Солнце Империи

В комнате стояла кромешная темнота, Гарри не ощущал существенной разницы когда открывал и закрывал глаза. Он лежал на чем-то мягком, укрытый плотной тканью. Проблема была в том, что он не помнил как здесь очутился, и самое главное не знал, где находилось это здесь. От чего-то не было сил пошевелиться. Он был истощен. Конечности ощущались ватными и неподъёмными, в голове будто только что перестали звенеть колокола. То странное ощущение, когда, после ушиба боль медленно проходит, и остается лишь белый шум. Несмотря на то, что он ничего и не видел, остальные органы чувств будто бы были на пределе. Где-то неподалеку неизвестный уронил металлический поднос и тихо выругался, мелкий дождь ритмично барабанил по стеклу, снаружи слышались хлюпающие звуки и прерывистый треск. Несмотря на плотную материю, что укрывала его, открытые участки кожи сильно мёрзли. Но главная странность — запахи. Ужасающие количество разных, накладывающихся друг на друга ароматов, которые заставляли его теряться. Знакомый запах дождя смешался с сырым камнем и шерстью, лёгкий аромат чего-то древесного будто пропитал всю комнату. Где-то совсем рядом, от вещи, которой Гарри даже не мог увидеть, пахло лесом и конюшней. До этого момента, он был уверен, что понятия не имеет, как пахнут лошади. Где-то поблизости ощущался запах роз, так знакомый Поттеру еще со времен сада тётушки Петуньи, грейпфрута и обработанной кожи, почему-то Поттер был уверен, что это человеческий запах, знакомый запах, но, будто не ему знакомый. Стоп! Как вообще, черт возьми, он понял, что это запах человека? Раньше он не обращал на них особого внимания. Может быть он мог выделить пару людей, чьи ароматы помнил. Как, например, миссис Уизли постоянно пахла свежей выпечкой, а Хагрид лесом и своими питомцами, но… — Ваша светлость… — где-то рядом скрипнула дверь, запах роз, грейпфрута и кожи усилился. Кто-то вошёл. Гарри напрягся, кто бы это ни был, сейчас он никак не смог бы защититься. Не в силах пошевелиться, без палочки, в незнакомом помещении, да ещё и дезориентирован внезапно обострившимися органами чувств.  — Ваша светлость… Слава Всесильному, вы очнулись. Подождите я зажгу лисна и свечу. После этих слов, некто приблизился на опасно близкое расстояние и начал шебуршать справа от Гарри. Помещение озарилось несколькими десятков магических огней, которые взмыли к потолку. Поттер увидел, что находится в большой, богато обставленной комнате. Он не знал где был. Это плохо. — Ваша светлость… Я… Я молился… Я так… Так боялся… Голос дрожал. Гарри повернул голову чтобы посмотреть на его обладателя. Им оказался оказался смуглый молодой парень с раскосыми глазами в которых стояли слезы. Взяв руку Гарри в свою, он поцеловал сжатый кулак. Так, это уже становится жутким. Нужно срочно выбираться отсюда. Ну же, Поттер, вспомни чему тебя учили в академии. Он попробовал пошевелиться. Легкое движение руки сразу же отозвалось резкой болью. — Кх… Гх… Гд… Где… — Гарри попробовал заговорить, но тут же разразился сухим кашлем, грудную клетку скрутило в спазме. Во рту было сухо как в пустыне. — Сейчас, подождите, ваше высочество. Юноша засуетился и исчез из поля зрения. Через несколько секунд он вернулся с графином. Слава Мерлину. Возможно этот человек был злостным похитителем, но в этот момент Поттер был готов отдать ему все что у него есть. — Вот, — он прислонил горлышко к губам Гарри. Судя по вкусу, это была обычная вода. Она лилась в его раскрытый рот и мимо прямо на постель, но аврору было плевать, он глотал и глотал, не в силах насытиться. Вода была ледяной и вся нижняя часть лица быстро онемела. Когда наконец графин опустел юноша поставил его на пол. Он посмотрел на Гарри со странным выражением на смуглом лице, которое Поттер никак не мог прочитать. Было что-то в его взгляде, от чего сразу же хотелось отвернуться. Что-то личное, интимное, не предназначенное для чужих глаз. Почему-то Гарри почувствовал себя вором. — Как вы себя чувствуете? Последний приступ лихорадки был очень сильным. Лекари не знали справитесь ли вы… Всесильный, что за напасть обуяла нас. Вы вернулись, а затем все это. Что бы начали говорить при дворе? Герой только вернувшийся с поля боя был сражен какой-то болезнью. Я просто… Мы сразу же написали в Кайлэст, его величество прибыл как только смог. Он воспользовался вратами, представляете? Боялся не успеть… Что сказать, тогда казалось, что дела совсем плохи. Он все кричал на жрецов и лекарей. Никто не знал что это за хворь, все пожимали плечами… Говорят это последнее проклятие, которое послал на нас Тот Человек перед смертью. Я знаю, вы говорили мне не бояться называть его по имени, но право слово, я до сих пор дрожу от страха вспоминая все что он сделал… Правду говорят, что мор не ведает различий между жрецами и падшими. Так, ладно. С этого момента хоть какая-то логика, присутствовавшая во всем происходящем, испарилась. Гарри не держали в заложниках после проваленной миссии, он не находился в каком-нибудь закрытом крыле Святого Мунго, последняя версия, что у него оставалась, это похищение сбрендившим фанатом. Может быть он накачал его какими-то зельями увеличивающими чувствительность? Или же это все было бредом, помутневшего разума, который сейчас находился в коме? Что было бы неудивительно, если вспомнить, с каким сумасшедшим рвением он брался за миссии в последнее время. Да, это всего лишь сон, нужно попытаться проснуться… Гарри зажмурился так сильно, как только смог, потом медленно открыл глаза. Не помогло. — Я знаю, что вы истощены, и сейчас глубокая ночь, стоило бы дать вам отдохнуть, но я дал клятву Его Величеству, что приведу его сюда как только вы очнетесь. — Кхм… Кхе… Я… Мне ну… — он попытался заговорить, но голосовые связки все еще не слушались хозяина. Парень ласково провел рукой по лбу Поттера, убирая падающие на глаза пряди в сторону. Гарри отшатнулся прерывая внезапное и нежеланное прикосновение. Юноша напротив нахмурился, но руки убрал. — Поберегите силы для императора, не нужно тратить их на меня. — с легкой обидой в голосе произнес он и резко отвернулся, помотав головой из стороны в сторону, будто пытался физически вытолкнуть из головы ненужные мысли и быстро удалился. Дверь хлопнула. Запах роз, грейпфрута и кожи покинул помещение вместе с владельцем, но какая-то его часть будто осела на краешке кровати, где он сидел. Гарри не оставалось ничего кроме как лежать и покорно ждать своей участи. В реальность происходящего не верилось, хотя таких материальных галлюцинаций у него ещё никогда не было. Способность двигаться медленно возвращалась. Он мог сжать руку в кулак ощутив насколько мягким была ткань, что укутывала его. Если слегка повернуть голову направо, то можно было увидеть большое окно, в которое не переставая стучал дождь, а также длинный деревянный стол с резными ножками, заваленный бумагами, украшенный замысловатыми узорами столик поменьше и камин. В голове промелькнула заманчивая мысль сбежать через каминную сеть, но в отличие от огромных каминов Хогвартса, которые казалось бы даже не предназначались для перемещения, или узких, но вместительных каминов Министерства Магии, каминная топка этого была так мала, что в неё мог залезть только ребенок. Со свечи стоящей на резной деревянной тумбочке медленно стекал воск. Огонек был маленьким и тусклым, через него то и дело проглядывал силуэт двери. Где-бы он ни был, оставаться здесь было нельзя. Попытавшись подняться на локтях, Поттер протяжно застонал. Гулкая боль эхом раздалась по всему телу. Он медленно и осторожно выпрямился, с трудом отодвинул одеяло и парочку пуховых подушек и опустил ноги на пол. Мраморные плиты оказались ледяными. Осмотревшись, Гарри увидел кожаные сапоги, стоявшие в углу комнаты. Первая попытка встать не увенчалась успехом, ноги были словно ватные. Ну же, Поттер, возьми себя в руки, ты же аврор! Со второго раза ему все же удалось это сделать. Ноги затекли, видимо из-за продолжительного сна. Медленно согнув и разогнув одну ногу он проделают то же самое со второй. Нужно выдвигаться. Он быстро натянул сапоги. Движения все еще были скованные, но привычная сноровка медленно возвращалась. Из коридора послышались торопливые шаги. Запах нового знакомого снова появился в зоне досягаемости. В этот раз его сопровождали множество других ароматов, но у Гарри не было времени принюхиваться. Неизвестно кого еще приведет с собой тот парень. Его палочки нигде не было, невербальные заклятия не срабатывали, но магия была, он чувствовал её. Если правильно перенаправить стихийный поток как их учили на спецкурсе в академии, то можно будет ударной волной снести несколько человек, но вдруг рядом будут гражданские? А они могут здесь быть? В этом странном месте? Черт возьми, а вдруг все люди окружающие его гражданские? Судя по звукам и запахам группа уже приблизилась к двери. За неимением ничего лучшего, Поттер схватил канделябр и встал в оборонительную стойку. Дверь распахнулась и в комнату вошел мужчина. Гарри остолбенел. — Сириус? — Гарри! От неожиданности парень уронил свое оружие. Блэк несколькими размашистыми шагами преодолел расстояние между ними и заключил его объятье. — Это невозможно… Как ты?.. Я умер? Сириус крепче сжал сжал крестника в своих руках и раскатисто засмеялся. — Нет, но очень старался. Клянусь, если ты еще раз так меня напугаешь я тебя выпорю как в детстве. Гарри не знал что ответить. Он осторожно обнял мужчину в ответ, на глазах выступили слезы. Объятия Сириуса были такими же как он помнил. — Ваше величество, ваше величество! Его высочество может быть очень слаб после болезни. Прошу вас будьте осторожнее! Вокруг них забегал старик в смешной шапочке и какой-то испуганный мальчишка. — Долгих лет жизни и процветания Рента, восходящее солнце империи, — сказал мужчина и поклонился. В комнате вообще прибавилось народу, помимо них там был уже знакомый Поттеру юноша, коренастый мужчина в военной форме и жилистый, худой как жердь человек с самым недовольным лицом, которое Гарри когда-либо видел, а ведь он был знаком с профессором Снейпом. Все они как один повторяли фразу, произнесённую стариком и кланялись. — Ох, ему нужно прилечь обратно в постель! — Невозможно, просто невозможно… — Возмутительно. — Осторожнее, осторожнее! Ему необходимо лечь. — Это чудо Всесильного! Все одновременно заговорили, звуки разносились отовсюду словно жужжание в улье. Гарри оглянуться не успел, как оказался снова лежащим в кровати. — Тихо! — рявкнул на собравшихся Сириус. Все резко замолкли. — Благодарю, Ваше Величество, — сказал старичок в смешной шапочке и важно кашлянул себе в кулак. Он обошел кровать и присел на самый край с другой стороны от собравшихся. Его руки замерцали слабым голубоватым сиянием. Старик начал проводить над ним ими, словно сканируя тело Поттера. При этом он издавал странные мычащие звуки, которые наверное должны были придавать процессу серьезности и таинственности, но на деле добавляли комичности. — Хммм… — изрек старичок в смешной шапочке. — Что-то не так? — забеспокоился Блэк. — Юн, подай-ка мне воющий амулет. Мальчик, сопровождающий старика завозился. Он достал из изящной поясной сумки украшение, похожее на обычный кулон, с камнем цвета которого Гарри не мог разглядеть, и передал старику. Тот положил его Гарри на лоб и продолжил мычать. Все это действо заставило бывшего гриффиндорца почувствовать себя крайне неловко. — Юн, подсвети-ка мне! — раздраженно пробормотал мужчина. Мальчик засуетился и начал шарить по карманам. Наконец, найдя то, что искал, он передал ему тонкую металлическую палочку похожую на стержень шариковой ручки. Лекарь резко ударил ей по изголовью кровати. Стержень засветился ярче любой лампы. После этого весьма сомнительного действия, старик продолжил бесцеремонно прикладывать медальон к разным частям тела больного. — Сириус, что происходит? — не выдержал Поттер. Жилистый мужчина, с недовольным лицом, после его реплики поднял одну бровь, и возмущенно посмотрел на Гарри. Блэк оторвался от напряженного созерцания действий странного старика и повернулся к крестнику. — Мы не знаем, — серьёзно сказал он. — После возвращения, ты резко слег. Никто не знал, что это за болезнь. Пошёл слух, что Риддл проклял тебя перед смертью, и снять проклятие невозможно. Доктору пришлось применить магический транс четыре дня назад. Мы не знали очнёшься ли ты. Но все обошлось. Гарри задумался. Значит он точно не дома. Но это не сон, не помутнения сознания от зелья. Он чувствует боль, материальность предметов, усталость и голод. Сириус жив, люди странно говорят и иначе одеты. Война здесь закончилась совсем недавно. И видимо он убил Темного Лорда. Снова. Да жизнь явно проще не становилась. — Ваше Величество… — наконец сказал старик. — Что? Что-то не так? — забеспокоился Бродяга. Собравшиеся в углу комнаты зашевелились. — Нет, не совсем. Но есть кое-что странное. Магическое ядро Его Высочества… Оно как будто сместилось. Нет, не совсем так, будто немного поменяло форму. Физически он в порядке и полностью здоров, но ядро. Это первый подобный случай в моей практике. Собравшиеся притихли. Лицо Сириуса потемнело. — Может ли быть причиной болезнь? — спросил он. — Если это все-таки было проклятье, то оно могло воздействовать непосредственно на магическое ядро. Это бы объяснило ранние симптомы. Транс остановил процесс, но магия не смогла вернуться в первоначальную форму и преобразовалась, — сказал мужчина с недовольным лицом. — Если бы это действительно произошло, то магия бы истощилась, а тело восполняло бы потерю из внешних источников. А этого не произошло. — А возможно ли, что он принял магическое поле за внешний источник энергии и впитал его? — Нет, я бы почувствовал. Техника ввода в магический транс уникальна, лекарь неразрывно связан с самим полем и пациентом. Это то и странно, я не почувствовал что поле развеялось и принц проснулся. Может… — Довольно, — жестко сказал Сириус, прервав диалог. — Это несущественно. Главное то, что он очнулся и здоров. — Блэк положил руку на Гарри плечо и сжал его. — Я привык держать свое слово. Уважаемый Маракс, вы получите обещанную награду. Сейчас же, я вынужден попросить всех присутствующих покинуть покои принца. — Но как же… — начал было старик. — Немедленно, — приказал Блэк. По одному люди начали покидать комнату. Гарри поймал тоскливый взгляд, кинутый ему на прощанье юношей, чье имя он до сих пор не знал. Они с Сириусом остались одни. Он притащил кресло из угла комнаты и поставил около кровати. Гарри стало не по себе от напряженной тишины что воцарилась в комнате. — Как ты себя чувствуешь? — спросил мужчина, нарушив молчание. — Хорошо. Гарри напрягся. Нельзя себя выдать. У Сириуса с этим Гарри была своя история. Он мог заметить любое несоответствие в его характере или поведении. — Как всегда храбришься. Сейчас не время, сынок. — Поттер резко дернулся на слове «сынок». — Ситуация о которой я хочу тебе рассказать довольно паршивая на самом деле. Так как ты себя чувствуешь? На этот раз я жду честного ответа. — Все в порядке, правда. Я голоден, истощен и мышцы постоянно ноют. Но жить буду. — Хорошо. Ты очень испугал нас всех. Меня особенно. Мы старались не распространять новость о твоей болезни чтобы избежать паники. Он конечно сгинул, но рана все еще свежа и народ помнит о ужасах, что принесла с собой война. Известие о твоей болезни застало меня прямо на совете королей. Решение не брать тебя с собой было верным. Представь панику, что вызвали бы твои симптомы на острове. Эти напыщенные индюки сразу бы стали обвинять друг друга в покушениях и прочем дерьме. Я не мог покинуть совет без объяснений. Пришлось сказать что произошёл несчастный случай, но ты поправишься. Они сразу же навострили уши. Боюсь надо будет усилить охрану границ. Могу поклясться, что парочка ублюдков уже послала письмо с известием о твоей болезни своим людям в совете. Гарри не знал что ответить. Информации было слишком много. А он даже не знал где находился. Мысли роились в голове словно пчёлы в улье. Как? Почему? Что произошло? Может кинутое темным магом проклятие создало вокруг него фальшивую реальность, и оно сейчас разъедает его сознание, как ржавчина медленно расправляется с металлом, миллиметр за миллиметром разрушая то, что раньше считалось прочным и несгибаемым. А может он умер и попал в другой мир? Зря он невнимательно слушал монологи Гермионы, помнится как-то она писала эссе на тему «Маггловские теории миростроения. Мультивселенная.» Он запомнил это лишь потому, что Рон разлил тыквенный сок на пергамент Грейнджер за день до сдачи. Эссе конечно удалось спасти, но потом всю неделю Уизли и ему за компанию пришлось выслушивать лекции об ответственности и важности теории параллельных миров в современной физике. На возражения Рона о том что до этого момента он даже не знал существовании о этой «мистической физики», девушка страдальчески закатывала глаза, а Гарри хмыкал. Его единственным воспоминанием об этом предмете было то, как Дадли топит его выданный только-только учебник по естественным наукам школьном сортире. Как-то некстати вспомнились Дурсли. Если он умер, вот уж кто не станет по нему горевать. Гарри не особо стремился наладить отношения родственниками после окончания школы. Он ушел с головой в учебу и тренировки в академии Авроров, а после отдал всего себя работе. Единственной связью с ними были сухие как размельченная смоква*, хранившаяся в кабинете зельеварения, рождественские открытки. А если подумать. Серьезно. Кто будет по нему скучать? Нет, конечно все очень расстроятся. Кингсли возможно объявит траур по Мальчику, который на сей раз выжить не сумел. Именно, все будут скорбеть по тому мальчику, по герою рассказов, храброму войну, что победил Волан де Морта. Но не по самому Гарри. Люди, что радостно жали ему руки на улицах и просили поцеловать своих детей на удачу будут лицемерно горевать из-за гибели образа, что сами себе придумали и возвели на пьедестал. Конечно всегда останутся друзья. Верные товарищи с кем довелось пройти адский огонь, ледяную воду и трубы ведущие в Тайную комнату. При мысли о заплаканных глазах Гермионы и потерянном взгляде Рона у Гарри самого защипало в глазах и сердце словно кто-то сжал в крепкой, недружелюбной хватке. А еще мистер и миссис Уизли, Билл и Флёр, Джинни, Джордж, Невилл и Луна, Хагрид, профессор Макгонагалл, остальные гриффиндорцы, друзья из аврората, бывшие члены ОД и Ордена Феникса. Нет, не стоит себя жалеть, еще осталось достаточно людей, что знали настоящего Гарри, и если это возможно он будет пытаться вернуться к ним. Мерлин, тот старикашка вроде бы даже ничего ему не давал ни выпить ни съесть (Хотя голодный желудок то и дело напоминал о себе), а он уже мысленно похоронить себя успел и нюни распустил. Лежит себе и размышляет кто будет по нему плакать. От собственных мыслей стало противно. — Гарри, я понимаю, что это сложно осознать. Но я знаю о чем ты думаешь, — сказал Сириус прервав цепочку размышлений Поттера. «Вот уж сомневаюсь». — Заключить договор не получилось. И, хоть войска и находятся в подвешенном состоянии, люди все еще готовы идти в бой… Гарри хотел было что-то ответить Сириусу, но не знал что. Он оказался в сложной ситуации сути которой не понимал, а выхода не видел. Бродяга выглядел напряженно и сосредоточенно, по синякам под его глазами, можно было определить количество бессонных ночей. И хотя этот человек и не был его Сириусом, Гарри захотелось его успокоить. Но он не имел права. Нужно помнить, что это не его крестный. Если бы он знал, что говорит не с принцем Гарри, а с неизвестным ему аврором Гарри, то вся забота в его взгляде сразу бы испарилась. Поттеру поплохело. Кто-то постучал в дверь. — Не входить, — рявкнул Блэк, в его голосе слышалась сталь. Неизвестный посетитель не послушался. Послышался скрип несмазанных дверных петель. В комнату проник запах хвойного леса, полыни и чего-то что Гарри никак не мог разобрать. Вместе с запахом в комнате появился человек. Высокий, бледный, облаченный во все черное. Гарри знал этого человека. — Проф… — заикнулся он, но сразу же прикусил язык — «Да что же ты творишь». — пронеслась отчаянная мысль у него в голове. Глаза Снейпа распахнулись от удивления, но бесстрастное выражение лица вернулось через долю секунды. — Ваше величество, — тихо, но без всякого уважения произнес он. — Северус. — также тихо ответил Блэк. В комнате воцарилось неловкое молчание. — «Если здесь весь Хогвартс живет я свихнусь раньше чем выдам себя. Если уже не…» Профессор подошёл к ним. Сириус быстро встал с кресла и пододвинул его к Снейпу. Тот в ответ на этот жест скорчил такую мину, будто лимон проглотил. — Блэк, не позорься. Мы это уже обсуждали, и я не намерен продолжать тот разговор перед свидетелями, — спокойно произнес он, будто находился на занятии и объяснял ошибавшемуся ученику почему именно он такой тупой. У Гарри появилось чувство дежавю. — Тебе не стоит здесь находиться. Мы не уверены здоров ли Гарри. — Что мне стоит и не стоит делать решать только мне. И я думаю, что мне стоит поговорить с Его Высочеством. — Не глупи. Здесь неделю не топили, чтобы поддерживать магию Маракса, а ты без накидки. — Кое-кто вообще выбежал из комнаты накинув лишь камзол поверх исподнего. — Да, но не я здесь… — Довольно, — тоном не терпящим возражений произнес Снейп. — По пути сюда я встретил Фобоса. И очень удивился услышав, что Император неожиданно выставил всех из покоев принца, пожелав остаться с ним наедине. Не знаю сколько длится ваша беседа, но уверен, что в данной ситуации, её тема, какой бы она не была, несущественна. Принц очнулся от транса в котором пробыл три дня чуть меньше часа назад. — Он обязан… — О, а не ты ли еще вчера называл его «всего лишь ребёнком». — Это не… — Как же скоропостижно меняется ваше мнение, о, Солнце Империи, — язвительно сказал профессор, — В любом случае, Поттеру нужно восстановиться прежде чем бежать на встречу очередным подвигам. И мне правда нужно поговорить с ним, Сириус. Наедине. У Гарри появилось чувство, что он стоит между спорящими родителями, которые до последнего не хотят признавать, что ссорятся. Очень странное чувство. Оно иногда возникало у него в присутствии Рона и Гермионы, что еще более странно. Но несмотря на это, оно Гарри почему-то нравилось. Скорее всего из-за ощущения некой принадлежности. За своими размышлениями он пропустил момент, когда разговор закончился, и очнулся только когда за Бродягой захлопнулась дверь. Они с профессором остались вдвоем.