***
Рита Скитер пришла в зал заседания не только вовремя, но и сильно заранее. В отличие от коллег, которые в оставшееся время пытались уговорить постепенно собиравшихся судей сказать «пару слов», а на самом деле раскрутить на небольшой или какой получится комментарий, «акула пера» просто сидела и слушала разговоры. Она так и не определилась, в каком ключе писать о предстоящем решении Визенгамота ужесточить требования к содержанию узников Азкабана. Риту не смущала тема; она прекрасно могла выжать из неё максимум еще в среду, когда Августа Лонгботтом только потребовала закрутить гайки по отношению к пожирателям, находящимся в заключении. Чего стоила одна история о последнем настоящем Блэке, тело которого после Поцелуя доживало свои дни и умерло вдали от родственной заботы! Тогда мисс Скитер уже почти решила подать этот материал именно так, даже брала для этого интервью у некоторых судей, но кое-что не давало ей начать писать. Все дело было в молодом лорде Блэке. Конечно, ничего не мешало ей продолжить описывать мальчишку Малфоя, как она делала это раньше — то есть намекать, а то и прямо писать, когда просил министр, о его унаследованных от отца пороках. И, воспользовавшись тщательно разжеванной подсказкой Дамблдора, упрекнуть нынешнего лорда Блэка в том, что Сириус Блэк так печально кончил. И наивный читатель невольно вменит в вину злобному и порочному Малфою осуждение и казнь его родственника. Но Рита пока еще не писала о лорде Блэке, так как чувствовала, что прежний тон не уместен. Она своим репортерским чутьем понимала, что можно найти поистине золотую жилу в написании историй о юном лорде, баснословно богатом и нечеловечески красивом. Именно о самом завидном женихе МагБритании хотят читать домохозяйки, а не о количестве проголосовавших «за» или «против» даже по самому важному вопросу на самом ответственном заседании. Лорд Блэк, получив новое имя, а это имеет магические последствия, стал как бы другими волшебником, которого не касалась вся та грязь, которой обливали Драко Малфоя вместе с его семьей и другими пожирателями. Вот об этом обновленном молодом маге и хотела писать Рита. «Может, сделать акцент на том, что юный лорд — преданный сын, который вынужден в одиночку противостоять превратностям судьбы в лице Дамблдора? — думала она. — Нет, прямо, конечно, писать нельзя, да и если намекать, то очень тонко, а не то добрейший и светлейший не оставит от меня и мокрого места». Скитер посмотрела на Дамблдора, который занял свое место задолго до начала заседания и перебирал какие-то бумаги. Вдруг к Альбусу подошел волшебник в темной мантии и что-то шепнул. Верховный чародей поспешно куда-то отправился. У Риты забилось сердце. «Вот оно! — поняла ведьма. — Жди меня, сенсация!» Она нарочито неторопливо вышла из зала, стараясь не терять Дамблдора из вида. В какой-то момент преследование продолжил расторопный жучок, который сел на сливовую мантию ровно за секунду до того, как старый волшебник наложил заклинание от прослушивания. Когда Верховный чародей и глава Аврората закончили свой шокирующий разговор, жучок полетел в Атриум, где ждал один из сотрудников редакции, на тот случай, если бы сенсация случилась раньше ожидаемого. К нему подбежала Рита в своем человеческом облике, черкнула пару строк карандашом и отослала в «Пророк». Скитер не успевала вернуться в зал заседаний вовремя, не используя свою анимагическую форму. А поторопиться следовало, ведь она знала, что опоздавших на заседание не пустят. Пропустить такое Рита просто не могла, ведь ясно было, что все самое интересное только начинается, поэтому в зал без одной минуты девять влетел жук. Пусть он не может использовать перо, насекомое все прекрасно услышит и запомнит. А потом можно продолжить подслушивать; кто знает, какие еще приватные разговоры будут вести члены Визенгамота после окончания голосования. Репортерша уже знала, что и как она напишет о юном светловолосом принце, она даже начала придумывать наиболее эффектные фразы, поэтому даже не заметила, когда к местам для прессы, где она по привычке расположилась в своей анимагической форме, подошли авроры.***
— Мисс Скитер? — удивленно воскликнул кто-то. Драко сделал несколько осторожных шагов, чтобы не нарушить связь с Эквиллибриумом, и увидел лежавшую на полу репортершу, явно под Ступефаем. Скитер выглядела, как всегда, безупречно пошло, только одна из ее красных туфель на высоченной шпильке валялась поодаль. — Объясните, что происходит! — потребовала какая-то ведьма в сливовой мантии. Драко с досадой подумал, что он знает большинство судей, а остальных, не попавших в зону его интересов, он так и не удосужился выучить по именам. — Сэр? — перед Дамблдором вытянулся аврор, явно ожидая распоряжений. Тот кивнул и обратился к присутствующим: — Мисс Скитер оказалась незарегистрированным анимагом. Как вы знаете, это наказуемо. Сейчас я прикажу распечатать двери, мисс Скитер уведут для дачи показаний, а мы продолжим после небольшого перерыва, скажем, на полчаса. Драко прошиб холодный пот, он почувствовал, как в ушах зашумело, а зрение стало меркнуть. Он не выдержит полчаса ожидания! А каково сейчас Гарри? Но вместе с тем юноша понимал, что любое его неосторожное слово только подбавит Дамблдору сомнений. Нельзя, чтобы тот продолжил поиски или поручил их аврорам. Есть вероятность, что существуют заклинания, способные пробиться даже под мантию-невидимку. Лорд Блэк не стал вслух комментировать заявление Дамблдора и вернулся на свое место. Ноги подкашивались, захотелось опуститься на жесткую скамью. Многие волшебники, особенно те, что в возрасте, накладывали чары комфорта на твердую поверхность, но Драко по молодости не замечал неудобств. Хотя скамья манила, садиться сейчас было нельзя: он и стоя с трудом контролировал магический поток темного артефакта. В голове было все так же пусто, а Дамблдор уже отдал распоряжение приостановить заседание. Авроры подняли журналистку, тщетно пытающуюся что-то сказать вопреки Силенцио, готовые отвести её куда следует. — Дамблдор! Не понимаю, зачем прерывать заседание! — Малфою не понадобилось поворачивать голову, чтобы понять, кому принадлежит этот гудящий бас: Юлиус! — Мисс Скитер подождет до конца, ведь всем и так понятно, что она имеет право здесь находиться, не так ли? Ну а потом она, конечно, даст показания и заплатит штраф. Держу пари, она сегодня разразится особенно проникновенной статьей, не стоит лишать ее материала, выведя из зала сейчас, а не то она его придумает, — заявил Пайк. И предложил: — Давайте проголосуем за это, что ли? Кто за то, чтобы продолжить? Раньше сядешь, раньше выйдешь, знаете ли, — хохотнул Юлиус, поднимая свою палочку. Раздались смешки, а Драко ощутил, как поток магии, проходящий сквозь него и, казалось, загустевший от того, что не мог найти себе выхода, вырывается на свободу. — Большинство, — довольно констатировал Пайк и уселся на свое место. Драко снова начал надеяться на благополучное окончание заседания. Но Дамблдора так просто было не сбить. Он махнул рукой мракоборцу, с палочкой наготове стоящему у двери, чтобы сотворить заклинание, позволяющее открыть двери. — Я объявил перерыв, и это зафиксировано в протоколе заседания, — покачал он головой. — Уже ничего не сделать. — Брось, Альбус, — сердито заметила мадам Марчбэнкс. Малфой заметил, что ведьма уже не в первый раз противоречила Дамблдору, но, поскольку с Драко ее ничего не связывало, она явно преследовала какие-то свои цели. — У меня складывается впечатление, что ты опять собираешься подменить решение Визенгамота своим собственным. Большинство недвусмысленно высказалось, что желает проголосовать прямо сейчас за предложения лорда Блэка! Дамблдор задумался на мгновение, оглядел зал, посмотрел на аврора, который все-таки не распечатал дверь (Малфой сообразил, что и на него в какой-то мере действует принуждение артефакта) и постановил: — Заседание продолжается! Прежде чем поставить, наконец, на голосование предложение лорда Блэка, старый интриган взял слово, пользуясь правом председательствующего: — Я не вправе препятствовать судьям Визенгамота свободно выражать свою волю и принимать решения, пусть даже и ошибочные. Но прежде чем вы все-таки проголосуете, хочу напомнить вам об ответственности, которая возложена на вас… Дамблдор говорил в том же духе минут пять и мог еще дольше, словно чувствуя, что каждая из них приближает попытку голосования за предложения лорда Блэка к провалу. Однако его прервал тот самый старикашка, который уже останавливал сегодня Драко, когда тот тянул время, задействуя Эквилибриум: — Дамблдор, да сколько можно-то! Давайте проголосуем и пойдем по домам! — Верно говорит лорд Вирпул! — поддержали его голоса. — Хорошо! Пусть будет так, — мрачно сказал Дамблдор. — Вы бы присели, лорд Блэк, — мимоходом обронил он. — Будь вы из другой семьи, я бы предположил, что вас накануне учили уму-разуму по тому самому месту, на которое вы так и не опустились с самого начала. Драко уже был не в состоянии воспринимать насмешку. Все, что он мог, это вяло пообещать себе, что мерзкий старик рано или поздно получит по заслугам. Однако голосование не началось и после этого. Вышел секретарь и долго зачитывал протокол, почему-то с самого начала заседания. И вот наконец прозвучало: — Кто за то, чтобы… Далее шло подробное перечисление всех предложений лорда Блэка, числом чуть более десятка. — …прошу поднять палочки! Визенгамот был готов принять решение. Министр Фадж заерзал на своем месте, в очередной раз норовя вмешаться. Перси едва успел ухватить начальника за локоть и не дать вскочить. − Не время, сэр! − зашептал его помощник. − Но Дамблдор… Он не дает провести голосование в пользу Малфоев! Персиваль, нам нужны сейфы этой семьи! − Прошу вас, говорите тише. Я даже знаю, как вам наладить отношения с лордом Блэком. Но это потом, а сейчас заседание продолжается. Готов поставить свою волшебную палочку, что большинство будет за его предложение, − наклонившись к самому уху Фаджа, доверительно шептал в ответ его помощник. Фадж успокоился и сел прямо, а потом даже горделиво выпрямился при мысли, что скоро он опять будет на коне. Дамблдор может забыть о своих происках и попытках снять его. Он использует лорда Блэка, и тогда не бывать досрочной отставке. Он посмотрел на волшебников, один за другим поднимающих свои волшебные палочки. Да, все говорит о том, что заключенные в Азкабане сподвижники лорда Малфоя вместо кладбища внезапно попадут почти что на курорт. И несомненно, что есть тот, кто заплатит Министерству и министру полновесными галеонами, чтобы столь неожиданное решение Визенгамота было успешно реализовано на практике. Драко следил за каждой поднятой рукой с волшебной палочкой с замиранием сердца. От его кольца к магам Визенгамота, проголосовавшим «за», тянулись тонкие голубоватые нити, по которым от артефакта подавалась энергия принуждения. Нити от Эквиллибриума не закрепились на десятке волшебниках, среди них, конечно, были сам Дамблдор, Августа Лонгботтом, как инициатор ужесточения правил для заключенных-пожирателей, и еще несколько магов, таких как Огден, который был, несомненно, довольно сильным волшебником. Также нити не закрепились на Юлиусе Пайке, который проголосовал «за» добровольно, а также на Гризельде Марчбэнкс, тоже почему-то поддержавшей инициативу лорда Блэка. Наличие такой поддержки особенно обрадовало Малфоя. Это те, на кого он действительно сможет опереться, как и предсказывала бабушка! Наконец все, кто имел право голоса и хотел проголосовать «за», сделали это. Было очевидно, что скоро Люциус Малфой и остальные смогут сытно поесть, тепло одеться и даже увидеться со своими семьями. Но Дамблдор тянул. Он бесконечно подсчитывал голоса тех, кто был «за» и «против» (воздержавшихся не нашлось), словно не мог поверить в то, что его обыграл мальчишка, но всё никак не хотел объявлять, что предложение лорда Блэка принято. «Инициатива имеет инициатора!» − подумал Малфой, злорадно поглядывая на Верховного чародея. Пора было отключать артефакт. Драко хотел уже мысленно приказать Эквилибриуму остановить ментальное воздействие на окружающих, но вдруг ему пришло в голову, что всё же надо дождаться официального окончания заседания, чтобы спохватившиеся волшебники, выйдя из-под влияния прибора, не смогли отыграть все назад. Дамблдор утомленно прикрыл глаза. То, что произошло сейчас, просто не укладывалось ни в какие рамки. Темная магия Блэков в очередной раз поставила цвет Магической Британии на колени, а они и рады, глупцы! Они даже не осознают, что произошло. Большинство судей искренне считает, что они подняли свои палочки по собственной воле и проголосовали именно за то, за что хотели. Как бы он хотел отправить мальчишку в Азкабан за сегодняшний беспредел, но он ничего не докажет. Он даже не знает точно, что применил Малфой. Вероятно, у него были сообщники. Не дай Мерлин, обнаружится, что Северус куда-то сегодня отлучался вместо проведения уроков! Вот ирония судьбы! После быстрого успешного голосования по пакету мер против пожирателей в Азкабане Альбус намечал аналогичное по отставке министра. Скримджер, которого Альбус прочил в преемники и даже уже начал задействовать в своих планах, неожиданно оказался полностью неподходящим. Но кого тогда ставить, если сместят недоумка Фаджа? Он еще подумает об этом, а сейчас, конечно, не время поднимать этот вопрос. Надо закрывать заседание. − Предложения лорда Блэка принимаются тридцатью девятью голосами против одиннадцати! − объявил Верховный чародей надтреснутым голосом. − Они вступают в силу с седьмого ноября 1994 года. Дамблдор помолчал несколько долгих секунд в тишине, прерываемой только вспышками колдокамер, − раньше репортеры не смели мешать, чтобы их не выставили вон, − и закончил: − Очередное заседание Визенгамота объявляется закрытым. «Что ещё тебе остаётся, как не закончить с этим твоим позором, − мстительно думал Драко, − ведь основным пунктом в повестке дня был твой «пакет мер», которым теперь можно только подтереться». Драко решительно оборвал нити, тянущиеся от Эквилибриума, и артефакт прекратил работу. Юноша со стоном рухнул на свою скамью. Его тошнило. − Лорд Блэк! − услышал он за спиной и с трудом повернул голову. В глаза, казалось, насыпали песка. Малфой увидел Октавиуса Берка и еще несколько волшебников. Берк голосовал «за» под влиянием артефакта, и Драко это заметил. Между тем у Октавиуса были родственники и знакомые в Азкабане, и «антипожирательские» меры Дамблдора должны были вызывать у него естественное неприятие и желание поддержать сына Люциуса в его борьбе. Но не вызвали. Драко был уверен, что без блэковского артефакта Берк проголосовал бы «против», чтобы подстраховаться и не привлекать к своей персоне ненужного ему внимания. Хотя юноше не хотелось общаться с Берком и его группой поддержки, поговорить сейчас он бы предпочел с Юлиусом, он всё же выслушал их поздравления, заверения в самых дружеских по отношению к нему намерениях и прочая, и прочая. Ему пришлось поблагодарить «верных соратников» за поддержку, как и полагается в таких беседах. Единственное, что он сделал не по правилам − остался сидеть, тогда как его собеседники стояли, но Драко надеялся, что что нельзя прочим, позволительно Блэкам и Малфоям, особенно если обе эти фамилии относятся к одному крайне уставшему волшебнику. К тому же, встать он не смог бы, даже если бы захотел. Когда Драко стал подозревать, что бесполезный обмен любезностями никогда не закончится, Берк, наконец, выразил надежду, что скоро будут разрешены свидания и лорд Блэк передаст лорду Малфою слова поддержки от всех них. После этого он отбыл восвояси, как и большинство магов, включая Дамблдора. Скитер давно увели, другие репортеры уже вовсю брали интервью за пределами зала, в котором с каждой минутой оставалось все меньше и меньше волшебников. Драко со вздохом поднялся: дольше сидеть нельзя, это выглядело подозрительно. Слабость была сильной, но уже не критической. Жаль, он не знает, где Поттер. Нужно двигаться не торопясь, чтобы тот успел выйти следом. Общаться с кем-то еще, не зная толком, что с Гарри, казалось неосмотрительным, хотя стоило бы перекинуться хотя бы парой слов с теми, кто по-настоящему его поддерживал. Юлиус стоял неподалеку и общался с мадам Марчбэнкс, которая почему-то уселась у дальней стены на наколдованном стуле, хотя вокруг было полно пустых скамей. Завидев Малфоя, она энергично замахала рукой: − Сюда, лорд Блэк! Составьте компанию даме, не сочтите за труд! Драко подошел, надеясь, что Гарри коснется его, чтобы дать знать о своем присутствии. Тогда бы он спокойно потратил пару минут на старую леди, так экстравагантно расположившуюся на отдых. − Мадам! − Драко вежливо поклонился, готовый к очередному раунду обсуждения заседания и итогов голосования. Однако Гризельда сумела его удивить. Не вставая, она наколдовала ширму, которая отгородила их от основной части зала, в которой кроме пары тройки магов, все еще обсуждающих произошедшее, да нескольких служащих, начавших убирать зал, никого не было. Ведьма достала фляжку. − Что-то я устала, − нарочито громко сказала она, приложившись к ней. − Не помешает укрепить здоровье. Ведьма многозначительно посмотрела на Малфоя. − Подойди поближе, мальчик, − сказала она тихо без прежней игривости. − Осторожно, не наступи. Драко недоуменно уставился на старуху, которая осторожно коснулась чего-то невидимого, лежащего на полу. Ведьма повернула кисть руки, как будто откинула ткань, и Малфой увидел прядь непослушных черных волос.