На войне как на войне, знаете ли: лучше быть живым параноиком, чем мертвецом, который ждал от жизни только приятных неожиданностей... Одним словом, я не люблю сюрпризы. Зато они меня просто обожают. Макс Фрай. Болтливый мертвец.
Говорят, что можно влюбиться с первого взгляда. Об этом грезит каждая девочка, насмотревшаяся фильмов компании Disney, где обязательно случается happy end. Об этом светлом чувстве слагают стихи, пишут романы, посвящают песни, однако многим ли удаётся встретить такую любовь? Ромео и Джульетта — исключение, а не правило. Именно поэтому Антона сейчас интересовало совсем другое: можно ли возненавидеть человека каждой клеточкой своего тела с первого взгляда? Он смотрел на элегантно вошедшего в кофейню Попова и хотел, чтобы он также охуенно вышел. Желательно в окно. В образе этого человека раздражало всё: его неаккуратно разбросанные по голове тёмные волосы, которые выглядели так, будто по дороге его как минимум засосал смерч, его тонкая джинсовая куртка, рваная на плечах, его солнечные очки с ярко жёлтыми стёклами, оставляющими отражение на лице, от чего то было похоже на яичницу. Приятные черты лица казались Шастуну ужасными, тело слишком хорошим для среднестатистического человека — то есть плохим, и лишь затягивающаяся рана на левой щеке понравилась юноше. Если быть честным, то Антон редко кого-то ненавидел, но эта персона оказалась в «зоне отчуждения», то ли из-за слишком хорошего для России внешнего вида, то ли из-за надменного выражения лица, с которым он осматривал помещение. Дима поднял руку и помахал вошедшему парню, за что Шастун хотел отдельно послать его на три буквы. Сидели бы тихо, глядишь и не заметил бы. Конечно, подсознание, не лишённое здравого смысла, подсказывало: «С ним выйдет отличная статься, придётся потерпеть». От таких мыслей Антону хочется принять горизонтальное положение и биться кулачками о пол, пока плитка не начнёт крошиться от его ударов. Попов медленно подходит к ребятам, будто бы сомневаясь, что он по адресу. «Ну да, куда этому манерному зазнайке до нас, простых смертных», — думает Шастун. — Дима? — уточняет Арсений, глядя на Антона. «Да сам ты Дима! Пошёл в жопу!» — вопит подсознание юноши, но вслух он произносит только ледяное: — Нет. Попов, не обращая никакого внимания на тон мальчишки, одаряет его белоснежной улыбкой, от которой у Шастуна в голове прибавляется пунктик к списку: «За что я возненавидел Арсения Попова», и поворачивается к до невозможности вдохновлённому Позову, недоумевающему почему его друг так агрессивно настроен. — Дмитрий Позов, — парень протягивает ладонь для рукопожатия. — Арсений Попов, — сжимая в своей руке руку, протянутую ему. Антон прыскает от смеха при виде рукопожатия, вспоминая, как три недели назад они с Димой точно так же и тут же заключали сделку. Ну что, как тебе результат, Антоша? — Это Антон, — представляет друга Позов, прикидывая у себя в голове, что парень, кажется, решил этого не делать вовсе. Арсений снова расплывается в улыбке и протягивает ладонь Антону. Шастун с нескрываемой неприязнью смотрит на этот жест и, не вынимая рук из кармана объёмной толстовки, произносит безэмоциональное: — Приятно познакомиться. Попов ничего не понимает. В данный момент как минимум то, зачем его сюда позвали и почему этот нескладный русоволосый парень ведёт себя так, будто у Арсения на лице написаны все его преступления. — Название забавное у кафе, — пытается разрядить обстановку он, присаживаясь на диванчик к более дружелюбному парню в очках, — D'accord les gars, très drôle! Я от души посмеялся. Помните, Шастун посчитал, что только умственно отсталый посчитает такой каламбур смешным. Ликуйте, он сидит напротив, раздражая юношу всё больше с каждой секундой. Ещё и возомнил себя героем романа «Война и мир». Гадство. За столиком повисает гнетущая тишина. Арсению становится неловко, а от этого жарко, поэтому он снимает с себя джинсовку, на что получает смешок Антона и фразу типа: «А то ведь в ней пиздец как жарко…», которую парень шепчет себе под нос, отвернувшись к окну. — Ммм, — тянет Дима, думая с чего бы начать разговор, — мы собрались тут, потому что от вас, Арсений, требуется дать интервью. Как бывший выпускник школы, для школьной газеты. Попова захлёстывает волна самовлюблённости и он, закидывая руку за голову, снова улыбается. Шастуна скоро можно будет выносить: он просто лопнет. Юноша внимательно всматривается в лицо сидящего против Арсения и отмечает интересный факт: сколько бы этот придурок не улыбался, его глаза безжизненны и полны необъяснимой боли. Мальчишка даже начинает испытывать жалость, но ненависть возвращается, когда Попов с пафосом произносит: — Можно на «ты». Я вроде ещё молодой и красивый. — Знаешь что, — тянет Шастун, через стол наклоняясь к мужчине и почти касаясь его носа кончиком своего, от чего у Арсения сбивается дыхание, — мне кажется: ты нам не подходишь. Нужна интересная биография, а не заносчивый выскочка с аристократическими замашками. То, что ты «Арсений Шредингера», конечно, довольно-таки интересно, но нам видимо не по пути — ты меня бесишь! Попов от такой новости знатно***
На улице, несмотря на весеннее солнце, было довольно-таки промозгло. Прохожие кутались в шарфы, отмачивая шутки про то, что первое апреля без снега, то же самое, что первое апреля без смеха — что-то несуществующее в этой вселенной. Кто-то тёр друг о друга замёрзшие ладошки, проклиная себя за забывчивость и моля бога о паре перчаток, а кто-то вечно поправлял слезающую с головы шапку. Двое курили. В холодную погоду курить всегда труднее, потому что морозный воздух и так тяжело оседает в лёгких, что уж там говорить если к курильщикам он попадает вперемешку с сигаретным дымом. Пальцы немеют, придерживая сигарету, а если тебе повезло замёрзнуть до того, как ты подкурился, то возможно немели они ещё на этапе прокручивания колёсика зажигалки. Людям с кнопочными везло больше — никакого тебе колеса фортуны: повезёт покурить или нет. Несмотря на все эти сложности, двое делали затяжки. — Это что, блять, было, Шаст? — интересуется друг, выдыхая клубок серого дыма из напряжённых губ, — ты чего на него так взъелся? Ты же так себя никогда не ведёшь! Антон закатывает глаза и затягивается до тех пор, пока во рту не начинает неприятно першить. Опять нотации. — Я сам не знаю, просто он меня раздражает. Весь такой манерный, не пойми что из себя строит, а на деле и пару слов связать не может, — заключает Шастун и, как бы в подтверждение своих мыслей, отводит глаза к небу и кивает головой, делая очередную затяжку. — И всё-таки он нам нужен, никого с историей воскрешения из мёртвых мы больше не найдём. Это факт, — рассуждает Дима. — Получается, что нужен, — соглашается Антона, туша сигарету о стену, — статья ведь важнее неприязни… Только не буду гарантировать, что после следующей встречи, он сможет похвастаться своей жизнью. Мало ли что выкинет? Позов усмехается, делая последнюю затяжку и размышляя о том, что пора завязывать с табакокурением. — Пойдём, Отелло недоделанный.***
Арсений идёт по улице в одной толстовке, неся джинсовую куртку в руке. Ему плевать какой минус на улице — внутри него пожар. Пожар, искру которому дал паренёк, презирающий Попова, а раздул звонок Оксаны: «— Арс, тут такое дело. Короче приходи домой. К себе. Твои вернулись.» Кто-нибудь знал, что одиннадцать слов могут отключить твои мозги, заставить тебя идти, не соображая где ты находишься и куда, собственно, идёшь? До сегодняшнего дня Попов этого не знал, а сейчас даже проверил на практике. И правда. Работает. Кроме этих роковых четырёх предложений девушка успела сообщить, что она ничего говорить им не будет, потому что не сможет. А Арсений якобы сможет. Он в данный момент не уверен, что дойдёт до дома, а тут такой шаг: встретиться с мамой и сестрой, который считают, что ты мёртв последние три года. А до этого скорее всего два года ненавидели его за уход из семьи. Казалось бы, чего проще? На самом деле — всё что угодно. Сдать ЕГЭ, добиться внимания девушки или парня, выступить с докладом на международной конференции, управлять подводной лодкой — любая деятельность человека кажется легче, чем то, что сейчас предстояло сделать Попову. Ноги предательски приносят его к подъезду, а руки тянутся к связке с ключами. И снова пахнет сыростью и хлоркой. И снова на десятый этаж пешком. Три недели он мог спокойно готовиться к встрече с этими людьми, но всё откладывал этот момент, как ученики подготовку к экзаменам. Теперь у него осталось максимум двадцать минут и жуткий мандраж. Набор получше подарочных коробок с гелями для душа. Преодолев лестницу, Арсений не захотел пить, не выдохся, не чувствовал боли в ногах. Арсений вообще не уверен, что последние минут он поднимался куда-то. Может, он всё ещё внизу? Нет. Он снова у двери, в которую боялся постучать три недели назад. Он снова боится. «Просто постучи или убеги отсюда,» — кричит подсознание, но Попов не слушат. Попов просто стоит у двери. Спустя десять минут такого времяпрепровождения он всё-таки пересиливает себя и пару раз неуверенно ударяет кулаком по металлической поверхности. — Открыто! — звучит из квартиры мамин голос. Мамин голос. Сколько ты его не слышал, Попов? Пять лет… Он дрожащей рукой открывает дверь и вступает в слабоосвещённый коридор. Всё так же как пять лет назад, когда он убегал отсюда. На серой стене большое зеркало, в котором отражаешься с головы до пят, напротив — чёрный матовый шкаф с коллекцией статуэток, стоящих бешеных денег (коллекционирование — хобби отца), вешалки из чёрного металла, завешанные куртками, ниже небольшая софа и шкафчик для обуви. Parfaitement! Всё как раньше, только… Только помимо портрета отца, висящего правее шкафа, с чёрной лентой в правом нижнем углу, висит такой же портрет Арсения. Знаете, когда в самый, как вам кажется, ответственный момент в жизни, в голову начинают лезть всякие ненужные мысли, одна цепляется за другую, и вот вы уже несётесь кубарем вниз, не успевая ухватиться ни за что, а только усугубляя ситуацию внутри своей черепной коробки. Вот Арсений, например, именно из-за этого стоял и осматривался по сторонам, пока в его голове играла песня: «Там, где-то старая мельница крутится-вертится Бьется о камни вода Старая мельница, все перемелется Только любовь никогда» Однако все мысли разом вылетают, когда знакомый голос интересуется: — Кто там пришёл? Вопрос, который Попов оставляет без ответа, был задан его сестрой. Викой Поповой. У Арсения подкашиваются ноги, а в воспоминаниях снова мелькает прощальный взгляд сестры, полный презрения. — Вика, посмотри кто там! — доносится с кухни, под шум воды и телевизора, мамин голос. Комнату озаряет вспышка света: над головой мужчины зажигаются лампочки, от чего тот недовольно морщится и щурит глаза. Ему хочется сказать, что он ошибся дверью и выйти, пока никто его не увидел, но ноги будто бы свинцом наливаются, и он не может двинуться ни на шаг. Встречи не избежать. — Вы к кому? — спрашивает девушка, не отрываясь от телефона. Снова не получив никакого ответа, она поднимает рассерженный взгляд на нежданного гостя, намереваясь, как минимум, сказать ему пару ласковых слов, но лишь беззвучно открывает рот и опирается рукой на дверной косяк, чтобы удержаться на ногах. — Как? — только и выдыхает она, не отрывая взгляд от своего, вроде как, покойного брата. В коридоре настолько тихо, что Арсению кажется, будто бы он слышит, как бьётся сердце Вики. Молчать у него, как все мы поняли, получается лучше всего, поэтому он не предпринимает попыток завязать диалог. Тишину разрезает голос мамы: — Ну кто там, Вика? — женщина выключает воду, бросает что-то на стол (скорее всего полотенце, ведь звук был не очень громким) и начинает двигаться в сторону коридора, — ну как будто призрака увиде… Договорить фразу ей не удается, ведь её глазами предстаёт Арсений. Вроде как, покойный сын. Женщина прикрывает ладошками рот, не обращая внимание на тарелку, которую она держала в руках. Та звонко разбивается о пол, что должно было бы подействовать отрезвляющим фактором для всех. Однако семья Поповых продолжает находиться в оцепенении, пока по первому каналу передают потепление. Не знаю, как во всём Омске, но в этой квартире температура сейчас точно ниже нуля. Арсений переводит глаза с сестры на маму и обратно, а в голове уже даже Игоря Николаева не играет. В голове гнетущая пустота, благодаря которой он не может из себя и слова выдавить. — Что гремит? — интересуется кто-то из глубины квартиры писклявым голосом, выговаривая букву «р», как нечто среднее между «в» и «л». Через несколько мгновений Викину ногу охватывают две маленькие ладошки, а синие глаза недоверчиво изучают, мужчину, стоящего на пороге. «— У Вики что есть дочь? Ей же всего двадцать, а девочка уже взрослая. Может, просто в няньках?» — думает Арсений, понемногу выходя из состояния транса, — «Нет, это точно её ребёнок, у них же абсолютно одинаковые глаза!» Вот только Попов не учитывает одного: такие глаза не только у сестры… — Это же папа, — тихо шепчет маленькая девочка, постепенно покидая своё укрытие и двигаясь в сторону Попова. У неё глаза Арсения. — Папа! — кричит малышка, пока бежит до***
После тяжёлого дня всегда хочется развалиться на кровати и просто залипать в потолок, не делая ничего. Это такое состояние, когда даже полистать ленту в инстаграме или вконтакте лень. В такие моменты твоё основное занятие лежать и радоваться тому, что этот сложный, скучный, богатый на неинтересные события день остался позади, а завтра тебя непременно будет ждать день получше! День Антона нельзя назвать тяжёлым. Опиши ему кто-то пару-тройку недель назад вкратце события данного дня, он бы скакал до потолка от радости: наконец-то они нашли того, про кого напишут статью. И всё бы хорошо, но к сожалению этот человек Арсений Попов. Конечно, Шастун слегка приукрасил у себя в голове триаду о том, как ненавидит мужчину с первого взгляда, ведь они виделись много раз, когда учились в одной школе. Точнее Антон много раз видел Арсения: мечту каждой девочки в школе с первого по одиннадцатый класс, лучшего ученика в мире, самого талантливого актёра. А Арсений Антона не видел никогда. Он вообще вряд ли когда-нибудь опускал глаза вниз, ведь вечно ходил с задранным носом. Конечно, сначала маленький Антоша смотрел на этого короля школы с упоением, мечтая вырасти и стать таким же активистом и красавцем, но потом произошёл случай, навсегда изменивший отношение мальчика к Попову. Сегодня у третьеклассника Антона Шастуна лучший день в жизни. Сегодня в школе концерт, на котором он дебютирует как лучший в мире поэт. Он тщательно готовился к этому событию, усердно выбирал рубашку и следил за тем, чтобы мама её идеально выгладила, наизусть зачитывал стихотворение собственного сочинения, так что все домашние уже выучили его. Сегодня всё должно быть идеально. Актовый зал понемногу заполняется учениками и учителями, даже некоторые родители приходят посмотреть на своих деток. Антон стоит за кулисами и оглядывает пришедших. Он совсем не волнуется — когда до твоей мечты остаётся один шаг, волнения надо отбросить в сторону. Мальчик одергивает белую рубашку и отходит в комнатку для подготовки к выступлениям. Одними губами он вновь начинает повторять: «Я задумался: а что такое счастье? Это лишь улыбка на лице? Может это браслет дружбы на запястье, Или ожидаемый сюрприз в яйце? Может счастье — это получить пятёрку Или на каникулы уйти, Сложную сказать скороговорку, Новый механизм изобрести. Это всё — счастливые события, Их в одно увы мне не сложить Сделал я великое открытие: Каждый счастье сам определит Вот мы и узнали всё — чудесно! К чему эта вся пустая болтовня? Но мне очень стало интересно: Что же значит счастье для меня? Счастлив я, когда гуляю долго, В новый год, когда всю ночь не сплю И когда под высоченной ёлкой Я с утра подарки нахожу! Счастлив летом ездить я в деревню, Рыбу с дедушкой ходить ловить, Кушать пирожки там ежедневно И, конечно, чай из самовара пить Получается, что даже сам я Счастье одним словом не могу назвать Что же делать? Как же всё узнать мне? Что мне счастьем надобно считать? Думал я не день, не два — неделю, И однажды бутерброд жуя, В голову пришло мне озаренье Счастье для меня — моя семья!» Убедившись в том, что он помнит стихотворение, мальчик стал ждать начала концерта. В комнату приходят новые люди, они о чём-то разговаривают и смеются, а Антон, даже не вслушиваясь в их болтовню, смеётся тоже. Сегодня самый лучший день в его жизни. Дверь распахивается и в наполненное людьми помещение заходит педагог-организатор и ученик одиннадцатого класса Арсений Попов. — Арсений, пойми, в концерте всё по минутам расписано. Чем же ты раньше думал, когда мы готовили номера? Мне тебя совсем впихнуть некуда…— причитает девушка, размахивая руками. — Гульнара Александровна! У меня подготовка к экзаменам каждый день, я совсем забыл про этот концерт, — нараспев тянет юноша, наклоняя голову набок и лукаво улыбаясь, — может найдётся местечко, всё-таки последний год в школе, больше не смогу уже выступить никогда… Учительница тяжело вздыхает, с ног до головы оглядывая Попова. И правда последний школьный концерт у парня, нельзя не дать ему выступить. — Хм, — девушка пробегает глазами по комнате, и в её голову приходит гениальная мысль, — Шастун, подойди-ка сюда. Антон, абсолютно не вникающий в суть разговора, так как его кроме почти сбывшейся мечты в данный момент ничего не интересовало, удивлённо поднимает голову на учительницу: — Да, Гульнара Александровна. — Антоша, — ласково начинает девушка, присаживаясь перед округлившим глаза мальчиком, — ты хороший мальчик? — Д-да, — запинаясь, произносит Шастун, всё ещё не понимая, что от него хотят. Антон про себя замечает, что от Арсения пахнет табаком, и тут же даёт себе обещание никогда не курить. — Ты же только в третьем классе, малыш. Может уступишь Арсению своё время выступления, а у тебя ещё будет время через год? Антон усиленно крутит головой в разные стороны. Сегодня же самый лучший день в его жизни, всё не может пойти так! — Ну, Антош, Арсений заканчивает школу, у него возможности больше не будет, а у тебя ещё столько лет впереди, — успокаивает его учительница, поглаживая по плечу. Антон еле держится, чтобы не заплакать. — А почему я? Ещё же много участников, кроме меня, — начинает искать альтернативу Шастун. Он своё без боя не отдаст. — У тебя же стихотворению просто, а люди готовили номера неделями, — вставляет Арсений, — ну чё ты, малой? Какая тебе разница? Какая разница? Да, у Антона вся жизнь рушится прямо сейчас, а этого никто не замечает. (И сколько ещё раз это будет в его жизни). — Но я тоже готовился, мне выступить то пару минут, — протестует мальчик, чувствуя, как глаза наполняются влагой. Учительница закусывает губу. Как объяснить маленькому мальчику, что всё расписано по минутам, потому что ровно в 12:00 приедет выступать депутат, и он ждать никого не будет. — Да ладно, малой, не ной! Пацаны не плачут, — усмехается Попов, слегка ударяя мальчика по плечу, — выступишь ещё. Учительница улыбается Антону, который уже даже не пытается сдерживать слёзы, обнимает его и уходит с Арсением к группе каких-то старшеклассников. А Шастун стоит и плачет, глядя им вслед. Никакого дебюта сегодня не будет. Сегодня Антон начинает ненавидеть Арсения. Несмотря на то что, мальчику обещали, что он выступит через год, ничего такого не произошло, потому что школа была закрыта на карантин из-за вспышки гриппа. Ещё через год Антон попал в больницу со сломанным носом, как раз во время, когда должен был пройти школьный концерт. На следующий год Антону стало всё равно. Дебют как поэта его больше не интересовал, но Арсения он от этого не любить не перестал, потому что верил в эффект бабочки. Возможно, если бы не этот заносчивый старшеклассник, жизнь Шастуна сложилась бы по-другому. А теперь он снова врывается в жизнь Антона, в самый важный для парня её момент. Теперь Попов либо поможет Шастуну добиться мечты… Либо снова всё испортит. d'accord les gars, très drôle — да ладно, ребята, очень смешно je suis désolée — извини pacifiquement — мирным путём parfaitement — прекрасно