Драко наносит ответный удар

       После уроков Драко собирался в Гринготтс, а после банка его ждала важная встреча.        Бросая порошок в камин крестного, Драко был рад, что его не будет в школе хоть какое-то время. На уроках с грифами царило напряжение, намного превосходящее обычное. Но хуже всего, что оно распространилось среди слизеринцев, которые вместо обычного противления другим факультетам стали разбираться между собой. Это следовало исправлять, но позже. Сейчас предстояло снять деньги на расходы, которые Драко предвидел немаленькими.        Быстроцап встретил лорда Блэка энергичным кивком и не менее энергичными заверениями, что он «сразу понял, что перед ним будущий лорд». Малфой хмыкнул и потребовал доступ к сейфу Блэков.        — Милорд, какой именно сейф вас интересует?        — Я хочу снять три тысячи галеонов. А какие еще есть?        — Кроме денежных — их несколько, есть ячейка с артефактами и еще одна с книгами.        — Разве книги не хранятся в библиотеке на Гриммо, 12?        — Разумеется, только у нас содержатся те из них, которым нельзя находиться в доме даже такой темной семьи, как Блэки. Их нельзя выносить, работать с ними можно только внутри хранилища. Вы можете посмотреть сами, сейф для текущих расходов располагается рядом.        Спустившись на один из наиболее охраняемых уровней, гоблин, выйдя первым из тележки, снял банковскую защиту с кованой двери, которая тут же открылась, и показал на две следующие:        — Если захотите взглянуть на редчайшие и наиценнейшие книги и артефакты, столетиями собираемые родом Блэк, то они здесь, — когтистая рука Быстроцапа царапнула воздух в направлении указанных сейфов, как будто гоблин и сам хотел бы обладать хранящимися там сокровищами.        — Не сейчас, — ответил Драко уже из хранилища, споро набирая золото в заранее приготовленные мешочки. Он торопился: посещение Гринготтса было только первым из сегодняшних важных дел.        Из банка Малфой, одетый в уже ставшую привычной черную мантию с глубоко надвинутым капюшоном, быстрым шагом прошел в «Дырявый котел», откуда, опасливо озираясь на собиравшихся у Тома пропойц, попал в Блэк-хаус.        Наскоро поздоровавшись с Вальбургой, Драко потребовал от Кричера перо, пергамент и сову. Если с первыми двумя пунктами разобрались сразу, то для выполнения последнего домовику пришлось отправиться в общественную совятню. По его возвращении письмо, или, вернее, краткая записка, была уже готова и её оставалось только отправить.        — Прикажете приготовить обед, хозяин? — спросил домовик, выпустив птицу.        — Обед? Нет, а вот от ужина не откажусь — сегодня я останусь подольше. Постой-ка, Кричер, тебе же нужны деньги на продукты?        — Не беспокойтесь, хозяин Драко, у Кричера есть доступ. Кричер может закупать все необходимое на нужды Блэк-хауса, все покупки оплатит банк из сейфов семьи.        — Это может делать любой домовик? — Драко стало досадно: вдруг, окажись Добби нормальным, он мог брать деньги из сейфов Малфоев на свои нужды с его помощью?        — Нет, Кричер — доверенный домовик, прежний лорд Блэк много лет назад провел специальный ритуал, позволяющий это. Кричер займется ужином, а пока подаст лорду чай.        Драко уселся в малой гостиной в удобное кресло; круглый столик перед ним был заставлен, помимо чайного набора, тарелочками с пирожными. Наслаждаясь изысканными вкусами (давно он не ел ничего подобного!), Малфой ждал ответа на свое письмо.        Драко написал в контору «Марвин и Фелпс», стряпчие которой вели дела Люциуса. В магическом мире от магов — представителей этой профессии не стоило ожидать каких-то дельных советов, а также того, что адвокат окажет заметное влияние на ход разбираемого дела. Знание законов и прецедентов в реальности могло оказаться бесполезным: Высший магический суд принимал решения, основываясь не на них, а на магической подоплеке ситуации, а также (даже чаще) на своем понимании дела. Поэтому стряпчие, к одному из которых Драко и решил обратиться, выполняли роль скорее посредников.        Наконец ожидание закончилось — Кричер доложил, что посетитель, которому Малфой открыл камин, ждет, как и приказал хозяин, в кабинете.        Драко поднялся; скинув школьную, он надел приготовленную Кричером темно-синюю мантию из шелка акромантула с красным гербом рода Блэк на груди. Теперь он готов.        Появившись на пороге кабинета, он увидел сразу же поднявшегося при его появлении высокого худощавого мужчину в темной мантии.        — Я полагал, что увижу лорда Блэк! — воскликнул тот. — В письме, которое я получил, было сказано, что он желает заключить договор с нашей конторой для ведения чрезвычайно важного дела. Где он, и кто ты такой?        Драко, включив свою одиннадцатилетнюю версию, сел за письменный стол лорда и проговорил, растягивая слова:        — Я вижу, что papa напрасно доверял этому убогому заведению, которое вас прислало. Но, если вы будет полезны, я дам вам шанс. Позвольте представиться — Драко Люциус Малфой, лорд Блэк.        Юрист округлил от ужаса глаза. Непонятно было, какое из произнесенных слов его так напугало — «лорд» или «Малфой». Без разрешения садиться он рухнул в кресло для гостей и вытер лоб носовым платком, поспешно трансфигурированным из клочка пергамента, завалявшегося в кармане.        Драко посетило нехорошее предчувствие. Стряпчий не замедлил его подтвердить.        — Малфой! Тот самый Драко Малфой, который на карандаше у министра Фаджа!        Возможно, с трусами следует разговаривать с другой позиции, подумал Драко и предложил:        — Я готов заключить договор на круглую сумму, если вы будете представлять мои интересы.        — Меньше сотни не получится, — тут же оживился юрист. — Меня зовут Николас Чествуд.        Похоже, в этой конторе, которую отец рекомендовал как лучшую, работали исключительно тупицы и лентяи. Ну чем еще объяснить, что этот идиот даже не потрудился навести справки перед встречей, кто такой лорд Блэк. Тогда и догадался бы, что увидеть перед собой молодого Малфоя вполне закономерно. А узнав, каким состоянием Малфой-Блэк владеет, потребовал бы гонорар повыше. А этот запросил сумму в сто галеонов как предел мечтаний и сидит, довольный собой. Для дела, которое собирался начать Драко, нужен был кто-то поамбициозней.        — Деньги не проблема, — отмахнулся Малфой. — Мне важно знать, возьметесь ли вы и, что еще важнее, справитесь ли с освобождением моих родителей из Азкабана.        Юрист вскочил:        — Пойти против министра Фаджа?!        — А вы что, думали, я хочу нанять вас за большие деньги, чтобы вы оспорили назначенные мне в школе отработки?        — Министр карает всех несогласных, забудьте о возможности решить это дело в суде! Мы все окажемся в Аврорате или даже в Азкабане за ведение антиправительственной деятельности! Покуда министр Фадж жив, никто не сможет освободить Малфоев!        — Тогда это будет после его смерти! — воскликнул Драко, теряя терпение.        Стряпчий, услышав необдуманные слова юноши, принял их как предложение организовать покушение на убийство высшего лица страны и поспешил откланяться. Драко едва успел перехватить его в каминной и потребовать клятву о неразглашении разговора. Чествуд дал её под угрозой остаться перед закрытым камином в страшном доме темной семьи.        Расстроенный Драко решил посоветоваться с бабушкой, но, уже направляясь в прихожую, где висел портрет, вдруг подумал, что решение может быть не юридическим. Он резко затормозил и, повернувшись на сто восемьдесят градусов, пошел в гостиную, где еще оставались пирожные. Запивая их свежезаваренным чаем, который принес Кричер, Драко принялся рассуждать вслух:        — Если при жизни Фаджа нельзя освободить родителей, то почему бы в самом деле не сделать это после его смерти? А её при наличии мешочка с золотом можно устроить, посетив Лютный под обороткой. Если сам не сварю, то займу у Северуса…        Кричер, поставив поднос, не ушел, а топтался рядом, ожидая, пока хозяин заметит:        — Что, Кричер?        — Если молодой господин позволит…        — Хорошо, говори.        — Хозяин и сам прекрасно знает, какие опасные личности в Лютном, но он не знает, что у таких, как они, есть средства, чтобы проверить личность.        — Да зачем им это делать, если им хорошо платят за работу? И что поможет распознать личину?        — Те, кто возьмется за ваш заказ, захотят вместо трудного дела — убийства министра — легкое: шантаж, похищение или что-то похуже, стоит им догадаться, что перед ними маг, скрывающий свое положение и богатство. А определить оборотное зелье можно, такие артефакты встречаются. У Блэков в кладовой лежит один, старинной работы. Хотите, покажу?        — Никогда не слышал, что такие есть. Ладно, Кричер, веди, — не стал настаивать Малфой, сообразив, что сгоряча чуть не затеял глупость. Киллеры, конечно, спокойно ведут дела с клиентами под обороткой, но в одном верный домовик был прав: это опасно, из заказчика легко можно стать жертвой. Драко, даже получив доступ к сейфам Блэков, не переоценивал свои реальные возможности.        Эльф привел юношу в комнату в самом конце коридора первого этажа. Чтобы дверь открылась, Драко пришлось прикоснуться к ручке кольцом лорда. Войдя внутрь, Малфой в изумлении уставился на стеллажи и полки по всему помещению. На них стояло множество коробок и коробочек самого разного вида. Кричер подвел его к одной из полок, на которой лежал длинный узкий футляр, обтянутый черной потертой кожей. Выполняя молчаливую просьбу домовика, лорд Блэк раскрыл коробочку, в которой лежал тонкий серебряный браслет, напоминающий тельце змеи; на голове пресмыкающегося виднелись зеленые глазки, которые имитировали два маленьких изумруда.        — Если вы наденете браслет в присутствии волшебника под оборотным зельем, то глаза змеи засветятся красным, — сказал Кричер.        — Покажу крестному, вот удивится, — сказал Драко.       На вид изделие было недорогим, вряд ли у кого-то возникнут вопросы, где он его взял, поэтому Малфой решил носить артефакт как украшение. Что поделать, он все-таки унаследовал любовь Люциуса к красивым вещам. Жаль, что у него все это время не было возможности побаловать себя.        Надев браслет, Малфой сразу не ушел из кладовой, остался и Кричер. Домовик оказался сокровищем не меньшим, чем окружающие предметы. Он знал историю практически каждой вещи, для чего она предназначалась и какие последствия влекло за собой её использование. И, что самое главное, он с готовностью делился полезной информацией с новым лордом и давал полезные советы о том, как Драко мог всем этим распорядиться.        Драко был готов еще долго внимать рассказам Кричера, сопровождавшимся демонстрацией описываемых объектов, но вспомнил, что встречается с Гарри после отбоя. Отказавшись ждать ужин, который Кричер так и не успел приготовить, Малфой вернулся в Хогвартс, где в одном из классов в редко посещаемом крыле замка у него была назначена встреча с Гарри Поттером по инициативе последнего.        Драко не опасался быть пойманным после наступления комендантского часа: патрулировал обычно Северус. В тех случаях, когда зловредная кошка завхоза мяукала на Малфоя, Филч всегда без разговоров отпускал его. Снейп разработал для старого сквиба специальное зелье от радикулита, а готовил его Драко. Старик знал это и не давал слизеринцу повода отказаться от варки зелья.        За Поттера тоже не стоило переживать: жить каждое лето в Норе и не узнать о его мантии-невидимке было просто невозможно. Гарри и сам не скрывал её от Драко, попросив только никому не рассказывать.        Придя первым в назначенное место, Драко зажег один из старых магических светильников, приготовившись к ожиданию, но ждать не пришлось.        — Я здесь, — услышал Малфой. Обернувшись, он увидел, как из пустоты появляется черноволосая, как всегда лохматая голова.        Гарри снял мантию.        — Дамблдор — старая сволочь! — без обиняков заявил он.        Малфой, хотя этой секретной информацией он располагал давно, удивился, что Гарри, находящийся под влиянием директора, пусть и постепенно ослабевающим, вообще заговорил о нем. Тему борьбы сил света и тьмы оба мальчика по молчаливой договоренности никогда не затрагивали.        — Драко, вот скажи, он мог добиться, чтобы с Сириуса в прошлом году сняли все обвинения? Его должность Верховного чародея позволяет подобное?        — Да, он на заседаниях руководит магами Визенгамота, как школярами.        — Откуда ты знаешь?        — Видел на суде, — говорить о самом страшном воспоминании в жизни Малфою не хотелось. — Ты чего позвал?        — Сириус погиб из-за него, а он даже не сожалел, только все твердил, что крестный сам виноват, что не послушался его ценного совета сидеть и не отсвечивать. А в прошлом году заявил, что еще не время. По-моему, директор и не собирался его оправдывать. И вот теперь Сириус мертв и уже ничего не изменить. Драко, я знаю, ты тоже на него зол, давай отплатим ему!        — Как? — скептически спросил Малфой. Дамблдор был ему пока что не по зубам.        — Я не знаю, но ты, рано или поздно, обязательно придумаешь, я уверен. Так вот, я с тобой, что бы ты ни задумал!        — Абсолютно все? — коварно улыбнулся Малфой.        — Абсолютно все! Директор и его идеи дважды лишили меня семьи, я ему этого не прощу. Друзья? — спросил Гарри, протягивая ладонь.        — Друг у меня уже есть, — ответил Драко, следя за вытягивающейся от обиды физиономией брюнета. — В таком деле мне нужен партнер. Станешь моим партнером? — в свою очередь протянул руку Малфой.        Гарри Поттер горячо пожал её, скрепляя договор. Их детское рукопожатие три года назад на магловской стороне вокзала Кингс Кросс наконец обрело смысл.