Пять секунд до лета.

      — Что ты тут делаешь? — с усилием отрывает голову от пола Ацуши и смотрит на девушку, которая склоняет свою в бок, рассматривая его.       — Куроко просил занести его покупки домой. — поясняет она. — Ты вообще в норме? — с заметным беспокойством уточняет Джун.       — Делай то зачем пришла. — с глухим ударом опускает голову вниз парень и прикрывает глаза. — Тренировки перед отборочными. — все же добавляет он. — Никакого сна.       — Когда я была маленькой, меня тоже рубило на ходу, если уставала. — стягивает с ног ботинки синеглазая.       — Была. — фыркает себе под нос Мурасакибара. Та однако не принимает приглашение в битву, что странно, обычно Джун не отказывает себе в удовольствии колко ответить на его реплики. Она просто проходится по гостиной и ставит пакеты на стол, начиная вынимать еду из них, следом расставляя ту в холодильник и шкафчики, создавая заметный шум. Ацуши лениво наблюдает, как та тянется до верхней полки и закидывает туда чипсы. Если честно, то парень совсем не удивлён ее появлению в их доме. Можно сказать, что тот даже привык к ее присутствию в гостиной. Казалось, что у них Аоке бывает чаще, чем у себя. Их попытки с Куроко доделать ее курсовую потерпели крах, хоть они сидели за работой, пока у обоих мозг на доходил до состояния пюре.       — Ты не хочешь поесть? — спрашивает Джун через несколько секунд, опустившись на пятки.       — Тебе не обязательно со мной нянчиться. — бурчит Ацуши. Вообще-то именно няньчиством занимался Куроко, потому что его тренер так не гонял. Потому что тот просыпаясь, ещё может осознать какой сейчас год. Потому что спит в отличии он него, не пропадая до позднего вечера на спортивной площадке. Или это последствия усталости, или действительно Джун даже в половину не такая язвительная, как обычно. Разговаривает с ним, как вполне с обычным человеком. Вроде как и не они при каждом предыдущем взаимодействии начинали собачиться. Может вид его тушки на полу настолько жалок, а может она и сама устала. Или Куроко просил занести не только пакеты. Большее подозрение падает на последнее предположение.       — Это просто обед и я не собираюсь кормить тебя с ложечки. — говорит девушка, не называя его идиотом, хотя ее тон это все равно подразумевает.       — Завари лапшу. — сдаётся Мурасакибара, потому что если он действительно не поест, то скорее всего из-за оголодавшего желудка его стошнит.       — Прости, но здоровое питание. — он прям чувствует, как та закатывает глаза. В первый раз, когда он услышал о этой идеи от Момои, да и второй, и когда все ее поддержали, парень сам закатывал глаза. Она посмотрела какую-то дурацкую документалку про мясную индустрию и решила сообщить о своих наблюдениях парням. Ацуши уверен, что никто больше пяти дней не продержится и это он ещё накинул. Лично ему кошмары о шпинате будут сниться долго. Парень поворачивает голову и буравит взглядом потолок, пока звук возни на кухне нарастает. Вообще-то он думал, что приготовление еды займут девушку на час другой и он ещё поспит, но спустя каких-то десять минут Мурасакибара садится за стол. Никакая нормальная еда не может готовиться десять минут, поэтому тот с презрением смотрит в тарелку перед собой.       — Это салат. — поясняет Джун с долей ехидства.       — Вкусно. — высказывается парень, попробовав.       — А ты действительно голодный, потому что по моему так себе. — приподнимает краешки губ синеглазая. Вот эту улыбку, которую та демонстрирует Мурасакибара уже видел, но адресовалась она обычно не ему, а другим. По коже проходит морозец, как от испуга, но он чувствует далеко не страх. У неё улыбаются даже глаза, можно сказать все лицо и его стремится сделать тоже самое в ответ, но Ацуши контролирует каждую мышцу в теле, чтобы этого не случилось. В комнате довольно темно, но в этот момент будто кто-то пришёл и раздвинул шторы. Тихо так. Ацуши не привык к такой тишине, поэтому спешит нарушить ее.       — Сама почему не ешь? На тебя не распространяется наша всеобщая диета? — пытается смягчить свой голос он, чтобы эти вопросы не выглядели как наезд.       — Распространяется. — она что-то явно не договаривает, может боится, что Ацуши будет опять что-то не приятное говорить, а он не собирался. — Лучше я пойду. — приподнимается со стула девушка.       — А смысл? — тормозит ее Мурасакибара, надавив рукой в секунду на плечо. — Через пол часа все равно вернёшься.       — Предлагаешь составить тебе компанию? — щурит свои глаза девушка, которые становятся похожи на полу месяцы.       — Предлагаю не маяться хуйней. — огрызается тут же он.       — Момои просто заботится о нас. — Джун ёрзает на стуле и подтягивает к себе колени, закрываясь, чтобы не ляпнуть что-то ещё, но ляпает. — Лично у меня это особенно плохо получалось. В первый месяц учебы я просто забывала есть и спать.       — Что изменилось? — совсем спонтанно выходит его следующие предложение. — Я вот встретил парней, которые не дают мне забывать про душ и помереть по дороге домой. — он вертит палочки в руке рассуждая, какой бы цвет следущий добавить, закрашивая черно-белые пазлы о себе, но это делает она.       — А я встретила человека по имени Момои. — поддерживает разговор Джун, немного выходя за рамки своего кокона. — Завела новых друзей и осознала, что время у меня есть не только на учебу, а ещё на приготовления вкусного салата. — шутливо произносит она. — Может это и звучит бессмысленно, но именно ее загоны помогают мне во время стресса. Смысл есть. Смысла так много. Ацуши бы хотел ещё добавить про парней, которые вклинились в его жизнь. Он не знает насколько подходящий был бы рассказ сейчас о его стрессе. Джун бы все равно не вынесла из этого ничего полезного, ведь сама разбирается получше чем парень. Ацуши не понимает, как продолжить разговор. Спасибо что рассказала? Я тоже был таким? Зачем ты мне это говоришь? Но тогда зачем он сам это говорил? Просто… Он и не знал, что Аоке тоже испытывает те же эмоции. Внезапно все что он не знал, собирается в огромную массу. Вообще если подумать Мурасакибара ничего о ней не знает. Только краткая информация, как при знакомстве и плюс сведения из социальных страниц в интернете. Ну, да, занимается она танцами. Ну, да не переносит баскетбол. Ну, да порой вообще не предсказуемая особа, вот прямо сейчас это подметил. А ещё Джун добрая. Как бы не отрицал Мурасакибара это, но она действительно добрая. Помогает Мидориме с его гороскопами, когда он путается в расчётах. Зависает с Куроко над его набросками будущих фильмов. Ходит с Момои на все эти ее тренинги и даже Йогу, которую ненавидит. Всегда готова помочь Дайки с походом в магазин, потому что тот даже по списку продукты собрать в свою тележку не может. Еще и с Акаши нашла точки соприкосновения, совершенно не боясь проходиться с ним по тёмным переулкам вечером. Слушает любые бредни Кисе и не пытается воткнуть ему нож в горло. Ему вот сделала поесть. Ацуши вообще не любопытный человек, но тут ему очень надо разгадать ее, докопаться до истины. Потому что Ацуши в принципе не любил ошибаться, а тут все его сложившееся мнение о ней орет сигналом об ошибке.       — Ты не кажешься уставшей или грустной. — встречается с ее взглядом парень и запинается. — Если ты и чувствуешь себя на стрессе, то это не заметно.       — Я думаю это забавно. — пожимает та плечами и тонкий свитер с большим вырезом сползает по ее плечу, оголяя то. — Все считают меня спокойной, но я не переставая ору в своей голове класса так с пятого.       — Я так и знал. — гордо выдает Ацуши.       — Никогда не отрицала этого. — усмехается девушка, и перестаёт ёжиться.       — Я не имею ввиду ничего плохого. — сразу же поправил себя Ацуши. — Просто так и знал, что половину мыслей в слух не говоришь. Это самое чистое и искреннее признание о наблюдении за человек с его стороны. У неё даже выражение лица смягчается. Осторожный и колючий взгляд выравнивается. А он смотрит в ее глаза, потому что больше вроде как и некуда. Нет на самом деле мест много. Можно смотреть на шторы, которые ярким синим пятном выделяются на фоне белой стены. На загудевший холодильник усеянный магнитиками. На листья салата в тарелке… Но парень не в силах оторваться от ее пронзительных синих глаз. И это… Это не кажется больше странным, что само по себе ещё более странно.       — Хм. — тянет задумчиво она. — Не понимаю как так выходит, что на это обратил внимание только ты. Наверное я не особо умею выражать, то что чувствую на самом деле. — Джун переводит свой взгляд на открывавшуюся дверь и спешит подняться со стула, чтобы придержать коробки в руках Момои. Мурасакибара бы хотел поговорить ещё немного. Потянуть это перемирие, которое между ними установилось. Насладиться этой неподвижностью воздуха, временем, которое немного замедлило свой ход, синевой проглядывающей из-под подрагивающих чёрных ресниц, но киновечер пора начинать. Вслед за Момои подтягивается Рета, а там и остальные. Куроко обещал не врубать Классный Мюзикл, но диск все равно достал. Дайки возмущается, как только замечает цветастую упаковку на столике и он прав. Это Ацуши с ним смотрят этот фильм раз пять на неделе и им не помешало бы глянуть что-то другое. Что угодно. Их нытьё воспринимается не сразу, но воспринимается, поэтому фильм выбирают голосованием. Но все равно этот вечер складывается не совсем полноценно. Привычной горки еды и попкорна нет, что портит и без того фиговое настроение Ацуши. Ведь чувство незавершённости не отпускает даже спустя час. Кажется, что они оба что-то упустили. Что-то, что надо срочно найти… Это наваждение проходит быстрее, чем парень ожидал. В середине стола возвышается пугающе большая миска листьев невиданной травы. И стоило ему только открыть рот, чтобы описать своё отношение к правильному питанию, как все идёт по новой. — А ты дотянись. — поднимает пульт над головой Ацуши. — Отдай, блять. — спотыкается Аоке об диван, когда хочет встать на него. — Держи, Джу-Джу. — перехватывает тот Момои, подпрыгнул и предаёт подруге. — Это так трогательно, когда один коротышка заступается за другого. — усмехается парень. — Акаши дай мне свои чертовы ножницы. — сверкает хищно взглядом Джун. — Я встретил сегодня какого-то ужастного идиота. — делится со всеми Ацуши. — Ты в зеркало что-ли посмотрел? — язвит Джун. — В один прекрасный день ты ответишь за содеянное тобой. — вспыхивает парень, под ее заливистый смех. — Вот белый флаг, можешь начинать им размахивать. — кидает в него полотенце седовласая. — Единственное, чем я буду размахивать это твоей оторванной башкой! — агрессивно стукает по столу ладонями он. — Может сыграем в монополию в другой раз? — робко предлагает Куроко. — Дайки. — зовёт парня Ацуши, зависая у холодильника. — Что? — отзывается тот, отвлекаясь от строгания сельдерея. — Кто написал «Мурасакибара идиот» на холодильнике? — Забавно. — подходит и читает он. — Это нихуя не забавно! — трёт маркер ладонью Ацуши. — Один один. — тянет за их спинами, наливающая сок Джун. — Если бы он забрался на Розу, обе их задницы бы утонули. К тому же именно его жертва делает фильм романтичным. — с умным видом объясняет Джун, возмущающемуся Ацуши. — Смерть в ледяной воде ни разу не романтично. — продолжает он повышая голос. — Она целовала мертвое тело, это пиздец, малявка, полнейший пиздец. — Кто голосовал за Титаник? — проходится по всем обречённым взглядом Мидорима. — Они и голосовали. — вздыхает Куроко, уклоняясь от пролетевшей мимо чашки. ☀️☀️☀️ Нет, девушка сразу поняла, что каникулы обещают быть увлекательными, когда она с воодушевлённой до кончиков пяток Момои встретили на автобусной остановке Ацуши, которой по великолепному стечению обстоятельств не сдал, как выяснилось несколько предметов. Не удивлена ни капельки, ведь вместо того, чтобы корпеть над учебниками, тот из зала выбирался пару раз. У каждого свои приоритеты и это нормально, поэтому та кутается в свою куртку и мельком слушает его возмущения, по поводу ранего подъёма, ведь он, как проходивший это в том году человек, рассчитывал встать не раньше двенадцати. Джун даже разделяет все его высказывания про преподавателей, которые похоже мазохисты, раз сами рады не высыпаться. Радостный визг Момои будет стоять в ее ушах, наверное вечность и передастся через поколения, отдаваясь в ушных раковинах ее праправнуков. Отлично само «исчадие ада» укатило в отпуск, отменив все курсовые, а тоесть приказало выкинуть нахуй готовые работы и сделать новые, но есть и положительная сторона. Мучительный вой Джун праправнуки Момои тоже услышат. Непонятно какого хера они вообще торчат в этой чертовой, конченной, дебильной аудитории. Розововолосая макушка крутится около тренера ребят и по совместительству преподавателя… Нет, хоть убей не помнит синеглазая, что он там преподаёт. Явно не информатику, ведь тому с ноутом помогают разобраться все вокруг. Объединить всех по группам, ещё лучше, идиоты должны по их мнению держаться вместе? Они явно недооценивают силу массовой тупости. Ну, не будет так, что у каждого возьмётся лучшее, скорее наоборот, без контроля вылезут самые пыльные залежи информации, которую лучше не видеть миру.       — Повторите ещё раз. — настаивает Джун перегнувшись через стол преподавателя, заглянув в ноутбук. Неловко конечно. Не ожидала она такой подставы от этого мира. Хорошо, что класс опустел и наблюдать ее негодование могут лишь изображавший столб Ацуши и радостно улыбающаяся Момои. Ладно, она уже готова согласиться на групповую работу, вот только со своим потоком. Джун категорически против такого распределения.       — Разделите нас немедленно. — выдаёт парень, смотря в одну точку перед собой и ещё не веря в услышанное.       — Зачем? — влезает в разговор Момои. — Мы может здорово провести время.       — Я же их убью. — пальцем резко тыкает тот в пол и кепка на его голове подпрыгивает.       — Так. — тренер отравляет обеспокоенный взгляд на ребят и обратно в монитор. — Я не могу ничего сделать. План работ уже был составлен заранее. И тут вы объединены.       — Такого быть не может. топает ногой в пол Джун. — Это ошибка. У нас даже год обучения разный!       — У меня нет времени на разбирательство с этим. — в подтверждение своих слов мужчина руками машет, указывая на свой стол, который завален бумагами. — Судя по оценкам у тебя с английским все отлично, может как раз подтянешь и их.       — Вот это вот? — на ультразвуке спрашивает девушка и тыкает пальцем в подругу с парнем по очереди. — Серьёзно? Подтяну?       — Мы будем стараться. — обещает Момои седовласой, у которой дёрнулся глаз.       — Я не буду. — отрицательно машет головой Мурасакибара. — Что за бред? Препинания затягиваются. Голоса давно перешли в режим крика, поэтому Момои прикрывает дверь, чтобы не испугать проходящих мимо кабинета людей. Тренер безрезультатно пытается успокоить парня и девушку, которые уже на личные оскорбления друг друга переходят, объясняя почему им работать вместе нельзя.       — Если вы это оставите так, то я пойду к деканат. — от дерзости Джун, у Мурасакибары даже дар речи пропадает. Он замирает меча взгляд от тренера к седовласой. Напряжение такое между ними, что хоть режь. Учитель поднимается и поправляет на себе пиджак: плохой знак и Ацуши это знает. Парень делает шаг назад и одними губами шепчет: «тебе пиздец». Он очень счастлив, что перепадёт сейчас не ему, поправляет кепку и складывает руки на груди, ухмыляясь. Хоть мужик он классный, но его лучше не злить.       — Джун Аоке. — начинает тренер. — Там уже давно утвердили этот план. Поэтому мало что изменится, если ты пойдёшь прямиком к туда. Минимум получишь отказ, а максимум степлер в спину и намёк на отчисления. Мы и так пошли вам на уступки. Пересдача это снисхождение. Поэтому я могу позвонить туда прямо сейчас и сказать что ты отказываешься учиться. А ты. — переводит взгляд на посмеивающегося парня он. — Я договорюсь с охраной о отмене твоих ночных тренировок в зале, если откажешься помогать с курсовой. Понял?       — Вы не посмеете. — давится воздухом Мурасакибара.       — Ещё как посмею. Вы работаете вместе. Я все сказал. — он косится на мобильный и они оба нервно сглатывают.       — Посмеет, посмеет. — довольно тянет Момои. Все блять. Это кромешная жопа. Джун очень хочется отправить маме сообщение, что-то вроде: «Мам я люблю тебя. Прости, что родилась такой идиоткой. Завещаю тебе свою коллекцию сериалов на рабочем столе.» И как только то достигнет адресата, выпрыгнуть из окна. Жаль, что они живут на четвёртом. Шанс убиться нафиг равен пятьдесят на пятьдесят. А это означает, что могут быть последствия хуже смерти, а то есть родители, которые приедут в больницу и будут рассказывать нравоучения о смысле нашего бытия. Надо было верить гороскопу, который ей с утра скинул Мидорима. Там что-то говорилось про душевный покой, а ее душевный покой обычно происходит, когда не надо вылазить из тёплой кроватки. Стоило остаться там. Но нет, она прется домой по пробкам, потому что, блять, Момои некомфортно в пустой аудитории. Конечно. А то что Джун не комфортно с неперестающим жевать парнем, никого не волнует. Она устала, безумно устала, хотя прошло всего ничего. Час с копейками пять или шесть минут. Хочется уже выключить ноутбук и протереть слезившиеся глаза. Хочется начать искать тему курсовой завтра. Но как говорится: хуй там плавал. В универе никто не знает таких слов как «жалость» и «сострадание», поэтому благополучно и без дрогнувшей души им укорачивают сроки сдачи до четырёх дней. Круто, огонь. Джун сверлит взглядом Ацуши, который участия совсем принимать не торопится, затем заглядывает в тетрадку, где Момои записывает темы их работы наобум. Седовласая слабо рычит от нахлынувшей головной боли. А ведь учеба провоцирует все это: проблема с психикой, мигрень, боли в сердце.       — Может таблеточку? — заботливо уточняет Момои.       — Может начнёте уже действительно работать? — копирует ее тон Джун, массируя свои виски.       — Сейчас перепройду тест по безопастности и присоединюсь. — растягивается ещё в более вальяжную позу на диване Ацуши.       — Как ты вообще это провалил? — недоумевает Момои, смотря на парня.       — Там был вопрос, какие шаги нужно применить во время пожара. И видимо ответ невьебически большие был не правильным. — сонливо объясняет он и зевает.       — Твою ж мать, — выругивается Джун, наконец осознавая своё положение полностью. Нет это не жопа. Это ебаный пиздец. Нервной системе конец. Пора с ней прощаться. Наверное завтра та будет вести беседу не с людьми, которые не собираются ее слушать, а с чашкой. Те даже не дают вставить ей коротенький перерыв из слов в их трёп, о чем угодно, кроме курсовой. Все плохо. Джун задумчиво всматривается в окно и ещё раз выбрасывает не себя из него, а эту идею из головы. Наконец Момои и Ацуши возвращаются к английскому, только пытаясь вспомнить какое-то дурацкое слово, которое к курсовой не будет относиться совсем. Но это уже что-то.       — А это как переводится? — совершенно безмятежно спрашивает она у Джун, которая зависла в своих мыслях.       — Есть такая вещь как Гугл переводчик. — совершенно безразлично сообщает ей седовласая. — Попробуй.       — Есть такая вещь как помощь друзьям. — парирует Момои. — Попробуй.       — Последнее время я слишком часто это пробую. — вздыхает Джун. — Если мы не можем определится с темой, то может стоит подумать и обменяться идеями завтра.       — Я согласен. — подорвался с места Ацуши. — На связи.       — Стой. — тормозит его Джун. — Скажи адрес своей почты.       — Нахера? — тормозит шаг он, вскидывая бровь.       — А ты думаешь мы сами все будем писать? — негодует синеглазая. — Сам знаешь что…       — Хуй с ним. — не собирается вникать в ее речь Мурасакибара, поэтому подходит к столу и выводит электронный адрес.       — Что за ник такой дурацкий? — хмурится и не верит в правдивость написаного Джун.       — Во-первых, я придумал его ещё в школе, а во-вторых, просто смирись. — ведёт плечами он, торопясь к двери.       — Точно не хочешь посидеть ещё немного? — спрашивает у него Момои, надеясь на положительный ответ, судя по выпученным в просьбе глазам.       — С самого начала хотел свентит, если честно. — напоследок сообщает парень. Ему такой расклад тоже не импонирует, это было и так понятно. Но ради приличия мог бы хотя бы попробовать задействовать свой мозг на пару минут. Так ради прикола. Может понравилось бы. Ладно, толку от него вообще нет, поэтому действительно, пусть лучше придёт завтра и тогда уж они что-нибудь решат. Ладно. Она решит. Потому что на самом деле внятных идей от Ацуши и Момои девушка совсем не ждёт.       — Вот же. — цокает Джун и закатывает глаза. — Как с ним вообще работать? Он же только о баскетболе думает.       — Но мы можем оставить ему самую лёгкую часть. — предполагает розововолосая.       — Но у нас нет ни одной части. — напоминает ей любезно с нервной усмешкой Джун, запрокидывая голову назад.       — Мы справимся. Я когда-нибудь подводила тебя? — хлопает ресничками соседка, выглядывая из-за монитора ноутбука.       — Ты хочешь чтобы я ответила или взгляда будет достаточно? — вопрос скорее риторический, потому что Джун прямо сейчас может перечислить все такие случаи, вообще не напрягаясь. ☀️☀️☀️       — Все. Так не может больше продолжаться. — скатывается с кровати Джун, уворачиваясь от руки Момои, которая хотела ее удержать. Соседи затеяли утром ремонт, а как только рабочая трель стихла, начала орать сигнализация. Передразнивать ее, открывая рот синхронно, надоело. Как и то что Куроко пришёл, чтобы помочь им с выбором темы, а Ацуши не счёл это нужным. Нет. Джун не ждала его, но насколько сильно та не ждала, настолько же не хотелось вписывать его имя в курсовую, к которой тот и пальцем не притронулся. Ему ясно сказали, что в четыре часа надо притащить свою задницу к ним. Чёрным по белому в смс написали и судя по тому, что Куроко тут ровно с трёх, то сообщение было прочитано. Ударяется мизинцем о тумбочку и материмся, пока ищет второй кроссовок Джун, не вслушиваясь в причитания Момои, которая понять не может, что собралась делать ее подруга и чего собственно «хватит». Наверное боится, что та собралась выключить сигнализацию самостоятельно, раз владелец забил фиг. Куроко за ними следом торопится, надевая один ботинок прямо на ходу. Зря это он, потому что подъездную плитку наверное не мыли с прошлого века. Седовласая несётся стремглав по лестнице и коротко сообщает о своём намерении притащить наглую рожу к ним. Она теребит связку ключей, которые схватила перед выходом в своей руке и игнорирует взгляды на свой внешний вид. Пижамные штаны, привлекают слишком много внимания, но и пофиг. Поворачивает между домами и проходится между машин. Точно знает где он, ведь Кисе довольно часто рассказывал про эту площадку и фотки выставлял. Да, что уж там, Джун иногда ходила на это недоразумение с Момои, чтобы та притащила парням поесть, вот только обычно та оставалась на лавочках детской плащадки, через которую сейчас бойко проходит и идёт к белоснежной лестнице ведущей вниз. За шкирку притащит, если надо будет. Уже виднеется высотное здание и сетчатый забор. Все ещё паршивей, чем казалось. По фоткам это место было то ещё произведение уличного искусства, но вблизи намного плачевней выглядит. Ободранные стены, разрисованные граффити на граффити. Сетка цельная не полностью, а с довольно громоздкими дырками. Разметки на асфальте нет никакой, ну, кроме трещин в нем, из которых пробивается трава. Рампа неподалёку тоже будто сделана собственноручно людьми, которые с неё катаются. Кольца баскетбольные вообще не первой свежести, но наверное это можно считать атмосферным местечком. Колоритным. А самое главное близким, именно поэтому парни там и зависают в выходные вместо спортзала, чтобы не тащиться в универ. Джун немного сбавляется ход. Уверенность осталась где-то позади. Вернуться за ней что ли? Она трясёт головой, отгоняя мысли о неправильности своего поведения и проскальзываем через сетку. Джун оборачивается на Момои, которая взвизгнула, когда в неё чуть не влетел, какой-то парень на скейте, та ловко уворачивается, поэтому синеглазая возвращается к цели своего визита. А тут все как она и думала. Мурасакибара играет в мяч и забивает полностью на слово ответственность. Парень заносит руку для броска, а Джун за рукав его хватает и тянет вниз. Кажется, даже насекомые затыкаются. Игра естественно прекращается и все замирают, видя картину перед собой. Куроко открывает рот и хватается за ткань куртки на груди. Он Дайки сигналы глазами посылает, а тот в таком ахуе, что только и может таращиться на парня и девушку, которые поджигают друг друга взглядами.       — Тебе жить надоело? — вырывает свою руку из ее цепких пальцев Ацуши.       — Можешь порассуждать на счёт этого вопроса по дороге. — совершенно не реагирует на его повышенный тон Джун.       — Ты не видела? — тыкает пальцем в сторону кольца парень. — Я на трехочковый шёл?       — Видела. — кивает она. — Но ты должен был прийти в четыре, а сейчас. — достаёт из кармана телефон синеглазая и показывает экран ему. — Шесть.        — Ты охуела? — спрашивает и видит прищур в ее глазах Мурасакибара       — Я? — прислоняет телефон боком к своей груди Джун. — Не ты? — а затем направляет его в сторону парня. Ацуши сводит брови к переносице. Глазами впивается в определённо обнаглевшую напрочь девушку и теряется, не зная, что делать дальше. В любом другом случае он бы не думая или втащил, или нафиг выкинул с поля человека, но тут просто рука не поднимается. Не хочется. Не бить, не выгонять. Только по вздёрнутому носу щёлкнуть и все. Слишком уж миловидная у неё физиономия. И пижама с кроликами тому подтверждение. Поэтому Мурасакибара просто разворачивается на пятках и мяч подбирает с усмешкой, поглядывая на девушку и отправляя тот в кольцо.       — То есть так? — закатывает глаза Джун.       — То есть так. — подтверждает Мурасакибара.       — Ну, ты и… — договорить у неё не получается, ведь рот прикрывает чужая ладонь. Ацуши сдерживается, чтобы не улыбнуться. Хоть и маляка во всех смыслах, а оказывается довольно боевой. Видимо игра все-таки действительно закончилась. Дайки уже во всю с Куроко болтает, а Кисе полностью отвлёкся на появление Момои.       — Не кусайся. — верещит менеджер, тряся кистью. — Я нам тему придумала.       — Какую к черту тему? — делает шаг в сторону от неё Джун.       — Что будет, если смешать гормонально- неуравновешенного человека с социально-замкнутым? — лукаво улыбается она и не объясняет ничего.       — Я выгляжу так будто знаю ответ? — язвил Джун, конкретно показывая, что сейчас не время для разговора об этом.       — Я говорю буквально о тебе и Ацуши, — быстро выпаливает на свой взгляд очевидное Момои. Медленно, но верно по поведению соседки начинает доходить простая истина, из-за которой хочется взять и придушить ту голыми руками. Особенно хочется, когда в общем чате пишет человек из отпуска и спрашивает, как проходит ее работа совершенно с другими людьми. Хорошо, что та так тонко улавливает человеческое настроение на уровне инстинктов. Правильно, что сразу за Куроко прячется. Джун просто захлёбывается недовольством. Размахивая руками, чуть не роняет телефон на асфальт, потом надо будет сказать спасибо Дайки кстати, за то что поймал его. На все вопросы Момои лишь глазами хлопает.       — Зачем? — Джун почти смеётся от всей комичности ситуации, или плачет, может быть, она не уверенна.       — Та была не в моем стиле. — говорит, то что не подходит для объяснения Момои и седовласую от ее убийства тормозит, только гора свидетелей.       — Я отказываюсь от тебя мерзкий ты человек. — топает ногами, будто пытаясь проломить асфальт Джун.       — От друзей нельзя отказаться. Надо было раньше думать, когда решила снять со мной квартиру на двоих. — невозмутимо отвечает на ее выпады Момои.       — Господи. Лучше бы тогда на меня дерево упало или молния ударила. — бурчит в свои ладони, в которые уткнулась лицом Джун.       — Господь тебя уже не спасёт. — довольно улыбается она, потому что ее соседка делает упражнение, которое розововолосая ей советовала, от стресса. — Все мы знаем, что ты меня любишь.       — Только это тебе и помогает остаться в живых. — грозно сдвигает брови синеглазая. Да. Кладезь идей нескончаема. Можно сказать больная кладезь. Честно Джун знает, что в свою внутреннюю ебаландию та пускает не всех, но вот нахуя ее то? Почему в это Куроко подключается вообще загадочная дрянь. Но у него действительно более толково получается донести их вывод. Препод то оказывается тащится по психологии. Каждая работа, которую тот принял была хоть и косвенно, но связана с ней. Эксперимент. Действительно, а почему бы и нет. Записать ощущения людей абсолютно с разным жизненным ритмом, пока те будут беспрерывно находиться друг с другом. Ацуши каждый день в спортзал ходит, на тренировки там, а она, если бы не Момои солнца наверное вообще не видела.       — Я уже говорила как сильно вы меня бесите? — уточняет Джун.       — Чаще, чем привет и как дела. — отвечает ей Момои, мгновенно повисая на хрупких плечах и сжимая те в объятиях.       — Какого черта? — пришла очередь Мурасакибары ворчать. — Почему именно мы? Ты можешь это сделать с Кисе.       — Это будет скучно. — говорит Момои, пристраивая свой подбородок на седовласой макушке. — Мы и так все время вместе.       — Мне плевать. — делает акцент на каждом слове парень. — Я не буду с ней везде таскаться.       — У неё здоровый режим сна. — подмечаем Куроко. — Тебе полезно будет и себе такой перенять, а то шуршание на кухне в два часа ночи напрягают.       — Я олицетворение здоровья! — огрызается Ацуши.       —Джун. — делает щенячьи глаза Момои. — Пожалуйста. Ради меня. Ацуши, я же знаю, как тебе нравится раздражать людей, а это лучшая возможность делать это двадцать четыре часа подряд.       — Я ненавижу тебя. — шепчет девушка. — Ты серьёзно думаешь, что каждый раз, когда ты говоришь «пожалуйста ради меня» я буду делать все, что ты хочешь?       — Пожалуйста, ради меня? — ещё раз протягивает в мольбе слова девушка.       — Ладно. — беспомощно соглашается Джун. — Я могу это сделать. Но если ты не хочешь, то не будем, тебе решать. — переводит свои глаза на Ацуши она. Мурасакибара уже заранее знает, что этот долбанный эксперимент приведёт их двоих к неминуемой гибели. Он задумается. Мать его, серьёзно задумывается. Блять. Почему парень вообще об этом думает? Это же просто в корни хуевая идея. Джун не отводит глаз и даёт понять, что действительно готова провести с ним двадцать четыре часа и он просто…       — Хорошо. — кивает Ацуши.