【嘎龙】Сеть твоих волос

Когда Аянга впервые замечает, что волосы Юньлуна стали длиннее обычного, он не придает этому большого значения. - Для роли, - объясняет Юньлун. - Не хочу потеть в парике. Аянге это неприятное чувство прекрасно знакомо. - Понятно, - просто отвечает он и ласково улыбается. Когда они встречаются в следующий раз, на затылке Юньлуна уже красуется маленький хвостик. Аянга расплывается в улыбке. - Чего ты смеешься? - задиристо спрашивает Юньлун, но Аянга лишь качает головой. - Тебе идет, - наконец выдает он. - Ты очень красивый. Юньлун фыркает, но никак не комментирует это заявление, лишь меняет выражение лица на более дружелюбное. В тот день Ли Хэн делает своему подопечному больше замечаний, чем обычно. - Хватит на него пялиться, - в ее голосе уже давно нет надежды на успех. - Дыру протрешь. Аянга согласно что-то бормочет, но взгляд так и не отводит. Они не видятся несколько месяцев, и за это время волосы Юньлуна успевают опуститься ниже плеч. Аянга, конечно, знал, что внешность друга продолжит меняться, но к такому готов не был. В первые секунды он не может поверить, что перед ним его Далун. С длинными волосами тот выглядит моложе, черты лица словно смягчаются. И он так красив, что Аянга может лишь смотреть на него с приоткрытым ртом. - Что такое, Гацзы? - даже голос Юньлуна изменился, в нем не слышно обычного недовольства. - С моим лицом что-то не так? Смысл вопроса с трудом доходит до сознания Аянги, и его хватает лишь на то, чтобы отрицательно качнуть головой. Он переводит взгляд на окружающих их людей, пытаясь прийти в себя. Они с кем-то общаются, куда-то едут, что-то едят, и все это время Аянга пытается понять, что произошло. Юньлун одновременно до боли знакомый и чужой, словно его подменил брат-близнец. Заметил бы Аянга эти перемены, если бы все время был рядом? Да и что изменилось, в самом-то деле? Длина волос? - Гацзы, с тобой точно все в порядке? Ты слишком тихий, - Юньлун внимательно смотрит на него, а потом поднимает руку и запускает пальцы в волосы, пытаясь отвести их от лица. Аянга завороженно следит, как те легкой волной возвращаются на место, как Юньлун в раздражении откидывает назад голову, обнажая белую шею, и в животе у него что-то переворачивается. - Прости, Далун, - врет он первое, что приходит в голову. - Не выспался. Они обнимаются на прощание, и Аянга непроизвольно утыкается носом в шелковые пряди. Он позволяет себе полной грудью вдохнуть знакомый запах, потереться щекой, а потом отступает. Аянга соврал, когда сказал, что шампунь Далуна пахнет, как первая любовь. Первой любовью пахнет сам Далун. Позже Аянга приходит к мысли, что изменился не Юньлун, а он сам. Или не изменился, а всегда таким был, просто не хотел замечать этого в себе. Он не может перестать думать о своем друге, не может не представлять, как бы прикоснулся к нему, зарылся рукой в эти чертовы волосы, а потом сжал их в кулаке и заставил запрокинуть голову. Как Юньлун приоткрыл бы губы, и Аянга поцеловал бы его снова, десять бесконечных лет спустя. Возможно, он смог бы загнать эти фантазии обратно в темные глубины подсознания, но жизнь не оставляет ему шансов. Они снова все время вместе, на съемках очередного музыкального шоу, впервые как дуэт, а не солисты или квартет. Их никто не отвлекает друг от друга: другие участники их сторонятся, и Аянгу это полностью устраивает. Сейчас он не может найти в себе ни капли дружелюбия, лишь коршуном следит за Юньлуном, пытающимся в одиночку наводить мосты, а потом хватает его за локоть и утаскивает прочь. Юньлуна, кажется, тоже все устраивает. Ему всегда было комфортнее в их мире на двоих, он привык, что внимание Гацзы коконом окружает его, привык к постоянным прикосновениям к плечам, спине и рукам. Но Юньлун не привык, что кто-то трогает его волосы. Сначала эти прикосновения казались случайными. Волосы отросли уже до груди, неудивительно, что они попадают Аянге под руку, когда он дотрагивается до плеч друга или обнимает, ласково проводя ладонью по затылку и шее. Юньлун решает вести себя, как обычно, и не реагировать. В конце концов, не один Аянга обращает внимание на его новый образ. Напрягаться Юньлун начинает, когда прикосновений к волосам становится больше, чем к телу. Они опять живут в круговороте репетиций, интервью и выступлений. Анализировать поведение друга нет ни сил, ни желания, поэтому Юньлун лишь надеется, что со стороны все выглядит не так ужасно. Во время интервью Аянга заводит руку ему за спину, но вместо привычного объятия Юньлун ощущает, как чужие пальцы начинают перебирать его волосы. Его улыбка деревенеет, он трясет головой, вызывая недоуменные взгляды съемочной группы, но Аянга словно ничего не замечает. Он накручивает локоны на пальцы, держит их какое-то время, а потом отпускает и начинает заново. После интервью Юньлун не пытается скрывать недовольство. - Не делай так. - Чего не делать? - Аянга кажется искренне удивленным, и Юньлун на секунду теряется. Он что, действительно не осознавал своих действий? - Мои волосы, - поясняет Юньлун. - Не трогай их. - Ладно, - послушно кивает Аянга, не меняясь в лице. Через пару дней все повторяется. Аянга честно старается держать руки при себе, но это выше его сил. Потребность прикасаться к Далуну заложена в его подсознании, подобно условному рефлексу, который невозможно контролировать. Каждый раз, когда он касается Юньлуна, по телу словно проходит ток, а в животе разливается что-то горячее. Годами он как-то подавлял свои чувства, но эти волосы, эти проклятые, самые прекрасные в мире волосы запустили в нем необратимую реакцию, и все, что теперь остается - шагнуть в огонь и не оглядываться. Аянга обнимает Юньлуна со спины, утыкается носом в затылок и закрывает глаза, чтобы не видеть направленных на них взглядов. Они стоят за сценой, через десять минут им выступать, а в голове вместо слов песни - туман. От волос Юньлуна сладковато пахнет укладочными средствами, он не вырывается из объятий, лишь замирает неподвижно и молится, чтобы никто их не сфотографировал. На сцену они выходят, как два лунатика, но, очевидно, поют хорошо. Зрители аплодируют и кричат, другие участники поздравляют их с очередным великолепным выступлением, а Аянга может думать лишь о том, как добраться до своего номера в отеле, рухнуть на кровать и запустить руку в штаны, чтобы хоть на пять минут избавиться от этого наваждения. Он благодарен Юньлуну за то, что тот никак не комментирует происходящее, лишь бросает напряженные взгляды и поджимает губы. Через два дня они оказываются на постели в номере Юньлуна. Все вокруг завалено распечатками со словами песен и партитурами, за окном уже ночь, а к утру нужно определиться со следующим выступлением. Юньлун перебирает листы, начинает что-то напевать, качает в такт головой, и волосы пологом скрывают его лицо. Аянга не думает, просто поднимает руку и заправляет волосы за ухо друга. Юньлун останавливается на полуслове, вскидывает удивленный взгляд, его теплое дыхание скользит по запястью Аянги. Они смотрят друг на друга долгие мгновения, а потом Юньлун неожиданно поворачивает голову так, что пальцы Аянги скользят по его щеке. Внутри у Аянги что-то обрывается, тело напрягается, а губы начинает колоть в предвкушении, но Юньлун так же неожиданно отстраняется и отводит взгляд. - Уже поздно, - его голос проседает, словно он не пел две минуты назад, а молчал неделю. - Выбери, что сам захочешь, я не буду спорить. И сбегает в ванную. Аянга машинально собирает с постели все листы и тихо выходит. На следующее утро Аянга просто хватает первую попавшуюся распечатку и несет на утверждение продюсерам. Эту песню они никогда не исполняли, ни вместе, ни по отдельности, и Юньлун, заявившийся на репетицию с пучком на затылке, хмурится, но не возражает. В зале кроме них находятся музыканты, поэтому они оба стремятся держаться подальше друг от друга. Юньлун мрачной статуей застывает у рояля, Аянга отходит к скрипачам и старается смотреть только на слова песни. Это самая долгая репетиция на его памяти. Перед выступлением Юньлун кажется спокойным, как и всегда. Они опять стоят за сценой, но на сей раз соприкасаются лишь плечами. - Пожалуйста, не забудь слова, - просит он. - Не забуду, - обещает Аянга. Юньлун молчит некоторое время, а затем еле слышно спрашивает: - Это все из-за волос? Аянга не уверен, что ему не послышалось, поэтому отвечает так же тихо: - Да. Нет. Не знаю. Он и правда не знает, что сказать. Я влюблен в тебя уже десять лет, но осознал это лишь два месяца назад? Я хочу тебя так, что ни о чем другом думать не могу? Юньлун никак не реагирует, поэтому Аянга склоняет голову и носом раздвигает пряди волос, чтобы добраться до его уха. - Твои волосы очень красивые. И ты красивый. Самый красивый на свете. Аянга отстраняется и замечает, как ухо перед ним розовеет. Юньлун никогда не отзывался на комплименты, то ли не принимая их всерьез, то ли считая их простой констатацией факта. Тем удивительнее наблюдать, как он дергает головой, пряча лицо за волосами, словно смущенная девушка, а не взрослый мужчина, который сам может засмущать кого угодно. Понимание, что Юньлуну нравится происходящее, накатывает на Аянгу с такой силой, что ему стоит огромных усилий ничего не сделать прямо здесь и сейчас. Он ждал десять лет, может подождать еще. Продюсеры дают им выходной перед заключительной частью шоу, и Юньлун сразу сообщает, что собирается весь день проспать. Аянга не хочет ему навязываться, но и чем заняться, не представляет. Новых друзей он здесь не завел, идти куда-то одному не хочется, сосредоточиться ни на чем не получается. Он тоже пытается поспать, но стоит закрыть глаза, как он видит Далуна, разметавшегося по постели, нетерпеливо стонущего, зовущего его раз за разом. Вечером Юньлун присылает сообщение с просьбой зайти к нему. Грудь тут же стискивает тревожным предчувствием, на когда Аянга открывает дверь, Юньлун спокойно сидит на краю постели. Его волосы чуть влажные после душа, он даже не поворачивает голову для приветствия, лишь протягивает расческу. - Поможешь? - в его голосе нет эмоций, лицо похоже на застывшую маску, но у Аянги ощущение, что ему делают самый ценный подарок в его жизни. Он берет расческу, забирается на кровать позади Юньлуна и начинает неспешно перебирать спутанные пряди. В комнате тихо, слышно лишь звук кондиционера. Когда волосы полностью высыхают, Аянга отбрасывает расческу и запускает в них руки. Он сильно, но ласково водит кончиками пальцев по коже головы, и Юньлун довольно вздыхает и прислоняется спиной к его груди. Аянга аккуратно тянет за пряди, и обмякший Юньлун безвольно откидывает голову ему на плечо. Аянга глубоко дышит, пытаясь хоть чуть-чуть усмирить пожар в собственном теле, но легкие забиты запахом Юньлуна. Он тонет в безумном желании, он уже утонул, и если Юньлун сейчас отстранится и скажет ему уходить, он просто не сможет. К счастью, Юньлун ничего такого не делает. Его тело дрожит, длинные пальцы судорожно стискивают покрывало, а затем вцепляются в бедра Аянги. Ощущений слишком много, перед глазами темнеет, а потом резко проясняется. - Далун, - умоляюще шепчет Аянга прямо в ухо, - Далун… - Да, - выдыхает тот, соглашаясь сразу на все. - Да, Гацзы, да… Аянге кажется, что от этого “да” он может кончить прямо сейчас, без прикосновений. Рукой, свободной от волос, он ведет по груди и животу Юньлуна, чувствуя как сокращаются мышцы пресса. Юньлун в нетерпении подкидывает бедра, и Аянга проскальзывает ладонью в его пижамные штаны, обхватывая член. Юньлуна трясет, как в лихорадке, и Аянга наконец оставляет в покое его волосы и второй рукой обнимает поперек груди. Пальцы сами находят сосок и начинают потирать его прямо через ткань футболки. - Мой Далун, - шепчет Аянга, сам оставаясь в сознании невероятным усилием воли. - Твой, - послушно стонет Юньлун, и это становится последней каплей. Аянга проваливается в оргазм, чувствуя, как тело в его руках выгибается и каменеет. Не в силах удерживать вертикальное положение, он откидывается на кровать и укладывает Юньлуна рядом. Тот тяжело дышит и не открывает глаз, и Аянга думает, что, возможно, он заснул, но через пару минут раздается насмешливый голос: - Знаешь. Если тебе так нравятся длинные волосы, сказал бы раньше. Я бы отрастил. В ответ Аянга лишь смеется и наконец-то делает то, что нужно было сделать много лет назад - целует Юньлуна во второй раз.