Одинокий росток

Не плачь! Не плачь! Мы все здесь! — голоса далекого прошлого отзывается многогранным эхом. Столь далекого, что они никогда не докричатся до неё. Сейчас она сидела на рыхлой земле, отпустив голову и руки. Перед ней стоял не проходимый лес, где можно легко заплутать для обычного человека. Она же могла бы его просто сжечь. Да, так просто — пару взмахов и от леса останется угли. Своими детскими ручками и только одна. О, да, одна… Черная как смоль слеза скатилось с её абсолютно серой и тленной кожи, походивший на мрамор. Единственная сухая слеза упала с её прекрасного лица и упал на мокрую от дождя землю, перемешиваясь с лужами воды. Сильный ветер вызвал по воде рябь и снес прическу Влады. Волосы её были черными и кудрявыми, вечно завязанные в конский хвост. Она почесала голову ладонью, закрытый кожаной перчаткой. — Вздох. — Устало выдохнув, она встала с колен и пошагала в свой особняк — Озерное. Построенное вместе с её возлюбленной, чье имя было довольно странным для имперки — Сэма. После её смерти, она осталась одна в большом поместий. Но не успела её нога ступить порог двери, как за ней раздался юношеский голос. — Вот ты где! Я тебя везде ищу! — Обернувшись, она увидела молодого гонца, стоящий под проливным дождем и прикрывая свою толстую сумку, переполненная письмами. — Ой, извини девушка, где твой родители? — Владислава закатила глаза и обернулась к парню. В этом не было ничего удивительно, ибо со спины она всегда казалась другим взрослым, но стоит посмотреть на её миловидное лицо, как сразу становится понятно, что ей двенадцать, не меньше. — Я здесь главная, поэтому отдай посылку и свали. — Хищным взглядом она посмотрела в глаза парню и тот, повинуясь неестественной воли, молча протянул девушке записку и столь же молча ушел в обратную сторону. — Никогда не получала записки. — Прокомментировала девушка, осматривая немного помятый конверт. Раскрыв письмо, она начала вчитываться в текст. «Владислава 3 Цепеш, прости за формальность старика, но это я — Эсберн. Надеюсь, ты помнишь старого хрыща после наших долгих приключений. И вновь прости, я не хотел упоминать о Сэме, я видел, насколько вы были близки, но я пищу тебе в надежде о помощи, ибо Дельфиния чувствует себя плохо и боюсь, это скажется на её ребенке. Приходи в Небесную гавань, если память о твоем брате, до сих пор тебе дорога. Подпись: Уничтожь записку, я не хочу, чтобы Талморцы перехватили его.» Она отпустила записку и сожгла своей магией. Огонь, появившийся в её руке, был черным как мрак. Протерев лицо рукой, она встала и пошагала в сторону темного леса. Её фигура окутала сгустки тени. Вскоре, она полностью исчезла в тенях меж деревьев… … Громыхнул гром и его раскатистый звук прошелся по всему Пределу, добираясь и до неприступного форпоста Клинков. Внутри которого, издавались громкие стоны и истошные крики уже не столь молодой бретонки. Женщина сидела на кровати и держась за руку старого друга, напрягалась из-за всех сил по команде нанятого доктора. — Давай Дельфиния! Ты дралась с Драконами и пережила плен Талмора! Ты и это переживешь! — Пытался перекричать её Эсберн. — Эсберн, блять, мне от этого не легче! — Выкрикнула бретонка, сжимая его руку до белых костяшек. — Где Влада?! Она же должна быть здесь! — У неё… кой какие проблемы! В эту же секунду, из главного зала донесся волчий вой. Озверевший и ужасающий. За ним последовал знакомый голос девушки: «Я вас всех на кол посажу!» Влада окинула всех тяжелым взглядом. Сейчас её окружало полчище громадных вервольфов, выследивший и напавший в момент, когда Дельфиния рожает ребенка. Организованное нападение, не иначе. Кем? Неизвестно. Ей было плевать, она желала все быстро закончить. Медленно достав свой обоюдно острый меч, она приступила к серьезной схватке. Первый молодой оборотень накинулся на него. Рывком вперед она отрезала правую руку врага, и как только тот упал на землю, из его тени тут же вылезли множество деревянных колов. Видя погибель своего товарища, множество из стай накинулись на неё. Глаза вновь потемнели… … Она вошла в комнату, где лежала сонная Дельфиния, а правее него сидел Эсберн, убаюкивающий ребенка. Тот, кто принимал роды, лежал в углу от усталости и недосыпа. Её окровавленная рука коснулась плеча старого ученного и тот, обернувшись, улыбнулся ей и произнес: — Девушка. — Он оглянулся на женщину. — Они договорились назвать её Лейла. — Ему нравились красивые имена. — Улыбнулась Владислава, принимая в руки спящую девушку. — Уверен, он был бы рад тебя увидеть. Эсберн счастливо глядел на искренне улыбающуюся девушку, держащая в руках спокойно спящую девочку. Но потом его взгляд стал мрачным и тот глянул на… не дышащую женщину. Сможет ли он? Стоит попробовать. Протянув руку к женщине и уже вырисовывая в голове узоры для магий лечения, его тут же пронзила резкая боль. Еле посмотрев на свою грудь, он увидел выпирающий когти и краем уха, услышал издалека крики Влады… … Она тяжело дышала и стоя под ночным небом, возвышаясь над последним и самым сильным оборотнем, пыталась осознать происходящее. Её слух не улавливал не единого признака жизни в радиусе сто метров. Нет, стоп! Чье-то сердце ещё бьется! Она оборачивается и слышит детский плач. Её ноги уже сами несут к цели. Да, она оставила ребенка на холодном полу, завернутый в белый плед. Подняв маленькую девушку, она заглянула в синий омут глаз девушки, чей зрачок был по собачий вытянут. Завидев Владу, ребенок тут же перестал плакать и начал тянуть к ней маленькие руки. — Тебе не стоит меня касаться, моя кожа обжигает от холода. — Произнесла она, но ручка уже коснулась её щеки. — Твоя мать мертва, как и твой отец, твой дед ушел от меня, а сама я в какой-то степени мертва. Ты одна и это делает нас похожими, но ты же не собираешься сдаваться, не так ли? — Она услышала в ответ милое улюлюканье. — Этот мир жесток, но у тебя есть я — Дракулина, Защитница беззащитных. Пойдем, столько дел… … Череп старого мамонта был с легкостью раздавлен огромной звериной лапой, покрытая черной шерстью. Звериные красные глаза со злобой глядела в уходящее солнца. И вот, за место света солнечных лучей, пришел даэдрический портал. Из него, еле вышел белый волк с размером сопоставимым с величественным черным волком. Из его шей шла веревка, оканчивающая на руке широкоплечего мужчина, чья голова была закрыта оленьем черепом, меж сломанных рогов которых горел огонь. — Найдите мне её и привести хладный труп к моему алтарю! Вой множества стай волков затмили два огромных братьев Влады… … Капля за каплей, сосулька на ледяной стене таяло. За этим монотонным движением следили два золотистые глаза, находящиеся в темноте тюрьмы Винтерхолда. Он сидел и выжидал, долго выжидал. Наконец, ледяной атронарх зашел внутрь тюрьмы, дабы проверить — живы ли заключенные. В этот момент, красная игла мелькнула меж ледяной стихий и темной клетки. Тело из толстого льда моментально упала перед клеткой. Из темноты вылезла рука, замотанная в бинтах. Прикоснувшись к хладному трупу, он поглотил все останки магий и убрал руку обратно, оставив снежный комок. — Жди, Влада, я готовился к этому сотнями лет. Теперь ты одна и умрешь одна. — Мужской голос разразился громким хохотом, ударяющийся об ледяные стены тюрьмы… … Отступившись назад, Влада панический оглянулась назад, встречая лицом сильный ветер. Липкий и поедающий страх проник в её груди. Но в тоже время, на её лице появилась хищная улыбка затерявшегося война. — Веселье только начинается…