***
Карасуно находились в состоянии беспокойства, одновременно подавленные поражением и волнующиеся за своего друга. Асахи был известен своим стеклянным сердцем, и они знали, что он не очень хорошо воспринял их проигрыш, - ситуация с соулмейтом, по всей вероятности, совершенно не помогла. Сугавара, который внимательно следил за происходящим, наконец решил отправиться в туалет, где, как он полагал, Асахи заперся в приступе жалости к себе. - Асахи? Ответа не последовало, его голос эхом разнесся по всему туалету. Однако была закрыта только одна кабинка, и Сугавара был уверен, что его друг заперся внутри, закрыв голову руками и сдерживая слезы. - Асахи, я знаю, что ты там. Давай, открывай. Это я. Прошло мгновение, и, действительно, дверь с тихим скрипом отворилась, показывая Асахи, сидевшего на закрытом сиденье унитаза с красным и мокрым от слез лицом. Сугавара на мгновение задумался, что бы такое сказать своему другу, чтобы поднять его настроение, но ничего подходящего не нашёл. К счастью, именно Асахи заговорил первым, его голос дрожал, а слезы щипали уголки глаз, угрожая пролиться снова. - Мне жаль. Мы проиграли из-за меня, я… - Нет. Прекрати. Мы проиграли, но мы команда, и я… я не должен был так сильно на тебя полагаться. И Аоне... Сугавара заметил, как исказилось в разочаровании лицо Асахи, когда он произнес это имя. Из поведения обоих парней Сугаваре было ясно, что таймер Аоне остановился одновременно с таймером Асахи, что делало все намного сложнее, чем должно быть. Тем не менее он продолжил. - Аоне исключительно опытный игрок, но мы знали, что защита Датекo не имеет себе равных. Нам просто нужно больше работать, чтобы мы могли остановить их в следующий раз. У нас целый год, Асахи. Остался целый год, и кто знает, какими игроками будут наши первогодки? Это всего лишь одна неудача. Мы все еще можем попасть на национальные в следующем году. В следующем году мы попадем на национальные. Однако слова Сугавары не были услышаны, как он и думал. Он знал, что игнорирует слона в комнате, но, честно говоря, не знал, что сказать по поводу того, что Аоне - соулмейт Асахи. Асахи снова закрыл лицо руками. Дверь в туалет распахнулась позади них, и оба друга резко подняли глаза, пугающая фигура смотрела на них обоих сверху вниз. Дверь кабинки перед Сугаварой снова захлопнулась. Скрывая боль, которую он чувствовал, Аоне подошел к двери и постучал в нее так тихо, что едва можно было услышать. Прошло мгновение, прежде чем столь же неслышный голос ответил изнутри. - Занято. Сугавара с трудом удержался, чтобы не закатить глаза. Хотя он жалел Асахи, его поведение по отношению к очевидному соулмейту было где-то между нелепо смешным и грубым, независимо от того, понимал он это или нет. Аоне, несомненно, тоже через многое прошел, и им обоим нужно было решить эту проблему вместе, без вмешательства Сугавары. С этой мыслью он решил уйти, оставив Аоне и Асахи наедине. В ванной комнате воцарилась неловкая тишина, если не считать капель из протекающего крана. Голоса эхом отдавались в коридоре снаружи, и лицо Аоне вспыхнуло, когда он попытался придумать, что бы такое сказать. - Твои... атаки... были мощными, - пробормотал он наконец. Нет ответа. Он переступил с ноги на ногу, его голос стал еще тише, чувствуя, что его слова обречены на провал. - Я... извини, я не... ну, ты понимаешь. Я не... Эм. Я не... выгляжу как идеальный... партнер… При этих словах желудок Асахи скрутило судорогой. Конечно, несмотря на то, что произошло между ними, он сбежал, не задумываясь. Он прокрутил в голове произошедшее сначала, только с точки зрения Аоне, и внезапно почувствовал себя отвратительно из-за ужасного недоразумения. Он вдохнул, пытаясь выровнять голос, и ответил. - Это... это не совсем так. Я просто, ну ты знаешь... мы проиграли, и я ... - Но разве ты не хочешь поговорить? Аоне сам поразился своей внезапной настойчивости. Он надеялся, что не напугал свой третий номер. Асахи замер, не зная, что сказать. Неважно, сколько раз его семья рассказывала ему о том, как они нашли своих соулмейтов, сколько бы друзей не видел с пустыми таймерами в объятиях друг друга, ничто не могло подготовить его к той реальности, что предстала перед ним сейчас. Да, он не смог набрать ни одного очка, и да, причиной тому был прежде всего парень, стоявший перед ним за дверью кабинки, но факт оставался фактом: судьба безвозвратно связала их вместе. Асахи встал и открыл щеколду, дверь снова открылась. Аоне уставился на него сверху вниз, его щеки порозовели. Асахи понял, что его собственные щеки были почти такими же. - Я… Азумане Асахи, - тихо сказал он. - Аоне Таканобу. - П-приятно познакомиться, Аоне-сан. В этот момент, впервые за весь день, лицо Аоне расплылось в застенчивой улыбке. Асахи не удержался и улыбнулся в ответ, вытирая влажные щеки. - Аоне. Просто Аоне... будет нормально. - Хорошо, Аоне. Асахи тоже нормально. - Постой, - внезапно сказал Аоне и вздрогнул, осознав, насколько громко это прозвучало. - Я-я... прости... это просто ... Таканобу. Просто Таканобу. - Правда? - неуверенно спросил Асахи. Румянец Аоне рос вместе с его улыбкой. - Да. Мы же соулмейты.Часть 1
8 июня 2020 г. в 00:51
Асахи отчаянно пытался не думать о таймере на своем запястье. Он прекрасно знал, что менее чем через полчаса он встретит свою половинку. Хотя он обычно закрывал свое запястье напульсником, чтобы не отвлекаться, как это делали многие, он всегда снимал его перед матчем, так как боялся, что он может помешать его движениям. Теперь же эти цифры были видны всем.
00:00:23:39
Всего через двадцать три минуты он встретит человека, с которым ему суждено провести остаток своей жизни. Тот факт, что ему предстояло сыграть в матче префектуры, нисколько не помогал его нервам.
Пока Карасуно выстраивались в линию, Асахи старался сохранять спокойствие, осматривая спортзал. Сначала он посмотрел на трибуны - хотя и понимал, что вряд ли кто-то из зрителей вдруг выбежит на площадку и представится посреди игры. Он просто откладывал правду - через двадцать три минуты рядом с ним будут только те люди, которые сейчас стоят на корте. Очевидно, что это не мог быть кто-то из Карасуно. Единственным выводом, который можно было сделать, было то, что его соулмейтом был кто-то из их противников - либо они, либо рефери. Коснётся он сетки или сделает заступ ногой через двадцать три минуты, что приведёт к их первому судьбоносному взаимодействию? Это было вполне возможно.
Асахи почувствовал, что вот-вот потеряет сознание.
Не помогало и то, что вся его команда была обеспокоена, все их взгляды были обращены на него. В этот день он проснулся от многочисленных сообщений; большинство (а именно Нишиноя) поддерживали его, подбадривая в начале судьбоносного дня, в то время как другие (а именно Дайчи) писали ему напомнить, чтобы он не терял концентрацию. Однако это оказалось невероятно трудно. Тем не менее, его желание победить было сильно, и у него есть друзья, готовые прикрыть любые ошибки, но он не мог избавиться от мысли, что если они проиграют, то, вероятно, это будет из-за него.
Первые пятнадцать минут игры прошли без особых проблем. Как только он полностью погрузился в игру, Асахи стало немного легче сосредоточиться, хотя он знал, что время приближается, и тяжесть, которую он ощущал в животе, становилась все больше.
Пятнадцать минут. Десять минут. Пять минут.
Асахи почувствовал, что его тошнит.
Одна минута.
Он попытался сосредоточиться, когда мяч полетел в его сторону. Сугавара сделал идеальный пас для него, теперь у него был шанс...
Он прыгнул, пробивая по мячу.
С другой стороны сетки в воздух взметнулись руки, закрывающие ему обзор.
00:00:00:00
Он увидел цифры не на своей руке, а на левой руке центрального блокирующего, который так ловко блокировал его атаку.
Прозвучал свисток, означающий очко Датеко. Асахи потребовалось мгновение, чтобы вернуться на землю, все его тело словно онемело, когда все остальные вернулись на свои позиции. Все, кроме него и седьмого номера Датеко.
Для них обоих время, казалось, остановилось. Асахи был очень напуган человеком, который сейчас смотрел на него из-за сетки. Он всегда казался мрачным, - из-за отсутствия бровей на его лице было мало эмоций. Он был чуть выше самого Асахи и производил устрашающее впечатление. Асахи вспомнил, что его зовут Аоне, Аоне Таканобу. Опора Железной Стены Датеко.
По другую стороны сетки, несмотря на его спокойный вид, Аоне находился в таком же состоянии внутреннего беспорядка. Он одновременно грезил и боялся этого дня. Он провел бог знает сколько времени, переживая о реакции его родственной души на него - ему даже снились кошмары, что он наконец-то встретил своего соулмейта, но тот в страхе убегал от него. И хотя он убеждал себя, что вряд ли это произойдет в реальной жизни, этот страх просто вернулся, когда он выстроился со своими товарищами по команде перед матчем, осматривая своих противников - и, вероятно, возможных партнеров по жизни.
Его непроницаемое бесстрастное лицо хорошо скрывало нервозность, когда он смотрел на состав Карасуно. Несмотря на то, что он изо всех сил старался не судить никого из них - в конце концов, его родственной душой мог быть любой из них - его взгляд был прикован к их третьему номеру. "Милый," - подумал он. Внезапно его разум наполнили сладкие фантазии - он и третий номер на свидании в парке на пикнике, он и третий номер делят свой первый поцелуй, он и третий номер сидят вместе на холме ночью, наблюдая за звездами. Он моргнул, надеясь, что тепло, которое он чувствовал на своих щеках, не превратилось в заметный румянец.
Аоне хотелось пнуть себя за то, что он так думает об этом парне, – насколько он понимал, его соулмейтом вполне мог оказаться их буйно выглядящий либеро. Разница в росте, безусловно, сделает их интересной парой, как ни посмотри. Кто бы это ни был, он знал, что ему не стоит торопиться, - и все же он не мог отделаться от ощущения, что их номер три выглядел явно более нервным, чем его товарищи по команде в преддверии матча, который должен был вот-вот начаться.
Теперь Аоне неверяще смотрел на третий номер Карасуно. Конечно же, цифры на его руке были такими же, как и у него самого, а цепочка нулей определяла их судьбу.
Беспорядочный поток мыслей Асахи был прерван Сугаварой, позвавшим его по имени. Конечно, даже если он только что нашёл своего соулмейта, ему еще предстояло сыграть в матче. Асахи вернулся на свою позицию, а Аоне - на свою.
Несмотря на их ситуацию, ни Асахи, ни Аоне не планировали сдерживаться до конца матча. Ни один из них не позволил бы своему открытию сделать их обузой для их команд, и они оба отдали матчу все свои силы, даже если и продолжали смотреть друг на друга с каждым свободным моментом, который у них был.
И все же, несмотря на его решимость, Асахи не смог прорваться сквозь блоки Дейтеко. Нервозность, которую он ощущал в своем животе, теперь смешалась с сокрушительным чувством бесполезности - это становилось для него почти непосильным испытанием. В конце концов, Асахи перестал просить мяч.
Когда прозвучал финальный свисток, и обе команды прошли через обычные ритуалы рукопожатия и благодарности своим болельщиков, Асахи первым вышел из спортзала, сразу же обнаружив ближайшие туалеты и укрывшись в самой дальней от двери кабинке. Ему нужно было время, чтобы собрать свои мысли воедино и смириться с их - нет, его, подумал он - неудачей, и он совсем не сможет справиться с неизбежным наплывом вопросов, которые возникнут, если он останется здесь и дальше. Хуже всего то, что он не мог заставить себя поговорить с Аоне, - он знает, что и раньше был застенчив, но учитывая сложившуюся ситуацию, он понятия не имел, что делать. Все это было просто немного чересчур.
Тем временем Аоне все еще сидел в спортзале, уставившись на дверь, из которой только что выбежал его соулмейт. Никто из его сокомандников не осмеливался произнести ни слова, точно так же, как и он, понимая ситуацию и не зная, что сказать.