Такого подарка судьбы никому не пожелаешь

***

      Резко распахнув глаза, я начала оглядываться по сторонам. Что чёрт возьми произошло? И где я? Вокруг меня всепоглощающая темнота, а я сижу на идеально чистой кровати. Это не похоже на комнату, но и на реальное место особо не смахивает. — Здесь кто-нибудь есть? — спросила я, но ответа не последовало. Вместо него откуда-то послышался скрип и буквально в метре от меня открылась дверь. Вариантов у меня не особо много, поэтому я начала сползать с кровати. Осторожно опустив ноги во что-то, напоминающее воду, странно, я её даже не заметила сначала, я осмотрела себя. На мне не было обуви, были лишь широкие белые штаны с такой же широкой белой кофтой. Ещё раз бросив взгляд на чёрное ничто, я направилась к двери. Свет исходящий из неё, мешал понять, что там. Прикрывая свет рукой, я прошла в следующую комнату, дверь за мной благополучно захлопнулась и исчезла. — Понимаю, что ещё могу вам сказать. Где я? Ответьте кто-нибудь? Может хотя бы какой-нибудь знак? — но, как и предполагалось никакого ответа. Всё, что я увидела это тумбочка с тремя ключами и три двери. Подойдя, я заметила, что два ключа прицеплены к цепочке, а один можно свободно взять. Что я и сделала. Логично можно предположить, что первый ключ к первой двери. Я вставила его в скважину и провернула. Дверь легко поддалась и меня буквально «засосало» внутрь.       Я стою посередине поля, небо затянуто тучами, которые низко повисли над моей головой, так, что у меня было ощущение, что я могу достать до них рукой. Ветер нещадно придавливал траву к земле. Всё предвещало начало грозы или чего-то очень негативного.       Стоять на месте бессмысленно, а в далеке виднелась небольшая деревушка, к которой я и двинулась. Пройдя метров сто, ветер начал подгонять меня в сторону леса. Я могла бы пройти дальше, но вот только передо мной появилась словно невидимая стена, не пропускающая вперёд. Делать нечего, я пошла туда, куда меня вело это место, словно пытаясь что-то показать.       Почти подойдя к лесу, мимо меня прошла маленькая девочка с чёрными волосами. — Девочка, постой! Не могла бы ты мне помочь и рассказать, где я? — но она меня словно не слышала и продолжала свой путь. Всё, что я могла, следовать за ней.       Поравнявшись с ней, я попыталась дотронуться до неё, но бесполезно, моя рука прошла насквозь, даже не тронув её. Я была, как призрак. От накатывающего раздражения, я прошла мимо неё и уселась на пень, ожидая дальнейших действий. На вид, девочка лет пяти или шести, голубые глаза и чёрные, как смоль, волосы, летнее платьице, которое было ушито заплатками, если и вовсе не состояло только из них, обычные балетки и медальон, который больше всего привлекал к себе внимание. В руках, девчушка держала букетик из полевых цветов, очевидно, что она из деревни, до которой меня не пустили. Она мне кого-то напоминала, словно раньше я её видела. Только вот где? И тут меня осенило, это же я! Я видела себя в первом своём «сне». Это я! Только маленькая, что случилось? Почему же она остановилась и оглядывается по сторонам, словно ищет кого-то или что-то…       Тут откуда из чащи леса выходит молодой паренёк, старше «меня». Лицо его отчётливо видно, да и самого его я теперь узнаю. Ну здравствуй, братец хренов. Он подошёл к девочке и взял её за руку, после он повёл её немного глубже в лес. Я же проследовала за ними.       Шли мы недолго, буквально минут пять, а после вышли на очередную полянку. Вдруг дети пропали, папу раз оглянувшись, я решила осмотреть это место. Ступая по тропинке, которая была не единственная, я вышла к деревянному кресту… За ним ещё один, и ещё, и ещё. Я посмотрела вперёд и увидела целое поле разных крестов. Меня привели на кладбище… Только вот для чего? Тут я снова увидела себя, но уже сидящую на земле со слезами на глазах. «Я» положила букетик на землю перед двумя крестами, на которых было написано Джон и Кларисса Волтон, любящие муж и жена, заботливые мама и папа       Я отшатнулась, сердце в груди начало громко стучать, голова пульсирует. Я оглядываюсь, в попытке найти помощь, но ничего не нахожу, кроме детей, которые смотрят на меня. Из их глаз текут слёзы, нет, это не они, из их глаз течёт что-то чёрное, глаза приняли такой же оттенок. Девочка поднимает на меня палец и говорит: — Это ты виновата. Из-за тебя они умерли. — Что? Это не я, я не могу быть виноватой, я ведь даже не помню их. — Ты виновата, ты, никто больше! Ты убийца, ты их убила!       Эти слова начали звучать отовсюду, словно пытались свести меня с ума. Мир вокруг меня плывет, я ничего не понимаю. Я ощущаю жжение в правой руке и прохладу на лице. В голове судорожно крутились одни и те же мысли. «Я не убийца, я не могла никого убить, нет, нет, нет!»       Я резко открываю глаза. В нос ударяет запах мяты и чистого постельного белья. На голове чувствуется что-то мокрое. Пытаюсь поднять руку, но получается не очень. Аккуратно поворачиваю голову, чтобы понять, где я нахожусь. Рядом с кроватью тумбочка, на которой стоит чаша с водой, а рядом тряпки. Также стоит стул, а рядом ещё один столик с документами. Да где я? Продолжаю путешествие по комнате глазами. Натыкаюсь на чью-то мужскую фигуру. Широкие плечи, высокий рост, темные волосы, обычные штаны и свободная кофта. Он что-то делает… Так это же чай! Аккерман! Что он тут забыл то?       Как будто прочитав мои мысли, он поворачивается с кружкой и подходит к столу. Его взгляд обращён на меня, в нем видно небольшое удивление, но оно тут же скрывается за маской. — Очнулась наконец-то. — А вы скучали? — выдавив некое подобие улыбки, произнесла я. — Несомненно, только это и делал, — сказал Аккерман, трогая мой лоб и меняя компресс. — А сколько я проспала? — фактически шепотом произнесла я, сразу же закашлявшись. Дальнейшего я не могла ожидать. Капитан поднялся со своего места, мало того, что усадил меня и поправил подушку, так ещё и воды дал. Это точно наш Капитан? Может его тоже чем-то укололи? — В общей сумме три дня. Мог начаться уже четвертый через пять минут, — посмотрев на часы ответил он. — Что-то недружелюбный у тебя братец, ещё и трус. Сколько смелости колоть кого-то шприцами и какая скорость, лишь бы удрать. — Чего? Я не помню ничего с того момента, как меня чем-то укололи или попытались усыпить, я не знаю. — Я об этом и говорю, пей, — протянул мне чашку с чем-то травяным, отказываться я не посмела, и поджав ноги начала тихонько пить. Всё не так плохо, на удивление. — Когда я подошёл, ты уже мирно лежала у дерева, пока тебя пытались как-то привязать к себе, чтобы тебя с собой утащить. Только вот он испугался и рванул без тебя, безрассудно оставив шприц на земле. Ханджи уже занимается его содержимым. — А потом Вы меня тащили сюда? — Ага, — он отвернулся от меня и снова принялся за бумаги на столе. — Капитан, это… Спасибо… — его рука на секунду остановилась, но буквально сразу же принялась дальше писать. Продолжать диалог не было смысла да и не хотелось особо. После выпитого напитка меня начало клонить в сон, и воспользовавшись моментом, уснула.       Проспала я недолго и проснулась утром. На этот раз не было никаких снов, но поговорить о нём с Ханджи я хочу, но только сразу после того, как он она выяснит, что было в этом грёбаном шприце.       Как можно было не заметить его? Зачем вообще это надо было? Этот и многие другие вопросы мучали меня на протяжении всего утра и завтрака. Возвращаться к своим обычным делам мне запретили, так как я пролежала трупом все эти дни и мышцы надо привести в тонус. Да и в принципе привести тело в порядок. Как говорится, ни жрамши, ни срамши, кхм и тому подобное. Дабы избежать неприятных ситуаций, ко мне приставили помощника. К моему великому везению это кто-то не из моих ребят, а какой-то чурбан. Он внешне, конечно, был похож на камень, но на самом деле тот ещё извращенец, который не отходил от меня ни на шаг. Капитан естественно мне не верил, больше скажу, даже слушать не хотел мои жалобы, сухо отвечая «Перестань врать, за тобой следить твои дружки не будут, я знаю чем это закончится». Что мне остается делать? Либо терпеть его, либо что-то делать. Я выбрала второй вариант.       Очередной пролёт лестницы, очередной подкат, очередной мат с моей стороны и полученное плохое настроение. — Как можно быть таким отвратительным, я не понимаю. Даже Аккерман не так раздражает, хотя, нет, чтобы его переплюнуть, я не знаю, что ты должен сделать. — Не будь такой букой, солнышко. Я не хочу сделать тебе плохо или неприятно. — Типичное начало любой страшилки или перепалки ночью в переулке. Так что не надо ко мне подходить. Держись на расстоянии. Вообще, я заразная, протухшая и невкусная. Поверь на слово. Видишь, как Капитана кривит, когда он меня видит. Делай выводы, Юма. — Я зажму нос прищепкой, не волнуйся. Звездочка, а не девушка, — не знаю, когда он успевает, но его рука уже покоится на моей спине. Не долго думая, я отскакиваю от него, ещё и прописываю хорошую пощёчину. Жестоко? Да. Но как-то все равно. Ему полезно. Как ребёнок застрявший в теле мужика. — Слушай, ловелас из прокуренного кабака, я сказала держать свои патлы при себе, иначе я тебе их сломаю или укорочу. — Ты такая милая, когда злишься. Осталось только ножкой притопнуть для полноценной картины. В детстве должны были научить, кому можно хамить, а кому нет. Хотя никогда не поздно научить, не так ли, принцесса или как там тебя звали? — и тут меня будто пронзила молния. Нет, не может быть. Что за чёрная полоса моей жизни.       Я медленно повернулась и начала отходить от него. Ещё секунда и я начала бежать по направлению в кабинет, путь до которого я уже выучила наизусть. Да, может я туда и зачастила, но увы о моей проблеме знает крайне узкий круг лиц. За мной слышались торопливые шаги и жуткий смех. Во мне проснулся дикий страх. Страх того, что меня могут догнать, так как я не успела восстановиться.       Как только я добралась до лестницы, мне оставалось подняться на этаж выше и я уже была бы у цели, но меня перехватывают за руку и прижимают к стене. Что за привычка меня ко всему прижимать, я вроде не подушка, да и не гвоздь, который надо забить. — Тише, солнышко, куда же ты бежишь? На что ты надеешься? На то, что тебе поверят? Зря, очень зря, так как ничто не может выдать меня. У меня чистейшее алиби, я никогда не был замечен за какой-либо незаконной деятельностью, а ты всего лишь девчушка, которая ничего не помнит, а правдивость своих слов доказать толком не может. Не так ли? — Тварь, ты обычная, продажная тварь, Юма, — тут меня повернули лицом, но мои плечи были по прежнему зафиксированы. — Ну знаешь ли, Бекки, за тебя предложили кругленькую сумму. Так что, можно сказать, что на тебя открыта охота в нашем маленьком мире, в твоем мире. Ты можешь просто вернуться и все будет тихо мирно, ну или продолжать сопротивляться и пытаться любыми способами остаться в разведке, только вот в чём незадача, тогда тебе придется крайне худо. Так что советую выбрать первый вариант развития событий и в ближайшее время покинуть корпус со мной. Как ты смотришь на это предложение? — Я? Да очень просто. Меня пытался усыпить мой родной брат, если верить моим идиотским снам, на меня открыта охота, так же меня пытались неоднократно поймать путем снотворного или какого вашего дерьма, что не внушает никакого доверия. Так что, Юма, знаешь что? — Что? — Пошёл нахер, ублюдок, — и я плюнула ему в лицо, совершив удар коленом по самому ценному, что есть у особей мужского пола, ну а после, ударив по рукам и поймав его голову, отправила её на свидание со своей коленкой. Мой противник упал на пол, держась за свой нос. Я присела около него и взяла за волосы. — А теперь послушай меня внимательно. Я обязательно расскажу о случившимся всем кому захочу, будь это Леви Аккерман или же Эрвин Смит, ну а самое худшее для тебя это Ханджи Зоэ, которая превратит тебя в свой новый исследовательский проект и тебе будет плохо. Пусть мои сны и кажутся бредовыми, но тем не менее, вы пытаетесь забрать меня, значит вы чего-то боитесь. Ну и напоследок, передай своему работодателю или главному, мне глубоко плевать, что не на того человека он позарился. и если он хочет меня вернуть, он выбирает неправильные подходы. Пока я окончательно не смогу убедиться в родстве своего брата, хотя даже это мне не помешает врезать и ему. А сейчас проваливай, пока у тебя есть время, до того как я всё расскажу.       После я встала и направилась спокойно наверх. Почему эти наивные мужики думают, что если я лежала в лазарете, то это значит, что я стала слабее. Я не мужененавистница, но такие экспонаты меня просто удивляют.