Одиночка

Одиночка. Чудовище. Псих. Даже представители собственной расы сторонятся его. А сам он только этого и добивается. Чтобы никто его не трогал. Никогда. Чтобы все его оставили в покое. Пусть говорят о нем что угодно, лишь бы держались подальше. Ему никто и ничто не нужно. Все, что ему было нужно, осталось в той прошлой жизни. Той жизни, которую он почти уже не помнит, лишь небольшой кулон на тонкой цепочке, которая, казалось бы, должна была уже порваться, хранит память о ней. О ней — о жизни. О ней — о Ней. Когда-то давно, очень много лет назад, Джонхён был самым счастливым человеком в мире. Он был успешен, он достигал всех целей, которые ставил перед собой. У него было много друзей. Прекрасные родители, с которыми у него были теплые дружеские отношения, чем может похвастаться далеко не каждая семья. У него были цели. У него была мечта. А еще у него была Она. У него была девушка, которую он действительно любил. И любовь его была взаимной. Она была нежной, доброй, милой, а, Господи, какой же она была красивой. Она была идеальна для него. Он сделал ей предложение. Он хотел жениться на ней. Он хотел, чтобы она подарила ему ребенка. Чтобы этот ребенок стал самым счастливым в мире и вырос достойным человеком. Он просто хотел счастья, как и все люди в этом мире. Простого человеческого счастья. Но та авиакатастрофа изменила все. Изменила его. Полностью. Парень летел с соревнований со своей командой из другого города домой. Летели очень шумно и весело, ведь они везли с собой победу. А Джонхён уже предвкушал встречу со своей девушкой, которая непременно кинется ему на шею, как только увидит, и сладко поцелует в губы своего победителя. Но, как оказалось, его планы не совсем совпадали с планами кого-то там наверху, если там, черт побери, кто-то вообще есть, раз допустил подобное. Неполадки. Что-то не так с двигателем или еще чем-то там. Да хрен его, будто это имеет значение. По крайней мере, Джонхёна не интересовали все эти подробности. Самолет совершил аварийную посадку в лесу и загорелся. Все погибли. Все. Пилот, тренер, команда, остальные пассажиры. Все, кроме Джонхёна. Каким-то образом одному ему удалось выбраться из самолета. Но он был очень серьезно ранен и истекал кровью, так что, собственно, ему тоже недолго оставалось быть героем этой истории. Однако все оказалось не совсем так. Кто-то или что-то еще было в том лесу. Оно нашло его. Вонзило свои клыки в пульсирующую вену на шее. Последнее, что осталось в прошлой жизни Джонга — это его собственный душераздирающий крик от страха и боли, пронизывающей все тело. Он не знал, сколько пробыл без сознания, но когда он очнулся, была ночь. Очнулся он не в том месте, где произошла катастрофа. Самолета не было. Никого не было. Ему даже показалось, что все это сон, но тогда где, черт побери, он находится сейчас? Другой сон? Он был цел и невредим, но что-то было не так. Что-то изменилось в нем. Он стал другим. Раз и навсегда. Он пришел к ней. Он пешком добрался до дома без еды и сна, сам толком не понимая, как это возможно. Но он хотел домой. Он хотел к Ней. Поднялся в лифте. Нажал на звонок. Она открыла, и Ее глаза наполнились слезами. «Ты жив», — лишь одними губами произнесла она и кинулась ему на шею почти так, как он и представлял. Он прижал Ее к себе, зарылся носом в Ее волосы, вдохнул Ее запах. И что-то ударило ему в голову. Какое-то дикое, неудержимое желание. Жажда. Жажда, которую он не мог контролировать. Не знал как. Не умел. У него во рту выросли массивные клыки, и он впился ими в Ее шею. Девушка даже пискнуть не успела, он не оставил в ее теле ни капли крови. Он убил Ее. Его жажда убила Ее. С тех самых пор Джонхён стал одиночкой. Он понимал, что не такой, как все. Такие, как он, пытались наладить с ним контакт, но Джонг готов был убить каждого из этих поганых тварей, из-за которых стал таким. Вампиры сторонились его. Боялись его. Он был одиночкой. Пока не встретил Его. За что только ему это наказание. Джонхён шел ночью по темной улице. Он уже покормился девушкой, которую снял в клубе немногим ранее. Проходя мимо подворотни, он слышал звуки. Кто-то дрался. Точнее, кого-то просто били. Пять бугаев били какого-то хрупкого паренька ногами, он даже уже не шевелился и, кажется, не дышал. Джонхён остановился и смотрел на происходящее. Когда бугаи закончили, они прошли мимо Джонга, даже не обратив на того внимание. Шоу закончилось, можно было идти дальше. Но какая-то странная сила заставила вампира подойти к пареньку. Нам нем не было ни одного живого места. Те бравые товарищи отделали его от души. Джонхён присел рядом на корточки, прикладывая ладонь к шее парня. Прощупывался слабый пульс. Даже если вызвать скорую, она просто-напросто не успеет. Пусть ситуация была и немного другая, но почему-то в этом парне Джонг увидел себя. Он тоже умирал. И кто-то его нашел. Кто-то, кто его спас. Но спас ли? Этот вопрос навсегда останется открытым. Джонхён выпустил клыки и припал к шее парня, с неприсущей ему нежностью придерживая того за голову, зарываясь пальцами в мягкие, испачканные кровью и потом волосы. Джонг был сыт, поэтому ему не составило труда остановиться до того, как тело парня полностью побледнеет от недостатка крови. Вытерев губы, вампир оглядел спасенного человека. Поднялся и ушел прочь. С одной стороны, он сохранил парню жизнь. С другой, разве это жизнь? Что за такие благородные намерения? Может просто Джонхён хотел, чтобы кто-то еще почувствовал ту боль, через которую прошел он. Типичное человеческое чувство — «страдаю сам, сделаю плохо всем». — Эй, ты, — низкий мужской голос обратился к Джонхёну, заставляя обернуться. Прошло три дня с тех пор, как он обернул парня в переулке, и увидеть его снова, если быть честным, он ожидал меньше всего в жизни. — Ты мне? — вскинул бровь Джонг, оглядывая уже вполне целого и невредимого, опрятно одетого и, признаться, красивого парня перед собой. — Да-да, тебе, — парень сложил руки на груди, в его голосе проскальзывали нотки стервозности. — Это ты сделал со мной, да? И что мне теперь с этим делать? Тебе придется позаботиться обо мне, — заявил он. — Ч… что? Как ты вообще? С ума сошел? — у Джонга в голове не укладывалось, как этот малец его нашел и вообще узнал, что это именно он укусил его в подворотне пару дней назад. — Нет, я абсолютно серьезен. Усмехнувшись, Джонхён опустил глаза, облизывая губы, и снова поднял взгляд на парня. Затем подлетел к нему, сильно вжав в стену, локтем надавливая на горло, чтобы тот не мог говорить. В глазах младшего, как показалось Джонгу, промелькнул испуг. — Слушай сюда. Я один. Я не собираюсь ни о ком заботиться. Так что оставь меня в покое и иди куда шел, — прошипел вампир чуть ли не в губы пареньку. Язык. На все угрозы со стороны Джонга парень показал тому язык. — Какого черта? Ты не слышишь, что я говорю? — выкрикнул Джонхён, отпуская его. — Так-то лучше, чуть не придушил, больной, — возмутился парень. — Надо будет серьезно заняться твоим воспитанием. И… О. Мой. Бог. Что это на тебе? Где ты откопал этот секонд, малыш? Мне будет стыдно находиться рядом с тобой. Похоже, придется обновить твой гардероб. Ошарашенный происходящим Джонхён, по жизни обладая молниеносной реакцией, даже не заметил, как молодой вампир приблизился и начал деловито разглядывать его одежду. — Ты что творишь? Отвали от меня, — рыкнул Джонг, одергивая с себя руки парня. — Почему ты такой грубый? Фу таким быть. Хотя тебе идет, брутальный такой. Девушкам, наверное, нравится. У Джонхёна просто не было слов. Он не знал, что делать. Все слова и действия парня вводили его в нереальный ступор. — Все, мне надоели эти ломки, ты же мужчина в конце концов. Пойдем, я проголодался. А, и, ах да, меня зовут Кибом, а тебя? — Лицо парня озарилось милейшей улыбкой, которую не смогли омрачить даже нечеловеческие клыки. —Джонхён, — только и смог ответить вампир. Одиночка. Чудовище. Псих. Но в тот вечер его жизнь снова изменилась. И на этот раз, похоже, в лучшую сторону.