We fell in love in october

— Кто только придумал менять составы классов каждый год! Очаровательная спортивная девушка взмахнула длинными белыми волосами, агрессивно поднимая пыльную уличную обувь. — Да ладно тебе, Усагияма! Зато снова вместе тусить будем! — мимо неё прошёл высокий смазливый парень с гнездом золотистых волос на голове. — Я уже присмотрел нам неплохой караоке-бар, чтобы отметить начало года. — Тебе лишь бы накатить, Таками, — девушка, которую звали Усагияма Руми, догнала друга, закинув сумку на плечо. — Что на это скажет твой дорогой Тодороки-сенсей, м? — Н-не приплетай его! — Кейго Таками (а это был он) резко покраснел, из-за чего Руми только сильнее заулыбалась. Кейго отвернулся от подруги, вводя код на обувном шкафчике. Стоило дверце открыться, как парня окатило ворохом открыток и любовных писем в конвертиках с сердечками под задорный девичий смех. Таками недовольно отряхнулся, рассматривая карточки. Каждый год было одно и то же — а на день святого Валентина их было ещё больше. Разгребая чужие послания, Кейго достал сменную обувь. Руми, насмеявшись, стала открывать свой шкафчик… и сама потонула в ещё большей волне чужих любовных признаний! Дверца едва выдержала напор бумаги. Теперь уже раздался заливистый смех парня. Усагияма недовольно отряхнулась и тоже стала искать сменку. — Ни слова, цыплёнок! — Как скажешь, кролик! Никто не знал, почему за ними закрепились такие прозвища, но эта эксцентричная и всеми любимая в той же степени, что и ненавидимая, парочка всегда называлась дуэтом «Кролика и Ястреба». Сначала это казалось странным, но сами Кейго и Руми стали звать так друг друга, наслаждаясь маленькой частичкой своей элитарности, отличием от других. Они были неразулчны со средней школы и даже поступили в одну старшую школу. Вот только вечные перемещения студентов по классам разделили их во втором классе. Именно тогда и случилась роковая для девушки встреча… Звонок с первого урока, кажется, не был для парочки закадычных друзей нонсенсом: они часто любили появляться ко второму-третьему уроку, вальяжно фланируя по пустым коридорам школы. Вот и сейчас Кейго и Руми рассматривали расписание своего третьего класса, чтобы хотя бы сейчас узнать, куда им идти просиживать штаны (и юбку!). Ученики хлынули из класса бурным и шумным потоком. Вдоволь налюбовавшись знакомыми иероглифами и обсудив то, что нынешним первогодкам живётся в сотню раз легче, чем им когда-то, Усагияма и Таками развернулись, планируя посетить кафетерий до начала второго урока, как девушка вдруг замерла, потеряв весь свой боевой запал. Её друг поначалу не понял, что это вдруг случилось, как причина сама прошла мимо них. Тацума Рюко. Два слова — и любой поражён в самое сердце. Среднего роста блондинка с аккуратным карэ могла свести с ума любого. Сдержанный, но подчёркивающий все достоинства лица макияж; не многочисленные, но изящные украшения поверх тонкой блузки с небольшим вырезом; юбка до колен и белые чулки — роковая женщина и примерная ученица — Рюко была светочем этой школы. Президент студсовета, активный участник клубов, мисс школы два года подряд… Сейчас она прошла мимо вышеупомянутой парочки с лёгкой, нежной улыбкой, слушая историю своего кохая. Лишь лёгкий флёр духов и глубокое эхо голоса остались после неё, но для Руми эта доля секунды показалась вечностью. Щёки покрыл алый румянец, а взгляд непроизвольно задержался на стройном стане девушки. И стыдно, и сладко было ей в тот момент… Кейго посмотрел на подругу. Потом вслед школьной любимице. Потом снова на Усагияму. И снова — на Тацуму. — Нет… — Не хочу ничего слышать, — Руми поправила сумку на плече и с уверенным видом пошла в сторону столовой. — Эй, я думал, мы друзья! — Таками тут же рванул за ней. — Я даже поделился своим крашем! — Забудь, это глупость, — девушка остановилась на лестнице. — Небольшое помешательство, которое пройдёт с выпуском. Забей, это неинтересно. Но блондин лишь нахмурил густые брови и, схватив подругу за руку, решительно повёл её в кафетерий. Выудив из автомата пару баночек холодного кофе, как истинный джентльмен, Кейго усадил Руми за столик и посмотрел ей в глаза. — А теперь рассказывай по порядку всё, что не рассказала мне о втором классе, — весь нахохлившийся вид его говорил о том, что девушка никуда не выйдет, пока не раскроет душу. — Рассказывать больно нечего, — Усагияма слабо пожала плечами и легко открыла баночку. — Тацума и я попали в один класс в том году. Ну и она мне… понравилась. — И ты к ней подкатила? — Таками сразу же заулыбался. Он знал о предпочтениях подруги видел, как прекрасно ей удаётся флирт с любой девушкой. Но сейчас она не спешила по привычке хвастаться успехами на любовном фронте. — Какой там! — девушка посмотрела куда-то в сторону. — Не факт, что она имя моё знает, а ты сразу «подкатила-подкатила!». Да и вообще, когда это пай-девочек интересовали другие девочки? — Судя по забитости твоего шкафчика, надежда всё же есть, — хихикнул парень. — Ты не знаешь её ориентации, так может у тебя есть шанс зацепить её! Ты же капитан волейбольной команды! — И что ты предлагаешь? — маска усталости и скептицизма треснула. Руми придвинулась к другу. — Просто подойти и сказать: «Хей, привет, у меня на тебя краш уже больше полугода! Давай встречаться?»? — Нееет, тут надо действовать изящно, как сама Рюко Тацума! И уверенно. Ты же уверена в своих чувствах? — Кейго посмотрел на подругу, которая резко положительно закивала, пока её щёки алели на глазах. — Тогда дай мне время и за этот урок я что-нибудь придумаю. — Но сейчас же урок у Тодороки-сенсея. Ты опять будешь пялиться на него все пятьдесят минут, — совсем по-кроличьи фыркнула Усагияма. В душе было мнимое спокойствие от мысли, что ничего не получится и все будут жить, как жили до этого. — Ради тебя я готов пожертвовать лицезрением моего любимого Энджи, — порой трудно было отличить, когда Таками театральничает, а когда — серьёзен. Но в данный момент он явно пылал решимостью. Хотя, впрочем, Руми не удивилась, когда спустя десять минут от начала урока парень снова залип на учителя, расплывшись в улыбке. Что-то внутри неприятно кольнуло, так что девушка решила вернуться к учёбе и не думать о прямых золотистых волосах с запахом мускатного ореха и улицы после дождя… Сегодня урок закончился раньше на пятнадцать минут, так что их решили посвятить небольшому «классному часу». Тодороки, по своей привычке, стал рассуждать о том, что это последний год и надо усиленнее готовиться к экзаменам и уже выбрать свой университет. Посреди этой тирады Таками уверенно поднял руку. — Да? — устало произнёс Энджи, моля всех богов, чтобы ученик снова не завёл свою любовную шарманку. — Тодороки-сенсей, а у нас будут мероприятия, посвящённые прибытию новых первоклассников? — Кейго аж приподнялся на стуле, укладываясь на стол, чтобы быть ближе. — Например, вечеринка? — Вам лишь бы повеселиться! — нахмурился Энджи. — У вас на носу экзамены! Какие вечеринки? — Ну, для поднятия духа, для встречи новых ребят, — парень продолжал сверкать от удовольствия. — Да и нам нужно оторваться напоследок! — Это будет решать студсовет, — отрезал Тодороки. — На самом деле, мы рассматривали этот вариант, — из-за парты встала миловидная девушка в очках с вечно растрёпанными белыми волосами. Её постоянно выбирали старостой за её усердие и ответственность. И как быть не ответственной, когда твой отец — Тодороки Энджи. — Расскажи-ка поподробнее, Фуюми-чан, — парень игриво посмотрел на одноклассницу, из-за чего та залилась румянцем под пылающим взглядом отца. — Ну, на первой встрече студсовета мы решили, что после церемонии посвящения можно занять спортзал для дискотеки, — Фуюми улыбнулась. — У музыкальных клубов есть небольшая программа для представления себя. Первоклассники должны видеть, что наша старшая школа рада им! — Браво! Прекрасная идея! — Таками даже захлопал, надеясь расшевелить класс. — А можно подать заявку на выступление не клубу? — Я спрошу об этом на совете, но уверена, что можно! — Тодороки просияла, найдя единомышленника. Возразить учителю не удалось: прозвенел звонок с урока и все ученики поспешили выйти из класса на перемену. Руми подошла к другу, пытаясь сопоставить всё, что он только что предлагал. — С каких это пор ты решил участвовать в школьных мероприятиях? — Всё ради тебя, — парень ей подмигнул, а в ответ на непонимающий взгляд схватил девушку за руку и потащил её из кабинета. — Нам нужен ещё кое-кто для полной картины! Они оказались на крыше школы, которая, по странному стечению обстоятельств была сегодня открыта. Но ответ на загадку пришёл незамедлительно, когда Усагияма заметился развалившуюся на крыше фигуру. Подойдя ближе, девушка поняла, кого искал её друг. И этот человек ей мало нравился. — Йо, Даби, как жизнь! — солнечно улыбаясь, Таками подошёл к парню и, забрав сигарету, затянулся ею. «Даби», как он сам предпочитал себя звать, был звездой школы в самом неприглядном смысле. Парень уже дважды просрочил своё пребывание в старшей школе. Сначала во втором классе, а теперь остался и в третьем, став однокурсником Кейго и Руми. И не то чтобы Даби был глупым, просто он был мизантропом и тем ещё маргиналом, скрывавшим своё настоящее имя — даже учителя и одноклассники боялись звать его как-то иначе. Но каким-то чудесным образом его никто не мог выгнать, а проблем с оплатой учёбы у него не возникало, что навевало на странные мысли о происхождении данного индивидуума. Девушка до сих пор не знала, как Таками связался с данной личностью и всё ещё не получил на орехи. — Кей, какого хрена? — Даби приоткрыл один глаз, почёсываясь рукой, покрытой татуировками. — О, и крольчиха здесь. Чем обязан вашему зоопарку? — Да уж, потрудись объяснить! — Руми с большим трудом удерживала себя от того, чтобы завязать драку с Даби и вылететь из школы без единой надежды расположить к себе Рюко. — Сейчас всё объясню! — Кейго вернул сигарету её владельцу, сияя похлеще начищенной монетки. — Мы с вами… создаём музыкальную группу! —…чего? — Сразу нет, — отмахнулся Даби, поднимаясь со своего нагретого места. — Нет, ты должен помочь! — Таками вцепился в руку приятеля. — Я не знаю барабанщика лучше, чем ты! Я вообще барабанщиков не знаю! А мы должны помочь Руми признаться в любви! — Так вот зачем ты притащил меня сюда! — Усагияма нахмурилась. — Кто тебе сказал, что я умею петь? — Ты отлично поёшь в караоке, вот я и решил, что ты должна в песне изложить свои чувства! — Таками второй рукой притянул к себе подругу. — Ты совсем кукухой отлетел, — Усагияма высвободилась из хватки. — А я давно ему это говорю, — хмыкнул Даби, снова пытаясь уйти. — Но ты же хочешь сказать ей о своих чувствах! — Кейго снова схватился за парня, чтобы его не упустить. Руми прикрыла глаза и отошла в сторону перил крыши. Её рассеянный и страждущий взгляд был устремлён в сторону небольшого школьного сада, где цвели аккуратные вишни, персики и яблони. Ветер то и дело возносил вверх слабые оторванные лепестки. Девушка чувствовала себя сейчас таким лепесточком, которого носит туда-сюда, который никак не может найти себе приют. Странное, необычное чувство поселилось в её груди с октября прошлого года, и каждый раз, когда рядом оказывалась Рюко, оно расцветало в груди, словно большой китайский пион. Каждый шаг её отдавался гулким эхо в сердце, которое впервые испытало вкус отчаянной первой любви. Усагияма опустила взгляд вниз. Как будто специально в соседнем крыле по коридору шла Тацума — девушка была уверена, что это она. Руми сжала перила, следя за движениями девушки. Такая хрупкая и изящная… Они были полными противополжностями во всём. Президент студсовета и капитан команды по волейболу. Модница, любящая украшения и делать кастомную школьную форму, и пацанка, нашивающая очередную заплатку-нашивку на порванную в драке юбку. Глупо было бы надеяться на взаимность… Но это лишь сильнее разожгло огонь в груди. Пион не сгорел, но засиял лучами жаркого солнца, освещая путь ясным светом. Рюко встала у окна, глядя куда-то в сторону Руми. На секунду показалось, что их взгляды встретились через пелену лепестков сакуры. Это стало спусковым крючком. Усагияма обернулась лицом к спорящим парням, демонстрируя свою боевую улыбку, после которой даже самые петушистые соперники падали в сражении. — Я решила, что признаюсь Рюко Тацуме в песне на этой дискотеке! И мне нужна ваша помощь, парни. Кейго закричал от восторга, обнимая Даби, который глядел на всё с прежним скептицизмом. Но теперь, видя решительность и искренность знакомой, на сделку он шёл почти добровольно. Только они начали обсуждать грядущий хит, как дверь с противным скрипом раскрылась. На ступеньках стоял съежившийся парень в чёрной одежде. Он сверкнул из-под неаккуратно остриженной белой чёлки алыми (линзы?) глазами. — Даби… — его голос мог посоревноваться со скрипом двери. — Ублюдок, ты всё это время был здесь… — Привет, Томучан! — Даби впервые за проведённое время с Кейго и Руми искренне улыбнулся. — А я тут попал в музыкальную группу. Хочешь к нам талисманом? — Отвали, — огрызнулся Томура Шигараки, староста своего класса и нынешний одноклассник Даби. — Тебя учитель искал! Я всю школу обошёл… — Ради меня? Польщён, куколка, — темноволосый парень игриво подмигнул ему, но ответом была лишь захлопнутая дверь и недовольный топот по лестнице. — Этот милый гремлин от меня без ума, — с каким-то придыханием произнёс Даби. — Да, мы заметили, — с толикой неуверенности произнёс Таками, почесав затылок. Дальнейший разговор прервал звонок на урок. Троица договорилась встретиться после школы до начала клубной деятельности. Руми и Кейго побежали в кабинет, а Даби вальяжно вышагивал к спортзалу, где у него была физкультура. *** Квартира Даби больше походила на клоповник, чем на приличное жильё. Впрочем, оно было подстать своему хозяину — стены расписаны и разукрашены непойми чем, всюду валяется одежда, грязная и чистая вперемешку, на полу разбросаны пустые бутылки с недавней гулянки. Руми слегка поморщилась, пытаясь нащупать стул под горой одежды. Она не была привередливой чистюлей, но даже здесь ей стало плохо и захотелось взять в руки швабру и метлу. Кейго чувствовал себя гораздо свободнее здесь и даже уселся на кровати, ожидая, когда Даби принесёт установку. Матерясь и сшибая всё на своём пути, он выкатил электронную барабанную установку Yamaha. Используя набор сэмплов, можно сформировать собственную уникальную установку, которая подошла бы под любой стиль и жанр песни. А если использовать приложение, то есть возможность пустить минус уже написанного бита. Всё это говорил Даби восторженным приятелям, наигрывая несложный ритм. — Так, Даби напишет очумительные бит и мелодию, я возьму у кохая гитару и буду жахать офигенные соло! — Таками подскочил и запрыгал на кровати. — А ты, Усаги-чан, будешь роковой красоткой, с мощным скримом… — Сразу нет, — отрезала девушка. — Мы не твою мечту о становлении рок-звездой исполняем, а пишем песню о любви. — А что? Одно другому не мешает! — Кейго сел на край кровати. — Думаю, она хочет сказать, птиц, что нас ждёт сопливая любовная баллада, — пояснил Даби. — Не совсем. Хотя, может быть, — Усагияма порылась в школьном портфеле и достала скомканный листочек. — Я набросала пару строчек, зацените: «Мы влюбились в октябре, Именно поэтому мне нравится осень. Смотрим на звёзды, Восхищаемся ими издалека» — Говорил же, что сопли будут, — хмыкнул Даби, но стал наигрывать ритм на барабанах. — Ты влюбилась в октябре? Когда год близился к концу? — Таками подсел ближе к подруге. — Весной как-то было не до этого, — Руми положила руку на шею. — Летом мы ездили с классом в Киото. Было забавно и она была такой милой. Думаю, тогда она мне приглянулась. А в октябре… Я поняла, что у меня долбанный краш и ноги трясутся! Это важно для признания, ведь так? — Абсолютно, моя дорогая, — парень приобнял её со светящейся улыбкой. — Я тоже помню, как влюбился в Тодороки-сенсея~ — Ну началось… — Даби закатил глаза. — Это была весна первого класса, — драматично начал Кейго. — Я заплутал в коридорах новой школы… И тут вышел он! Весь такой высокий, сильный горячий~ Он любезно предложил меня проводить, и я не смог сказать ему «нет»… — Ты проспал свой первый день в первом классе, и Тодороки-сенсей за шкирку тебя приволок в кабинет, попутно отчитывая за опоздание, — усмехнулась Руми, порой сомневаясь в умственных способностях друга. — Ну или как-то так. Давно это было… Но чувства мои крепки до сих пор! — даже при полном швахе в сценарии Таками уверенно придерживался роли и все его любили за это. — Мы сегодня музыку писать будем или нет? — напомнил Даби, зашипев открытой банкой пива. Так троица приступила к работе… *** На следующий день школьный совет всё-таки подтвердил проведение дискотеки, и все желающие могли подать заявку на участие в концертной программе. Кейго тут же обрадовал подругу этой новостью. Вдвоём они поспешили в классную комнату совета. — Я как раз почти закончила со словами, — Руми потрясла блокнотиком. — Надо будет показать Даби, он, оказывается, неплох в стихосложении. — Говорят, когда-то он был главой клуба сэнрю, но сейчас это кажется школьной легендой, — перед ними появилась Рюко, которая как раз выходила из класса. Друзья впали в ступор, пока девушка мило улыбалась. — Вы, кажется, по поводу выступления? Фуюми сказала мне. — Как раз шли подать заявку! — Таками тут же нашёлся, пока Усагияма краснела и моргала от удивления. — Госпожа президент может сделать это для нас? ~ — Разумеется, — Тацума достала планшет для записей и ручку. — Кто участвует? — Я, Даби и эта крошка! — парень приобнял подругу. — Усаги-сан? Правда? — девушка повернулась к Руми, глядя на неё мягко и с долей интереса. — Было бы здорово услышать, как ты поёшь. Как называется ваша песня? — Так как там?.. — Кейго взглянул на подругу. Усагияма поглядела в блокнот, терзаемая сомнениями. — Если вы ещё не решили, то… — Рюко снова обратилась к планшету, но Руми уверенно сказала: — «We fell in love in October», — взгляды девушек пересеклись, обжигая нутро доселе неизведанным огнём. — Это ещё сырое название… — А мне нравится. Так и запишем, — Тацума легко заполнила бланк. — Я могу вам доверить содержание песни и репетиции? У нас уже всё расписано на другие группы. — Конечно, расчитывай на нас! — Таками подмигнул девушке. — Обязательно… — Руми сделала шаг вперёд к ней. — Обязательно будь там, когда я буду петь! — Обещаю. И жду с нетерпением, — девушка сверкнула изумрудом глаз и блеском украшений и легко пошла дальше по своим делам. Кейго и Руми синхронно поглядели друг на друга. Лица их были не проницаемы, но их души… Друзья медленно повернулись друг к другу. Они ударились ладонями, кулаками, локтями. Медленно, но ускоряясь, они стали бить себя по груди, создавая гул как орангутанги, довольные собой. Шум уже стал привлекать внимание остальных учеников, но Таками и Усагияма ещё сильнее распалялись, колотя уже не только себя, но и друг друга. — Что за чудики? — Шигараки покосился на татуированного парня рядом с собой. — И тебе в кайф с ними выступать? — Почему бы и нет? — Даби сделал жадный глоток энергетика. — Я не чужд любви, сладкий. — Угх, меня от тебя тошнит, — Томура закатил глаза и ушёл в противоположную сторону, пока Даби наблюдал за древними плясками радости. *** Вечер выступления наступил так скоро, что не верилось никому. Руми нервно перечитывала слова: месяц пролетел так быстро в репетициях и наставлениях новой волейбольной команды (сама девушка покинула клуб из-за подготовки к экзаменам, как и все третьеклассники), а она боялась, что не запомнила ни строчки. С Рюко она больше не виделась после подачи заявления. Может, это и к лучшему? «Если бы я только забыла о ней…» — даже сейчас, в гримёрной перед выходом её душа была полна сомнений. Отражение в зеркале глядело большими грустными глазами в ответ. Вместо остывания Усагияма чувствовала лишь нарастание возгоревшегося пламени. Тацума настолько въелась в сознание и волю, что девушку больше не манило в караоке, где были очаровательные официантки со своими многозначительными намёками; нрав присмирел, а со спокойствием пришли те мысли, которые хотелось отложить куда подальше: что делать дальше? Куда поступать? На кого? На что, как и где жить? Какой выбор сделать и не остаться аутсайдером жизни? «Зачем первая любовь приходит так внезапно? Она ведь не ответит взаимностью, как это всегда бывает с первой любовью…» — Руми сжала на груди тонкую белую блузку в мелкий чёрный горошек. Конечно, девушка знала ответ. Сдача и отступление — не её кредо. Усагияма ненавидела поворачивать назад, поэтому сейчас гримаса потерянности сменилась суровой решительностью. Она сделает это — а там будь что будет. Новые эмоции изменили её в корне, и любое решение по итогу окажется опытом (приятным или нет — покажет время). Дверь гримёрной открылась с громким хлопком, отгоняя прочь неприятные мысли. Кейго шагнул в комнату, сияя как Джон Элтон в лучшие годы: длинный кардиган в радужных паетках, обтягивающие кожаные джинсы с латексными вставками, розовый шарф-боа и футболка с принтом алых крыльев. На фоне блеска его драгоценностей в ушах и на пальцах Руми в одной только красной клетчатой юбке, рубашке и чёрной кожанке казалась довольно-таки бледной. — Вы готовы ЗАЖИГАААААТЬ?! — Таками ударил по струнам гитары, которая издала противный звук, будучи не подключённой. — Мда, теперь ты не ястреб, а полноценный попугай, — Даби, оказывается, всё это время сидел здесь. Его внешний вид был не лучше. Если блондин был Элтоном Джоном, то чернявый Даби был вылитый Мэрлин Мэнсон. Чёрные рваные джинсы, цепи с черепами и языками пламени, растянутая фиолетовая футболка… Цирк уехал, а два клоуна из него остались на голову девушки. «Делать нечего!» — кивнула своему отражению девушка и встала, прерывая ещё не начавшуюся ссору. — Пора выходить на сцену. Выступим как есть. — То есть, выступим так, что все заплачут от восторга! — подмигнул ей Кейго. — Поднимай свой зад, зажигалка! Троица вышла на сцену после выступления клуба лёгкой музыки, когда зал ещё не успел остыть. Звучный гул голосов остался где-то позади, хоть зрители и рукоплескали им перед глазами. Усагияма бегала взглядом по лицам, пытаясь найти одно единственное, для которого и разыгрывался весь этот фарс. Зелёные глаза во мраке спортивного зала сияли как драконьи сокровища, глядя с интересом и вызовом. «Для чего я здесь? Как ты собираешься меня удивлять?». Руми сделала жадный глоток воздуха. — Вы прекрасно знаете, кто я, а кто не знает — пора бы расширить багаж знаний! — девушка ухмыльнулась, но тут же, словно чья-то хватка сдавило горло. Она снова терялась в бесконечности Рюко Тацумы. — Вы знаете меня… Но сегодня я хочу представить кое-что особенное. Это песня. Человеку, которого я полюбила, но так и не смогла признаться. А сейчас время пришло. Надеюсь, ты слушаешь внимательно. Даби нажал пару кнопок на пульте, задавая ритм ударами по барабанам. Таками подхватил мелодию, перебирая струны. Тихая, мечтательная песня заполнила зал запахом улицы после дождя и кружащих в воздухе алых листьев. Руми поглядела прямо на Рюко, начиная петь: — Курим сигареты на крыше, Мне нравится этот вид, к тому же, ты очень красивая. Усагияма почувствовала жар на щеках, но она лишь сильнее сжала стойку микрофона: — Мы влюбились в октябре, Именно поэтому мне нравится осень. Смотрим на звезды, Восхищаемся ими издалека. Следующие слова чуть не встали комом в горле — позволят ли ей так звать себя? Кто знает: — Моя девочка, моя девочка, моя девочка, Ты будешь Моей девочкой, моей девочкой, моей девочкой, Ты будешь Моей вселенной, моей вселенной, моей вселенной, Ты будешь моей малышкой. На секунду показалось, что Рюко покраснела и отвернулась, но мозг упорно твердил, что это всё проделки прожекторов. Таками увеличил свою гитарную часть, красуясь перед девушками. Даби затянулся сигаретой прямо во время игры. Плевать! Тацума смотрит, поэтому девушка продолжает петь: — Курим сигареты на крыше, Мне нравится этот вид, к тому же, ты очень красивая. Ни к чему смотреть вниз, Туда мы точно не пойдем, По крайней мере, я точно останусь тут с тобой. Зал словно опустел сейчас. Руми глядела только на одну девушку, чувствуя, что задыхается при пении. Так страшно было ошибиться в своих же строчках: — Мы влюбились в октябре, Именно поэтому мне нравится осень. Смотрим на звезды, Восхищаемся или издалека. На бэкграунде довольно спокойно пропели оба парня: — Моя девочка, моя девочка, моя девочка… Усагияма подхватила следом, крепко зажмурив глаза. Звёзды закружились перед ней и у каждой звезды было лицо Рюко… — Моя девочка, моя девочка, моя девочка, Ты будешь Моей девочкой, моей девочкой, моей девочкой, Ты будешь Моей девочкой, моей девочкой, моей девочкой, Ты будешь Моей девочкой, моей девочкой, моей девочкой, Ты будешь Моей вселенной, моей вселенной, моей вселенной, Ты будешь моей малышкой. Звук инструментов затих. Зал разразился бурными овациями для выступающих. Усагияма тяжело дышала, не сводя взгляд с Тацумы. Теперь она была уверена, что её слова достигли девушки… «Дождь пронзительно разбивал свои капли об асфальт в тот вечер. Улицы быстро пустели, люди, подгоняемые холодным осенним ветром, наполненным листьями, бежали по домам, пытаясь укрыться от каприза природы. И с улиц скрылись бы все, если бы в подворотне на мягких мусорных мешках не лежала девушка с разбитой губой, коленями и синяками по всему телу. — Долбанные ублюдки, — Руми сплюнула скопившуюся во рту кровь. — Слабаки… Впятером на девушку… Я им припомню, кха! Тело словно пронзило током от боли и холода. Телефон валялся рядом, разбитый и непригодный даже для одного звонка. Дождь лил сильнее с каждой минутой, угрожая превратиться в мусонный ливень. Мысль о том, что юбка и гетры испачканы, а кардиган изрезан на лоскуты уже давно отошла на план пятый-десятый. Усагияма попробовала сдвинуться с мешков, но тело лишь скрючило от пронзительной боли до крика. — Ублюдки… Чтоб я ещё раз… — оставаться в сознании с каждой секундой было всё труднее. На мгновение девушке показалось, что кто-то стоит у входа в переулок. Из последних сил Руми с болезненным хрипом кинула лежащую рядом банку в стенку, привлекая внимание. Человек обернулся и, заметив женский силуэт, бросился в переулок. Усагияма улыбнулась. «Либо помру, либо выживу — что-нибудь от боли да спасёт…» — подумалось ей на грани сознания. — Усаги-сан?! — но отключиться ей не дали. Над головой возник зонт, а перед глазами встало светлое знакомое лицо. — Что с тобой произошло?! — Рюко… — голос президента студсовета было слышать неожиданно и приятно. — Забери меня отсюда… Тацума хоть и была стройной и элегантной, но в этом теле было явно сокрыто больше сил, чем могло казаться изначально. Без лишних слов девушка подняла свою одноклассницу, прижимая её к своему дорогому фирменному пальто. — Я отведу тебя в больницу, — Рюко старалась идти быстро, но девушка тяжким грузом висела на ней. — Не надо… Дома знают… — Усагияма в который раз сплюнула кровью. — Надо домой. — Хорошо, — нехотя согласилась Тацума. — Куда тебя вести? — Прямо… Мне всего-то ничего оставалось… — Руми указала на дом в конце улицы. — Ублюдки… Девушка молча кивнула, и вместе они медленно потащились к дому Усагиямы. Рюко долгое время не решалась посмотреть на одноклассницу, поджимая губы. Руми знала, что её тревожит. Она сама удивлялась, что отделалась только ссадинами. — Они тебя… — Нет. — Хорошо. И снова тишина, прерываемая стуком капель по полотнищу зонта. Руми мелко дрожала, только сейчас начиная осознавать, что произошло. Она взглянула на свою спасительницу. — Почему ты здесь? — У меня должно было быть свидание. Ждала парня, — Тацума пожала плечами. Видя, что девушка пытается отстраниться, она сжала её только сильней. — Даже не думай, что я должна бросить ради какого-то незнакомого парня! Ты ранена, я тебя не оставлю. Дома кто-нибудь есть? Тебе окажут помощь? Руми кивала на каждое слово, чувствуя, как в глазах начало щипать. Горло туго сдавило. С каждым кашлем вырывался хлипкий стон. По перепачканным щекам покатились слёзы, которые упорно хотелось скрыть. Рюко это заметила. Она мягко улыбнулась и потёрла её плечи. — Всё хорошо, мы почти пришли, — Тацума аккуратно вытерла струйку крови со слёзными каплями. Её взгляд выражал бесконечную нежность и заботу. Ах, как легко было сейчас ошибиться в чувствах… Усагияма с сожалением видела, как приближается забор её дома. Ещё бы немного… Но заплаканная и раненая Руми вряд ли могла бы что-то сделать. Поэтому когда они поднялись по пологим ступенькам, Усагияма резко обняла девушку, вдыхая запах мускатных духов. — Спасибо… — Всё хорошо, — Рюко мягко погладила её по волосам, не отстранясь. Да, теперь действительно стало всё хорошо.» Руми, прислонившись к бетонной стене, выдыхала в ещё холодный апрельский воздух клубы пара. Какая-то часть её жалела, что не взяла у Даби предложенные сигареты. Когда они спустились со сцены, парни что-то кричали ей в уши, сотрясая тело. Но Усагияма была близка к потере сознания. Перед глазами всё плыло, она в панике озиралась, надеясь увидеть Тацуму. Но ни через мгновение, ни через минуты две девушка не появилась. Сердце бешено билось в груди, грозясь разорвать свою клетку. Буркнув на ухо взбудораженному Кейго, что ей нужно подышать, Руми вышла, на ходу отказываясь от сигарет. Сейчас она жалела об этом. «Может сбежать? — слабо забилось в голове. — Может меня снова изобьют, что даже мой ангел меня не спасёт?» Усагияма открыла глаза, повернула голову вбок и… Оторопела. Рядом стояла Рюко, с закрытыми глазами, ловя лицом лунный свет (возможно, это и был секрет её нежной красоты?). Девушка замерла, разглядывая внезапную гостью. Она дёрнулась, когда изумрудные глаза распахнулись веером ресниц. Тацума мягко улыбнулась, заставляя щёки краснеть. — У тебя чудесный голос, я не знала, — девушка улыбнулась своей драконьей улыбкой, вызывая очередной кульбит сердца. — Я вообще так мало о тебе знаю. И не скажешь, что год вместе учились. Руми отвела взгляд, положив руку на шею. На сцене петь о своих чувствах было намного проще, чем сейчас стоять и краснеть, боясь проронить хоть слово. — Тогда… — Усагияма поглядела на девушку. — Мы должны узнать друг друга получше… Наверное. — Хорошая идея, — Тацума встала прямо перед лицом девушки. — Рюко Тацума, 17 лет. Президент студсовета. Люблю драгоценности, дизайнерскую одежду и маленьких деток. Как хобби, я играю на укулеле и развожу кактусы. Когда мне грустно, я слушаю Лану Дель Рей. Не люблю грустные мелодрамы и люблю сладкую вату в парке. Что-нибудь ещё? — Ааа… — Руми зависла, разом забыв о себе всё. — Руми. Руми Усагияма. 17 лет. Раньше была капитаном волейбольного клуба и почти довела команду до национальных. Хобби: ходить в караоке и тратить деньги Таками. Люблю я… особо не знаю что. — А меня разве не любишь? — Рюко хитро улыбнулась, подмигнув. — А, Руми? У девушки аж дыхание спёрло от звука своего имени. Она даже не заметила как попалась в кабедон. — Т-ты… — едва выдавила в ответ Усагияма. — Ты мне нравишься… — Ты мне тоже, — наконец щёки Рюко тоже покрылись румянцем. — Правда нравишься. Я так волновалась за тебя, но… Я боялась, что меня не поймут. Ты действительно очень храбрая раз даже спела об этом. Ты простишь мне мою робость? Это довольно странно осознавать, что тебе нравится девушка! Пока Тацума всё это говорила, девушка усиленно пыталась понять — не сон ли это всё? Она часто представляла себе во снах сцену признания, но сейчас слова казались какими-то нелепыми, смешными и нереальными. Счастье стало переполнять тело, как вода кувшин. Усагияма кинулась в объятия девушки как раньше, но теперь вся её сущность излучала тепло и жизнь. Рюко охнула и тут же крепко прижала Руми к себе, чувствуя такое же по своей силе воодушевление и любовь. Школьный двор наполнился девичьим смехом от осознания своей глупости и медлительности. Постепенно голоса затихали, а взоры наполнялись обожанием. Носы неловко стукнулись, а руки сжали тела друг друга сильнее. Первый поцелуй получился смазанным, неловким и полным невинности. За ним последовали один, и ещё один, и ещё… Они не помнили как добрались до дому, но помнили, что души их слились в одну, заставляя трепетать от кончиков волос до пяток… *** В понедельник Руми пришла в школу в приподнятом настроении впервые за долгое время. Рядом шла такая же сияющая Рюко, сжимавшая руку уже своей девушки крепко-крепко. — Я схожу на пятиминутку и вернусь, — Тацума чмокнула Усагияму и легко побежала в сторону класса. — Жду тебя в кафетерии, детка! — ответила ей Руми, помахав рукой, и неспешно пошла по коридорам. На выходных Кейго прислал ей сообщение о том, что он в «полной заднице», а потом отказался что-либо рассказывать до понедельника. Они договорились встретиться у буфета перед уроками. Усагияма нашла своего друга в компании Даби. Кейго был бледен и сидел, уткнувшись в замок рук. Даби лишь разводил руками. Руми села рядом, похлопав Таками по плечу. — Эй, парень, ты чего? — девушка попыталась заглянуть в лицо друга. — Перепугал нас с Рюко. Что случилось? Кейго поднял взгляд, полный тоски и боли. На глазах его стояли слёзы, а под ними — залегли мешки. Прежде, чем Даби и Руми подумали об ужасном, Таками сделал всё ещё хуже: — Я… переспал с дочерью Тодороки-сенсея…