Only my dream keeps me alive

Джон подкараулил меня после школы, пригласил в кафе. После долгих уговоров я всё-таки согласилась. -Ты помятая в последнее время, ничего не тревожит? — спросил он, попивая молочный коктейль. Мы сидели в местном подростковом кафе, народу было не очень много. Я ела картошку фри и, если честно, ком в горле такой сильный стоял, что даже её съесть не получилось. — Ты даже картошку не ешь, а говорила, что без ума от неё. -Иногда даже от того, что всеми фибрами души любишь, может начать тошнить. -Странная ты. Мы с тобой уже не чужие люди, ты можешь мне рассказать о всех своих переживаниях, — Джон аккуратно накрыл своей рукой мою, с чуткостью посмотрев в глаза. Я сидела и смотрела ему в глаза с неким подозрением. Да, люди не чужие и я знала об этом, но что-то внутри подсказывало, что не следует ему рассказывать прямо всё о своей жизни. То, что у близких людей не должно быть друг от друга секретов — чушь собачья, потому что в этой жизни никто никому не принадлежит и у каждого будут свои секреты, с которыми они будут один на один стоять на балконе, смотря в синее небо. -Знаешь, я просто устаю, очень сильно устаю, — промямлила я. — У нас выпускной класс, очень много времени тратим на подготовку к экзаменам, об университете часто думаю. -Бедняга. Сейчас осень, до экзаменов ещё очень далеко. Позволь себе расслабиться хотя бы до конца октября, ладно? -Ты так просто к жизни относишься? -Стараюсь просто не перенапрягаться. Если устал, то отдохни — вот моя политика, золотое правило. -Ты таким способом оправдываешь свою лень? Для того, чтобы позволить себе отдохнуть, нужно очень сильно устать, — фыркнула я, встав с дивана. Джон схватил меня за руку. -Ты слишком нервная в последнее время, сядь назад, — пробормотал он, присев рядом со мной и приобняв. — Если тебе будет так легче, то извини, что заставляю тебя рассказывать о том, о чем тебе тяжело говорить. Всё хорошо? Я внимательно осмотрела Джона. В голове крутилось очень много вопросов, один из которых я всё же решилась задать. -Слушай, а у тебя всё хорошо? -Да, — также спокойно, как и обычно, сказал он. — Думаю, что секретов бы от тебя у меня не было. Я недовольно поморщилась. Ага, если бы. Мы вышли на улицу, уже постепенно начинался дождь. Джон достал зонт и мы пошли домой. -Не хочешь завтра сходить в музей? — предложил он, когда мы уже подошли к моему дому. -В музей? — я удивилась, но это было приятное удивление. — Да, конечно. Я отстранена на три дня, ты как раз вовремя. -За что тебя отстранили? — он нахмурился, явно не понимая, почему я не рассказала раньше. -Я…прогуляла урок, — я немного опешила, как вспомнила, что Джоном даже и не пахло на последних уроках, — А вот ты где был? -В больницу уезжал, поэтому после третьего урока и ушёл. Ты что, даже не заметила? -А ты сам не подошёл и ничего не сказал, — фыркнула я. В этот момент я поняла, что у каждого свои заморочки, но мы настолько отдалены друг от друга, что даже не удосужились рассказать. -Извини, ну, а ты…почему ты прогуляла? -Физкультура была, не хотелось. Джон с недоверием оглядел меня. Было видно, что он хочет что-то сказать, возразить, но явно не в этот момент. -Так что с музеем? — он быстро перевёл тему. -Я — за, а ты что, снова в школу не пойдешь? -У меня ещё много дней осталось, а полугодие скоро закончится, так что могу себе позволить. -Если ты уверен в этом, то хорошо. Зайди, пожалуйста, за мной завтра, — я чмокнула его в щёчку и забежала в дом. Он помахал рукой моему удаляющемуся силуэту. Дома мне позвонила Кэнди, начала извиняться за своё поведение, после чего у нас завязался какой-то странно-неловкий диалог: во-первых, я спросила у неё, почему она, если отстранена от учёбы, всё равно ходит в школу. Она ответила, что есть кое-какое дело, о котором пока не спешит рассказывать. Во-вторых, она начала расспрашивать меня о Майкле и Адель. Я ничего особо не отвечала по этому поводу, потому что понимала, что слишком много косяков со стороны Кэнди, доверия точно не заслуживает. Несмотря на своё хорошее настроение, Кэнди была чем-то взволнована: слышалась дрожь в голосе, постоянные вздохи. -У тебя всё хорошо? — спросила я. — Что-то случилось? -Нет, всё хорошо, а, слушай, ты бы не могла завтра подойти к школе? — внезапно спросила она. -Я отстранена, директор даже на порог не пустит. -Не надо в школу, а надо к школе. Я хочу встретиться с тобой, мне нужно кое-что рассказать. -А, раз так, то ладно, без проблем. Завтра в 11, хорошо? — спросила я, на что Кэнди согласно промычала. Кэнди повесила трубку, а я пошла по своим делам. Спускаясь по лестнице, я почувствовала, как кто-то ударил меня чем-то по затылку. Я устояла на ногах. Обернувшись, никого не увидела. В глазах начало темнеть, я присела на ступеньку. -Мордогрыз? Ты, гадкое отродье, зачем ты меня ударил? — спросила я, увидев снова этого чудика прямо напротив меня. Он находился в моём доме и ехидно посмеивался. — Это что, снова сон? -Хозяин решил, что теперь видения перейдут на новый уровень: мы будем тебя отключать, — сказал он своим противно-гнусавым голосом. -Какая глупая идея. Ты отключил меня. Сейчас мама придёт домой, что она скажет? -Думаю, что это не так уж и важно. У тебя еда в холодильнике есть? — Мордогрыз пошёл на кухню, не дождавшись ответа. Я встала и пошла за ним. -Зачем ты пришёл? -У хозяина не получается выбраться из другого мира, ты должна помочь, — фыркнул Мордогрыз, накладывая несколько ломтиков колбасы на хлеб. Присев за стол, он принялся поглощать свой бутерброд. — Не забывай, что ты обязана ему помогать, если не хочешь, чтобы он тебя убил. -Он даже толком не сказал, что ему нужно от меня. Он действительно думает, что я буду помогать ему выбраться из того мира, не зная, что он планирует сделать в этом? -Не волнуйся, тебе он точно ничего плохого не сделает. Ему нужна не ты, могу тебя заверить в этом на все сто. -Я не уверена, но хорошо, попробовать можно, — согласно кивнула я, сев рядом с маленьким чудиком. — Что мне надо сделать? -Какая ты умничка, хозяин оценил бы твоё желание помочь ему. Твой поступок он расценил бы, как подкормка внутреннего демона. -Я знаю, что вы не отстанете от меня, у меня разве есть выбор? -Логично, — согласился Мордогрыз, снова залезая в холодильник в поисках еды. — В общем, ты должна сходить в музей один, городской вроде. Там картина есть одна, ты её должна украсть. -Ты головой вместе со мной ударился? Как я украду картину? Я не хочу в тюрьму из-за какого-то высокомерного духа. -Оставайся на ночь в музее, кради картину, делай, что пожелаешь, но картина должна быть у тебя! -Вы такие интересные…- с иронией отозвалась я. -Какие есть. Хозяин сказал, чтобы ты провела ритуал один над этой картиной. Держи, — Мордогрыз протянул лист, на котором было сказано, что нужно делать. — У тебя мало времени, он дал сутки. Завтра надо, чтобы всё было сделано. -А иначе? -А иначе смыслом его появления в городе станешь и ты тоже. -Угрожаешь? Если не я, то он точно не выберется… -Если не ты, то он найдёт другую, после чего, когда появится, отблагодарит тебя по-особому. Не рискуй лишний раз и выполни то, что от тебя требуют, — с этими словами Мордогрыз испарился, прихватив с собой сырую курицу из морозилки. Я проснулась на кухне, а не на ступеньках, где и упала. Быстро отряхнувшись, я направилась на улицу в поисках музея. -Джон говорил, что хочет отвести меня в какой-то музей, — пробурчала я себе под нос. — Это какое-то совпадение или мне кажется? Позвонить ему или нет? Не буду… Обежав весь город, спрашивая попутно мимо проходящих знакомых, я добралась до нужного места. Я посмотрела на время, музей уже был закрыт. «Шесть вечера, зачем его так рано закрывать?» Я могла бы уйти, если на всякий случай не дёрнула бы ручку двери. Она отворилась. Внутри была кромешная темнота. Как настоящий герой рассказа или фильма, я вошла внутрь. Никого, тишина и темнота заполоняли помещение. -Я могу Вам чем-то помочь? — раздался мужской голос из темноты, а потом, словно по щелчку пальцев, в помещении включился свет. Не так далеко от меня стоял высокий симпатичный брюнет, выжидающе осматривая меня. «Попала. Который раз убеждаюсь, что иногда мои поступки нельзя аргументировать с логической точки зрения.» -Извините, решила проверить, закрыты ли вы. Дёрнула за ручку, дверь и открылась. -Закрыты, как Вы позже могли убедиться. Приходите завтра в десять, мы обычно в это время открываемся. -Да, спасибо, ещё раз извините, — я быстро выбежала из музея, сопровождаемая задумчивым взглядом сотрудника. На небе снова собирались тучи, снова должен был начаться дождь. Сентфор не был бы Сентфором, если бы там хоть дня не было бы дождя. Накинув капюшон, я направилась домой, радуясь мысли, что я нашла этот музей, но, к сожалению, не увидев нужной мне вещи. Вечер был ничем не примечательный. Утром я проснулась часов в 10, совсем позабыв и о Кэнди, и о Джоне, и о том, что я вообще больше не хожу временно в школу. Джон не объявлялся, не сказал, во сколько зайдёт и в силе ли наш план. Быстро собравшись, я спустилась на кухню, чтобы перекусить. -А в смысле ты не в школе? — спросила удивлённая мама, которая сидела за столом и попивала утренний крепкий кофе. В руках был журнал. Я заметно замялась. Из-за всех этих нахлынувших на меня разом проблем, я совсем позабыла о маме. В голове сразу же возник вопрос, говорить ли правду? -Мам, ты только не ругайся, — затараторила на одном дыхании я, — но меня отстранили на три дня. -По какой причине? — Мама аккуратно поставила кофейную чашечку на блюдце, журнал свернула в трубку. -Я пнула мяч в голову однокласснику, — быстро, не задумываясь, ответила я. Мама заметно расслабилась. -Глупая причина от отстранения. Ты что, не извинилась перед ним? -Извинилась, но он каким-то капризным оказался. Директор должен уважать мнение каждого ученика, поэтому, по убедительной просьбе одноклассника, отстранил меня. -Ужас какой, есть же люди…- мама фыркнула, а потом снова взяла чашечку в руки, и неторопливыми глотками принялась пить кофе. Свой до этого момента обеспокоенный взгляд она опустила на журнал. Не глядя на меня, произнесла: — Завтрак в холодильнике, разогрей. И да, раз ты всё равно сегодня будешь дома, то приберись, к нам сегодня на ужин приедет мистер Никсон с сыном. -Я приберусь попозже, ладно? Мне нужно сходить в школу, чтобы задание забрать. -Хорошо. Я сейчас уезжаю, буду примерно в пять, так что к моему приходу приведи дом в порядок, договорились? -Да, конечно. «Да, конечно, мне же ещё картину по моему списку дел украсть надо. Думаю, что к четырём буду дома, ага. Господи, сколько же всего…» Я взяла сандвич, который таился в холодильнике и уже собралась уходить. -Кстати, разморозь курицу потом, она в морозилке, — крикнула мне вслед мама. «Отлично, Мордогрыз, ты меня ещё на курицу подставил, придётся в магазин теперь бежать…» Я вышла на улицу и достала свёрнутый лист, что дал мне Мордогрыз. Содержание гласило следующее: «Здравствуй, Сара, Я думаю, что моё задание будет тебе под силу. Согласись же, ничего сложного: украсть картину и провести ритуал? Уверен, что мой чудик как обычно не упомянул название картины. Она называется «Стихия». Спроси у гида, тебе подскажут. Так вот, Сара, ты должна каким-то способом выкрасть её из музея, прийти с заходом солнца на Сентфорское кладбище, а потом, положив картину на могилу Роберта Виллоу, должна капнуть на неё каплю крови. Без разницы, чьей, любой абсолютно. После содеянного произнеси спокойным голосом заклинание: «Dhat kann ec it tolfta, Ef ec se a tre uppi Vafta virgil na: Sva ec rist, Oc i runom fac At sa gengr gumi Oc maelir vidh mic.» Если появится сильный ветер, услышишь вой животных и всё в этом духе — не останавливайся, а продолжай читать заклинание, пока не появлюсь я. Надеюсь увидеть тебя в реальной жизни с нетерпением. С наилучшими пожеланиями, Человек» -Я латынь даже не слышала никогда, как я буду это читать? — прошептала я, свернув лист обратно и положив в карман. — Ладно, это потом, сейчас бегом к Кэнди. Я подбежала к школе, возле входа меня ждала Кэнди. Она со страхом оглядывалась по сторонам, стараясь не увидеть кого-то, кто ей был неприятен или кого она боялась. Около неё стояла компания мне незнакомых, но явно учащихся в нашей школе. По всей видимости у них тоже было отстранение, но это не мешало нам появится на пороге школы как ни в чём не бывало. -Привет, — осторожно подошла ко мне Кэнди и обняла. — Как ты? -Привет, да всё хорошо, сама как? — спросила я, приобняв её. Она дрожала, но дрожь была явно не от страха. — Ты дрожишь. Кэнди повела меня на задний дворик школы, местами оглядываясь по сторонам. Мы сели за столик, который Кэнди пыталась так яростно оттереть месяц назад. Она села и ещё раз посмотрела куда-то в сторону. -Я рассталась с Люком, — тихо сказала она. Я с неким изумлением посмотрела ей в глаза. Теперь я точно поняла, почему она так избегала его, почему бесилась от случайного упоминания его имени в диалоге. — Он был с какой-то девушкой, я устроила истерику и мы разошлись. Извини, вам с ребятами столько пришлось терпеть из-за меня, моего плохого настроения. -Всё в порядке, — улыбнулась я, взяв Кэнди за руку. — Мне кажется, что ребята уже всё поняли раньше, вот и не обращали особо на твои выходки внимания. -Ну, а ты? Ты обижалась на меня. -Я была зла, но явно не обижена. Необоснованность твоих действий заставляла меня сомневаться в твоей адекватности. Извини, что так резко, просто… -Не извиняйся, — перебила она меня, — я понимаю. Ты не представляешь, сколько раз я приходила домой и, смотря в зеркало, говорила, как я ненавижу себя, какая я ужасная и неадекватная. -Мы друзья твои, мы бы поняли и поддержали тебя, если бы ты рассказала. Сколько это тянулось? Сколько ты молчала? -Почти три недели. Я думала, что я не могу тебе доверять, что ты расскажешь кому-то или осудишь, вот и промолчала. Ты оказалась хорошей подругой, зря я не заметила этого раньше. Извини, — Кэнди осторожна подошла ко мне и обняла. — Мир? — Мы обменялись мизинчиковым миром. — Но я позвала тебя сюда не просто для того, чтобы рассказать о своём расставании и помириться, есть ещё кое-что, — она насторожилась. — Я вчера приезжала в школу для того, чтобы взять задание, но задержалась, учитель имел кое-какие вопросы. -Из-за того, что ты староста? -Да, мне надо было кое-что сделать для школы, учитель инструктировал. Так вот, я задержалась и увидела, что ты выходишь из кабинета директора. Я хотела пойти за тобой, поговорить, извиниться сразу там, но услышала крики из кабинета директора. -Как же, любопытство заставило тебя задержаться? — заливисто засмеялась я. -Именно, — усмехнулась Кэнди. — Это были крики Адель, она явно была чем-то недовольна, возражала. Директор повысил на неё голос, попросил успокоиться и принять это, как должное. Вслед за ними начал слегка на повышенных тонах разговаривать Майкл. В общем, была полная неразбериха. Как я поняла, эти двое тоже отстранены, только Майкл на более длительный срок. По всей видимости, он был и с тобой замешан и с Адель. -Хорошо, а для чего мне эта информация? — Я внимательно посмотрела в глаза Кэнди. -Адель решила со своими дурочками устроить тебе взбучку, — тихо проговорила Кэнди. — Я услышала, что они собираются уходить и спряталась за угол. Адель вышла и тихо, но со злобой говорила Майклу о том, что ненавидит тебя, что ты всё портишь, что ты пытаешься отбить её парня. Майкл сначала спокойно, а потом более агрессивно произнёс: «Если ты хоть пальцем её тронешь, то между нами всё кончено, тебе ясно? То, что мы были с ней, было моим решением, и то между нами ничего не было. А то, что ты впуталась в неприятности и тебе дали отстранение — твоя проблема, но агрессировать из-за этого на всех не надо!» Я, когда услышала это, была в полном ужасе, но при этом в восторге одновременно. Сара, Майкл заступился за тебя. -Заступился? — Я начала потирать вспотевшие ладони. — Да, спасибо ему за это, но какова вероятность, что Адель, чёрт бы её побрал, не исполнит задуманное? -Она дорожит отношениями с Майклом, любит его очень. Она знает, что у него везде глаза и уши, что он по-любому узнает, поэтому рисковать в данном случае не будет. -Это всего предположение, — я задумалась. — Город хоть и маленький, но не настолько, что каждый знает друг друга. В школе она точно ко мне не притронется, а улица? -Ходи с кем-то. Рядом с тобой живёт Дерек, попроси его побыть твоим телохранителем. -Ага, заняться ему больше нечем. Если Адель всё-таки захочет исполнить свой план в действии, то нужно быть максимально готовым к этому вторжению. -Она не одна будет, ей помогут с тобой расправиться. -Кэнди, не обманывай саму себя: Адель — королева, а её псевдоподружки — пешки, шестёрки на побегушках. Для более нагнетающей обстановки они придут с ней, но мараться не будут, сами боятся, — с этими словами мы разошлись. Когда я подбежала к дому, был уже почти час дня. На пороге стоял Джон и настойчиво звонил в дверь. Он обернулся в мою сторону и радушно улыбнулся. Подошёл и обнял. -Гуляла? — спросил он, прикусив губу. -Да, с Кэнди встречалась. Пошли? Мы пошли в музей. Джон был сегодня особенно молчалив, почти ничего не говорил и редко улыбался. Он шёл и переваривал какие-то свои мысли, практически не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Так мы и подошли к музею. Осматривая зал с какими-то экспонатами, я отошла, сказав Джону, что хочу посмотреть на картины художников, которые когда-либо здесь жили или просто проезжали мимо. -Извините, — я подошла к стоящему ко мне спиной человеку, который стоял в одиночестве и просто наблюдал за остальными. Он обернулся. Передо мной предстал уже знакомый мне молодой человек. Увидев меня, он улыбнулся, явно вспомнив вчерашнюю ситуацию, — ой… -Здравствуйте, — он заулыбался ещё шире, — Вы всё-таки пришли. Меня, кстати, Итан зовут и, если у вас появятся вопросы, я всегда тут. -Меня зовут Сара, — зачем-то представилась я. — Я как раз к Вам за помощью и пришла. Не подскажете, где у вас находится картина «Стихия»? -Это в соседнем зале, позвольте Вас провести, — Итан приглашающим жестом повёл меня в другой зал. Джон шёл сзади. — Вот, картина, написанная в 1734 году Леонардом ди Дунчи, на ней изображены сразу четыре стихии: океан, то есть вода, костёр, земля и дуновение ветра. Данная картина символизирует равенство, благодаря которому существует мир. Джон внимательно рассматривал картину. По всей видимости она ему понравилась, заворожила его. Пока он любовался, у меня в голове крутилось, что мне с ней делать. -Элеонора Хилл, хитрая старушка, ни одной вещи не пожертвовала нашему музею. У неё этого барахла просто до жути, а всё отказывается, — сказал импозантный мужчина, находящийся чуть ли не в двух шагах от нас, рассматривая другую картину. Рядом с ним стоял другой мужчина, достаточно хлипенький, мрачный. -Я могу попробовать с ней договориться, — сказал он. — Я видел у неё в лавке меч, он очень хорошо впишется в композицию зала оружия. -Помним мы, как ты пытался с ней договориться насчёт часов, она тебе даже в них отказала. Мы столько денег ей предложили, почему она ломается? Я ничего не понимаю. Я внимательно посмотрела на этих двух мужчин и в моей голове возникла мысль. Я могла бы хотя бы попробовать договориться, но кто может нормально реагировать на подростка, утверждающего, что старушка-антикварщица, которая даже за деньги статным людям ничего не отдаёт, отдаст обычной девочке-школьнице? Но, как говорится, попытка — не пытка, явно лучше, чем воровать, а потом быть судимым. -Извините, — я подошла к мужчинам, они не сразу обратили на меня внимание. -Да? — спросил импозантный мужчина. -Я случайно услышала ваш разговор. Я могу Вам помочь. -Чем же? — спросил хлипенький мужчина. -Я знакома с миссис Хилл, у нас с ней очень хорошие отношения. Думаю, что я смогу с ней договориться насчёт меча. Хлипенький мужчина звонко засмеялся. -Даже мы, богатые люди, не можем у неё выкупить какое-то старьё, а тут ты, — заливаясь смехом, сказал он. -Вы просто считаете, что вещи всегда стоят денег, но есть что-то, что намного ценнее ваших бумажек, — ответила я. Импозантный мужчина осмотрел меня. -А кем Вы ей приходитесь? — спросил он. -Она моя бабушка, — внезапно сказал Джон, — а эта прекрасная леди — моя девушка. Извините, не заметил, как она отошла. Да, действительно, если Вам так важна вещица, которая имеется у моей бабушки, то мы можем попробовать договориться. -Сколько? — быстро бросил он. -Что Вы, какие деньги? Каждая вещь, хранящаяся в этой лавке, стоит намного больше, чем всё Ваше состояние. История не продаётся, — ответил за меня Джон. -Тогда что Вы хотите? — обратился он уже ко мне. -Я думаю, что бабушке важны вещи, поэтому отдавать их всегда тяжело. Думаю, что обмен будет хорошим решением. -Насколько этот меч важен? — обратился мужчина к своему хлиплому коллеге. -Он стоит целое состояние, обмен — лучшее решение, очень выгодное, — прошептал на ухо тот. -Хорошо, если достанете меч, то можете взять всё, что вашей душе будет угодно. Только учтите, что всё должно быть в пределах разумного. Я кивнула в сторону картины. -Это картина очень нужна Вашему музею? Мужчина улыбнулся. -Я понимаю, к чему Вы клоните. На самом деле, эта картина прикрывает дыру в стене, которую мой коллега никак не может заделать, — он кивнул в сторону коллеги, тот насупился. — Она никому неинтересна. Как Вы можете заметить, вокруг очень много людей и почти никто именно на этой картине не задерживается. Считают, что она слишком скучна, банальна. -Какие глупцы, искусство же, — сказал Джон. -Я с Вами полностью согласен, молодой человек, однако более ценный экспонат будет очень кстати, чем эта несчастная картина. Конечно, очень жаль отдавать вещи, но её место действительно на складе. Мне кажется, что это единственный случай, когда гения и его работы не признали после смерти. Так что же, — он быстро перевёл тему, — когда наша сделка сможет состояться? -Я думаю, что прямо сегодня, подождёте час? — ответила я. Мужчина хлопнул в ладоши. Видимо, сегодняшний день явно сэкономит ему лишнюю копейку, так ещё и важный экспонат подарит. -По рукам, — он пожал руку мне, а потом Джону. — Я буду ждать вас двоих через час на этом самом месте, картину я попрошу подготовить. Дрожащими ногами мы с Джоном вышли на улицу. На его лице сияла лучезарная улыбка, на моём — дёргающееся веко. -Я влипла, — пробормотала я. — А самое ужасное, что ты влип вместе со мной. -Почему ты паникуешь? Сейчас сходим к миссис Хилл, заберём меч, потом заберём картину и всё. -Ты такой простой. Тебя вообще ничего не удивляет? -Если честно, то удивляет. Зачем тебе эта картина? — Джон почесал затылок. -Красивая очень. Я видела, она тебе тоже понравилась очень сильно. -Понравилась, именно поэтому и помог, — подмигнул он. — Идём? -Миссис Хилл не так проста, она не отдаст. Чем я только думала, когда совершила такой идиотский поступок? -Коль начала, то делай до конца. Вернее коль мы начали, то доведём до конца. Мы направились в антикварную лавку. Джон шёл легко, стал более разговорчивым, а я шла, переставляя негнущиеся ноги. Я шла и смотрела на дорогу, которая расплывалась в моих глазах. Так и дошли до лавки. Джон осторожно приоткрыл дверь, раздался привычный нам звон колокольчика. -Миссис Хилл? — крикнула я. -Её нет, бери меч и пошли отсюда, — сказал Джон, осмотревшись. -Не говори так, я не буду воровать. -Есть другие варианты? -Дождаться миссис Хилл, например, — фыркнула я, осматривая помещение. — Ой, смотри, Джон, меч, — я ткнула пальцем на стол, на котором стояла подставка с мечом. — Видимо он очень важен для неё, стоит отдельно ото всех. Теперь, как думаешь, смог бы ты незаметно его забрать? Огромный ещё такой… -При необходимости, в принципе, мог бы, — засмеялся Джон, как мы услышали звонок. Это была миссис Хилл. Старушка внимательно посмотрела на нас, а потом расплылась в улыбке. -Это как раз твой молодой человек? — спросила она, кивнув в сторону Джона. -Да, это Джон, — он слегка поклонился. -Пришли полюбоваться красотой вещей? Меня это очень радует, — сказала она, присев на стул. -На самом деле, хотелось бы с Вами поговорить…- я отвела взгляд в сторону Джона, тот понимающе кивнул и отошёл. -Да, конечно, дитя, я тебя слушаю. Я рассказала миссис Хилл о договоре, о том, что мне очень важна эта картина, о том, что этот меч очень важен музею. Она внимательно слушала меня, а потом покачала головой, как бы отвечая, что её ответ — нет! Долго уговаривать её не пришлось, старушка была слишком уверенной в своих словах и действиях. Если нет, как она сказала, то нет, и даже уговаривать не надо. Я вышла из лавки, сдерживая слёзы. В голове всё перемешалось. -Ну что? — спросил Джон, который ждал меня на улице. — Получилось уговорить? -Нет, — расстроенно ответила я. -Я так и подумал, пошли, — он взял меня за руку и мы пошли в сторону музея. -Что ты делаешь? -Не грусти, — он высунул из-за пазухи меч. -Ты что натворил? Боже, как он вообще уместился у тебя там? Ты проблем решил огрести? — не на шутку разозлилась я. -Мы с тобой, как Бонни и Клайд, только без убийств. Сара, я понимаю, что плохие поступки оправдывать — удел слабых людей, которые не смогли нормальными действиями добиться желаемого, но чего ты хотела добиться, уговаривая её отдать меч? -Почему ты сейчас так сильно беспокоишься обо мне? Ты понимаешь, что сейчас она пойдёт его смотреть, это типичная логика: если спрашивали о какой-то вещи, то потом на неё обязательно обратят внимание. Она же сейчас панику поднимет, начнёт в полицию звонить. Ты был со мной, нам по-крупному влетит… Тебе есть восемнадцать? Джон замялся. -Да… -Мне-то статья влетит, а тебе уж подавно… Срочно возвращаемся и кладём меч на место! Я развернулась. Джон просто остановился. -Почему ты не идёшь? -Скажи, Сара, зачем тебе была нужна эта картина? — его взгляд стал злым. Я не знала, что ответить, словарный запас как будто опустошился. -Если тебе нужна была картина, значит есть весомая причина, — продолжил он. — Если хочешь, то мы потом можем вернуться, отдать картину и вернуть меч. Я думаю, что это будет не так уж и просто, но вернуть их и забрать своё мы имеем право. Идём? Я кивнула. Мы медленно, но более-менее увереннее направились в музей. Джон пытался поговорить со мной, успокоить, но я отнекивалась, старалась просто идти и ни о чём не думать. Как назло начался моросящий дождь. Мы вошли в музей. Около места, на котором висела картина, стоял мужчина с каким-то мешком в руках. Он приветственно улыбнулся. -Здравствуйте снова, — обратился он к нам. — Вижу, вы убедили миссис Хилл отдать меч, это славно. Вот ваша картина, — он протянул мешок. Я посмотрела внутрь, картина была на месте. — Вы уж извините за этот мешок, нужно было сделать всё более незаметно, плюс мешков других не было. Спасибо большое за меч, — ты пожали друг другу руки. -Теперь куда? — спросил Джон, когда мужчина отошёл. -Домой, мама попросила прибраться. Спасибо тебе большое за помощь, — я поцеловала Джона в губы, он заметно расцвёл. — До встречи! Я прибежала домой почти что ровно к четырём и, убрав картину под кровать, принялась за уборку. Мне повезло, что наши гости не будут подниматься в наши комнаты, поэтому уборка ждала меня только на первом этаже. Внутреннее волнение от пережитого дня давало о себе знать тянущей болью внизу живота. Хотелось побыстрее это всё закончить, освободиться от этого напряжения. Моё желание обрести спокойную жизнь, которую я смогу посвятить только себе и своей семье, разрушилось неожиданно нахлынувшими обстоятельствами. Все спокойно сидели дома, готовились к экзаменам, гуляли, проводили время вместе, а я живу с дурными ситуациями, которые решать нужно мне. Мне повезло, уборка шла легко, только вот курицу купить я всё-таки забыла. Быстро сбегав в магазин, я застукала подъезжающую к дому маму. Она припарковывала машину, поэтому я вошла через задний дворик, чтобы потом, когда она войдёт, сделать вид, что я уставшая домохозяйка, у которой ничего, кроме уборки и уроков, в жизни не происходит. Так оно и получилось, мой план удался. Мама быстро оценила обстановку в доме, а потом принялась фаршировать курицу. Семья Никсонов должна была подъехать к семи. В моей помощи мама не нуждалась, сказала, чтобы я отдохнула. Я поднялась наверх, взяла картину и хотела направиться на выход, но солнце не садилось, было ещё светло, да и на ужин опаздывать не хотелось. Оценив обстановку, я достала телефон и позвонила Бобби. Тот ответил не сразу, делал уроки. -Во сколько? — спросил он. -В восемь на кладбище. -С дуба рухнула? Какое кладбище, геометрия завтра первым уроком! -Бобби, это действительно важно. -Удивительно, Сара, что это «важно» должно касаться и меня. Надеюсь, что причина моего приезда ночью на кладбище будет весомой, потому что геометрию придётся отложить. -Да, причина важная, спасибо. -Если причина действительно важная, так ещё и на кладбище, то, может, позвать Дерека и Майкла? -Нет! — Крикнула я. — Нам ещё твоего братца не хватало, всё нормально будет, спасибо ещё раз, — я сбросила трубку, облегчённо выдохнув. «Ужас какой. Мне кажется, что Бобби придётся просветить, а то он не поймёт. Скажет, что я какая-то чокнутая, раз приехала на кладбище, чтобы на картину капнуть каплю крови и прочитать какую-то белеберду на латыни…» Я взяла иглу и положила её в сумку, после чего начала тренироваться в прочтении. Латынь мне никак не давалась, тем более я не знала, правильно я читаю или нет. Никто из моего окружения латынью точно не увлекался, так что всю ношу нести надо на себе, ориентироваться на своего внутреннего лингвиста.