Мое сердце в огне

Этот день не был похож ни на один из предыдущих в колледже Первый орден. День, когда вернулся Армитаж Хакс. Если прежде Кайло сталкивался с ним только заочно и ненавидел просто за то, что «распорядок дня установлен старостой Хаксом и обязателен для всех; меню утверждено президентом студенческого совета Хаксом; эти кубки принесла колледжу команда по теннису под руководством капитана Хакса; это грамота и золотая медаль за победу в соревновании между колледжами, полученные благодаря стараниям нашего лучшего студента Хакса»… цвет коридоров, расположение портретов в холле, схема кампуса и даже посадка гребаных цветов в гребаном палисаднике несли на себе отпечаток этого гондона Хакса, и это выводило Кайло из себя. С доски почета на него надменно смотрел тощий рыжий парень с рыбьими глазами и едва заметной презрительной складкой у рта, одним своим видом вызывая неприязнь. Апофеозом, как Кайло казалось, было «а вот староста Хакс делал иначе», но вскоре выяснилось, что это только цветочки. Армитаж Хакс — староста, президент студенческого совета, капитан команды, лучший ученик в истории колледжа и всеобщий любимец — возвращался в Первый орден после почти двухгодичного отсутствия, и это не могло не беспокоить. То есть Кайло был уверен, что тому уже не видать былой всенародной любви, — ведь большая часть соучеников Хакса уже выпустились, и теперь это он здесь звезда и золотая антилопа, приносящая кубки и титулы. Это Кайло, а не кто-то еще ведет Первый орден к зениту славы и престижа, это о нем именитые журналисты пишут статьи, фото из которых потом украшают десятки личных шкафчиков и спален, это он теперь главная надежда, непревзойденный талант и любимец директора Сноука. Но в этот день все изменилось. *** Странный гул почудился Кайло сразу, как только он проснулся. Несколько мгновений он лежал, соображая, а потом вскочил и выглянул в окно. Кажется, снаружи собрался весь студенческий состав. Над воротами колледжа была натянута приветственная лента, на которой огромными буквами красовалось: «С возвращением!». Вокруг толпились студенты — многие с цветами и какими-то бумагами. Кайло потряс головой и протер глаза: большинство преподавателей тоже были здесь, тоже подозрительно счастливые, но хотя бы без букетов. И как апофеоз — в тени аллеи, ведущей к спорткомплексу, топтались члены команды пятиборцев, которых он привык считать своей свитой. Кайло смутно припомнил, что его тоже, вроде бы, пытались будить утром, но он только отмахнулся и продолжил спать. Вдали показалась машина, и толпа пришла в движение. Гул стал громче, встречающие с цветами начали протискиваться вперед, а оркестр, которого Кайло не мог видеть под козырьком общежития, грянул гимн колледжа. Хакса он узнал сразу, едва только рыжая макушка показалась из открывшейся дверцы. Тот был точно такой же, как на фото, разве что выглядел бледнее и казался еще более скользким. Вышедший из машины Хакс вежливо улыбался всем сразу, кивал, пожимал руки и принимал приветствия. Он поднялся на крыльцо, обозрел окружающую толпу и помахал рукой дальним рядам, на секунду мазнув взглядом по окнам общаги. Кайло сразу же отпрянул от стекла, но не был уверен, что Хакс его не заметил. Казалось бы, не самое значительное событие в жизни колледжа — просто приезд еще одного студента. Но Кайло не мог отделаться от ощущения, что все вокруг неуловимо изменилось, будто сама атмосфера колледжа стала другой. Ставшие родными коридоры теперь казались чужими, и чувствовать себя как дома не получалось. Особенно бесило общее настроение праздника и веселья, которые обычно царили тут после побед Кайло и его команды. Он привык считать это своей заслугой, а теперь причина была в этом рыжем мерзком Хаксе. Как в замедленной съемке, перед глазами проплыл его образ, улыбающийся и машущий собравшимся с крыльца, медленно поднимающий взгляд, чтобы посмотреть на окна общежития… Психанув, Кайло отправился на ипподром и постарался убиться там: у Сайленсера сегодня тоже не было настроения, и он раз за разом пытался в лучшем случае просто сбросить напарника на песок, фыркая и всеми силами выражая нежелание работать. Вечером, возвращаясь к себе в комнату весь потный, грязный и в синяках, Кайло едва не столкнулся с Хаксом, гладко причесанным и одетым в идеальный костюм с символикой колледжа. — Добрый вечер, Рен, — сказал Хакс, окинув его взглядом. — Я впечатлен вашими достижениями и словами директора Сноука о значимости команды пятиборцев для колледжа, поэтому пришел познакомиться лично. Однако я вынужден был ждать вас почти сорок минут. — Чего? — Согласно общему распорядку колледжа, студенты должны возвращаться в общежитие не позднее двадцати двух часов, — строго ответил Хакс, поджимая губы. — Меня это не касается. — Это касается всех. — Я тренируюсь в любое время, которое сочту подходящим, — Кайло начал закипать. — И вы со своим распорядком можете катиться к черту, староста Хакс. — Кажется, ваши успехи в спорте плохо на вас влияют, Рен. Вернитесь в реальность: жизнь состоит не только из спортивных соревнований, — Хакс заложил руки за спину и вытянулся, становясь еще выше. — Я буду делать то, что сочту необходимым. Не вставайте у меня на пути, — прошипел Кайло, придвигаясь так близко к лицу Хакса, что мог бы сосчитать каждую рыжую ресницу на его веках. — Берегитесь, Рен. Как бы ваши амбиции не вышли за пределы полномочий директора Сноука, — с убийственным спокойствием ответил тот, не отводя взгляда. Кайло с грохотом захлопнул дверь своей комнаты и не успокоился, пока не сорвал со стены полку со всеми книгами разом. После он лежал на полу в окружении раскиданных учебников и слушал, как бешено бьется о ребра его сердце. Можно было сколько угодно говорить о спортивной злости и умении использовать свои эмоции во благо стратегии, но в глубине души Кайло был согласен с Хаксом. Это пугало. Судя по тому, что Хакс больше не докапывался до Кайло и его расписания, директор Сноук разъяснил ему, что к чему. Не то чтобы от этого стало легче. Кайло привык к определенному укладу здесь, ведь он всегда был главной звездой и центром жизни. А теперь что-то бурлило вокруг него, и не всегда удавалось вовремя уловить, что происходит. Например, о проведении в колледже соревнований по теннису Кайло узнал в день их начала: когда пришел в спорткомплекс и уперся в запертые раздевалки. Половина команды пятиборцев оказались на зрительских трибунах, остальные шлялись неизвестно где. Кайло вспылил и ушел на стрельбище, где угробил недельный запас мишеней и патронов. Спустя три дня в главном холле появился большой поздравительный плакат в честь победы эссе Армитажа Хакса на конкурсе лучших студенческих работ по геополитике. На фото виновник торжества выглядел таким же бледным и отстраненным, как всегда, но все же это изображение чем-то отличалось от того, что давно украшало доску почета. Хакс стал будто бы резче и бледнее после болезни, что-то в нем притягивало взгляд. Кайло поймал себя на том, что пятнадцать минут не моргая пялится на его фото, и тут же сбежал, проклиная хихикающих за спиной первокуров. Если бы они понимали столько, сколько понимал он! Вечером Кайло метался по своей комнате, не в силах уснуть, потому что в студенческом клубе совсем неподалеку шло шумное празднование, на которое его не пригласили. До этого ни одна вечеринка в колледже не обходилась без Кайло, а сейчас его никто и не подумал позвать. Правда, его команда — так называемые «рыцари Рен» — тоже не пошли и демонстративно отсиживались в тренажерном зале, за что он был им благодарен. Случайно выяснилось, что колледж участвует в благотворительной программе помощи детям-сиротам, принимает у себя конференцию по проблеме мирового голода, выдает гранты школьникам, участвующим в проекте министерства иностранных дел, и ведет еще несколько крупных мероприятий, о которых Кайло и не подозревал. В каждом из направлений так или иначе всплывало имя Армитажа Хакса, вызывая у Кайло приступ холодного бешенства. Тощий, бледный, рыжий парень, очевидно, не слишком здоровый — не может быть, чтобы тот сам со всем справлялся. Кайло так много и часто думал об этом, что начал видеть кошмары, в которых следил за Хаксом, иногда душил, а иногда почему-то целовал. Обычно это было знаком, что пора бы передернуть. Лично они почти не общались: холодно здоровались и расходились, стараясь не задерживаться дольше необходимого. Но пока Кайло успевал только кое-как тянуть учебу и выкладываться на тренировках, Хакс делал все то же в превосходной степени, совмещая с обязанностями старосты, президента студсовета, капитана команды по теннису и еще сотней разных дел. Похоже, Хакс вообще никогда не спал, или Хаксов было как минимум двое. Переступив через себя, Кайло велел парням из команды последить за Хаксом, чтобы узнать, как он все проворачивает, а сам провел собственное небольшое расследование. Капитан команды легкоатлетов, высокая и мощная девица по имени Фазма, согласилась помочь ему достать из архива личное дело и принесла папку в раздевалку перед тренировкой. — Копировать нельзя. Вернуть нужно до утра, чтобы архивариус ничего не заметил, — предупредила она. — Я понял. Кайло устроился позади ряда шкафчиков, не особенно опасаясь, что его обнаружат: в это время никого, кроме Рыцарей, в тренировочных залах уже не было. *** Армитаж Хакс был выпускником элитной школы для особо одаренных детей Арканис, которой руководил его отец, Брендол Хакс. Кайло слышал, что поступить туда сложно, но еще сложнее — удержаться. К концу обучения оставалась примерно четверть изначально поступивших учеников. Арканис отличался военной дисциплиной и драконовскими наказаниями. В прессе не раз предпринимались попытки раздуть скандал из-за жестокого обращения с детьми и прочих темных тайн школы, но все они уничтожались в зародыше: выпускники Арканиса поступали в лучшие колледжи по всему миру, а после занимали очень высокие посты в правительствах, военных структурах и крупных корпорациях, так что любой из них мог надавить на СМИ и прикрыть каждый ропщущий рот. Так вот, Армитаж Хакс закончил Арканис с отличием и без каких-либо проблем поступил в Первый орден. Кайло подумал было, что рыжему выскочке помогают связи или мохнатая лапа отца, но с сожалением признал, что ошибся. Брендол Хакс планировал для сына колледж Империя на другом конце страны: самый крупный и старый в мире. В Первый орден Армитаж поступил сам и показал себя прекрасным студентом. Даже сейчас, после длительного пропуска и возвращения, он продолжал учиться с блеском. Угнаться за ним не мог никто, и Кайло в очередной раз успокоил себя тем, что талантлив в спорте. Брендол Хакс погиб как раз два года назад, когда Армитаж взял академический отпуск «по состоянию здоровья». Связаны ли эти события? Кайло был уверен, что да. Из старых подборок статей, найденных ранее, он узнал, что Брендол Хакс попал в аварию. Интернет-портал «Скандалист», выпускающий одноименную газету, пытался доказывать, что причиной смерти был сердечный приступ или что-то подобное, и авария стала следствием, но в ответственный момент доказательства пропали, а позже и портал прикрыли за систематическую клевету. *** Джейсен тоже погиб в тот год, и тоже в аварии. Кайло помнил, какая отстойная была погода тогда: лил дождь, пытающийся превратиться в снег, дороги превратились в скользкое месиво, а видимость не превышала нескольких метров. Джейсен и Бен ругались, кричали друг на друга. — Я обещал Люку, что ты придешь! — Ты обещал — ты и оправдывайся теперь. Мне надоело, ясно? — Джейсен небрежным движением прочесал волосы пальцами и хмуро зыркнул на Бена. — Люк и мама могут решать за меня что угодно, но я все равно сделаю по-своему. Это моя жизнь! Джейсен был похож на деда в молодости: красивый героический профиль, ясные глаза, русые кудри. Бен каждый раз таращился на него и страдал, потому что, хоть и пошел в обоих родителей разом, как назло, собрал самые непривлекательные их черты. Он мог похвастаться большим носом, широким ртом, торчащими ушами, непокорными волосами и россыпью родинок. В сочетании с нескладной фигурой это было совершенно не то, что радовало бы его в зеркале. — Твоя, — согласился Бен. — Но ведь у тебя способности! Как ты не понимаешь, ты станешь чемпионом очень скоро! Разве это не самое главное? А ты тратишь время на этих… на эту, очередную твою, как ее там? Джейсен подскочил и сгреб Бена за футболку. — Не смей так о ней говорить! Никогда не смей! Он отшвырнул брата к стене и вышел, громко хлопнув дверью. Через минуту во дворе взревел мотоцикл, и Джейсен унесся прочь в снежный дождь, заливающий город. Бен стоял у окна, прислонившись лбом к стеклу, и провожал взглядом огоньки его фар, даже когда они давно скрылись из виду. Картинка расплывалась перед глазами, но виновата в этом была, конечно же, погода. Почему-то так выходило, что он не мог подобрать правильные слова и объяснить Джейсену, что хотел бы проводить вечность в тренировочном зале с ним, как раньше. Каждый раз, когда тот уезжал к очередной подружке, у Бена словно что-то разрывалось в груди: хотелось кричать от боли, мысли скакали, и все валилось из рук. А ночью к ним пришли полицейские. Мотоцикл Джейсена не вписался в поворот и вылетел с трассы. Водитель погиб мгновенно: его голову раскололо о мачту освещения вместе со шлемом. Джейсена хоронили в закрытом гробу, и Бен не очень хорошо помнил, что тогда происходило. Ему казалось, что кто-то в голове воет без перерыва, и это никак не заканчивалось. А после все посыпалось. *** — Кайло, — его размышления прервал один из членов команды. — Извини. Там эти… теннисный клуб. Они наш зал забронировали. — Да ебать. Армитаж Хакс подтвердил репутацию самой гадкой занозы из возможных. Кайло подозревал, что так и будет, но не догадывался, что до такой степени. Одно дело — просто не любить друг друга, совсем другое — откровенно мешать тренироваться. — Какого хрена, Хакс?! — взревел он, влетая в зал. — У нас соревнования на носу! — У нас тоже, Рен, — невозмутимо отозвался рыжий зануда. — У меня по этому поводу разрешение от директора Сноука, а у твоих громил… — Мы всегда тренируемся в это время! — Кайло скрипнул зубами, едва сдерживая порыв задушить выскочку. — У вас ничего, — резюмировал Хакс. — Сочувствую, но ничем не могу помочь. Кайло ворвался в кабинет Сноука без стука — так был взбешен. — Что он себе позволяет?! Почему ему дозволено нарушать наш график занятий? — Во-первых, здравствуй, Кайло, — тон Сноука был настолько ласковым, что от него бросало в холодный пот. — Во-вторых, ты серьезно считаешь, что можешь в любое время врываться в мой кабинет и кричать на меня? Окончание фразы было больше похоже на змеиное шипение, и Кайло мысленно выругался: опять он позволил эмоциям захлестнуть себя и нарвался на выговор. — Простите, учитель, я повел себя неправильно. Меня вывели из равновесия нарушение графика и поведение Хакса. — Твоя ярость хороша на стадионе, так что прибереги ее для соперников. И ты, и Армитаж одинаково важны для колледжа, и цель у вас в конечном итоге общая, хоть и действуете вы совершенно по-разному. По изуродованному лицу Сноука нельзя было понять, забавляет его эта ситуация или злит. Кайло обычно хорошо читал противников, но с учителем не получалось. — Вы хотите, чтобы мы с Армитажем нашли общий язык? — предположил он, стараясь успокоить дыхание. — Нет, — невозмутимо ответил Сноук. — Это не имеет значения. Вы должны продолжать делать каждый свое дело. Я не выделяю никого из вас, вы оба имеете одинаковые привилегии. — Я понял, учитель. Простите, что я не сдержался и вышел из себя. Могу ли я узнать, почему Армитаж Хакс пропустил два года обучения? — Кайло старался выглядеть максимально покорным, надеясь разжалобить старика. — Можешь, — кивнул Сноук, — у него самого. Если Армитаж Хакс захочет рассказать тебе. *** Армитаж Хакс в его постели вел себя совсем не так, как обычно. Он стонал, кусал губы до крови, рвал подушки. Бледность его пропала под жарким румянцем, Кайло задыхался, рыча и толкая бедрами, а Хакс яростно скакал на его члене, поскуливая, как заправская шлюха. Кожа у него была теплая и бархатистая, белая-белая, оставлять на ней засосы было одно удовольствие. Кайло свирепо долбил его тесную горячую дырку и кончил так сильно, что зазвенело в голове. *** — Твою мать. Звенел будильник. Кайло проснулся в своей постели в личной комнате общежития Первого ордена с полными спермы руками и грязным одеялом. Такого с ним не случалось со средней школы, с тех пор, как он стал всерьез упахиваться на тренировках. Кайло не любил общаться и не считал себя ни дружелюбным, ни привлекательным. Став звездой колледжа, он, конечно, обзавелся армией фанаток и небольшим взводом фанатов, готовых удовлетворять его любым способом, но предпочитал справляться сам. У Кайло был идеал, до которого никто не дотягивал. Идеал, максимально далекий от Армитажа Хакса, так что этот сон, такой яркий и осязаемый… Стоя под струями воды в душе, Кайло вспоминал отрывки недавнего переживания, удивляясь самому себе, и снова ощущал позывы взяться за член. — Я слишком много думаю о тебе, Армитаж Хакс, — повторял Кайло, стуча лбом в стенку душевой. — Какого хрена? Он спустил так быстро, как только смог, и это было впервые — в сознании, — когда перед его глазами был не Джейсен. После занятий Рыцари всем составом заняли бассейн. Теперь Кайло каждый раз демонстративно бронировал помещение для тренировок — хоть тренажерку, хоть бассейн, хоть ипподром, — чтобы быть уверенным, что Хакс не припрется с очередным своим дурацким мероприятием. Плавали до ночи: сперва на время, потом играли в салки и просто дурачились. Постепенно все разошлись, Кайло остался один. Время шло к полуночи, когда он отправился в душевую и с огромным удивлением обнаружил там кого-то еще. В дальней кабинке шумела вода, сквозь полупрозрачную стенку просвечивали очертания тела и маленькая бутылка шампуня. — Кто здесь? — спросил Кайло, едва звук текущей воды стих. Он предполагал, кто это может быть, но сомневался в своей реакции. Его это бесит или неожиданно радует? — Рен? — из кабинки высунулась рыжая голова. — Я думал, вы давно закончили. Доброй ночи. — Доброй. Закончили. — Тогда все хорошо. Собственный голос звучал странно, а еще страннее Кайло было думать, что обычно строгий, подтянутый Хакс сейчас совсем голый и мокрый за тонкой полупрозрачной стенкой кабинки. — Ты плаваешь ночью, Хакс? Не умеешь и тайком учишься? Когда же ты спишь? Кайло встал прямо за дверью его кабинки, блокируя выход, и даже не думал прикрываться. — Зло не дремлет, — ответил тот. — Ты так и будешь там стоять? Тогда засеки пятнадцать минут: мне надо будет смыть маску для волос. — Чего? Какую еще маску? — Обычную, — Хакс фыркнул. — Не слышал о такой? Помогает от той пакли, что ты обычно носишь на голове. — Это лучше, чем прилизанное говно, которое носишь ты, — рыкнул Кайло, отступая. — Сам себе время засекай, я тебе не секретарь. Он выскочил из душевой, пронесся к себе в комнату, почти не одевшись, и только рухнув на кровать, сообразил, что этого и добивался Хакс: заставить его уйти. Нет сомнений, тот был смущен и не хотел, чтобы Кайло видел его голым. Есть ли там, что скрывать? Слишком бледный и тощий? Маленький член? Или Хакс вообще девчонка? Судя по расписанию, которое получилось у Кайло, Хакс не спал никогда. С раннего утра он присутствовал на занятиях, потом тренировался с командой по теннису, после уделял время прочим своим обязанностям, а ночью, выходит, плавал. На самом деле длительное наблюдение приносило очень странные плоды: Кайло стало казаться, что Хакс вообще не человек. Помимо нереального графика, тот никогда не показывался на солнце, ел отдельно, выбирая из очень ограниченного круга продуктов, и маленькими порциями, часто посещал кабинет врача, но выглядел всегда собранным и свежим. А еще он притягивал Кайло, как магнит — железную стружку. Если встречу в бассейне можно было назвать случайной, то фехтовальный зал — последнее место, где можно было пересечься, но это случилось. Кайло испытал очень навязчивое желание отработать пару раундов, и обнаружил внутри кого-то в костюме и маске. После очень достойной молчаливой схватки проигравший противник показал лицо. — Хакс?! Не знал, что ты фехтуешь. — Вообще-то нет. Это так, старые навыки. Просто захотелось размяться. Спасибо за бой, Рен, ты очень сильный соперник. Хакс ушел, оставив Кайло в полном раздрае. Что это было? Кто кого преследует? Почему именно Хакс? *** Первые соревнования пятиборцев в этом году едва не сорвались из-за скандала, разразившегося вокруг колледжа Империя. Кайло не очень пристально наблюдал за ним, хотя в Империи когда-то учился, а потом преподавал его дед. Вроде бы кто-то проворовался, или оказался подставным лицом, или бог знает что еще, но в результате сотни студентов и преподавателей оказались не у дел, а потому разбежались кто куда. Соревнования перенесли на неделю, и соперниками Рыцарей вместо дружественных имперцев назначили команду Бунтарей из Республиканского колледжа, отношения с которым всегда были натянутыми. Кайло сохранял внешнее спокойствие, но в глубине души ликовал: он давно мечтал нанести удар по этой дыре, которой так гордилась сенатор Органа, и показать бунтарскому сброду его истинное место (в мусорном баке, разумеется). Увлеченный тренировками и предвкушением, Кайло не сразу заметил, что Хакс еще больше побледнел и отощал, под глазами у него залегли глубокие тени, а движения стали резкими и дергаными. Фазма обратила его внимание на это во время совместной тренировки. — Энрик Прайд? Я его не знаю, — задумался Кайло, держа темп, чтобы бежать рядом. — Что он преподает? — Стратегические исследования. Скучная муть, если хочешь знать мое мнение. Как я поняла, этот Прайд был то ли большим другом, то ли врагом отца Хакса и теперь почему-то цепляется к нему. Пытается назначать наказания и отработки, занижает оценки. Хакс не жалуется, конечно, но я вижу. — Гнусная рожа, — сам себе сказал Кайло вечером, рассматривая фото Энрика Прайда на сайте колледжа. Его сильно задевало, что кто-то еще осмеливается ненавидеть Армитажа Хакса, будто бросая Кайло вызов. Прайд был похож на большинство старых пердунов из Империи: самодовольный, властный, надменный и придирчивый донельзя. Кайло выловил первокурсника Митаку, который восхищался Хаксом и ходил за ним хвостом, и тот рассказал, что Прайд всеми силами старается вывести того из себя, постоянно придирается и задает каверзные вопросы. Последнюю тренировку Рыцарей Рен перед соревнованиями вновь сорвала команда Хакса. Его теннисистам непременно нужно было занять зал в этот день, так что тренажерный зал срочно пришлось заменять бассейном. Со злости Кайло на две секунды улучшил собственный рекорд и остался плавать после того, как отпустил остальных отдыхать. В бассейне осталось только дежурное освещение, и он тихо скользил по гладкой воде дальней дорожки, погруженный в собственные мысли. Должно быть, поэтому Хакс не заметил его, а когда заметил, было слишком поздно. — Рен? Ты что тут забыл? Уже поздно. — Тот же вопрос. Кайло не мог оторвать взгляда от голой груди Хакса. Голой белой груди, перечеркнутой длинным уродливым шрамом. — Я всегда плаваю поздно. — Из-за этого? — Кайло кивнул на шрам. Хакс вздернул подбородок и жестко посмотрел на него. Кулаки на секунду сжались, на щеках появились неровные пятна румянца. Кайло почти физически ощущал исходящую от него смесь стыда и злобы. — Нет, блять, мы же решили, что я не умею плавать. — Нет ничего постыдного в шрамах, — неожиданно для себя сказал Кайло, стягивая широкие браслеты с запястий. — Это не позор и не уродство, это история. Это то, что сделало тебя прежнего тобой нынешним. — Ты резал вены? — тихо спросил Хакс. — История за историю. — Я знал, что ты психопат, — Хакс фыркнул и спрыгнул в воду. — У меня была операция на сердце. Он медленно поплыл по водной дорожке, а Кайло двинулся следом, держа тот же темп. — Какая? — Трансплантация. — Ого. И... что чувствуешь, когда готовишься к пересадке сердца? — Что твое собственное сердце остывает, как прогоревший камин. — Поэтому ты отсутствовал два года? Хакс кивнул и отвернулся. — Об этом не знает никто, кроме директора и моего врача. И я надеюсь, так все и останется. — Я резал вены после гибели моего брата, — сказал Кайло. — Меня еле откачали. Не хотел жить. — Так сильно любил его? — Еще сильнее. Хакс посмотрел на него странным долгим взглядом и снова негромко фыркнул. — Это странно: любить кого-то так, чтобы отдать свою жизнь. Мертвецу она без надобности. — Ты другой. Тебе не понять. — Не понять, — согласился Хакс. — В моей груди бьется сердце другого человека, потому что я хочу жить, вопреки всему, а ты хотел просто так отказаться от жизни, хотя тебя никто об этом не просил. — С твоих слов все выглядит совсем не так, и я действительно кажусь полным идиотом. — Это и есть правда, Рен. Смирись. — Энрик Прайд, — произнес Кайло, разозлившись. Он ожидал реакции Хакса, но не такой. Тот хлебнул воды и беспомощно дернулся, оборачиваясь. В его глазах мелькнул самый настоящий страх загнанного зверя. — Что? — Что вас связывает? — Ничего. Прайд и мой отец дружили. Два сапога, — Хакс поморщился, явно смутившись своей слабости. — Правду. — Чистая правда. — Всю правду, Хакс. — Отъебись, Рен. Дорожка закончилась, и Хакс быстро взобрался по лесенке вверх. Пока Кайло выбирался следом, тот уже скрылся в раздевалке, и поймать его удалось только на выходе, сбегающего с охапкой вещей. — Он тебе угрожает? — спросил Кайло, загородив Хаксу выход. — Не твое дело, — Хакс сейчас был злым, резким и неожиданно чем-то похожим на Джейсена. — Не лезь в это, Рен, пока еще можешь. — Что ему нужно? — настаивал Кайло. — Отвали! Хакс попытался откинуть его руку, но вместо этого попал в захват; Кайло прижал его к стене, мгновение глядел в горящие от ярости глаза, а потом поцеловал. А Хакс, великолепный Армитаж Хакс, мечта половины колледжа, рыжий зануда и самый кривой гвоздь в подошве, ему неожиданно ответил. Они целовались жадно, сплетаясь пальцами и языками, кусая и царапая друг друга, потому что ни один не хотел уступить. Кайло был сильнее, зато Хаксу ничего не стоило подло двинуть ему по яйцам или отдавить ногу. Вещи давно валялись на полу, плавки стали тесны обоим. Одной рукой придерживая Хакса, второй Кайло приспустил их себе и ему, и члены почти сразу соприкоснулись. Словно маленькая молния пронзила Кайло от затылка до пяток, и Хакс глухо застонал в его рот. Кайло обхватил оба ствола ладонью, снова заставляя их сомкнуться. Он понимал, что не выдержит долго, и хотел заставить Хакса кончить вместе с ним. Тот, похоже, придерживался сходной точки зрения, потому что накрыл обе головки ладонью, чуть сминая и массируя их. Спустя несколько секунд невнятной возни вперемешку со вздохами и хриплыми стонами, Кайло выстрелил первым, сотрясаясь в оргазме. Хакс догнал быстрой дрочкой, хватая воздух ртом и пачкая ему живот. Бешеное кружение в глазах постепенно прекращалось; Кайло прислушивался к себе и удивлялся какой-то особенной правильности этого момента. Хакс, едва отдышавшись, собирал свои вещи. — Энрик Прайд насиловал меня, пока был жив мой отец. Который все знал. От хрипловатого голоса Хакса несло могильным спокойствием. Кайло поежился, чувствуя, как внутри снова разгорается гнев. — Я убью его. — Нет, это должен сделать я, — Хакс хмыкнул. — Этого ждет от меня директор Сноук. *** До соревнований они не виделись. Кайло не особенно и старался: все свободное время он уделял команде, отрабатывая разные варианты и выстраивая тактику. Чем занимался в это время Хакс, он не знал. Бунтари прибыли с опозданием — достаточным, чтобы понять, что болт они клали на Рыцарей и весь турнир, но недостаточным для дисквалификации. Едва увидев их первые заезды, Кайло успокоился: победа сегодня не ускользнет. Сердце в груди сделало кульбит и чуть не выпрыгнуло из горла, когда он заметил на трибуне Хакса. Тот сидел прямо под комментаторской будкой, надежно укрытый в тени, и смотрел соревнования вроде бы с интересом. В любом случае Кайло сегодня чуть ли не летал, не оставляя противникам возможности догнать себя, и обычно строптивый Сайленсер вел себя идеально, слушаясь Кайло даже не с полуслова, а будто читая его мысли. У Бунтарей не было ни единого шанса, особенно когда двоих членов команды дисквалифицировали за мухлеж, и Рыцари вместе с болельщиками начали шумно радоваться победе до того, как ее официально огласили судьи. Но Бунтари припрятали козырь в рукаве. По сигналу капитана команды По Дэмерона на фанатской трибуне развернулся огромный баннер. На нем была напечатана фотография с подписью: «Бен Соло, вернись домой!» С фото на присутствующих смотрели скандальный сенатор Лея Органа и семнадцатилетний, но все равно узнаваемый Кайло Рен. Трибуны в момент взорвались криками. Люди вскакивали с мест и кричали, гудели в дудки и топали ногами. Кайло будто не слышал их, глядя на Хакса. Тот сперва сидел молча, как-то очень прямо вытянувшись, а потом посмотрел прямо на него и одними губами спросил: «Бен Соло?» Кайло едва заметно кивнул и отвел взгляд. Больше всего ему сейчас хотелось провалиться сквозь землю и затащить за собой По Дэмерона, медленно наматывая на локоть его свежевыпущенные кишки, но он изменил свое намерение, едва взглянув на преподавательскую трибуну. Директор Сноук, а вместе с ним Прайд и незнакомый тип в плаще с капюшоном явно смеялись, по всей видимости, очень довольные получившейся шуткой. Если бы Рыцари не утащили Кайло прочь, он полез бы на трибуну при всех. *** — Чистая победа, коллега, — сказала Фазма, заглянув в раздевалку через несколько часов. — Ты как? — Прекрасно, — мрачно отозвался Кайло. — Что там, в целом? — Да нормально. Все поорали, потом разошлись. Так они затем и приходили, все довольны. По большому счету все равно, Кайло или Бен, — Фазма усмехнулась. — Главное, за чью команду ты бьешься. — А Хакс? — хрипло спросил Кайло. — А что с ним должно быть? Вы, парни, так часто спрашиваете меня друг о друге, что я чувствую себя презервативом между вами. Может, лучше поговорите друг с другом напрямую? Кайло не нашелся, что ответить, и от необходимости сделать это его избавило явление первокурсника Митаки. — Пожар! Помогите, пожар!!! Бунтари подожгли центральный корпус!!! — верещал он. Кайло и Фазма выскочили из тренерской. Старинный основной корпус колледжа полыхал, как веселый майский костер. — Вызывай спасателей! Помоги пострадавшим, — велел Кайло, срываясь в сторону конюшни. Он открыл двери и обрубил привязь Сайленсера, молясь, чтобы упрямый конь не заартачился. До корпуса было с километр, быстрее просто никак. Кайло скакал, и с каждым ударом копыт о землю чувствовал, как полыхает огнем что-то в его груди. Лишь бы успеть. Лишь бы Хакс сразу пошел в общежитие, а не в преподавательскую центрального корпуса, где обосновался Энрик Прайд… Рыжую макушку он увидел на балконе второго этажа. Хакс пятился к перилам, словно от огня, но интуиция подсказывала Кайло, что тот там не один. — Хакс! Армитаж, прыгай! Он обернулся, прикрывая нос и рот ладонью, словно это могло спасти от дыма. — Прыгай, я поймаю! — закричал Кайло снова. — Ты же хочешь жить, помнишь? Хакс легко вскочил на перила и без раздумий прыгнул вниз, прямо в руки Кайло. — Я хочу жить, — прохрипел он, — когда эта сволочь сгорит заживо. — Немедленно вернитесь! — заорал с балкона Энрик Прайд, бросившись к перилам. — Я приказываю вам немедленно вернуться в корпус и приступить к спасению преподавателей! — Да пошел ты, — сказал Кайло, показывая Прайду средний палец. Он развернул коня и пустил его вскачь в сторону спорткомплекса, за которым уже виднелись огни машин скорой помощи. Хакс в его руках заходился кашлем. — Тише, потерпи! Сейчас тебе помогут. Нужно сохранить твое новое сердце, Хакс, постарайся, — бормотал Кайло, подгоняя коня. — Твое, — с трудом прохрипел Хакс. — Что? — Это твое сердце. Ты — Бен Соло. Ты любил своего брата больше всего на свете, — Хакс зашелся в приступе кашля, захлебываясь воздухом. — Человека, который… мне… у меня… — Что? Хакс, держись! Ты не можешь так сдохнуть, слышишь? Я хочу тебя ненавидеть и дальше! Хакс! Хакс!!! *** — Я могу навестить его? — Армитаж Хакс еще не приходил в себя. Он перенес тяжелый кризис… — Я ненадолго, — Кайло отодвинул медсестру и вошел в палату. Хакс казался белым, почти как простыня. Волосы горели, похожие на костер в снегу, будто пожар в колледже еще не закончился. Вблизи было видно, что кожа у него не чисто белая, а покрыта россыпью мелких очень бледных веснушек. Шрам казался темной рекой между двух берегов, покрытых подтаявшим сахарным снегом. — Хакс, я вижу, что ты смотришь на меня из-под ресниц, — сказал Кайло, садясь на край кровати. — Блестяще, — кисло отозвался Хакс, приоткрывая глаза. — Как ты себя чувствуешь? — Как человек, который второй раз едва не умер. — Неплохо, значит. — Пусть так. Что с колледжем? — Решили восстанавливать. Пока занятия ведутся во времянке. Виновных, конечно, не нашли — грешат на старую проводку. Сноук сгорел вместе с Прайдом, директор теперь Палпатин. Тот, что был директором в Империи. — Знаю. Он так и планировал, — вздохнул Хакс. — Я догадался, поэтому поступил в Первый орден. Это будущее. — Тебя все ждут. Митака особенно. Он кормит твою кошку. Я понятия не имел, что у тебя есть кошка! Кайло чувствовал себя ужасно неловко: говорить нужно было о важном, а он нес всякую чушь и ничего не мог с собой поделать. Вот и Хакс смотрел на него как на идиота. — Это совсем не новость, Рен. Ты в принципе не слишком догадлив, да? — Ты идешь на поправку, — Кайло усмехнулся. — Как сердце? Не шалит? — Об этом лучше спросить у тебя, — Хакс криво улыбнулся. — Как там сердце твоего брата Джейсена в моей груди, а? Кайло замер, с трудом глотая горький ком в горле. Сердце Джейсена… Действительно, мама что-то говорила про донорство тогда, но он не контролировал себя: резал вены, сбегал из дома, один раз не вернулся вовсе… чтобы все сложилось вот так. Именно так. — Хакс. Мне не важно, чье сердце у тебя в груди. Я хотел спасти тебя, и я спас. Поэтому ответь мне… Как твое сердце, Хакс? Тот слабо улыбнулся своей обычной, чуть презрительной улыбкой. — Мое сердце горит огнем. Тебе придется спасать его снова, Рен.