moonshine

— Понятия не имею, какого хрена я позволил тебе притащить нас сюда, — жалобно хнычет Тэхён, пока бармен срывает один из ярлычков на его браслете, отмечая их участие в дегустации. — Потому что я плачу за твой билет в океанариум и куплю любой отвратный сувенир, который ты выберешь, — отвечает Чимин простодушно, — не говоря уже о том, что ты безумно меня любишь. Тэхён ворчит ещё какое-то время, но спорить дальше не решается, ведь Чимин вообще-то прав. Они вот уже несколько лет, начиная с первого лета после старшей школы, раз или два в год ездят отдыхать куда-то только вдвоём. Обычно они — оба влюблённые в атмосферу приморских городишек — выбирались поближе к пляжу, но в этом году выбор их пал на Тэннесси. Тэхён с какой-то непонятной нежностью тяготел к горам, а вот Чимину доставляло удовольствие просто сидеть на балкончике их небольшого номера и наблюдать за широко раскинувшимися вдали зелёными деревьями, которые заслонял туман. Помимо этого, у Чимина появилась отличная возможность проверить дурную славу города об изготовлении алкоголя — самогона, если точнее. Подкупив Тэхёна — не слишком-то страстного выпивалу, — старший сумел притащить его в местный ликёроводочный, где всего за пять баксов можно попробовать самые разные виды и вкусы самогона. У круглой барной стойки, расположенной в самом центре помещения, они оказались одними из первых, но вскоре все места уже были заняты. Неподалёку устроились две взрослые женщины, где-то ворковали парочки, слева от них нервно оглядывались по сторонам несколько барышень, один вид которых заставлял усомниться, совершеннолетние ли они вообще? Прямо напротив их с Тэхёном места расположились ещё двое парней — один с пушистыми, очень мягкими на вид чёрными волосами и глазами, какие обычно бывают только у кошек, а другой — тоже темноволосый, но повыше — улыбнулся ему неуверенно, обнажив немного большеватые передние зубы. Быстрый взгляд на Тэхёна заставляет понять, что тот этих двоих тоже заприметил. И хоть Чимин уверен, что интересует их обоих не один и тот же незнакомец, он всё равно тут же шепчет в тэхёново ухо: — Черноволосый — мой. Взглянув на друг друга, друзья улыбаются в немом соглашении. Они, на самом деле, не ожидали ничего особенного в итоге, но частенько проворачивали такие штуки: положив глаз на кого-то, ненавязчиво присматривали за человеком, пока прогуливались по городу или ужинали, просто чтобы понять, заинтересован ли он. Такая себе дурацкая игра, которая ни к чему не обязывала. Тем временем, официант объясняет, что нальёт выпить каждому сидящему за круглым островком, но выпить нужно всё за раз. Веселуха начинается с подачи Кровавой Мэри. Чимину мысль об алкоголе со вкусом томатов кажется слегка отвратительной, но будь он проклят, если не попробует каждый чёртов пробник, какой только получит сегодня. Тэхён, в свою очередь, решает выпить лишь половину своего шота. На вкус всё оказывается намного лучше чиминовых ожиданий, хотя Кима рядом драматично передёргивает от выпитого. — Когда вылизываете остатки из стакана, попытайтесь создать зрительный контакт с любым человеком напротив, — смеётся официант, добавляя: — можете быть уверены, тот, у кого получится языком проткнуть стаканчик — человек с очень богатым и интересным опытом. Чимин слегка пихает Тэхёна локтем. Тот, поняв намёк, сосредотачивает взгляд на мальчике-зайчике напротив своего места, в то время как Пак начинает гляделки с кудрявым милашкой. Он не чувствует особой неловкости; лишь создаётся ощущение, будто он снова малолетка, и воздух вокруг застыл в напряжении, готовый вот-вот заискриться от малейшего вздоха. Пак уже собирается отвернуться, как вдруг слышит едва уловимый треск, который сразу же заглушает шум вокруг. Кудряшка только что проткнул чёртов стакан собственным языком. А что, если этот язык окажется внутри… Резко опустив сломанный стаканчик, парень ещё и имеет наглость послать Чимину самую что ни на есть смущённую улыбочку. Чимин абсолютно уверен, что щёки его окрашиваются в тот же цвет, что и только что выпитая им блядская Кровавая Мэри, но честно пытается держаться спокойно. Спустя двенадцать глотков разного пойла, официант поднимает тему актуальных скидок на ассортимент, только вот посетители уже потихоньку удаляются из помещения. — И что будем делать? — интересуется Тэхён, пока они плетутся обратно к выходу. Чимин в ответ лишь пожимает плечами, всё ещё тщетно пытаясь держать себя в руках, несмотря на то, что мысль о языке незнакомца до сих пор пожирает его мозг. — Ничего, наверное? — А вдруг они нас ждут там? — Значит, будем себя вести, как два обычных миленьких гея. Но сомневаюсь, что они реально ждут. Тэхён оказывается на удивление прав: парни действительно слоняются подле выхода снаружи, немного в стороне от образовавшейся очереди, но — очевидно — в ожидании, пока они выйдут. Решив, что, как ни крути, наглость — второе счастье, Чимин уверенно подходит к парочке, улыбаясь во все тридцать два. — И какой вкус тебе понравился больше всех? — вопрос адресован конкретному человеку, но парнишке повыше Пак вежливо улыбается. Он ведь не грубиян, в конце-концов. — Персиковый, — с нежной ухмылкой отвечает незнакомец. — Тебя как зовут? Осознание, что с ним флиртуют уже второй раз за вечер, настигает чиминов мозг спустя несколько долгих мгновений и он вдруг понимает, что дела могут зайти намного дальше их с Тэхёном ожиданий исхода этого вечера. — Чимин. Это Тэхён, — представляется он, указывая на лучшего друга. — Я Юнги, а это Чонгук, — у мальчика-зайчика — Чонгука — при взгляде на Тэхёна в глазах будто звёзды сверкать начинают. Они так увлечены своими перестрелками взглядом, что даже не удосуживаются поучаствовать в разговоре. — Слушай, скажу прямо, — начинает Юнги. — Чонгук хочет переспать с твоим другом. Чимин хмыкает, кивнув, будто услышал что-то новенькое. — А ты? — Я? — слегка удивлённо переспрашивает Юнги. — Ага. Тоже хочешь его трахнуть? — Фраза про персик не дала понять, что меня интересуешь ты? Щёки Чимина снова розовеют, но в этот раз он винит во всём жару. Он решает не делать замечание о том, что флирт Юнги для него чересчур тонок. — Ко мне или к тебе? — К тебе. У нас царит беспорядок, но по Чонгуку видно, что он готов раздеть Тэхёна чуть ли не в центре грёбаного Гатлинбурга, так что сомневаюсь, что его это хоть как-то волнует. — Тэ, — Чимин отводит его подальше, чтобы Юнги или Чонгук не слышали их, — ты иди с Чонгуком, я отвезу Юнги к нам. Ким кивает, добавляя: — Только напиши сразу же, как сможешь. Три коротких вызова в случае ЧП, помнишь? Это что-то вроде их постоянной системы безопасности, если они по какой-то причине находятся в разных местах: позвонишь и тут же сбросишь трижды — будь уверен, что подмога уже в пути. — Я буду переживать, так что тебя это тоже касается, — строго отвечает Чимин. Тэхён сжимает губы в полоску в попытке спрятать предвкушающую улыбку, но взгляд выдаёт его с потрохами. Чимину тоже хочется завизжать или вытворить нечто такое же смущающее, потому что подобного не происходило никогда. Они с Тэхёном дурачатся так уже столько лет, но ещё ни разу события не набирали таких оборотов. До этого дня. Тэхён уезжает с Чонгуком, так что Чимин едет в свой номер в сопровождении Юнги. Путь занимает не так уж много времени, но атмосфера в машине стоит напряжённая донельзя. Парни заводят непринуждённый разговор о том, сколько они уже в городе и когда уезжают, откуда приехали, и где уже успели побывать за время своего отдыха. Чимин клянётся, что его сердце готово выпрыгнуть нахер из грудной клетки, когда машина подъезжает к домику. Возможно, у него даже слегка трясутся руки. Как только они оказываются за дверью, Чимин припечатывает Юнги к деревянной поверхности, оградив все пути отступления собственными руками. Он ненадолго разрывает поцелуй для того, чтобы несколько мгновений просто пялиться на парня перед собой, будто бы не только этим и занимался добрую половину прошедшего часа. Юнги быстро надоедают такие гляделки, которые он и прекращает первым, наконец, поддавшись вперёд и накрывая губы Чимина своими. Для Пака становится открытием понимание того, что он совсем не против остаться на стадии поцелуев с ним; Юнги в самом деле опытный во всех смыслах этого слова. Прежде чем сплестись с чиминовым, его язык исследует внутреннюю сторону зубов младшего, заставляя приятные мурашки ползти по рукам и затылку. — Как бы тебе хотелось сделать это? — спрашивает в конце концов Юнги, не отрываясь от настойчивых чиминовых губ. — Дай мне минуту, чтобы подготовить себя, — Пак спускается поцелуями от губ до шеи старшего, — а ещё я хочу, чтобы ты вылизал меня. Покажешь, насколько хорош твой язык? — дразнится он, отстранившись, а затем шепчет: — И потом можешь трахнуть меня. Юнги вдруг рычит, и этот звук заставляет Чимина снова приблизиться к его лицу: — Что-то не так? — беспокоится он. — Нет, ты просто такой… — Мин хмыкает, — прямолинейный? Это горячо. Завершив свои приготовления, Чимин не находит нужным снова надевать на себя одежду. Он возвращается в комнату полностью обнажённым, показывая себя во всей красе, пусть и без звучания громких фанфар. Юнги, до этого ожидавший его появление сидя на диване, едва ли не подползает к младшему. Его большие руки практически целиком обхватывают обе ягодицы, грубо разводя их в разные стороны. Дыхание Юнги обдаёт горячим воздухом чиминово колечко мышц, которое от такого подразнивания беспомощно сжимается. Юнги без предупреждения широко лижет языком от яичек младшего вплоть до самой дырочки, заставляя Чимина сорвано застонать. Времени Мин не теряет — он ещё несколько раз размашисто вылизывает вход, прежде чем облизать его полностью, обильно смазав собственной слюной. Чимин невольно поддаётся задницей навстречу сладостной стимуляции в попытке получить ещё больше удовольствия. — Стой, — Юнги останавливается, успокаивая начавшего хныкать Чимина. — Я хочу, чтобы ты сел мне на лицо. Младший отчётливо чувствует, как кровь приливает одновременно к его лицу и члену, отчего последний резко дёргается на озвученное предложение. — Ты уверен? — через силу уточняет он. — Абсолютно, — Юнги ложится на кровати ровно — он, кстати, почему-то всё ещё полностью одет — и жестом подзывает Чимина ближе. — Просто оседлай мою голову, — младший послушно делает это, чувствуя, как смесь стыда и сильного возбуждения буквально разрывают его надвое. — Хорошо, теперь опустись немного ниже. Парень внезапно жалобно хнычет, не решаясь пошевелиться — ему никогда не приходилось таким заниматься до этого. — Я боюсь сделать тебе больно. — Просто помогай себе бёдрами, котёнок. Ты мне не навредишь, — Юнги тянет младшего вниз за бёдра, пока не находит идеальную позицию. И он снова без предупреждения начинает использовать свой язык. Не проходит и минуты, когда Чимин вынужден судорожно цепляться за изголовье кровати, извиваясь и оглушительно постанывая, в попытке удержаться на весу. Когда язык Юнги оказывается внутри него, он резко выдыхает и чувствует себя настолько хорошо, что готов стать тем самым стаканчиком в руках старшего. Мин продолжает трахать его языком около минуты, оставляет несколько влажных поцелуев на сжимающейся дырочке Чимина. Чувствовать поцелуй в настолько интимном месте кажется ужасно неправильной вещью, но Пак просто с ума сходит от подобного. — Он… твой язык… не устал? — не с первого раза выдавливает парень, слегка приподнявшись, опасаясь, что Юнги не сможет ему ответить, пока перед его лицом находится чужая задница. Ответом ему служит недовольный стон и крепкая хватка чужих рук на бёдрах, которые заставляют его снова опуститься, отчего по члену прокатывается новая волна возбуждения и предэякулят начинает выделяться ещё более обильно. Блять, он сойдёт с ума. Это так возбуждает. Когда язык Юнги снова оказывается внутри него, к нему добавляется ещё и палец, и в этот момент Чимин бесповоротно кончается. — Юнги, я почти… Юнги, Юнги, Юн… ох! Его повторяющуюся мантру прерывает настигший оргазм, от которого член несколько раз дёргается, выстреливая спермой на простыни и живот младшего. Юнги продолжает изводить его языком, вылизывая его тщательнее, чтобы продлить оргазм партнёра как можно дольше. Проведя в таком положении ещё какое-то время, он вынужден подвинуться и лечь около Юнги, иначе рискует рухнуть прямо на его лицо и задушить старшего. Тяжело дыша, он бросает взгляд на Мина, замечая, что тот уже какое-то время смотрит на него с блаженным выражением на лице. — Выглядишь так, будто это твою задницу только что съели, — дразнится Чимин. — Возможно, я спустил в штаны после такого, врать не стану. Пак удивлённо вскидывает бровь. — Ты серьёзно? — Серьёзней некуда, — бесстыдно признаётся старший. — Ты горяч, я уже говорил это, — невозможно не признать, что Юнги выглядит даже мило в какой-то степени с этими своими взлохмаченными волосами и сладкой улыбочкой, обнажающей дёсны. Взгляд Чимина упирается в торчащую ширинку и он понимает, что парень и правда сильно возбуждён. Ему больно смотреть на скованную джинсами эрекцию старшего, от которой на плотной ткани образовалось влажное пятнышко предэякулята. — Всё ещё хочу, чтобы ты трахнул меня. Юнги ему не отвечает, вместо этого устраиваясь между ног младшего. — У тебя есть смазка? Презервативы? — И то, и то, — Пак неловко отворачивается к прикроватной тумбочке, чтобы достать нужное без лишних движений. Юнги подвигается ближе, кладя голову на колено Чимина, и тихонько посмеивается над его действиями. Его плечи слегка трясутся от смеха, и это заставляет младшего обиженно надуться: — Что? — Ты и Тэхён?.. — намекает Мин, приподняв брови. — Чего? Боже упаси, нет конечно, — он стыдливо прикрывает лицо обеими ладошками. — Это просто… на всякий случай. — Так это, вроде как, обычное дело? — Ты хоть когда-нибудь заткнёшься? — огрызается Чимин, вместо нормального ответа на вопрос. Юнги точно не нужно знать, что хранят они это и правда на всякий случай. Он даже не может вспомнить, когда последний раз спал с кем-либо. — Слезь с меня, мне нужно растянуть себя. Мин слезает с кровати, чтобы снять джинсы и немного облегчить давление на чувствительный член, и залезает снова, на этот раз садясь на колени в противоположной от Чимина стороне. Младший остаётся в том же положении, что и ранее, лишь поддерживая себя одной рукой. Свободной он дразнит вход, несколько раз обводя его подушечками пальцев, прежде чем вставить в себя средний палец. На самом деле, он рад тому, что его пальцы не слишком-то длинные, чтобы хорошенько стимулировать простату — собственное тело всё ещё не слушается после оргазма. Ему довольно-таки приятно, но одни только пальцы не могут заставить его стонать. И всё же он упорно продолжает эту игру для Юнги, поворачивая голову в сторону, чтобы увидеть старшего, послушно сидящего на коленях в ожидании, когда Чимин будет готов. Он даже не снял с себя ничего, кроме штанов, и это осознание возбуждает его даже больше, чем пальцы внутри. — Ты не хочешь себя потрогать? — спрашивает младший, вводя в себя ещё и указательный палец. — Ты… — Мин смущённо заставляет себя умолкнуть, отводя взгляд, — я ждал твоего разрешения. Громкий стон вырывается из чиминова горла. Юнги его так возбуждает, блять, сначала он заставляет его кончить от одного только языка, а теперь что? Сидит, такой послушный и готовый ждать любых указаний младшего. — Сядь к изголовью, — чувствуя, что готов, приказывает Чимин. Старший снимает, наконец, нижнее бельё и придвигается вперёд, упираясь спиной чуть сбоку, чтобы не испачкаться в засыхающей сперме посреди кровати. Пак усаживается на бёдрах Мина немного подальше, разрывая зубами фольгу презерватива, и тянет на себя нижний край футболки Юнги свободной рукой. — Это тоже снимай. Чимин начинает раскатывать резину по твёрдому члену, когда старший выполняет просьбу, шипя сквозь зубы от его касаний. «Чёрт, он к себе даже не притронулся за всё это время», — проскальзывает в мыслях. — Ты уверен, что выдержишь? — обеспокоенно спрашивает его Юнги, взглядом пытаясь уловить малейшую тень сомнения на лице напротив. Пак лишь закатывает в ответ глаза, пододвигаясь ближе к желаемому. По одному взгляду на него Мин замечает снова затвердевший член, но Чимин для уверенности кивает и бормочет: — На все сто. Старший ему, вроде как, даже верит, судя по тому, как его рука накрывает эрекцию и водит вверх-вниз, смазывая. Свободной рукой он пытается подвинуть Чимина ближе к себе на колени, обхватив за талию. — А ты нетерпеливый, да? — дразнит его Пак. Ему нравится дразниться с Юнги. Это просто, да и Мин всегда отвечает так, как хочется младшему. — Это у тебя встал второй раз, знаешь ли, — замечает старший, прикладывая теперь больше усилий, чтобы всё-таки полностью затащить Чимина на колени. Младший всё-таки позволяет ему усадить себя ближе, приподнимая бёдра, чтобы затем медленно, растягивая удовольствие, опуститься на член Юнги полностью, пока не усаживает себя до упора. Вокруг опускается тишина, прерываемая лишь их затруднённым дыханием. Пак, конечно, занимался сексом до этого, но ещё никогда он не чувствовал себя настолько заполненным. Ему не больно от того, как член растягивает его внутри, этого просто очень много. Чимина настигает ощущение, будто он сгорает изнутри, и это заставляет его пожалеть о своём предложении быть сверху, потому что он даже мысли в кучу собрать не способен, куда уж говорить о каких-то движениях. Поэтому он несколько секунд упирается лбом в плечо Юнги и ждёт. — Всё нормально? — шепчет мягко старший, поглаживая ладонью заднюю сторону шеи партнёра. Он и вправду обеспокоен, и это делает момент чувственным. Чимин судорожно глотает вязкую слюну, прежде чем поднять голову и кивнуть. Стеклянный взгляд из-под растрёпанной чёлки и опухшие от поцелуев губы заставляют его выглядеть таким же растраханным, каким он себя чувствует. Кажется, Юнги это тоже нравится, судя по тому, как его член дёргается внутри чиминовой задницы. — Нравится видеть меня таким? Нуждающимся в твоём члене так сильно, что даже думать не способен? — он начинает медленно двигаться, ограничиваясь лишь слабым трением и кругообразными движениями на его члене. — Боже, блять, — Мин стискивает зубы. — Да, ты прекрасен. Ты, блять, просто мечта. Его руки устраиваются на бёдрах младшего, и он мягко давит пальцами на кожу, призывая того продолжать двигаться. Почувствовав, что снова может нормально дышать, Чимин кладёт руки на плечи Юнги, чтобы помогать себе приподняться каждый раз перед тем как снова опустить бёдра. Он всё чаще прекращает движение, отдыхая, и Юнги понимает, что это потому что ноги младшего устали. — Ложись, я позабочусь о тебе, — шепчет он в чиминову шею, отчего тот протестующе хнычет. — Н-нет, я хочу… — его голос осекается, — ты нужен мне глубоко. Вот так. — Так тебе нравится быть заполненным, да? — хмыкает Мин. — Думаешь, сможешь кончить без рук, просто сидя вот так на моём члене? Нечто похожее на всхлип служит ему ответом. Чимин внезапно чувствует, что теряет контроль над ситуацией и — что самое ужасное — над собой. — Я могу, но… Можно я?.. — Пак решает объяснить, что имеет ввиду, всё ещё полностью сидя на Юнги, чтобы затем продолжить описывать круги на его члене, не позволяя тому выскользнуть из себя и даже начинает сжиматься вокруг него. — Так приятно? — Блять, Чимин, да… — пальцы сильнее сжимают нежную кожу на бёдрах младшего, — Да, это так хорошо, блять. Чимин оставляет ленивые влажные поцелуи на миновых ключицах, прокладывая себе путь к его плечам, пока старший запускает пальцы в его растрёпанные волосы. — Можно оставить след? — еле слышно выдыхает Пак, догадываясь, что получит категоричное «нет»; глупо было спрашивать — им всё же не по шестнадцать, да и вряд ли их пути ещё пересекутся, но… Юнги резко выдыхает, вздрогнув. — Только не на шее, — кивает он. Чимин почти сразу же принимается слабо покусывать те же места, что несколько мгновений назад покрывал поцелуями, изредка засасывая светлую кожу. Увлёкшись, он случайно прикусывает кожу слишком сильно, из-за чего старший вдруг толкается в него сам, испуская удивлённый стон. — Мне просто интересно, что именно тебе нравится, — совершенно обыденным голосом начинает Пак, будто бы это не он тут устроился на члене Юнги. — Боль или мысль о том, что тебя пометили? — И то, и то, — хрипло отвечают. Младший губами чувствует, как его горло вибрирует во время ответа. Он уже не намерен оставлять засосы, просто сжимает слегка кожу, чтобы ещё немного подразнить. — Чимин, я почти. Эта фраза отрезвляет. Чимину пока не хочется, чтобы это заканчивалось, но, думая о разрядке, он вдруг понимает, что его тоже начинает немного потряхивать в предвкушении. Он просто был слишком сосредоточен на Юнги, чтобы это заметить. Мин просовывает руку между их телами, намереваясь обхватить член младшего, но парень внезапно шлёпает его по руке и прижимается ближе к старшему. — Хочу кончить без рук, — объясняет Пак. — Только от твоего члена. Конечно, небольшое трение головки его члена об их животы тоже делает своё дело. Чиминово дыхание всё сильнее сбивается, а затем резко останавливается, когда он кончает. Он продолжает вжиматься задницей в Юнги так глубоко, как только может, и позволяет себе вонзить зубы в плечо старшего, когда дёргает бёдрами снова, пытаясь продлить ощущения от разрядки. Он срывается на громкий стон, который не может заглушить даже плечо в его рту. Укус, видимо, становится для Юнги отправной точкой. Он резко вскидывает бёдра вверх в попытке до невозможного глубже оказаться в Чимине. Мин кончает тише, но его еле слышные ругательства и то, как его дыхание прерывается неуловимыми стонами, служат отличным доказательством того, что ему тоже хорошо. Собрав все силы в кулак, чтобы поднять голову с плеча старшего, Чимин вдруг мягко выдыхает, замечая оставленный им же глубокий укус. Кожу он, правда, не прокусил, но всё же. — Ох, это… тут точно будет синяк, — бормочет Пак. — Прости. — Если посмотрю, то у меня точно снова встанет, — смеётся Юнги. — Сможешь подняться? Откинувшись на простыни, Чимин посылает старшего в ванную за салфетками. Тот настаивает на том, чтобы позаботиться о младшем, хотя Пак и без того способен сам всё сделать — он даже оттирает засохшую сперму с изголовья. Парень лёжа натягивает на себя принесённые старшим штаны, не заботясь о том, что они, вообще-то, тэхёновы. Ах, эти детали. Когда оказывается, что Чонгук так и не удосужился ответить на смс-ку Юнги с просьбой забрать его, Чимин предлагает подвезти Мина обратно в город. Их прощание выходит не таким уж неловким, каким Пак его представлял. — Спасибо за… ну, ты понял, — неловко запинается он, когда они сидят в уже припаркованной на месте назначения машине. — За то, что заставил тебя кончить дважды? — посмеивается Юнги, несильно шлёпая младшего по руке, когда тот пытается закрыть лицо, смущаясь. — Да шучу, я понял, что ты хочешь сказать. И мне тоже стоит поблагодарить тебя. Чимин благодарит его за то, что был таким добрым и помог выбраться из своей тесной зоны комфорта хоть разок, привнёс немного азарта в его жизнь. Ну и за то, что заставил два раза кончить. Он просто надеется, что Юнги думает примерно о том же. Старший выбирается из машины и ещё какое-то время с дурашливой улыбкой на лице драматично машет ему на прощание. Пак машет в ответ, и вот он — конец. Мин уходит всё дальше, пока Чимин не теряет его в толпе, но он, на удивление, даже не чувствует себя как идиот. Он рад, что ему повезло встретить Юнги, пусть и на одну ночь. Парень возвращается домой и сразу же пишет Тэхёну, что тот может вернуться, когда душе угодно. Убирая постели, чтобы затем отнести их в стирку, он вдруг нащупывает клочок бумаги, просунутый между матрасом и углом кровати.

«Чимин, я очень надеюсь, что ты найдёшь эту записку, когда решишь постирать простыни, а то это всё будет немного неловко. Хотя, это в любом случае неловко, потому что я оставляю тебе свой номер. Можешь выбросить его, если пожелаешь, я переживу это. Мне просто показалось, что нашей встрече суждено стать чем-то большим, чем сексом на одну ночь.»

[16:43] чимин: ты чокнутый [16:44] юнги: чимин? [16:44] чимин: ты дурень :( [16:45] чимин: зачем ты вообще сказал просто оставить тебя в городе? мы могли сходить куда-то вместе [16:46] юнги: я хотел побыть ~загадочным~ [16:47] юнги: да и не хотелось чтобы меня отшили лицом к лицу лол [16:48] чимин: я повторюсь [16:48] чимин: ты ЧОКНУТЫЙ [16:49] юнги: …так это тот момент, когда мы идём на свидание, хотя всё должно было быть наоборот? [16:50] чимин: …да [16:51] юнги: :) [местоположение]