Inaction

      От выверенных точных атак монстры рассыпались в пыль под взглядом прищуренных глаз упавшего человека. Сколько раз он уже начинает всё сначала, но убивать абсолютно всех он ещё не пробовал.       Почему решился сейчас? Изначально Фриск, упав в Подземелье, собирался просто найти выход из этого места. Но стоило ему оказаться на поверхности, всё перезапустилось. Он будто попал во временную петлю, в которой должен был снова и снова выбираться отсюда, но даже если начинало казаться, что на этот раз будет по-другому, итог не менялся.       Да и что-то склоняло его к этой мысли всё время, что Фриск нейтрально пытался общаться с монстрами. В его собственных мыслях навязчиво звучал тихий голос, шепчущий что-то, сначала совсем непонятное, но со временем шёпот становился всё более осмысленным. Упавший перепробовал много вариантов, убивая или не убивая тех, или иных монстров, но всё также безуспешно.       Пока однажды он не потерял контроль над своими действиями. Парень видел, что он делает, но остановиться не мог даже если бы захотел. Он не шёл вперёд, как обычно, а целенаправленно разыскивал всех существ, которые были в локации, тем самым уничтожая абсолютно всех.       Сначала он не был особо против, хотя его откровенно напрягал тот факт, что теперь он лишён права выбора. — Но как будто бы ты можешь что-то с этим сделать, — это был тот момент, когда голос впервые проявил себя так явно. — Разве тебе не кажется, что это гораздо веселее, чем всё то, что ты делал раньше? Поверить только, без моей помощи ты бы и не додумался до того, что здесь можно устроить настоящий геноцид, — даже невозможно понять, парень это или девушка. Потому что за исключением чужих интонаций голос был слишком похож на голос самого Фриска. Будто бы это его мысли. Неужели у него просто незаметно едет крыша от происходящего в этом месте, а голос — всего лишь первое проявление шизофрении?       К некоторому сожалению человека, неведомое нечто ничего не ответило на эту мысль, оставив его теряться в догадках. Правда, ненадолго, ведь он должен попытаться снова покинуть это место. Парень подошёл к знакомой желтой звезде, чувствуя только решимость.       Тогда он ещё мог управлять собой. Может быть он сумел бы остановить это? Как-то Фриск даже решил попробовать сопротивляться воздействию этого чудовища, но в решающие моменты он снова терял контроль. Человек не мог уйти с определённого места, если предварительно не убил там всех. Монстры отказывались принимать его пощаду. Флауи как-то пытался поговорить с ним, но парень едва не убил и его. Это был первый раз, когда он смог взять дело в свои руки. И последний. Кажется, только этот цветок и скелет Санс, знали о том, что он здесь не впервые. За многие перепроходжения реплики большинства других монстров если и менялись, то довольно предсказуемо, за исключением этих двоих.       Неведомое существо, поселившееся в его сознании, иногда мешало. Например, когда Фриск хотел спрятаться за подходящей по форме лампой в Сноудине, то в нужный момент попросту не мог пошевелиться. И подобных случаев было достаточно. За время этого таймлайна он стал очень много думать о своей персоне. Хотя скорее, это можно было назвать самоедством и ненавистью. До того как попасть сюда, человек тоже был таким, но успешно зарывал эти чувства поглубже, не давая им проявляться в его обычной жизни. Правда, наедине с самим собой парень всё равно думал об этом, но тогда всё было не так плохо, как сейчас.       Он шёл по Новому Дому. Вернее, не он сам. Фриск всего лишь смотрел за тем, как идёт его тело, управляемое не им. Его сознание всё чаще одолевали навязчивые мысли о том, что с ним не так и почему это происходит, как вдруг у парня внезапно возникло то слово, которым можно было бы объяснить многое в его жизни. «Пассивный». Раньше у Фриска даже мысли не возникало, что он имеет отношение к этому понятию, но чем больше человек копался в себе, тем больше подтверждений находилось в сторону этого. Это не пофигизм. Не какая-то абстрактная нечувствительность. Это пассивность. Он не пытался по-настоящему взять ситуацию под контроль не потому, что у него нет эмоций или ему всё равно... — А потому, что я просто плывущее по течению бревно, — от этого осознания парень почувствовал какую-то горечь и непринятие. Как оно всегда бывает, когда он начинал подумывать что-то похожее на «а я на самом деле довольно ничего», но через некоторое время вроде поднявшая голову уверенность в себе снова рушилась, оставляя после себя отвратительное чувство неприязни к собственной персоне. — Ну, и что теперь? Всё равно будешь пытаться что-то изменить, пытаясь пересилить себя? Или сдашься? Хотя можешь не выбирать, лучше не сопротивляйся, это всё равно ничего не даст, только дольше мучаться будешь. В итоге всё равно всё будет по-моему, — издевательски нашептывал голос в голове, хорошо знающий, когда нужно надавить, чтобы добиться своей цели.       Фриск чувствовал как тяжело бухает в груди сердце, словно оно стало в несколько раз больше и не давало дышать спокойно. В глубине души человек понимал, что сколько бы он не пытался сопротивляться этому чудовищу, он всё равно проиграет. И голос твердил, что в этом всё равно нет смысла.       Постепенно горечь обгладывала душу изнутри, к сожалению, только фигурально, постепенно перейдя в открытую ненависть к себе, с каждым убийством, которое он больше не хотел совершать, но это уже не зависело от него. Человек сдался. Решимость, которая сохраняла его жизнь все эти таймлайны, будто была заёмной. В этот раз наступила пора расплаты. Больше не было никаких выборов. Никакой дружбы. Никаких диалогов. Никакого милосердия. Никакой пощады.       И он убил. Убил их всех. Уничтожил всё, что как ему казалось раньше, совершенно не имело для него значения. Или просто наблюдал за тем, как это нечто, завладев его телом, вершило своё дело? Он уже не знал, мог ли он в принципе считать это тело своим. Всё, что он делал, это просто смотрел. Как будто бы и не с ним всё это происходит. Всего лишь новый виток развития его шизофрении? Или это уже что-то серьёзнее? Вот лежит он сейчас на самом деле в комнате с мягкими стенами, обколотый успокоительным… или на больничной койке в коме, после того как сверзился с горы Эббот, и пока его тело атрофируется, мозг мучает постепенно угасающее сознание странными сюжетами. Или он давно умер, а это его персональный ад?       Кажется, даже это нечто имело свой предел терпения. — Глупец. Не пытайся оправдать свои действия тем, что это плод твоей больной фантазии. К твоему сожалению, всё происходящее более чем реально. И мы уже близки к финалу, — Фриску показалось, или в голосе промелькнула тень предвкушения?       Последним настоящим препятствием на его их пути стал скелет Санс. Это было очень долго и больно. Парень давно не умирал столько раз подряд. Его Их душу и тело столько раз протыкали костями и били об стены или потолок, что он окончательно потерял счёт времени. В конце-концов, он они прошли до конца. Азгора убил сам Флауи, видимо, надеясь, что в этом случае его пощадят. Впереди должен быть барьер. Но разумеется этому цветку тоже не удалось ускользнуть.       Только вот после боя с ним не было никакого барьера. Вместо этого Фриск почувствовал головокружение, в глазах резко потемнело, и он потерял сознание.       Очнулся человек буквально через несколько секунд, осознав, что успел за это время только упасть. Сначала он даже подумал, что всё ещё не пришёл в себя, потому что перед глазами всё также стояла тьма, но тут над ним склонился незнакомец, заговоривший неожиданно знакомым тоном — Долго ещё лежать тут собирался? Не думал, что ты настолько слаб, что разделение повлияет на тебя, — с этими словами парень рывком поставив Фриска на ноги. Тот же каким-то странным взглядом рассматривал стоящую прямо перед ним причину своего «сумасшествия». — Хотя, я определённо должен тебя сказать тебе спасибо. Только благодаря тебе и твоим пусть сначала и не самым, хм, систематизированным убийствам, я смог проснуться, — парень хмыкнул, в ответ также смерив последнего упавшего взглядом. — Да, и кстати, меня зовут Чара. А твоё имя я как-то раньше спросить не удосужился, не до того было, может просветишь?       Фриск же вместо ответа снова пытался разобраться в самом себе. Неужели именно этот человек, или кто он там, всё это время склонял его к тому, что в итоге произошло? И что теперь? Где они находятся, и есть ли отсюда выход? Несмотря на то, что голос Чара покинул его разум и тело, чувство как будто он не может контролировать свои действия, не исчезло. Только теперь это было обманичивое ощущение. Чисто физически, последний упавший был свободен, но морально… он уже не представлял, что ему делать дальше.       Тут вышеупомянутый Чара помахал перед лицом Фриска рукой. — Эй, ты меня слушаешь вообще? — поймав ставший осмысленным взгляд парня, тот продолжил — Я, если что, тут посвящал тебя в причины моей реинкарнации. Чтож, мой дорогой партнёр, теперь я даю тебе выбор. Хочешь стереть этот жалкий мир и отправиться со мной уничтожать следующий? Или предпочтешь оставить всё как есть? — Выбор? Впервые за всё время… — Фриск был немного удивлён тем фактором, что ему действительно предоставили выбор, но это чувство было каким-то слабым и будто ненастоящим. В действительности он ничего не хотел ни стирать, ни оставлять. В душе словно не осталось ни капли решимости, только желание бездействия. Упавший просто хотел перестать существовать.       Только, кажется, его «партнёр» явно не разделял это желание. — Как же с тобой сложно… — он вздохнул и потряс человека за плечо, привлекая к себе внимание. — Давай ты просто перестанешь втыкать в пустоту и наконец ответишь мне.       Фриск поднял на парня глаза. В мыслях пронеслось тут же принятое решение. Будь, что будет. Всё равно это лучше чем временная петля. — Стереть, — в ответ Чара победно улыбнулся. — Ты прекрасный партнёр, — перед глазами Фриска в воздухе размазалось светло-красным цветом лезвие Настоящего Ножа, а затем для последнего упавшего снова наступила тьма, только на этот раз навсегда.       Парень подхватил падающее тело, вытащил окровавленный нож из обманчиво тёплой груди и с некоторым сожалением всмотрелся в опустевшие ещё задолго до смерти глаза. — А я ведь так и не успел узнать твоё имя…