Элизиум

      Ее взгляд всегда передавал глубочайшую тоску. Куда бы она ни пошла, где бы ни оказалась, грусть следовала за ней по пятам. "Персефона" называли ее люди, но это было не ее имя, как и имя до этого. Смертные любят придумывать красивые истории и замысловатые названия. Ее настоящая личность теряется за ними, хотя она уже плохо помнит, какой она была до того, как Аид похитил ее из мира живых.       "Адора, Адора!" — думала она, — Вот мое настоящее имя, данное мне матерью. Но его быстро забыли, оно затерялось где-то среди множества других.              — Персефона! — один из генералов зашел в акрополь, его голос был настороженным.       — Да? — Оторвавшись от наблюдения за праздником на соседней горе, отозвалась богиня.       — Извините, что тревожу, но солдаты заметили подозрительную активность у источника.       — Ох, — закатив глаза, девушка тяжело вздохнула, — опять Харон что-то напутал?       — Не знаю, моя госпожа.       — Хорошо, пойдем, разберемся с нашим новым гостем.              Подойдя к источнику, Адора увидела круг своих солдат, копья которых были направлены на кого-то внутри.        — Разойдитесь! — властного голоса богини не смел ослушаться никто. Перед ней предстала невысокая девушка, явно имевшая в своей родословной кого-то из семейства кошачьих. Пышная шевелюра ее была собрана в ещё более пышный хвост, а глаза светились желтым и голубым и были далеки от человечьих. Хоть девушка и оказалась окружена парой десятков солдат, но тоже не струсила, меч в ее руке, исписанный древними рунами, был все еще наготове. — Опусти меч, смертная! Назови свое имя и как ты здесь оказалась. — Адоре уже осточертело исправлять ошибки своего мужа и его придворных, которые постоянно по ошибке отправляют ей каких-то сомнительных особей.       — Я-я Катра, — замешкалась девушка, — Меня прокляли на забвение, я должна вернуться в мир живых.       — Разве ты не мертва? — прищурилась Адора.       — Нет.       Конечно же, богиня не поверила ее словам, в Элизиум очень сложно попасть тем, кто ещё не встретил свою смерть. Она начала медленно подходить к девушке, но та снова выставила меч. Адора откинула его вне зоны видимости одним взмахом руки. Когда же девушка захотела бежать, Адора использовала свою магию, и Катра не смогла двинуться ни на шаг, ни даже пошевелить мускулом.       — Чего ты так боишься, котенок? — рассмеялась богиня. — Если тебе нечего скрывать, то лишь дай мне посмотреть, — она нежно прикоснулась рукой к лицу девушки-кошки и прикрыла глаза, — внутрь тебя.       Тут же перед Адорой встали картины хаоса, войны и смерти. Катра стоит посреди трупов чужаков, рядом умирают ее друзья. Она пытается им помочь, но безуспешно. Кажется, Адора видела их, проходящих через врата Элизия не так давно. Дальше коридор, похожий на логово культистов, Катра идёт по нему, вся в крови, ее цель где-то впереди. Она идёт прямо в последнюю комнату, там ее уже ждут. Двое нападавших тут же легли от ее быстрого лука, но третий сломал его. Впрочем, он тоже лишился жизни через секунду.       — Ты не можешь решать судьбу людей, маг, пришло время тебе умереть, — ее клыки оскалились на этих словах.       Бой был недолгим, Катра отразила несколько нападений, а затем подобралась ближе и засадила клинок прямо в грудь чародея. К удивлению девушки, он рассмеялся.       — Ты очень умная, Катра. Умная дочь умных родителей. Но ты, — он резко схватил ее за руку, а глаза его стали страшными, — пойдешь со мной. — В тот же момент дух покинул тело культисткого мага, а вокруг Карты появились золотые путы. Магия, которую Адора видела лишь во времена, когда она сама была среди смертных. Следующее, что она видит в разуме Карты — копья, направленные на нее.       Выйдя из этого пресловутого транса, Адора отдернула руку. Катра зашипела, но на глазах ее были едва различимые слезы.       — Да, — властно сказала Адора, но видно было, что она тоже растерялась, — ты не мертва, твоего тела нет в мире живых. — Наконец, богиня сняла свои чары и Катра вновь могла двигаться, тут же упав на колени от последствия чар. — Элизиум и я лично приветствуем тебя, смертная. Как только Харон прибудет на северный берег, ты сможешь отправиться домой, а до того момента Элизиум послужит тебе кровом. — Богиня развернулась, махнув волосами, и направилась обратно в акрополь. Катра хотела ответить что-то дерзкое, но в горле все пересохло от магии, и солдаты Персефоны все ещё были рядом. Она осталась прожигать ее спину взглядом, пока та вдруг не остановилась. — И ещё, — сказала богиня, полуобернувшись к Карте, — твои друзья здесь, можешь встретиться с ними. — От этих слов дыхание девушки перехватило. Она не думала, что когда-либо ещё увидит их.       — Спасибо, — еле слышно прошептала она, но Адора услышала.              — Глиммер, Боу! — закричала Катра, лишь завидев своих друзей. Кажется, они тоже не могли поверить своим глазам. Их лица сначала были весёлыми, но от первой же догадки их омрачила грусть.       — Ты тоже умерла, Катра? — все ещё обнимая свою подругу, заикающимся от слез голосом спросила Глиммер.       — Нет, Мидас проклял меня, когда я до него добралась. Погибнув, он затянул меня в Элизиум.       — Так ты все ещё смертная? — удивился Боу. — И Персефона ничего не сказала?       — Ну, у нас был небольшой разговор, во время которого она меня обездвижила и залезла в разум, но, в основном, эта красотка позволила мне остаться до появления Харона, а затем он отвезёт меня обратно в мир живых.       — Господи, Катра, мы так рады, что ты здесь по ошибке.       — Ну, не будем о грустном, лучше скажите мне, как вы тут устроились.       — О, ты представляешь, это точная копия нашего дома в Афинах!….              Персефона наблюдала за ними с высоты своего акрополя. Эта кошка затмила ей голову и никак не хотела выходить.       "Что такого в очередном неотесанном разбойнике, или кем бы она ни была?" — спрашивала себя Адора. Дни сменялись ночами, затем снова днями, а Катра все сидела на берегу, глядя в даль в надежде уже увидеть Харона. Наконец, богиня решила сжалиться над ней и объяснить когда его ждать.       — Ты давно здесь сидишь. — Властный голос вырвал Катру от раздумий. — О чем задумалась?       Катра вздохнула. Наверное, не было смысла отвечать кому-то с сарказмом здесь, в Элизии, особенно богине, основавшей его.       — О том, что когда Харон заберёт меня, я больше никогда не увижу своих друзей.       — Живи по совести и тоже окажешься здесь, когда настоящая смерть придет за тобой.       — Но вдруг я буду уже очень старой и страшной, и никто не будет меня любить. — На удивление Карты, богиня рассмеялась.       — Ох, глупая смертная, люди могут быть страшны лишь душой.       — Тебе легко говорить, Персефона, — от этого имени у Адоры в очередной раз задёргался глаз, — ты всегда будешь молода и красива.       — Пожалуйста, раз уж я побывала в твоём разуме, называй меня Адора. Персефона — имя, которое мне дал мой муж, оно ненавистно мне.       — Ты не любишь своего мужа? — удивилась Катра.       — Смертные думают, что у нас идиллия, что мы видимся каждый день и любим друг друга каждую ночь. — Адора грустно улыбнулась. — Это не так. Аид украл меня из вашего мира, и мне не оставалось ничего, кроме как сделать этот своим. Я люблю людей, приходящих ко мне, я в конце их пути, но сама я пленница здесь, посреди золотых лугов и серебряных солдат.       Катра осторожно взяла руку Адоры в свою в знак поддержки.       — Когда приезжает Харон, небо заносят тучи, так что тебе нет смысла сидеть здесь целыми днями, ты обязательно поймёшь, когда он придет. Давай лучше я покажу тебе здешние красоты, — на лице Адоры была теплая улыбка, а голос источал нежность, — я сделала этот мир для себя, каждый цветок здесь подчиняется мне. Хочу, чтобы ты увидела это, котенок.       С того момента Катра и Адора все время проводили вместе, смеялись, общались, рассказывали истории из жизни. Истории Адоры казались такими далёкими, а слова, которые она использовала, можно было лишь найти в старых книгах, которые переписывают каждые сто лет. Оказалось, что мать Адоры — тоже богиня, но отец был смертен, так что она на самом деле полубог. Иногда они просто вместе лежали посреди лугов, не говоря ни слова. Катра каждый день сплетала Адоре новый венок из самых красивых цветов, с ними она выглядела как обычная земная девушка, и Катре это нравилось. Улыбка богини грела ее сердце, она начала ловить себя на мысли, что ей совсем не хочется уходить.       В один прекрасный день, когда Катра и Адора также веселились где-то в тени деревьев, небо озарилось черным заревом. Это был не Харон, но ее муж, Аид. Лицо девушки тут же побледнело, а от былой улыбки не осталось и следа.       — Мне нужно идти, — печально сказала она, — Видимо, у мужа есть ко мне дело.       — Но ведь ты не хочешь, — Катра быстро схватила ее за руку. Адора лишь грустно посмотрела на безымянный палец с кольцом.       — Я должна.       Следующее, что видела Катра, это холодный поцелуй в щеку от Аида, а затем они вместе с "Персефоной" отправились в акрополь.       Катра села под дерево и стала ждать. Утро сменилось днём, а день ночью, и лишь тогда врата акрополя снова открылись. Из него вышли Персефона и Аид. Лицо Адоры было напряженным, а на Аиде, как всегда, сияла хитрая ухмылка.       — Увидимся скоро, жена. Не скучай слишком сильно без меня. — На этих словах Адоре хотелось закатить глаза, но она сдержалась. Как только Аид скрылся из зоны видимости, она вернулась в акрополь, хлопнув дверью. Катра тоже пошла туда. Зайдя, она увидела Адору, сидящую на своем троне, с опущенной на руки головой.       — Как прошла встреча? — осторожно поинтересовалась Катра. Адора подняла голову, ее глаза были полны слез.       — Он хочет меня забрать, хочет, чтобы я всегда была рядом с ним. — Она опустила глаза. — Сказал попрощаться с Элизиумом, сказал, что в следующую луну я покину это место навсегда. — Голос богини ломался от слез и всхлипов. Катра тут же поспешила обнять ее, но, кажется, Адора была безутешна.       — Пойдем, я отведу тебя в постель.       Они лежали, долго смотря друг на друга, держась за руки, но не говоря ни слова. Со временем сближаясь, в немом согласии их губы нашли друг друга. Целую ночь они дарили друг другу ласку и удовольствие, заботу и удовлетворение. Лишь под утро девушки заснули в каких-то замысловатых позах. Но сон Карты длился недолго. Она вдруг услышала шепот, как тот, который был ее в ушах, когда она попала сюда. Девушка выглянула в окно и увидела серые тучи. Ее взгляд тут же вернулся к Адоре, спящей, выглядящей такой невинной без своей золотой короны. Катра нежно укрыла ее одеялом и поцеловала.       — Обещаю, — прошептала она, — я найду способ сделать тебя счастливой.              — Ты задержалась, — Харон предстал перед Катрой в виде старика, голова которого была усеяна татуировками, а глаза не имели зрачков, лишь всепоглощающую темноту. — Садись в лодку, я отвезу тебя обратно в мир живых. — Катра быстро обернулась посмотреть на акрополь.       — А ты можешь отвести меня в другое место?       — Другое?       — Да, я хочу попасть в царство мертвых.       — Я могу лишь отвезти тебя, смертная, но не забрать. Обратной дороги у тебя не будет. — Катра вздохнула, собираясь с силами, рука ее стискивала рукоятку меча в ножнах.       — Да, я понимаю, я уже все решила.              Когда Адора проснулась, везде царил хаос. Не только в ее голове и комнате, но и на улице. Генералы пытались достучаться до нее, колотя в дверь акрополя, но, видимо, ее сон был настолько глубок, что она не слышала никого. Адора даже не помнит, когда в последний раз так сладко спала. Она посмотрела на кровать и поняла, что Карты уже не было рядом, а не небе ещё виднелись следы туч. Богиня закусила губу, чтобы не закричать от бессилия, по ее лицу начали течь слезы.       — Персефона, скорее, — кричал кто-то у дверей, — ваш муж, Аид, с ним что-то случилось. Поднимается новое зарево, Персефона!       Быстро попытавшись привести себя в порядок, Адора открыла двери акрополя. Все были в смятении, а на небе и правда было новое зарево, но уже не чёрное, а красное. На горизонте со стороны северного берега виднелся кто-то в плаще, кто носил доспехи Аида, но определенно им не был. Персефона тут же побежала туда. Лодка тихо пришвартовалась, незнакомец повернулся к богине и снял капюшон. В этот момент сердце Адоры пропустило удар.       — К-Катра?       Кошка была одета в доспехи Аида, его посох был также с ней, а корона, которая носил ее муж, теперь трансформировалась в w-образную маску.       — Адора, я…, — она замешкалась, — я не могла позволить ему забрать тебя, не могла позволить стереть улыбку с твоего лица…. Аид мертв, я убила его. — Адора осторожно подходила к Катре, не веря своим глазам. Она аккуратно коснулась ее лица, оно было тем же, мягким и с едва заметными шрамами. — После того как я всадила меч в его сердце, магия мертвого мира вселилась в меня, Адора, теперь я королева загробного мира.        Адора смотрела на нее, все ещё не веря своим глазам и ушам.       — Я не могла видеть тебя несчастной, потому что я…, — закусив губу, Катра опустила голову.       — Люблю тебя, — закончила богиня.       Гетерохромные глаза тут же забегали по лицу Адоры.       — Да, — на ее лице были слезы, — я тоже люблю тебя Катра. Они слились в поцелуе, затем Катра взяла руку Адоры, которая уже была свободна от брака с Аидом. Девушка встала на одно колено и достала кольцо.       — Будешь ли ты моей, навсегда и навечно?       — Да, — голос Адоры дрожал от слез и радости.       — Отныне ты будешь свободной, ты больше не пленница Элизия, ты можешь пойти куда угодно.       — Я хочу быть только с тобой. — Адора притянула Катру к себе и крепко обняла. Теперь это было все, в чем она нуждалась.       Недалеко от них стояли Глиммер и Боу.       — Катра всегда была такой безнадежной лесбиянкой? — спросил Боу, уже зная ответ.       — Ну-у, — протянула Глиммер, — зато она теперь нашла ещё одну безнадежную лесбиянку.       — Да, получается прекрасная пара.       — И правда.