***
Уже вечером, когда Элен тихо посапывала в своей кроватке, мужчина решил поговорить с женой о происшедшем. Он был уверен, что Хлоя будет стоять горой за свою дочь. Нат и сам бы всё разрулил, но в его представлении только появление Хлои Буржуа, получившей премию Сезар и признанной самой востребованной актрисой года, смогло бы убедить всех в правоте Элен. — Я сегодня приходил забирать наше золотце из сада. Один из мальчишек сказал ей, что раз мама не забирает Элли, то она её не любит. — Что он вякнул?! — огонь возмущения вспыхнул в глазах Хлои. Натаниэль лишь улыбнулся. Чего-то подобного он и ожидал. — Слушай дальше. Элен ответила, что ты просто известная актриса и очень занята на работе, — женщина мягко улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается тепло. Её малышка защищает её. — А тот мальчишка сказал, что она врет. И воспитатель его поддержала. Элли расплакалась. — Я обязана завтра заявиться туда! Они заставили мою девочку плакать! Я такого не прощаю, — женщина хищно прищурилась. — Я им там всё разнесу к чертям! — Не горячись, сладенькая, — заговорщическим тоном произнес Нат, обнимая жену со спины. — У меня есть куда более коварный план.***
Следующим утром Натаниэль, как обычно, отвез дочь в садик, но сообщил воспитателям, что забирать малышку приедет его супруга. Воспитательницы разочарованно выдохнули: они до последнего надеялись, что этот красивый и приятный в общении мужчина одинок, разведен или вовсе вдовец. Элен была заранее предупреждена о том, что сегодня её заберет мама, и оттого весь день сияла счастливой улыбкой. Все расспрашивали малышку о её матери, но потому что папа попросил её ничего не рассказывать, девочка ограничивалась милой улыбкой, чем ещё сильнее раззадоривала любопытство окружающих. И вот, когда настало время забирать Элли, в дверях появилась она. Не было в этом городе никого, кто не знал Хлою Буржуа: кто-то помнил её как дочь мэра, извечно устраивавшую скандалы, кто-то знал как известную актрису, снявшуюся уже в двадцати фильмах и активно участвовавшую в театральной деятельности, а кто-то помнил как бывшую героиню Парижа — Квин Би, внесшую немалый вклад в освобождение города от Бражника. В общем, пока все пребывали в прострации, Хлоя сняла темные очки, и сообщила: — Я пришла забрать свою дочь, — при этом лицо женщины сохраняло бесстрастное и слегка брезгливое выражение. — В-вашу дочь, мадам? — нервно уточнила воспитатель. — Мама! Ты приехала! — это Элен увидела Хлою в дверях и помчалась к ней. Женщина улыбнулась и, присев на корточки, подхватила дочь на руки. — Я так ждала! — Ну, я же обещала, моя хорошая, — Хлоя легонько нажала на кончик носа дочери. В ответ на это проявление нежности Элен рассмеялась. — Так что, кто тебя вчера обидел? Покажешь мамочке? — А ты будешь его ругать? — нахмурившись, спросила девочка. — Нет, золотце. Просто скажу, что так делать не надо, — мягко улыбнувшись, ответила женщина. Элен кивнула, принимая ответ. — Вот он. Зовут Макс, — на всякий случай добавила Элли, указывая на мальчика в синей футболке, который смотрел на Хлою с ужасом и восторгом одновременно. — Пойдешь со мной или подождешь с папой? — женщина нежно убрала прядку с лица дочери. — А папа здесь?! — удивилась девочка, принимаясь озираться. Актриса только улыбнулась и кивнула. — Тогда подожду. Хлоя открыла дверь и выглянула на улицу. Натаниэль и вправду стоял там, разговаривая с кем-то по телефону. Видимо, обсуждал очередную выставку, которая должна была открыться со дня на день. — Милый, посидишь с Эль, пока я провожу воспитательную беседу? — попросила Хлоя мужа. — Конечно, — кивнул Нат, заходя в детский сад и беря малышку на руки. Оставив дочь с Натаниэлем, женщина подошла к Максу, который аж дрожал от ужаса, но всё ещё выглядел восхищенным. Улыбнувшись, Хлоя присела на корточки перед ним. — Ну, привет, обидчик моей дочери. Макс, да? — мальчик неуверенно кивнул. — Ты же знаешь, что дразниться плохо? — Ябедничать тоже, — буркнул он. — А Элен мне ничего не говорила. Мне её папа сказал, что из-за тебя она плакала. Это ведь нехорошо заставлять девочек плакать. Тебе мама об этом говорила? — У меня нет мамы. А мачеха меня не любит, — ответил Макс. Хлоя как от удара дернулась. — Знаешь, мы с мамой не ладили, пока Элен не исполнилось три. То есть мы плохо общались или не общались вообще в течение двадцати пяти лет. — Это много! — удивился мальчик. Хлоя грустно улыбнулась и кивнула. — Очень. А всё потому, что обе были очень упрямые. Я ничего не обещаю, но, может быть, если вы поговорите о том, что вам не нравится друг в друге, то ваши отношения наладятся. Но даже если нет, то задирать других, чтобы привлечь внимание родителей — не вариант. — Откуда вы знаете? — нахмурился Макс. — Я очень долго была главной задирой. И больше всех от моих дразнилок страдал папа Элен. Мне было очень обидно, что он не обращает на меня внимания, потому что он мне очень нравился, — улыбнулась Хлоя. — Из-за того, что я его задирала, он даже акуманизировался. Я до сих пор удивляюсь тому, как он смог меня простить. У него очень большое сердце. И у Элен такое же. Уверена, если ты попросишь прощения, то вы сможете играть вместе, понимаешь? Мальчик кивнул и помчался извиняться. Хлоя довольно улыбнулась, поднимаясь на ноги. «Какой разумный мальчик. Мне бы такую сознательность хотя бы в четырнадцать», — подумалось женщине. Но тут её взгляд остановился на нервно мнущейся рядом воспитательнице. Хлоя сразу поняла, что это она поддержала обвинение её дочери во лжи. Улыбнувшись приторно-сладкой улыбкой, женщина заговорила. — Вам никогда не говорили, что нужно разобраться в деле, прежде чем выдвигать обвинение? — за мягким тоном скрывалась злость, и это было отчетливо видно по колючему взгляду. — Я-я не… — запинаясь, выдавила из себя девушка. — Не хотели? Я понимаю, — неискренне улыбнулась Хлоя, а затем её лицо приняло раздраженное выражение. — Но в следующий раз думайте головой! Если моя дочь будет плакать из-за вас, то я позабочусь, чтобы вы никогда не смогли больше работать с детьми! — Пожалуйста, не будьте к ней так строги, мадам. Просто она, как и мы все, надеялась, что Натаниэль не женат и… — Ах, Натаниэль. С каких пор вы так фамильярны с моим мужем? Он давал вам разрешение называть его по имени? — глаза Хлои сузились. Казалось, будто она готова была исцарапать лица обеим воспитательницам. — Нет, но… — Ой, а может вы хотели стать его женой? Или любовницей? Прошу прощения, но я — его единственная. Его жена, любовница и муза. Я и я одна. И Элен, наша прекрасная малышка, доказательство этого. — Но она на вас совершенно не похожа! Мы и не думали что… — Не думали, что она — моя дочь? Ну, уж я-то точно знаю, кого и от кого рожаю, — хмыкнула Хлоя. — А чтобы у вас больше не было никаких сомнений… Женщина быстрым шагом преодолела разделявшее её и мужа расстояние и страстным поцелуем впилась в его губы. Натаниэль ответил с не меньшей страстью. Элен, стоявшая рядом, хихикнула, закрывая глаза ладошками. Отстранившись от Ната и подхватив дочь на руки, Хлоя вышла из здания. — Я уже говорил, что мне нравится, когда ты ревнуешь? — хмыкнул мужчина, обнимая супругу за талию. — Нет, но я тебе говорила абсолютно то же самое, когда ты приревновал меня к Адриану, — улыбнулась Хлоя. Элен не слушала родителей, с видом победителя сидя на руках у матери. Теперь уж точно никто не скажет, что она врет!