никогда не был моим

пожалуй, их отношения сразу шли к этому, и нужно было все предугадать ещё заранее. хотя нет, постойте. какие тут отношения? они лишь встречаются иногда поговорить о том, что накопилось, выпить чего-то крепкого и явно дорогого, а после просто упасть в постель, где утром будет только смешение двух запахов — и уже даже не одеколонов, а их собственных, и пустота с одной стороны кровати,— в зависимости от того, у кого вечером остались. они не пара, вовсе нет. пара это когда «люблю», когда дорожите, когда просто так хотите случайно зависнуть друг с другом примерно на вечность. у них же совсем не так, нет-нет-нет. марк любит как арс может изгибаться, и, черт возьми, этому бы позавидовала любая танцовщица, арс же никогда не может не залипнуть на сильных руках, исчерченных татуировками, и напором чужим. они вместе, но совсем никак. марк спокойно облизывается на полураздетых девиц в клубах, арс же может позволить себе чуть более лично закусывать губу и из-под опущенных ресниц смотреть на очередного заказчика, который кажется привлекательным. только вот маркул все равно в очередной раз после клуба наберёт выученный наизусть номер, а арс только поиграется в гляделки такие странные, но ближе не подпустит, потому что согласится на вечер с марком. только один из таких вечеров закончился, даже не начавшись. арсений, кажется слишком устал в студии и истрепал уже себе все нервы с заказом новой краски, а марк весь день бился над текстом, что никак не шёл,— слова не складывались в ритм, рифма упорно сбивалась,— а потому быстро завёлся на агрессию. и почему-то именно сейчас стало нужно выяснить отношения. просто потому что арс совсем не реагировал на слова и на действия, тормозя на простом диалоге, а марк упорно не мог понять, что с ним происходит. — блять, да если я тебя не устраиваю чем-то, ищи кого-то лучше! — как будто это сложно,— марк усмехается едко, дёрнув бровью.—ты мне совсем никто. мне вообще все равно на тебя, мне хватает копаться в себе, чтобы ещё думать о тебе. и вообще почему я должен грустить? у меня много знакомых, да, я нарасхват! не-не, даже не думай, я не буду грустить из-за тебя!— у марка искренняя усмешка на эту ситуацию, пока он на волне такой пассивной агрессии в ссоре. потому что арс для него ничего не значит. — это ты ещё будешь скучать по мне. — ну и пошёл ты нахуй, маркул. арс только зубы стискивает, выходя с кухни и даже не бросив взгляд на так расслабленно стоявшего марка с бокалом любимого джина. ему так же плевать — так же все равно на марка, он не любит-не любит-не любит. он забудет о нем, если захочет. *** арс когда соглашается на очередную вечеринку рудбоя, абсолютно точно знает, что встретит там марка. наверное поэтому в нем просыпается сучье желание надеть свои самые брендовые и стильные шмотки и выглядеть ещё лучше, чем обычно — он более чем уверен в себе, и потому, что такие странные отношения, начавшиеся так странно, закончились так же резко — он вовсе не грустил. может быть иногда скучал, как марк мог по-особенному осторожно, но настойчиво прижимать за запястья к постели, или по тому, как он мастерски мешал любой алкоголь, несмотря на то, что сам всегда осталась верен виски или джину. но это лишь дело времени, арс уверен. ещё немного и совсем все это из памяти сотрет, забыв навеки номер его, и рисунок родинок на спине. сегодня последняя потенциальная встреча. дальше — он не вспомнит о нем, обещание самому себе. которое он не побоится нарушить. марк же, кажется, через два дня после той перепалки на кухне цепляет какую-то шаути из инсты. это несложно абсолютно, и это даже немного удручает — арса сначала нужно было расположить к себе, нужно было показать то, какой он на самом деле,— и только после этого арс первый раз остался у него на ночь, и первый раз сорвано дышал на ухо так горячо, цепляясь за плечи. с лизой же все проще оказалось: случайная встреча в очередном из клубов, туалет, пропахший сигаретами и абсолютно _не те_ стоны, но только что-то ублюдски подбивает на то, чтобы оставить ее в своей постеле, и словно самому себе доказать — «смотри, вот уже другая у тебя, и все отлично». и ты же совсем не думаешь о том, как _его_ губы мягко скользили по шее, о том, как он по-особенному улыбался во сне, когда ты позволял себе аккуратно коснуться обнаженного плеча утром, прежде чем уйти из квартиры до того как он проснется. марк сам себе повторяет каждый раз, ему просто иррационально нужны эти воспоминания, чтобы не забыть о своей "ошибке". захочет — он забудет. забудет мягкость бледно-розовых волос и теплоту рук. — мне незачем притворяться, я не грустный, тебе показалось,— марк повторяет словно мантру, пока тачка мягко скользит по погружающимся в сумерки улицам питера в направлении бара. он даже не смотрит на девушку на соседнем — интереса как-то нет. но он уверяет себя же в том, что он просто устал с записью альбома, а она — «та самая». *** арс пропадает из общего зала незаметно, но сразу же после того, как видит, как марк целует _свою девушку_. и даже несмотря на всю свою уверенность, все улыбки и расслабленность от пары бокалов вина — все равно не может почему-то совладать с собой, и даже не смотрит в сторону маркула и его пассии. просто выходит, никем не остановленный и незамеченный. почти. ветер на улице приятно охлаждает, пусть и забирается слишком глубоко под кимоно, и возможно завтра арс проснётся с болью в горле, но все же ему нужны вот эти несколько минут с прикрытыми глазами. кирпичная стена за спиной ощущается слишком жесткой, но ему все равно. сигареты, к которым он вернулся совсем недавно, так правильно оказываются в кармане вместе с зажигалкой — легкие, но помогающие расслабиться. слабая затяжка и выдохнуть. все чуть медленнее, чем с несколько минут назад, тише, ведь на улице нет громких басов из чьего-то плейлиста, только шум петербурга, что был всегда так приятен. ровно до.. — эй, парень. дашь закурить?— явно полупьяная фигура возникает будто из ниоткуда, но только как всегда вместе с легкой тревогой в животе. арс быстро оглядывает незнакомца — выше него и явно более спортивной комплекции, с взглядом плывущим, но наглым. — прости, последняя. — да брось, пиздишь же.— косая ухмылка и приближающиеся шаги. арсений закатывает глаза, потому что всегда презирал людей, не умеющих пить. всех, кроме марка — тот даже если напивался, оставался поразительно внимательным и будто более открытым становился. — слушай, просто не судьба.— арс несколько резко выдыхает в последний раз и тушит сигарету, утыкаясь в телефон, уже почти вызывая такси, дабы показать свою незаинтересованность в разговоре. до того, как возле головы в стену упирается рука. — а если я сам возьму? парень явно переходит все границы и нарушает личное пространство слишком откровенно, выдыхая вопрос почти в губы, и арс даже теряется на секунду от неожиданности. он перебирает разные варианты того, как ему действовать и ни один не кажется верным. пока воздух не разрезается хлопком двери и третьим голосом. — съеби от него, а? или лично поговорим?— марк без лишних слов видит испуг арса, да и чувствует буквально запах всего выпитого парнем напротив него, а потому уверенно отодвигает его руку, вставая прямо перед арсом, чем закрывает его. — а вы типа.. а! ну ясно, чел, мои извинения. хорошего вечера. парень усмехается будто ещё пьянее, и на еле держащих ногах уходит куда-то в сторону, сопровождаемый взглядом карих глаз. голос арса за спиной звучит внезапно смелее, чем ещё секунду назад: — рыцарские поступки? я бы сам справился. — ага, я заметил,— марк разворачивается, но совсем не отдаляется, и не спрашивая запускает руку в карман кимоно, выуживает оттуда пачку с зажигалкой, и закуривает. сигареты для него слишком лёгкие, но на один раз сойдёт. первая же затяжка и он хмурится, слыша, как арс продолжает: — тебе же похуй и я тебе совсем никто?ты же уже не такой придурок, и я не такой, м? нашёл, я смотрю, получше меня. — все сказал? марк смотрит чуть более напряжённо, и губы слабо поджимает так, что ямочки на щеках выступают. он в арсе все эти черты знакомые до миллиметров видит: в длинных ресницах, в губах чуть покусанных, в глазах светлых, напоминавших туман по осени. и даже сквозь алкоголь улавливает запах, внезапно ставший «родным». в голове щёлкает как было бы приятно губами к его шее и оставить пару меток ярких, кричащих, пока запах бы этот на рецепторах так плотно оседал, а руки притягивали к себе теснее. и никого больше не надо, только утром бы вместе проснуться, и просто поваляться. он вдруг мысленно одергивает себя. это желание под алкоголем, не иначе — что за глупости? — поехали. — куда? — ко мне. — с чего ты взял, что я хочу? — с твоего взгляда, дорогой. сигареты — хуйня, как только куришь.— марк выбрасывает окурок, и идет в сторону парковки не оборачивается, зная, что за ним последуют, даже не сомневаясь. не ошибается. *** в ту ночь все по-другому: марк ещё в машине одну руку с руля убирает,— уже бывалый водитель, — и опускает ее на колено чужое, ведя вверх. но только все равно это делает только за тем, чтобы чужую руку найти, и пальцы аккуратно сплести. с чего бы вдруг между ними такие нежности — непонятно обоим, только марку так странно удобнее, а арс не испытывает ни капли желания одернуть свою руку. уже зайдя в квартиру тихую, погружённую во мрак, они не включают свет, марк позволяет себе расслабиться, и тянет арсения на себя. на талии руки в кольцо сплетает, как и хотел утыкается в шею, но только дышит спокойно, мягко носом о линию челюсти протирается и поцелуй оставляет на скуле легкий. не вгрызается зубами, чтобы услышать шипение, которое бы завело — просто хочется. арс не ожидает такого, но все равно понимает, что ему это точно нравится, и потому ответно глаза закрывает, доверяясь ощущениям и марку, снова кладёт руки на плечи, но не так, когда царапал короткими ногтями их. просто обозначает будто, что он рядом. марк наощупь ведёт их обоих в спальню, все так же не включая свет. руки тёплые аккуратно снимают тонкую ткань кимоно, а за ним и футболку такую же легкую. арс не сопротивляется, только ладонями под худи марка забирается, слабо тянет наверх за край, и маркул помогает снять ее, приникая первый раз к губам, параллельно опуская на подушки и нависая совсем низко, пока ладонями так же по животу впалому и рёбрам на пересчёт скользит, опускаясь губами на шею. арс же слишком ловкими руками уже тянет в сторону марковский ремень кожаный, уже почти расстегивая джинсы, но маркул возвращает чужие ладони к себе на шею, и арс без слова понимает — в волосы блондинистые пальцы пускает, иногда чуть крепче сжимая. помнит, как ему нравится. особенно сильно пальцы стискивает неосознанно, когда марк целует уже где-то внизу живота, ближе к тазобедренной косточке и расстегивает его брюки. стон вырывается неосознанно, и марк довольно улыбается, вновь нависая сверху — очередной поцелуй, теперь уже глубокий и долгий, будто показывающий, как скучал по этому. но все же руки переворачивают арса на живот, марк так же как и раньше за запястья тонкие, хрупкие, к постели прижимает крепко, но прислушивается к арсению, не желая сделать больно. потому что чувствует, что ему доверяют, что.. что между ними не только постель и пьяные разговоры. потому что человек рядом с ним бы не стонал и не выдыхал так чувственно от простых касаний, и не было бы этого «солнце» на выдохе и полуулыбки почти пьяной. и потому марк рушит в себе окончательно эти стеклянные, абсолютно некрепкие замки о том, что арсений ему никто, и быть с ним он не хочет. и больше никто им не нужен, и не будет никого лучше. *** утро становится таким первым для обоих. марк просыпается чуть раньше и сразу ощущает непривычную, но приятную тяжесть на груди — арсений обнимает поперёк груди во сне и тепло дышит сквозь приоткрытые во сне губы куда-то в шею. волосы растрёпанные мягко щекочут щеку, и марк улыбается слабо и сонно. осознаёт, что собственная рука так же обнимает арса, но убирать не хочется — хочется наоборот покрепче прижать к себе, но слишком страшно разбудить. а потому маркул только невесомо пальцами волосы чужие поправляет, и смотрит так... влюблённо. так, словно перед ним настоящее произведение искусства, и ему единственному позволили его касаться. и потому было даже чуточку жаль, что свои чувства прежде воспринимались как пьяный угар, но главное ведь вовремя осознать и не упустить, а с остальным они ещё разберутся. — и тебе доброе утро,— арсений произносит совсем внезапно, но хрипло и почти неразборчиво. все ещё в полудреме, но обнимает покрепче и ложится удобнее. — доброе.— губы нежно касаются чужого лба и марк совсем не хочет закрывать глаза, хочет каждое мгновение этого спокойного утра запомнить навсегда, чтобы до конца дней, чтобы.. чтобы всегда возвращаться в него, когда будет выбит рутиной, работой или тревогой. потому что именно этим утром он чувствует себя дома. в нужном месте и с нужным человеком. — арс? — м? — я люблю тебя. — и я тебя. спи, пожалуйста, ни свет ни заря же.