Часть 1
26 мая 2020 г. в 19:03
Что первично – Бытие или Сознание? Куда уходит радость жизни? Одни ли мы во вселенной или же пришельцы намеренно избегают контакта с нами? Сильно ли изменился бы мир, если бы у Тиранозавра были большие руки? Почему фейсбук все еще существует и как с этим бороться? Какой дЭбил в завершении многослойного макияжа своей физиомордии, мог счесть отличной идею скоротать оставшееся до выхода время за посиделками в ванне…? Я, ведь кто не мечтает поразить общественность, примерив на себя звездный образ Элиса Купера?! И опачки, да это же «минус один» к списку вечных вопросов человечества. Выкусите философы, я сегодня в ударе! И раз уж у нас тут такая пьянка, почему бы не подумать о чем-то более существенном, чем «Являются ли люди, у которых на фотках и в жизни всегда идеально уложены волосы ведьмами?» Определенно да, но пока попридержите своих внутренних инквизиторов. Они вам сегодня еще понадобятся, ведь на повестке для у нас очередной разбор творения мистера Уилла Брент Белла ака «Тинкербелла»! Привет, друзья-любители фильма «Кукла» и Брамси Хилшера! И для начала спешу обрадовать всех, кто ждал моего не шибко фееричного возвращения. Да, да, ребят, я все еще жива и мой внеплановый обряд экзорцизма по изгнанию демона прокрастинации прошел успешно. И на этом месте вы должно быть спросите меня: «Какого Хуан-Карлоса мы ждали статью 2,5 недели?» и «Что за интрига вокруг последнего анализа? Чем ты там занималась?». «Считала, ребятушки! Денно и нощно считала я последние выжившие нервные клетки…» - ответила бы я вам, и на этом мы могли бы закончить сегодняшний разбор. Но нет, все не так просто, ведь тема дня у нас не менее каверзна, чем предыдущая и посвящена она детству Брамса и этой его, так любезно обозначенной Малькольмом, «странности». Итак, чакры очищены, недельная пыль отправилась умирать под диван, глушилка от ФСБ в виде почуявшего весну и от того истошно орущего кота активирована. Я вновь полна желчи и цинизма для новых свершений. Пристегните ремни, мы начинаем!
И отвечая на вышеуказанный вопрос, ну и затем, чтобы слегка поддразнить ваше любопытство, небольшой спойлер – считала я к этому анализу кое-что пофееричнее, чем развалины моей нервной системы, а именно, пам-па-рам-пам-пам, барабанная дробь…. Кто угадает? А никто, ответ слишком неординарен, ибо считала я клоунов! И нет, это не изощренная форма борьбы с бессонницей, не опечатка и не шутка. Речь идет о натуральных, в той или иной мере, клоунах, в количестве (впечатлительным рекомендуется отойти от экрана) 15-ти штук, обнаруженных мною в детской Брамси. И дабы не быть голословной, прилагаю желающим проверить мои расчеты небольшую карту расположения: 5 клоунов можно найти на стеллаже возле двери, один висит на торшере поблизости, еще один сидит на каминной полке, четверо заняли стеллаж между окнами, прямо около стола, где Гретта обнаружила скрипку, а еще четверых я подловила в сцене импровизированного разгрома, учиненного Брамсом в день отъезда родителей. И поскольку в остальное экранное время подобных им я на полках я не углядела, эти 4 клоуна будут считаться «извлеченными из закромов», и при таком раскладе, вполне разумно предположить, что подобных игрушек у Брамси водилось куда больше, чем было представлено нашему вниманию. Вы должно быть задаетесь вопросом, чем именно меня привлекли эти залежи цирковой атрибутики и как это связанно с детством Брамса? Ооооо, ответ вас поразит! Но давайте оставим это на сладенькое, ведь для того, чтобы в полной мере понять суть проведенного исследования, для начала хорошо бы разобраться чем именно Брамси мог заслужить лавры отнюдь НЕ милой крохи.
И первое, что поразило меня лично в представленной режиссером и озвученной Малькольком версии несоответствия Брамса нормам общественности, это формулировка. Что значит «странный»? Кому вообще могло прийти в голову, что употребления подобного рода эпитета в отношении 8-милетнего ребенка в хоррор-фильме вызовет внутреннее отторжение у зрителя? Хотя, конечно же глупый вопрос — это пришло в голову мистеру Тинкербеллу! Однако же, Уилл, если ты намеревался спровоцировать ажиотаж, почему мы так и не получили хоть каких-то версий как именно это отличие от нормы выражалось и что же в итоге входило в это весьма пространственное понятие? Рискну предположить, что по версии многоуважаемого товарища режиссера, один из ответов на этот вопрос кроется в обнаруженном на чердаке фотоальбоме. Но вот же ж незадача… Кроме нескольких фоток с малышкой Эмили Криббс я там ничего сверхъестественного не обнаружила! Сурьёзно, Уилл, если ты так хотел оставить зрителю почву для размышления, почему бы не подкинуть в альбом что-то посущественнее, чем увековеченные на полароиде скромные именины? Ведь это открывает такой простор для фантазии. К примеру, можно было бы добавить к набору фоторепортаж с охоты, на которую Брамси вывез почтенный папаша, и во время которой наш ласково именуемый «странным» пострел умудрился бы не только голыми руками отловить стремительную, как лань, горную крысу, но и прям там же ее освежевать, возможно даже собственными зубами. Ведь это было бы хорошим тоном - подать к семейному ужину уже готовую к употреблению вырезку. Кто-нибудь видел что-то подобное в фильме? Лично я – нет. А вот если бы нечто в этом роде все же отыскалось в семейном архиве Хилшеров, тогда уж действительно труби тревогу постовой, спасайтесь лошадки – мальчик на голову явно не здоров! Возьми на заметку, Уилл, я сегодня добрая. Но возвращаясь к вопросу, что же мы видим? Эмили смотрит в камеру, Брамс смотрит на Эмили. THE END. Хмммм…. Быть может я чего-то не понимаю, но что в этом странного? Быть может старина Уилл таким образом пытался нам намекнуть, что предположительно патологическая склонность к вуайеризму, впоследствии перекочевавшая на Гретту, сопровождала Брамси едва ли не с момента рождения? Ок, да, попытка могла бы считаться засчитанной, если бы не одно существенное НО – в трудах над своим шедевром товарищ режиссёр как-то запамятовал, что на выходе фильм будет доступен для просмотра разновозрастной аудитории! Быть может современным детям, живущих в век цифровых технологий и мгновенной возможности оценить качество произведенного снимка подобные повторяющиеся кадры и покажутся настораживающими. Но вот я, к примеру, как и киношный Брамс, который, как мы хорошо помним «скончался» в 1991 году, еще застала на своем веку все прелести технологического прогресса 90х, и хорошо помню процесс запечатления своего светлого образа на фотоаппарат подкласса «мыльница». Попробуй тут забудь такое насилие над собой, когда в ожидании заветного щелчка затвора не только все олдскулы сводились в трупном окоченении, но и половина полученных, после почти недельного ожидания, заветных фоток разделялась на категории: «Бал Вампиров», «Глаза смотрят в разные стороны» и «Привет из соседнего измерения», фиксирующем на момент съемки всех имеющихся в помещении призраков. Так при почти 100% вероятности использования на памятных именинах Брамса подобного аппарата, что может быть странного в том, что ребенку могло слегка приесться неотрывно смотреть в камеру? И что странного в том, что он предпочел лицезрению скрючившегося фотографа объект поинтереснее и понаряднее? Да ничего, в том-то и суть!
И тут вы, на пару с мистером Тинкербеллом, должно быть внутренне возмутитесь: «Как так? Ведь он на нее так пристально пялится! В какой вселенной это считается нормальным?». В нашей, ребят, именно в нашей вселенной это норма и на месте родителей Брамси и Гретты я бы скорее начала бить тревогу, если бы подобных фотографий в альбоме не водилось от слова совсем. Почему? Объясняю – то, что мы видим между Брамси и Эмили, как один из вариантов, можно отнести (впечатлительные, осторожно, не упадите со стульев) к самой что ни на есть банальной и от того прекрасной в своей простоте детской влюбленности! И подтверждающие эту истину строки, со времен молодости наших с вами бабушек, едва ли не из каждого утюга неустанно озвучивал Йосечка Кобзон: «Я гляжу ей в след, ничего в ней нет. А я все гляжу – глаз не отвожу, пам-пам-пам….». Нужны доказательства? Извольте! Речь идет о английской глубинке, в которой Хилшеры жили весьма изолированно и учтя тот факт, что, помимо Эмили, шумной компании ребятни на фотокарточках мы не наблюдаем, достаточно легко догадаться, что Брамс не пользовался популярностью среди сверстников. Однако же один друг у него был и это малышка Криббс, которая мало того, что не избегала общения с ним, так еще и была симпатичной девочкой! Вспомните, у кого из нас в детстве не водилось друзей противоположно пола, с которыми мы любили не только откапывать червей для рыбалки? У меня, к примеру, даже в еще более нежном возрасте, водился Сашка, не упускающий возможности тайком чмокнуть в щечку на переменке. А еще был Юрка, неустанно таскающий за косы. Егор и Антоха, заменявшие мне стайку девчонок-одногодок и конечно же Кирюша, к груди которого я бы тогда, и сама не отказала припасть, как в лучших мексиканских мелодрамах! А ведь у меня тогда еще титьки даже проклевываться не начали. Селяви, все дети, со своими чувствами и эмоциями, проходят через подобную стадию взросления и это абсолютно нормально. Чем в таком случае Эмили отличается от меня? Или же чем отличается Брамс от этих пацанчиков? Да ничем! И если приглядеться на моменте, можно заметить, что Эмили бывала у Брамса и раньше, доказательство тому фото на лестнице, а следовательно их взаимоотношения прошли некую гипотетическую отметку на графике и вполне могли перейти в нечто более глубокое. И да, это реально жизнеспособная версия развития событий, возможно оставившая удовлетворенными чьих-то внутренних романтиков. Но я, будучи законченным прагматиком и циником, на этом не остановилась и даже более того - посчитала должным взглянуть на ситуацию выйдя за пределы предположительной влюбленности Брамса в его подружку.
Итак, что же еще могло послужить причиной столь пристального внимания нашего мальчика к персоне юной мисс Криббс? За ответом на этот вопрос давайте вернемся к событиям в начале фильма и еще раз хорошенько осмотрим комнату Брамси. Первое, что бросается в глаза – это порядок. Поднимите руки, только честно, у кого из вас в возрасте неугомонных и богатых на события 8-ми лет, водилась в комнате такая же щепетильно выверенная чистота и аккуратность? Я отвечу: У МЕНЯ! Потому что имелся дедушка-военный, с которым особо не забалуешь и потому что трудами моей маман у меня имелся строгий график обязанностей, в последствии взрастивший во мне невротичного перфекциониста. Чем отлична ситуация Брамса? Опять же ничем и даже беря в расчет, что комната на момент фильма полностью принадлежит кукле, не будем забывать, что для анализа у нас имеется и тайная комната взрослого Брамси, так же поражающая своей щепетильностью в отношении расположения деталей. Подобное могло быть только привито в процессе строгого воспитания, что, собственно говоря, мы и наблюдаем на экране, когда мистер Хилшер представляет вниманию Гретты свод «обязательных для выполнения правил». Я таки не поленилась, ребят, и со 159 попытки подловила достаточно четкий стоп-кадр, для подтверждения этой версии. Таким образом, можно с уверенностью утверждать, что график Брамса включал в себя не только подъем, чистку ловушек и четыре часа в день на уроки, но и час физической нагрузки и различные хозяйственные делишки. При этом все из того же стоп-кадра, мне стало дословно известно, что при такой нагрузке на 8-ми летнего шалопая, для игр нашему мальчику выделялся всего один час! Как-то это жестоко по отношению к полному жизни и энергии ребенку, не находите? Для сравнения в обязательные 4-х часовые уроки, в то время, когда выполнялись они настоящим мальчиком, а не его Пиноккио, входили: чтение, занятия музыкой, изучение неких, не уточненных, иностранных языков и история, со всем ее страшными датами и запутанными событиями. И не стоит забывать, что здесь речь идет не о наглядно продемонстрированных в фильме вариациях, из разряда кто-то читает, а Брамси слушает или же проигрывания заезженных пластинок. Я говорю о реальных уроках, которые Брамс был вынужден выполнять сам и подтверждение тому мы опять же можем найти в его комнате, где имеются аж целых два глобуса, микроскоп на письменном столе и ранее упомянутая скрипка. Кстати, что касается этой самой скрипки – тот факт, что Брамс обучался игре на ней говорит о многом, поскольку этот инструмент не так прост как кажется. Даже конченного рукожопа, такого каким, к примеру, являюсь я, можно натаскать на то, чтобы наиграть на фортепьяно парочку незатейливых мелодий, наподобие «собачьего вальса», но абсолютно на грани фантастики совершить тоже самое в отношении скрипки. Поверьте, ребят, я знаю о чем говорю, ибо на 28 году жизни я таки попыталась воплотить эту затею и теперь когда я играю на скрипке, не только все обретающие в километре от дома коты сбиваются в секты и восхваляют мои таланты, но и все зловредные соседи выпускают из рук перфораторы и в спешке скупают в магазинах залежи гречки, на случай очередного апокалипсиса! Это инструмент не для каждого желающего. Да даже просто его правильно настроить не каждый способен! Но Брамси на нем играл – думаю вывод вы уже сделали сами. И опять же возвращаясь к содержимому комнаты – микроскоп в руках 8-милетки? Со всеми его линзами, стеклами, пробирками и прочей не предназначенной для детей атрибутикой… Куда только смотрят родители? Да в нужную сторону, поскольку это более чем весомый аргумент в пользу того, что растили Хилшеры не обычного мальчика, а самого настоящего вундеркинда. И принимая во внимание его самостоятельность и загруженность в расписании, становится очевидно, что так сосредоточенно готовился наш Брамси не к поступлению в первый класс сельской школы, а, как минимум, к жизни в элитной и закрытой школе-интернате для мальчиков. Нужны подтверждения? Пожалуйста! Хилшеры - благовоспитанная английская семья, с хорошим финансовым положением, выраженном в наличии собственных обширных земель, особняка, роскошного сада. И даже имеющая собственную фамильную печать, что говорит о не самом простом происхождении. Разве подобные люди станут отправлять единственного отпрыска и наследника фамильных капиталов в общеобразовательную школу? Если кто-то еще помнит историю о мальчике, который выжил и, в частности, фамильные ценности его самопровозглашенного заклятого врага Драко Малфоя - определенно нет. Это не их уровень.
А вот как раз сопровождающие поступление в заведение подобного рода сложности могут и сыграть нам на руку, поскольку непрямые отсылки к ним мы можем наблюдать в фильме. Конкретно в подтверждение версии, прошу обратить внимание на то, как наш Брамси одет на фотографиях с альбома. Вам это ничего не напоминает? Синий пиджачок в паре со светлыми брюками, галстук, жилеточка… Отсутствие ребятни на празднике? Нет? Совсем ничего? А вот мне напоминает. Очень даже хорошо напоминает форму английской школы-интерната из доброй половины зарубежных фильмов! Опаньки, вот так находка… И что еще более примечательно, в таких костюмчиках от образовательного кутюрье во все тех же фильмах щеголяют не простые первокурсники, а студенты-выпускники. Как вам такой поворот сюжета? Не потому ли, что все однокашники на пару-тройку годков постарше, у милого малыша Брамси на именинах не промелькнуло ни одной перемазанной тортом мальчишечьей мордашки? Скажите, что такое невозможно? А как же небезызвестный ситком «Теория Большого Взрыва» и его продолжение? Доктор Шелдон Купер перескочил из второго класса в девятый, в одиннадцать поступил в колледж, а в четырнадцать защитил докторскую. Если предположить, что Хилшеры действительно растили вундеркинда, о чем мы говорили ранее, чем эта версия может быть оспорена? Я лично ничего противящегося ей в фильме не наблюдаю. И даже более того, нахожу все больше подтверждений, ибо ну кому просто так придет в голову читать ребенку, пусть даже кукольному, мировую классику, наподобие Джейн Эйр или же проигрывать сложные оперные арии? Такими вкусами может отличаться только очень особенный, не по годам развитый ребенок. Так не это ли демонстрируют все обнаруженные Греттой снимки, запечатлевшие маленького Брамса – серьезного, аккуратного, всегда безукоризненно одетого и причесанного академика в перспективе? И это возвращает нас к теме так называемой «странности» юного Хилшера. Скажите, друзья мои, как бы вы назвали человека, способного в уме решать сложные интегральные уравнения, в то время как вы сами (да и я в том числе) едва справляетесь с тем, чтобы посчитать хватит ли вам накарябанных по всем карманам денег, чтобы расплатиться за увесистое содержимое продуктовой корзинки на кассе в Пяточке? Тупым? О, нет, он в подобном сравнении определенно не та сторона, которая тупит – не в обиду кому-либо сказано, ведь в той или иной мере все мы периодически в этом повинны. Ботаном? Возможно… А как бы вы назвали человека, способного бесконечно вычислять мало кому понятные величины и закономерности, но при этом никогда не носящем носков? Чудилой? Почему бы и нет, думаю на своем веку лауреат Нобелевской премии Альберт Эйнштейн слышал в свой адрес эпитеты и похуже. А как бы вы назвали человека, в привычки которого входило спать с зажатой в руке ложкой лишь за тем, чтобы тотчас же просыпаться, как только оный предмет, выпав из ослабевшей от забытья конечности, с грохотом приземлиться на установленный возле кровати металлический поднос? СТРАННЫМ! И да, Сальвадор Дали и его творения многим бы показались таковыми… Но есть ли в этом что-либо заслуживающее осуждения и порицания? Отнюдь, ведь научно подтвержден факт, что за безумие и гениальность отвечает один и тот же раздел мозга, и, если человек не ведет себя примерно так, как в описанной мною ранее «охоте» - в этом отличии от большинства нет ничего провокационного. Именно потому он и «странный» - он никому не вредит, а то и более того, способен приносить неоспоримую пользу, ибо где бы мы с вами сейчас были, если бы не Никола Тесла и его казавшаяся когда-то абсурдной идея переменного тока, однако он сам и его способности находятся за гранью понимания социумом. Что же в таком случае мешает нам причислить к этой «странной», но выдающейся, компании и малолетнего Брамса? Опять же – ничего, поскольку нам не представили его душегубом и расхитителем чужого благосостояния. О, нет, Малькольм, как и, собственно, исключительно со слов все того же бакалейщика, папаша Хилшер интерпретировали Брамса именно как «странного», а это понятие можно трактовать по-разному! И поскольку никаких аргументов против подобной версии в фильме мы не получили, на ней и остановимся.
Итак, возвращаясь к теме дня, и опуская высокие чувства, равно как и тот факт, что Брамс по всем параметрам на голову выше своей подружки, во имя каких великих целей «странному», но безобидному, малышу Брамси могло прийти в голову так пристально разглядывать Эмили Криббс? Уже есть версии? Да ладно, не ломайте головы, ребят, я скажу – ЗАВИСТЬ! Удивлены? Да, да, знаю, что в купе со всем вышеперечисленным, это версия с трудом укладывается в голове, но тем не менее, с наибольшим процентом вероятности именно с ней мы и имеем дело. Хотите знать каким попутным ветром в мою дурную голову закрались подобные выводы? А вот и долгожданный десерт, ребятушки – об этом явно говорят раскиданные по комнате Брамсика КЛОУНЫ! И не спешите звонить в Кащенко, тем более что у меня до туда уже имеется персональный и пожизненный абонемент, ибо как уже говорилось ранее я не люблю кидать слов на ветер и раз уж в этой статье представлены подобные выводы – для них имеется веская причина. Поэтому просто оставайтесь на связи и следите за мыслью – результат вас не разочарует! Собственно, почему именно клоуны? Не могу с уверенностью заявить, что премного уважаемый товарищ режиссёр учитывал это при планировании характера нашего драгоценного мальчика, однако образ клоуна в психологии не так прост, как кажется на первый взгляд. Рискну предположить, что наш Тинкербелл скорее полагал, что эта мало приметная отсылка к ОНО Стивена Кинга сыграет на руку в создании у зрителя проецируемого на Брамси образа бесчеловечного маньяка. Ведь кому в здравом уме и твердой памяти могут НАСТОЛЬКО сильно нравиться клоуны?! И вот тут, сама не верю, что это говорю, я бы могла согласиться с Уилли-боем, но отнюдь не по причине того, что на меня повлияла эта эфемерная проекция, а лишь исходя из плотно угнездившемся в моем подсознании эффекта «Зловещей Долины»! Да, такое понятие действительно существует – можете загуглить, и будучи подверженной этому эффекту я нахожу клоунов жуткими, а людей, добровольно исполняющих эту роль – психически нестабильными. По этой причине этот анализ и дался мне так нелегко, ведь для чистоты эксперимента мне пришлось буквально заглянуть своему страху в лицо, но подбадривая себя лозунгом «Наше дело правое – мы победим!» я не остановилась на приятной возможности приписать свои фобии в список «плохих качеств» Брамси, а углубленно изучила связанную с этим образом область детской психологии. Ведь все мы тут профессионалы! Ну или хотя бы пытаемся ими казаться, правда, Уилл? И для меня лично стало неприятным открытием что то, что так сильно пугает меня, способно действовать исцеляюще на других и сейчас я говорю именно о так называемой «Клоунотерапии».
Архетип «Шута», составляющий основу этого метода, призван для того, чтобы помочь человеку, или же ребенку, поскольку именно на них более рассчитано это направление психологии, справиться с абсурдностью современного мира. Так сказать, без ущерба для психического состояния отойти от безликой повседневной рутины, которая, как мы помним, сопровождала Брамса едва ли не с колыбели. Во всем этом прекрасном уравнении, воспевающем великолепные возможности, открывающиеся перед нашим юным и гениальным малышом Брамси, неужели никто не заметил упущения одной единственной, но решающе важной, переменной? У него не было возможности быть просто ребенком. О, где же вы, содранные ладошки, перемазанные зеленкой тощие коленочки, разбросанные по всей комнате носки и запечатленные на полароиде счастливые кадры валяния в грязи и поедания песка? А их нет, потому что наш Брамси – наследник рода, а не какой-то там деревенский оболтус и он должен, хотя даже не так, он ОБЯЗАН держать марку! И эти очень высокие, фактически не посильные для большинства взрослых, ожидания возложены на ребенка. При таких условиях любой психике потребовалась бы помощь… И вот тут на сцену выходит клоун – дух трикстера проявляющийся в виде контртенденции бессознательного, регулятор психического напряжения, исполняющий в сознании преобразующие и исцеляющие роли. Это и друг, относящийся ко всему легко и которому позволительно нарушать правила, и наставник, помогающий проживать настоящую жизнь, тот, с кем позволительно быть спонтанным и импульсивным. Учитывая строгие требования миссис Хилшер и принимая в расчет фото, с которого был написан большой и пафосный фамильный портрет – именно в этом нашему Брамси и было отказано. Серьезно – присмотритесь к лицу на фото, вы видите там веселого мальчугана? Я нет! А вот если присмотреться ко всем клоунам в комнате Брамси – на их лицах сияют радостные улыбки. Хотите узнать эмоциональное состояние ребенка и его тайные желания? Нет ничего проще, говорят эксперты в области клоунотерапии – запустите его в комнату с клоунами – тот, кого он выберет себе в друзья расскажет вам о многом: Арлекин – о шалостях, грустный Пьеро – о печалях, Джек из табакерки – о уже свершенных проказах и так далее.
Ну, а какой архетип «Шута» видим мы в комнате Брамса? Все его «друзья», как источник чистых эмоций, очень просты, даже однотипны и это говорит о цикле, о стабильно подавляемых чувствах, в последствии способных вылиться в дефект сознательной личности, который мы могли наблюдать на примере взрослого Брамси. Ведь образ клоуна – это слияние с фантазией, ощущение возможности перемен и активный противовес всему устоявшемуся. Элемент хаоса, возвращающий личности состояние игривости, доступное лишь в далеком детстве, и помогающий преодолеть негативное или же искаженное представление о внешнем и внутреннем образе собственного Я, соотносимый с желанием сделать заветную мечту явью. Но конкретно в случае Брамса даже это веяние свободы оказалось подавленным рутиной, что говорит о наличии у мальчика, даже в таком нежном возрасте, как минимум, скрытой депрессии, в купе с неустойчивой самооценкой. Нужно подтверждение? Сильвупле: все таже фотография под портрет, слова мистера Хилшера о пугливости и робости юного Браса, скрытность и игривость взрослого Брамса, которую он проявлял в отношении Гретты. Все это идеально списывается в психологический портрет идеального кандидата на прием у клоунотерапевта: повышенная чувствительность, ранимость, робость. Стремление скрывать истинные чувства за «маской», которую наш взрослый Брамс предпочел представить в более материальном формате. Все это основано на том, что демонстрация истинных эмоций и желаний для подобного психологически травмированного индивида – трудный и рискованный шаг. Откуда все это могло взяться в голове у ребенка? Да все с той же подачи гордых и требовательных родителей, стабильно вдалбливающих в сознание своего чада мысль, что его настоящие чувства не представляют ценности и не приемлемы для людей их круга, а потому не должны демонстрироваться. Взращенная годами убежденность, что человек в априори должен вести себя соответственно возложенным на него ожиданиям и неустанно их оправдывать, поскольку такой, как он есть сейчас – не идеальный, он никому не нужен! И смотря на Эмили, которой волею более лояльных родителей было позволительно веселиться, быть импульсивной, спонтанной, игривой и проказливой – того самого, чего сам Брамс, при всех своих достоинствах, был лишен, мальчик мог сравнивать и гадать «Чем же я хуже? Ведь все, чего я хочу, это быть любимым и принятым!». И судя по тому, каким мы видим взрослого Брамса в фильме, эта область психологии, хоть и вращается вокруг столь нелюбимых мною клоунов, но тем не менее вполне значима и правдива. Таким образом, как вы можете видеть, даже такая несущественная на первый взгляд мелочь, как клоун в комнате ребенка, может очень многое рассказать о своем хозяине, его эмоциональном состоянии и скрытых желаниях. А в завершении этого анализа, мне хотелось бы отдельно поблагодарить моего близкого друга Уилли Тинкербелла за так непредусмотрительно подкинутую для меня возможность настрочить очередные 7 страниц текста на тему Брамсика! Всем, кто дочитал до этого места, спасибо за внимание! Посылаю лучи добра!