Безпричудный

Сегодняшний день не истощал счастья. Солнце было спрятано за серыми густыми тучами, обволакивая рутину в ещё более серые краски. В воздухе витала атмосфера дождя, словно он вот-вот должен был излиться на город. По знакомым улицам, шел Деку, в байке с капюшоном, которая на половину закрывала его лицо. Знакомая улица заставляла его сознание окунуться в пучину ностальгии. Руки были спрятаны в карманы на толстовке. Он пытался согреть холодные пальцы, что из-за стресса переместили кровь к сердцу, которое в данный момент отбивалось в бешеном ритме. Вот он уже стоит возле двери своего прошлого, вспоминая все моменты, которые он испытывал. Да, это дом Мидории Изуку, маленького счастливого безпричудного мальчика, что верил в лучшее. Но это не дом Деку. Теперь это чужие двери, его остаток прошлого, прошлого его и его слабости, которой в будущем может стать его погибелью. Деку позвонил в звонок. Тишина по ту сторону проёма слышалась отчётливо, точно так же, как и медленные уставшие шаги. Поворот замка и вот уже перед Деку стоит маленькая зелёновласая женщина, смотрящая на него пустыми глазами. Инко не выглядела здоровой. Её тело исхудало к тому состоянию, что на обычное хоть немного здоровое тело, это не было похоже. Быстрее это выглядело так, словно на голое дерево натянули кожу, забыв о листьях. Лицо не выражало того счастья, которое он всегда всем показывала, особенно сыну. Синяки под глазами выглядели словно мешки навоза, было больно на них смотреть, ведь с какой-то стороны, было страшно. Это показывало, что она уже несколько дней провела в бессоннице, а красные глаза намекали на беспрерывность её слёз. По этому состоянию было понятно, что из-за нервов она принимает успокоительное, что так же выдавалось на её лице и теле, ведь настолько потерять массу за эти несколько дней, просто так сложно. – Изуку? – она смотрела на него измученными глазами. Казалось, что блики в глазах этой женщины исчезли, оставляя мутную кашицу зелёного цвета. Можно было понять, что происходящему она не верит, да и исчезновение её сына крепко дало удар по ней. – Привет, мама Деку улыбнулся ей своей искренней улыбкой, смотря на неё сверху в низ. Фраза, что заставила Инко снова рыдать спустя несколько секунд смотрения на этого незнакомца, на изменившегося Деку. Пусть мальчик и переменился, но это её сын, которого она узнает из тысячи. Она накинулась на него с объятиями, не переставая рыдать, ухватившись настолько крепко, словно он может снова исчезнуть. Деку гладил её по голове, не проронив ни слова. Немного успокоившись, женщина потянула его за собой. Она усадила парня на кухню, ставя чайник, приговаривая дела на будущее, словно заклинание. – Ничего-ничего. Г-главное что ты жив. Не переживай, б-больше с тобой ничего не случиться. М-мамочка всегда будет с т-тобой. М-мы вместе будем ездить в п-путешествия, т-туда где тебя никто не сможет обидеть или з-забрать. Мамочка всегда будет с т-тобой. В школу ты больше не п-пойдёшь, ведь там тебя будут обижать. Мамочка тебя не обидит. М-мамочка всегда будет с тобой. Будем вместе веселиться, гулять и жить с-счастливо. С м-мамочкой тебя больше не з-заберут. Приготовим в-всё что ты захочешь, б-будем счастливы к-каждый день. М-мамочка больше не в-выдержит если с её любимым И-изуку что-то с-случиться. М-мамочка всегда б-будет с тобой. Больше м-моего И-изуку никто не у-у-убьёт. Он будет жить с м-мамочкой. Мамочка его не о-обидит, мамочка всегда будет с И-изуку… Она бормотала это, словно поставила пластинку на повтор. Заикание чётко слышалось в её речи. По этому состоянию Деку понял, что его мама уже сошла с катушек. На столе стояла целая куча антидепрессантов и пустые коробочки от них же лежали на полу. На столе возле этого же лекарства лежала бумажка о заявлении того, что Мидория Изуку был найден мёртвым. Некоторые чернила были растёртыми из-за множества пролитых на них слёз, а сама бумажка множество раз была изнасилована скомканьем и бросанием. – (Походу Твайс не врал о том, что он мастер своего дела ) – Мидория ухмыльнулся, словно читал не заявление о своей смерти, а анекдот из газеты на последней страннице в нижней колонке. Он вспомнил этого странного парня с шизой, что всё время косил пол Дэдпула. Кажись за алиби «смерти» Все За Одного позаботился с самого начала, ведь с зелёноволосым парнем они это как-то мельком обсуждали. – Всё будет так, как ты хочешь мамочка – он понял, что данном состоянии психического здоровья, лучше с ней согласиться, ведь адекватно мыслить она уже не в состоянии. Сбой психики уже произошёл. Изуку поднялся из-за стола, подойдя к плите. – Ты присядь, а я заварю чай. Тебе зелёный? – он нежно улыбнулся, взяв руки мамы в свои убирая её от плиты. – Н-но ты ведь... – Я не поранюсь, не обожгусь и не ошпарюсь, не переживай мам. Всё со мной будет хорошо – он смотрел на неё своими алыми глазами, пытаясь безмолвно приказать сесть за этот грёбанный стол. Инко молча села. Лицо Мидории украшала широкая улыбка, но она явно была наиграна. Он начал заваривать чай, параллельно ведя с ней разговор, вспоминая прошлое и невольно переходя на тему его детства, о которой парень не хотел заводить и слова. Деку не забыл о той пилюле, что дал ему доктор. Он понимал, что если хочет побыстрее закончить данный разговор, нужно закончить то, для чего он сюда пришёл. Бросив препарат в горячий чай, тот мгновенно растворился, не оставляя о себе даже намёка. – П-помнишь ли ты, как в д-детстве мы с тобой и-играли в г-героев? Т-ты так сиял, к-когда речь шла о В-всемогущем и о том, что ты х-хочешь быть героем т-таким к-как о-он. У т-тебя было столько п-планов, но если б-бы не твоя б-безпричудность… Инко начала щебетать о всём что в голову взбредёт. Но данный поворот взбесил Изуку. Он не хотел даже слышать это геройское имя, не говоря уже о детской вдребезги разбитой мечте. Резкий удар поставленной кружки, заставил Инко заткнуться и подпрыгнуть. Она посмотрела на Мидорию и его явные попытки успокоится. Парня выдавало громкое и тяжёлое дыхание. – Вот твой чай, мам – снова улыбка ангела. Из-за резкого движения, жидкость разлилась из краёв сосуда. Но с такими возможностями и ударом, кружка могла встретить Ислам, но всё же осталась целой. – Ч-что-то с-случилось, д-дорогой? – она смотрела мутными глазами на него, не понимая что ему не понравилось. – Я хотел сказать, что героем я больше не стану… После данной фразы, женщина повеселела в лице. Это читалось по ней отчётливо. – Т-ты наконец б-бросил эту з-затею? Как же я р-рада. Б-было б-больно смотреть на т-твои б-бесполезные желания, к-которые никогда не о-осуществляться. Т-теперь у нас в-всё нал-ладится. Ты бол-льше не будешь занят-т этими н-никчёмными меч-чтами и будешь ж-жить с мам-мочкой, и мы в-вместе… – Изуку дёрнулся. Казалось, он услышал то, чего не стоило. Эти слова в один миг перевернули весь его мир. Он понял, что даже самый близкий ему человек, которому он доверял, не верил в него, по этому смысла оставлять этому человечеству хоть какой-то шанс у не было. – Лучше бы я этого не слышал – эту реплику парень пробубнил себе под нос, понимая что лучше бы они сидели молча, как мерзкие насекомые или слизняки, нежели это все. Правильно говорят: безумные люди — самые искренние люди. – Т-ты что-то с-сказал, сынок? – Инко не услышала слов сына, но ей на это было плевать. Спросила она это лишь из-за вежливости. Деку сидел на своём месте, опущенным в воду. Мир больше не имел даже мамы. Её поехавший рассудок уже был конечной точкой. Даже если бы он вернулся обратно, «домой», Инко бы не стала прежней. Ей пора в психбольницу. Женщина поднялась со своего места, оставив уже залпом выпитую за собой кружку. Она обняла з-за спины окаменевшего Мидорию, что сейчас находился в своих раздумьях. – Изуку навсегда останется с мамочкой – она сказала эти слова, словно пыталась защелкнуть цепь его свободы, даже без заикания, гипнотизируя пустым взглядом, словно гремучая змея. Данный трюк прошёл, если бы сейчас она обнимала Мидорию Изуку, но к её сожалению, это уже другой человек. Он на эту попытку лишь хмыкнул. Не делая ничего, ни резких движений, ни говоря ни слова, он просто сидел, ожидая исхода времени начала действия препарата. Как и говорил доктор, ровно через пять минут, она уснула. Подняв свою маму на руки, Изуку направился к выходу из квартиры. Шёл он медленно, не оглядываясь. Везде царила тишь, были слышны лишь шаги... Неожиданный взрыв произошёл за спиной Деку, заглушая всё. Огонь распространился мгновенно из-за выпущенного газа. Парень успел это сделать когда заваривал чай, открутив все конфорки плиты. А кнопочная петарда сделала прекрасный салют внутри дома, охватывая всё огнём, не оставляя ничего за собой. Всё пылало и искрилось. Деку сделал это, да бы не оставлять за собой ничего: ни воспоминания о нём, ни хоть какие то улики. Он решил убрать своё имя из этого мира, начав новый альбом и новую страницу чёрной рутины собственной жизни. – Теперь даже Изуку не останется с тобой, Инко – алые глаза смотрели на своё прошлое, что сейчас потихоньку выгорает. Кровавые слёзы потекли по его щеках. Не от горя. Нет, наоборот, он был счастлив. Очень счастлив. Искренняя улыбка безумца украшала лицо Деку. Где-то вдалеке уже слышались сирены пожарных машин. Это служило знаком для парня, что пора уходить. Оставив тело спящей женщины около пылающей квартиры, Деку надевая капюшон на голову, вытирал кровь с лица рукавом байки, одновременно с этим нажимая на кнопку вызова своего телефона. Он был предоставлен ему ВЗО. Полностью обезопасенный от внешних факторов, и с прочими полезностями для него. Долго ждать не нужно было. Буквально сразу, перед безпричудным явилась чёрная дыра из которой показался Курогири. – Уже закончил? – Да Входя в тёмное пространство, Деку был в приподнятом настроении. Он уже мечтал выпить чашечку тёплого какао с маршмеллоу, приготовленный Курогири, ведь на удивление, это было лучшее, что он пробовал в своей жизни. – Д-деку? – голос, который Изуку узнает не то что из тысячи… голос, который всегда заставит его остановиться. Даже если на мгновение… Это был Кацуки. Взрывной блондин, которого Мидория ненавидел так же сильно, как и весь мир. Ухмыльнувшись на свои же мысли и на «иронию судьбы», безпричудному парню захотелось ответить: – До встречи, Каччан. – не поворачиваясь к нему лицом, Изуку исчез в чёрном дыму, в ответ не видя выражения лица Бакуго. Он лишь отчётливо слышал как что-то звонко упало на пол, его ускоренные движения и громкий крик в след: – ДЕКУ!