Miraculous

— Не понимаю, Чудесная Ледибаг ведь вернула к жизни всю пятерку монстров Калиптры. Они, как обычные жертвы акумы, ничего не помнят. Все, что они разрушили в городе, восстановилось. Все наши травмы, которые мы получили в борьбе с ними, исцелились. Абсолютно все, что натворила Калиптра, исправила твоя магия, Маринетт. Почему же Мастер Фу умер? Девушка не знала ответа на вопрос Адриана. — Когда Калиптра попросила тебя помочь отнять у меня титул Хранителя, я поняла, что она подстроила передачу шкатулки. Она что-то сделала с Мастером Фу, ведь на меня она могла повлиять, захватив в плен моих друзей, а на него нет. Похоже, она не использовала магию Бабочки, чтобы устранить его, поэтому Чудесная Ледибаг не смогла его исцелить, — Маринетт сжала кулаки. — Лила убила человека. Она совершила настоящее преступление, вот только доказать я это никак не могу. — Но ведь она сказала, что Бражник заставил ее. — И ты веришь ей?! Адриан смутился. — Неужели она и правда могла зайти так далеко? В воздухе повисла неловкая пауза. Порыв ветра взъерошил волосы двух подростков, любующихся закатом на набережной. С момента грандиозной победы над Калиптрой прошло уже три дня, но только сегодня Маринетт согласилась на встречу. Пришлось уладить слишком много проблем, свалившихся на плечи Ледибаг: публичное интервью с прессой Парижа, суд над Лилой Росси, похороны Мастера Фу, поиск укромного места для шкатулки с камнями чудес… — Что теперь будет с нашим дуэтом? Маринетт посмотрела на Адриана, но тут же отвела взгляд. — Когда Лила уговаривала Кота Нуара присоединиться к ней, я на секунду испугалась, что ты можешь перейти на ее сторону. Ее речь по поводу ответственности, которую мы не обязаны нести, звучала довольно убедительно. Так что, если ты не хочешь быть Котом Нуаром, я… — Ты шутишь? Девушка испуганно посмотрела на парня. — Быть Котом Нуаром — лучшее, что случалось со мной! Если бы я им не был, я никогда бы не узнал, какая ты потрясающая, Маринетт! — Не я, а Ледибаг, — мягко поправила его девушка. — Разве это не одно и то же? — Нет, — Маринетт нахмурилась. — Мы с ней совершенно разные, как и вы с Котом Нуаром. Если бы ты не открыл мне свою личность, я бы никогда не догадалась, кто скрывается под маской Черного Кота. Поэтому больше не говори мне, что всегда был в меня влюблен, ладно? В груди блондина что-то сжалось. — То есть у меня нет шансов? Маринетт вздохнула. — Послушай, я смогла преодолеть свои чувства к тебе, потому что рядом со мной был Лука. Понимаешь, он всегда был рядом со мной. Он помогал мне справляться со всеми трудностями, что сваливались на мои плечи. Попробуй отвлечься немного от Ледибаг и посмотреть по сторонам. Может, в твоей жизни тоже есть такой человек, просто ты не ценишь его? Девушка встала и помахала рукой приближающимся Кагами и Алье. — Что до нашего дуэта в качестве супергероев… Если ты согласен остаться Котом Нуаром, то и я согласна быть Ледибаг. Камень Бабочки теперь у нас, а с Маюрой мы как-нибудь справимся. С Лилой Росси сам знаешь, что случилось. Ей просто не поверят, если она кому-нибудь расскажет. С врачами в больнице я поговорила, они сказали, что сохранят мою тайну как хранят врачебную. Сейчас я просто не представляю, на кого можно взвалить ответственность быть Божьей Коровкой и Черным Котом, поэтому… Придется как-то самим выкручиваться, верно? Маринетт улыбнулась. Адриан не смог сдержать ответной улыбки. Через четверть часа на набережной собралась большая компания беззаботных подростков, которые еще несколько дней назад подвергли себя смертельной опасности, чтобы защитить родной город и его жителей от суперзлодейки. Маринетт смотрела на смеющихся и болтающих о пустяках друзьях и думала о Лиле Росси, которая никогда не познает, что значит дорожить кем-то, кто дорожит тобой. *** — Спасибо, я сама. Лила отмахнулась от медсестры, которая пыталась помочь девушке сесть в мягкое кресло напротив сидящей в таком же кресле супергероини. — Пришла поглумиться надо мной, Ледибаг? Девушка закинула ногу на ногу. Она была одета в персиковый спортивный костюм и мягкие домашние туфли. Психиатрическая клиника «Шато де Гарш» не ограничивала своих пациентов больничными пижамами и неудобными палатами. Каждому, кто проходил здесь лечение, создавали комфортные условия, близкие к домашним. Но судя по всему, Лила Росси все равно оценивала себя как пленницу. — Как ты себя чувствуешь, Лила? Девушка презрительно усмехнулась. — А как может себя чувствовать психически неуравновешенный подросток, которого нужно изолировать от общества и от остальных детей? Просто великолепно! — Не нужно воспринимать всерьез все, что ты слышала в суде, особенно слова мэра Буржуа. Он просто хотел защитить свою дочь, пойми. Хлоя ведь не только твоя одноклассница, но и известная супергероиня. Она подвергла себя смертельной опасности, пытаясь спасти Париж. — А зачем она это делала? Кто-то заставил ее быть супергероиней? — Она сделала это для того же, для чего и ты придумала свой ужасный план. Чтобы защитить тех, кто ей дорог. — Мой план провалился. Адриан по-прежнему в опасности, — Лила закрыла глаза и сжала пальцами виски. — И теперь он еще больше презирает меня. — Он не презирает тебя. Я говорила с ним о тебе. Он по-прежнему пытается найти оправдания твоим поступкам. У этого парня большое сердце, и, если ты изменишься, он с радостью примет твою дружбу. Ледибаг встала с кресла и протянула Лиле маленькую коробочку. Девушка с недоумением посмотрела на супергероиню. — Это подарок тебе от Адриана. Он просил передать. Сам он не смог прийти, сама знаешь, какое у него расписание. Дрожащими от волнения пальцами Лила Росси взяла коробочку с раскрытой ладони Ледибаг. Подарок от Адриана. Для нее. После всего, что она сделала. — Мне пора. Супергероиня отсалютовала двумя пальцами, но Лила даже не взглянула на нее. Ледибаг вышла из уютной гостевой комнаты и наткнулась на лечащего врача Лилы. — Добрый день, месье. Судья попросил меня принести ваше медицинское заключение по поводу диагноза Лилы Росси. — Да, меня предупредили, что вы придете. Вот, пожалуйста. Доктор протянул супергероине распечатанный и заверенный подписями и печатями лист бумаги, на котором значилось, что пациентка «Шато де Гарш» Лила Росси лечится от тяжелой хронической депрессии и мифомании, проще говоря, патологической лживости. Ледибаг спрятала документ в волшебное пространство внутри своего йо-йо и, попрощавшись с доктором, отправилась обратно в Париж. В это время в уютном кресле гостиной частной психиатрической клиники, укрытой в пригороде французской столицы, сидела девушка, капая крупными слезами на тетрадный листок. Мелким красивым почерком на листке было выведено всего несколько строк: «Лила, спасибо за то, что помогла избавить мир от Бражника. Если бы не ты, мы с Ледибаг еще долго не смогли бы забрать у него камень чудес Бабочки. Теперь мы на шаг ближе к победе, а значит, на шаг ближе к тому, чтобы все были в безопасности. Да, ты совершила много плохих вещей, но я вижу, что в глубине души ты такой же супергерой, как и все мы.

С пожеланиями скорейшего выздоровления, Адриан Агрест.»

Бережно сложив заветное письмо обратно на дно коробочки, Лила извлекла из нее кулон в виде камня чудес Лисы. На обратной стороне кулона витыми буквами была выгравирована надпись: «Я верю тебе». Девушка надела кулон на шею и спрятала его под одежду. Утерев рукавом слезы, она поднялась с кресла. День, когда Адриан Агрест смог найти в себе силы поверить Лиле Росси, стал днем спасения одинокой души от безжалостного человеческого безразличия. *** — Ну и почему же я должна тебя ждать? — Хлоя, я был в раздевалке, когда ты позвонила. Или ты хотела, чтобы я пришел на встречу с тобой в одних плавках? Блондинка закатила глаза, глядя на мокрые волосы одноклассника. — Ты сказала, что это очень срочно, — Ким вопросительно посмотрел на девушку. — Что случилось? — Я хочу, чтобы ты объяснил мне, почему ты признался мне в любви. — Что? Блондинка раздраженно прижала тонкие пальцы ко лбу. — Помнишь, в день святого Валентина на тебя напала акума? Это случилось из-за того, что ты признался мне в своих чувствах, а я унизила тебя. Почему ты это сделал? — Ну… Потому что ты мне нравилась, вот почему. Я думал, что ты можешь ответить на мои чувства, и тогда мы могли бы… Встречаться? — Я нравилась тебе? — Ну да. — Несмотря на то, что я постоянно унижала тебя и всех вокруг? Ким задумался. — Не знаю, почему ты себя так отвратительно ведешь, скорее всего, тебя просто избаловали богатые родители. Но в глубине души… Ты ведь не плохой человек, Хлоя. Ледибаг ведь позволила тебе и дальше использовать камень Пчелы. Ты заступилась за нее, несмотря на то, что ты сама от этого пострадала. Я помню, как ты попросила меня перестать избивать каменного мужика, ведь он перестал сопротивляться. Ты плакала. Может, ты думаешь, что выглядела слабой тогда, но на самом деле эти слезы окончательно убедили меня, что ты можешь любить кого-то, кроме себя. Ведь Каменюка был твоим заколдованным отцом. Ты пытаешься казаться сильной и независимой, но тебе все равно хочется, чтобы кто-то был рядом. Попробуй относиться к людям по-человечески, и ты увидишь, что люди могут полюбить тебя. Хлоя, пораженная словами Кима, молчала. — И все это ты смог разглядеть во мне? Я нравилась тебе, потому что ты думал, что в душе я добрый человек? Парень смутился и, глядя на свои кроссовки, пробормотал: — Ну, и еще потому что ты очень красивая. В животе блондинки что-то шевельнулось. Какое-то незнакомое, но такое приятное чувство. Ей захотелось испытать его снова. — Как думаешь, могу ли я понравиться тебе снова? Если я изменюсь. Ким поднял голову и встретился с голубыми глазами Хлои. Сейчас они смотрели на него как-то не так, как обычно. Во взгляде девушки не было привычных надменности и насмешки. — Ко… Конечно, Хлоя! Это было бы… Очень круто! — Тогда может ты, — девушка заправила за ухо светлую прядь. — Пригласишь меня поесть мороженого в субботу? По… Пожалуйста? Хлое пришлось сделать над собой усилие, чтобы сказать последнее слово, но парень словно не заметил этого. Широко улыбнувшись, он расправил плечи. — Я зайду за тобой в половине пятого. Вечером того же дня Сабрина Ренкомпри второй, но далеко не последний, раз принимала у себя дома дорогую гостью. Наконец-то она чувствовала себя по-настоящему нужной подруге, которой она так дорожила. Хлоя что-то щебетала про Кима Ле Тьена и спрашивала совета Сабрины, что ей надеть, чтобы не так сильно блистать на фоне его спортивных штанов. Но не только Сабрина в тот вечер стала счастливой. Хлоя Буржуа, избавившись от бессмысленных стандартов, которые она сама себе и поставила, наконец смогла спокойно смотреть на окружающих как на равных себе. Это незнакомое чувство позволило ей понять, что если ценить людей вокруг себя, то и они будут ценить тебя в ответ. А что может быть лучше, чем ощущать свою значимость для кого-то? *** Кагами в первый раз в жизни не спала всю ночь. Наконец-то у нее появились друзья. Много друзей. Настоящих. Спустя три дня после победы над Калиптрой Адриан и все, кто получил камни чудес от Маринетт, собрались на набережной, чтобы просто провести время вместе. Они шутили, смеялись, болтали обо всяких пустяках и ели мороженое. Когда рядом был Адриан, мороженое всегда казалось Кагами вкуснейшим лакомством на земле. Но самое вкусное мороженое она съела именно в тот день, когда они все вместе гуляли на берегу Сены. Поздно вечером, когда уставшая, но счастливая Кагами тихонько прокралась в свою комнату, ей пришло уведомление, что Хлоя Буржуа создала групповой чат. В этом чате были все супергерои, кроме Кота Нуара, подруга Хлои Сабрина и Адриан. Чат назывался «Фан-клуб Хлои», и Кагами поначалу хотела выйти из него, ведь она не была фанаткой блондинки: они на равных сражались плечом к плечу с Ледибаг. Но вскоре девушка поняла, что это была просто шутка, а чат был создан, чтобы скидывать в него смешные картинки и общаться всем вместе. Всю ночь Кагами пролежала под одеялом, хихикая над тем, как Нино и Алья подшучивают над Хлоей, а Макс пытается разогнать всех спать, потому что уже пора вставать, а они еще не ложились. На рассвете, зевая, Кагами вылезла из-под одеяла и направилась в ванную, чтобы привести себя в порядок после бессонной ночи. Выдавливая зубную пасту на щетку, она думала об Адриане. Сердце Маринетт наконец-то занял другой парень, а значит, Кагами не разобьет его, если начнет встречаться с Агрестом-младшим. Несмотря на то, что теперь у девушки было много друзей, Маринетт по-прежнему оставалась для нее самой важной из них. Кагами ни за что не хотела бы ранить подругу, но и отказаться от возлюбленного она не могла. Уложив волосы и переодевшись, девушка вышла из дома. У ворот особняка уже стоял красный автомобиль, который дожидался ее, чтобы отвезти на утреннюю тренировку по фехтованию. Глядя в окно на проносящиеся мимо дома, Кагами думала о том, что скажет Адриану, когда они вместе после тренировки пойдут на набережную к друзьям. Переодеваясь в свою ярко-красную форму для фехтования, девушка не могла сдержать внутреннего волнения. Что это с ней? Она всегда была так уверена в себе и спокойна. Почему одна только мысль о блондине заставляет ее так трепетать? Когда Кагами зашла в тренировочный зал, она заметила возлюбленного, сидящего на полу у дальней стены. — Здравствуй, Адриан. Девушка протянула парню руку, чтобы помочь ему встать. Адриан поднял голову и, увидев улыбающееся лицо Кагами, наконец понял значение слов Маринетт. Человек, который всегда рядом. Человек, который помогает справиться с любыми трудностями. Кагами была именно таким человеком. Она ведь уже давно появилась в его жизни: она понимала его, как никто, поддерживала и помогала. Кагами всегда казалась несгибаемой опорой, надежной, крепко стоящей на ногах. Адриан взялся за протянутую руку и поднялся на ноги. Глядя в карие глаза девушки, блондин наконец решил отказаться от бессмысленной погони за той, кто никогда не будет ему принадлежать. *** Маринетт наблюдала за изящными пальцами, которые уверенными движениями переставляли аккорды на грифе гитары. Наверное, это самая красивая мелодия, которую она слышала в своей жизни. Но самое главное, что она была написана специально для нее. Не для Ледибаг, а для Маринетт Дюпен-Чен. Он действительно закончил эту мелодию, и она была совершенна. Каждая нота, каждая тональность, каждая пауза была подобрана так, чтобы мелодия представляла собой идеальную гармонию. И именно такую гармонию девушка чувствовала в своей душе. Сейчас она окончательно убедилась в том, что она на своем месте. Она там, где должна быть, и с тем, с кем должна быть. Лука закончил играть и посмотрел на девушку. — Ну как тебе? — Это превосходно, Лука. — Тебе правда понравилось? — Ты действительно очень талантлив, и мне очень приятно, что ты посвятил эту мелодию мне. Парень просиял. Больше музыки в этом мире он любил только Маринетт. — Поэт из меня куда хуже, чем музыкант, но я постараюсь написать к этой мелодии слова. Я уже придумал ей название: «Miraculous». — Почему именно такое? — Потому что ты чудесная девушка, Маринетт. Во всех отношениях. Брюнетка засмеялась. Она мягко забрала из рук парня гитару и поставила ее рядом с кроватью, на которой они сидели. Лука одной рукой обнял возлюбленную за талию, а другую положил ей на колено. Маринетт обняла музыканта за шею и поцеловала. Израненая душа безнадежно влюбленной девушки наконец исцелилась. И дело было далеко не в чудотворной магии квами камня чудес Божьей Коровки. *** Веер, обрамленный перьями, медленно покачивался вперед-назад перед лицом женщины в костюме Павлина. — Что теперь? Я лишился камня Бабочки. Я знал, что Лиле Росси нельзя доверять. Но этой мерзавке все же удалось запудрить мне мозги! А ты ведь предупреждала меня! Как же мне теперь отобрать у Ледибаг и Кота Нуара их камни чудес? Маюра спокойно помахивала веером, стоя лицом к окну темной комнаты, наполненной бабочками, пока ее возлюбленный нервно мерял шагами расстояние от стены до стены у нее за спиной. Теперь, когда благодаря умственным способностям Лилы Росси у них был перевод Книги, она совершенно точно знала, что нужно делать. Конечно, она знала, что Габриэль хочет вернуть Эмили из объятий Морфея обратно в мир живых. Но действительно ли ему было нужно это? Быть может, это была такая мечта, исполнение которой сделало бы его только еще более несчастным? Все, чего хотела Маюра, это сделать Габриэля Агреста счастливым. И теперь, без камня Бабочки, он полностью зависел от нее, а значит, она могла действовать так, как считает нужным. — Терпение, месье. У меня есть план.