"Mr. Shy Fool" или "Совсем не смешная шутка"

— Просто… ты такая красивая. Не смог удержаться, — промурлыкал в мою кожу парень и оставил пробирающий до дрожи поцелуй на оголенном плече. Тонкие пальцы оглаживают его и спускаются плавным движением вниз по руке, заставляя прикрыть от удовольствия глаза. Улыбка сама по себе решает украсить мои губы, а я не могу поверить, что это и правда происходит на самом деле… я столько раз представляла себе подобные моменты, столько раз надеялась на них и ждала, а теперь, когда ни мысли не было об этом, это стало моей реальностью. Изумительно, но совсем не честно. — Сомневаюсь, что это и правда было так трудно… Разве ты не должен подождать снаружи, пока я переодеваюсь? — Ты должна была закрыть дверь, — неторопливо исследуя кожу мягкими подушечками привлекательных пальцев, парирует Ким и улыбается несдержанно, снова опаляя мою кожу потоком теплого воздуха, насыщенного терпким баритоном его изумительного голоса. — Было глупо думать, что я не войду, если увижу тебя хотя бы одним глазком. — Привычка, — должна признаться я, продолжая утопать в невероятных ощущениях, в которых хочется навсегда остаться. — Ты никогда не смотрел сюда, даже когда валялся на кровати прямо напротив открытой двери. Я даже не подумала, что это может стать для тебя поводом… — Я притворялся геем, Наби, я не мог пялиться на тебя открыто, понимаешь? — тоном голоса «это же очевидно», перебивает меня нетерпеливо Тэхен и будоражит кровь, рисуя носом тонкую линию вверх по моей шее. — Даже если мне очень хотелось… И, чтобы ты знала, я не святой и не железный, поэтому, не думай, что я не подсматривал, просто валяясь на твоей кровати. Это из разряда невозможного. Я бы очень хотела зацепиться вниманием за это утверждение и порадоваться, но… но внимание мое не способно цепляться за какие-то слова или мысли, оно целиком и полностью сосредоточено на плавных прикосновениях, оставляемых не спеша красивыми пальцами на моей одурманенной ими коже. — Но больше мне скрываться не нужно… слава богам, — и снова он улыбается, в этот раз практически мне на ушко. — Хочешь, чтобы я вышел? — Нет… я… — не способна сейчас думать о чем-то, но точно знаю, что не хочу, чтобы Тэхен уходил. Ладони накрывают его теплые, ласковые, расположившиеся вновь на моем животе, и я улыбаюсь глупо, но крайне смущенно, радуясь, что Тэхен не способен видеть моего нелепого выражения лица. — На самом деле я всегда намеренно оставляла открытой дверь, надеясь хотя бы раз поймать тебя на подглядывании, — призналась я, считая себя очень смешной, раз поступала подобным образом. — Глупо, знаю, но мне казалось, что это докажет, что у меня есть хотя бы шанс на то, что тебе все-таки интересны девушки и я… Я столько раз представляла подобный момент, Тэхен. Я… настоящая идиотка. Несмотря на то, какой глупой и странной я была в прошлом, сейчас значение имеет только то, что Тэхен рядом. Что обнимает меня и целует в открытые участки кожи, что улыбается моим чистосердечным, считая меня крайне милой, наверное… что он мой. Что теперь мы знаем о чувствах друг друга и можем смело признаваться друг другу в подобных глупостях. Разве не это самое ценное? Разве не только это должно что-то значить? Поэтому вся неловкость момента теряет значение, ведь так много всего, что его заставляет прекрасным быть… а он ведь правда прекрасен, а я могу еще больше расслабиться в руках любимого человека, пока он, не сдерживая своей радости, продолжает щекотать мою кожу своим восхитительным голосом. — Так… ты пыталась соблазнить меня? Тэ даже не пытается скрыть удовольствия от услышанного, а оно его переполняет и через края льется. Нет, это только самую малость смущающе, в остальном даже это меня заставляет чувствовать себя еще счастливее, чем секунду назад. — У меня не получилось. Ты ни разу не… кхм, — я резко прочистила горло, теперь на самом деле смутившись, ведь чуть не ляпнула того, о чем говорить не стоило точно. — Ни разу не отреагировал на это. Щеки предательски украсил румянец, и я снова порадовалась тому, что Тэхен не может его увидеть, но парень словно прочел мои мысли и пришел в движение, разворачивая нас вокруг общей оси, чтобы через пару мгновений наши взгляды встретились в зеркале, том самом, что в полный рост и обычно стоит именно здесь, иногда кочуя в мою комнату. Трудно сказать, от чего мое дыхание остановилось раньше — от того, как привлекательна была открывшаяся нам обоим картина, или же от того, что наши взгляды пересеклись почти сразу же. Став в лице намного серьезнее, Тэхен выпрямился, поднимая голову, чтобы смотреть прямо в мои глаза, отраженные в зеркале, но продолжил обнимать крепко и говорить прямо над ушком. — Мне приходилось думать о крайне неприятных вещах, чтобы не выдать истинных чувств и желаний каждый раз, когда ты оставляла дверь открытой. Если бы ты вышла и спалила меня со стояком, моя конспирация полетела бы к чертям… Это имеет смысл, а еще… еще это так волнует, что заставляет сердце трепетать от мыслей, что все это время Тэхен на самом деле подглядывал за мной, и справляться с этим для него не было просто. Вот глупая… мне бы возмутиться и накричать на него за такое, а не пытаться сдержать улыбку. — Та-а-ак… — протянула я, слегка прищуриваясь, пока осматривала лицо своего замечательного парня в зеркальном отражении, — ты считал меня привлекательной и подглядывал, пока я переодевалась? И-и-и… тебе хотелось войти, как сейчас? Уголки губ Кима дрогнули в ленивой улыбке, а ладони нежно огладили кожу обнаженного живота, прежде чем парень заговорил снова. — Как и сейчас, мне хотелось не только войти… — Да? — не прекращая улыбаться, я выгнула бровь, склонив голову слегка набок и прикусив игриво губу: — А чего еще тебе хотелось? Покинув плен моих ладоней, пальцы пепельноволосого аккуратно перебросили пряди моих темных длинных волос через плечо, а губы его почти коснулись моей ушной раковины и зашевелились, пока взгляд не покидал моих глаз и гипнотизировал, приказывал в нем потеряться и забыться насовсем и навечно. — Целовать тебя… — томным шепотом прямо в сердце, и тело снова в дрожь. Заметив это, Тэхен, ни секунды не давая мне на попытку прийти в себя, мягко губами своими касается тонкой кожи под ушком, отчего дыхание мое застревает в горле, а сердце валится с ног и сдается всем-всем в этом мире, обещая не сопротивляться больше. Блондин стрелой поднимает свой взгляд с моей кожи к глазам в отражении зеркала, а ладонь, покоящаяся на моем плече всего несколько секунд, вновь отправляется в путешествие, оглаживая руку, пока губы, такие прекрасные губы вновь шепчут на ушко: — прикасаться к твоей обнаженной коже… украсить ее своими поцелуями. Так хочется, чтобы Тэхен пропал из моей головы и перестал так нагло подсматривать мои желания, выдавая их за свои беззастенчиво, но еще больше хочется, чтобы все они перестали быть всего лишь желаниями. И здесь неважно мои они или его… просто по-другому я не смогу, кажется. Не справлюсь с грохочущим внутри грудной клетки сердцем, не совладаю с мурашками, с кожи не сходящими ни на мгновение… я задохнусь просто. Одногруппник не упускает из внимания ни мой нервный вздох, ни лихорадочное движение языком по губам пересохшим. Взгляд его блестит так, что даже отражаясь от зеркала ослепляет, приклеиваясь к моим распахнутым губам, но парень быстро приходит в себя, сглотнув, и улыбается нервно в попытке разрядить обстановку. — Это если вкратце и опуская непристойности. Взявшись дрожью в очередной раз, я сглотнула и, разорвав кольцо любимых рук, развернулась лицом к Тэхену, тут же укладывая руки на его плечи и с радостью вновь ощущая его объятия. — А если… — звучит немного нерешительно и смущенно самую малость, а губы сохнут опять и снова… а взгляд не отрывается от глаз моего парня красивых, бездонных… полных галактик или даже вселенных… и снова в них хочется потеряться… снова в них хочется раствориться насовсем. В нем. Навеки… — …если я не хочу, чтобы вкратце и опуская… непристойности? Хочу каждую деталь знать, Тэхен, насколько бы она ни была незначительной, по твоему мнению, для меня важно все. Каждая мелочь, каждая… все. Хочу все знать, а еще… еще почувствовать. Я все это хочу на себе ощутить, так сильно хочу, что не могу ничего поделать с собой, даже если это безумно смущает. Нет, если честно, то это совсем не смущает. Ни капли. Теперь очередь Тэхена удивляться, очередь его губ распахиваться и сохнуть, и его языку приходится нервным движением по ним пройтись, меня заставляя на него залипнуть. — Я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас, — прошептал Ким, глядя на мои губы неотрывно, и снова облизнулся, застыв на месте. — Но если сделаю это, не уверен, что смогу отпустить… Если ты сделаешь это, уверена, что не захочу выбираться… Тэхену не пришлось принимать решение, быть сильным или давать слабину. Мое сердце все решило за нас обоих… так что в следующую секунду уста коснулись распахнутых губ моего бывшего лучшего друга, который впервые за сотни раз, что я переодевалась в открытой гардеробной, не проигнорировал это и вошел. Первый шаг был единственным, что я смогла сделать, а дальше… дальше я потерялась в прикосновениях, которых мое тело еще ни разу не ощущало в своей жизни, в поцелуях, слишком жарких даже для человека, на ком почти что совсем нет одежды… Ладони Тэхена были всюду, воспламеняя мою обнаженную кожу — гладили, мазали по ней, сжимали или сминали, и каждый раз до в очередной раз сбитого дыхания, каждый раз до остановки сердца, а губы… Тэ не прекращал поцелуев слишком глубоких и откровенных, слишком… опаляющих. Языки беззастенчиво мешались между собой, играя в догонялки, Тэхен отчаянно прижимал меня все ближе и ближе, приказывая задохнуться, а я не сопротивлялась и просто следовала бездумно его приказам. Мне казалось, если он сейчас прикажет мне умереть, я умру, не раздумывая. Ноги подкосились, а из груди вырвался приглушенный поцелуем полустон-полуписк отчаянного удовольствия, когда длинные пальцы Тэ вонзились в мои ягодицы, а язык проник особенно глубоко в ротовую полость, щекоча небо и достигая зева. Устоять на ногах не получилось, но Тэхен слишком быстро решил проблему с моей неустойчивостью, подталкивая меня к невысокой тумбе, в которой я хранила обувь, чтобы, стоит мне в нее врезаться своей пятой точкой, приподнять, усаживая сверху. Секунда одиночества губ, но глаза не отпускают глаз и смотрят одурманено, пока сердца слишком много шума наводят внутри, командуя сократить образовавшееся расстояние. И мы слушаемся, повинуемся, пусть со стороны и выглядит как настоящее безумие. Руки, покоящиеся на плечах парня, тянут его ближе, его руки тянут как можно ближе меня… ноги сами цепляются вокруг чужих бедер, коленей тут же касаются теплые ладони и гладят, гладят… внутри все пылает и это ощущается как самая настоящая пытка…самая великолепная пытка на свете. Мы задыхались… оба, и это было так явно, так очевидно… так здорово. Чувство нехватки кислорода странным образом приносило удовольствие, впрочем, ничего удивительного здесь нет. Даже в учебниках для медицинских вузов так и описывают симптомы кислородного голода мозговых клеток. Эйфория… так вот, что это? Правда ли мы ею окутаны лишь потому, что почти не дышим? Нет, я точно знаю. Потому что намного больше удовольствия приносил тот факт, что задыхается Тэхен. А я… не совсем садистка. Просто чувства, которые испытывает человек, когда осознает, что другому с ним рядом очень и очень хорошо — не передать словами. Если бы меня спросили… именно это я и назвала бы эйфорией. Только это… Но мы задыхались, так что хотя бы на мгновения должны были дать друг другу передохнуть… только из любви. Только из потребности оставить друг друга в живых. — Это… намного лучше того, что я представляла. — Не говори мне таких вещей, Наби, мы должны быть в другом месте через полтора часа, так что… — А может…? Давай не пойдем? — поджимая губы, чтобы хотя бы немного унять их дрожь, я смотрела на Тэхена взглядом полным надежды. Что-то мне совсем не хочется никуда идти… все, что мне нужно — остаться в руках моего парня. Все, что мне нужно — чтобы его губы снова накрыли мои и чтобы с его тела исчезла одежда… чтобы исчезла с моего. — Родителей нет дома, а до кровати всего десять шагов… совсем недалеко… м? Давай просто останемся дома? Я очень хочу остаться… Тэхен молчал, неотрывно глядя на меня, а я не была готова поступать не по-моему. Мы никуда не пойдем и потом попросим у Чонгука прощения… будет неловко, но… это все потом. А сейчас я очень хочу сделать всего десять шагов и упасть на кровать, а потом целоваться, не прекращая, и… А Тэхен все молчит и смотрит на меня, думая о чем-то, но я совсем не хочу, чтобы он думал. Хочу узнать те самые подробности его желаний, которые не вошли в его «вкратце», хочу, чтобы парень не опускал непристойности. Возможно… мне стоит быть немного более настойчивой, чтобы он не чувствовал ответственность, считая, что склоняет меня к чему-то? Закусив губу, я позволила ладошке спуститься по груди Тэхена, огладив ту сквозь ткань футболки, и, опустившись к нижнему краю, проникла под темную ткань, осторожно прикасаясь к горячей коже, что тут же взялась мурашками, стоило кончикам пальцев прикоснуться к ней. Пожалуйста, просто давай останемся здесь? Ким Тэхен смотрел на меня все так же неотрывно, думая слишком о многих вещах, но не сопротивляясь, когда к его телу прикоснулась и вторая ладонь, а ткань футболки скомкалась, поднимаясь вверх в намерении обнажить красивое юношеское тело. Было крайне очевидным, какое занятие я придумала нам обоим на этот день, это не нуждалось в том, чтобы быть озвученным, поэтому я просто ждала ответа от парня, смотревшего на меня неотрывно невероятно долгие десять секунд или дольше. Да или нет? Каким будет твое решение? Тэхен резко подался вперед, впиваясь в мои губы неистовым поцелуем, застав на секунду врасплох, а всего через пару мгновений сам быстрым движением избавился от своей футболки, швыряя ее в пространство небольшой комнаты. И вот руки жмут ближе, а губы целуют жарче, и мои пальцы снова и снова режутся о гладкость любимого тела, к которому вот так прикасаются впервые, хотя сотни ночей репетировали эти движения во снах. Так вот… что такое страсть? Всегда думала, что книги и фильмы врут, приукрашая спонтанность таких вот моментов, а теперь… теперь я сама будто героиня подобного фильма, и мне совершенно плевать на правдоподобность. Я только хочу еще больше поцелуев прекрасных, еще больше прикосновений нескромных желаю… подарить и принять. Бесконечное множество. Слишком дурно, но так хорошо… особенно хорошо, когда губы Тэхена снова украшают невидимыми поцелуями мою шею, а каждое прикосновение с губ срывает блаженный вздох и вынуждает прижаться к парню как можно ближе, глаза зажмурить сильнее и пальцами с силой вонзиться в обнаженные плечи… а сердце сходит с ума от потоков огня, что по сосудам от мест прикосновения рук Тэ, от участков, что покрыты его поцелуями… и с каждой секундой все жарче. — Я прокручивал это в голове сотни раз, Наби, сотни… но даже в моих фантазиях это не было так… — И в моих… Слишком много разговоров, слишком много всего лишнего. Нам совсем незачем отвлекаться, так ведь? Поэтому губы снова цепляют поцелуями губы и топят стоны предвкушения, накаляя температуру наших тел до такой, когда контролировать себя и сдерживаться станет невозможным. Кажется… вот сейчас. — Наби, ты где?! — тихо-тихо звучит где-то вдали, неспособное пробраться к моему сознанию сквозь туман удовольствия, и не проходит даже доли секунды, прежде чем девичий голос звучит совсем близко, — Мне нужно…! Ынби замолкает так же резко, как и мы с Тэхеном осознаем, что ее голос нам не послышался. Моя младшая сестра застревает в дверях гардеробной, а мы отскакиваем друг от друга, насколько это возможно в тесноте заполненной одеждой комнаты. Точнее отскакивает Тэхен, а я подаюсь назад, отодвигаясь от края тумбы для обуви. Губы опухли от поцелуев, поэтому продолжают пульсировать, пропитанные вкусом чужих губ, так что их приходится поджать, стараясь вернуться в реальность окончательно. Ынби почему-то широко улыбается, лениво упираясь в дверную раму плечом и складывая руки в замок на груди. — А что вы делаете? — растягивает она крайне лениво и издевательски — очень в стиле Ынби. Даже не глядя в сторону Тэхена, я точно знала, что он чувствует себя максимально неловко и мечтает провалиться сквозь землю, пусть на деле и старается выглядеть невозмутимо, обдумывая то, как объяснить произошедшее наиболее правдоподобно. Даже любопытно послушать, как он объяснит, что его футболка валяется на полу. К слову, взгляд Ынби ее отыскал уже давным-давно, после чего заблестел еще большим озорством. В отличие от Тэхена, я ничего выдумывать и оправдываться не собиралась. Да и неловкости не испытывала, скорее… злость. Почему эта мелкая разбойница ворвалась сюда в такой момент?! — Я правда должна объяснять? — вскинув брови, поинтересовалась я у младшей сестры, не видя ничего такого в том, чтобы целоваться с любимым человеком в моем личном пространстве, тем более в моем возрасте. — Мне что-то в глаз попало, — добавила я саркастично. — Правда? А я подумала, что вы не сдержались и поддались страсти прямо в гардеробной, — прищурившись, хмыкнула школьница. — Ынби, это… — подал голос Тэхен, так и не сумев закончить свою фразу. — Да-да, уверена, это не то, что я подумала, — «понимающе» закивала Ын, продолжая улыбаться так, словно выиграла в лотерею. Еще не хватало, чтобы Тэхен чувствовал себя из-за нее смущенно. — Ты скажешь, зачем пришла? — вздохнула я, надеясь разрешить сложившуюся ситуацию как можно скорее, пусть уже не выйдет сделать это до того, как Тэхен снова наденет свою футболку. Вот и нужно было Ынби так пялиться на него! — Хотела попросить твое алое платье, но теперь уверена, что ты великодушно одолжишь мне и туфли, — блеснула рядом ровных зубов старшеклассница, вынуждая меня нахмуриться. — И зачем тебе так наряжаться? — Хочу выглядеть немного взрослее… Думаешь, Чонгуку понравится? Ну, конечно, Чонгуку понравится, что шестнадцатилетняя школьница пытается его впечатлить. Особенно если Тэхен прав, и Ынби нравится Чону на самом деле. А вообще любому парню бы понравилось… Ведь Ын очень красива, а это платье… что ж, оно и правда сделает ее еще привлекательнее. Права голоса у меня, кажется, нет, так что все, что мне остается — тяжело вздохнуть, спрыгивая с комода и принимаясь искать то самое платье. Вешалка протянута младшей сестре, а девушка кивает мне в сторону тумбы, на которой я только что сидела, как бы намекая на пару обуви, и заставляет меня недовольно закатить глаза. Она правда не могла прийти за вещами позже? Ей ведь начинать сборы только через несколько часов, почему сейчас?! — Бери все, что хочешь, и уходи. — Чтобы вы снова…? — заговорщицки улыбнувшись, поинтересовалась сестра крайне многозначительным тоном голоса, заставляя меня перебить ее на половине фразы: — Чтобы я могла переодеться. — А… — протянула она издевательски, — извини, что помешала тебе переодеваться. Девушка, как ни в чем не бывало, прошла в гардеробную, вновь стрельнув в Тэхена веселым взглядом, который вынудил его прочистить горло, и пару секунд осматривала несколько пар туфель на каблуке, пока ее выбор не остановился на наиболее подходящих, по ее мнению, к платью. Зацепив из шкатулки какую-то цепочку и прихватив косметичку, решив явно обнаглеть, Ын направилась на выход. Наконец-то… — Ынби… — нерешительно позвал мою сестренку Тэ, когда школьница уже оказалась спальне, покинув гардеробную. Услышав его голос, Ын тут же развернулась вокруг своей оси, снова мне широко улыбаясь. — Я не скажу родителям, если Тэхен уговорит Гука потанцевать со мной сегодня. — Ах ты мелкая шантажистка! Мало того, что практически ограбила меня, так еще и Тэхена шантажировать вздумала? — Вы же не хотите, чтобы вас перестали оставлять одних за закрытой дверью…? Да как она вообще осмелилась нам угрожать?! Я только набрала в легкие побольше воздуха, чтобы возмутиться наглости своей младшей сестры, но так ничего и не сказала, ведь первым заговорил Тэхен. — Я поговорю с ним, — уверил девушку Ким, заставляя ее засиять счастливой улыбкой. — Отлично! Я закрою за собой дверь, продолжайте там, где остановились! Желаю вам счастья! Ын упорхнула, а мое возмущение по поводу сложившейся ситуации с каждой секундой становилось все больше и больше. — Я убью ее, — заявила я крайне серьезно, продолжая пялиться на дверной проем, в котором еще десять секунд назад стояла моя младшая сестра, угрожая мне и моему парню тем, что сдаст нас родителям. Это вообще нормально? — Вышло неловко… — Как она могла войти в такой…?! — начала возмущаться я, переводя взгляд на Тэхена, но тут же смутилась, чувствуя, что щеки розовеют. Господи, разве это нормально? Я совсем не испытывала смущения, прижимаясь к Тэ всем телом или ощущая на себе его руки, не стеснялась, предлагая ему переместиться в постель и продолжить… почему я должна смущаться сейчас?! Да кто придумал это чувство вообще?! И почему вдруг стало неловко от того, что на мне почти нет одежды?! Меня же вот только что еще это совсем не волновало, я только радовалась этому! Почему все так сложно в этом чертовом мире? Тэхен прочистил горло, по всей видимости тоже чувствуя себя не в своей тарелке. Его взгляд упорно избегал меня, а ладони как-то часто потирались о джинсы, выдавая нервозность Кима. Что ж… по крайней мере, я не одна странная… это немного успокаивает. — Я пойду… — проговорил Тэ крайне неловко, так и не взглянув на меня, и направился неуверенным шагом к выходу, — тебе нужно переодеться. — Подожди, — моя ладонь сама поймала руку Тэхена, останавливая его и вынуждая на меня посмотреть, наконец-то. Несильно потянув, я заставила парня подойти ко мне и остановиться совсем рядом, позволяя мне снова уложить руки на его плечи, скрестив запястья у светлого затылка, и привставая на носочки, чтобы поцеловать. Когда я опустилась на стопу снова, Тэхен сглотнул, распахивая свои уста, свой взгляд приклеив к моим. — Давай все же не пойдем? М? Продолжим там, где остановились…? — предложила я, закусив нижнюю губу. — Мы же обещали Чонгуку помощь… — Думаешь, он не справится без нас? Ну, пожалуйста…! Вселенная, молю, услышь мои молитвы! — Я думаю, что твоя неугомонная сестра натворит дел, если мы не будем присматривать за ней, — проговорил Тэхен, убивая мое настроение своим дурацким и никому не нужным рационализмом. Почему он думает сейчас про Ынби, а не о том, чтобы заняться чем-то очень и очень приятным…? Это так расстраивает. — Но мне… — спешит добавить парень еще до того, как мои мысли отразятся на лице или во взгляде, и снова облизывает губы, которые мне тут же очень хочется украсить прикосновениями своих… — мне бы очень хотелось не пойти. Только закончив говорить, Тэхен, видимо, понимает, что именно он сказал, и это заставляет его смутиться и нервно сглотнуть, а меня глупо улыбнуться, тоже испытывая стеснение и чувствуя, как к щекам подступает румянец. Господи, что за нелепая ситуация? Пряча стыдливый взгляд, я уперлась лбом в плечо Тэ и вздохнула поглубже, недовольно бурча: — Не могу поверить, что Ынби испортила все дважды за две минуты. Парень хмыкнул, погладил меня по волосам и вынудил отстраниться, чтобы он смог оставить быстрый поцелуй на моей щеке и улыбнуться мне, отпуская из своих объятий и выбираясь из моих. — Я пошел. — Тэхен… Парень не обернулся и вышел не только из гардеробной, но и из моей комнаты, попутно прихватив свои свитер и джинсовку, оставленные на моей кровати, когда вошел. Тэхен просто ушел, расстраивая меня и оставляя совершенно одну переваривать произошедшее, подсчитывать выживших бабочек и функционирующие нервные клетки, испытывать радость, восторг, смущение и недовольство от того, что такой замечательный момент вот так вот просто закончился… Недовольно скривившись, я обижено надула губы. Почему мы просто не можем не пойти на вечеринку к Гуку? Это нечестно!