Flashback
— Отстань, придурок! Какие-то слишком уверенные в себе парни пытались зажать её в переулке. Золотая молодёжь. Такие её бесили слишком сильно. Им всё можно, они центр вселенной. — Ну, что ты такая неприветливая, солнышко? Мы же только поговорить хотели, — похотливая улыбка исказила его лицо. — Ты так красиво танцуешь. Никто бы не удержался. Он прижал сопротивляющуюся девушку к стенке. Придерживая её за шею, прижался к ней бедром. — Чувствуешь? — Пошёл к черту! Впервые ей попались такие настойчивые зрители. К ней и раньше приставали, но после понятного ответа отставали. Эти парни уже перешли все границы. Она была известна своей красотой. Все звали её Лиз. Она считала это сокращение уже своим полным именем. — Давай повеселимся, заюш? Лиз отчаянно вырывалась. Мерзкие губы с запахом перегара приближались к её лицу. — Тебе, кажется, сказали отвалить, — тягучий голос заставил жертву и насильника повернуться. Блондинистый парень стоял рядом, грозно сверкая глазами. Лиз узнала в нём своего самого щедрого клиента. Он же был и самым сдержанным. Только взгляд выдавал его восхищение её танцами. И теперь он стоит тут, её единственная надежда на спасение. — Отпусти девушку, — голос железный, притворно нежный, но яростный, источающий угрозу. Дружки парня уже поспешили уйти подальше, но державший Лиз, видимо был либо самым глупым, либо самым пьяным, а может и всё сразу. Нехотя он отпустил горло Лиз, но продолжал держать ту за талию. Девушка замерла, гадая, что будет дальше. — А то что? Блондин ухмыльнулся. — Уверен, что хочешь проверить? А теперь последний раз повторю. Отпусти её. Незнакомец словно и послушался, его рука почти перестала касаться девушки. Лиз уже хотела броситься от него прочь. Но алкоголь ударил в голову этого мерзкого типа. Он резко сжал её бедро своей рукой и мазнул губами о её губы. Из глаз девушки брызнули слезы, он швырнул её в сторону, но ещё что-либо сделать не успел. Кулак врезался в его скулу. Второй удар пришёлся в нос. Кровь тут же залила лицо пьяницы. Блондин наносил удары резко и сильно. Ярость била в нём ключом. Лиз стояла в стороне, паника не отпускала её. Спаситель сел на корточки перед своей жертвой. — Лиз, — его голос вырвал девушку из водоворота мыслей о возможных исходах события. — Да? — За углом стоит моя машина, иди туда. Мы тут по-мужски договорим, — парень под ним затрясся и начал тихо всхлипывать. — Хорошо. Почему-то в такой ситуации и с таким человеком спорить не хотелось. Она отвернулась и пошла в указанном направлении, за её спиной послышались хруст и крики. И чьё-то яростное шипение. Элизабет села в чёрный внедорожник. Да, она уже сомневалась в своём спасителе. В таких машинах людей похищают, да и он выглядит опасно. Её всегда учили обходить таких людей стороной. Но он спас её, может и для своих целей, но спас. Да и думать сейчас сложно. Сердце колотится в бешеном ритме и тошнит. Блондин подошёл через некоторое время. Он сел на место водителя, но не спешил куда-либо ехать. Лиз посмотрела на его руки. Костяшки были разодраны в кровь, багровая капля скатилась вниз. Девушка старалась не думать о том, что нужно сделать с человеком, чтобы получить такое. — Ты как? — Я в порядке, — голос дрогнул и прозвучал менее уверенно, чем она хотела. — Верю, сам врун, — он ухмыльнулся. Он перегнулся через ручник, и потянулся к бардачку. Чёрная рубашка на его спине натянулась, было видно, как двигаются мышцы спины. Что-то в бардачке звякнуло, и он вытащил бутылку с янтарной жидкостью. — Пей. — Что это? — Бренди. Пей. — Не надо. — Это не просьба. Железные ноты в его голосе заставили подчиниться. Принимая бутылку из его рук, она, наконец, рассмотрела его. Чёрные брюки, такая же чёрная заправленная рубашка, но ни одна пуговица не была застегнута. При любом движении было видно, как напрягается его пресс. Лиз спрятала взгляд на дне бутылки. Первый глоток обжег горло. Мышцы расслабились. Сейчас, смотря, как плещется бренди в бутылке, она поняла, как устала. Глаза сами стали закрываться.End Flashback
Что-то назойливо шумело, вытягивая из сна, проясняя реальность. Она заснула прямо в кресле. Элизабет немного потянула затекшую спину. Перед ней стояла Диана, любопытно склонив голову. — Ты вообще спишь по ночам? Элизабет что-то промычала в ответ. Сонливость ещё давала о себе знать. — Идём в столовую, — Диана мило улыбнулась, — познакомишься с нашей компанией. В столовой было шумно, гул голосов отражался от высоких стен. Кто-то из учеников бросал на неё любопытные взгляды. Кто-то присвистнул. Диана вела её к широкому учительскому столу. Оттуда им уже сигналила Элейн. — Сколько вас нужно ждать? Элизабет мягко улыбнулась. — Это моя вина, заснула прямо в кабинете. Все посмотрели на неё. Даже как-то неловко стало. Положение спасла Диана. — Коллеги, представляю вам Элизабет. Она у нас новая медсестра, — она гордо развела руками, словно представляла свою лучшую работу. — Всем добрый день. Пока Диана быстро знакомила её со всеми, она же усадила её на место рядом с собой. Первое впечатление очень важно, но Элизабет хотелось сейчас же вскочить с места и убежать. Да, и напоследок сказать Диане что-то ласковое. Мелиодас сидел прямо напротив неё. Зелёные глаза блеснули. По телу девушки прошли мурашки. Легко улыбнувшись, она принялась за свой салат. Учителя о чём-то разговаривали между собой. Они не казались теми строгими мучителями, которыми мы привыкли их представлять. Весёлая компания со своими историями. — Элизабет, как тебе у нас в школе? Нравится? — она едва не поперхнулась куском огурца. Мелиодас обращался к ней. — У вас чудесно. Все очень милые. Мне очень нравится, — Элизабет мило улыбалась, пока её сердце колотилось, готовясь выпрыгнуть из груди. — Смотри, Диана подпортит тебе нервы. Почти семьдесят процентов учеников попадали в медкабинет из-за её уроков, — местный учитель математики, кажется, Гаутер, вставил своё замечание. Мелиодас повернулся к Диане. — Кстати об этом, почему мой брат стал вечно приходить с твоих уроков с ушибами? — Я не виновата. Он вечно лезет, куда не просят, правила не соблюдает. Я скоро просто перестану пускать его в зал. Мне проблемы не нужны, — её хвостики агрессивно затряслись. — Ясно, я поговорю с ним. Он мне ничего толком не рассказывает. — Речь об Эстароссе? — Элизабет вспомнила имя одного из последних пострадавших. — Да, он просто неуправляемый, — Диана опять начала бурчать что-то о воспитании в её семье. Элизабет повернулась к шумной компании за одним из столов, где сидел Эстаросса. Он выделялся своим ростом среди толпы сверстников, девушки так и льнули к нему. Словно чувствуя её взгляд, он подмигнул ей с хищным блеском в глазах. Она подумала о том, что слишком он похож на старшего брата четырёхлетней давности. — Эх, я в молодости был точно таким же. Элизабет подавилась своим кофе. Мелиодас словно прочёл её мысли. Диана озадаченно посмотрела на новую подругу и крепко приложила ей по спине. Наверное, стоило ей приложить чуть больше силы, она бы сломала ей спину. — С-спасибо. Я, пожалуй, пойду. Уходя, она чувствовала тяжёлый взгляд Мелиодаса на спине. Может и стоит с ним поговорить. В кабинете так тихо, Элизабет слышала только шорох бумаг. Заполнение разных документов хоть и нудная работа, но довольно успокаивающая. Можно мирно писать слово за словом, спокойно выводя букву за буквой. Постепенно девушка поняла, что стало видно хуже. Она подняла глаза на окно, где солнце уже почти скрылось за горизонтом. Последние проблески заката говорили, что она уже засиделась за работой. Удивительно быстро проходит время, когда занят делом. Элизабет подумала о том, что ей нужны часы, потому что сейчас она не имеет понятия о том, сколько времени. Мобильный телефон находился в сумке, которая мирно лежала в шкафу. Девушке пришлось встать, потянувшись и зевнув от долгого сидения на одном месте. Наконец она добралась до телефона. Время было уже позднее, но она вполне успеет на автобус. Небо обещало скоро разразиться дождём, а ей не хотелось возвращаться домой в такую погоду. Да и зонта с собой нет. Элизабет накинула пальто. Отметив, что на сегодня она сделала всё, что могла, девушка вышла в коридор. Её встретила пугающая тёмная пустота. Видимо свет решили выключить, только где-то далеко мигал слабый фонарик. Взрослые люди не должны бояться темноты, но это уж слишком жутко. Фильмы ужасов так и начинаются. Да и к тому же люди боятся не самой темноты, а того, что из неё может появиться. Девушка всё же включила фонарик на телефоне и теперь опасливо продвигалась вперёд. Но с фонариком стало ещё хуже. Темнота вокруг его света словно сгустилась, стала ещё темнее. Элизабет приблизилась к углу. Надо пройти его, а там рукой подать до выхода. Сейчас она благодарила всех богов, что её кабинет находится на первом этаже, и ей не пришлось спускаться по лестнице в такой жуткой атмосфере. Фонарик поймал чью-то тень, и не прошло и секунды как из-за угла на неё что-то вышло. Телефон выпал, и нервы сдали. Элизабет закричала, тень закрыла ей рот рукой. Ничего больше подозрительная угроза не предприняла. Когда Элизабет хотя бы выровняла дыхание, тень сама убрала руку и потянулась за телефоном. Фонарик всё ещё горел и осветил знакомое лицо. Девушка не думая бросилась в объятия, страх ещё колотил в сердце. — Тише-тише, так напугалась? — тёплая мужская рука гладила её по голове. Элизабет слабо выдохнула. Нежные прикосновения успокаивали. Всё как раньше, такое знакомое тепло. Как она скучала по нему. Мелиодас прямо тут обнимает её. Как раньше уткнуться в тёплую и сильную грудь, надёжней которой ничего нет на свете. Вдыхать этот любимый запах. Тут она поняла, что это слишком. К такому она не была готова. Он застал её врасплох. Девушка отстранилась. — П-прости. Было слишком жутко, — она смотрела в его глаза, в которых плескались смех и забота. Слишком не вовремя она покраснела. Элизабет продолжила идти к выходу, Мелиодас пошёл за ней. — Почему ты всё ещё в школе? Не слишком ли поздно? — Заработалась. А ты? Для девушки уровень неловкости зашкаливал. Ей казалось, что уже даже краснеть больше некуда. — Контрольные в кабинете забыл. Пришлось вернуться. — Он же в другом крыле, — она подозрительно посмотрела на него. — Я заметил, что отсюда идёт свет, вот и решил посмотреть, кому дома не сидится. Они, наконец, вышли из школы. Уже моросил мелкий дождь. Всё заблестело в свете фонарей. Элизабет вдохнула посвежевший воздух. Сейчас ей хотелось выпить бокальчик вина, почитать что-нибудь. Атмосфера как раз располагает для этого. Как всегда посидеть на кушетке с любимой книжкой, а после на ней же и заснуть в ворохе из пледа и подушек. Для этого надо поторопиться домой. — Я тебя подвезу. Раз уж я тебя напугал, то не отпускать же тебя одну в такую темноту, — озорные огоньки блестели в его глазах. Мелиодас сейчас смотрелся особенно хорошо. Весь он блестел от капель дождя. Кожаная куртка будила воспоминания. Девушка посмотрела в сторону остановки. Её автобус только что уехал, моргнув фарами, словно издеваясь над ней. Почему-то перспектива того, что он узнает, где она живёт, её не привлекала. Но ждать тут следующего автобуса тоже не хотелось. Гром разразил небеса. Очевидно, пускай подвезёт. — Хорошо. Элизабет посмотрела на чёрный внедорожник. Мелиодас помог ей забраться внутрь. Она осмотрела его. Очень похож на тот, в котором она с ним познакомилась. Но другой. Почему-то это заставило её напрячься. Что-что, а свои машины он берёг. Просто так менять бы не стал. — Новая машина? — он немного покосился в её сторону. — Заметила. Да, не такая уж и новая. Старая сильно разбилась. Элизабет внимательно посмотрела на него, как он помрачнел. — Давно? — Четыре года назад, — он как-то горько улыбнулся. Девушка смутилась и отвела взгляд к окну. Значит, сразу после её ухода. Капли уныло стекали по стеклу, непрошенные слёзы желали вырваться наружу. Машина остановилась. Вот он, её дом. Она не спешила выходить. — Как же я скучал, — голос, полный тоски и печали. Элизабет подняла на него глаза. Она никогда не видела его таким. Словно убитый тоской. Он оперся рукой на руль, сжимая кулаки. Эта картина сжала сердце. Элизабет переполнилась болью. Он в полном отчаянии. Всё в нём говорило об этом. Как он взъерошил волосы, как он вздохнул. — Я тоже, — едва уловимый тихий шёпот вместо ответа. В мгновение он притягивает её к себе. Не применяет силу, мягко держит за талию. Мелиодас заглядывает в её глаза, смотрит на своё отражение в них. И как она смотрит на него. Словно сейчас они могут всё потерять. Весь мир сейчас сузился до этого ничтожного расстояния между ними. Взгляды говорят так много, больше, чем любые слова. Элизабет видит, как расширяются его зрачки, как напрягаются мышцы, но рука её талию держит всё так же мягко, едва уловимо. Она слегка подаётся вперед, к губам, до боли знакомым. Мелиодасу больше и не нужно, одним движением он сокращает всякое расстояние между ними. Слабый выдох. Как ему этого не хватало. Её запах кружит голову. Мята и черешня. Все мысли исчезают из головы. Он чувствует только её нежные губы, как её рука гладит его волосы. Она мягко касается его ладони. Её тепло дарит волну мурашек от почти забытых ощущений. Неужели это реально? Она, наконец, рядом с ним. Девушка отстраняется, опустив глаза. Мелиодас смотрит на неё. Лёгким движением касается её подбородка, заставляя её поднять на него глаза. К его пальцам скатывается слеза, оставляя мокрый след. Она смотрит прямо на него, беззвучно плача. Что с ней? Почему она плачет? Он видит свое отражение в её блестящих печальных глазах, растерянное и беспомощное. — Прости меня, Мелиодас! — она успевает крикнуть это, пока вихрем выскакивает из машины. Она лишь на секунду останавливается перед дверью подъезда, чтобы услышать его сдавленный крик. — Я люблю тебя! Убегая, она слышит глухой удар кулака о руль. Больше она ничего не слышит и не видит. Слёзы и рыдания сдавливают грудь. По памяти она добирается до квартиры. Не включая свет, она выглядывает в окно. Чёрный внедорожник резко и с визгом срывается с места. Девушка оседает на пол, заходясь в рыданиях.Flashback
Солнечный луч настойчиво светит в глаза, заставляя проснуться. Она спала всего пару часов, но заснуть обратно уже не сможет. Лиз поправляет короткую рыжую прядь, осматривая комнату. Везде разбросана одежда, на кровати полный беспорядок. Мелиодас крепко спит рядом. Она бережно накрывает его одеялом, задерживая взгляд на его лице. Оно спокойно и расслабленно, совсем не похоже на его обычное выражение. Не удивительно, что он так крепко спит. Ночь была насыщенной. Девушка неспешно надевает собранную одежду, грустно улыбаясь. Непрошенные слёзы капают на колени, растекаясь темными пятнами на ткани джинс. Она смотрит, как Мелиодас немного поворачивается на кровати. — Прости, — тихий и грустный шёпот, — я бы хотела остаться. Лиз оставила ему последний поцелуй. И потом за ней захлопнулась дверь. Это разбудило парня. Кровать рядом была смята, ещё хранила тепло девушки. — Лиз! Ответа не было. Одиноко покоилась записка на тумбочке. Прости, Мелиодас. Я ухожу, и между нами тоже всё конечно. Мне пора взяться за ум. Жить спокойно. Я начну всё сначала. Этот город я тоже оставлю. Не ищи меня. Я — миг твоей жизни. Прощай.Лиз.
Мелиодас выжимал из машины максимальную скорость, но и этого было недостаточно, чтобы догнать её. Где она? Она уволилась с работы, продала квартиру. Бросила всё. Его. Ради чего? Он готов был дать ей всё. В таких мыслях он не заметил, как машину занесло. Под визг колес, внедорожник вылетел в кювет.End Flashback
Элизабет отчаянно умывалась холодной водой. Глаза были похожи на два огромных пирога. Утро в китайской деревне пчеловодов. Тут никакие патчи не помогут. Оставалось только вздохнуть. Как всё не вовремя. Пару чашек кофе точно помогут взбодриться. Она училась на медицинском и умеет высыпаться за минуты. И худшее ещё впереди. Напоминая о вчерашнем ливне, улицы были залиты лужами. Элизабет старательно обходит каждую. Небо заволокло тучами. На этот раз в сумочке предусмотрительно лежит зонт и деньги на часы. Лучше бы накопить на машину, чтобы не попадать в неудобные ситуации. Хотя на права она сдала с трудом. Доедет она до ближайшего столба, а дальше опять пешком. Это будет не слишком выгодное вложение. Девушка опять задумалась и врезалась в кого-то. Это уже превращается во вредную привычку. Прежде, чем она успела пролепетать что-то вроде «Простите, не заметила», её опередили. — Нет, Элизабет, это уже какой-то утренний ритуал, — ей улыбались Диана и Элейн. — Прости. Девушки снова пошли вместе. Разговор сам пришёл к обсуждению увлеченности в учителе музыки школьным поваром. — Да что ты говоришь, Диана! Он на меня даже не смотрит, — Элейн надула щёки и скрестила руки. — Раскрой глаза! Я видела его взгляд. Он словно тебя съесть хочет. Я бы на твоём месте ходила и оборачивалась. Украдет ещё. (шутка про цыган) — Сама-то, словно не видишь моего брата, — на это Диана густо покраснела. — Не будем об этом, — она повернулась к Элизабет, которая до этого только весело наблюдала за их спором. — Ты выглядишь измотанной. Чем ты ночью занималась? Элизабет немного расстроено улыбнулась. — Просто устала. Диана с высоты своих метр восемьдесят осмотрела подруг. Обе какие-то понурые. — Девочки, так не годится! Точнее, вы никуда не годитесь, — Диана хитро встретила их недоумевающие взгляды. — Давайте сходим куда-нибудь? После этого вплоть до прихода в школу они спорили о том, куда пойдут. Элейн хотела в кино, а Диана в клуб. Поэтому они идут в клуб. Кто угодно сдался бы под таким напором. Но даже так было лучше, чем грустить в одиночестве. Диана договорилась о том, что она заберёт их на машине около семи вечера. Так, улыбаясь, они дошли до главного входа. Видя, что там собралась та же компания, что и вчера, Элизабет поняла, что это ежедневное обязательное событие. — Доброе утро! — Диана бодро всех приветствовала. Пока все говорили о чём-то отвлеченном, Элизабет смотрела в любую точку пространства, только не в сторону Мелиодаса, что стоял где-то слева. Пока он не начал говорить: — Диана, что-то у тебя лицо больно хитрое. Что задумала? — Хи-хи. Мы с девочками решили собраться вечером, — с этими словами она появилась между «девочками» и крепко их обняла, — а куда, я не скажу! Секрет. — В клуб. — Элейн! Никакой интриги с вами! — притворно обидевшись, она пошла в школу, утягивая «девочек» за собой. За что её мысленно поблагодарила Элизабет. Сегодня она снова заполняла бумаги. Из-за их огромного количества возникал резонный вопрос о том, чем тут занималась её предшественница. Через несколько часов, она, наконец, разогнулась. Всё было заполнено. Осталось это разобрать. Медсестра устало откинулась на спинку стула. Короткий сон пошёл бы сейчас на пользу. И эмоциональная усталость давала о себе знать. Стресс от переезда, нового места работы и встречи с прошлым изматывал и давил. И идея пойти в клуб уже не казалась такой уж неудачной. Раньше ей это здорово помогало. А пока можно просто выпить чашечку кофе. Ещё бы сладенького чего-нибудь. И чтобы с большим количеством крема. Торт или пирожное сейчас сделали бы её куда счастливей. Элизабет решила прогуляться до столовой. Для обеда ещё рано, но раз уж захотелось, то зачем себе отказывать. Так, кажется, люди и приобретают зависимости. В школе снова тихо. Судя по всему, сейчас идёт урок. Значит, не придётся стоять в очереди. На этот раз она запомнила, где столовая. И в коридорах никого не было. Поразительная тишина, только то тут, то там слышался тихий шум из кабинетов. Столовая встретила такой же тишиной, что-то звякало на кухне, со стороны которой шли кружащие голову запахи. Это заставило девушку вдохнуть глубже. С улыбкой она пошла к буфету. Уже подойдя почти вплотную, она заметила за столом знакомую светлую макушку. Это, наверное, просто закон подлости. Но Мелиодас спокойно сидит, пьёт кофе и читает «Фауста». Он медленно переворачивает страницу и поднимает на девушку взгляд. — Привет, — совершенно спокойно, что волнует ещё больше, чем если бы он показал своё недовольство. — Привет. Элизабет отвечает немного смущённо, отводя взгляд и краснея. Ситуация казалась ей ужасно неловкой. Она даже забыла, зачем именно сюда пришла. — Будешь кофе? Я обещал зайти на чашечку, но тогда не получилось. Присаживайся, сейчас всё будет, — он откладывает книгу и уверенно идёт в сторону буфета. Элизабет бросает взгляд на страницу. «Кто ищет — вынужден блуждать». Сейчас ей это казалось такой подходящей цитатой. Эти четыре года она жила, как в тумане. Она послушала отца и сестёр, что пора позаботиться о своей жизни. Но Элизабет просто выполняла то, что хотели они. А чего она сама хотела? Она искала счастья, но всё последнее время была счастлива, когда это было правильно. Может она неправильно искала? Может у неё уже всё было? Как глупо пойти на поводу у тех, кто «опытнее». Сейчас она грустно усмехается этому. Да, теперь у неё есть образование и работа. Куда лучше! Она исполнила их мечту. Они говорили, что это всё для неё, но они просто лепили из неё то, что хотели видеть сами. Замученные ночью глаза, снова заслезились. Мелиодас крутил в голове последнюю прочитанную строчку: «Кто ищет — вынужден блуждать». И правда. Он искал её всё это время. И думать не мог ни о ком другом. Доучился, получил работу. И когда он, наконец, смог отвлечься, она появилась сама. До этого он словно бежал за образом, не двигаясь с места. И чем дольше он смотрит на неё, тем больше затягивается душевная рана. Мелиодас улыбается сам себе. О таких, как он, говорят «влюблённый дурак». Но может раньше он и правда был дураком, сейчас всё по-другому. Это уже более нежное и глубокое чувство. Сейчас он её не упустит. Она только его. Он поменялся, но собственниками рождаются. Элизабет вывела украдкой слезу, когда перед ней поставили чашку капучино и кусочек вишнёвого торта с большим количеством крема. Как она и хотела. Элизабет подняла глаза на Мелиодаса. — Спасибо, — она сказала это с ослепительной улыбкой. И парень почувствовал, как его сердце запылало и забилось чаще только от взгляда на эту улыбку. Так ясно и добро может улыбаться только она. Только она заставляет сердце гореть. И он, наконец, улыбнулся так искренне и нежно. Всё ради неё. — Ты — сокровище, украшающее этот мир, — и это вырвалось само, но он никогда не пожалеет об этих словах. Элизабет слегка распахнула глаза, но снова улыбнулась. Она уже сделала, что от неё просили. Не пора ли пожить для себя. Жить, как говорит сердце. А сейчас оно говорит, что она должна быть рядом с ним. Поэтому она слегка переливается через стол и оставляет поцелуй на его щеке. — Спасибо. Наблюдавший за этим с кухни Бан присвистнул себе под нос. — Надо бы взять у него пару уроков по обольщению. Диана заранее ясно дала понять, что одеться нужно по высшему классу. Она долго что-то лепетала о том, что идут они в очень престижное место. Поэтому сейчас Элизабет усердно наносила вечерний макияж, пока золотистое платье ждало её на кровати. Это было одно из тех немногих, что она оставила у себя, после того, как порвала с прошлым. Его ей подарил Мелиодас. Он ведь так и не успел увидеть её в нём. Ему бы точно понравилось то, как оно обтягивало фигуру, как блестели на нём камни. Ей оно шло, дополненное для образа крупными серьгами и туфлями в тон, перевоплощало её из красавицы в богиню. Она осматривала себя в зеркало, когда ей позвонила Диана. — Выходи. Элизабет осмотрела приличную машину, которая её встречала. Стекло около водительского сидения опустилось. Она ожидала увидеть Диану, но та лишь весело помахивала ей рукой с пассажирского. Кинг, представленный ей как учитель Истории, сидел за рулём. Пока девушка садилась на заднее сиденье, где уже сидела Элейн она решила поинтересоваться, почему их подвозит историк. — А, я подумала, что мы точно сегодня выпьем. Машину потом забирать неохота. Кинг согласился подвезти. У них с мальчиками вроде тоже что-то намечается там же, — пока она говорила, водитель успел несколько раз засмущаться. — Мальчиками? — Элизабет насторожилась. — Ну да, их компания. Кинг, Бан и Мелиодас. Эсканор для таких развлечений больно старый. Обычно мы почти всем учительским составом собираемся. Но сегодня мы развлекаемся отдельно. Девочкам надо отдыхать иногда вместе. Доехали они дальше, беседуя по мелочам. Не обошлось без парочки новых фото, на что Кинг недовольно сказал, что они отвлекают его от дороги. Элизабет не смотря на заявление Дианы, что с мальчиками они пересечься не должны, ощущала некоторое волнение. Было странное предчувствие, от которого зашевелились бабочки в животе. Давно такого не было. Все парни, которые пытались ухаживать за ней все прошедшие года оставались ни с чем. Каждый был не тем. Чего-то в них всех не хватало. Посредственные, без изюминки. А может она просто не могла смотреть на кого-то, кроме Мелиодаса. В клуб их пустили без разговоров, словно они были завсегдатаи этого заведения. — Вас тут знают? — Элизабет рассматривала, как все они привычно проходят внутрь, только Элейн хоть и со знанием дела, но всё равно смущённо шла рядом. — Ну да, мы здесь часто собираемся. Это самый лучший клуб в городе, а ещё, — она задорно облокотилась на Кинга, — он принадлежит Мелиодасу. Вот тебе и учитель Литературы. Элизабет вздохнула. Она могла бы и догадаться. Внутренняя обстановка была весьма соответствующей вкусам Мелиодаса. В основном тёмная, изысканная с яркими акцентами. Здесь девушка чувствовала себя уже несколько уверенней. В конце концов, она бывшая стриптизерша. Поэтому профессиональным взглядом она отметила наличие сцены и пилонов. Ну и тут всё ясно. Пока она осматривала помещение, Диана успела прогнать Кинга и потащить девушек к барной стойке. — Не стесняемся! Сегодня наш вечер! Продолжая что-то выкрикивать между битами музыки, она заказала всем по коктейлю. — Напьёмся вдребезги! — с этими словами девушки сделали первый глоток. Элизабет ощутила освежающий вкус Мохито, алкоголь жаром начал растекаться по телу. Спустя бокал, девушки в обнимку пошли танцевать. Под мощные потоки музыки, которая заставляла алкоголь ещё больше заводить кровь, они отрывались, как в последний раз. Чем громче становится музыка, тем легче становится на душе, все мысли растворяются в движениях. Элизабет танцует идеально. Она зачаровывает и пленит каждым изгибом, каждым толчком в такт музыки. Взгляды, которые сопровождают её, полны желания или зависти. Прошлое не прошло даром. Она отлично знала, как надо двигаться, чтобы выглядеть раскрыто, но при этом не вульгарно. После пары песен она, наконец, выдыхается. Элизабет заказывает несколько шотов. Под одобрительные крики Дианы опрокидывает один за другим. Алкоголь окончательно заполняет собой всё тело, заставляет гореть. Началась очередная песня, которая была знакома Элизабет. Сердце забилось в такт музыки. В блеске софитов сверкнул шест. Идея возникла сама, разум не препятствовал, и тело двигалось само. Девушка опрокинула последний шот и направилась в сторону пилона. Не менее пьяная, чем сама Элизабет, Диана поддерживающе захлопала в ладоши. В её сторону устремились несколько заинтересованных взглядов. Элизабет привычно обводит пальцами металлическую поверхность. Сомнения отпадают сами собой, когда она под биты музыки прислоняется к шесту. Теперь на неё смотрят все. Воспоминания вспыхивают одно за другим. Кажется, она успела соскучиться по этим взглядам и ощущениям. Элизабет обходит вокруг, соблазнительно покачивая бёдрами. Каждое движение пропитано страстью. Раскрепощённо она немного съезжает по пилону вниз, позволяя всем насладиться видом изгибов стройного тела. В её сторону направили свет, чтобы каждое движение было видно лучше. Зал поддерживающе загудел. Элизабет завладела вниманием каждого, словно заманивая в сети. — Такому учат на медицинском? — Элейн шокировано обводила взглядом изогнувшееся тело новой подруги. — Если и так, то я явно получила не то образование, — Диана снимала всё на телефон, ликуя с каждым поворотом Элизабет. В VIP зоне, где проводила время компания Мелиодаса, услышали, что в зале что-то происходит. Искушенный любопытством Бан отодвинул шторку и, видя происходящее, громко присвистнул. — Ну, что там? — не дождавшись ответа, Кинг сам присоединился к Бану и тоже застыл. Оставшийся один, Мелиодас покосился на друзей. — Что там такое? — Вот это медсестра. Мелиодас шумно поставил бокал на столешницу, кубики льда звякнули. Он отодвинул штору рядом с парнями. Мир остановился. Воспоминания нахлынули волной. Элизабет. Она как всегда бесподобна. Какой-то особенно медленный и захватывающий поворот заставил его дыхание сбиться. Весь мир сузился до её фигуры в свете прожектора. Девушка и раньше была богиней, но сейчас, после долгой разлуки, в этом платье она казалась чем-то нереальным. Мелиодас не мог оторвать взгляда от этой картины. Музыка кончилась, и девушка сексуально упала на пол. Мелиодас даже несколько разочарованно вздохнул. А Элизабет в это время уже радостно смеялась в объятиях подруг, которые, видимо, засыпали её комплиментами и вопросами. Но он уже твёрдо решил, что этот вечер она закончит с ним. Остановившись в нескольких метрах от неё, Мелиодас смог рассмотреть девушку лучше. Сердце пропустило удар. Это платье так ей шло, и он его, разумеется, вспомнил. Он и мечтать не мог о такой картине. Это заставило его чувствовать себя ещё увереннее. — Как всегда прекрасно, — Элизабет услышала тихий знакомый баритон. Она широко улыбнулась, хоть и лёгкий румянец выдал её смущение. Мелиодас подошёл вплотную. Диана и Элейн недоумённо наблюдали за тем, что происходит между ними двумя. Мелиодас уверенно потянул девушку к себе за талию, она по инерции обвила его шею руками. Элизабет пристально смотрела ему в глаза, на столько, сколько это позволял уровень опьянения. Тем не менее, сейчас она понимала, что всё делает правильно. Решение было принято, ещё пока она была трезвой. Между их взглядами, полными страсти, воздух словно искрился. Им казалось, что прошла целая вечность, но прошла всего секунда. Элизабет слегка прикрыла губы на выдохе, и Мелиодас сорвался. Он прижал её к себе и впился в желанные губы. Девушка зарылась пальцами в его волосы, притягивая ещё ближе. Вкус алкоголя на их губах смешался, отдавая чем-то крепким и фруктами. Но сам поцелуй одновременно отрезвлял и пьянил сильнее любого градуса. Голова кружилась от такой желанной близости и недостатка кислорода. Тонкие женские пальчики ещё сильнее сжали и оттянули его волосы, заставляя глухо рыкнуть, крепче сжать руку на талии. Девушка что-то промычала и отстранилась, мягко уперевшись руками в его плечи. Два взгляда встретились. И в этих выражениях глаз было больше, чем во всем их поцелуе. Только то, как она сжимала воротник его рубашки, говорило за неё. — Это что такое?! — резкий выкрик Дианы разбил эту атмосферу, как оперная певица — бокал, всё очарование рассыпалось осколками. — Что это было? Она часто хлопала ресницами широко открытых глаз. Элейн просто стояла рядом вся покрытая краской. Бан и Кинг с любопытством наблюдали за всем с высоких барных стульев. Последний уныло болтал трубочкой в совсем соке. Алкоголь на него плохо действует. И происходящее разбавляло его скуку. Элизабет, стесняясь такой ситуации, хотела отойти, но Мелиодас прижал её к себе за талию. — Снова хочешь сбежать? — он сказал это с уже знакомой ей ухмылкой, но его обеспокоенный тон давал понять, что он чувствует на самом деле. — Вы меня вообще слышите?! — Диана была в крайней степени непонимания, что выражалось в нервозности и лёгкой истерике. — Да, конечно. Я всё объясню, — Элизабет неловко улыбнулась. — Дело в том, что... — Завтра, всё завтра, — Мелиодас нагло прервал её и повернулся к Диане. — Ты всё равно к утру всё забудешь и, чтобы всё сто раз не повторять, встретимся все завтра в кафе. Диана уныло кивнула, явно внутри сжигаемая любопытством. Она, конечно, хотела, чтобы все развеялись, но такого она не ожидала. Но и она сейчас явно не могла ясно думать о том, что бы это могло значить. Пока она напряжённо заставляла мозг работать, Мелиодас и Элизабет ушли. Не смотря на то, что всё происходящее было очень похоже на картины из прошлого, всё равно были отличия. Все они говорили о том, что за это время Мелиодас всё же изменился. Раньше он повёл бы машину сам, даже не смотря на то, что уже пропустил пару бокалов. Сейчас же он с ней сидит на заднем сидении. Их везёт водитель. Наверное, в квартиру Мелиодаса. За всю дорогу он не проронил ни слова, только нежно прижимал к себе Элизабет, мягко поглаживая её плечи. От него шло тепло, и обниматься было приятно и уютно. Слегка подняла голову, чтобы посмотреть на его лицо. Что он сейчас чувствует? Мелиодас опускает на неё взгляд, и они долго смотрят друг на друга, чтобы снова оставить на губах лёгкий поцелуй. Элизабет улыбается, смотрит, как проносятся мимо фонари ночного города. До квартиры они добираются почти молча. Словно и слова больше не нужны. Но Элизабет видит, что Мелиодас весь на взводе. Едва они успевают переступить порог квартиры, как она оказывается в кольце его рук. Тихо, слышно только их тяжёлое дыхание, спиной она чувствует, как часто бьётся его сердце. Мелиодас жадно вдыхает запах её волос, от которых пахнет свежим летним ветерком. — Прости, — она решается на тихий шёпот. — Я всё тебе прощаю. Скажи только, почему? — Я послушала отца. Тогда я думала, что так всем будет лучше, — Мелиодас подхватывает её на руки, серьёзно смотрит в глаза. — Я рад просто видеть, что ты счастлива. Если ты хотела бросить меня, надо было просто сказать. Я бы не был спокоен, но принял бы твое решение. И сейчас я понимаю, что возможно давлю на тебя. Если ты чего-то хочешь, только скажи. Я ничего не сделаю против твоей воли. И никогда не сделаю больно, я буду всегда рядом, ты никогда не будешь одинока, — Элизабет слушала затаив дыхание, несколько слезинок скатились по щекам. — Хорошо. Я так скучала, — Мелиодас одной рукой поднимает её выше и нежно целует, лишь слегка сминая губы. На руках он несёт её в спальню. Сам садится на край, девушку усаживает на своих коленях. Только луна из-за редких облаков через облака освещает комнату. Камни на платье блестят в этом свете. Светлая кожа словно светится. Мелиодас наслаждается этим видом. Из всех девушка в мире, самая прекрасная сидит на его коленях и ласково целует его, оглаживая мышцы спины. Элизабет снизу вверх проводит пальцами по его груди, задевая пуговицы, двигаясь вниз, расстегивает одну за другой. Мелиодас перехватывает её руку. — Ты точно этого хочешь? — она лишь кивает головой. — Скажи это. — Да, хочу. Большего ему и не надо. Парень подхватывает девушку удобнее, жадно целует, оглаживая её бёдра. Температура в комнате с каждой секундой, словно становилась всё больше и больше. И каждое прикосновение отдаётся жаром. От поцелуя уже кончается воздух, что ещё сильнее кружит голову. Элизабет мягко, но настойчиво толкает его в грудь, укладывает сильное тело на кровать. Мелиодасу открывается вид на неё, нависающую сверху. От одного этого вида стягивает низ живота. Она снимает с него рубашку, наслаждается видом рельефного торса. Многочисленные шрамы на мышцах напоминают о его буйной молодости, но делают его чертовски сексуальным. Элизабет позволяет себе обвести их тонкими пальчиками, прикоснуться губами к каждому. Она оглаживает каждую мышцу, чувствует его силу. Девушка снова целует его, упирается коленом в его пах, слегка потирая. За что сильная рука сжимает её ягодицу, и она стонет в поцелуй. Такие желанные прикосновения кружат голову лучше любой карусели. Он подхватывает её под бедра, переворачивает их обоих, беря инициативу на себя. Мелиодас позволяет себе отстраниться и осмотреть её. Длинные волосы разметались по кровати, лёгкий румянец и учащённое дыхание показывали, как она взволнована. Её голубые глаза отливали более глубоким цветом во мраке комнаты. Возбужденный блеск добавлял дополнительную игру света. — Я люблю тебя, — он готов говорить это до бесконечности, целовать её снова и снова. Она — его свет, любовь его жизни. — И я тебя, — Элизабет притягивает его к себе для ещё одного поцелуя. Мелиодас теряет всякий контроль. Его руки властно блуждают по её телу, оглаживая нежные места. Он глухо рычит, вторя её стонам. Впивается в губы раз за разом, пока не кончится кислород. По комнате раздаётся тихий треск. Мелиодас резко стягивает платье, где-то лопаются нитки под напором его силы. Чтобы не сорваться, он сосредоточился на шее девушки, но руки быстро и окончательно раздевали девушку. Золотое платье полетело в сторону. На девушке остался лишь кружевной белый комплект. Объемная грудь часто поднималась под тонкой тканью. Мелиодас опасно навис сверху. Сейчас, когда его глаза так опасно блестят, он был похож на настоящего демона. Сдерживая всё своё желание, с неимоверным усилием он замедлился. Элизабет долго и глубоко посмотрела на него. Тонкие пальчики очертили границы бицепса. Такая невероятная сила, его мышцы словно железо. Не верится, что такого можно добиться простыми тренировками. Мелиодас перехватил её руку, когда она уже потянулась к торсу. Медленно, словно гипнотизируя, он поцеловал ей запястье. Так же неспешно он поцеловал её, потом уголок губ, каждый доступный миллиметр шеи. Один её запах кружил ему голову, заставляя и так уже крохотные капли терпения испаряться восвояси. Мелиодас спустился ниже к груди, чтобы оставить крохи самообладания. Через ткань он накрыл сосок губами, слегка смял, пока другая его рука справлялась с застёжкой лифчика. Ненужная ткань полетела в сторону слишком резко, и, кажется, что-то сбила на своём пути, но мужчина был уже на грани. Ткань брюк болезненно натирала, не вмещая всё его желание. Он руками охватил грудь девушки. Элизабет почувствовала, как часто забилось сердце под сильными и шероховатыми руками. Когда он прикоснулся губами к соску, она рвано выдохнула, изогнулась дугой. Неловким движением ноги она потерлась о его пах. Послышался глухой рык, руки девушки подняли над её головой. Мелиодас прикрыл глаза и попытался вздохнуть. — Аккуратнее, — блестя глазами, сказал он. Элизабет услышала вызов. Возбуждение раскрепостило её, и она специально потерлась об него, хитро блестя глазами. Мелиодас сорвался, он навалился на девушку, яростно целуя, попутно с этим гремя ремнём брюк. Вся ненужная одежда полетела в сторону. Мелиодас на локтях нависал над ней. Несмотря на всё желание, он замялся. Точно ли ей это нужно? Элизабет всё увидела. — Ну же! Девушка недовольно выдохнула. Она уже горела, чувствовала, как изнутри всё изнывает от желания близости. Её ноги обхватили его торс и прижали максимально близко. Мелиодас резко вошёл. Время замерло. Комнату пронзил первый девичий стон одновременно с тяжёлым мужским дыханием. С первыми толчками Элизабет начала двигаться в темпе с Мелиодасом. Комната заполнилась вздохами, стонами и глухим рычанием. Элизабет вскочила на кровати. Голова немного болела. С первым движением в мозгу что-то бухнуло. Девушка вернулась на подушку. Пришло время мыслительных процессов. Она пыталась вспомнить события вчерашнего вечера. Клуб, да. Они ходили в клуб. Круто видимо повеселились. Девушка стала вспоминать детали. Щеки покраснели от воспоминаний о её танце. Ну, хоть форму не потеряла. Во всём надо искать хорошее. Что же было потом… Девушка покраснела пуще прежнего. Если верить гудящей голове, то они с Мелиодасом… Боже, тогда получается она в его квартире. Она посмотрела, на кровать. Его рядом не было, зато из квартиры слышался шум. Только сейчас она поняла, что чувствует запах свежей яичницы и кофе. Видимо, он на кухне. Сейчас почему-то стало неловко. Одежды вокруг не было, девушка осмотрела себя. На ней тоже ни тряпочки. А на теле полно следов от укусов. Девушка резко вскочила в сторону зеркала. Придирчиво себя рассматривала. Следы от укусов, засосы по всему телу. Она повернулась к зеркалу спиной и через плечо осмотрела спину. Там дела были не лучше. Ещё и огромные следы от рук на ягодицах. Ничего не оставалось, как вздохнуть и поискать одежду. Наконец, она нашла на стуле белый махровый халат и сочла это приемлемой заменой её одежды, которой нигде не было. Робкими шагами она поплелась на кухню. Шла она больше по запаху, который манил к себе пустой желудок. Девушка замерла в дверях. Мелиодас в одних пижамных штанах готовил яичницу на сковороде. Солнце освещало его спину. Элизабет смущённо отвела глаза. Он весь был в царапинах и следах от ногтей. Все они были яркими и красными. Шея не отставала. Так же, как и у девушки, она вся была в следах от укусов. Элизабет неловко кашлянула, привлекая к себе внимание. Мелиодас повернулся с широкой улыбкой. — Доброе утро, — он повернулся обратно к сковороде. — Доброе, — девушка продолжала стоять в дверях, не зная, как ей теперь себя с ним вести. Парень разложил еду по тарелкам. На вид всё было весьма съедобно. — Садись, ешь. Чувство голода дало о себе знать, и она села за стол. Мелиодас сел напротив и ждал, когда она попробует. Девушка отправила первый кусочек в рот. Поразительно, что что-то настолько привлекательное на вид имело такой отвратительный вкус. Но сейчас она была слишком голодна. Поэтому на немой вопрос Мелиодаса кивнула с улыбкой. — Вкусно. — Врёшь, — он так же ей улыбнулся, — ужасно же. Молча она продолжала есть под его взглядом. Он прожигал в ней дыру, и она не нашла ничего лучше, как в очередной раз спрятать глаза в кружке с кофе. — Я люблю тебя. Девушка поперхнулась кофе и закашлялась. Мелиодас встал и обошёл стол. Нежно хлопая её по спине, он думал, что всё отдал бы, чтобы вот так встречать с ней каждое утро. Когда она, наконец, откашлялась, он опустился перед ней на корточки и посмотрел в глаза. — Элизабет, я люблю тебя. Она, не смотря на всё смущение, продолжала смотреть на него. — И я тебя. — Я не хочу больше терять тебя, поэтому прошу, не уходи снова. Элизабет мягко ему улыбнулась и спустилась к нему на пол. — Я не хочу никуда уходить. Если в тебе есть силы простить меня, прошу, останься рядом со мной, — она обняла его. Теперь в их жизни вошло то, чего им так не хватало.