Расстаться?... Остаться.

В нашем скромном номере гостиницы было чертовски холодно. Но меня совсем не пугал холод, угрожающий простудой, которая появилась бы очень не кстати. Меня пугал больше всего на свете разговор, который я обязан провести с тобой. Молчать ведь невозможно… Ты вошёл в комнату с двумя кружками горячего чая. Почти беззвучно я поблагодарил тебя, приняв свой напиток и осторожно отхлебнув его. Чай потихоньку согревал изнутри. Ты подлез ко мне под плед, которым я укрылся, чтоб хоть как-то согреться. Учитывая то, о чём я так хотел поговорить сейчас, надо было бы сопротивляться этим объятиям, в которые нежно, с любовью укутывали меня твои руки, но у меня просто не получалось заставить себя сделать подобное. Не потому, что было неудобно перед тобой, а потому, что я совсем не желал отстраняться… Люблю тебя. Всё-таки люблю. И дорожу каждой секундой, которую мы можем провести вместе. «Хватит, Саша! Ты не должен быть трусливым слабаком! Твоя внутренняя сила должна взять своё! Начни же разговор!» — Дим… — Твой настойчивый, наглый поцелуй перебивает меня. Я чуть не роняю кружку. — Дима… — шепчу после этого, ставя чуть не расплескавшийся по моей одежде и пледу чай на тумбочку. Тяжело дышу от волнения. Сердце бьётся быстро-быстро, как у адреналинщика, собирающегося совершить очередной безумный поступок. — Замёрз? — мягко, заботливо спрашиваешь у меня. — Давай отогрею. — Ты берёшь мои руки и подносишь их ко рту. Греешь дыханием, периодически касаясь пальцев поцелуями. И тебя не смущает даже, что на одном из них — обручальное кольцо… — Дим… Прекрати делать так, — прошу тебя, заглядывая в светлые глаза. — Почему? Ты же явно не против. — А ты явно слишком хорошо меня знаешь. — Эта излишняя нежность сейчас ни к чему: я хочу поговорить с тобой очень серьёзно. — Ты послушал меня, но всё ещё не отпускал моих рук из своих. — Говори. — Ты никогда не был многословным в жизни. Зато твои действия всегда говорили лучше любых слащавых слов, звучащих так часто из уст других людей. Для меня это выглядело даже неискренне… Я знал и без ежедневных принаний о том, как сильно ты меня любишь. — Мы не должны быть вместе. — Я произнёс эти 5 слов неожиданно и для самого себя. Только что ведь думал о твоей сильной любви ко мне… И тут же вмиг решил разорвать все надежды на совместное счастье, словно тоненькую, хрупкую цепочку, которая стала дорога сердцу, но должна быть отчего-то уничтожена. — С чего так решил? — улыбнувшись, спросил ты, пока не желая воспринимать эти слова серьёзно. Уложил мою голову на своё надёжное плечо, проведя рукой по кучерявым волосам. Боже, как ты нежен и мил со мной… Но я, наконец, взял себя в руки и отодвинулся. — Произошедшее между нами вчерашней ночью было ошибкой! — Я говорил, смотря прямо в глаза, отчаянно пытаясь убедить в правдивости своих слов. Но мне плохо давалось враньё. Да и ты, опять же, слишком хорошо знал меня. — Нет, — сказал ты уверенно. Мне бы научиться так же врать, как ты сейчас ответил. — Да, — нервно выдохнув, произнёс я. Мне хотелось и не хотелось признавать, что я вру… Но, чёрт побери, я женат и у меня есть дочь! Как, как мне только позволила совесть тебе отдаться вчера?! Как и почему я смог влюбиться в тебя, а затем и вовсе полюбить?! Нам нельзя быть вместе… Даже тайно, путём измен и обманов любящих нас женщин. Я так не смогу. А ты… Почему-то можешь. И хочешь склонить меня к тому же. — Нет, — твёрдо сообщил ты и накинулся на меня, будто изголодавшийся хищник, целуя, расстёгивая мои джинсы. Надо же, вчера ты вёл себя совсем по-другому… *** Я долго не мог заснуть той ночью. Вчерашней ночью. Холод стоял ужасный; одеяло не спасало совершенно. Я ворочался с боку на бок, пытаясь выработать тепло любыми движениями. Ты лежал вроде как спокойно, но отчего-то не спал тоже. — Замёрз? — получаю вдруг вопрос. Ты смотришь на меня обеспокоенно, действительно желая узнать, что не так. — Немного, — скромно ответил я. — Ага, немного… — Ты улыбнулся и поднялся с кровати, протягивая мне плед. — Укройся. — Не надо, спасибо. Это же твой плед… Сам замёрзнешь. — Са-аш! — Ди-им! — Ну, не надо, так не надо. Моё дело — предложить. — Ты ложишься обратно в кровать, укрываясь пледом, ранее любезно предложенном мне. Я сидел в своём одеяле, как в коконе, и смотрел на тебя. Тогда-то заметил, что ты тоже ёжишься от холода. — А… Как ты относишься к тому, чтобы поспать сидя, но зато рядом? Так теплее будет. — Это предложение прозвучало, наверное, очень нелепо, раз ты рассмеялся. — Ну, попробовать можно. — Ты пересел ко мне на кровать, поделившись со мной тёплым пледиком. Мы прижались плотнее друг к другу, и я почувствовал, как учащается моё сердцебиение. Мне было волнительно в этот момент, но чертовски хорошо. Я ведь хотел, чтобы ты сейчас находился совсем рядом. И моему желанию было суждено исполниться. — Чуть теплее стало, правда же? — зачем-то поинтересовался я. — Незначительно. — Ты будто о чём-то задумался. — Я хотел бы тебя отогреть. — Э… Что? Как? — Мне совсем был непонятен смысл этой довольно странной фразы. Однако в ответ на свои вопросы я получил лишь продолжительное молчание. А затем… Такой неожиданный поцелуй. Но признаю, что долгожданный для меня. Я ничуть не сопротивлялся: напротив, только охотно отвечал, чувствуя, как это счастливое мгновение действительно греет мне душу. — У тебя почти получилось… — тихо признаюсь. — Я люблю тебя. — Давно ли? — поинтересовался ты с улыбкой на лице. — М-м… Довольно давно. — Я тоже, знаешь. Мне хорошо с тобой. Наверное, я потому влюбился, что провожу с тобой слишком много времени и знаю в полной мере, насколько ты замечательный человек… Я очень хорошо знаю тебя, Саш. Именно по той причине я даже иногда подозревал, что ты ко мне что-то чувствуешь. — Откровенно говоря, никак не ожидал, что ты догадываешься об этом. Неужели всё настолько было очевидно?! — А я даже не думал, на самом деле: взаимно или не взаимно. Просто любил в тайне ото всех, чего мне было достаточно. Но теперь, кажется, чувствую себя самым счастливым человеком на свете. — Но всё ещё мёрзнущим, — посмеявшись, добавил ты и, конечно же, был прав. — Я не могу это просто так оставить. Не попробовав помочь тебе. — Ты вновь целуешь меня, прижимая к себе близко-близко. Я уже догадываюсь о том, что твой коварный мозг задумал, но не дать осуществиться плану мне не хотелось. Ведь почему бы и не получить всего тебя сегодня? Когда ещё жизнь жизнь была и будет настолько щедра? Я не сопротивлялся, когда твои руки расстёгивали мне джинсы. Я не сопротивлялся, даже когда на мне совсем не осталось одежды. Меня ничуть не смутил и твой нагой вид. Да, я не испытывал страха, неуверенности, хотя прекрасно осознавал, что ждёт впереди. Просто не видел смысла не доверять тому человеку, кого люблю. И уже хочу, безумно, чего греха таить… — Саш, ты уверен, что желаешь вывести наши отношения на совершенно иной уровень? — Этот вопрос прозвучал очень серьёзно. Я должен был, наверное, задуматься над ним получше, но ответ вылетел сразу из моих уст, будто на автомате: — Уверен. Я хочу быть с тобой, Дим. — У меня возникло такое ощущение, словно я никогда в жизни не был настолько сильно уверен в чём-либо. Это чётко отразилось в моей интонации, поэтому ты молча кивнул и продолжил… Сводить меня с ума. С каждым прикосновением и поцелуем, вызывающими лёгкую приятную дрожь, быстро пробегающую по всему телу, я не просто согревался. Я таял, таял от твоей нежности, чувственности и от своей любви. Только тогда удалось осознать, насколько сильно ты всё-таки был мне нужен. Именно такой… Нежный и страстный одновременно. Наверное, я немного отвратителен даже для самого себя в моменты приступа излишней романтичности. Но что поделать, если он сам накатывает на меня, причём резко и всегда так неожиданно? Я не могу это контролировать… Может, и просто не хочу. А что? Вдруг это и есть настоящий я — милый, романтичный, влюблённый мальчик, желающий быть любимым, во всех смыслах этого слова, более сдержанным, взрослым, но способным на самые светлые и искренние чувства мужчиной. Ты был очень заботливым партнёром: растягивал меня долго, очень аккуратно, беспокоясь от мысли о том, что мне сейчас больно и некомфортно. Я пытался привыкнуть, и, в общем-то, это потихоньку получалось, хотя удовольствия было ноль. Но мне нравилось, что ты не вёл себя подобно эгоисту, что ты желал и мне приятных ощущений, эмоций, что ты терпеливо ожидал момента моей полной моральной и физической готовности. Приступил уже к следующей части именно в тот момент, когда я хотел и был готов принять тебя. От проникновения боль была резкой и сильной. Я с трудом сдержал крик, боясь, что его могут услышать. Ты тихо извинился и, немного ещё подождав, задвигался. Я готов был уже пожалеть о своём согласии на подобное, но пути назад существовать не могло. Мне оставалось только пробовать уловить нотки удовольствия, которых, к слову, не имелось. Единственное, что существовало — сладкое осознание того факта, что я отдался любимому человеку, ранее не представляя такое возможным. И… И всё. Осознание близости — приятное, ощущения от близости — не особо приятные. Ты менял темп, глубину и угол проникновения. В какой-то момент мы оба поймали какое-то резко накатившее наслаждение, но это продлилось не так долго, как бы хотелось. Ты очень скоро разрядился внутрь меня, я заплескал тебе живот своей спермой — на этом всё и закончилось. Мы, наконец, согрелись в холодной комнатушке. Но впечатления от способа, выбранного нами для этого, были очень смешанными. Я бы сказал, что мы даже ничего не поняли. Внезапно задался вопросом: а зачем и почему мы это сделали? Зачем и почему мы любим друг друга? Нас ведь нельзя назвать людьми, которые сильно интересуются мужским полом… Ох уж эти бесконечные путешествия в рамках нашей передачи! Мы часто и надолго прощаемся с семьями, сами не осознавая, как скучаем по любви, заботе во время этих поездок. Но зато мы рядом друг с другом всегда. Наверное, это и спровоцировало появление каких-то нежных чувств, слишком большой привязанности. Раздумывая над ответом на волнующие меня вопросы и добравшись до мысли, так похожей на правду, я принял решение: то, что произошло между нами, стоит воспринимать лишь как всплеск эмоций, случившийся у обоих одновременно. Вся наша любовь, чёрт побери — это просто один, правда довольно продолжительный и безумный, всплеск эмоций! А наш секс — крайняя степень проявления нашего безумства! Потому об этом стоит забыть… Я не хочу рушить свою семью, твои отношения. Это всё как родное для нас. Настоящее, искреннее… А то, что между нами обоими творится… Исключительно безумство, повторюсь! Спровоцированное недостатком тепла и ласки. *** — Мы будто сошли с ума, Дим. Из-за этих путешествий, из-за разлук с любящими нас людьми… Необходимо найти силы вернуться к адекватной жизни, где мы совершаем хорошо обдуманные поступки, контролируем свои эмоции и желания. — Я отодвинулся от тебя подальше, чтобы ты больше не имел возможности трогать меня. — Предлагаю расстаться. — Расстаться? — переспросил ты чуть грустным тоном. Нотки разочарования, которые я уловил, заставляли сердце сжиматься. Видимо, ты всё-таки являешься моей болью… Именно в его области. — А ты предлагаешь остаться вместе, серьёзно?! У меня семья, Дим… У тебя тоже есть любимая женщина. — Это должен быть тот самый аргумент, моментально заставляющий задуматься над своими поступками, но он почему-то сработал против меня. — Почему ты о том не вспомнил вчера? — Точное попадание в центр мишени. Ты как знал, что будет нечего ответить на такой профессиональный, меткий «выстрел». — Мне хотя бы стыдно сейчас за произошедшее… Ты вроде бы не из тех людей, у которых нет совести! Тебе абсолютно всё равно на факт твоей измены? — Я ответил на вопрос наездом и другим вопросом. Не очень красиво… Но всё же интересно узнать, что ты скажешь. — Возможно, ты прав. Но это потому, что я счастлив, Саш. От взаимости. Я не хочу думать о чём-то другом, кроме того, что я сейчас очень счастлив и по-настоящему! И вчерашнее для меня — никак не ошибка! Я счастливые моменты своей жизни обесценивать не могу. Пускай всё было неидеально… Я счастлив побыть для тебя чем-то бóльшим, чем другом и коллегой. Даже на один день. Правда счастлив. — Я слушал тебя, чуть ли не открыв рот. И с каждой секундой всё больше понимал, что твоя любовь даже более глубокая, сильная и крепкая, чем моя… То было уже настоящее, большое чувство. Не всплеск эмоций. Я — просто влюблённый мальчик, видимо. Зато ты — любящий мужчина. А что между нами? Неизвестно… Давай разберёмся же с этим вопросом, наконец! — Дим, нам всё же надо… — Расстаться? — перебил ты, пытаяясь заглянуть мне в глаза. Я отчаянно прячу их: мне дико стыдно перед тобой. Но на лице невольно всплывает улыбка. Я-то уже знаю, что хочу сейчас сказать. — Остаться. Вместе. — И я вновь утопаю в твоей нежности, бросаясь в крепкие объятия, ловя от тебя на губах поцелуй любви. Я опять растаял… К чему это приведёт — не знаю. Но знать пока и не хочу: занят получением кайфа от счастливых мгновений, проведённых с тобой.