***
— Анна, ты свет моих очей! Стоя в проеме двери в парадном мундире, Генри любовался женой в прекрасном платье песочного цвета, которое было чуть ниже колен. На голове Королевы красовалась маленькая шляпка, а по плечам распадались локоны светлых волос. — Не смущайте меня Ваше Величество, — покрылась она легким румянцем. — Я и не собирался, — он подошел к ней и притянул к себе ближе, нежно целуя в губы свою Королеву, — просто я восхищен своей женой! — За это тебя и люблю, — она обвила его шею руками и нежно поцеловала, — нам уже пора! Даже не верится, нашему мальчику сегодня 15 лет! До сих пор удивляюсь, такой взрослый и такой маленький еще для меня… — Он справится, я уверен! Ведь он будущий король! — улыбнулся Генри, предлагая свою руку жене. Выходя из покоев, и направляясь вниз, Генри нежно поглаживал руку своей Королевы, любуясь тонкими пальчиками. У выхода их ожидала карета запряженная белыми лошадьми. А у самой двери стояли Ричард и Дэвид Хьюз — телохранитель Короля и Королевы. — Вы так прекрасны Ваше Величество! — обратился он к Анне, с легким поклоном головы. Она лишь улыбнулась своей лучезарной улыбкой ему в ответ. — Мама. Отец. — Ричард, склонил голову в легком приветствии, и обнял мать. — Ну, что ты готов мой юный принц? — Да, отец! Он посмотрел на мать, которая всем видом излучала уверенность. Она передавалась от нее к Ричарду, и тот, смотря на мать, заряжался ее энергетикой, понимая, что с ним любящие его родители, а главное рядом с ним она! Вся королевская семья устроилась в карете, а Дэвид Хьюз встал на ступеньку позади них. С этого ракурса было хорошо видно все, что происходило на полных людьми улицах Хезура. Ведь он защищает, самую драгоценную чету… Карета тронулась, выезжая из главных ворот дворца. На улице звучала музыка, начинался парад в честь дня Рождения кронпринца Ричарда! Лучшие танцоры прибыли со всего Сагара, чтобы показать людям свое мастерство, оркестр играл гимн Сагара, а впереди шествовали люди в разнообразных костюмах. Хьюз был позади, пристально осматривая людей стоящих по обе стороны от кортежа. Его взгляд не упускал ни одной мелочи, замечая любое движение в сторону Королевской семьи и сообщая своим людям. Тревога не отступала он него сегодня, и наклоняясь к Королеве он тихо сказал: — Ваше Величество, мы сразу после парада поедем во дворец! — Дэвид, это первый выход в народ нашего мальчика, у нас запланирована поездка в парк, и это не отменяется! — У меня плохое предчувствие, Анна, прошу вас! — Я уже сказала тебе, не волнуйся, все будет хорошо! Это был первый парад, на котором официально был представлен кронпринц Сагара, и сын Королевской четы. Следуя в карете, по улицам Хезура, Король и Королева изредка наклоняя головы приветствовали народ, с восторгом смотрящие на них, а Ричард с восхищением смотрел вокруг, и увидев знакомое лицо друга в толпе, помахал рукой, приветствуя. Адам, увидев взмахи Ричарда, помахал в ответ, он отпросился у матери, дабы увидеть столь грандиозное событие, и своего отца в роли телохранителя. Он с восхищением смотрел на отца, который улыбнулся ему, разглядев мальчишку в толпе. Праздник продолжался, пока карета не объехала весь город по главной улице. Народ ликовал, приветствуя их, выкрикивая поздравления в адрес Принца, и закидывая карету цветами… Когда уже праздник подходил к концу, Генри и Анна решили прогуляться в парке около дворца, от чего Ричард просто был в восторге, ведь там было огромное количество развлечений, что непременно хотелось ему попробовать, главным желанием было колесо обозрения, которое любили оба друга. Представляя себя на вершине всего мира! — Ричард, прошу, только не уходите с Адамом слишком далеко! — Хорошо, мам, мы только на колесо обозрения, и вернемся! — Он нежно обнял мать. — Иди мой мальчик! — улыбнулся отец, и взяв за руку Анну, медленно двинулся по дорожке парка. — Как же тут красиво, ты постаралась на славу привести это место в подобающий вид. — О, благодарю, — она поцеловала Короля в щеку, поглядывая за спину, где Дэвид опустил взгляд, дабы не смущать. Анна остановилась, смотря Генри прямо в глаза, и обхватив его лицо руками, нежно поцеловала его. Ее глаза святились счастьем, она смотрела в такие синие глаза мужа, и утопала в них, как в морской пучине, от чего становилось так спокойно внутри. Она не могла представить жизни без него, а он без нее: «Впервые они встретились на карнавале невест, где Анну представил кронпринцу Генри ее отец лорд Балимор, она была так прекрасна, что принц не мог отвести от нее взгляда, влюбившись сразу в ее светлый образ. Красивые голубые глаза, цвета утреннего неба, завораживали его. Она была как облачко, в бело-голубом платье, с длинной косой из светлых волос, перекинутой через плечо. Анна захватила все его внимание, и весь бал он находился только рядом с ней, изредка ловя на себе гневные взгляды темноволосой девушки. Да, ему была сосватана другая, Виктория, которую выбрали ему родители от самого рождения, она тоже была красива, темные волосы, ярко зеленые глаза, но в ней было то, что отталкивало Генри, а ее заносчивость, с каждой встречей отдаляла его от этого выбора родителей все дальше… Генри влюбился, влюбился так сильно, что не прошло и недели с их знакомства, как принц сделал предложение Анне, вызвав неимоверный приступ злобы у Виктории, и негодование родителей, которые понимали, что Викторию растили для этого, но поделать ничего не могли! — Ты еще пожалеешь! — кричала она в день его помолвки с Анной, после разговора с Генри. Ему совершенно не нравилась Виктория, она была надменной и очень высокомерной девушкой, которая не по внешности, а тем более не по характеру, не соответствовала светлым, представлениям Генри о будущей Королеве. Она вечно ходила под ручку, со своей подругой леди Луизой, строя недовольные лица, и ведя себя так, как будто она уже королева. Ее однозначно ранило то, что Генри не объяснил своего выбора, а сказал лишь свое решение в приватной встрече. Виктория злилась, как и ее мать Элизабет, которая чуть ли не проклинала выбор Кронпринца. Ведь Виктория с детства знала, что ее ждет это будущее, править Сагаром с будущим Королем Генри. Злоба и зависть поселились в ее сердце с тех пор. А мать Элизабет подливала масло в разгоряченный огонь, и делала сердце девушки еще более жестоким, желая власти!» Сейчас его дорогая Анна стояла перед ним, родив ему замечательного сына, который был так похож на нее, но характер взял от отца, что очень льстило Королю. — Я люблю тебя! — он взял в руки ее лицо, — спасибо тебе за сына! — нежно касаясь губ Королевы, проговорил он, немного улыбаясь в поцелуе. — И я тебя люблю! Это тебе спасибо, что подарил мне нашего Рича! Она обняла его так крепко, что не позволительно было королевской семье на людях, но им было все равно, они были счастливы, смотря на радостного Ричарда и его друга Адама, которые были уже на вершине колеса! Анна взяла Генри за руку, и медленно они пошли дальше, прогуливаясь по дорожкам парка. Вдруг раздался громкий крик, к ним подбежал Дэвид. — Ваше Величество! — он оттолкнул Короля, заслоняя собой Королеву. Грохот раздался по всему парку, и пули полетели прямо телохранителю в грудь, от чего тот, как подкошенный упал на колени, последний выстрел пришелся прямо Анне в грудь. — Мама! Мама… — раздался крик Ричарда, который уже опускался вниз. Колесо двигалось очень медленно, от чего он нервничал еще больше. Из глаз Адама скатилась слеза, сжимая кулаки он старался не расплакаться, видя лежащего на земле отца, он обнял Ричарда прижимая его к себе, стараясь успокоить… Сжав скулы, он отвернул Рича в другую сторону, чтобы тот не видел происходящего в парке. А сам со слезами на глазах, и сжатыми до побеления скул зубами, смотрел, как под отцом расплывалось бордовое пятно. Он медленно осознавал, что отца больше нет, и теперь его беспокойство было направлено на Ричарда и на свою мать, которая была дома. Как она переживет эту утрату? Он сжал руку Ричарда, когда они спустились вниз, не давая ему впасть в истерику. — Ричард, пошли, — он потянул его к входу во дворец, пока вокруг Королевы столпились медики, так скоро приехавшие на вызов. Адам оглянулся, его отца закрыли белой тканью, сообщая, что его больше нет. Сердце подростка быстро колотилось, стуча о ребра, с такой силой, что готово было выпрыгнуть от боли и страха… — Нет, нет, отпусти меня! Мама! — его крик был слышен на весь парк. Ричард вырвался из рук друга, со всех ног бросаясь к матери. Падая перед ее бездыханным телом на колени, он кричал, боль переполняла его сердце, — Мамочка, не уходи! — гладил он ее по руке, прижимаясь всем телом. Рядом на коленях стоял Король Генри, не веря в происходящее… Слезы застилали глаза, тело било нервной дрожью, но он встал и потянул руку сына, поднимая его, прижимая плачущего подростка к себе со всей любовью! Он не виноват, но кто? Кто мог пойти на такой шаг? Полиция обыскивала парк, несясь почти попятам за мужчиной. Тот бежал со всех ног, петляя между деревьями, стараясь скрыться, но не сумел. Выстрел! И парень упал подкошенный прямо на землю. Рана была не смертельная, а допрос с пристрастием ему грозил не хилый! Не успели полицейские поднять его на ноги, как изо рта его потекла пена, содрогая все его тело в предсмертных конвульсиях… Цианид! Он умер спустя минуту… Так и не выдав своего заказчика.Прошел Месяц.
Во всем дворце, да и по всей стране был траур! Король Генри, как и Ричард, был сломлен, его раздражало все, вплоть до тиканья часов в кабинете. Уже несколько дней он пытался сосредоточиться на государственных делах и документах, к которым не мог притронуться целый месяц… На глаза Короля попала бумага, о смерти Элизы Хьюз, от чего ему стало еще более тяжело, понимая, что юный Адам остался совершенно один. Он был немногим старше Ричарда, и Генри встав со своего кресла, направился в загородный дом Хьюзов, надеясь застать Адама там. Адам был сильным мальчишкой, и всю свою боль он выказывал лишь отбиванием груши в спортивном зале отца. На похороны матери он не пошел, просто не мог! А сжимая кулаки, парень бил грушу, пытаясь выместить на ней все свои эмоции! Он бил ее, так сильно, что с костяшек пальцев пошла кровь, но Адам не чувствовал, ему было плохо. Парень злился, злился на судьбу, на себя и на отца, что так необдуманно бросился под пули, при этом, не надев жилет. Он оставил его, бросил, от чего парень чувствовал пустоту в нутрии, заполняющую все внутри! Еще раз он с криком, сильно ударил грушу отца, и слезы покатились из его глаз. — Ты бросил меня, как ты мог! — орал он, — из-за тебя умерла и мама… Как мне теперь жить! Он плакал и орал, избивая всё, что видел в зале отца. Страх. Боль. Разбитое сердце. Теперь были его спутниками… Адам сел на пол, и закрыв лицо руками кричал, от безысходности и злости! Через несколько минут снова поднялся, стирая слезы с лица, и продолжая избивать отцовскую грушу, чтобы унять боль внутри! От битья его отвлек настойчивый дверной звонок. Парень, взъерошив свои волосы, и вытирая лицо полотенцем, подошел, и со злым видом распахнул дверь. На пороге стоял сам Король Генри. — Здравствуй Адам! Могу я войти? Лицо подростка исказила гримаса боли, с примесью злости и обиды, от чего по сердцу Короля резали, как будто ножом… Он видел его таким впервые, пот тек по лицу, а на руках красовались яркие ссадины, разодранные в кровь кулаки, и пустой взгляд… — Что вам нужно? Адам пригласил Короля войти, плюхаясь, напротив, в любимое отцовское кресло! Он гневным взглядом осмотрел Короля, но увидев его печальные глаза, сглотнул, вспоминая недавние события… Ему тоже было плохо, он и Ричард потеряли самое дорогое, но не всех! — Адам, когда-то я дал обещание твоему отцу, что если с твоими родителями что-то произойдет, я как верный друг, возьму тебя во дворец. Он изучающее посмотрел на подростка, который насупившись, сидел в кресле, сжимая руку в кулак, а другой вытирал лицо полотенцем. — Я и сам прекрасно справлюсь, не маленький. — буркнул он. — Я понимаю, тебе уже 16 совсем взрослый, но ты понимаешь, что я не могу тебя оставить. Приедет служба опеки, и определит тебя в детдом, не уж-то это лучше, чем жить и в будущем работать во дворце? — Что вы предлагаете? — он посмотрел прямо в глаза Королю, — Чтобы я, как раб пахал на вас, а потом умер как собака, защищая, как сделал мой отец, оставив своим решением нас с мамой! — из глаз парня хлынули слезы, но он гневно вытер их, сжимая зубы, — Вы такой жизни мне хотите? — Адам, я просто буду помогать! — потер бороду Король Генри, — Ты будешь вправе делать так, как хочешь, учиться, где нравится, поступить в Университет, или пойти в Армию. Это будет твой выбор! Не веря его словам, Адам пристально смотрел в глаза опечаленного Короля. Несколько минут он просто сидел, опустив взгляд и что-то обдумывая. Отец тоже говорил ему об этом, но Адам даже не хотел слушать его, отмахиваясь, каждый раз… Нет! Он не может подвести отца, как бы ему не хотелось выместить гнев на этих людях, это не приведет ни к чему хорошему! Он тихо качнул головой, и, не говоря ни слова встал, направляясь наверх собирать вещи…***
Наше время.
— Что за бред? Этого не может быть! Адам держал в руках бумаги, которые нашел в тайной комнате, когда снова возвратился туда, на следующее утро, после услышанного разговора! Он с силой ударил стену, что кулак окрасился в красный. Бумаги сообщали о сделке между Чарли и Викторией, и говорили об убийстве, но имена прописаны не были, только дата и время. Но увидев их, ему не понадобились имена, он помнил этот день, как самый ужасный день в жизни… — Что ты здесь делаешь? Адам обернулся, у порога стоял Чарли. Руки мужчины были в карманах брюк, а сам он выглядел как-то встревожено. Он обошел Адама, и пристально посмотрел в его глаза. Они выражали лишь гнев и обиду, от которой Чарли стало как-то противно, ведь он во многом виноват перед ним. — Что делаю? Как ты мог? Я доверял тебе с самой смерти родителей, ты был мне как отец, а теперь я узнаю, что ты причастен к его смерти? — Я понимаю, тебе трудно это понять… Но он не был целью… — Да ты что? — перебил его Адам на полуслове, хватая мужчину за грудки, прижимая к стенке, — Ты знаешь кто она! Я в этом не сомневаюсь, но знай, либо ты сам ее сдашь, либо пойдешь ко дну вместе с ней! — цитировал он его слова, услышанные вчера. — Ты слышал? Как? Почему еще не сдал меня! — Идиот! Ты мелкая сошка, а Виктория и Луиза, крупные рыбы… — Нет, ты еще не все знаешь! — Что? Есть еще что-то более важное, чем предательство Виктории и Луизы, важнее, чем заказное убийство Королевы Анны? — Всем заправляет кто-то другой! Я не знаю кто, сам пытаюсь разобраться? Прости! Адам не веря ему посмотрел мужчине в глаза. Как он может быть настолько спокойным, не уж-то Чарли и не виноват вовсе, а тоже пытается вывести их на чистую воду? — Говори, все что знаешь! Иначе я пойду с этим, — он показал ему бумаги, — к Королю. Чарли рассказал Адаму все, что знал, начиная с их встречи после женитьбы Короля Генри: » — Мы встретились в день свадьбы Короля Генри, тогда он еще был кронпринцем. Виктория сидела на заднем ряду в церкви, одетая во все черное, и мне просто стало любопытно, почему девушка одета, как на похороны, сидит на свадьбе. Мы разговорились, и она рассказала, что с рождения должна была стать Королевой и женой Генри, но эта Анна отняла у нее все! Не могу сказать, что мы подружились, просто мне, стало ее жаль, и мы продолжили общаться. Виктория вышла замуж за младшего брата Короля Генри — Уильяма, и через несколько лет у них родился Лео. Но по случаю Уильям умер в ДТП, когда ехал из дворца, Леонарду было тогда 10 лет. Виктория, обвинила в этой смерти Короля. Она была уверена, что он был организатором этой аварии и всю жизнь ищет доказательства. Ведь Лео следующий после Ричарда законный наследник по крови, но если он не станет хотя бы приемным сыном, он не получит ничего. И у нее возник план, по убийству Анны, дабы самой стать Королевой впоследствии… — Чарли закрыл лицо руками, — Я не знал, что подписываю, когда она сунула мне бумаги, она уверила меня, чтобы я не читал, мол торопится куда-то, и я поверил… Вот так я и стал причастным к убийству, а потом больше и больше завязывался с ней, когда она уже стала Королевой, выйдя замуж за Генри!» Адам был шокирован услышанным. Кто мог так распланировать месть длиною в жизнь? Спланировать убийство Королевы, и знать наверняка, что именно она станет следующей женой Короля. А потом планировать месть дальше по свержению Короля с трона, и убийству его сына… А Джесс, причем здесь она? — Нападение на Кронпринца, на конной прогулке, тоже она? — Да! — протянул он не уничтоженные бумаги Адаму, — но я говорю тебе, она пешка, есть еще кто-то в этой истории, я помогу! — Спасибо. — буркнул Адам, забирая бумаги. — Я больше не хочу участвовать, пусть даже под страхом смерти! Но я не желаю смерти тебе мальчик мой, поэтому будь осторожен, прошу тебя! Адам, тяжело вздохнув, вышел, держа драгоценные бумаги, но что с ними делать? Идти к Королю? Его мучили сомнения, мучила мысль, что есть кто-то больше и главнее в этом заговоре кроме Виктории и Луизы… Дойдя до спортзала, он как всегда начал отбивать грушу, чтобы привести мысли в порядок…