[Мир стран] Создатель-предатель

      Америка поднимался по лестнице Храма творчества на второй этаж. Преодолев лестничный пролёт, он вошёл через дверь. Перед ним открылся коридор. Или не коридор, а снова белое пространство. Парень пошёл просто вперёд.       — Девочки! Смотрите, Америка дошёл до нашего уровня! — раздался девчачий голос.       Америка увидел, что его окружило шесть разных девушек. Девочка в фиолетовом сарафане и белой футболке продолжила скакать от радости перед ним.       — Привет, Америка, — сказала она. — Я Фантазия. Это мои подруги. Вместе мы Хранители творчества. Да-да. Вообще, всех придумала я, но девочки мне тоже помогали. Но мы раскрываться перед тобой не будем. Мы тут так, мимо-крокодилы, нас раскрывали в фанфике «Путешествие в сознание».       — Хватит уже болтать, Фантазия, — вмешалась Ответственность, девушка с собранными в пучок волосами и синем платье. — Пошли, Америка, тебе надо двигаться по сюжету.       Америка чувствовал себя неловко в компании шести симпатичных, но странных девушек. Всей толпой они пошли по белому пространству. И девушки ярко демонстрировали свои характерные черты. Америка обратил своё внимание на высокую мадам в розовом свитере и мини-юбке, с длинными блестящими чёрными волосами. Особа ему улыбнулась.       — Ну что ты смотришь на меня, Америка? — произнесла она. — Похоти не видел?       — Видел. В «Стальном алхимике».       — Уху-ху-ху-хух~ Не беспокойся, я не буду искать философский камень.       — Это потому что вся её работа — дрочить на анимешных мальчиков, — грубо вмешалась в разговор девушка в оранжевом платье и с диадемой на голове. — А ещё пускать слюни на взрослых мужиков с усами.       — Молчи, Тщеславие! — заткнула её Похоть. — А тебя ввели только чтобы ныть из-за отсутствия фидбэка.       — Конечно, мы же, блядь, такая талантливая.       Тут в разговор влезла девчонка в полосатом зелёном свитере, с короткими завивающимися волосами и с безумными глазами.       — Смотри, Америка, с меня сняли смирительную рубашку и дали эту прикольную кофточку. Теперь мои руки свободны и я могу их всяко-всяко изгибать. Смотри — мои руки вермишель, — её руки стали волнообразно изгибаться.       — Успокойтесь! — сделала замечание Ответственность и глазами стала искать девочку. — Куда делась Паника?       — Паника наелась и спит, — ответила Фантазия. — Давай не будем её трогать, она и так в последнее время нервничала.       — У меня есть вопрос, — всё же сказал США. — Почему Неадекватность носила смирительную рубашку? Разве она не опасна?       — Неадекватность не несёт опасности, — пояснила Ответственность. — Мы выяснили, что обязанность Неадекватности заключается в написании абсурдных моментов. Она наш аналог шута, который говорить всё, что хочет и не несёт за это ответственность.       В этот момент Неадекватность пронеслась за заднем плане, волнообразно извиваясь с криками:       — Я макаронное изделие~       — И что же она может сделать? — спросил Штаты.       — Сделать больно словами! — сказала Фантазия.       Ответственность поймала Неадекватность.       — Давай, скажи что-нибудь больное.       — ДжоДжо переоценили! — заявила Неадекватность, развода глаза в стороны.       — Я УБЬЮ ТЕБЯ! ПОКАЙСЯ ПЕРЕД ЛОРДОМ ДЖОСТАРОМ! — воскликнула Похоть.       Её сдержали остальные. Ответственность отвела наконец Америку к другой двери.       — Дальше коридор Истерики, она у нас эмоциональная. Особенно если дело касается справедливости, — сказала она и подтолкнула его.       Двери за ним закрылись. Он пошёл вперёд по коридору. Стояла тишина. Только звук его шагов эхом отражался от стен. Америка шёл к свету впереди. Казалось, что там что-то есть. Вдруг издалека послышалось, как кто-то напевает:       — Нет добра без петли и топора*~       Свет вдруг погас. А затем снова зажёгся. Америка увидел, что находится в маленькой музейной комнате. На красных стенах висели портреты. На столе с красной скатертью стоял бюст. За столом сидела восковая фигура. То ли Америка совсем с ума сошёл, то ли на портретах и в виде скульптур запечатлены советские деятели.       Самое интересное началось, кода бюст Ленина развернулся к Америке лицом и заговорил:       — Господа хог’ошие, посмотг’ите-ка, кто к нам пожаловал, — с ироничной интонацией произнёс он.       — Борец за всё хорошее против всего плохого? — медленно сказал с портрета Брежнев. — Знаем мы таких.       — Эй, вы не смеете порицать меня, — возмутился Америка. — Вы… чёртовы диктаторы, создатели самого кровавого режима!       — Да что вы говог’ите, молодой человек, — сказал Ленин. — Социализм пг'осуществовал меньше капитализма, следовательно жертв у него меньше.       — Вот ты тут считаешь жертв соцрежима, а жертв капитализма посчитать не хочешь? — влез в разговор Ворошилов с чёрно-белой фотографии.       — Вы союзничали с нацистами перед Второй мировой, — не отступал США, стараясь держаться уверенно, но всё же иногда проскальзывала дрожь.       — А не на деньги ли твоих капиталистов они пришли к власти? Фамилия Крупп тебе что-нибудь говорит? — всё так же с иронией спросил с фотографии Вячеслав Михайлович Молотов. — Не твой ли политик говорил: «Если будут проигрывать нацисты, мы будем помогать коммунистам. Если будут проигрывать коммунисты, мы будем помогать нацистам»?       — Это было мнение только одного человека! И это не отменяет всех ваших преступлений.       — Наверно, нам надо было вести себя, как твоё начальство, — вдруг сказал восковой Сталин.       — Да-да, Иосиф Виссарионович, — квинул Молотов. — Надо было бомбить Югославию, травить Вьетнам напалмом. Вот тогда бы нас все любили.       — Нет, товаг’ищи, не любили бы.       — Жалко мне твоих граждан, Америка, — вздохнул Брежнев.       — Ну признайся ты уже себе, Америка, ты не за свободу, демократию и прочее. Ты за интересы правящего класса. Ну-ка скажи, кто твой правящий класс? — улыбаясь, сказал Сталин.       Но ответить Америка так и не смог. Красная комната резко ушла под землю. Коридор вытянулся перед ним. Он оглянулся назад. Но когда снова посмотрел вперёд, увидел Китай, придерживающую голову Советскому Союзу. Сам СССР лежал с закрытыми глазами. То ли он был мёртв, то ли просто спал. А девушка гладила его по плечу и прижимала к себе.       - Вы были слишком добры для этого мира, учитель, - шепнула она мужчине на ухо и с презрением посмотрела на Америку.       Перед тем снова резко сошлись стены, а затем снова выстроился коридор. Позади послышались быстрые приближающиеся шаги и разносящийся девчачий смех. Инстинкт самосохранения заставил парня бежать. Штаты давно так не бегал. Сердце колотилось как бешенное, кровь стучала в ушах, стало сложно дышать.       Совсем рядом от его головы пронёсся массивный топор с отлитой надписью «это бан». Оружие вонзилось в пол. США споткнулся и упал назад. Он обернулся и увидел среди красных стен приближающуюся девчонку в зелёной одежде. Это и была Истерика.       — ПОКАЙСЯ АМЕРИКА! ПОКАЙСЯ!!! — завопила она.       В его сторону полетели кинжалы. Америка вскочил и побежал дальше. Топор благополучно исчез под полами длинной юбки.       — Я ни в чём не виноват! — крикнул парень в ответ.       — НАГЛЫЙ ЛЖЕЦ!       Снова град кинжалов в его сторону.       — Справедливость торжествует сегодня больше, чем вчера Это настоящий праздник — казни, казни, казни, казни! Все на свете серо, кро-о-о-оме крови, крови, крови, кро-о-о-о-ови! Кро-о-о-о-ови! Кро-о-о-о-ови! ~       Во время бега, Америка заметил, что стены стали стеклянными. А за ними, словно в музее, можно было увидеть кровавые сцены. Краем глаза, Штаты смог разглядеть трупы солдат Вермахта и несколько японских солдат. Их тела были разорваны в клочья, они были со вспоротыми животами. А то и вовсе повешенные трупы на виселице.       Длинный коридор резко окончился тупиком. Америка стал ощупывать стену, панически двигая руками, пытаясь отыскать что-то похожее на ручку от двери или кнопку. Но ничего. Парень развернулся лицом к преследовательнице. Она сама тоже сбавила ход.       — Истерика, я полагаю?.. — неуверенно произнёс Америка.       — Ну, а кто ещё?       Перед ним предстала девушка в пиджаке, похожем на мундир, в длинной суконной юбке, закрывающей колени. На её лице проглядывалась гримаса матёрой яндере. Глаза без зрачков так и светились в темноте жёлтым светом. Волосы были собраны в пучок, но не как у Ответственности. Длинная чёлка закрывала четверть лица.       — Я удивлена, что такой тупица как ты вообще смог добраться до этого уровня? А, ну да, Создательница должна была протащить тебя по сюжету…       — Ты-то что такое?       — Я живая ненависть. Воплощение негодования. Знаешь, почему я появилась? — процедила сквозь зубы Истерика. — Почему никто не вспоминает о твоих минусах, но всегда возносит плюсы? Почему с Россией они делают наоборот? — она резко воткнула один из кинжалов в стену рядом с головой парня и, наклонившись, нервно прошептала. — Кто тебе вообще сказал, что ты особенный?       — Мой президент — Рональд Рейган… Он сказал, мне больше нечего бояться и стыдиться.       — И ПОЭТОМУ ТЫ РЕШИЛ, ЧТО ТЕБЕ ВСЁ МОЖНО?! — взорвалась Истерика. — Товарищ Сталин был прав.       Истерика схватила Америку за воротник и показала на трупы нацистов и милитаристов за стеклом.       — Смотри, чтобы ты не оказался на их месте!       В этот момент за спиной Америки снова исчезла стена. Истерика толкнула его. США ничего не успел сделать и полетел вниз. Потоки воздуха не давали нормально дышать. А вскоре, парень понял, что летит совсем не вниз, а вверх. Теперь это было похоже на кроличью нору из «Алисы в Стране чудес», только наоборот.       Хотя, в этом был смысл. Всё же, он поднимался на верхний уровень, значит, окажется на верхнем этаже храма. Америка уже не мог двигаться дальше. Он устал от всех этих приключений и погонь. Он очень надеялся, что дальше будет конец.       Но он всё ещё летел, так что решил поискать пасхалки, которые могли быть спрятаны в стене. Всё-таки в «Алисе» в норе был разные штуки, так что героине было чем заняться, пока она падала. Но вокруг были только игры света на стенах и никаких шкафчиков, и уж тем более ни единой банки из-под апельсинового джема.       Но вскоре стали попадаться летящие в лицо книги. И одной из них оказалась, сюрприз, «Алиса в Стране чудес» от издательства «Самовар». «Что за уродские иллюстрации,» — подумал Америка, отбрасывая книгу. Но твёрдые переплёты продолжали лететь ему в лицо, продолжали хлестать и царапать страницами.