***
Бэкхен выполнял миссию, которая удачно прошла, и радовался ею: — Отлично. — улыбается он, убирая винтовку за спину, — Интересно… куда мне… Не успевает омега договорить свои мысли, как по рации начинает говорить Сехун: — Помощник Бен Бэкхен… Довольно. — начинает он, — Все грешники должны пройти Исповедь. Такова воля Отца. Мои люди идут за тобой. Скоро увидимся. — и отключается. — Аргх… Снова. — ругается омега, — Где мне ожидать людей Сехуна? — спрашивает себя. Однако, происходит все неожиданно, тем самым заставляя Бэкхена врасплох. Его ловят и вкалывают дозу Блажи, от которой его вырубает. Омега просыпается от звуков, но перед глазами все плыло. Потребовалось несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя и Бэкхен начинает осматриваться, где находится, а именно в бункере. Руки привязаны к стулу. Наконец, напротив него такой же привязанный сидел его коллега и омега — Хуан Цзытао. «Тао… Нужно спасти его». — мелькает в мыслях Бэкхена, но слышит чей-то свист, который становился все ближе и ближе. Перед ними появился Сехун, который ставит миску на один стол, а на другой, ящик с принадлежностями. После, он поворачивается к двум омегам, усмехаясь и начиная говорить: — Папа с отцом первыми научили меня силе слова «да». — достает из ящика кусок человеческой кожи и прицепляет с помощью степлера на доску, продолжая при этом свой рассказ, — Однажды вечером они приволокли меня на кухню и бросили прямо на пол, а потом была только боль, снова боль, и снова, и снова… — Сехун поворачивается снова к омегам, пугая их с помощью степлера, который чуть не бросил на стол, — И когда я подумал, что не смогу больше терпеть, я смог. — подходит к Бэкхену, беря со стола тату-машинку и включая настольную лампу, — Что-то внутри меня освободилось. Я больше не был напуган. Я был… чист. Я посмотрел на них и начал смеяться. И мог сказать только… «да». — Сехун расстегивает несколько пуговиц на его рубашке, начиная осматривать тело, — И всю свою жизнь я искал поводы сказать «да». Я испытывал свое тело по сантиметру в тщетных попытках унять свою боль. — после отстраняется и усмехается, — Но Чонин показал мне, каким эгоистом я был. Только получал. Только брал. — он взял тряпочку, смоченной перекисью, и начал натирать ею грудь Бэка, — Лучший дар — тот, что ты отдаешь, а не берешь. Но здесь нужна смелость. Смелость… — Се отходит от омеги и подходит к другому полицейскому — Тао, который был до такой степени напуганным, что только сильнее плакал, — …признать свой грех. Вживить его в свою плоть и нести это бремя, а когда настанет час искупления, когда ты начнешь смиряться, вырезать, словно опухоль, показать, чтобы видели все. — он кладет одну руку на плечо полицейского, а другой поглаживает щеку. После, идет в середину комнаты, смотря на обоих омег, — Это и есть смелость! Я научу вас смелости. Научу вас, как сказать «да» и победить свои слабости. Победить свой грех. Вы пересечете море боли и будете… Свободны. Ведь таков единственный путь к искуплению. Ну, с кого начнем, м? — спрашивает альфа, смотря на Бэкхена. Бэкхен смотрел то на Сехуна, то на Тао, раздумывая план действий. Спустя несколько раздумий он решает спасти своего коллегу и начинает говорить: — С меня… Начни с меня. Я… хочу постичь силу «да». — Да. Да! — радуется Сехун и пальцем указывает на Бэкхена, — Ты не пожалеешь об этом. Правда. Но пока мы не начали, мне одному кажется, что заместитель Хуан должен вернуться к себе. Иначе мы нарушим тайну исповеди. — он подходит к Тао, который по-новому начал плакать, а альфа начал успокаивать его, — Тс-с… Я не заберу твою жизнь. Я верну ее тебе. — после, он подходит к Бэку, кладя руки на его плечи, а тот холодно смотрел на Се, — Я открою тебя, заполню твоими худшими кошмарами, и пока ты давишься, твои грехи явят себя. И лишь тогда ты, наконец, поймешь силу «да». — Жду не дождусь, чтобы испытать все на себе. — с сарказмом сказал Бэкхен, ухмыльнувшись. — Тогда… Скоро вернусь. — улыбается Сехун и увозит Тао в какую-то комнату. Омега проследил, куда они ушли и понимает, что появился шанс на освобождение. Он видит еще одну комнату и на стуле подъезжает туда, где находит лестницу. — Надеюсь, не поломаю себе ничего. — говорит себе Бэкхен, вздыхает и падает с лестницы, тем самым разрывая веревки на руках. Он находит свою винтовку, повешенной на стене, и забирает ее. Теперь омега идет на поиски своего коллеги, тихо бродя по бункеру и убивая эдемщиков. Он искал в разных комнатах, пока не услышал крик Тао и бежит на всех парах к двери, которая закрыта и где видит Сехуна и коллегу. — Бэкхен! — кричит Тао, увидев Бэкхена. — Я знаю твой грех, Бэкхен. — говорит Сехун, обращая внимание на голос заложника, и подходит к двери к помощнику инспектору, — Он ведет тебя. Правит мыслями и делами. Твой грех — Гнев. И я… прошу тебя: прими гнев. Он наполнит тело, поглотит. А в итоге ты будешь пуст. Я буду ждать тебя тут. — он на секунду окинул взгляд на Тао, — Мы будем. — Бэкхен, спаси! Бэкхен! — кричал Тао, а Сехун нажал на кнопку на пульте и оба ушли. — Я спасу тебя, Тао! Только держись! — кричал в ответ Бэкхен и стучал по двери, пока не почувствовал запах, — Ха? Что это за запах? Он повернул голову на вентиляцию, откуда вываливался дым Блажи и выругался: — Черт, Блажь! Нужно валить! Омега начинает убегать, но вздрогнул, когда увидел эдемщиков. Не медля, достает винтовку и убивает их. Неожиданно, Сехун начинает говорить на весь бункер через динамик: — Обрушьте на них весь наш гнев, братья! Скажите: Да! Я отдам свою жизнь во имя Отца! Бэкхен отбивается от врагов и выбегает на улицу, а по его рации начинает вещать все тот же Сехун: — Грех застит тебе глаза и не дает увидеть, сколько вреда причиняешь. Именно поэтому убивать тебе так легко. Ты хоть раз колебался перед тем, как отнять жизнь? Окунись в свой грех… и поймешь всю тщетность усилий! Я приду за тобой, когда настанет время. — Поехавший! — выругался Бэкхен, выслушав альфу и убирая рацию обратно в карман своей куртки. Он бежал по дороге, пока с кем-то не сталкивается и не поднимает взгляд, понимая, кто перед ним, — Фань! — и крепко обнимает любимого. — Бэкки… — обнимает в ответ Ифань, — …я никак не смог связаться с тобой. Говорили, что тебя сцапал Сехун, и я кинулся на поиски тебя. — он отстранился, смотря на своего омежку, и начал застегивать пуговицы на его рубашке, — Я рад, что ты в порядке и жив. — Фань… У Сехуна находится мой коллега Тао. Его нужно вытащить! — говорит омега. — Без ключа нам его не вытащить. — констатирует альфа и предлагает вариант действия, — Сехуна нужно как-то выманить. Например, сорвать нахрен его дела. — Это… Отличная идея. — усмехается Бэкхен, немного подумав, — Начнем работу. Влюбленные до уничтожали последние «владения» Сехуна и ожидали какую-нибудь весточку от самого альфы, который вскоре связался по рации с Бэкхеном: — У всех действий есть последствия, Бэкхен. Твои друзья здесь, со мной, в Кан Кене. Они ответят за твои грехи. Ты можешь присоединиться. Ведь это ты обрек их на страдания… Другого шанса сказать «да» не будет, Бэкки. Не упусти его. — после отключился. — Фань, нам нужно в Кан Кен. — сказал Бэкхен, убирая рацию в карман куртки. — Слышал. — кивнул Фань, беря за руку своего омегу, — Поспешим, пока что-то не произошло плохое. Они нашли в машину и сели в нее, быстрее добираясь до города. Через несколько мгновений, прибывают, где их пустота. Ифань и Бэкхен решаются пойти пешком, поэтому выходят из машины. — Здесь так… пусто. — констатирует омега, осматриваясь. — Согласен. — кивает альфа и замечает вражеские машины, около церкви, — Бэкхен, церковь. Думаю, Сехун держит наших друзей там. Бэкхен кивнул на слова Ифаня, и оба отправились к церкви, которая была красиво украшена. Арка вся в цветах и красный ковер на земле. Влюбленные подошли к двери и аккуратно открыли ее, получая удар от эдемщиков по голове. Омега просыпается от боли в груди и, придя в себя, хватает Се за плечо, но тот сразу шикает, держа в руках тату-машинку: — Спокойно. Можно ошибиться и в слове «гнев». — альфа продолжает дописывать слово «гнев» на груди Бэкхена, говоря, — Грех нужно обнажить, иначе его не смыть. А скрывая грехи, мы прячем себя… Но это позади. Твою сущность, что прольется на этот пол, увидят все. А-а, вот так. — улыбается он, дописывая слово и выключая машинку, встает на пол и отходит назад. Бэкхена поднимают двое эдемщиков и он видит своих друзей: Чондэ, у которого верхняя часть тела была оголена и написано «алчность», пастора Люсиэля и наконец Кенсу. А сзади него рядом стоял Ифань. — Если Магомет не идет к горе, то гора придет к Магомету. Начнем! — говорит с улыбкой Сехун, поднимая руки вверх. Бэкхена и Ифаня подводят к альфе, а остальных поворачивают к нему, кроме пастора, который держал в руках свою Библию. — Может, друзья облегчат тяжесть искупления… — говорит Се, отдавая свою Библию в руки Люсиэля, а ту бросил на пол, а также держа его за шкирку, — Братья… — молчание от пастора, а альфа продолжает, — мы собрались здесь, чтобы узреть… Эдемщик ударяет по голове Люсиэля и тут Кенсу не выдерживает: — Ах ты… — ругается он и, собираясь ударить, но сам получает удар по голове и падает на пол, но быстро поднимают. — Ха-ха-ха-ха. — смеется Сехун, — Попробуем еще раз. Ха-ха. — вновь берет Люсиэля за шкирку, подводя к Чондэ, — Братья. Мы собрались здесь, чтобы узреть… — Братья. Мы собрались здесь, чтобы узреть… — повторяет Люсиэль. — Искупление грехов отступников. — говорит следующее Се. — Искупление грехов отступников. — повторяет пастор. — Итак, Ким Чондэ, положи руку на Слово Чонина… — говорит следующее Се. — Итак, Ким Чондэ, положи… — начинает пастор, но его прерывает Чондэ, говоря холодно: — Не, к черту. Не хватало еще этого психопата слушать. — Алчность. — говорит Сехун, подходя к альфе, — Твой грех. Вечно думаешь о себе… — и за это получает плевок в лицо от Чондэ, от чего Сехун секунду стоит в ступоре и после приближается к нему, шепча что-то на ухо, и отстраняется, — Чондэ? — Да. — кивает Чондэ, — Да, я согласен. После, Сехун берет в руки нож и медленно подходит к альфе, а тот выставлял руку вперед, вертя головой: — Нет! Боже! Нет! Сехун начинает резать кожу со словом «алчность» на Чондэ, а друзья смотрели на весь этот ужас и кричали «нет». Дальше слышится крик самого Чондэ, а Се поднимает руки вверх с вырезанной кожей, улыбаясь и говоря: — Вот — сила «да». Сила, что смоет твои грехи. — он прицепляет это на стену церкви, продолжая говорить Чондэ, — Сила, что освободит тебя. — Сехун отмывает руки от крови и вновь подходит к пастору и Бэкхену, — Итак, Бен Бэкхен, положи руку на слово Чонина. — Итак, Бен Бэкхен, положи руку на слово Чонина. — повторяет Люсиэль, протягивая Библию Бену. — Отрекись от своих деяний и признай грехи. — следующее говорит Се. — Отрекись от своих деяний и признай грехи. — повторяет Люсиэль. — Скажи «да». — говорит Сехун. — Скажи «да». — повторяет пастор. Бэкхен минуту молчит, поднося руку к Библии, говоря: — Да. — и оттуда достает пистолет, который был в поддельной Библии, и выстреливает, но промахивается, оглушив Се, которые выводят эдемщики. На Бэкхена хотел напасть сектант, но спас его Кенсу, убив с помощью ножа и после, спросил: — Вы в порядке? — Да. — ответили Бэкхен и Ифань, вставая с пола и начиная помогать остальным убивать эдемщиков. — Фань, помоги с Чондэ. — просит Люсиэль и Фань кивает, — Бэкхен, Кенсу, Сехуна везут на ранчо, езжайте скорее туда! — Да! — кивнули Бэкхен и Кенсу и нашли машину с турелью. Первый омега — сел за руль, а второй — за оружие, и оба отправились в путь. На их пути встречались вражеские машины и сами эдемщики, и Бэкхен стреляет по ним, пока неожиданно… — Бэкхен, осторожно! Самолеты! — предупреждает Кенсу. Бэкхен посмотрел на небо, где и правда были самолеты и начал стрелять по ним, иногда укрываясь, но работа была выполнена. Через несколько путей, омеги видят, как улетает один самолет. — Черт! Самолет Сехуна! Он улетает! — говорит Кенсу и останавливает машину, как только они прибыли на ранчо, — Бэкхен, найди самолет! — Да! — кивает Бэкхен, выходит из машины и находит самолет, в который садится и взлетает в небо. По рации заговорил Чондэ: — Бэкхен, это Чондэ. О Сехун не должен выйти сухим из воды. Если нужно, я поднимусь в воздух. Только скажи. — Чондэ, взлетай. Твоя помощь мне очень нужна. — сказал в рацию Бэкхен. Через несколько минут, появился самолет Чондэ и сказал в рацию: — Грохнем этого гада! — Ким Чондэ… Ты уже забыл, что я тебе сказал? — неожиданно заговорил по рации Сехун. — Пошел ты! Ты чертов демон, и мы отправим тебя обратно в ад! Понял?! Ты покойник! — ругался и злился Чондэ. — Так-так-так. Как заразен бывает гнев. Придется убить вас обоих. — сказал Сехун и добавил, но теперь для Бэкхена, — Отец дал тебе шанс на спасение, а ты отринул его! Взгляни, что ты натворил. Взгляни на порожденный тобой гнев! — Мой гнев направлен на вас, так как ты и остальные твои братья не понимают слова! — ругается Бэкхен. Началась воздушная битва и альфа и омега начали стрелять по самолету Сехуна, который через несколько мгновений взрывается, а сам О спрыгивал с парашюта. — Чондэ, можешь садиться. Остальную работу я сделаю сам. — приказал Бэкхен. — Хорошо. Удачи тебе. — принял приказ Чондэ. Бэкхен посадил самолет на одной из посадочных полос, выходит из него и пробует разговор с Сехуном. — Ну, что сдаемся, О Сехун? — спросил он холодно. — Нет, мы еще не закончили. — отвечает Сехун, усмехаясь, и лезет в драку с полицейским и второй тоже не остается в стороне. Каждый из них хотел выйти победителем и Бэкхен наносит смертельный удар в живот Сехуна с помощью ножа и тот падает на землю. — Итак, Сехун, есть последнее слово у тебя? — спросил омега, притянув альфу к себе, с помощью веревки, на котором весел ключ. — А вдруг Чонин прав? — начинает Сехун, держа Бэкхена за запястье, — Что, ты никогда не задумывался об этом? Все думают, что он псих, но если нет? Оглянись. Миру грозит гибель. Ты сам знаешь, ты это чувствуешь. Посмотри на заголовки. На тех, кто правит. — Я очень сомневаюсь, что Чонин психически здоров и не верю, что миру грозит гибель. — с холодом говорит Бэкхен и спросил, — Есть что-то еще? Если нет, то отдавай ключ. — Хочешь ключ? — усмехается Сехун, кряхтя еще и от боли, — Думаешь, что спасаешь людей, но они уже спасены. У нас… был план. Тебе не понять. Ты не веришь. Ты не видишь! — сказал это уже злобно он, а омега снял ключ с его шеи, — Да спасет… Господь твою душу. — и Сехун отпускает запястье Бэкхена и падает на землю, тем самым умирая. Омега ничего не сказал и посмотрел на ключ в своих руках, говоря себе и улыбаясь: — Пора идти спасать Тао. Он отправляется в бункер Сехуна и пользуется ключом, чтобы открыть дверь. Бэкхен заходит внутрь и его сразу встречают эдемщики. Он с легкостью уничтожает их и после, видит какую-то комнату, которая отличалась красным светом. Омега заходит в нее, где видит разные надписи и повешенных трупов на стенах. Неожиданно, на него с ножом нападает Тао, но Бэкхен старается защищаться и остановить его, пока не получает кулаком по лицу и после укладывают на пол. — Тао! Тао, остановись! Это я, Бэкхен! — говорит Бэкхен, держа руки своего коллеги. — Ох, это ты, черт. Боже мой. Боже. — удивляется Тао, отпуская нож и помогая встать омеге, а после обнимая его, — Не ждал, что ты вернешься. — он отстраняется и говорит, начиная плакать, — Что-то… Что-то происходит. Все… Все эдемщики внезапно забегали. Стали закрывать, нас всех заперли… Я… Я… Я думал, что застрял тут навечно. — оба омеги поднимаются на пол и Тао замечает портрет Чонина и ножом указывает на него, — Он! Это все он! Этот долбанный выродок! — подходит, берет портрет в руки и бросает на пол и сам падает на колени, а Бэкхен подходит к Тао, положив руку на его плечо, — Он спускался сюда, становился в сторонке и смотрел. Мы молили о помощи, а он… просто смотрел. — Тао всхлипывает и продолжает, — Я тут не один, были другие. — после, смотрит на Бэкхена, — Их нужно спасти. А потом сжечь это место к черту. — Тогда идем, поможем им. — улыбается Бэкхен и Тао кивает, тоже улыбаясь и говоря: — Нам нужно попасть в центр управления. Только оттуда можно открыть клетки и выпустить остальных. Омеги отправились в центр управления и прибыли на место. Тао сел за пульт и, нажав на все необходимое, сказал Бэкхену: — Иди, освобождай их. Бэкхен кивнул и побежал к клеткам, открывая их с помощью рычагов, и защищался от эдемщиков. — Черт. Один из блоков открывается из другого центра управления. Отсюда не получится. Бэкхен, найди другой центр! Я опустил платформу в ракетной шахте. — приказывает Тао по рации. — Есть! — говорит Бэкхен по рации и бежит выполнять приказ Тао. Прыгнув на платформу, он попал в одну комнату и это был центр управления. — Тао, что мне делать с панелями? — спросил омега по рации. — Стреляй или взорви их! Быстрее! — отвечает Тао по рации. Бэкхен стреляет по панелям управления и они взрываются. После, Тао сказал по рации: — Получилось! Камеры открыты. Давай назад к шахте. Я кое-что придумал. — Понял. — говорит Бэкхен и бежит обратно, где поднимается на платформы, а по рации Тао сообщает: — Пробирайся наверх. Здесь годами ничего не трогали. Если заклинит — стреляй по петлям. Бэкхен послушал коллегу и начинает залезать на платформы, а также, убивая врагов, пока неожиданно не получает пулю в плечо. Он достает бинт из сумки и кое-как перевязывает ранение. А Тао вновь сообщает по рации: — Черт. Нельзя открыть все замки разом — здесь защита. Придется открывать блоки по очереди. — Я… Я смогу залезть на них. — говорит Бэкхен по рации. — Неплохая идея. Хорошо, как доберешься доверху, попадешь на склад, где сектанты хранят топливо и Блажь. Уничтожь их. — Понял. — кивнул Бэкхен и начал лезть на платформы, терпя боль в плече. Наконец, он добирается до склада, где начинает уничтожать все эти контейнеры. — Бэкхен, убегай отсюда! Сейчас рванет! Остальных я выведу сам. — сообщает по рации Тао. — Хорошо. Удачи тебе! — говорит Бэкхен, пока вскоре не получает сообщение по рации и это Люсиэль: — Бэкхен, мы почти на месте, так что держись. Открой люк с помощью с панелью управления. — Понял. — сказал омега по рации и начинает действовать, а также защищаясь от эдемщиков. Еще немного и это место взорвется, но Люсиэль сообщает: — Давай, Бэкхен. Цепляйся за полозья. Бэкхен бежит к люку, достает «кошку» и цепляется за полозья, садясь на вертолет, где сидел и Тао. Отлетев на приличное расстояние, бункер взрывается.***
Наконец, долина Кен освобождена от деспотичного «правления» О Сехуна и жители могут вздохнуть спокойно. В баре собрались сопротивление, чтобы отпраздновать победу и Бэкхен после лечения плеча приходит на праздник. — О, Бэкхен. — улыбается Кенсу, стоя за барной стойкой. — Никогда раньше не видел такого. — с улыбкой говорит Чондэ, давая бутылку соджу и чокаясь с ним. — Ха-ха-ха, я знал, что мы не зря тебя спасли. — говорит тоже с улыбкой Люсиэль и чокается бутылкой. — Эй, Бен, — позвал Кенсу и Бэкхен подошел к нему, — Ты вернул то, с чем мы попрощались: надежду. И провинцию. — они чокаются, — Что бы ни случилось, мы с тобой. — Эй, Бэкхен, — позвал Тао, — А ты не промах. Инспектор Ким Чунмен не сомневался в тебе и не зря взял с собой на выезд, на арест. Если понадобится что-то, ты только скажи. — Спасибо вам всем. — смущенно улыбнулся Бэкхен и повернул голову в сторону выхода из бара, где видит своего альфу. Ифань находился на улице, облокотившись об колонну и закуривая сигарету. Он улыбается и кладет руки поверх своего омеги, который обнимает сзади: — Как твое плечо, родной? Болит? — Немного, но быстро приду в норму. — улыбается Бэкхен, смотря на Ифаня. — Это радует. — альфа выкидывает окурок сигареты в мусорный бак и притягивает омегу к себе и нежно целует в губы. Бэкхен отвечает на поцелуй и после улыбается, когда Фань начинает поглаживать по волосам, — Бэкки, мы познакомились при таком раскладе дел, но… очень счастлив, что судьба подкинула такой подарок. Поэтому… -он достает кольцо из нагрудного кармана рубашки, — Помощник инспектора Бен Бэкхен, согласны ли вы выйти замуж за меня, за старшего инспектора полиции Мэй? Бэкхен не ожидал предложение руки и сердца и покраснел от такого, но спустя минуты счастливо улыбается и кивает: — Я… я согласен выйти за тебя, Фань. Ифань надевает кольцо на палец своего любимого и вновь обнимает, говоря: — Я люблю тебя. — Я тебя тоже люблю. — говорит в ответ Бэкхен, обнимая в ответ своего родного альфу.