Чердак

— Эй, Ди… Ди! Твою мать, почему в этом доме ни до кого не докричишься! Ди! — Иду, мам, - откликнулся блондин, собирая непослушные волосы в хвост. — Ди! Долго мне ещё ждать твой тощий зад? Швагген-Ваггенс младший вздохнул, закатил глаза и неторопливо двинулся в сторону входной двери. — Что случилось? Виктория пыталась вытащить на улицу свой мотоцикл, периодически задевая углы дверной рамы и громко покрывая их отборным матом. Анна, стоящая позади, ухмыльнулась и посоветовала, куда лучше повернуть. Рыжеволосая недовольно огрызнулась: — Да бля, и без тебя знаю! Аня пожала плечами, мол, как скажешь. Ди терпеливо подождал, пока его заметят, однако, проторчав добрую минуту, вежливо кашлянул. Вики наконец обратила внимание на сына: — О, явился! Мы тут с этой дурёхой прошвырнёмся, - Аня весело ему подмигнула, - а ты Чесу пока помоги чердак разобрать. Отца не трогай — он работает. Парень немного подумал и открыл рот, чтобы задать вопрос, но необыкновенно догадливая Вики его опередила: — Не-а, Хэви тоже занят. У него какие-то там дополнительные в школе. Ди хмыкнул; он подозревал, что под «дополнительными» Хэви имел в виду очередное наказание, но благоразумно промолчал. Обидно, что не удастся свалить нудную работу на него…Виктория наконец-то выкатила дребезжащий мотоцикл наружу и, кивнув на прощание, рванула по переулку, подняв тучу пыли. Анна нацепила шлем и скоро её догнала. Ди поморщился, захлопнул дверь и отправился вверх по лестнице. — О, чувак, - привычно растягивая слова, поздоровался Чес, - как раз вовремя. Ты разбираешь шкаф, вон там, в углу. Шатен лениво махнул головой в сторону; при этом длинные сальные пряди блеснули в солнечном свете. Ди подошёл к старинному шкафу и взглянул на него с некоторой опаской. — Начни лучше с нижних полок, там пыли меньше, - посоветовал Чеснок. — Угу, - буркнул Ди, осторожно отворяя стеклянную дверцу. Чес отвернулся и стал переставлять какие-то коробки. Ди провёл пальцем по корешкам книг и стал по очереди вынимать увесистые томики, не особо заботясь о сохранении реликвий, ибо намеревался покончить с уборкой как можно скорее. Вынув все книги с нижнего ряда, парень небрежным движением провёл тряпкой по скрипящей доске. Чес был прав; внизу грязи относительно немного. Произведя ту же процедуру со второй полкой, Ди отметил краешком сознания, что от непривычной нагрузки слегка болят плечи и поясница. Это не ускользнуло от проницательного взора мужчины: — Ломит, да? Спокуха, это с непривычки. Скоро пройдёт. Ди недовольно покосился на Чеса, но промолчал и вновь принялся методично прохаживаться по деревянной поверхности тряпкой. Однако Чеснок вновь его оборвал: — Эй, чувак, ты там поаккуратней. Блондин, как раз сосредоточенно перетаскивающий огромное собрание сочинений какого-то некогда именитого поэта, обернулся и уставился на отцовского приятеля. — Это же книги, - смакуя каждое слово, объявил Чес. «Да ладно», - так и вертелось на языке парня. Иногда логика Чеса казалась ему непостижимой — но, как ни парадоксально, всегда верной. Шатен вообще очень редко ошибался. Невероятно, учитывая его внешний облик, характер, манеру поведения и откровенно похуистичное отношение к большинству разумных существ. — С ними нужно типо аккуратно, что ли, - с улыбкой прибавил тот, как бы поясняя. — Учту, - кисло кивнул в ответ Ди, снова берясь за тряпку. Бережное отношение? Да эта громадина со скучными книженциями пылится здесь уже тучу лет. Будь до книг кому-нибудь дело, они давно лежали бы в другом месте. Внезапно мысли Ди приняли неожиданный оборот: он и раньше замечал этот шкаф, однако никогда не задумывался, откуда же в их доме такое богатство. Не мамино, понятно — Вики «эта нудная хрень» опротивела бы на следующий день после прочтения. Значит, древний шкаф с книгами принадлежал отцу. Себастьян о своём детстве никогда не говорил, во всяком случае, при детях. Про своего деда парень знал очень немного; но Вики и Глэм недавно были на церемонии разделения наследства. Отец, к разочарованию Хэви, вернулся с пустыми руками, из чего Ди сделал вполне логичное предположение: папаша Глэма сильно недолюбливал. Настолько сильно, что не завещал буквально ничего; следовательно, шкаф с книгами не считался фамильной драгоценностью. Сомнения Ди разрешил Чес, с такой ясностью проникший в его мысли, что Ди на миг серьёзно задумался о наличии у того телепатических способностей. — Прикол, Глэм ещё так радовался, когда эту штуку купил. Ну, как купил — выиграл на аукционе каком-то… Сказал, что такое сокровище не должно пропадать. Сейчас-то, понятно, не пригодилось. Вот и пылится тут. Но ты всё-таки осторожно, не поломай чего. Самое главное — оно внутри спрятано. Ди пригляделся к шкафу. Действительно, вещь дорогая — отделка хорошая, стенки украшены искусной резьбой. Но проку от него никакого, только чердак захламляет. — Я понял, - оборвал Чеса Ди и приступил к очистке последнего ряда. Для этого ему потребовалась стремянка, по удачному стечению обстоятельств оказавшаяся тут же. Встав одной ногой на верхнюю ступень, Ди подхватил тройку книг и спустил их вниз. Всё было под контролем; ровно до того момента, как Ди не попытался взять сразу семь томов. Он переоценил свои силы, и последняя книга с жутким грохотом рухнула вниз, раскрывшись на середине. — Ну заебись, - прошептал Ди, спускаясь на пол и стараясь игнорировать укоризненный взгляд Чеса. Парень со вздохом присел и уже собирался поднять злосчастный сборник, как вдруг какой-то невесомый листок с шелестом выскользнул из-под страницы. Ди нахмурился и поднял его вместе с книгой, развернув к себе лицевой стороной. Это оказалась старая фотография. Один из уголков снимка был загнут и слегка помят, но, в целом, сохранился он неплохо. Ди заинтересованным взглядом скользнул по фотографии, разглядывая лица людей. Их было всего двое; молодые парни, оба примерно его возраста. Стоящий левее радостно улыбался, одной рукой показывая знак победы, а другой облокотившись на приятеля. Другой держался поскромнее, лишь приподнявшиеся уголки губ и слегка порозовевшие щёки выдавали его хорошее настроение. Первый был одет небогато: затасканная красная футболка, зелёный пиджак с заплаткой и причудливое (вероятно, единственное) украшение — белые бусы. Тёмно-русые непослушные волосы, явно давно не стриженные, разметались вокруг головы. Отсутствие переднего зуба и характерный широкий нос помогли Ди признать в нём Чеса. Второй же был полной противоположностью товарищу. Он чем-то напоминал Ди: спокойные, слегка печальные голубые глаза, светлые прилизанные волосы. Весь его внешний облик с потрохами выдавал в нём богатого сынка. Изящный чёрный костюм, бабочка и белоснежная выглаженная рубашка удивительно ему шли; казалось, парень родился в роскоши. Но едва заметные синяки под глазами и затаённая боль, как-то странно сковывающая всё его тело, давали понять, что живётся ему несладко. Неужели… это отец? Ди повнимательнее вгляделся в снимок. Вроде, больше и быть некому — но всё же так непривычно видеть Глэма… таким. Строго одетый, старательно причёсанный парень лишь отдалённо напоминал нынешнего себя. Никаких привычных атрибутов: ни туши на ресницах, ни джинсовки с цепями и броскими значками, и, что самое главное — ни намёка на фирменную намертво приклеенную улыбку. Ди, совершенно забывший про уборку, облокотился на стремянку, задумчиво покусывая губу. Тем временем Чес окончательно расправился с коробками и заглянул через плечо Ди. — О, а я-то думал, куда Глэм её подевал, - хохотнул он, протягивая руку за снимком. Ди машинально отдал, всё ещё погружённый в размышления об образе парней на фотке. — Это… мой отец, да? - неуверенно спросил Ди, слегка наклонив голову набок. — Ага, - удовлетворённо протянул Чеснок, хмыкнув. — Сам на себя не похож был. Если бы не я, - он хвастливо подмигнул, - папаша твой загнулся бы совсем. — Гонишь, - недоверчиво отозвался блондин, забирая фотографию. — Честное гитарическое, - приподнял руки Чес, самодовольно ухмыляясь, - чистая правда. — Совсем не похож на Глэма, - Ди повертел снимок в руках. — Ну, так это и не Глэм, - как нечто само собой разумеющееся пояснил мужчина. — В смысле? Ты же сам только что сказал… — Я сказал, - перебил Чес, открыто улыбаясь, - что это твой отец. Но ещё не Глэм. Пока — Себастьян Швагген-Ваггенс. Он вздохнул и тоже устремил взгляд на фотографию: — Глэмом он стал потом. Когда нашёл себя, ну, настоящего. Самое сокровенное, главное, то, что внутри него спрятано было. Ди начал опасаться, что на Чеса напала охота пофилософствовать, а потому торопливо спросил: — Я заберу себе, ладно? — Да без базару, бери, - пожал плечами Чеснок. - В рамочку, что ли, вставишь? Ну, давай. Книги в шкаф составь, с остальным я уже закончил… Покурю пойду. Хлам только вынесу, - он кивнул головой на кучу мусора у двери, - и всё, зашибись — Вики не придерётся. — Ладно, - легко согласился Ди, пряча драгоценную фотографию в задний карман джинсов и вновь забираясь на стремянку. Уже выполнив порученную ему ответственную работу, парень мягко спрыгнул на пол и вновь достал фотку. Ему на ум непонятно почему пришли слова Чеса: самое главное — внутри. И внезапно он понял. Как шкаф с книгами и стеклянными дверцами внутри чердака. Как потрёпанная книга внутри старинного шкафа. Как снимок, потерянный среди пожелтевших страниц, испачканных монотонным текстом. Как яркий, бунтующий Глэм внутри одинокого Себастьяна. Ди вдруг очнулся. Чес уже давно ушёл, а он всё ещё здесь, на чердаке, стоит, как кретин, задыхается от пыли и рассуждает о фотографии двадцатилетней давности. Ди ухмыльнулся своим мыслям, бережно положил фотографию обратно и вышел, плотно притворив за собой скрипящую дверь чердака.