Тост с сахарной пудрой

Тост с сахарной пудрой. Гарри просыпается, когда десятки поцелуев с нежностью коснулись разных частей его лица. Каждый из этих поцелуев предназначен для его пробуждения от восхитительного сна. - Просыпайся, Гарри, - зовет меня ласковый голос, и я пытаюсь открыть глаза, но усталость одерживает надо мной победу. - Ну же, милый, - и я чувствую прикосновение еще одного поцелуя к своим губам. Жаждая, я поднимаю одну руку в поисках теплого тела мужчины, заставляющего меня открыть глаза. Моя ладонь движется вверх по его телу, скользя по шелковой рубашке, в которой он ходит на работу. - Ты должен проснуться, Гарри, - шепчет он мне прямо в губы. - Открой глаза, - его нежный голос ласкает мою душу. Однако моя жажда сосредоточена на кое-чем другом. Я открываю глаза и сосредотачиваюсь на серебряных прудах, являющихся глазами моего жениха. Я осторожно сажусь, чтобы не задеть его, и как только мы оказываемся на одном уровне, мой взгляд замирает на полных и красных губах моего спутника. Я наклоняюсь, и мои губы прижимаются к губам Драко, мой язык ласкает его нижнюю губу, прося дозволения. Драко тихо стонет, и его губы раскрываются, позволяя моему языку исследовать полость его теплого рта. Мои руки гладят его спину, и я чувствую себя самым жадным мужчиной в мире, пытаясь заставить его издать еще один стон. Это продолжается до тех пор, пока Драко не осознает, что я делаю, и не прерывает поцелуй, а затем поднимается. - Ты хочешь умереть, Поттер? - спрашивает он меня, вставая. Темно-серые брюки идеально облегают изгибы его великолепной задницы, и во мне разжигается новый вид голода. - Зависит от обстоятельств. Будет ли моя смерть вызвана твоими потрясающими поцелуями? - спрашиваю я и вижу его дьявольскую ухмылку. - Нет, она будет вызвана сильным гневом, в котором я буду, если опоздаю на занятия, - отвечает он мне, оглядывая с ног до головы. - Ты всегда можешь опоздать, - жалобно сообщаю я. - Нет, аврор Поттер, - говорит он мне серьезным тоном. - Учителя не должны опаздывать, - заявляет он мне, подходя ближе и наклоняясь ко мне. - Позавтракай, прими зелья, которые я тебе оставил, а потом ложись спать, хорошо? - спрашивает он, лаская своими губами мои. - Да, профессор Малфой, - отвечаю я со вздохом, ловя его губы и затем отстраняясь. - Еда, лекарства, сон, - повторяю я. - Именно в такой последовательности, - серьезно произносит он. – Или никаких поцелуев до конца недели. - Знаю, - отвечаю я, вытягивая пальцы, и поднос с завтраком левитирует к моим рукам. Я осторожно опускаю его на колени и поднимаю взгляд, чтобы увидеть Драко, чьи глаза, наполненные любовью. - Я тоже люблю тебя, Драко, - говорю я, пока он надевает пиджак. - Моя жизнь в твоих руках, Гарри, - произносит он почти шепотом, отчего у меня разрывается сердце. За те четыре года, что мы с Драко вместе, так редко бывало, чтобы его губы произносили эти три слова, так что я дорожу ими, как золотой пылью. Тем не менее, я вижу любовь, которую Драко проявляет ко мне каждый раз, когда происходят подобные вещи. Мои глаза с удивлением смотрят на еду в тарелке: бекон, сыр и тосты с сахарной пудрой. Драко не любитель готовить, тем более, готовить завтрак перед тем занятиями. Мое сердце переполняется гордостью, когда я вижу, что Драко Малфой любит по-своему, и даже если он утверждает, что у него очень маленькое сердце, у Драко Малфоя есть сердце, и это сердце вылито из чистого золота. И я счастлив, счастлив знать, что для меня есть место в его сердце. Настолько большее место, чтобы он ответил мне «да» в тот день, когда я сделал ему предложение. Его любовь исцелила меня так, как я никогда не смог бы и вообразить, исцелила меня от вещей, в исцелении от которых я никогда не думал, что буду нуждаться.