Проступок и наказание

      Агата предполагает, что сегодняшний день для ее личной любовной составляющей жизни является удачным. Знакомство с успешным администратором казино падает как раз на руку, учитывая незаинтересованность и посредственность Александра, который ведёт себя как заноза в заднице и вечно крутится рядом. Ее отказ Эллиа принял как вызов, и это не может не импонировать, ведь девушки любят, когда их добиваются. И она тоже любит. Ещё более удачной является их встреча в доме садовника поместья Харрис. Кто знает, говорят же, что таких совпадений не бывает? Гляди сама судьба желает, чтоб эти двое познакомились поближе. Особенно радует в этой всей ситуации недовольная мордочка Нильсена, который кривит лицо так, будто три лимона разом сожрал, но молчит, как партизан, чтоб его. Агата никогда не была из тех женщин, которые пользуются другими ради выгоды, но этот случай, видимо, не в счёт, Прости, Эллиа, но на войне, как войне. Все средства хороши, и ты уж больно хорош, а потому и подходишь. — Агата, может выпьем на кухне чаю? — мужчина хитро щурит глаза и жестом приглашает в кухню, зазывая на разговор. — Думаю, нам стоит выпить чаю, — и только она хочет подать тому руку, но не успевает. Александр возникает между парой как чёртик из табакерки, загораживая собой Харрис. — Спешим. Мы. Сейчас. Спешим. Эллиа сделал полшага назад, но быстро взял себя в руки и улыбнулся. — Тогда в следующий раз, красавица? — В следующий раз, зайчик, я приду к тебе один, — и пока администратор переваривал это беспрецедентное заявление, Алекс схватил Харрис за локоть и потащил на выход. Рейчел и помощник Гудмана остались позади, в доме, а протеже Фредерика умело проигнорировал их, как и попытки Агаты вырвать руку, запихивая девушку в машину.

***

      Александр жесткой, но в то же время расслабленной походкой, в мгновение ока преодолевает лестницу и сворачивает к своей комнате, волоча Агату следом за локоть. Он выглядит спокойно, будто вовсе непоколебимо, но Харрис замечает, как его плечи дрожат от напряжения и злобы. Его длинные красивые пальцы с силой сдавливают нежную кожу, принося небольшой дискомфорт. Однако, он полностью контролирует ситуацию и сдерживает себя. Сдерживает до тех пор, пока дверь с оглушающим хлопком не закрывается за спинами. — Черт, Алекс, какого черта ты притащил меня сюда? — Харрис недовольно складывает руки на груди и с вызовом смотрит прямо в глаза. — Мне кажется, ты позволяешь себе больше, чем нужно для дела, нет? — Александр хмурит лоб, подходя ближе и зажимая наследницу в углу. Парень выглядит угрожающе. Впервые его маска хладнокровности слетает и к чертям собачьим летит на пол, разлетаясь на самые маленькие, безумно острые и опасные кусочки. — Не играй с огнём, лилла каттен, это обойдётся тебе слишком дорого, — его руки оказываются по обе стороны от ее головы, а лицо в слишком опасной близости. Харрис сглатывает, упираясь взглядом в его глаза. В его глубоком синем океане бушевал настоящий шторм, полыхало пламя, будто готовое в любой момент поглотить полностью, не оставив ни единого шанса на бегство. — Плохая девочка, ты так ужасно себя повела, — его дыхание щекочет нос, — успела представить, как милый Эллиа раздевает тебя на столе в той кухне? — горячие мужские пальцы вдруг касаются холодных запястий, заводя их за голову, — неужели ты так хотела выпить с ним чай? — глубокий мужской баритон проникает прямо в голову, движется вниз по позвоночнику, вызывая целый табун мурашек и задерживается где-то в районе бёдер, застывая болезненным возбуждением, — чертовка. Харрис поднимает потерянный взгляд на мужчину, на долю секунды задерживаясь на его губах. — Мне казалось, я могу делать то, что захочу я, — ресницы подрагивают, а голос срывается на шёпот, — так что это мое дело, какой чай и с кем я хотела выпить. Прижимается спиной к стене, чуть выпячивая грудь вперёд. Щеки начинают краснеть, но вовсе не от смущения. Агату плавит так, как никогда в жизни. От Александра исходит не тепло, нет, а настоящий жар, медленно охватывающий и ее. — А может, ты ревнуешь? — насмешка срывается с губ быстрее, чем она успевает подумать и пожалеть о сказанном, а одна рука бегло ведёт по напряжённому плечу, — о, не стоит. Мы ведь с тобой всего лишь напарники, помнишь?.. Женские пальцы касаются кадыка, нежно лаская, а губы захватывают бьющуюся жилку на шее, слегка прикусывая зубами. — Поэтому, я могу делать что я захочу и с кем захочу, — наследница хочет сказать что-то ещё, но не успевает, получая шлёпок по своей правой ягодице. — Каттен, ты такая невыносимая, — ещё один шлёпок застаёт врасплох, но она успевает сдержать в себе недовольный писк, — ты можешь быть только со мной, — ведёт носом по скуле к уху, — так что больше не вздумай злить меня. Горячий язык тут же касается мочки, а зубы смыкаются на ней. Близость мужского тела дурманит не хуже дорогого и элитного алкоголя. От Александра пахнет мужчиной. Таким мужчиной, за которым не страшно спрятаться и переждать самый жуткий в жизни шторм. — А ты уверен, что справишься? — сдавать свои позиции раньше времени она не собиралась, — пока что все, что ты смог, так это подразнить меня пальцами и уйти, м? — Агата победно улыбается и слабо смеётся, с вызовом смотря на Нильсена. Она прекрасно понимает, что в этом раунде заведомо проиграла, но не поддеть его лишний раз не может. Просто не умеет иначе, потому решает зайти чуть дальше, разворачивается на пятках и хватается за ручку двери. — Поэтому, избавьте меня от своих громких речей, Александр, — ручка двери медленно ползёт вниз, но тут же возвращается в исходное положение, а сама девушка оказывается прижата к гладкой деревянной прохладной поверхности. Нильсен слишком близко подходит со спины и одной рукой слабо сдавливает горло наследницы. Его ноздри недовольно раздуваются, с каждой секундой эмоции все сильнее и сильнее берут верх над разумом, но Агата не боится. Она никогда не будет бояться его: такого мерзкого, но в то же время манящего Алекса. И вторая его сторона в этот раз явно в приоритете. Вставший член достаточно явно выпирает со штанов, и игнорировать это выше любых сил. Девушка медленно качает бёдрами и прижимается всем телом. Ерзает, трется, желая почувствовать как можно больше и быстрее. — Håll käften, девочка, — швед нагло хватает пальцами сосок, выпирающий сквозь одежду, и тянет на себя. И Харрис нравится. Ей нравится контраст боли и того удовольствия, который граничит на ряду с каким-то безумием, помешательством. И ее невыносимым личным помешательством стал Александр. Ещё через мгновение замок в двери громко щёлкает, а ключ, который совершенно не имеет никакого значения сейчас, отлетает куда-то в сторону старинного антикварного комода. — Кажется, придётся объяснять тебе наглядно, каттен, иначе ты не поймёшь, — Алекс шепчет прямо в губы, облизывая свои собственные, но не делая тот самый единственный шаг. Он ходит по лезвию сам, а ее таскает за собой будто тряпичную куклу, которая вовсе не против повиновения. — На колени. Перечить Агата и не думает. Завороженно смотрит прямо в глаза, плавно опускается, открывая ещё больший обзор на свою красивую, быстро вздымающуюся грудь. Звук расстёгивающейся ширинки будто эхом отталкивается от стен, нарушая такую интимную сейчас тишину. Джинсы и белье слишком быстро исчезают, и Харрис наконец может в полной мере оценить то, что ей досталось. И увиденное ей нравится. Член Александра выглядит… слишком идеально притягательно. В меру большой, с красивой налитой головкой, пульсирующими венами, с легкой стекающей каплей смазки, которую так ненавязчиво хочется поймать языком и перекатить во рту, ощущая и пробуя вкус. Настолько, черт возьми, идеальный, что с него можно делать слепок и прятать под стекло, как дань их будущим наследникам. Агата чуть поднимает голову и смотрит прямо в глаза. Облизывает губы, скалясь, как кошка. Чуть поддаётся вперёд и обдаёт головку горячим дыханием, чуть заглатывая. Мокрый язык обводит ее контур, дразнит уретру и следует дальше. Харрис заглатывает чертовски медленно, стараясь максимально насладиться процессом: ласкает каждую венку, не отводя взгляда, пошло причмокивает и хлюпает слюной и смазкой. Она так долго этого ждала, что сейчас не может противиться своим желаниям и оказываться от предложенного. Смазка отдаёт чем-то сладким, что неудивительно. Нильсен оказался большим любителем ананасов, и Агата поняла, что с этого момента тоже полюбила их. Эта медленная игра длится вовсе не так долго, как хотелось бы. Вскоре пальцы парня зарываются ей в волосы и устанавливают свой темп. Алекс трахает ее рот слишком быстро, слишком грубо, слишком мокро и слишком хорошо. Челюсть начинает чуть ныть, но девушка лишь принимает это, активнее работая языком, и больно уж расстраивается, когда протеже Фредерика отпускает ее, отходя немного назад, подавая руку. Харрис негласно хватается за неё и встаёт, но не успевает сказать и слова, как оказывается на кровати. В прошлый раз она оказалась сделать совершенно случайно, выпав из стены. В этот — добровольно идёт на поводу, желая Алекса не меньше, чем он ее. В голове всплывает их разговор, отчего на лице появляется усмешка. — Будешь меня насиловать? — Агата усмехается, ногами обхватывая его таз и притягивая ближе к себе. Его тело горячее, а сердце бьется так быстро, будто в такт ее собственному. — Ты такая нетерпеливая, min heta, — мужские пальцы быстро стягивают с девушки кофту со штанами, а затем пробегаются по всем рёбрам, будто пересчитывая, — никогда больше не надевай шёлк. Красное белье действуют на парня как красная тряпка на быка. Нильсен буквально отшвыривает его на пол, недовольно морща нос. — Чего ты хочешь от меня, Агата? — он прижимает девушку к кровати, соприкасаясь грудью с ее твёрдыми сосками и тяжело выдыхает, — скажи мне. — Я хочу тебя, чёрт, Александр, — Харрис чуть сводит ноги и трется о кровать, — хватит медлить. — Тебе придётся немного потерпеть, каттен. — Наследница чувствует на своём соске его губы, а правая рука плавно оглаживает живот, спускаясь ниже. Нильсен не спешит. Пальцами гладит половые губы, чуть разводя их в стороны. Медленно ласкает клитор, наблюдая за реакцией и заглядывая прямо в глаза. Агата такая мокрая, такая красная и сексуальная, что взгляд не отвести. Первые два пальца она принимает туго, с чуть недовольным вздохом и нетерпением. — Давно никого не было? Моя горячая, — сладкая усмешка трогает мужские губы, смущая покладистый женский разум. Его губы на плоском животе ласкают нежную кожу вокруг пупка, а пальцы игриво вторгаются внутрь, обеспечивая продолжение банкета. И Харрис решает ещё немного побыть смелой и плохой девочкой. Резко обвивает бедра партнёра ногами и тянет на себя, заставляя потерять равновесие и упасть на кровать следом к девушке. — Прости, папочка Алекс, но я решила взять все в свои руки, — Агата облизывает губы и резво оказывается верхом на Нильсене. Отточенным движением она обхватывает горячий член рукой и направляет его в себя, опускаясь. — Черт, каттен, аккуратнее, — хватает за бедра и придерживает, — умерь пыл, не хватало ещё повредить тебя внутри, — беспокойство берет верх над возбуждением и страстью, давая ход здравому смыслу. Это золотце явно значит для Алекса больше, чем обычный секс. Хотя с ней назвать его обычным сложно: игнорировать бурю эмоций в душе и сердце слишком критично невыносимо. — Войди в меня, Алекс, — нежный женский голос дрожит от желания, а он не может противиться. Подчиняется словно глупый слепец, и чем он теперь умнее Данте или малыша Сэми? Хотя все же Нильсен стоит выше них, учитывая что наследница Аннет сейчас находится именно с ним. И этот факт просто не может не тешить самолюбие. — Вот та-ак, да, — Харрис закатывает глаза и тихо стонет, опускаясь до самых яиц и выгибая спину. Длинные мужские пальцы впиваются в ягодицы и сминают. Алекс вскидывает бедра и делает первый нетерпеливый толчок, полностью наслаждаясь накатывающими ощущениями. Он даёт девушке слегка привыкнуть, но вскоре срывается: терзает языком и зубами соски, втрахивает в кровать и грубо затыкает стоны своими собственными губами, желая почувствовать ещё больше. — Тише, женщина, ты же не хочешь, чтоб нас кто-нибудь услышал? Протеже Фредерика тихо усмехается и с филигранной лёгкостью скидывает партнёршу с себя. Нависает и притягивает к себе к краю кровати за бедра, закидывая обе стройные ножки себе на плечи. — Поиграем, сладость моя? — резкий толчок и мужской смех вдруг разносится по комнате. Рука Александра перемещается на клитор и плавно ласкает, а сами толчки становятся нарочито медленными и слабыми. Он дразнит, будто до болезненной судороги, не даёт кончить и мучает, наблюдая. — Пожалуйста, — Агата тихо скулит и кусает губы, понимая, что ей мало. Понимая, что нужно сильнее и как можно скорее, иначе она просто не выживет. — Чего ты хочешь, лилла каттен? Выпить чай с нашим новым знакомым? — швед с силой надавливает одной рукой на клитор, а второй обхватывает горло Харрис, чуть сдавливая. — Я хочу тебя, Александр, прошу, — возбуждение доходит до болезненного и ей не хватает совсем капли, чтоб получить такое нужное облегчение сейчас. — Скажи, что ты моя, Агата, — пальцы сжимаются чуть сильнее, за чем следует грубый и сильный толчок. — Я не твоя, — голова начинает слабо кружится, а в горле пересыхает. Нильсен несдержанно фыркает и припечатывает девушку к кровати, заглядывая в глаза и шлепая по бедру. — Не играй со мной, женщина, ты ведь знаешь, что уже проиграла, — раздраженный взгляд с примесью разочарования будто ломает ребра Харрис, заставляя осознать к чему это все. — Мне нужен только ты, Нильсен, — на секунду замолкает, — я твоя. Только твоя, — последние слова утопают в довольном и протяжном вскрике. Александр удовлетворённо кивает и вновь начинает двигаться резче. Все же игры с Агатой проверяют на прочность и его самого, а долго держаться, смотря на нее такую слишком прекрасную, порой может оказаться слишком сложным. — Я предлагаю тебе кончить, каттен, сейчас. — Несколько резких толчков и стимуляция пальцами решают свое дело. Харрис выгибает спину, ногтями оставляя на спине Нильсена несколько царапин, и кончает с именем на губах, полностью растворяясь в этом парне, как в самом глубоком океане. — Послушная девочка, — мужчина хрипит и резко выходит, кончая на простынь.       Им хватает пятнадцати минут, чтоб полностью отдышаться и отойти от оргазма, наслаждаясь теперь лишь сладкой истомой. Агата запутывается в плотную простынь и чуть морщится: ноги немного ещё дрожат. — Мне нужно дойти до моей спальни, так что ее я верну тебе потом, как постигаю. — Ты думаешь, я отпущу тебя сейчас куда-то? — мужчина ухмыляется и лишь притягивает Харрис к себе, обнимая за талию, — моя глупая женщина. Агата умело прячет улыбку и демонстративно сбрасывает с себя чужие руки. — Я сказала это в порыве чувств, забудь. — Себя хотя бы не обманывай, золотко, я тебе нравлюсь, — мужчина сдерживает очередной порыв уйти и валит гостью на кровать, — как и ты мне. Так что перестать упрямиться, давай просто отдохнем. — Ты такой невыносимый мужчина, Александр, — наследница Аннет удобно устраивается на плече парня и закидывает свою ногу на его, уже во всю улыбаясь. — А ты самая упрямая, наглая, самоуверенная и прекрасная женщина из всех, кого я встречал, Агата.