***
Удар у выпившего Клеменса явно слабее, чем у трезвого, и Маттиас лишь притворяется впавшей в небытие тушкой, а на самом деле ждет, когда же он свалит. Ханниган на всякий случай запирает комнату на ключ, считая, что в собственной спальне кузен глупостей точно не натворит, и даже не подозревает, как сильно ошибается. — А если я в туалет захочу или пить? — бурчит Харальдсон, переворачиваясь на бок. Спать, по идее, нужно, но вот беда — не хочется совершенно. А чем заняться, будучи запертым в спальне, да еще и под градусом? Если только новости в интернете почитать. Телефон, как назло, остался в гостиной, попасть в которую сейчас нереально, поэтому Маттиас перетаскивает на кровать ноутбук, заходит в свой аккаунт и понимает, что интернет кричит. Поклонников Евровидения разрывает от негодования, потому что на украинском отборе произошел очередной скандал. Не то чтобы ему было какое-то дело до Украины и ее представителя, но бухой Маттиас — Маттиас с обостренным чувством справедливости. Он читает про обстоятельства, которые вынудили Марув отказаться от участия, и чувствует, как у него начинает бомбить. Пальцы действуют быстрее, чем соображает мозг, и следующие несколько минут он проводит за составлением петиции. «Вот он — яркий пример капиталистической несправедливости: политики, опасаясь за целостность своих откромленных задниц, вынуждают певицу, выбранную людьми, отказаться от Евровидения лишь потому, что она не хочет участвовать в их политических играх. Можно любить Марув, можно ее ненавидеть, но нельзя не признать: это происшествие — явное доказательство того, что плевать они хотели на мнение народа. О каком мире может идти речь, если ненависть торжествует, капитализм побеждает, а диктаторы обрывают крылья талантам? Я — Маттиас Харальдсон, солист Хатари, разрушитель капитализма и просто человек, которого бесит вопиющая несправедливость. Я — Маттиас Харальдсон, поддерживаю законную победительницу вiдбора 2019 и считаю, что она должна участвовать в Евровидении, а вам, уважаемые капиталисты, загнавшие ее в угол, оставляю послание: HATRID MUN SIGRA» Довольный собой, он выкладывает петицию на своей странице в Фейсбуке, выключает ноутбук и заваливается спать, не подозревая, какой фурор произведет его пьяная выходка.***
— Что я тебе говорил? Клеменс суров, как жена, прождавшая блудного мужа до двух часов ночи. Маттиас задумался бы, что послужило причиной такому поведению, но после двадцати часов беспробудного сна мозги работать отказываются. — Клеменс, пожалуйста, скажи прямо, что не так, у меня голова болит, — просит Харальдсон, потирая виски. — Я тебе говорил, — произносит Ханниган, — чтобы ты проспался. А ты что сделал? «А что я сделал?» — Маттиас искренне не вдупляет, что происходит. Последнее его воспоминание — как он выпивает пятую рюмку бабулиной настойки. Что было дальше? — Клеменс, я не помню, правду тебе говорю. Я что-то серьезное натворил? — Да ничего особенного, на самом деле, — заявляет Клеменс. — Всего лишь петицию в поддержку Марув написал, которую меньше, чем за сутки, подписали пятьдесят миллионов человек. Глаза Маттиаса лезут на лоб. — Произошедшее вызвало широкий общественный резонанс, украинцы вышли на митинг у здания НТКУ, ситуацией заинтересовались иностранные СМИ и организаторы Евровидения… В общем, радуйся, Матти, эту битву с капитализмом ты выиграл. — В смысле? — Харальдсон смотрит на Ханнигана с подозрением. Пятая точка уже чувствует жар, исходящий от приключений. — Долбодятлы из НТКУ не выдержали такого напора, пересмотрели договор и дали Марув добро на участие в Евровидении. И все СМИ теперь пишут, цитирую: «Если бы солист скандальной группы Хатари не привлек своей петицией лишнее внимание, историю с Марув, скорее всего, по-тихому замяли бы украинские власти». Как тебе такое, а? Маттиас теряет дар речи. Он просто слегка перепил на бабулином юбилее, но кто бы мог подумать, что это приведет к таким последствиям.