***
Когда Луи выходит из ванной, он уже может учуять бекон. Жирный, аппетитный бекон. Господи, он любит этого незнакомца. Этот парень явно лучший. Улыбаясь самому себе, он проводит ладонью по сырым волосам (он по-быстрому помыл голову в раковине, как, очевидно, сделал и незнакомый парень), натягивает вчерашнюю футболку и застывает. Какого хуя его футболка мокрая? Тупо, блять, насквозь. Словно её только что вынули из стирки. А джинсы сухие. Так что с какого хера это произошло с футболкой?? С раздражённым горловым звуком Луи закатывает глаза, начиная копаться в футболках в первом попавшемся ящике ближайшего комода. Незнакомец вроде милый, так что он не должен быть против того, что Луи одолжит у него шмотку. Вскоре он достаёт чёрную футболку с Бобом Марли: её ткань мягкая на ощупь и пахнет как чистое бельё (очевидно). Отлично. Аккуратно надев её, Луи последний раз бросает на себя взгляд в зеркало, прежде чем пойти на кухню. Как ни странно, солнечный свет уже кажется не таким неприятным, а сама квартира теплее и материальнее. Луи заходит на кухню как раз в тот момент, когда незнакомец раскладывает поджаренный бекон по тарелкам, держа чашку с чаем в другой руке; он ухмыляется, глядя на эту картину. Парень стоит, нагнувшись у плиты — его стройные ноги кажутся длиннее, очевидно, из-за хорошо сидящих чёрных боксёров. Эти самые боксёры окаймлены розовой резинкой, отчего Луи одобрительно кивает. Знаете, у бухого Луи абсолютно точно идеальный вкус. Особенно учитывая, что этому незнакомцу явно нравится полуголым готовить ему завтрак на утро после перепиха. — Милая футболка, — ухмыляется парень, бросая взгляд на Луи и в свою очередь одобрительно кивая. Луи криво улыбается: — Спасибо. Надеюсь, ты не против?.. На короткое мгновение брови незнакомца сводятся к переносице: — Против? Нет, конечно, нет. Я люблю Боба Марли. Луи остаётся только рассмеяться в ответ, подходя к плите. Одновременно с этим раздаётся резкий «дзинь», и из тостера вылетают два куска уже приготовленного хлеба. — Тосты и бекон? И яйца?? — он давится воздухом, замечая оранжевые желтки и несколько кусочков апельсина, лежащие на двух белых стеклянных тарелках. Его рот наполняется слюной, и Луи проводит рукой над ними, разгоняя пар, и поворачивается, чтобы улыбнуться парню и положить руку тому на поясницу. — Возможно, мне стоит тебя оставить, если ты всегда так обращаешься с новыми знакомыми, — Луи улыбается ещё шире, наблюдая, как незнакомец расцветает от этих слов; его кудряшки убраны за уши, а тёмно-зелёные глаза слегка оттеняются покорным волнением. Очаровательный, чудесный мальчик с пунктиком на завтраки. — Ага, я довольно дружелюбный. Но, на деле, яичница и тосты едва ли можно назвать потрясающими кулинарными навыками, — парень пожимает плечами, но при этом его кожа будто забрызгана розовой краской, а губы могут утянуть на небеса, так что Луи крепче прижимает ладонь к спине незнакомца и пододвигается, теперь грудью подпирая плечо того. — Мне можно. Если я решаю приготовить завтрак, то прежде всего убеждаюсь, что никого нет поблизости, кто бы увидел его незаслуженную преждевременную кончину, потому что бекон — та ещё муть! Нужно быть крайне терпеливым и просто тупо следить за ним. Отстой, — Луи морщит нос, чувствуя, как плечи незнакомца трясутся от смеха. Польщённый, Луи осмеливается оставить быстрый поцелуй на щеке незнакомца, прежде чем полностью отойти от него и схватить его же кружку с чаем, сразу отпивая половину, пользуясь тем, что тот не успевает отреагировать. — Итак. Я накрою на стол? И улыбка, которую от получает в ответ, однозначно стоит похмелья. Следующие несколько минут проходят в комфортном молчании, наполненном лишь лязгом столовых приборов и тарелок, пока Луи старается более-менее координировано передвигаться туда-сюда по кухне в попытках достать всё необходимое. Его всегда бесит спрашивать, где что можно найти (да, ему нужно всегда знать все и по максимуму, и что теперь? это фамильная черта), так что Луи просто копошится в ящиках, пользуясь тем, что этот парень как будто не считает нужным ему что-то подсказывать, скорее даже наслаждается своим великодушием, позволяя Луи самому пробираться через тернии к звездам. Или из кухонной грязи в князи. Супер. Однако в конце концов стол всё же накрыт, и Луи просто сияет, гордясь собой, и складывает руки за спиной, перекатываясь с пятки на носок. — Всё накрыто, сэр, — сверкающая улыбка. Незнакомец ухмыляется и слегка задевает плечом Луи, проходя мимо него, держа в каждой руке по огромной тарелке: — Всё приготовлено, сэр. — Мне досталось самое сложное, — бросает Луи, и этот парень лишь закатывает глаза в ответ, по-прежнему улыбаясь, и садится за стол, жестом призывая Луи последовать его примеру. Они едят, окруженные тем типом тишины, который едва ли относится к тишине: так часто она прерывается. Бесстыдным образом вгрызаются в завтрак, одновременно обмениваясь комплиментами и смешками по поводу того, как себя ведут: «ты недопустимо громко жуешь!» и «почему у тебя язык так странно двигается?» и «бля, ты что, правда сейчас запихнул целую половину тоста себе в рот?» и всё в таком духе, сопровождая высказывания случайными столкновениями лодыжек под столом, разлитым чаем и украденным с тарелки другого беконом — и на это не было объективной причины, еды хватало, это так, чисто подъебать друг друга. И это было замечательно. В какой-то момент Луи пуляет в голову незнакомца кусок яичницы, наслаждаясь видом стекающего желтка: — Просто пытаюсь флиртовать, — невинно моргает Луи, бормоча с набитым ртом. Тот парень в ответ бросает одной рукой хлебную корку, второй параллельно пытаясь вытащить вышеупомянутые ошмётки у себя из волос. Из спутанных, кудрявых волос: — Прекрати говорить с полным ртом, неандерталец. Тебя, что, не учили манерам? — Ой, не надо только притворяться, что тебя это не заводит, — парирует Луи, и кусок яичницы выпадает из его рта, и оба парня на секунду замирают, наблюдая, как тот в слоумоушене плюхается на стол. Они поднимают глаза друг на друга и смеются, морщась. — Отвратительно, — разрывающая лицо улыбка несколько противоречит словам Гарри, а Луи продолжает смеяться с красными щеками, пока вытирает рот бумажным полотенцем. — Чертовски сексуально, да-да, это про меня, — Луи крепится, чтоб не заржать вновь, а его голос просто расщепляет остатки какой-либо умиротворённости в помещении, потому что он всегда становится слишком громким, когда он раздражён… или флиртует… или смущён… Очередная фамильная черта. Незнакомец откидывается на стуле и качает головой, рассматривая Луи; его разомкнутые губы по-прежнему мягкие. — Да, типа того. Они оба молчат, буквально мгновение, просто чтобы закончить остатки чая, и незнакомец выглядывает в окно, щурясь на солнце. — Интересно, сколько хоть времени сейчас… — задумчиво бормочет тот, едва ли рассчитывая на ответ. — Оу, хей, послушай, — Луи ставит на стол свой стакан и вытирает рот рукой, — кстати об этом: у меня мобильник сел. Не стоит предполагать, что у тебя вдруг окажется зарядка? Парень хмурится, вслушиваясь в слова Луи, и внимательно смотрит на него: — Зарядка? С чего бы мне брать с собой зарядку? — он коротко смеется, будто Луи тупой и не знает законов жизни. — У тебя однозначно есть зарядка в шкафу, или где ты её хранишь. В плане, у тебя ведь айфон, да? Они обычно продаются с проводком. Белый такой, знаешь. Луи застывает на секунду и медленно опускает на стол так и не поднесённую ко рту чашку. — Постой, что? О чём ты говоришь? — решается уточнить он, чувствуя, как что-то переворачивается в животе. Незнакомец лишь моргает. — Ну, хорошо, смотри. Ты покупаешь айфон, он в стандартной коробочке с яблоком сверху, а внутри есть еще зарядк- — Нет-нет-нет, — перебивает его Луи, резко качая головой. Он подходит ближе к парню и смотрит ему прямо в глаза. — Нет, я про то, почему ты вообще думаешь, что моя зарядка должна быть здесь? — и незнакомец ещё раз моргает. — Потому что это твоя квартира?.. — он очень медленно формулирует предложение, словно говорит с ребёнком с СДВГ. Или собакой. И тут у Луи***
— Ты пойдешь там, я вот тут, а потом мы встретимся здесь и расскажем друг другу, что тут хотя бы есть поблизости, окей? Гарри кивает, настолько серьезный, насколько это вообще возможно в данной ситуации. Вокруг них сотни и сотни улиц, на которых кишат пешеходы и траффик никогда не спадает. Всё просто. — Договорились. Расходимся на счёт три, — слишком официально для того, кто стоит у не знакомого ему здания в одном белье. Луи усмехается, но кто он такой, чтоб не соглашаться? — Один… два… три. — Вперёд! — восклицает Гарри, тут же начиная бежать вниз по улице на высшей скорости, и Луи остаётся только провожать его взглядом, оставаясь стоять на месте, по-прежнему в своих трусах и футболке. — Ты полный псих! — Луи кричит ему вслед, но в итоге выпускает короткий смешок и разворачивается, чтоб побежать в противоположную сторону, параллельно рассматривая попадающиеся по пути здания, стараясь разобраться, где же он всё-таки. Спустя примерно минут десять они вновь встречаются около этого здания; Гарри тяжело дышит и улыбается, как ненормальный, волосы торчат во все стороны, и ладонями упирается в коленки. — И какого чёрта ты побежал? — спрашивает Луи, складывая руки на груди. — Ну просто, — Гарри пожимает плечами, голый торс кажется нагретым собственным теплом тела парня, — показалось, что это будет в тему. — Окей, но я же не бежал, — парирует Луи. — А значит, я победил, — Гарри ухмыляется и выгибает грудь вверх, отчего Луи тыкает ему пальцем в живот. — Хватит с тебя. Итак, на какой же мы улице, Гарри? — Мы на пересечении Кенсингтон и Кларк, Луи. Тот кивает: — Отлично. Супер. Насколько я понял, мы на Уинстон и Кларк, — Гарри громко хлопает в ладоши в ответ на это. — Изумительно! — они усмехаются, глядя друг на друга, в то время как все прохожие бросают косые взгляды на них. — Что ж, у тебя есть понимание, где мы находимся? — уточняет Луи, положив руки на пояс. — Ноль идей, — Гарри лучезарно улыбается. — У меня тоже! — Превосходно, — Гарри замолкает на мгновение, его усмешка меркнет. — Хей, хм. Слушай, ты же не запер дверь в квартиру, нет? Потому что мы вроде как просто выбежали сюда… Без всего. Типа, наши бумажники и телефоны по-прежнему где-то там… — он стихает и вопросительно смотрит на Луи. У него что-то падает в груди. — Ох, блять. Они сверлят друг друга взглядом ещё буквально секунду, прежде чем сорваться с места и побежать в здание на всех парах.***
К счастью для них, дверь этой неизвестной квартиры оказывается по-прежнему открыта и все вещи на своих местах, насколько Гарри и Луи вообще могли судить. — В общем, нам просто нужно выяснить, где мы, — оптимистично заявляет Луи, складывая пальцы в V-знак и прыгая на кожаный диван. Чей бы он ни был, он чертовски удобный. — И, желательно, как мы здесь очутились, — добавляет Гарри, растягиваясь рядом с Луи и забрасывая ноги на колени того, ведя себя так, будто бы парни не знают друг друга всего пару часов — наполненных непониманием, смущающих часов, — что заставляет Луи поднять бровь. — Безобразие, — отмечает он, хотя и с глубоким уважением в голосе. Гарри посылает ему в ответ сияющую улыбку. — Так, ладно, хорошо; что последнее, что ты помнишь? — спрашивает Луи, облокачиваясь о подушку. — Потому что я, честно говоря, не могу зафиксировать, чтоб я хотя бы видел тебя прошлой ночью. — Нормально, впрочем, как и я, — медленно проговаривает Гарри, сужая глаза и задумчиво рассматривая комнату, сложив руки на своем (теперь уже одетом) животе. (Он тоже всё же одолжил футболку, сразу после того, как у Луи случилась лёгкая истерика из-за необходимости брать вещи в неизвестной квартире; это было несколько иррационально, зато громко и долго.) Гарри прикусывает щёку, заторможенно моргая, и морщит лицо, пока Луи с восторгом наблюдает за ним, опустив руку тому на лодыжки. Они кажутся тёплыми. — Знаешь, у меня ведь никогда не было секса на ночь раньше, — внезапно Гарри заканчивает свои размышления именно этим и вопросительно смотрит на Луи. — О, первый раз, значит? У меня тоже, — он криво усмехается и пожимает плечами, тыкая в стопку видеоигр на журнальном столике. — Никогда не было желания и возможности, наверное, — Луи сухо улыбается: — Но, раз уж я расстался с парнем, вероятно, мне показалось, что это будет подходящим временем, чтоб попробовать что-то новое. — Оу, — Гарри беззвучно двигает губами пару мгновений, прежде чем выпрямиться и снять ноги с колен Луи, который вдруг останавливает его и посылает странный взгляд. — Оу, мне так жаль. У тебя всё в порядке? В плане, точно ли… — бормочет тот; озабоченность заметна на лице. Но Луи просто отмахивается от него, усаживаясь глубже в диван: — Не, не парься, я более чем в порядке, честно говоря. Он был немного приставучим, неиронично называл меня «пингвинёнок», и из-за него я не помню, когда в последний раз сидел без него у себя на коленях, — после этих слов Гарри удивлённо смеётся и расслабляется, зажмурившись глядя на Луи и закидывая руку за голову, пока вытягивает своё длинное тело. — Ну хорошо, в таком случае тебе даже повезло, что вы расстались, — Гарри ухмыляется и игриво тыкает большим пальцем ноги в живот Луи. — Я вот обещаю, что буду называть тебя пингвинёнком исключительно иронично, — глаза Гарри резко распахиваются, когда он произносит эту реплику. — Не то чтобы мы встречаемся или что-то! Я не… в плане… э… — Хей, всё нормально, я понял, — Луи усмехается и качает головой, хлопая Гарри по ступне. — Расслабься. Возможно, я даже был бы не против, если бы ты называл меня пингвинёнком. Ты можешь называть меня, как хочешь, детка, — Луи посылает парню дразнящую улыбку и подмигивает. — Вчера ночью ты сказал то же самое! — восклицает Гарри, а его улыбка сейчас кажется болезненно широкой. — Ой, да ладно тебе, не надо делать вид, будто помнишь хоть что-то с прошлой ночи, — смеётся над ним Луи, хватая атласную подушку с серебряной каёмочкой и бросая её Гарри в голову. Тот забавно фыркает в ответ, что заставляет Луи лишь прикладывать больше усилий в деле избиения Гарри подушкой. — Нам по-прежнему стоит выяснить, как попасть домой отсюда. И вообще, что, собственно, случилось вчера. Интересно, где сейчас Лиам… — Лиам? — вопросительно моргает Гарри, убирая с лица растрёпанные пряди волос, и выглядывает из-под подушки, за которой тот прятался от атаки Луи. — Это же парень, провожать которого вчера и собирались? — Ага, — лицо Луи значительно светлеет, когда он произносит эти слова: — Мой лучший друг! Он уезжает учиться в Америку. — Да, да, я помню. Из-за этого ведь и устраивали прощальную вечеринку, — Гарри улыбается уголками губ и садится по-нормальному. — Он близкий друг Найла. — Ты знаешь Найла? — Луи приподнимает брови в удивлении, а Гарри лишь хихикает в ответ. — Конечно! Это мой лучший друг, я знаю его с двенадцати лет! — Ладно-ладно, я понял, — Луи цокает, наблюдая за воодушевлённостью парня, и вместе с тем расплывается в улыбке, с восторгом рассматривая Гарри. — Полагаю, это значит, что у нас есть общие знакомые. — Ага, это довольно забавно, — отмечает Гарри; его лицо превращается в странное олицетворение мягкости, пока он, не моргая, смотрит на Луи. Они рассматривают друг друга ещё пару мгновений, и в эти секунды Луи чувствует, как у него в груди словно пробегают искры лёгкого света. Он с решительным видом и с хлопком резко опускает руки на лодыжки парня, отчего Гарри, не ожидавший такого действия, подпрыгивает. — Супер, тогда нам нужно поскорее свалить отсюда. — Верно, — Гарри кивает, вздыхая и слегка расстроенно наблюдая за тем, как Луи встаёт, чтоб позже последовать за ним. — Мы не можем просто просидеть здесь целый день, будет неловко, если этот парень вдруг вернётся домой. — Ага, как минимум, — хмыкает Луи. Они последний раз улыбаются друг другу и направляются обратно в спальню, где роются в запутанных простынях и перебирают потрепанную одежду. — Моя футболка сырая, и я без понятия, как так вышло, — жалуется Луи, аккуратно взмахивая ею. Гарри поднимает голову и удивлённо смотрит на него. — И моя! Джинсы тоже мокрые. — О, а мои сухие, — легко и непринужденно бросает Луи. — Какая жалость, что с твоими всё вышло куда менее удачно, — он посылает ангельскую, слащавую улыбочку и надевает джинсы, посмеиваясь над тем, как угрюмо Гарри смотрит на него, сжимая влажный черный комок ткани в руках. — Настоящий джентельмен предложил бы свои, — фыркает Гарри и начинает медленно натягивать на ноги свои брюки. — О, сразу видно, что ты ничего не помнишь с прошлой ночи, иначе ты бы даже не предполагал, что слово «джентельмен» может хоть как-то ко мне относиться, — острит Луи, и его ухмылка становится ещё больше. — Хотя я по-прежнему хер знает, что произошло вчера. — Ага, да… — Гарри чуть отклоняется, сохраняя свою задумчивость и молчаливость, пока прикусывает нижнюю губу, играя с пуговицей джинс и наблюдая за Луи краем глаза, прежде чем прочистить горло, изображая беззаботность, когда слегка пожимает плечами: — Мы могли бы, знаешь… попробовать выяснить это. Луи бросает на него странный взгляд и застегивает штаны: — Выяснить что? — Что было ночью, — Гарри вновь пожимает плечами, будто это совсем неважно, но его взгляд всё такой же внимательный, немигающий, — просто, мы не представляем, как встретились, что вообще случилось… Мы проснулись в сырых шмотках и с травой в волосах в абсолютно левой квартире и не помним ничего… Типа, разве мы не должны хотя бы предпринять попытку узнать, что же было? Что, если случилось что-то ужасное? Ты об этом думал? — То есть ты предлагаешь попытаться ещё раз пройти вчерашним маршрутом? — уточняет Луи. Он слегка хмурится, но его голос не отрицающий, а скорее размышляющий, потому что это действительно неплохая идея. Гарри, кажется, согласен с этим, и всё его лицо и тело будто озаряется мягким внутренним светом: — Именно! Мы можем стартовать прямо с… откуда? Где всё началось тогда, вчера вечером? — У Лиама дома, — выдвигает предположение Луи, который до этого слушал Гарри, скрестив руки на груди и размеренно кивая в такт словам. Тот щёлкает пальцами и с энтузиазмом поддерживает: — Точно! Пойдем от квартиры Лиама и просто… просто пойдём? — Может, нам стоит слегка выпить или что-то типа того? — спрашивает Луи, несколько неуверенно, так как ему никогда не доводилось делать что-то подобное раньше и он даже особо не знает правил. Есть ли они? — В плане, совсем немного? Но вдруг это поможет? Гарри, кажется, очень серьезно подходит к любимым предприятиям, поскольку он реально обдумывает предложение Луи, погрузившись в себя и чеша подбородок. — Хм, может быть. Да? Да. Давай, скажем, одну бутылку на двоих? Вина. Это должно способствовать тому, чтоб словить нужный настрой, войти в кондицию, знаешь? Секунду они просто смотрят друг на друга, после чего Луи начинает смеяться, обнимая себя руками. — Мы сейчас серьёзно собираемся напиться и повторить все события вчерашней ночи, чтоб воссоздать её? — Ну ладно, — Гарри тоже смеётся, а его румянец лишь слегка (но достаточно, чтоб Луи увидел) заметен на щеках, — мы ведь не то чтобы обязаны… — он бросает еще один, последний, взгляд на Луи, прежде чем опустить глаза вниз, рассматривать пол. Тем не менее, он по-прежнему улыбается, что уже хорошо. Луи лукаво ухмыляется: — Но мы и не то чтобы не обязаны, — вот так легко, просто потому что он Томлинсон, и он это может. Гарри вновь поднимает глаза и усмехается: — Что ж, будем тогда действовать по обстоятельствам, да? — отвечает он, и его голос, мурлыкающий, будто у кошки, и флиртующий. Невероятно. И они синхронно кивают друг другу, стараясь сделать так, чтоб их конечности не тряслись в предвкушении, а глупые улыбки наконец сошли с лиц, пока они продолжают смеяться, толкаться и шутить, собирая остатки своих скудных пожитков по квартире и убирая за собой (смотрите и учитесь: идеальный пример командной работы), пока не доводят помещение до почти первозданной чистоты и свежести. — Хорош уже взбивать эту чёртову подушку, Гарри, — вздыхает Луи, стараясь оттащить парня от неё. — Но я чувствую себя нехорошо, и мне бы не хотелось оставлять за собой беспорядок… — Ты блин начал мыть холодильник! Ты оставил за собой ноль процентов беспорядка, успокойся! — Ладно. Мы должны закрыть квартиру? — Конечно, мы должны закрыть квартиру! — Но что если у этого парня нет ключей? — Тогда он будет что-то решать с этим. Давай, Гарри, уже почти полдень, а мы ещё даже не напились! Несмотря на своё ворчание, Луи продолжает смеяться, когда Гарри всё так же заметно волнуется. Эта тревога засела в уголках губ, когда Гарри посылает крохотные, еле заметные улыбки Луи, пытаясь убедить того задержаться в квартире ещё ненадолго и всё убрать по седьмому разу… пока Гарри, наконец, не сдаётся и не позволяет Луи потащить себя из квартиры. В их обуви по-прежнему полно воды, а смех и голоса отражаются эхом в широком коридоре.***
— Окей, кажется, я уже достаточно пьян. Луи тихо смеётся над Гарри, пока тот вытирает рот рукой. Их слова пропитаны вином, бутылку которого они распили на двоих, передавая из рук в руки, сталкиваясь ладонями и скользя пальцами по коже друг друга. Они сидят в парке, не так далеко от той Неизвестной Квартиры, устроившись на качелях и заботливо укутав бутылку в два целлофановых пакета, чтоб их не забрала полиция, если что. Сейчас ещё только полдень или около того, но парни смогли найти довольно неплохое и довольно дешёвое вино в магазинчике на углу, так что их план работает в целом нормально пока что. Теперь они даже в курсе, где находятся, и это примерно в двадцати-тридцати минутах от их собственных домов, так что… так что какого хера они оказались именно здесь всё так же выше их понимания. — Знаешь, кажется, я тоже, — бормочет, в свою очередь, Луи, вновь поднося бутылку ко рту. На улице чуть прохладно, а солнце оставляет маленькие отметки в виде солнечных зайчиков на его пальцах. — Мы однозначно уже очень скоро всё выясним, — заявляет он и пинает камушки под ногами пару раз, для надёжности. Недалеко от них расположен фонтан, покрывающий брызгами асфальт в радиусе нескольких метров. Он довольно большой. Высокий. — Классный фонтан, — лениво комментирует Луи, маша в его сторону рукой. Гарри взвизгивающе хмыкает в ответ и потирает лоб ладонью. — Ага. Думаю, я уже достаточно пьян, — Луи улыбается на это и делает ещё один глоток. — Ты уже говорил. — Да, реально? — Гарри сводит брови, поворачиваясь к Луи. Он держит руки у себя на коленях, как примерный мальчик, слегка раскачивая качель, сгибая ступни в разных позах. — Я как-то упустил это… — Возможно, нам стоит прекратить пить, — всё же предлагает Луи, как бы ему ни хотелось продолжить это действо — у них есть дело. Миссия. — Наверное, это была не лучшая идея, — отмечает Гарри, смотря куда-то вдаль с блаженной улыбкой. Вдруг он поднимает взгляд на Луи: — Хочешь покататься с горки? — Скорее да, чем нет, — кивает Луи, заранее вставая; земля, кажется, отъезжает куда-то, как и всё вместе с ней. Что ж, значит, он немного пьян. То, что надо. — Возможно, нам даже стоит скатиться с неё вниз головой? — Возможно, нам стоит катиться вместе и держаться за руки? — Гарри встаёт, подпрыгивая, всё такой же спокойный и высокий, пока идёт к горке, всё так же держа глаза закрытыми и двигая бёдрами. Он выглядит как кувшинка. Луи нравятся кувшинки. — А потом, после горок, пойдем к Лиаму. — Да, к Лиаму, — не задумываясь, соглашается Луи, догоняя парня. — А затем просто пойдём по следам. — Восхитительно. — Восхитительно. Мы восхитительны. — Невозможно восхитительны. И почему мы никогда не делали этого раньше? — Не знаю, но нам определённо стоит повторить. Гарри поднимает руку, чтоб дать пять Луи, после чего начинает карабкаться по маленькой лестнице на горку; его ухмылка яркая, лицо розовое, а волосы развеваются на ветру. Вылитая кувшинка. — Мы можем называться искателями приключений! — он шевелит бровями с видом, будто бы выдал сейчас нечто поистине блестящее, и вновь ожидающе протягивает Луи руку, а вся его поза выдаёт гордость. Луи бросает недоверчивый взгляд на его руку и говорит: — Я без понятия, о чём ты говоришь. Больше никакого вина, — но тем не менее, Луи с хлопком опускает свою руку в раскрытую ладонь Гарри, улыбаясь и переплетая их пальцы. — А теперь, давай скатимся с этой чёртовой горки, держась за руки. — Не забудь, что мы будем делать это исключительно вверх тормашками! — счастливо щебечет Гарри, продолжая забираться на детский городок, используя уже только одну руку. — О да, это самое главное, — смеётся Луи, закатывая глаза. Вокруг них поют птички, и на площадке раздаются звуки шагов, усиленные металлическими ступеньками старой, не приспособленной для их веса и возраста лестницы.***
Они каким-то образом остаются живы после того безудержного катания на горках. Хотя они однозначно успевают несколько раз стукнуться и оцарапаться, и взгляд у Гарри однозначно кислый, когда Луи начинает по второму кругу смеяться с того, как тот упал лицом в гальку. — Это была твоя идея — спускать вверх тормашками, — Гарри одаривает Луи уже десятым тяжёлым взглядом, что не мешает ему продолжать держать парня за руку. — Но ты не должен был спускаться на животе! — Луи щерится, потому что, блин, что тут сказать? Это было всего лишь немного смеха за чужой счёт. Он всё с таким же восторгом целует щеки Гарри и по-прежнему тянет его за кудряшки, закладывая прядки за уши, потому что он немного гадкий человек, но Гарри лишь ласково улыбается и выглядит, будто не против того, что Луи целует его… так что он не перестаёт. Всё хорошо. Луи он просто очень нравится. — Так, что, идём к Лиаму? Гарри вздыхает в ответ и тянет Луи за собой, параллельно хихикая. *** Лиама не оказывается дома. (Ожидаемо.) После пятнадцати минут безрезультатного стука (во время которых Гарри и Луи ругались на дверь, перемежая хлопки по двери со сдавленным смехом в плечи другого — и всё благодаря Лиаму! (как оказалось, им обоим нравится ржать над ним; Луи очарован) они поворачиваются друг к другу, всё ещё слегка пьяные и тёплые, и несколько потрёпанные, и в несвежей вчерашней одежде. Джинсы Гарри наконец-то начали высыхать. — Ну ладно-ладно, это в любом случае не то чтобы супер важно, — пожимает плечами Луи. — В плане, конечно, у него есть ключи и он бы мог открыть квартиру. Конечно, внутри есть зарядка, — Гарри кусает руку, чтоб не засмеяться над словами Луи, за что тот наступает ему на ногу — даже осторожно, поскольку Луи решил, что стоит быть помягче, раз уж так вышло, что ему нравится Гарри. — Конечно, мы думали спросить у него, что же случилось. Кого это вообще волнует? Это не проблема. Нам он не нужен. — Мы абсолютно шикарно справляемся и сами, — кивает Гарри, трезвея или, во всяком случае, стараясь сделать вид, что делает это. Он улыбается. — Правда, то, что ты как бы заперт снаружи своей квартиры, отстойно. — Подожди, а ты разве не в такой же ситуации? — Луи кажется, что этот момент стоит прояснить, и он вопросительно моргает. Гарри мотает головой: — Я всегда ношу ключи в кошельке, — он ухмыляется, проводя пальцем по заметному в кармане его джинс прямоугольнику. — Браво, — невпечатлённый, бормочет Луи. — Ну пошли тогда. — Пошли куда? — К тебе домой, очевидно. Там мы сможем зарядить мобильники, и я позвоню Лиаму, а ты Найлу, если захочешь. — Нет-нет-нет, Луи, это противоречит плану… — Что… — Нам лучше делать всё последовательно, — настаивает Гарри; его глаза очень серьезные, и он стоит очень близко к Луи — его дыхание очень наполнено вином. Луи шатает, когда он смотрит на губы парня. — Разве мы только что не решили это? Нам никто не нужен. Мы выясним всё сами! — Но, Гарри… — Давай же, Луи. Следующая остановка — паб внизу улицы. Это же то место, где все собирались изначально, верно? — Эм, ну, да, но… — Супер. На старт, внимание, марш! Он тащит Луи вперёд, пока тот не придумал, что сказать в ответ.***
Бар не привносит особой ясности, лишь бармен упоминает, что видел Луи вчера, возможно, заметил Гарри и что вчера они ушли в районе десяти, потому что здесь начало становиться слишком много народу. Куда они мигрировали из этого дивного местечка, остаётся по-прежнему неизвестным. К счастью, однако, к нескольким скудным фактам из бара прибавляется знание о том, что Гарри — удивительный дипломат с тёплыми руками и мягкими волосами. — Наверное, мы просто двинем по улице, пока что-нибудь не навеет какие-нибудь воспоминания? — Гарри улыбается, готовый вот-вот захихикать, потому что он не смог отказать себе в ещё одной пинте, пока они допрашивали сотрудников бара, безрезультатно надеясь на получение хоть какой-то информации. — Знаешь, у тебя всегда самые лучшие идеи, Гарри… эм, какая у тебя фамилия? — спрашивает Луи, когда они уже на улице и он идёт, раскачивая их с Гарри руками и сталкиваясь бёдрами с ним через каждый шаг, а после переступает комочек жвачки на асфальте. — Стайлс, — Гарри отвечает медленнее улитки, а его профиль кажется высеченным на фоне неба. Луи всегда ценил хороший вид. — Гарри Эдвард Стайлс. Я учусь в университете и живу с Найлом, который ещё дружит с Лиамом. Изучаю нутрициологию и работаю в фермерском магазинчике на главной улице. — Ой, заткнись, пожалуйста, — усмехается Луи и вновь толкает парня бедром, заглядывая в его тёплые, улыбающиеся глаза. — Ты учишься в Ластроме? — Ага, — Гарри кивает — его глаза сияют. — Молчи! Я тоже! — он почти кричит, стукая Гарри по руке. Луи ухмыляется, перекатываясь с пятки на носок, в то время как они продолжают идти, по-новому внимательно рассматривая друг друга. — Мы учимся в одном и том же месте, круто. Я живу с Лиамом на Кларк, у библиотеки, ты уже знаешь. — У меня раньше была квартира там! — счастливо восклицает Гарри; его рот всё ещё красный и влажный после пива. Сложно поверить, что Луи, быть может, делал невероятные, удивительные вещи с этим ртом прошлой ночью — сейчас он стесняется даже по-нормальному поцеловать Гарри. — Недавно мы сняли квартиру около букинистического магазина, который только открылся… — О, это тот, в котором еще живёт кошка! — с энтузиазмом кивает Луи. — Я всегда захожу туда, только чтоб погладить её немного. Как же её зовут… Оливия? — Думаю, Оливка, — бормочет Гарри, почёсывая лоб. — Или Олли. — Может, Элли? — Точно, — задумчиво соглашается парень, поворачиваясь к Луи. — Элли. — Командная работа, — пропевает Луи; воодушевление заставляет его подпрыгивать на тротуаре. — Хорошо. Меня зовут Луи Уильям Томлинсон, и я учусь на связях с общественностью и физре. Это ебанутая комбинация, но зато это максимально точно описывает меня. Живу с Лиамом, он мой лучший друг, и я совсем недавно расстался с чертовски скучным парнем, обожавшим целовать меня между глаз, что было адски унизительно, особенно, когда он делал это при других, — Гарри смеётся, и этот звук очень громкий и напоминает птичий крик, — и я свободен впервые за очень долгое время, полагаю. У меня впервые случился перепих. И, какое совпадение, у меня ещё и впервые провал в памяти от алкоголя. Приятно познакомиться, Гарри Стайлс. Гарри улыбается, и в это время его рот занимает всё лицо; он кивает в такт словам Луи, рассматривая его губы. — Мне тоже приятно познакомиться с тобой, Луи Томлинсон. Ты откуда? — Донкастер. — А я из Холмс Чапела. — Одинок? — Абсолютно. Но готов разбавить чьё-то одиночество, — Луи смеётся и закатывает глаза, и Гарри, кажется, нравится это. Очаровашка. — Любимый альбом? — «Get Behind Me, Satan» у The White Stripes, — сразу же отвечает Гарри. — А твой? — The Doors, «L.A. Woman», — Луи тоже не раздумывает над ответом. Они наблюдают реакции друг друга, кивая с заметным уважением и стараясь подавить желание пьяно лыбиться. — Любишь мороженое? — со всей возможной серьезностью спрашивает Луи. Кивок Гарри почти скорбный. — Очень люблю. А как ты относишься к пикникам? — К чему? О боги, я не думаю, что вообще когда-либо был на пикнике, — Луи, наконец, смеётся, сдаваясь и усмехаясь. — Нам стоит исправить это! Мне нравится проводить время на улице… я люблю тренироваться, — счастливо говорит Гарри, и он такой солнечный и идеальный, будто сошел с картинки в детской книжке о прекрасном принце. — Ой, отъебись, — с покерфейсом отвечает Луи, и Гарри громко хрюкающе хихикает над этим. Точно принц. — Я уважаю спорт. Футбол. А ещё я обожаю дремать в рандомное время и хлопья с молоком. И не спать всю ночь, потому что я тупой. — Ты любишь рассветы? — с надеждой задаёт вопрос Гарри, останавливаясь. — Только если я вижу его, оттого что ещё не ложился. Мне не особо нравятся они, если я вдруг только встал, — Луи улыбается уголком рта и бросает взгляд на какое-то странно знакомое окно. Действительно знакомое. Слишком знакомое. — Хей, Гарри… посмотри. Тебе ничего не напоминает?.. Гарри отворачивается от Луи, смотря на упомянутое окно. В конце концов он кивает, медленно, всё ещё пытаясь вспомнить что-то. — Мне кажется, мы могли пойти сюда, — наконец говорит он, указывая на слабоосвещённый паб неподалёку. Парень переводит взгляд на Луи и ухмыляется: — Стоит зайти? — Луи прищуривается. — Определённо. И, рука об руку, они заходят в бар.***
Вновь неудача. И вновь они выпивают. — Давай в этот раз закажем одну на двоих, — мудро решает Луи. Гарри кивает, низко наклоняясь к Луи, чтоб слышать его сквозь звук телевизора, по которому крутят футбол, и громкий говор мужчин среднего возраста, более звучный от выпитого пива. — Только одну, — соглашается он, пожимая плечами, но по нему видно, что он сдерживает улыбку, и Луи лишь хмыкает в ответ. — Мы однозначно попадем в ад, — отмечает Луи, убирая волосы с глаз, пока осматривает помещение. Ничего не кажется знакомым. — Ага, — бормочет Гарри в согласии, опуская руку на поясницу Луи, и улыбается, глядя вниз на парня, почти касаясь подбородком груди. — Но зато, возможно, это сработает. Луи смеётся: — Разве что только возможно.***
Где-то через час приходит хоть какая-то ясность. Они сидят на скамейке у тротуара, пьяные в стельку, и смеются над тем, что у Гарри, оказывается, есть страх фейерверков (тот, хихикая, признавался, что боится, что, если случайно переехать коробку фейерверков, машина взорвётся, когда вдруг воздух прорезал громкий хлопок, заставивший их обоих подпрыгнуть и затрястись… это был выхлопной газ, выходящий из какой-то машины), и солнце уже находится немного ниже в небе, и лицо Луи уже болит от сегодняшнего количества улыбок. — Для человека, у которого, как он утверждает, дома всегда горит как минимум тридцать свечей, твои страхи слишком иррациональны, — фыркает Луи; его ноги лежат у Гарри на коленях, потому что Луи всегда чувствует себя немножко королём, когда пьян, отчего ему нравится вторгаться в личное пространство окружающих (преимущественно симпатичных окружающих с членами) и щеголять своими бёдрами. — Но свечи никогда не взрываются, понимаешь, в чём дело, Луи, — старается разумно объяснить ему Гарри, хотя сам всё ещё смахивает с глаз слёзы большим пальцем и весь блестит от солнечного света и алкоголя. Им обоим стоит в душ (одновременно, преимущественно). — В этом вся разница. Это очевидно. — Мне кажется… — Луи отходит от темы, стараясь извлечь что-то важное из своего сознания. — Мне кажется, что я уже вёл разговор о фейерверках недавно. Может быть, это было как раз прошлой ночью? У кого-то был дядя, который продаёт их? Или что-то в этом духе… — он хмурится, задумываясь. Глаза Гарри становятся шире, и он поворачивается к Луи всем телом, резко щёлкая пальцами. — Постой. Точно. Я тоже помню что-то такое! — они восторженно смотрят друг на друга. — Слушай, а там был парень с короткими серебристыми волосами и пирсингом в носу? Сексуальный такой? — спрашивает Луи, у которого что-то начинает всплывать в сознании. Темная комната, сексуальный парень с аккуратно подстриженными волосами и бомбером Луи Виттон. — И он как будто был очень богатый? Подожди, подожди… — уже кричит Луи; он взмахивает руками, садясь ровнее и снимая ноги с Гарри. Тот тоже кричит, маша руками, когда он старается опередить Луи в озвучивании его идеи, и он яркий-яркий-яркий, ярче любой звезды и самого солнца, самый яркий во всей вселенной… — Он типа миллионер и у него есть свой танцевальный зал! Правда, заброшенный танцевальный зал- — И МЫ ВОРВАЛИСЬ В ЗАБРОШЕННЫЙ ТАНЦЕВАЛЬНЫЙ ЗАЛ! — они восклицают это одновременно, с одинаковыми возбужденными улыбками и почти падающие с лавки. — А где он был? — Гарри закусывает губу. Луи задумывается. — Без понятия. И вот они вновь приунывшие. — Но постой! — вдруг вскрикивает Луи и выбрасывает в воздух кулак. — Это было рядом с тем отелем- — О! Тогда я знаю, где это! — Гарри взвизгивает, и он похож на гром и трубу одновременно, когда вскакивает со скамьи и встаёт, галантно помогая Луи тоже встать на ноги. — Пойдем, пойдем, давай поймаем такси. — Мы встретились там? — задает вопрос Луи, стараясь поспевать за работой мысли. — Значит, мы встретились тогда? На танцах? — Должно быть, так, — не отвлекаясь от поиска свободной машины, отвечает Гарри, пока, сощурившись, рассматривает улицу. — Раз мы помним один и тот же разговор. — Мы встретились на танцполе. Это круто… Гарри ухмыляется в ответ ровно тогда, когда такси съезжает на обочину. Он поворачивает голову к Луи: — Готов? — Готов! — пропевает Луи, и они забираются в машину. И Луи точно не планировал так проводить свой день, но… Ладно уж. Он, вроде как не против. Ни разу.***
Когда они подъезжают к когда-то очаровательно-величественному, но теперь разваливающемуся и забытому бальному залу (выцветшие буквы вывесок, повешенных ещё в семидесятые, отлетают; запылённые окна покрыты трещинами, и уже едва ли можно понять, что на рамах когда-то была золотая гравировка; роскошные шнуры из красного бархата на шторах потеряли свою пышность, и местами из них вырваны куски), солнце уже значительно приблизилось к горизонту, а на небе появились облака, бросающие голубоватые тени на тротуар, на котором, всё так же переплетя пальцы, стоят Луи и Гарри. Луи даже не уверен, зачем вообще они держатся за руки — это уже просто стало своеобразной привычкой за последние несколько часов. И, наверное, это даже не особенно странно, на самом деле, учитывая, что к настоящему моменту в их отношениях уже был секс, временная амнезия, похмелье и много, много головокружения. Постоянное пребывание на грани физического дискомфорта и истощения очень резко ускоряет процесс сближения между двумя незнакомцами (научно доказано). У них не было времени на сомнения, вздохи или комплименты, и Луи просто был собой, поскольку его мозг был слишком забит всем произошедшим, чтобы сосредотачиваться на том, чтоб выглядеть более загадочным или привлекательным. Это чарующе. Это дико, это выделяется, это необычно. И это абсолютно за рамками того, что Луи когда-либо делал. — Хм, он заперт, — вздыхает Гарри, после того как ненадолго освободил свою руку, чтоб заглянуть внутрь темного, мутного окна, в трещинах которого ютились комочки грязи. Он почти не выглядит разочарованным, и уже вновь неуверенно улыбается Луи, беря того за мизинчик. — Кажется, нам никогда ничего не узнать. Луи хмыкает, таща парня за собой к дверям, хорошенько дергая каждую. — Ну, это не значит, что нам бы это сильно помогло и все ответы были бы там, верно? Мы еще не настолько хорошо прочистили мозги, — Луи криво улыбается. — Мы пили какую-то знатную еботню вчера, раз унесло настолько сильно. — Ага… — выдаёт Гарри, теребя нижнюю губу и отвлекаясь, не отводя взгляда пялясь на тротуар. — Мне кажется, я помню, как приносили вино? Типа много бутылок?.. — Ох, подожди, — моргает Луи, чувствуя, будто он пытается увидеть свои размытые воспоминания через очень-очень маленькое окошко. — Вроде ящики были или что-то наподобие, да? Заказали доставку кучи вина? — Наверное, тот богач-владелец зала, — усмехается Гарри, тыкая в сторону здания, и они просто смеются, задыхаясь, пару минут от абсурдности всей этой ситуации. — Дикая вечеринка, конечно, — бормочет сам себе Луи, слегка качая головой. — Мне кажется, там был пунш… — медленно отвечает Гарри, смотря в небо. — Там был пунш, и я пил его из какого-то кубка? — Блин, погоди, у меня же тоже вроде был кубок! — расцветает Луи, сильнее сжимая руку парня. — Это не дает нам буквально ничего, но теперь мы хотя бы знаем, что оба пили неизвестно откуда взявшийся пунш из одинаковых элементов сервиза. — Я надеюсь, мы случайно не присоединились к культу или типа того, — хмурится Гарри, отчего Луи лишь смеется; его возбуждение уже начинает спадать, сменяясь другим чувством, приятно непонятным и мелодичным. — Во всяком случае, мы бы состояли в нём вместе, да? — Ага. И это бы объяснило, что у меня с животом. Луи внимательно всматривается в лицо парня, когда мимо проходит пара малолеток, слушающих музыку с одного телефона. Они бросают взгляд на него и Гарри, и Луи в голову приходит мысль о том, как же они выглядят со стороны. Наверное, дико потные и потрёпанные, взъерошенные в своих-не-своих футболках; на джинсах Гарри по-прежнему есть налипшая грязь, а кеды Луи сырые насквозь и воняют подгнивающей тканью. Соблазнительные до невозможности. Ведь все текут по жирным волосам и всему такому. — Эм, и что с ним? Что-то не то? Ты не говорил ничего… Гарри качает головой, успокаивая Луи, и цепляет край своей футболки: — Нет-нет, все хорошо. Просто немного странно, — он поднимает одежду, открывая вид на светлую кожу живота, которую Луи уже повезло наблюдать раньше. Но вот что он раньше определенно не заметил, так это надпись, идущую чуть ниже пупка. Сделанную маркером. Его собственным почерком. — Thug lyfe, — читает Луи. Звучит как приговор, хотя ему бы не пригодился Шерлок, чтоб выяснить, что это написал он сам. Он опасно улыбается, подмигивая Гарри. — Знаешь, это, на деле, я написал. Мой косяк. Без понятия, зачем… — Хм, — Гарри довольно равнодушен к этой новости: поза всё так же расслаблена, он держит одной рукой свою футболку, в то время как вторая вложена в ладонь Луи. — А у тебя нет? Я на тебе ничего не рисовал? — Э, не думаю, — хмурится Луи, но на всякий случай приподнимает одежду, изучая свой живот. Ничего. Он оборачивается, собираясь сказать Гарри… И в этот момент он понимает, что Гарри хихикает, что заставляет Луи отпустить руку парня, впиваясь ногтями в ладонь. — Что? — недоумевает Луи, стараясь посмотреть себе за плечо. — Что, у меня что-то на спине? — Ох, ну, возможно, — Гарри подает голос; очевидно, что он сдерживает смех. — Полагаю, я написал это тебе ночью. Хотя это немного, не знаю. Странно. — Странно? Что ты написал? Гарри? Гарри, блять, что ты написал? — Луи готов паниковать и давит на Гарри, почти крича на него, когда тот наконец выпускает сдавленный смешок. — Здесь написано «PRINCESS», — в конце концов признается Гарри и проводит пальцем по буквам. Луи вздрагивает и кусает губу, улыбаясь и качая головой. — А ещё, знаешь… я не совсем понимаю, что это значит? Наверное, это какой-то локальный мем, — кашляет Гарри, зачем-то продолжая крепиться в своём удивительном стремлении не засмеяться. — И что? Что там? — торопит Луи, нетерпеливо хмыкая. Он ненавидит интригу. Испытывает к ней отвращение. Интрига это вообще не прикольно, кто её придумал? — Ладно, я написал «midnight memories», а рядом стрела, указывающая на твою задницу. Гробовая тишина длится три секунды. Ровно. А потом они взрываются смехом. — О да, не понимаю, что это значит, — Луи дразнится, а после поворачивается к Гарри, футболка которого по-прежнему задрана и оголяет соски. Все четыре. — Я без понятия, говорю же, — Гарри яростно ухмыляется в попытке выглядеть сексуально, и, блять, они однозначно выглядят как полоумные в таком виде сейчас, в этом Луи уверен. Осознание к нему приходит, когда миловидная женщина в деловом костюме и с телефоном в руке смотрит на них, после чего чересчур быстро отворачивается, поднимая брови. Не к добру это. Луи обожает это. — Слушай, я, честно, не в курсе, что это за место, или как мы встретились, или что-то ещё, — наконец говорит Луи, шатаясь, отчего касается голым животом живота Гарри (тот лишь хихикает и тыкает Луи в живот своей мягкой ладонью, всего мгновение, прежде чем опустить руку) и возвращает футболку в её естественное состояние, оглядывая здание, рядом с которым они стоят. — Я предлагаю на этом завершить день, признать свое поражение и спать, пока не уйдет остаток нашей ничтожности. Улыбка Гарри на секунду гаснет, и он также опускает футболку, заправляя волосы за ухо и надувая губы. На его лице практически отсутствуют эмоции, что, насколько Луи может судить за день знакомства с ним, вообще-то Гарри не свойственно. — Всё хорошо? — решает на всякий случай уточнить Луи и проводит костяшками по предплечью Гарри. — Да… — тот кивает, хотя выглядит это вовсе не убедительно; на лице остается лишь отсвет улыбки, что была до этого, но и та быстро исчезает. — Может быть… Хм, ну, раз уж у тебя нет сейчас ключей… Возможно, ты бы зашел ко мне? Ко мне домой? Просто, если ты хочешь… — Да, конечно, — Луи моргает, слегка сбитый с толку. — В этом и заключался план, разве нет? — О, — Гарри неосознанно копирует выражение лица Луи: они оба не поняли друг друга. — О! О, отлично! Круто. Круто, конечно, тогда пошли. Думаю, тебе там понравится; Найл устраивает беспорядок, но это не критично. Ему нравится музыка, так что его гитары и всякое дерьмо лежит по всей квартире, но он очень хороший, и, кстати, я тоже немного играю! О, и у нас есть очень классный чай, я его купил только вчера и ещё не пробовал, так что мы сможем его попить, пока наши телефоны заряжаются! И Луи остается только тихо улыбаться самому себе, слушая болтовню Гарри, и медленно тащить его вниз по улице, пока солнце садится, отражая закат в его глазах.***
— Та-да! — пропевает Гарри, почти гордо, когда открывает дверь в свою квартиру, пропуская Луи вперед- Только для того, чтобы встретиться с голым Найлом, стоящим посреди гостиной c каким-то парнем. — Ох ты ж блять! — вскрикивает Луи, немедленно разворачиваясь и сталкиваясь с грудью Гарри, который по-кроличьи визжит и оборачивает руки вокруг Луи, защищая его непорочность от этого вида. — Найл! — Гарри кричит; он, очевидно, в ужасе. Луи приходится закусить язык, чтоб не засмеяться или не начать вновь верещать. — Что ты здесь делаешь? Оденься, пожалуйста! У нас гости! — Да-да, я в курсе, — легко и расслабленно отвечает тот. — Но Зейну нравится ходить голым. И тебе, кстати, тоже, не притворяйся невинным, чувак. — Вы такие очаровательные, вы осознаёте это? — Луи ухмыляется с восторженной любовью пополам со смехом, и от этого Гарри расслабляется. Луи поворачивается обратно лицом к парням, улыбаясь и стараясь не цокать вслух, когда Найл вежливо надевает боксёры и отходит, а второй парень — очевидно, Зейн — продолжает мирно сидеть на полу в своем голом совершенстве. Подождите-ка. У него серебристые волосы. Короткие серебристые волосы. И кольцо в носу. Стойте, стойте, стойте… Должно быть, он замечает, что Луи пялится, потому что парень коротко ухмыляется; ухмылка разрастается до улыбки, медленно, как рябь по чистому озеру. — Понравилась квартира? — мягко и удивительно спокойно спрашивает парень. Луи моргает — его мозг на секунду останавливается, прекращая работу: — Извини? — Ну, квартира, — повторяет Зейн, проводя рукой между Луи и Гарри. — Сегодня ночью, вам понравилась квартира? Всё было хорошо? На мгновение воцаряется тишина, заполненная только тихим треском шестерёнок в голове Луи, прежде чем из-за его плеча раздаётся голос Гарри: — Так это была твоя квартира? Зейн с Найлом переглядываются, прежде чем одновременно заржать. — Ага, да, — Зейн усмехается и откидывается, опираясь на локти, пока Найл торопливо подходит к парням: его волосы растрёпанны, одна рука на бедре, во второй пиво. — Я пригласил Зейна сюда, а он разрешил вам пойти к нему, — медленно объясняет Найл — он явно в восторге, — так как Луи не мог найти свои ключи. — Окей, ладно, — без эмоций в голосе отвечает Луи и бросает взгляд на шокированного Гарри. — Ситуация стала чуточку понятней. Найл выглядит уже не просто радостным: он практически не верит в происходящее. — Постойте, вы ничего не помните? — Буквально ничего, — сознается Луи, и Найл вновь смеётся, громко, заставляя смех отголосками отлетать от стен. — О, на вас мои футболки. Круто, — отмечает Зейн — он явно польщён. Луи и Гарри лишь моргают. — Так, отлично, думаю, вы просто выпили слишком много той бурды, что намешал Кельвин, — задумчиво кивает Найл, рассматривая их двоих. — Я попробовал только один стакан. Слишком дерьмово на вкус для меня. Без понятия, что он туда влил, но результат явно получился неслабым. — Прекрасно, — вздыхает Луи, но Гарри внимательно слушает Найла, вставая чуть ближе к Луи. — А что дальше было? — просит продолжить Гарри; он так сконцентрирован. Луи находит это очаровательным. — Оки-доки. Давайте посмотрим, — Найл хмыкает и обводит языком зубы в раздумьях. — Вы ведь помните, что всё началось у Лиама дома? Парни синхронно кивают. — Ага. Ну, значит, потом оказалось, что нас слишком много и мы решили переместиться в бар неподалеку, помните? — ещё один кивок. — Вскоре в пабе стало людно и шумно, и мы прошлись по ещё нескольким барам. В какой-то момент мы наткнулись на девичник, и тут Луи немного вмешался в него, — Найл слегка вращает рукой, и это ничего не объясняет. — Что ты подразумеваешь под «немного вмешался в него»? — тупо переспрашивает Луи, пока в его голове мелькают картинки — одна ужаснее другой — возможного развития событий. — Ну, знаешь… Закорешился с невестой, украл пару вещей. Напялил их шмотки. Всё такое, в общем, — Найл продолжает беззаботно размахивать руками, будто ничего не произошло. Ему, кажется, реально пофиг. Он точно только что сказал, что Луи «напялил их шмотки»? — Отлиииииично, — тянет Луи, медленно приподнимая бровь, ощущая плечом, как Гарри трясется от беззвучного смеха, за что тот получает локтем в живот. — Отлично. Напялил женские шмотки. Именно то, что я хотел бы услышать. Найл, пожалуйста, продолжай. — Супер, — соглашается Найл, отпивая пиво и быстро облизывая губы. — Примерно тогда Зейн предложил пойти в одно местечко, находящееся в собственности его семьи. Старый зал для танцев, или что-то типа того- — Ох, блин, значит это всё-таки был Зейн? — почти испуганно уточняет Луи, поскольку постепенное, как сборка пазла, прояснение ситуации пока только ещё больше путает его, в то время как Гарри лишь чрезвычайно серьёзно и с умопомрачительным пониманием кивает в ответ на каждое высказывание Найла и в целом выглядит как прилежный студент накануне годового экзамена. «Есть два стула», — думает Луи. — Конечно, кто ж ещё, — легко отвечает Найл, возвращаясь к рассказу: — Думаю, к этому времени мы уже все были довольно поддатые. Во всяком случае, вы двое — точно. Вы настаивали на том, чтоб побежать наперегонки до того места, и, насколько я понимаю, украли тележку из магазина? Без понятия, правда, как… Гарри, я процентов на девяносто уверен, что ты катил Луи в той тележке всю дорогу. Постоянно называл его «принцессой» или типа того… — «Принцессой»? — невпечатлённо повторяет Луи; одновременно с этим глаза Гарри расширяются в вопросе, и он спрашивает: «Мы что-то украли?» Найл лишь молча смотрит на них, пока над их головами загораются и гаснут метафорические лампочки из комиксов, пока они медленно моргают и качают головами в попытке обработать информацию, которая кажется крайне отдалённо знакомой. Всё это похоже на туманную, мутную поверхность неподвижного пруда. Херня. — Получается… — медленно начинает Луи, хмурясь, пока его мозг прорабатывает возможные сценарии прошлой ночи, — это причина, по которой у меня вся задница в ушибах? Потому что меня катали на тележке из супермаркета на максимальной скорости? — Стой, значит, мы встретились ещё до того, как оказались в зале? — Гарри перебивает его, показывая всю свою не-заботу о заднице Луи, драматично прижимает руку к груди и с надеждой и, как кажется, беспричинным ужасом смотрит на Найла. — Я думал, мы познакомились уже там! — он разочарованно хмурится, дуясь, как ребенок. Луи не может смотреть на него, не чувствуя при этом где-то семь различных эмоций: — Гарри. Наши отношения были ложью. После этих слов Гарри начинает улыбаться и нежно пихает Луи, прежде чем обернуться обратно к Найлу с улыбкой, по-прежнему сидящей в уголках рта. У него появляются ямочки на щеках, и Луи кажется, что это замечательное место, чтоб аккуратно целовать парня или с обожанием проводить пальцем, когда гладишь его щёки, и- — Давай дальше, Найл. — Мгм, — вновь начинает Найл, смотря поочередно на каждого из парней с восторженной радостью, в то время как Зейн позади него лишь усмехается и кладёт руку под голову. — В общем, да, вы к тому моменту уже постоянно крутились вокруг друг друга, если вы понимаете, что я имею в виду. Наверное, это оттого что вы отсосали один другому в том клубе, но кто знает, — шок электрический волной пробегает по телу Луи, и они с Гарри оба краснеют с ног до головы, кинув пару быстрых взглядов друг на друга, прежде чем снова обратить внимание на Найла, — и, когда мы приехали к танцевальному залу, вы, по понятным причинам, выглядели как после сильного кризиса. Несли бред и были готовы трахаться на сухую. Потом приятель Зейна доставил хуеву тучу вина, и мы все просто страдали херней и слэмились, вроде там был какой-то чувак-диджей? Кажется, да. Всё закончилось импровизированной вечеринкой, сопровождающейся, ээээ, разносом. Может, вы помните, как все забрызгали Лиама краской из баллончиков и сверху вылили на него свои напитки? И в завершение спели ему «Uptown funk»? О, да, это было эпично, — Найл смеётся над воспоминаниям, улыбаясь в потолок, пока наконец не хмурится, вновь обращая к Гарри и Луи своё светлое, очень молодое лицо. — Вы были по уши в той блестящей краске, что притащил Салли. Мне странно, что вы совсем не помните этого. — Разнос? Блестки? Сегодня утром на мне однозначно не было никакой краски, — упирается Луи, смотря на Найла, как на придурка. — Ты разводишь меня? — Нет, обещаю! — тот настаивает и поднимает руки, будто сдаваясь. — Но на мне тоже не было краски… — сводит брови Гарри, пытаясь сопоставить эти два противоречащих факта. Найл просто пожимает плечами в ответ: — Не могу никак прокомментировать. Но в общем, всё так и было. Ближе к утру Зейн отдал вам запасные ключи от своей квартиры, чтоб вы могли там провести ночь. — Запасные ключи? — слабо повторяет за ним Луи, чувствуя нарастающую панику. — Подожди, какие ключи? У меня нет никаких ключей. — О господи, у меня тоже, — Гарри в абсолютном ужасе смотрит на Зейна и в слоумо поворачивается к Луи: — Луи, — шепчет он, пока Зейн встает с пола и чешет спину, выглядя абсолютно невозмутимым, — мы проебались. — Это ещё мягко сказано, — бормочет Луи, сохраняя выражение раскаяния буквально на секунду, прежде чем, не удержавшись, издать короткий смешок и дать ухмылке появиться на своем лице. — Прекрати! — фыркает Гарри, но он тоже ухмыляется, всегда ухмыляется, поддерживая Луи и при этом почти не зная его; он выпрямляется, когда Зейн начинает идти в их сторону, двигаясь плавно, как только что проснувшаяся пантера, вставшая с кровати, сделанной из винных лоз. По-прежнему голый. — Посмотри в кошельке, чувак, — мягко советует Зейн, неспешно моргая; его ресницы, наверное, могут зацепить облака. — Ты их туда положил вчера. — Конечно, но они однозначно уже не там, я ведь их доставал как минимум для того, чтоб открыть дверь, — Гарри бормочет себе под нос, по большей части говоря сам с собой, вновь начиная нервничать, когда осознает логичность своих слов. Он вытаскивает бумажник из кармана, перебирая отделения, выделанные светло-коричневой кожей, выпячивая губу в полу-обиженном ожидании, и Луи понимает, что и его самого должна немного волновать эта проблема (но только немного!), но, несмотря на это, всё, что он может сделать, — стараться не хихикать, пока наблюдает эту сцену, опираясь о стену. Зейн, обнаженный и прекрасный, лишь терпеливо рассматривает Гарри, пока тот в панике пытается найти ключи от квартиры. Полный восторг. — О. О, вау! — вдруг произносит Гарри, всматриваясь в кошелек и зарываясь пальцами глубже, будто стараясь подцепить что-то, и, наконец, вытаскивает маленький серебристый ключик. Парень ошарашенно пялится на него, а Зейн радостно вскрикивает и хлопает Гарри по плечу, вынимая ключи из его ладони. — Спасибо, дружище, — своим бархатным голосом мурлычет Зейн, направляясь обратно к Найлу и слегка шлепая того по заднице. Луи смеется, целиком наслаждаясь шокированным облегчением, появившемся на лице Гарри. Он встает на носочки и целует того в щеку, пока Гарри всё ещё стоит с открытым ртом и озадаченно моргает. Тот поворачивается к Луи и осматривает его широко раскрытыми глазами: — Кажется, я очень ответственный, даже когда пью, — глупо улыбается Гарри, и Луи усмехается в ответ, и их лица очень-очень близко. — А также, очевидно, веселый и с зашкаливающим уровнем тестостерона, — дразнит его Луи и, не удержавшись, снова целует его в щёку, лишь на миллиметр ближе к губам, и, с приятным чувством в груди наблюдая легкий румянец на скулах и шее Гарри, выпрямляется и отступает назад, всё так же смотря на парня блестящими глазами. Гарри — самый очаровательный человек в мире, и Луи не примет возражений. Напиться в хлам и переспать с незнакомцем — лучшее из всего, что когда-либо делал Луи. Лучшее. — Спасибо, Луи, — Гарри смущается, но проговаривает ответ, хотя сам всё такой же розовый и чудесный, и, быть может, слегка взволнованный. Это странно, что кто-то с таким высоким уровнем сексуального напряжения, явно проявившимся прошлой ночью, может быть настолько застенчивым и невинным при свете дня. По мнению Луи, это немного мило. Несмотря на то что они видели друг друга голыми, они по-прежнему пытаются произвести впечатление друг на друга, незаметно улыбнуться другому и с восторгом понять, что на тебя тайно смотрят в ответ. Спрашивают, можно ли взять другого за руку и аккуратно прикасаются губами к щекам друг друга. Это нежность в чистом виде. Кто бы мог подумать, что всё может быть настолько милым? — Хм, знаешь, — начинает Луи, тыкая Гарри в грудь, пока Зейн и Найл плюхаются на диван, как кажется, собираясь поспать, — как насчет того, чтоб мы зарядили телефоны, чтоб проверить уведомления и прочее? Возможно, у нас есть фотки со вчера. — Чёрт, я очень надеюсь, что у нас есть фотки, — Гарри ухмыляется и направляется к выходу из гостиной, протягивая Луи руку. — Пойдём. Я покажу тебе свою комнату! — у Гарри возбужденный, почти счастливый голос. Необычайно очарователен. Луи улыбается и закатывает глаза, позволяя парню вести себя, сосредотачиваясь на том, чтоб не споткнуться о свои же ноги. — Круто! — смеясь, преувеличенно радостно говорит он, поднимая брови. — Мы можем поиграть в видео-игры! И заказать пиццу и мороженое! Расскажи, какие у тебя есть игрушки? И Луи не должен удивляться, когда Гарри подмигивает ему, изображая похотливую улыбку, пробуждающую странные пузырьки у Луи в животе. — Возможно, не совсем те игрушки, на которые ты рассчитывал, — отвечает он намеренно глубоким голосом. О, да. Луи влюблен. — Знаешь, нам стоит чаще напиваться и трахаться, — счастливо выдыхает Луи, двигаясь вслед за Гарри по коридору, пока они не останавливаются у двери в самом его конце. Гарри налегает плечом, чтоб открыть дверь. У него засаленные растрепанные волосы и потная кожа, чужая футболка и несвежее дыхание, улыбка на губах и синяки под зелеными глазами. Невъебенно сексуальный. — Я только за, — Гарри улыбается и залетает в комнату. Деревянный пол, окно с кактусом, кожаные блокноты, ещё одна гитара, в ряд причудливых ботинок затесалась одинокая пара найков; мягкая шляпа на спинке кровати, бусинки на абажуре лампы, одеяло, усеянное чёрно-белыми ананасами. Комната лишена ритма и смысла в их обычном понимании, но зато в ней есть много свеч, мягких подушек и записных книжек. Просто комната студента. Комната чудаковатого студента. — Нам даже не нужно напиваться, — продолжает Гарри, быстро стягивая кеды, — мы могли бы просто так, знаешь, — он ухмыляется и бросает из-под волос взгляд на Луи, — трахаться. И не трахаться. Делать что-нибудь? — Может быть, ходить на свидания? — предлагает Луи, стараясь звучать болезненно расслаблено, игнорируя тот один ненужный прерывистый удар сердца, что он почувствовал. На самом деле, он не то чтобы сильно рискует: Луи почти уверен, что нравится Гарри так же сильно, как сам парень ему, но. Всё же. Всё не так просто. — Может быть, постоянно, — Луи в конце улыбается и показывает Гарри язык, потому что он превращается в неловкую глупую жижу, когда дело доходит до чего-то подобного. Хотя тому явно нравится такой расклад событий — Гарри вдумывается в слова на секунду и после сам высовывает язык: — У нас будут все свидания мира. А сейчас давай зарядим телефоны! — Гарри пропевает эту фразу и запрыгивает на кровать, отчего пухлая сиреневая подушка и, как Луи понял, маленькая плюшевая овечка подлетают в воздух. Он дрыгает ногой, стараясь дотянуться до зарядки, после чего подключает телефон к ней, триумфально улыбаясь и опуская мобильник на тумбочку. Гарри откидывается на спину и ухмыляется Луи, щурясь и держа руки на животе. От него, наверное, до сих пор слегка пахнет пивом. — Тебе одиноко? — улыбаясь, Луи поднимает бровь, когда подбирается ближе к Гарри, чья улыбка растет с каждым шагом парня. — Составить… тебе… компанию? — Луи кричит последнее слово настолько громко, насколько может (почему он такой шумный?), и прыгает бомбочкой на кровать и, по большей части, на Гарри, который сдавленно смеётся и вскидывает руки вверх, сгибая их, прикидываясь мертвым пауком, пока визжит и стонет от того, как ноги Луи толкают его собственные. — Ох, для кого-то размером с садового гнома, ты весишь слишком много, — выдыхает Гарри, продолжая смеяться и начиная переворачиваться на бок. Само собой, Луи не даёт ему это сделать и растягивается в позе звезды поверх парня, утыкаясь ему в шею и игнорируя попытки Гарри выбраться из-под него. — Хм, это довольно забавный вывод, потому что я как раз собирался сказать, что ты, для ходячего фонарного столба, на удивление удобный. — Отъебись, — Гарри смеётся, тем самым смеша и Луи. Они уютно устраиваются, обнимаясь и лежа друг на друге; солнце, спускающееся за горизонт, оставляет блики на них. — Сегодня был странный день, — проговаривает Луи, цепляя шею Гарри губами. — Ага, — Гарри соглашается, и Луи чувствует, как тот кивает одновременно со своими словами. — Но зато очень веселый. Наверное, лучший за последнее время, — он опускает руку на спину Луи, начиная медленно гладить. Это успокаивает. У Луи слипаются глаза: он не очень хорошо себя чувствует, возможно, у него снова похмелье после целого дня периодического выпивания. — Так мы действительно будем ходить на свидания, да? — Было бы здорово. Пожалуйста, — сразу же отвечает Гарри — он, очевидно, улыбается. — Может, мы сходим на первое сегодня вечером? Ты вроде говорил, что не занят? — Ага, — Луи зевает и прижимается чуть ближе к парню, ощущая еще более сильную дремоту, когда Гарри начинает выводить круги у него на спине. — Пойдем на свидание. Давай просто будем периодически дремать и закажем чего-нибудь поесть, пока будем пытаться вспомнить, как мы познакомились, — он поднимет голову, только чтобы опустить подбородок на грудь Гарри и сонно усмехнуться: — И, может быть, будем целоваться и всё такое? Гарри буквально расцветает, улыбаясь: — Целоваться и всё такое, — кивает он. — Попозже можно сходить погулять и купить замороженный йогурт. — Или мороженое. — Или замороженный йогурт. — Я, блять, так и знал, что ты фанат такой фигни, — ухмыляется Луи и вновь кладет щеку Гарри на грудь. — Наверняка у тебя есть ещё и карта постоянного покупателя, да? — Ну, у меня, может быть, есть купон на одно бесплатное посещение? — грудь Гарри чудесно вибрирует, создавая иллюзию шторма. — Классно, — говорит Луи, начиная засыпать. — Классно, — улыбаясь, повторят Гарри.***
Оказалось, что они оба уснули — и проснулись два часа спустя, неосознанно улыбаясь друг другу, на этот раз точно помня, как они очутились здесь. «Вот мы и снова встретились», — первое, что говорит Гарри по пробуждении; он старается звучать угрожающе, и Луи громко смеётся — он счастлив как слон. И всё так просто-просто-просто. Мобильник Гарри уже более чем заряжен, так что они ставят на зарядку телефон Луи и уютно устраиваются среди одеял. Луи опускает подбородок Гарри на плечо, пока они пробегаются глазами по новым сообщениям. — Почему у тебя в контактах я записан как «PRINCESS»? — Луи пытается убить Гарри взглядом, когда тот лишь хихикает. Однако, когда парни просматривают фотки в галерее, всё встаёт на свои места: — Вот оно что. По ходу, я полночи носил эту тиару, — лишенным эмоций голосом проговаривает Луи, глядя на свою собственную фотографию: скошенная набок тиара сидит в растрепанных волосах, он сам широко ухмыляется со своего места внутри магазинной тележки. Кажется, снимок был сделан в самом разгаре гонки. — Тебе она очень идёт, — радостно отвечает Гарри и утыкается носом Луи в щёку, на что тот лишь фыркает и закатывает глаза. — Ооооу, теперь я понимаю, о какой краске говорил Найл, — Луи поднимает брови, рассматривая серию фотографий его и Гарри, на которых они раскрашивают друг друга окунутыми в краску пальцами, оставляя неоново-зелёные и кислотно-жёлтые полосы на руках и ногах и розовые точки на щеках. — Знаешь, это выглядит почти круто. — Почти, — уточняет Гарри, листая снимки с почти не заметной, ставшей уже постоянной улыбкой. — Господи. Это моя- — Господи! — взвизгивает Гарри и поднимает телефон так, чтоб его нельзя было достать. — Гарри! Гарольд! Посрать, как тебя зовут, удали это!! — Нет! Ни за что! — Ладно-ладно, но что это хотя бы?? — Господи, мы… мы, кажется, купались в фонтане. — И я без джинс! — О, значит, вот почему твои штаны не были мокрыми с утра. — Потому что это тупо — купаться одетым, не находишь, Гарри? — Ну, не знаю, на тебе ведь есть трусы и футболка. Могу предположить, что мы не собирались плавать, а хотели просто походить по воде. — Почему нас не арестовали? — Может, и арестовали, а мы не помним. Оу! Смотри, а вот мы целуемся! — Очаровательно. — А вот мы лежим на траве… — Тогда понятно, откуда всё то дерьмо у нас в волосах. Мы смотрим на звёзды, да? Будто мы в ромкоме? Ненавижу нас. — Мы отвратительны, — ухмыляясь, соглашается Гарри, наконец долистывая до последней фотографии: они целуются в темноте заднего сидения такси (скорее всего, уже едут в квартиру Зейна), оранжевые уличные фонари оставляют блики на их лицах. Луи мягко улыбается, смотря на этот снимок, и переводит взгляд на Гарри, лицо которого — воплощение нежной, внимательной заботы: — Хей, — бормочет он, заставляя Гарри поднять взгляд. — Хм? — Мы знатно повеселились вчера, — он улыбается, чувствуя странную мягкость и сентиментальность. Он оборачивает руки вокруг тонкой талии Гарри и улыбается ему в щёку, притягивая парня ближе к себе. — Ты классный. Ты мне нравишься. Я очень рад, что у нас произошёл этот безумный пьяный перепих. — Как романтично, — смеётся Гарри и выпускает телефон из рук, обнимая Луи в ответ, смотря только на него. — Не могу дождаться возможности целиком прочувствовать твоё красноречие. — Просто я поэт, — Луи кивает и пытается дотянуться губами до Гарри. Тот тёплый, искрящийся, пушистый и излучающий энергию, и Луи всего лишь хочет быть ближе к Гарри, чудесному маленькому мальчику, которого он каким-то чудом нашёл, и он глупо улыбается: — Осторожно, а не то буду воспевать тебя. — Жду не дождусь, — успевает пробормотать Гарри, перед тем как их губы сталкиваются, теплые и сухие, неловкие поначалу, до того, как они находят удобный угол и положение рук, оставляя прикосновения на ключицах, прочерчивая пальцами контуры лица, синхронно вдыхая и выдыхая. — Хм, знаешь, — поцелуй в нос, — кажется, это может помочь вернуть мне воспоминания, — говорит Гарри, и они опускаются, ложась на кровать, переплетая ноги, сталкиваясь носами и целуясь, целуясь, целуясь. — То же самое, — ухмыляется Луи, чуть-чуть кивая, за футболку притягивая Гарри к себе, и целует его глубже, опуская руки ниже, прощупывая- И раздаётся телефонный звонок. Блять. — Что ж, кажется, он уже достаточно заряжен, — вздыхает Гарри, вытягивая руку, чтобы передать Луи мобильник. Творение дьявола. — О да, наконец-то, — отвечает Луи, вкладывая в голос столько сарказма, сколько вообще возможно. Опускает взгляд на экран: это Лиам. Он закатывает глаза и отвечает; лодыжки Луи по-прежнему скрыты где-то под Гарри, а на ключицах чувствуются мягкие прикосновения парня. — Что тебе надо, Ли? — Тоже очень рад тебя слышать, Луи, — смеётся Лиам. Ох, хорошо, что он не обиделся, хотя обычно именно так и делает. — Просто хотел убедиться, что ты ещё жив. Как себя чувствуешь? — Хм. По-разному, — решает Луи и обменивается улыбками с Гарри. — А ты как? — Шикарно. Проснулся с одной девчонкой, — Лиаму явно доставляют удовольствие произносимые слова. — Она довольно милая, зовут София. Пришлось сказать, что уезжаю за границу учиться и поэтому мы не сможем встречаться или часто видеться, но мы всё равно собираемся как-нибудь позавтракать, перед тем как я уеду. Так что я замечательно повеселился напоследок. Спасибо тебе, дружище. — Не стоит благодарности, — усмехается Луи, всё так же смотря на Гарри. — На самом деле, это мне стоит тебя благодарить. Я и сам проснулся с компанией. — Точно. Гарри? И почему Луи не удивлен трезвой внимательностью Лиама. — Он самый. Хорошо, что хотя бы ты его помнишь. — Постой, а ты, что ли, нет? Конечно, я понимаю, ты вчера был поддатый, но не настолько… — В стельку. Мы оба ничего не помним, представляешь, — Луи хихикает не столько от своих слов, сколько от действий Гарри, который, через футболку, оставляет почти не ощутимые поцелуи на его животе, ладонью подцепляя край. Ублюдок. — Хотя знаешь, он меня бесит. Абсолютно отвратительный. Я сейчас с Гарри, никак не мог избавиться от него, — он ухмыляется и вскрикивает: — Ауч! Он меня ущипнул! — Ага, отлично, — Лиам неловко смеётся, слушая Луи. — Окей, тебе нужно помочь вспомнить что-нибудь? Я-то был трезв, сам знаешь. Могу рассказать. Секунду Луи раздумывает, рассматривая ухмыляющееся лицо Гарри, почти целиком скрытое за кудряшками... Спустя мгновение тот резко нагибается, выдыхая Луи в живот, пуская волны по коже и щекоча его, отчего Луи взвизгивает и дергает ногами. А Гарри смеётся, будто бы он озорной и веселый, а вовсе не худшая вещь, которая могла случиться с Луи. Ужасно. Луи улыбается немного ошарашенно и протягивает руку, убирая кудряшки Гарри за ухо, наслаждаясь его розовыми от румянца щеками и широкой улыбкой. Мягкой гладкой кожей и лбом, который ещё не тронули морщинки — он такой юный. Тем, как он улыбается, нежно смотря на Луи, так широко, будто сейчас растворится. — Не-а, — лениво отвечает Лиаму Луи, прочесывая пальцами волосы Гарри, — нет, но спасибо, чувак. Думаю, мы уже узнали всё, что нужно. Гарри ослепительно улыбается. Чуть позже он сбрасывает и откладывает телефон, вновь соединяя губы с губами Гарри, и всё начинает казаться возможным.**днём ранее. 8:45 вечера**
Всё в пабе видится громким, угловатым, мрачным; обстановку разбавляют лишь неоновые вывески на стенах. Лиам пьёт и веселится, забрасывает одну руку на Найла, а вторую — на какого-то смуглого парня, который выглядит как модель, слепленный из оникса и карамели. Луи был бы не прочь попробовать его на вкус. Но, к сожалению, сейчас он вынужден слушать, как какой-то левый парень разглагольствует о часах. — Я состою в часовом кружке! — этот ботаник пытается перекричать окружающий шум; он немного напоминает Луи Люка, так что он автоматически чувствует отторжение. — Мы чиним часы и устраиваем встречи! Может, кого-то это бы и заинтересовало, но не Луи, которому эта история кажется лишь бесполезной информацией. Ему просто нужно пару бесплатных напитков, немного посмеяться и, возможно, потанцевать. Блять, его лучший друг уезжает на целый год — у него нет настроения на чёртовы часы. — Это звучит отвратительно! — перекрикивая музыку, отвечает парню Луи, забирает свой огромный стакан чего-то и поворачивается на пятках, чтоб уйти, попивая напиток через черную трубочку. Он идет в сторону Лиама и его горячего дружка, когда, внезапно, сталкивается со стеной. Блять. Луи понимает, что уже очень пьян, но не подозревал, что выпил достаточно, чтоб стены появлялись из ниоткуда. Он сводит глаза, чтоб рассмотреть слишком близкий объект. Это чей-то торс. Ах, отлично, тогда классно. Всё-таки стены пока что просто так не возникают. Это не что-то из разряда Гарри Поттера. Приятно. — Думаю, ты разлил на меня свой напиток, — вдруг говорит тело. На теле футболка «Harley Davidson». — Упс? — бормочет Луи, даже не пытаясь извиниться. — Наверное, тебе придется купить мне новый, — Луи ухмыляется, осматривая парня с очень длинными волосами и милым личиком. Красивый. Безумно красивый. — И я чертовски хочу есть. Может, разделим сэндвич? Последние минут десять мне пришлось слушать какого-то придурка, говорящего о часах, и это чуть не убило весь настрой, — выплёскивает на незнакомца Луи, икая в конце. — Кажется, я пьян. — Я только что выпил семь шотов за семнадцать секунд! — радостно отвечает тело; от него сильно пахнет коктейлем, который пролил Луи. Тот хватает Луи за плечи и смотрит ему прямо в глаза: — Я блятски пьян. Хочешь потанцевать? После того, как поедим? Лицо Луи осветляет искренняя улыбка, и он чувствует, что тучи над его головой разошлись только для того, чтоб дать свету осветить лицо парня перед ним. — Знаешь, я думаю, что влюблен в тебя, — выдыхает Луи, опуская забытый бокал на ближайший стол. — Пойдем. Меня зовут Луи. — Привет, Луи! Я Гарри. И это, как говорится, было только началом.Конец