Найди своё место

Пополнив припасы у приветливого торговца, Элой и Нил разбили лагерь на лесной поляне. Розовое сияние заката уже окрасило горизонт; они собрали хворост и расстелили свои новоприобретённые спальные мешки. Заметив дикий взгляд Нила, держащего ёмкость с огнежаром, Элой отобрала огнежар и развела костёр сама. Последнее, что им требовалось, — чтобы Нил вылил всю канистру и зажёг сигнальный огонь в диких землях. Или ещё хуже, сжёг бы весь лес дотла. В закатных лучах они отправились на охоту. Лес расщедрился на добычу, а местная живность была тучной и непуганой. Они подстрелили индейку и кабана, зная по опыту, что копчёное мясо им пригодится, когда охота будет не столь удачной. Пока Нил разделывал добычу с огоньком удовлетворения во взгляде, Элой соорудила небольшую коптильню из останков разбитого рыскаря. Это была грубая поделка, но к тому моменту, когда они завтра выдвинутся в дорогу, мясо будет готово, а большего и не требовалось. Они съели половину индейки, приготовленной на костре, изголодавшись за время путешествия и ещё не отойдя от великой битвы, в которой они не так давно сражались. — Кажется, что это было так давно, — проговорила Элой, жуя мясо. — Будто прошли годы с тех пор, как мы победили Аида, хотя это случилось всего несколько часов назад. — Да, у важных событий есть такое свойство, — ответил Нил, не отрываясь от еды. — Ожидание приводит к кульминации, после которой развязка кажется чем-то недостаточным. Пролог всегда течёт спокойно, и это так резко контрастирует с развитием событий, что время замедляется. Тебе просто нужно научиться ценить покой. Она задумчиво смотрела в огонь. — Кажется, будто вся моя жизнь — непрекращающееся развитие событий. Я нечасто давала себе возможность отдохнуть. Не уверена, что я знаю, что делать во времена покоя. — О, это просто, — ответил Нил. — Ты находишь нечто значимое в тишине и позволяешь спокойствию момента погрузить тебя в транс. Она адресовала ему резкий взгляд. — Это то, чем ты занимаешься после убийств? Он пожал плечами. — Иногда. Вообще-то я в основном занимался этим в детстве. Элой оживилась. Нил редко говорил о своём прошлом. — Правда? И о чём ты думал? — О родителях по большей части, — произнёс Нил, не отрываясь от ножки индейки. — Всё, что я делал, будучи ребёнком, было отражением их действий. Я помню, мне было восемь лет, когда я убил первого кабана. Мой отец учил меня обращаться с луком уже несколько недель, но мне это никак не давалось — я продолжал попадать в скалы и ломать наконечники. Но однажды моя стрела попала ровно промеж глаз кабана, и единственная мысль в звенящей тишине, окружившей меня, была о том, как горды мной будут родители, когда я принесу домой эту тушу. Лёгкая улыбка тронула губы Элой. — Кажется, ты их очень любил. Что-то промелькнуло в его глазах, но исчезло прежде, чем она смогла дать этому название. — Ага, — вот и всё, что он произнёс. Они закончили ужинать к тому моменту, как последние мгновения дня скрылись за горизонтом. Поддержав уже угасающее пламя костра, сытые и уставшие, они обошли лагерь по периметру ещё раз и подбросили дров в коптильню. Расстелив спальные мешки, они сняли с себя броню и сбросили её в груду за заплечными мешками. Элой как раз снимала воинский обруч с волос, когда Нил стянул с головы шлем. Она внезапно осознала, что никогда не представляла, как мог бы выглядеть Нил без своего головного убора. Она предположила, что её разум приписал Нилу такую же причёску, как у многих Карха, которых она видела в путешествиях, — плотно стянутые косы или коротко обрезанные волосы, не доставляющие неудобств под шлемом. Как бы там ни было, когда он сдёрнул шлем, Элой обнаружила, что волосы Нила такие же непредсказуемые, как и он сам. Его виски были гладко выбриты, а остальную массу волос он зачесал назад, чтобы они не попадали в глаза. Он не скручивал их в тугие пряди, как Раст, и не завязывал, как многие Карха. Но пока он расчёсывал пальцами пряди, она заметила то тут, то там несколько заплетённых косичек. Она не осознавала, что пристально смотрит, пока он не встретил её взгляд. — Что-то не так? Он выглядел совершенно другим. Меньше. Уязвимее. Человеком. — Я никогда тебя не видела без шлема, — наконец ответила она. Послышался смешок. — Ты же не думала, что он не снимается? — Конечно, нет. Ты просто выглядишь... иначе. — Лучше или хуже? — Просто... иначе. Он усмехнулся себе под нос, отстёгивая кобуру и позволяя разговору утихнуть. В спальные мешки они залезали в дружелюбном молчании. Лёжа на твёрдой земле, Элой вспоминала свои предыдущие путешествия и охотничьи вылазки с Растом. Ночной воздух был тих и спокоен, лёгкий ветерок время от времени шевелил кроны деревьев. Небо было тёмным, но безоблачным, луна освещала поляну вдобавок к мириаду сияющих огней, разбросанных по небосводу. — Как ты думаешь, что они такое? — внезапно спросил Нил. Элой покосилась на него. Он сложил руки за головой, его ясный взгляд пленило небо. — Звёзды? — Да. Она вновь посмотрела вверх. — Я не уверена. Нора говорят, что это веснушки Великой Матери. Его смех разорвал тишину. — Как-то много веснушек. — У некоторых людей их много, да. — Я заметил. Что-то в голосе Нила заставило Элой подумать, что он говорит о ней, но обернувшись к нему, она увидела, что он всё ещё смотрит на звёзды. — Я всегда думал, что это и есть Древние. — Серьёзно? — удивилась Элой. — Да. Есть нечто ободряющее в мысли о том, что убитые могут жить над нами, глядя на нас сверху и защищая нас. — Странно от тебя слышать такое, — заметила она. — Учитывая, скольких ты убил. — Не думаю, что все души продолжают жить, — произнёс он. — Того, кто жил осквернённой жизнью, следовало бы вышвырнуть к демонам. Когда я вижу, как свет гаснет в глазах этих отбросов, я надеюсь, что они будут вечно падать во тьму. Но те, кто чист душой, — дети, невинные и люди, сражающиеся за справедливость, — они, полагаю, должны продолжать свой путь, чтобы видеть, что они принесли миру, чтобы наблюдать за людьми, на чью жизнь повлияли. Элой подумала о Накое. Об Элизабет. О Расте. Она вздохнула. — Было бы хорошо.

***

Она сидела у огня вместе с Тебом в Сердце Матери. Высокие языки пламени согревали их, сидящих на брёвнах бок о бок и обсуждающих годы, прошедшие с их первой встречи до сегодняшнего дня. На колене у Теба лежало полотно, на котором он делал стежки, слушая истории о её детстве в Объятиях Матери. Она была с Петрой в Свободной Горе, склонившись над верстаком и перебирая детали нового изобретения женщины-кузнеца. Работая, они передавали друг другу инструменты и пили из одного бурдюка с водой. Тишина то и дело прерывалась добродушным подшучиванием и сердечным смехом. Она была в лесу и держала лук наготове. Талана шла рядом. За холмами восходило солнце, и оно озаряло пару внушительных лиходеев. Элой обменялась взглядами с Ястребом, прежде чем натянуть тетиву и выпустить град огненных стрел по машинам. Звери заревели и приготовились к атаке, их охота началась. Она была в зале для пиров в Меридиане, в окружении Эренда и Авада. Они ужинали за впечатляюще огромным императорским столом. Перед ней лежали блюда её земель, а кубок был наполнен напитком из краёв Эренда. Пространство заполнялось живыми разговорами, они смеялись и подшучивали друг над другом с той фамильярностью, что присуща лишь близким друзьям, сражавшимся бок о бок в битве. Она охотилась с Растом. Лес уже озарился светом, когда они решили проверить силки. В двух было пусто, но в третьи попался кролик, которого им хватит на обед. Они шагали рядом. В отношениях приёмного отца и дочери царила искренность, выкованная годами. То и дело они отклонялись от тропы, отстреливая бродящих рыскарей, соревнуясь между собой, кто выстрелит точнее. И возвращались на тропу. Они как раз проверяли четвёртую ловушку, беседуя о лекарственных растениях, когда на них начала наползать темнота. Она просочилась сквозь землю и заполнила всё вокруг чёрным туманом. Настолько густым, что он тут же проник в её легкие и она лихорадочно задыхалась, с ужасом глядя на Раста. Так же, как и она, он сражался за глоток воздуха, постепенно скрываясь в тенях, грозящих забрать его полностью. Она пыталась кричать, но звук не проникал сквозь дым, застрявший в горле. Она вытянула руку, пытаясь дотронуться до Раста, но темнота добралась и до неё. Она заметалась, пытаясь высвободиться из захватившего её тумана. Ей нужно было добраться до Раста, прежде чем жизнь уйдёт из его глаз. — Элой!.. Элой! Элой вскочила, проснувшись. Отчаянный вздох сорвался с её губ. Грудь вздымалась с каждым напряжённым вдохом, а разум пытался отойти от внезапного перехода к реальности. Лоб её был усеян бисеринками пота, на него налипли волосы. Оказалось, она ещё и каким-то образом выбралась из спального мешка. — Всё хорошо, дыши. Ты в безопасности. С тобой всё хорошо. Нил опустился на колени рядом с ней, его волосы тоже растрепались после сна, и спал он, похоже, без рубахи.(1) Элой опиралась спиной на его плечо, а он поддерживал её за локоть, не давая упасть. Прикосновение к его коже приносило лёгкий, но ощутимый комфорт, возвращая к реальности. Но видения всё ещё поджидали в тенях ночного леса. Элой обнаружила, что тянется к Нилу, прогоняя сон. — Должно быть, сильный кошмар, — негромко проговорил он. Похоже, он только что проснулся. — Ты билась в конвульсиях во сне. Нормально себя чувствуешь? — Да, — оцепенело выдавила она ответ между судорожными вдохами. — Да, я в порядке. Ей не нужно было смотреть на него, чтобы понимать, что он не поверил ей ни на йоту. — Не хочешь поговорить об этом? — спросил он. В её разум вновь ворвалась тьма, пожирая её друзей, забирая душу у Раста... Вопреки желанию, она вздрогнула. — Нет. Его голос настойчиво и успокаивающе рокотал в её ушах. — Бояться снов — это нормально, знаешь ли. Они — одна из немногих вещей в мире, которые мы не в состоянии контролировать. Смех, сорвавшийся с её губ, был коротким и недоверчивым. — От тебя это слышать странно. Она почувствовала вибрацию в груди Нила, когда он издал смешок. — У меня тоже есть страхи. В трещинах моего разума скрывается много ужасов, и они готовы атаковать меня, как только я закрою глаза. Она попыталась вывернуться, чтобы увидеть выражение его лица, но их положение делало данный манёвр неудобным. — Какие могут быть страхи у тебя? — Полагаю, эту беседу мы отложим на другой день, — ответил он. — Что ты должна понять, так это то, что сны — это иллюзия, они нереальны. В твоём разуме ничто не может тебе навредить. — Прошлое может. — Да, прошлое может, — кивнул он, коснувшись при этом подбородком её волос. — Но оно может и исцелить. Тебе следует очистить свой разум от того, что беспокоит, подчинить то, что пытается тобой овладеть. Твой разум принадлежит лишь тебе, и ни один демон не должен управлять твоими мыслями. Ты воин, Элой. Ты можешь победить тьму, которая настигает тебя во сне. Она не знала, верит ли его словам, но звук его голоса успокаивал колотившееся сердце. — Спасибо, Нил. Вновь раздался этот рокочущий смешок, словно гром после засухи. — После всего, что ты сделала, это меньшее, что я могу тебе дать, — он умолк на секунду, видимо, глядя на горизонт. — Через час рассветёт. Может, соберём лагерь и отправимся дальше? Облегчение затопило её. После всей этой суеты ей не хотелось ничего другого, кроме как занять руки и разум, отвлечь себя от мыслей о чёрном дыме. Она отстранилась от Нила и встала, поправляя сбившуюся одежду. — Да. Давай подстрелим что-нибудь. Его рот растянулся в озорной ухмылке. — Вот это уже другой разговор. Они начали собираться, надевая броню, собирая мясо с коптильни и завязывая спальные мешки. Пока они этим занимались, Элой заметила, как Нил зевнул, и почувствовала укол вины. Конечно, она не хотела поднимать его среди ночи, но он всё равно проснулся и покинул тёплую постель, чтобы разбудить и успокоить её. И это предложение отправиться дальше вместо того, чтобы продолжить сон, тоже было ради неё, как она вдруг осознала. Он понимал её потребность заняться хоть чем-нибудь после столь неприятной ночёвки. Закинув за спину снаряжение, Нил повернулся, одарил её этой своей улыбкой Чеширского кота(2), и Элой почувствовала благодарность за то, что он здесь. _______________________ 1) Прим. перев.: Нил и в игре по большей части разгуливает с оголённым торсом, ничего нового. 2) Прим. перев.: конечно, Элой неоткуда знать о Чеширском коте, но я оставлю речевой оборот как в оригинале.