came last in the technical

— Итак, Шпилька, — сказал Энакин со всей уверенностью в голосе. — Мы сами сделаем это. Сделаем всё возможное, чтобы у нас получилось. — Да! Правда? Но как? — озадаченно спросила Асока. — Вы когда-нибудь раньше пекли торт, Мастер? Энакин просто пожал плечами. — Насколько сложным это может быть? — Довольно трудно. — Ну, так или иначе, Оби-Ван однозначно того стоит, — Энакин закатал рукава тёмной туники, несмотря на то, что на одной руке у него была тяжёлая кожаная перчатка, видимо, никак не мешающая ему. — Впервые за два года мы наконец будем на Корусанте в его день рождения. — Ага, — скептически сказала Асока. — Но разве он не был бы гораздно счастливее, если бы мы просто взяли его любимую еду у Декса? — Нет. А теперь подай мне муку, — Энакин в ожидании протянул руку. Закатив глаза, но одновременно чувствуя какой-то трепет в душе, Асока протянула запрашиваемую пачку муки своему Мастеру. Энакин опрокинул всё содержимое упаковки в чашку. — Мне кажется… Это не совсем правильно, — сказала Асока. — Что? — Энакин меняется в лице. — И что же мне тогда делать? Он в каком-то бессмысленном и одновременно обреченном жесте указал на несчастную миску, полную белой пыльной муки. — Я не знаю, учитель, — Асока оставалась невозмутимой. — Попробовать отмерить нужное количество? — С помощью чего? Асока сделала паузу, видимо, размышляя. — Мерные стаканчики? — У нас их нет, — раздражённо ответил Энакин. — А теперь просто поставь масло банты в микроволновку. — Сколько нужно этого масла? Энакин неопределённо махнул рукой в сторону Асоки. — Просто… расплавь его. Как угодно. Асока осторожно развернула пару кусков масла и положила их в специальную для микроволновки чашку. — Ты уверен, что я должна его расплавить? — спросила она с ощутимым сомнением. — А как ещё это всё замешать? Это был достаточно весомый и справедливый аргумент, чтобы Асока нажала на нужную кнопку за пару секунд. — Отлично. Всё. Что теперь? Энакин хмуро смотрел на миску с мукой. — Сахар, — наконец сказал он. И использовал Силу, чтобы притянуть к себе нужный контейнер, вместо того, чтобы попросить сделать это Асоку. — Держу пари, Мастер Оби-Ван был бы чрезмерно счастлив, узнав, что ты испёк ему торт с неподобающим использованием Силы, — поддразнила его Асока. Энакин вмиг стал выглядеть обескураженно и, кажется, весьма шокировано. — Только не говори ему! — Я бы никогда так не поступила, — Асока посмотрела на сахар. — … Сколько ты собираешься добавить его? — Хммм, — Энакин погладил подбородок в бессознательном жесте подражания своему Мастеру. — Ты же знаешь, в Оби-Ване есть тайная тяга к сладкому. — О, Джедха, — простонала Асока. В то время как Энакин уже высыпал половину сахара в миску, зазвенела микроволновка. Асока отпрянула от горячего пара, когда достала чашку с тщательно растопленным маском. — Идеально, — сказал Энакин с сияющей, ласковой улыбкой, той самой, которую Асока не могла бы не вернуть в ответ, несмотря на то, что у неё всё ещё было плохое предчувствие по поводу их готовки. «Если ты так улыбнёшься Мастеру Оби-Вану, то ему даже торт не понадобится» — подумала Асока. Энакин вылил растопленное масло в переполненную миску для смешивания, и подождал с минуту, пока масло не перестанет капать. — Хорошо, — сказал он. — Я думаю… Смешать это сейчас, а потом добавить туда яйца, — он взял металлическую ложку и приступил к задуманному. Ложка, очевидно, была слишком мала для подобной работы, и Энакин испачкал смесью пыльной муки и масла всю свою руку. — А вот и я! Попробуй, пожалуй, это, — Асока протянула ему венчик. — Ох, так-то лучше, — Энакин бросил грязную ложку и принялся замешивать тесто своим новым инструментом, который, однозначно, был именно для этого и предназначен. Через несколько минут Энакин перестал помешивать содержимое миски, и заглянул в неё. Асока, продвигаемая интересом, глянула через его широкое плечо. «Тесто» было бледно-жёлтым, выглядело зернистым, сыпучим и бугристым, и Асока ясно видела большие комки непросеянной муки, которая так и не смогла смешаться с общей массой. — Может быть, стоит убрать эти белые пятна? — предложила она. — Я перемешаю их вместе с яйцами, — сказал Энакин. — Шпилька, принеси яйца. Асока достала яйца, но в упаковке оставалось всего три штуки. — Думаю, это поможет, — Энакин взял яйцо и одним движением полностью разбил его о край миски. — Тут… Очень много скорлупы, — заметила Асока. — Это добавит текстуры, — легко ответил Энакин. — И всё равно я не думаю, что одного будет достаточно, — она с сомнением посмотрела на сухие плохо перемешанные ингредиенты в чашке. — Лучше использовать все три оставшихся яйца. — Да, точно. Вот, ты это и сделаешь, — он подтолкнул к ней посудину. — А я… Предварительно разогрею… Духовку. «Где ты научился термину «предварительный разогрев»? — удивилась Асока. Она постучала яйцом о край миски, почти как Энакин ранее, и нахмурилась, увидев лишь небольшую вмятину. Она ткнула в скорлупу коротким ногтём и удовлетворённо хмыкнула, когда, наконец, начал капать желток, после чего проделала то же самое с последним яйцом. — Хорошо, здесь все три яйца? — спросил Энакин, возвращаясь и поднимая заляпанный венчик. — Ага. На какую температуру ты поставил разогрев духовки? Энакин пожал плечами. — Ну, не знаю? На двести шестьдесят градусов? Думаю, так она будет готовить быстрее. Асоке показалось это неправильным, но она слишком мало знала о духовках, чтобы спорить. Энакин снова принялся энергично взбивать тесто вместе со скорлупой и всем прочим. Теперь, вместо того, чтобы выглядеть комковатым и мучнистым, смесь в миске выглядела… отделенной, цельной, с прожилками блестящего яйца. — Разве мы не должны использовать что-то, что заставит тесто подняться? — спросила Асока. Она честно не могла вспомнить как это называется. Что-то типа содовой? Но она не думала, что добавление в торт космической соды действительно даст хороший эффект. — О! Да! — Энакин бросил венчик и повернулся, роясь в одном из шкафчиков. Он достал какие-то глянцевые жёлтые пакетики. — Дрожжи! Именно с помощью них поднимается хлеб, поэтому это должно помочь и нашему торту. Асока не могла спорить с этой обезоруживающей логикой, как бы ей того не хотелось. — И ты просто… Смешаешь их с тестом? Энакин в очередной раз пожал плечами. — Ну, да, а что же ещё? — Энакин разорвал три упаковки и принялся высыпать их в миску. Его падаван с некоторым ощутимым беспокойством смотрела на крошечные тусклые крупицы. После еще нескольких энтузиастических смешиваний, Энакин сказал: — Отлично. Теперь, я думаю, мы можем поставить это в духовку. — Противень для выпечки, — напомнила ему Асока. — Чёрт. Хорошо, правильно, — Энакин потянулся через стол и взял два серебряных восьмидюймовый противня, которые они в самом деле достали, но совершенно про них забыли. — Вот. Я буду держать чашку в руках, она тяжёлая, а ты вычерпывай тесто сюда. Асока промычала, взяла металлическую ложку, которую они оставили ранее, так как она не думала, что венчик подойдёт для подобной работы. Во всяком случае, он уже был полностью зацементирован полусмешанными тестом. Асока осторожно и одновременно с тем как можно более эффективно, насколько это было вообще возможно, начала выкладывать тесто на противень. Большой комок отделился и соскользнул прямо в нужное место. — Ладно, вот и всё. Энакин качнул миску над вторым противнем, в него капнуло немного яичного белка. В этот раз Асока просто пыталась уговорить тесто снова выпасть самостоятельно. И оно повиновалось, но пятна белой муки со дна миски остались на самом верху лежащего на протвине теста. — Чёрт, — сказала Асока. — Это растает в духовке, — махнул рукой Энакин. «Разве мука плавится?»  — задумалась Асока. Она и понятия не имела. Противни выглядели заполненными, и она не была уверена, что всё останется на месте, если в какой-то момент решит растаять и растечься. Асока открыла дверцу духовки, чтобы Энакин мог поставить туда тесто, и на её лицо обрушился воздух, полный жара прямиком с самого Мустафара. Энакин отряхнул руки (безуспешно), и Асока захлопнула дверцу. — Ну, мы молодцы, — радостно сказал Энакин. — А разве нам не нужно делать глазурь? — спросила Асока. — Ах, сын вомп-крысы.

***

Оби-Ван вернулся домой с продолжительного заседания совета — вряд ли он хотел бы провести там большую часть своего дня рождения — под клубы тёмно-серого дыма, в обилии несущиеся из кухни, пронзительный вой пожарной сигнализации, и крики его супруга вперемешку с голосом их падавана. Он удовлетворенно вздохнул. Наконец-то дома. Оби-Ван молча стоял в дверном проходе кухни, незаметно наблюдая, как Энакин достаёт из духовки нечто чёрное и явно сгоревшее, и Асока использует свою джедайскую накидку, чтобы быстрее рассеять дым в открытое окно. — Я вижу, вы оба нашли чем себя занять, — в конечном итоге сказал он. Асока испуганно взвизгнула и случайно шлёпнула Энакина по лицу одним из рукавов накидки. Энакин же выругался по-хаттски и уронил один из противней на кухонный стол. Оби-Ван заметил, что, несмотря на обгоревший верх, содержимое всплеснулось, немного вылезая через края. — С днём рождения, Мастер! — воскликнули они одновременно с ощутимым отчаянием в голосе. — Мы испекли тебе торт, — печально произнесла Асока. — Он уже должен был быть готов, — сказал Энакин, одарив его смущённой улыбкой. — И покрыт глазурью, — он указал на миску, стоявшую на столе. Оби-Ван подошёл и заглянул в чашку, где, кажется, было нечто, похожее на свернувшееся, прокисшее молоко. — Я вижу, — ответил он. — Тебе… Наверное, не стоит есть этот торт, — заметила Асока. — Я хочу сказать- — Скайгай. — Отлично! — проскулил Энакин. — Мастер! Не ешь свой праздничный торт, который мы готовили весь день! Я просто- Оби-Ван просто наклонился и поцеловал его: — Мне нравится это. Энакин моргнул. — Тебе. Тебе действительно?.. — Конечно, мне нравится. Асока права, и никто из нас не должен есть его, но я невообразимо тронут тем, что вы пытались сделать этот торт, — лицо Энакина было похоже на пылающий предсумеречный закат, ох, так сильно покраснел он сейчас. Асока подошла и обняла его. — С днём рождения, Мастер Оби-Ван. — Спасибо, моя дорогая, — он мягко улыбнулся ей. — Я полагаю, что благодаря тебе храм избежал участи быть сожжённым до тла. — Ага, — непринуждённо ответила Асока и услышала возмущённо-пронзительное Энакиновское «Хей!» — Так как мы теперь не будем есть дома, — сказал Оби-Ван, утирая глаза, которые слезились определенно только от дыма, который ещё бледно клубился где-то под потолком, а не от подлинных эмоций, разрывающих грудную клетку. — Почему бы нам просто не пойти отпраздновать у Декса? На выходе Асока ухмыльнулась Энакину, вскинув брови. Энакин в ответ показал ей язык и поспешил за Оби-Ваном.