Первоисточник

- Кто сделал нас такими? - Уверен, ты это знаешь. - Да, но кто сделал его? Кто источник всего этого зла?

- Луи, Луи, - казалось, сама новоорлеанская ночь, бархатно-темная, дышащая ароматом давно отцветших роз и горячей кровью, бурлящей в смертных телах, шепчет глубоким бархатным голосом, приветствуя вернувшегося на родину вампира. - Наконец-то мы встретились, Луи. По правде говоря, я ждал нашей встречи раньше, намного раньше, но ты, увы, слишком рано оставил свои поиски. - Простите, - Луи де Пон дю Лак наклонил голову под пристальным взглядом холодных серых глаз своего собеседника. - Но, думаю, у меня есть оправдание. После встречи с тем ирландцем... - О да, - чувственные губы собеседника скривила усмешка, - боюсь, господин Стокер и впрямь был чересчур впечатлен нашей с ним встречей. Что поделать, писательская натура ранима... - Вы сказали, что давно меня ждали? - Луи заерзал в старом кресле, обводя взглядом полутемную комнату, мрак которой разгоняла лишь пара свечей. Эта комната, так ему знакомая, одновременно заставляла нервничать - ведь он сам обратил и ее, всё поместье в пепел. Кто бы мог подумать, что этот дом построят заново на потеху бесчисленных туристов, а он, прежний хозяин, вернется сюда снова, и даже будет принимать здесь гостя. И какого! - Ждал, - величественно кивнул гость. - И, признаться, тогда наш разговор мог быть весьма неприятным, Луи. Твоё поведение сильно меня разочаровывало. Питаться курами и крысами! - по бледному лице пробежала брезгливая гримаса. - Однако, признаю, ты всё-таки сумел повзрослеть. - Откуда вы знаете? - смутился Луи. Даже в мыслях он не решался называть этого вампира Дракулой. - Вам сказал Лестат? - У меня есть свои способы узнавать о том, что происходит с бессмертными в разных концах света. А Лестат... - длинные заостренные ногти мужчины выбили частую дрожь на резном подлокотнике. - Уверен, он не слишком-то хочет со мной общаться. Наверняка он даже не упоминал обо мне, верно? - Но почему? - любопытство, которое Луи, казалось, похоронил вместе с попытками найти ответы на свои вопросы, проснулось вновь. - Всё, что он сказал - то, что у него не было выбора. - Лестат был... неожиданным решением, - Дракула сощурился на пламя свечей. - Когда-то он покорил меня своей красотой и жаждой новой жизни. Я дал ему то, что, как мне казалось, он и желал, но... - он развел руками. - Наши мнения на этот счет не совпали. Хорошо еще, что он хотя бы не оказался в плену религиозных предрассудков, как Андрей... - Андрей? - переспросил Луи. - Ты знал его, как Армана, - пояснил Дракула с новой усмешкой. - Бедный Андрей в своей человеческой жизни чуть было не стал монахом, и то, что он узнал от меня, опрокинуло все его взгляды на мир. Луи шумно выдохнул, прикрывая глаза. - Постойте... Так вы создали всех вампиров в мире? И все эти крестьянские суеверия, чеснок, кресты - всё это правда?! - Лишь отчасти, - Дракула покачал головой, словно вспомнив о чём-то неприятном, черные густые кудри зашлись в причудливом танце. - Признаюсь, у меня это больше личное. Не лучшие воспоминания из прошлого. Но на первых порах я передавал это моим созданиям вместе с частицей себя. Первые созданные мной вампиры боялись серебра, креста и... Признаюсь, я и будучи смертным терпеть не мог чеснок. Но с течением времени я стал замечать... Мир менялся, а с ним менялись и мои дети. - Арман говорил совсем иначе, - заметил жадно слушавший Луи. - Отчасти он прав. Сам я оставался прежним, но кто-то из моих новых детей уже спокойно могло смотреться в зеркало, кто-то - носить украшения из серебра и даже листать на досуге Библию! - Дракула неодобрительно фыркнул. - А уж их собственные создания и вовсе позабывали страхи прошлого. Так же, как и меня самого. Но ты... Луи завороженно смотрел на статного темнокудрого вампира, на того, о ком не желали говорить Арман и Лестат, которого считали книжной выдумкой люди - но вот он, перед ним и, кажется, легко читает всего его мысли, шепча: - Подумай, Луи. Ты искал меня и нашел. Ты жаждал ответов на свои вопросы, и я могу дать их тебе, но хочешь ли ты этого? - Я хочу, - твердо ответил Луи. - После всего, что мне довелось пережить, вряд ли что-то еще способно разочаровать меня в этом мире. Но оставлять вопросы без ответов - не слишком приятно, верно? Так говорите же... Говорите, я слушаю. - Говорить не понадобится, - Дракула подался ближе. - Подойди ко мне, дитя. В этом голосе было всё очарование новоорлеанской ночи, суровость Карпат, холодное очарование русской зимы и что-то еще, долетевшее словно из немыслимой древности. Противиться этому было невозможно, да Луи и не собирался, покорно шагнув в распахнувшиеся объятия. Запах бессмертия окутал его - знакомый и иной, густой, пьянящий. - Ты искал первоисточник, ты его увидишь, - кажется, Луи увидел, как эти слова проскользили по горлу за миг до того, как острый ноготь оставил на нём длинную алую отметину, мгновенно набухшую кровью. Дракула обхватил его шею и властным движением притянул к себе, заставляя ткнуться губами в благоухавшую древними тайнами кровь. Нельзя не уступить, не разомкнуть губы, не принять в себя... - Пей, дитя, - бархатно-мягкий голос теперь звучал непреодолимым приказом, который Луи не собирался нарушать. Древняя кровь жгла огнем, он торопливо глотнул - и ахнул, судорожно вцепляясь руками в ткань дорогого черного костюма - последнее осознанное движение перед тем как растаять, потеряться в наплывающих образах, заключенных в каждой капле испитой крови разносившихся по переплетению вен. И Луи видел. Видел людей, собравшихся за одним столом, видел поцелуй под покровом ночи, кресты не вершине горы, покрывшееся мраком солнце, серебряные монеты, со звоном посыпавшиеся на раскалённую землю, одинокое дерево, тело, закачавшееся в петле, оборвавшуюся веревку... И распахнувшиеся навстречу последнему своему закату глаза первого вампира. Так вот она, первопричина всего. Вот источник, вот начало, до которого он так хотел доискаться. \ - Иуда Искариот... - то ли это была мысль, вполне явная для того, кто назвался Дракулой, то ли губы Луи уже могли шептать, отстранять от поднесенного дара. - Теперь понятно, почему Арман так отвечал на мои слова. После этого он и вправду предпочел не думать ни о Боге, ни о дьяволе. Бедный киевский иконописец! - Луи слабо усмехнулся еще алыми от крови губами. - Какой удар! А Лестат... Он просто злился на то, кем стал не по собственной воле, верно? - Да, - тихо отозвался прародитель вампиров. - А ты, что скажешь ты, Луи? Тот в ответ слегка пожал плечами, глядя в глаза, в которых, чудилось, снова алели отблески того самого последнего заката. - Я всегда знал, что проклят. Лестат и Арман говорили иное, но сейчас я сам убедился в этом и теперь мне... спокойнее. Улыбка тронула губы чувственные губы старшего вампира. - Всё же, Лестат не зря выбрал тебя, хотя и сам не понимает этого... Но у нас с тобой будет возможность его убедить. Не ты один - ребенок, нашаливший в Новом Орлеане. Лестат тоже спешит сюда. Вампир - рок-певец! - он сокрушенно покачал головой, точь-в-точь расстроенный непутевым отпрыском отец - Неслыханно... Мне всё же придется с ним поговорить, и что-то мне подсказывает, что он охотнее послушает меня, если ты будешь рядом. - Лестат будет здесь? - встрепенулся Луи. Иуда, Дракула - сколько еще у него было имен? - кивнул головой. - Концерт через два дня. Думаю, нам стоит сходить на него. Только, Луи, - он вдруг властно сжал руку зеленоглазого вампира, - на концерте будет еще кое-кто. Одна юная особа по имени Мэри Ван Хельсинг. Сделай одолжение, - глаза вампира кроваво блеснули, - даже не думай начинать охоту на нее. На рок-концертах и без того полно народу, не так ли, Луи?