Божество с полей

История эта случилась, когда мир был ещё совсем молодым. Настолько молод, что времена года еще не сменяли друг друга, кругом царила лишь одна весна. Цветы цвели, а растения и деревья приносили свои дары круглый год. За этим из своего храма следила богиня Деметра. Юный Бог по имени Персефон проводил свои дни на цветущих лугах своей матери Деметры, богини Плодородия. Обычно он не был один, в основном он был в шумной компании или со своей матерью. Но в этот день… Прерсефон был один. Он собирал цветы на густо заросшем лугу: дикие розы, крокусы, фиалки и гиацинты — но вдруг он заметил куст прекрасных цветов. Это были его любимые цветы, их прекрасные соцветия сияли в лучах солнца. Персефон замер, любуясь их красотой. Он присел и протянул к ним руку, но… стоило его пальцам коснуться этих нежных лепестков… как раздался невероятный грохот. Небо и всё вокруг него почернело. Земля под его ногами треснула и разверзлась, явив тёмную пропасть, пустую и бездонную. Оттуда выскочила четвёрка лошадей, чёрных, словно безлунная ночь, влекущая за собой не менее устрашающего вида колесницу. А колесницей этой правил бессмертный Бог, с кожей бледной, словно мрамор, и тени вились вокруг него. Он подхватил Персефона с легкостью, подобно той, с которой рука срывает прекрасный цветок с зеленого луга. И вскрик вырвался из Персефона. Холодный ветер ударил юному Богу в лицо. Колесница двигалась с ужасающей скоростью двигалась в кромешную темноту. В подземном царстве господствовала тьма и холод. там не было солнца. И голубого неба, но всё же оно было по-своему прекрасно. И Бог стоял перед ним, такой же тёмный, странный и прекрасный. Он взирал на Персефона глазами столь же бездонными, как воды самого Стикса. Бог мира теней протянул руку к лицу Персефона, но он её отнял. Рука была холодна, как лёд. — Владыка теней, Водитель народа, Незримый, Многоприемный и тот, кто в конце станет повелителем каждого из нас. — у бога было много эпитетов, но истинного его имени Персефон не знал. — Прошу, — взмолился юноша. — Зачем вы меня забрали? Ни один мускул не дрогнул на лице Бога. — Тебе суждено стать моим супругом. — ответил он, любуясь Персефоном. Персефон подумал о матери, о том как она опечалится. — Но я не соглашался! — возразил юноша, отнимая руку. — Но ты принял мой дар, — настойчиво проговорил Бог, вновь с нежностью взяв руку.- нарциссы, твои любимые цветы. Персефон почувствовал, как тьма и холод навалились на него, казалось, что он стал самым слабым существом во всем мире. Он поёжился от этого чувства и ему на талию легла одна рука, а вторая подняла за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Я отведу тебя туда, где тепло, — пообещал Владыка. — Пойдём. Весь путь они прошли в тишине. Персефон рассматривал колонны и арки. Они остановились возле большой, резной, тяжелой двери. Бог теней толкнул дверь и за ней открылась великолепная комната. Владыка теней не знает сна, однако Персефона подвели к большой кровати, утопавшей в мехах. Подобное богатство хранили для особых случаев: свадьбы, погребения. Он тотчас же понял, что все это было приготовлено специально для него. Ожидая всё это время- месяцы, годы, вечность- она стояла никем не тронута до его прихода. — Я хочу домой. — сказал Персефон, отводя глаза. Его голос эхом прокатился по пустынному залу. — Здесь твой дом, — ответил Владыка теней. — Почему именно я? — пробормотал, отвернувшись юноша. Едва слышно, но повелитель всё равно услышал. — Я попросил тебя в мужья у Зевса, — последовал ответ. — Но мы даже ни разу не встречались, я даже имени вашего не знаю. Никто не произносил его во внешнем мире. Но догадка зажглась ярким огоньком. И Персефон понял, что этот мрачный Бог наблюдал за ним, выжидая всё это время. Он почувствовал холодную руку на щеке, которая так бережно и нежно поглаживала. — Аид. — Аид. — прошептал Персефон, словно пробуя имя на вкус, имя которое повергло в ужас… Имя, которого страшились все смертные. было даровано ему. — Стоит ли мне бояться? — так же шепотом спросил Персефон, глядя прямо в эти глаза боясь в них утонуть. — Нет. — ответил Бог. — Другие могут боятся меня, но у тебя нет на то причин, поскольку я никогда бы не навредил тебе. Он склонился и поцеловал Персефона в губы, что ещё не знали таких чужих и, в то же время, родных прикосновений. С начала нежно, а затем более настойчиво, и юный Бог познал страсть. Персефон отдался поцелую. Сердце его трепетало в груди, неистово билось о рёбра. Он был соблазнен поцелуем… поцелуем Самой Смерти. Легкий вздох вырвался у Аида, стоило им разомкнуть уста. И когда Персефон поёжился в его объятьях, то почувствовал как чужие руки плотнее смыкаются вокруг него, и задрожал в предчувствии чего-то слишком сладостного, что бы опасаться. — Мне всё ещё холодно, — сказал Персефон, и его огромные тёмные, синие глаза засияли. — Вскоре ты согреешься. — пообещал Аид. Он нес его к кровати, словно величайшее сокровище в мире. Осторожно уложив Персефона на нее, Аид снова поцеловал его, но этот поцелуй был короче первого. Дернув за ниточку и узел распустился. Персефон машинально остановил его рукой, что вызвало лишь улыбку у Бога, и новый поцелуй, такой нежный словно лепестки только распустившейся, молодой розы. Словно распустившиеся фиалки, удовольствие вспыхнуло в его животе. Он почувствовал тепло там, где прежде никогда не было его. И огонь там, где Персефон не ведал, что он бывает.Так, Персефон сначала неохотно, после, согревшись, зацвел, словно святой дурман. С его спелыми и расколовшимися плодами. Холодное и замерзшее сердце Аида наконец получило своё тепло. И этим теплом стал Персефон, его муж. И Аид впервые утолил свои долгие страдания от одиночества нежной плотью юного бога. И усмирил свою жажду страсти между бёдрами юноши. Персефон, погружался в Реку Забвения ни о чём не думая, страсть затуманила его разум. В подземном мире тьмы Персефон заснул. А там, где то там в внешнем мире его мать Деметра бушевала, плакала и кляла Зевса, за то что он отдал её сына в мужья Аиду. *** — Персефон, ПЕРСЕФОН! Где ты?! — кричала седовласая женщина. Она превращалась в черного журавля, летала над землей, и снова становилась женщиной. Это была Деметра, некогда прекрасная и почитаемая богиня, сейчас же, она напоминал дряхлую старуху.- Персефон… — плача и взбираясь на гору повторяла она. Тут она заметила колесницу, сияющею словно солнце. — Гелиос, приказываю тебе помочь мне. Где Персефон? Кто посмел, забрать моё дитя? — плача спрашивала она. Она была очень измотана плачем и переживанием за своего, единственного сына. — Послушай, Деметра, я скажу тебе то, что знаю сам. Зевс отдал Персефона в мужья Аиду. — Ааа! — как раненная птица, закричала богиня хватаясь за голову. Она так и зала, что в пропаже её сына замешан её муж. — Деметра, Деметра, Аид будет хорошим мужем, он царь Персефон тоже будет царем. Мертвых больше чем живых. Его владение больше чем все другие царства. Он будет править вечно. И снова крик. Деметра стала журавлем и полетела на Олимп к своему мужу Зевсу. ***  — Я ВЫРВУ ВСЕ ТВОИ ПЕРЬЯ, хоть ты и моя жена! — кричал Зевс на злую Деметру.  — КАК ТЫ ПОСМЕЛ ЗАБРАТЬ МОЕГО СЫНА?! — ничуть не меньше кричала богиня на мужа.  — Ты так кричишь, будто я отдал его за смертного. Послушай, я дал ему царя, пришла пора ему покинуть тебя. — более спокойно ответил Зевс, но супруга не хотела успокаиваться. — Ему нужны другие руки для поддержки. И Я СЛЫШАЛ ОН СЧАСТЛИВ! — вновь начал заводится Зевс глядя на перекошенное от ярости лицо супруги.  — НЕТ, никогда! — крикнула Деметра, снова становясь журавлем.  — ТЫ, ТЫ НИКОГДА НЕ ПОЗВОЛИШЬ ЕМУ УЙТИ! Гермес! — крикнул Зевс. В таком состоянии его не видели после войны с титанами. — Гермес! — В чем дело Великий? — спросил посланник, после вызова. — Моя жена… — Опять бранились? — Смертные не знают как им повезло. Когда их жены злятся то просто бьют посуду, а эта сумасшедшая, разрушает всё и вся на земле.  — Так пошли ей розы. — Розы? А где я найду розы? Она уничтожила все: хлеба, цветы, деревья. Земля превратилась в пустошь. — Как ничего? А, что люди будут жертвовать нам? — испугался Гермес. — Нам? Ничего. Скоро они все умрут, а мы останемся без роботы. Отправляйся к Аиду, немедленно, пусть возвращает Персефона. Эти матери. Ах, эти матери! *** В мире тьмы не различают день от ночь, не ведают они и о Гелиосе, скользящем по небу. Когда Персефон проснулся во тьме, он потянулся и развернулся, как цветущий ночью жасмин. Кровать была пуста, но он не был один. Три тихие сильфиды ожидали его. Эти эфирные существа- фурии. Они рассматривали его с безмолвным благоговением. Нежными руками они облачили его в роскошные одеяния: лазурную мантию, легчайшие меха согревающие его. Суд ожидал. Чуть ниже расстелилась поляна, усыпанная цветами: бледными асфоделями*. Персефон прошёл через суд, как луч луны проходит сквозь тьму. Над ним засверкала несметная тысяча светлячков, словно звезды, украшающие мантию Никс. Аид — повелитель Ада поднялся со своего трона. В верхнем мире рассказывали о боге, что холоден, как смерть, и боялись его так, что не произносили даже его имени. Но его прикосновения были теплыми, хоть руки и холодные. И Персефон, проводивший все свои дни на залитых светом солнца лугах, никогда не чувствовал себя так тепло, как здесь, это тепло расцветало где-то внутри, под кожей. Явились Судьи Мертвых, что несли корону из оникса. После коронации начался пир. Но Персефону не было радосно, он грустил, хоть он и пытался этого не показать. Аид все ж заметил метания мужа. — Ты выглядишь таким грустным. Ты огорчен из-за того, что стал моим царем? — спросил Аид. — Нет, я счастлив. Я печалюсь из-за моей матери. Если бы она только знала, как мне здесь хорошо, и как я счастлив с тобой. — ответил, еще более грустный, Персефон. — Она этого не хочет знать. Она хочет, что бы ты был её, и только её. — отпивая вино, ответил Аид. — Но, я больше не принадлежу ей. — ответил с улыбкой Персефон. И начались танцы. Персефон и Аид кружили словно нет под ногами земли. Весь праздник испортил советчик, который пришёл известить о прибытии Гермеса. Его нельзя заставлять ждать. Он принес плохие… очень плохие новости… и очень важные. — Я не верну его. Что Зевс знает о любви? Он меняет жен как перчатки. — отрезал Аид. — Пожалуйста, Аид, отошли его назад к матери. Ты видел, что она творит? — проговорил Гермес, ещё пара минут, и он будет умолять. — Меня не интересуют дела внешнего мира. — не глядя на посланника Аид, прошёл к трону. — А должно. Ведь исчезни внешний мир, исчезнет и твой подземный! — Зевс, Зевс — бог вмешательства! — Я могу предложить тебе выход. — как ни в чем не бывало предложил Гермес. — Говори… — Дай Персефону, сесть одно из зерен граната. И он останется с тобой на месяц. — Месяц? Месяц?! Он мой муж! — разгневался Аид. — А, Деметра твоя тёща! Это единственный способ сделать всех счастливыми, но только одно! — сказал Гермес А, что же Аид? — Персефон, выслушай меня. Я получил приказ Зевса, отправить тебя назад к матери. — удрученно произнес Аид, глядя, то на супруга, то в пол. — Мне надоело, что отец распоряжается моей жизнью! Я люблю тебя и не хочу тебя бросать. — Если любишь, то уйдешь ненадолго. — тихо ответил Аид. — Ха, ты не знаешь мою мать. Она не даст мне вернуться. — пылко ответил юноша. — Если любишь меня, то доверься мне. Помни обо мне когда будешь есть эти зерна. Первое зерно было с едино, вот второе, нет, нет неправильно, это уже третье! Хватит! Это уже четвертое! — Ау! — ойкнул Бог и отнял руку. — Тебе уже пора… — грустно произнес Аид. А зерна упавшего граната рассыпались по полу драгоценными рубинами. *** На камне сидела Деметра и плакала. Плакала из-за того, что не уберегла сына. Но вдруг, она услышала, такой родной и любимый голос, который крикнул» мама». Её обняли такие дорогие руки. — Персефон, ах, мой Персефон! — Деметра прямо, как цветок расцвела на глазах. — Я смотрю в лицо, которое так люблю! А почему у тебя красные губы? Аид дал тебе, что то перед уходом? — Да, гранат. — Гранат… И сколько зерен ты съел? — спросила обеспокоено Деметра. — Четыре. — Аид обманул тебя. Теперь ты будешь с ним четыре месяца! — воскликнула Богиня. — Не беспокойся мама. Я буду с тобой почти все время. — успокоил Персефон мать. — Но, что я буду делать без тебя четыре месяца? Я покрою землю снегом, а по твоему прибытию, я снова сделаю весну. И все живое на земле будет знать, что мой сын, мой Персефон вернулся. *** Каждый месяц Персефон слал весточку Аиду. — Скоро, любимый я вновь вернусь. — произнес с улыбкой Персефон и пустил цветок по воде. А на том конце реки Аид ждал своего мужа. Увидев цветок он улыбнувшись, поймал цветок. — Скоро, Персефон, скоро!