Внезапно туда и возможно обратно

      Дом на площади Гриммо еще не видел такого порядка. С появлением в нем Чунмена все, расслабившиеся было обитатели оного, резко вспомнили твердую руку и укоризненные взгляды своего лидера, которыми он успешно руководил всей группой. Он в первый же день пребывания в доме прогнал младших мемберов по учебному материалу, чтобы понимать, что они успели изучить. Результаты оказались лучше, чем он предполагал и это его приятно удивило. Они ненамного отставали от системно занимающихся в Норе согруппников. Несмотря даже на то, что того же Сехуна можно было загнать в библиотеку только под предлогом поиска новых оскорблений для его кровопролитной битвы с домовиком. Хотя теперь он сидел там чаще, ибо Кикимер, создав с ним принудительный союз против других волшебников, принес ему несколько полезных в данной ситуации книг. Чунмен каждый раз с улыбкой наблюдал, как окрыленный новым словесным оборотом Сехун, с высунутым от усердия языком записывает его на отдельный пергамент. Чтобы потом с радостными воплями покрыть Чондэ странными и порой не особо понятными литературными оскорблениями. Чондэ каждый раз слушал предельно внимательно, усмехался и выдавал нечто гораздо более забористое. Это разжигало в мелком поистине дьявольский азарт.       Чунмен как то поинтересовался, откуда Чондэ знает все эти ругательства. Тот неопределенно пожал плечами и сказал, что чуть ли не на каждое прочитанное им слово, у него в голове возникало что то нецензурное в довесок. Видимо вся жизнь Грюма, проведенная среди полицейских и военных давала о себе знать.       В то время как остальные мемберы подтягивали Бекхена и Сехуна в провисающих у них темах, Исин усиленно штудировал все материалы, что были у Ремуса Люпина. Там оказалось довольно много интересного и полезного для их ситуации. Помимо тщательно разработанной школьной программы, там нашлись и наработки по аврорской подготовке которую он сам когда-то проходил. Все это было сразу же предоставлено на всеобщее изучение. Собственно на отработку основных моментов им потребовалось несколько дней усиленных тренировок. Дольше они уже не могли тянуть. Им нужно было появиться на людях, во избежание ненужных вопросов. В любом случае, даже выйдя на работу, они продолжали заниматься. Всех стимулировало нежелание оказаться в опасной ситуации безоружными.       Оставшиеся дома Исин с Бекхеном с присоединившейся к ним Молли, отрабатывали до совершенства бытовые чары. Они потихоньку приводили в порядок свою жилплощадь. Исин, конечно, мог покидать дом. Что он и сделал пару раз, чисто из любопытства. Но все же предпочитал оставаться рядом с Бекхеном. Чтобы тому не было совсем уж тоскливо оставаться в огромном доме в одиночестве. К тому же у них появилось время разобрать подобранную литературу по юриспруденции и законам. Они всерьез вознамерились попытаться обелить имя Сириуса Блэка.       Ибо Бекхен страдал. Абсолютно театрально и громогласно, в силу своих текущих вокальных данных. Что бы уж ни у кого не осталось ни грамма сомнения, насколько ему надоело сидеть взаперти. Он понимал, почему это было необходимо, но не мог отказать себе в удовольствии поныть лишний раз. Само собой для этого ему нужен был полный зал. Поэтому, он устраивал свои представления в основном вечером, когда все возвращались домой.       Этот вечер не стал исключением. Первыми с работы вернулись Чондэ и Сехун. Стоило только первому вывалиться из камина, как он, опираясь на посох, согнулся просто в истеричном приступе смеха. Следом за ним из зеленого пламени вышел, сверкая алой шевелюрой Сехун, с видом оскорбленной грязными намеками благопристойной монашки. Понимая, что сейчас будет прелюдия к ежедневному концерту, Исин оккупировавший гостиную под свое постоянное местообитание, со вздохом отложил изучаемую им книгу. В целом, эта комната была очень удобна. Одну стену занимал огромный камин. А в каждой из оставшихся стен были двери. Одна вела на кухню. Другая в коридор, ведущий в библиотеку. А через третью открывался коридор заканчивающийся входной дверью. Так что она получалась центральным местом пересечения всех основных маршрутов в доме.       Тем временем, Чондэ продолжал ржать, что с его голосом звучало так, как будто он собирается умереть, еще больше распаляя гнев мелкого.       - Он пустил в меня жалящее заклятье прямо посреди Атриума! Я позорно завизжал! – Чондэ уставший смеяться, завалился на диван, но услышав, те же визгливые нотки в голосе Сехуна, которые проскочили у него и во время этого визга, снова неприлично заржал.       - А когда я на него обернулся, то он сделал вид, что ничего не было, – Сехун неприлично тыкал пальцем в сторону кряхтящего Чена, - а после того, как я обвинил его в нападении, люди вокруг неодобрительно зашептались. Они осуждали меня. Меня! – Сехун эмоционально всплеснул руками, - я был так зол. Но когда мы подошли к каминам, он снова запустил в меня заклятье! И свалил! Я чуть адрес не запорол! – Сехун сел в кресло, скрестил руки на груди и надулся.       - И снова завизжал, я полагаю? – Исин только неодобрительно покачал головой и укоризненно посмотрел на Чена. Тот поджал губы и, пожимая плечами, поднял обе руки вверх.       - Да, - пробубнил вконец разобиженный макнэ.       - Постоянная бдительность! – неожиданно гаркнул Чондэ и усмехнулся. Из-за чего остальные невольно подпрыгнули на своих местах. Вдруг рядом с Сехуном появились небольшая пиала с мороженным и холодный чай. Со счастливым писком он набросился на угощение.       - Кикимер, ты самый мерзкий герой в моей жизни, - радостно лопая мороженое, прокричал он в сторону кухни.       - Хозяйка Нимфадора выглядит еще более отвратительно, когда недовольна. Кикимер просто хранит свои глаза от такого ужаса, - раздалось ворчливое бухтение из кухни. Сехун на это мечтательно закатил глаза и трогательно прижал руки к груди.       На шум в комнату заглянул Бекхен.       - Вас в библиотеке было слышно. Чего раскричались? – он облокотился о косяк двери, так и не войдя в комнату полностью.       - Чондэ решил проверить реакцию Сехуна на внезапную атаку. Реакция была изумительна, но, увы, не та, что нужно. – Чондэ снова захихикал, а Сехун более демонстративно погрузился в уничтожение мороженого. Бекхен не успел как либо это прокомментировать, потому что скрипнула входная дверь и в дом вошли Чонин и Чунмен.       Чонин был крайне очарован тем, что мог реально телепортироваться и не упускал ни одной возможности воспользоваться своим новым навыком. Во время промоушена, он больше всех страдал из-за обязанности показывать свои «суперсилы». Это было очень неловко и порой даже стыдно. Но отвертеться от этого было невозможно и приходилось подыгрывать. Теперь же, у него была самая настоящая волшебная сила и он отрывался на полную катушку. Собственно, что бы его случайно на радостях никуда не унесло, Чунмен решил, хотя бы на первых порах, перемещаться вместе с ним.       - Мы дома! – крикнул Чунмен, снимая мантию и вешая ее на специальный крючок. Чонин сделал то же самое и они прошли в гостиную. Их взгляду предстала интересная картина, где Сехун нахохлившись, как воробей сидел с ногами в кресле и вылизывал опустевшую пиалу, Исин и Чондэ сидели на диване с довольно сложными лицами, а Бекхен подпирал собой косяк двери напротив и радостно чему-то скалился.       - Что? – задал единственный вопрос Чунмен, прекрасно зная, что его точно поймут. Он со вздохом сел во второе кресло. Чонин примостился на его подлокотник.       - Чондэ решил провести воспитательный момент, но выбрал не те методы. Сехун заедает стресс мороженным. И еще, он, кажется, опозорился на глазах полного волшебников Атриума. – Исин во второй раз вкратце описал ситуацию.       Чунмен выслушал все со спокойным лицом. Некоторое время что-то обдумывал, в итоге кивнул сам себе и решительно оглядел остальных.       - Чондэ, у нас будет разговор после ужина, - Чен серьезно кивнул в ответ, - Сехун, скоро будет ужин, не перебивай себе аппетит сладким.       Сехун показал лидеру язык и, горестно откинувшись на спинку кресла, пробормотал:       - Ничего не знаю. У меня был стресс. Никакого понимания в этом доме. Только этот отвратительный эльф понимает мою тонкую душевную организацию. – Он вздохнул еще горше и, выпрямив ноги, развалился в кресле. Мягко улыбнувшись на такой монолог, Бекхен подошел к изображающему амебу макнэ и ласково потрепал его по волосам. Сехун для приличия подулся еще несколько секунд и потом с довольным вздохом потянулся к ласкающим его рукам. Из кухни вышел Кикимер и объявил, что ужин готов. Все волшебники поторопились передислоцироваться туда.       Ужин прошел как обычно шумно и оживленно. Все делились впечатлениями от прожитого дня и слушали остальных. Собственно, дальше в программе вечера было выступление Бекхена. И он точно не собирался никого разочаровывать. Стоило только последней тарелке опустеть, как он, опираясь локтями о стол и складывая на согнутые в кулаки ладони подбородок, начал нудеть.       - Я хочу на улицуууу, - он выпятил нижнюю губу, - я хочу видеть людей! Улицаааа. Улицаааа. Свежий воздух! Ну, пожалуйста! Ну, Чунмен!       - Ты гулял во дворе «Норы», - абсолютно спокойно отозвался Чунмен, - больше ты никуда не пойдешь.       - Это не считается! – Бекхен жалостливо прилег на стол, за что как бы случайно получил полотенцем от Кикимера, пытающегося привить хозяину манеры достойные Лорда. Стоит отметить, что получается это у него с переменным успехом. – Это просто безлюдный огород, - он, слегка поморщившись, потер место удара и послушно выпрямился, - мне нужно общение. Мне нужно движение. Я зачааахну здесь! – он хотел было снова опуститься на стол, но послышалось легкое покашливание, откуда то снизу и он как-то резко передумал.       - Не зачахнешь. Лучше ты будешь маяться дурью здесь, чем в Азкабане. – Чунмен был все так же спокоен, а остальные неожиданно загалдели выражаю свою точку зрения. Но все они были едины в одном. Бекхену покидать дом было совершенно небезопасно. Собственно, тема этой дискуссии не менялась из вечера в вечер, так что они фактически повторяли одно и тоже, просто поддерживая Бекхена в его желании поныть.       Они были так увлечены этим, что не заметили, что в кухне появился еще один персонаж.       - Потрясающе. – Неожиданно прозвучало от двери мягким глубоким голосом и все резко замолчали и уставились на одетого во все черное брюнета с каменным лицом подпирающего косяк, в той же позе, что и Бекхен ранее.       Рефлексы сработали быстрее мозга. Они стремительно вскочили и направили на чужака свои волшебные палочки. На что он только усмехнулся и приподнял открытые ладони на уровень груди.       - Я пришел с миром. И вы просто не поверите, что я вам сейчас расскажу.