Настоящий рок-н-рольщик

После смерти Ленни в криминальном мире Лондона мало что изменилось. Дикая Шайка всё также собирается в своём любимом притоне, Микки и Римский всё также держат свой грязный клуб, Куки всё также снабжает торчков. Разница лишь в том, что Арчи стал одним из самых влиятельных людей Лондона, заняв место Ленни, а Джонни Фунт слез со всей дряни, на которой сидел, и теперь заправляет папочкиным «бизнесом» вместе с Арчи. Безусловно, парень многому учится у старшего, но быть редкостным эксцентричным придурком, обожающим устраивать шоу на каждом шагу и выкрикивающим неуместные шутки совсем невпопад, он не перестал, и, кажется, не перестанет никогда, потому что это Джонни, мать его, Фунт, такой, какой он есть. Прими или вали. И Арчи отважно принимает – и когда парень косячит, и когда бесит его (что бывает постоянно), и даже когда играется со всем оружием, что только есть в особняке, будто ребёнок. Но вот чего он принять не в силах, так это того, что парень порой ведёт себя странно (Да-да, странно даже для него). Косится на Арчи, вздрагивает от его прикосновений. Устраивает очередную клоунаду и льнёт к нему, что есть сил, и в ту же секунду отстраняется, будто ничего и не было. Мужчина не привык теряться в догадках и строить домыслы, но и спросить об этом не представляется возможным. «Эй, Джонни, я что-то нихрена не понимаю… Чего ты от меня хочешь? Я тебе нравлюсь?». Нравится ли? Звучит бредово. Но когда парень снова остаётся спать на кожаном диване в его кабинете, Арчи в открытую рассматривает его. Тёмно-каштановые отросшие волосы совсем растрепались, красивые губы чуть приоткрыты, подрагивают веки, обрамлённые тёмными ресницами. Когда молчит – ещё красивее, а когда спит – просто прелесть. Мужчина сморгнул непривычные мысли, выходя из комнаты. Утром он снова станет строгим и хмурым, а Джонни – громким и невыносимым. Однако в тот вечер что-то меняется. Не затыкающийся весь день Джонни неожиданно притих. Он сидит в кресле, забравшись с ногами, и рассматривает какую-то газету, взятую с письменного стола. Искренне удивлённый тишиной, Арчи не выдерживает и спрашивает: - Ты, оказывается, умеешь молчать? - А ты соскучился по моему голосу, дядя? - на губах у парня заиграла привычная игривая улыбка. - Не нарывайся. - А то что? Скормишь меня ракам, м? Мужчина лишь фыркнул. - Раки в Темзе скорее подавятся. Джонни весело засмеялся. - Что тогда? Пристрелишь? Закопаешь меня заживо? Будешь по мне скучать, да, Арчи? - он уже небрежно отбросил газету куда-то на пол и поднялся с кресла, медленно подбираясь к своей жертве. - Придушу тебя голыми руками, если не прекратишь. Парень уже стоял очень близко, довольно улыбаясь, всматриваясь в строгое лицо. Мгновение - и Джонни встаёт на мыски, вцепляется в отвороты чужого пиджака и… Целует. Прижимается губами к чужим губам совсем легко, ненастойчиво и даже трусливо. Ещё бы. Собственное сердце стучит где-то в ушах, мысли затуманил адреналин. Парень до усрачки напуган, потому что за такие фокусы он абсолютно точно огребётся, если Арчи вообще сочтёт нужным оставить его в живых. Да уж, думать о последствиях он не привык, как и думать в принципе. Он резко отстраняется, выпускает из цепкой хватки пиджак и пускается наутёк, как тогда, в шестнадцать лет, когда он спёр у Арчи пистолет прямо из-за пояса, и тому пришлось гоняться за парнем по всему особняку, а потом вставлять пиздов. Мужчина на удивление быстро отходит от шока, и, не теряя теперь ни секунды, кричит: - Стой, твою мать! Иди сюда! Джонни оборачивается лишь на секунду, но, опомнившись, продолжает удирать, перепрыгивая через кожаный диван, совершенно не к месту поставленный посреди огромного зала. Арчи огибает комнату сбоку, подрезая парня, но тот успевает передвинуть письменный стол, с которого валится всё, что на нем до этого лежало, чтобы загородить ему путь. Мужчина порывисто кладёт руки на столешницу. Напротив стоит его заноза в заднице, придерживая ладонями передвинутый стол, и смотрит прямо в глаза. Улыбается. Засранец, так ему это нравится! Арчи дёргается, и парень мгновенно приходит в себя, убегая снова. Несётся по коридору как дебильный, ей богу. Арчи ведь не восемнадцать уже, проявил бы уважение! Ещё две минуты беготни, и Джонни очень опрометчиво поворачивает за угол, где натыкается на тупик, растерянно оглядывается назад и тут же оказывается грубо прижатым к стене. Мужчина дышит тяжело, и Джонни чувствует его дыхание на себе, потому что расстояние между ними всего сантиметров пять. - Не ушибся? - Арчи подаёт голос первым. Вопрос кажется совершенно дурацким и неуместным, и он мысленно одергивает себя за это. - Неа. Джонни ожидает худшего, широко распахнув глаза, пытаясь вжаться в стену ещё сильнее. - Хорошо. Арчи не спешит отпускать парня, но стоит и ждёт непонятно чего. Он и сам чувствует себя не менее растерянным, чем парень, которого он сейчас прижал. Простояв так ещё несколько секунд, всматриваясь друг в друга, мужчина наконец подаётся вперёд и целует - требовательно и властно, сминая чужие губы, пока не слышит напротив тихий вздох. Отстраняется, но сразу же подаётся обратно, потому что пальцы Джонни на его шее притягивают к себе. Они целуются торопливо, горячо и мокро, сталкиваясь носами и зубами, отстраняясь, только когда в лёгких заканчивается воздух. - Так ты не собираешься придушить меня голыми руками? – спрашивает Джонни, переводя дыхание, прижавшись лбом к его лбу. - Только если ты хорошо попросишь.