Неравная любовь

      Кацура открыла рот в шоке от услышанного. Коленки ее предательски задрожали, а воздух отказывался идти в легкие. Это не мешало сразу миллиону мыслей проникнуть ей в голову. Может ли быть, что эти две недели, пока отца не было дома - он старался разыскать Мадару? И разыскал? Она, ведь, была уверена, что он так же, как и она, не знает о его месте нахождения. И теперь он предлагает ей такое? Неужели он действительно решил отвести ее к нему?!       - Я... не ослышалась? Ты проводишь меня к Мадаре?... - все же решила переспросить она.       Тобирама развернулся к ней, и по невыразимой печали в глазах отца, девушка поняла, что все услышала верно.       Однако не успела она обрадоваться такой невероятной новости, как ее сердце тут же посетило сомнение. Не связанное с силой ее любви.       - А он знает, что ты хочешь привести меня к нему? - спросила она неуверенно.       - Да. Мы говорили с ним. Он ждет тебя, - ответил отец, понимая о чем думает Кацура.       Та мгновение молчала, в конце концов подойдя к отцу, усаживаясь с ним рядом.       - Спасибо, папа... Не верится, что ты сделал всё это для меня, зная, как сильно ты ненавидишь Мадару. Но... почему же он сам не пришел за мной?... Он вообще, вспомнил о том, кто я такая, когда ты обнаружил его?...       - Вспомнил, - задумчиво ответил Тобирама, решив не придавать реакции Мадары на их скорое возможное воссоединение никакой эмоциональной окраски. Ведь это не работало бы в его пользу. А Сенджу все еще не хотел сдаваться, - А почему он не пришел - спроси его сама. Если, конечно, не передумала с ним встретиться.       У Кацуры из этих сведений сложилось впечатление, что Мадара совершенно забыл ее. И Тобирама его чуть ли не заставил с ней увидеться, понимая, что его дочери очень плохо.       - И где же ты обнаружил его, папа? - продолжила удрученно расспрашивать она после долгой паузы.       - В главном городе Дайме. Он там Магистрат, - не без тени иронии ответил Сенджу-старший.       - «Магистрат»? - ошалело переспросила девушка. Хах... Очевидно с такой должностью ему есть о чем думать и помимо какой-то несчастной малютки из прошлого... - Как же он стал главой такого большого города?       Тобирама вкратце рассказал ей, не собираясь осведомлять дочь об истинных причинах принятия такого решения Учихой.       «Быть может, я и в самом деле плохо его знала? - размышляла Кацура обо всём этом, - Все, к чему он стремился - была власть? Как только нашел замену своему клану, снова стал чувствовать себя уверенно и счастливо? Как же так...»       - Если не хочешь - просто не пойдем никуда, - видя то, как она расстроилась, молвил Тобирама.       - Нет. Я пойду... - покачала головой Кацура. Ей нужно было убедится в своих суждениях... Но больше всего она, конечно, хотела понять, что сильно заблуждается. И, разумеется, девушка неимоверно сильно желала увидеть того, о ком тосковала каждую минуту своей жизни...       В назначенный час она собралась, как и рекомендовал ей Тобирама, стараясь выглядеть в любом случае женственно и мило. Встречают по-прежнему по одежке. И не важно, что до этого Мадара видел ее в таких разных ипостасях, что книгу можно писать. Хоть девушка и сильно злилась на Учиху, ощущая себя девицей, что лишь напросилась к нему на это долгожданное свидание, все равно очень хотела понравиться ему.       Окинув взглядом свою малютку, Тобирама удовлетворенно вздохнул, поправив ей выбившийся локон с лица за ухо.       - Идем? - положил он ей ладонь на плечо, и, дождавшись легкого кивка, в ту же минуту переместил их в город, где их уже ждал Мадара.       - Его дом совсем недалеко. Думаю, он уже почувствовал наше появление. Подождем, пока он сам выйдет, - сказал Тобирама, замечая, как сильно нервничает Кацура. Много сомнений было в ее глазах. Может быть, прав был Хаширама? Пусть встретятся. Авось, девушка сама раздумает быть с ним. Причин может быть миллион. Она уже не та маленькая девочка что прежде, и будет оценивать его почти как взрослая женщина. А не ребенок, ищущий в любом взрослом мужчине замену своему непутевому отцу... - Он идет, - ощутив чакру Мадары совсем близко, взяв Кацуру за влажную от волнения ладонь, Тобирама последовал за угол, где почти сразу они столкнулись с Учихой.       Девушка медленно подняла глаза с земли, бегло оглядывая мужчину перед собой.       Мадара... Она так хотела увидеть его! Но... Неужели она и впрямь лишь одна из них двоих так грезила об этом? Если да - что ей делать с этим?       Кацура хорошо запомнила каждую его черту. И подумала о том, что он совсем не изменился за эти два года. Но, так же она не могла не заметить, что его гардероб претерпел кое-какие изменения. Теперь мрачный балахон был заменен на черное мужское кимоно, с коричневым поясом, придавая ему очень официальный вид. Это для нее он так «приоделся»? Хотела бы она в это верить...       Больший интерес все же занимали его глаза. Что они выражали, глядя на нее? Нежность? Усмешку? Обремененность? Кацура боялась предположить. Но он едва заметно улыбался ей, и одно только то, что им все же каким-то чудом удалось встретиться, пусть и таким образом, немного успокоили ее. Однако чем больше она понимала, как счастлива его увидеть, тем сильнее злилась на него, что он так и не пришел за ней! А ведь он вполне мог, судя по всему! Ей хотелось услышать его оправдания. Если он вообще собирался оправдываться перед девушкой за это.       - Что встала? - шепнул Тобирама дочери, которая снова принялась сверлить землю глазами, так ничего и не сказав. Слегка подтолкнув ее вперед к Учихе, он даже почувствовал небольшое ее сопротивление, - Остаешься? - Кацура едва заметно кивнула, заставляя ее отца все же их покинуть в таком случае, - Мадара. Кацура решила остаться у тебя в гостях на время... Я приду за ней завтра днём. С ней всё должно быть в порядке.       Мадара кивнул ему, даже не глянув в его сторону, продолжая сверлить девушку глазами. Тобирама тут же исчез, как и обещал. Его роль в этом представлении подошла к концу.       А Учиха, кажется, вообще не обратил на него внимание. Мог бы хотя бы поблагодарить...       Дело в том, что Мадаре было не до Тобирамы. Почти всю ночь он не спал, думая о скорой встрече с Кацурой, и был все это время «на иголках». И вот, когда в назначенный Сенджу-старшим день, несколькими минутами ранее, он почувствовал, что они оба уже стоят недалеко от его дома, он так обрадовался! Практически не заметил, как вылетел на улицу, и, кажется, даже дверь не закрыл. Он рисовал у себя в голове картины, как его девочка, едва увидев Мадару, бросится в объятья, и больше они никогда не расстанутся! Наверняка она выросла и стала еще прекраснее... Интересно, что еще могло измениться в ней?       Но он даже подумать не мог, что она лишь едва взглянет на него, снова опустив голову.       Да, в чем-то он не ошибся. Она и впрямь выглядела теперь совсем взрослой. И очень красивой... Ее лицо было как у принцессы из сказки. Но хмурилась (и явно злилась) она совсем не как подобало бы нежной милой влюбленной девушке...       Учиха опешил, не зная, что и думать. Тобирама сказал ему давеча, что девушка сильно по нему скучала, и очень хотела увидеться с ним. Тогда почему она такая угрюмая?...       Нервно сглотнув, он все же решил начать разговор первым:       - Здравствуй, Кацура.       - ...Здравствуй, Мадара, - ровно и даже слегка холодно отвечала девушка, заставив нервничать Учиху еще больше... Но он обязан был как-то повернуть всю эту ситуацию в другую сторону.       - Я очень ждал тебя, - подошел он к ней ближе, наклонившись, заглядывая ей в лицо. Но Кацура все равно отводила взгляд. - ... Хочешь... немного пройтись? - не зная, что еще сказать ей при таких условиях, предложил он ей. Слава богу, девушка ему кивнула, соглашаясь, и тем самым хоть как-то на него реагируя.       Какое-то время они шли рядом молча, каждый думал о своем. Неужели у них ничего не получится, переживал каждый из них? Но, в любом случае, они должны были объясниться друг другу.       - За эти два года я, очевидно, сильно постарел, да? - грустно спросил Мадара ее, слегка придвинувшись на ходу ближе. Но не решаясь коснуться ее, несмотря на сильное желание это сделать.       - Нет. Ты такой же, - спокойно ответила она, продолжая молчать дальше.       - Вот как? М... Я думал, ты так расстроилась, когда мы, наконец, снова встретились, потому что осознала, как сильно я...       - Я расстроилась не поэтому, - не дала договорить ему Кацура.       Мадара не успел спросить, почему же тогда, так как прямо перед ними двумя возник мужчина, требующий срочного внимания Учихи.       - Магистрат-сама! Знаем, вы на сегодня взяли выходной, но без вашей подписи никак нельзя начать делать что-то дальше! - упрашивал его человек в одежде чиновника, изымая из рук своего помощника рукопись с кистью, - Вот... Это очень быстро, пожалуйста! И больше, клянусь, я вас не побеспокою.       Кацура боком отошла слегка в сторону, и Мадара, раздраженно вздохнув, бегло изучил бумажку, время от времени бросая косые взгляды на совсем поникшую Сенджу.       - Какая милая девушка, - сказал раскрасневшийся чиновник, желающий подмаслить своему Магистрату, - это ваша родственница?       Мадара слегка опешил от этого вопроса, ибо сам не знал, кем ее представить. И вообще, разве его подчиненного это касалось!?       - Это... - не находил слов Мадара, краснея, - Это моя... То есть...       Чиновник, осознав, что, кажется, совался туда, куда ему лезть не стоило, быстро извинился, решив больше ничего не спрашивать. Вскоре подпись была получена и он, наконец, скрылся.       Кацура выглядела еще более разозленной.       - Ты даже не знаешь, как меня представить... - сказала она вслух удрученно.       Наконец, девушка хоть что-то ему высказала.       Мадара медленно приблизился к ней снова, мягко беря за запястье. Кацура вздрогнула от этого мимолетного прикосновения. Ведь это было впервые за столь долгое время... И тотчас ощутила трепет во всем теле. Мадара это заметил, и боялся что она могла ощутить отвращение.       Только не это... Что же случилось? Неужели она разочаровалась в нем? Кацура сказала, что он не изменился, но что если только теперь, наконец, увидела, насколько большая разница в их возрасте? Или расстроена, что он больше не шиноби, а просто городской чиновник, пусть и высокопоставленный? Мадара знал, какая эта девочка была талантливая в ниндзюцу. И было бы очень ожидаемым, если это обстоятельство было ей важно. Ее злость вызвана этим? Что теперь ему делать?...       Но Кацура все еще ждала, что он скажет на ее предыдущую реплику, и Мадара неуверенно постарался объясниться:       - Я не знал, кем бы тебе хотелось быть рядом со мной. И желала бы ты оставаться рядом вообще... - он решился приобнять ее за плечи, и к его счастью, девушка не отпрянула от него, - Раньше ты хотела, чтобы я был тебе мужем. Понимаю, что за эти два года многое могло поменяться. Я все понимаю... Тогда... коль скоро отец у тебя уже есть, я мог бы быть тебе старшим братом... - будто бы уговаривая ее, произнес он, ощущая, что Кацура вся горела, - Только не отталкивай меня, - просил он, видя, что она так же не отвечает, - Позволь быть рядом. Ты нужна мне...       Губы Сенджу задрожали, и глаза наполнились самыми настоящими слезами. Порывисто скинув его руки с себя, Кацура развернулась, оказавшись к нему вплотную.       - Я снова стала нужна тебе? Очень рада это слышать... Стоило ждать два чертовых года, чтобы наконец, услышать это... - совсем не радостным голосом молвила она, давая понять причину своей обиды. Пока Мадара стоял, внимая ее словам, девушка, уже не в силах справится со слезами, продолжала, все еще находя в себе силы говорить спокойно, - Я ждала тебя каждый день... Нет, каждый час своей жизни! Я взывала к тебе, молила прийти за мной... Но ты не пришел. Ты забыл меня, потому что у тебя появились другие интересы? И ты начал новую жизнь без меня, забыв все свои обещания... Разве можно делать таким образом!?       - Я делал это для тебя! - схватив ее за плечи принялся оправдываться Мадара, - Все, что я делал - я делал для тебя, - видя, что взгляд девушки немного смягчился, он понял, что идет по верному пути, продолжая, даже повысив голос от переполнявших его эмоций, - Разве я смел забыть тебя? Ту, которую люблю так сильно... И эту новую жизнь я начал, отринув все, что у меня было, лишь для того, чтобы однажды ты смогла прийти ко мне! Кацура...       Мужчина прижал ее к себе, чувствуя себя хуже некуда после ее признания. Одна мысль его успокаивала, что девушка не расстроилась бы так сильно, если бы и впрямь не любила его. Значит, у него еще был шанс все исправить.       - Я заставил очень долго ждать тебя, прости меня, - продолжил он, говоря ей куда-то в висок, пока она боролась с нахлынувшими слезами, - И, признаюсь, я хотел заставить тебя ждать еще дольше...       Слыша это, Кацура подняла на него заплаканное лицо, негодуя:       - Еще дольше? Почему?...       - Я стал Магистратом не так давно. Всего пол года назад. И хотел быть уверенным, что и через достаточно продолжительное время у меня все будет в порядке. Я не мог больше рисковать твоей безопасностью! - ответил он честно.       - Все равно ты должен был прийти раньше... - упиралась она, стирая слезы, - Я очень зла на тебя...       - Хорошо, - взяв ее лицо в свои ладони, ласково сказал Мадара, - Тогда я постараюсь заслужить твое прощение. И как-нибудь доказать свою любовь к тебе...       Кацура слыша это, снова покраснела. Теперь, когда они хотя бы немного объяснились друг другу, обоим стало легче.       Они так же продолжили шествовать по городу, но теперь Мадара вел ее, обняв за плечи, время от времени рассказывая о своих обязанностях здесь, или спрашивая, чем она сама занималась в последнее время в Конохе.       - Я больше не шиноби... Как ты и просил, я бросила миссии, - призналась она грустно.       - Значит, теперь мы оба не шиноби, - поделился с ней Мадара, - Поначалу я тоже не был уверен, что смогу жить так. Но, иногда чтобы начать все заново, следует сжечь некоторые мосты.       Пока он рассказывал это, Кацура поняла, что он привел ее на маленькую уединенную пристань, откуда открывался очень красивый вид на другой берег и густую кучерявую поросль зелени.       Закат уже вовсю алел на горизонте, и от увиденной картины Кацура впервые за сегодня смогла вздохнуть свободно. Она даже забыла, что поднялась немного выше, на каменный выступ, посчитав, что таким образом ей будет лучше видно уходящее солнце, и, немного попятившись, чуть было не упала. Но Мадара тотчас оказался сзади нее, не давая оступиться.       - Осторожно, - сказал он, придерживая ее за талию, не торопясь отпрянуть. Сейчас ее лицо было с его почти на одном уровне, и он надеялся, что это положение позволит ему поцеловать ее в итоге, - Ты не замерзла? - не дожидаясь ее ответа Мадара обнял ее, буквально пряча в своих рукавах, замечая, что Кацура сама прижалась к нему еще плотнее, - Здесь очень красиво, правда?... Я недавно нашел это место совершенно случайно. И подумал о том, как было бы здорово любоваться закатом здесь вместе с тобой.       Девушка развернула на него лицо, стараясь понять, серьезно ли он говорит это... Учиха увидел в ее глазах недоверие к его словам, и не знал, как убедить ее поверить ему. Ну почему он в самом деле не прислал ей хотя бы письмо!? Пусть он и не мог вернуться в Коноху, но неужели никак нельзя было найти способ передать ей хотя бы одно несчастное послание? Он глупец. Разве можно было сравнивать его, взрослого мужчины, терпеливость с выдержкой совсем еще юной девушки?...       - Я люблю тебя, - снова признался он, и голос его предательски сорвался, от такой трогательной близости с ней, - Я очень тосковал по тебе... И старался выполнять все, что обещал. Я надеялся жениться на тебе, и хотел подождать до твоего восемнадцатилетия...       - То есть...Ты хотел прийти за мной через два года? - грустно спросила Сенджу, - Но у нас в стране можно выходить замуж после шестнадцати...       - Да, я знаю. Но я хотел, чтобы ты пожила для себя столько, сколько возможно. Не уверен, что жизнь со мной была бы для тебя сказкой... - сказал Мадара то, что думал.       - Дурак... Я же жила с тобой до этого... - отворачиваясь, парировала Кацура, но Учиха не позволил ей отвернуться, ладонью снова устремив на себя.       - Да, я дурак. Я признаю. Я забыл, что ты крайне нетерпеливая барышня... Но помнил, что раньше ты тоже любила меня. Сейчас все иначе?... - спросил он, боясь услышать ответ.       - Нет, я так же люблю тебя...       - Хорошо... Тогда будь моей женой. Я обещаю, что заглажу свою вину перед тобой, ты будешь очень счастлива... - придвинувшись так близко, почти касаясь ее своим носом, произнес Учиха, заставляя Кацуру буквально вспыхнуть в его руках.       - Мадара...       Он не знал, что девушка хотела сказать ему, так как в этот момент уже накрыл ее губы своими, нежно, и в то же самое время страстно, целуя.       Несмотря на то, что это был всего лишь второй настоящий поцелуй в ее жизни, она не могла не подумать, что он был самым романтичным поцелуем в мире. И, конечно, он догадался, как продемонстрировать ей свои чувства наиболее надежным способом. Так, как Кацура его уже просила однажды доказать ей свою любовь.       Разумеется, она и не думала отстраняться. Хотя Мадара ожидал, что она может оттолкнуть его. А когда ее тонкие ручки обвили его шею, заставляя его практически стать с ней одним целым, Учиха не мог не промычать ей в губы от окатившего его удовольствия.       Заявляли ему о себе муки совести за их двадцатилетнюю разницу в возрасте? Да, но уже не так сильно. Он много размышлял об этом (если не сказать, что постоянно) и сделал для себя вывод, что в поцелуях нет ничего страшного. Пускай и столь откровенных... Но ему было так хорошо, что вскоре хоть какие-то терзания по этому поводу совсем прекратили его беспокоить. Он, ведь, никогда не принуждал девушку любить его. Значит, все было в порядке. И вообще, сейчас, когда Кацура все еще была обижена на него и даже ставила его любовь к ней под сомнение, любое промедление или неуверенность в чем-то играли бы явно не в его пользу. Мадара решил, что действие всяк будет выгоднее, чем бездействие.       Когда Учиха почувствовал, что еще чуть-чуть, и девушка в его руках просто «растечется», он нехотя отстранился, принявшись блуждать по ее раскрасневшемуся лицу глазами.       - Можешь не отвечать сразу, - напоминая ей о своем предложении стать его женой, благоразумно сказал Мадара, - Хорошенько подумай обо всем. Я умру явно раньше тебя, и если ты готова остаться вдовой в самом расцвете своих лет, то соглашайся, - иронично сказал он, понимая, что говорить в такой момент о смерти было не совсем уместно, - Ну, а пока, позволишь показать тебе дом?