Shaking at the Knees

Тони всегда любил музыку. Он все еще помнит ту первую строчку с виниловой пластинки. К тому первому скрипу иголки по пластинке его уши всегда прислушивались с особым покалыванием. Ох, черт, а последующий первый удар инструментов или первые строчки, спетые Бобом Сигером, AC/DC или Led Zeppelin каждый раз окутывали его, оставляя лишь чувство растерянности. И всякий раз по приходе домой после трудного дня в школе, он ставил свою любимую пластинку и просто развлекался. Тони не был тем самым обычным ребенком. Его интеллект выше среднего не был принят чем-то обычным среди его 10-ти леток сверстников. А то, что он мог переориентировать двигатель или разобрать чертежи своего отца, так же несильно удивляло его одноклассников. Притом, что сам Тони был достаточно горд собой. Когда же в школе возникла необходимость ускоренного обучения, он решил, что наконец-то впишется в компанию, но все же самому младшему и умному ребенку все еще приходилось нелегко. А самое сильное его отличие от других было в том, что он вообще не хотел услышать песню у себя в голове. Еще и из-за того, что мама Тони умерла, когда тот был совсем маленьким, его отец не особо уделял внимание объяснению, как же работает эта связь соулмейтов. Даже играющая у Тони каждую свободную минуту музыка не заставляла его хотя бы задуматься о шансе услышать песню у себя в голове. Хотя и казалось, что Thunderstruck играла постоянно, но он сам любил эту песню и, несмотря на мнение отца на этот счет, был не против того, чтобы она проигрывалась по несколько раз за день. А вот когда ему исполнилось 13 и другие уже, казалось бы, стали находить свои пары у него в голове началась паника. Ну, не то, чтобы паника. Скорее опасение того, что могло стоять за тем, что он никогда и словечка не слышал от того, кто был выбран ему в пару судьбой? Даже простая мысль о том, что он мог быть дефектным из-за того, что не был достаточно хорош для того, чтобы ему где-то там выбрали пару – медленно, но, верно, вторгалась в его жизнь. Особенно к этому возвращало желание слушать музыку. В 15 лет окончив школу, Тони имел при себе несколько вариантов, включавших в себя работу в магазине отца. Stark Industries специализировалась на реставрации винтажных машин с починкой или добавлением изготовленного на заказ двигателя, трансмиссии и работой над кузовом. Чем дальше Тони отгораживал людей вокруг, тем глубже он проваливался в кроличью нору, проводя все больше время в мастерской до того момента как недосып уже невозможно было терпеть. Тем больше улучшались его навыки, тем выше был спектр сложности работ, до которых Тони мог быть допущен. Тот личный гараж его отца был красивым, всегда был заполнен лучшим оборудованием и большим количеством деталей. Именно тогда пришло тихое осознание того, что он никогда и не будет руководить главной мастерской. А за последние несколько лет он все же привык к тишине, даже сильно преуспев в этом. Когда же пришло время колледжа, Тони понял необходимость обучения машиностроению, а также сильно заинтересовался в изучении амслена*. Тогда, оставшись в Нью-Йорке, параллельно окунаясь с головой в академические занятия, он, наконец, смог приступить к работе в гараже отца. А после произошло что-то из ряда вон выходящее. В ту особенно долгую ночь, медленно переходящую в день, уснувший за рабочим столом Тони, неожиданно проснулся. У него в голове раздавалось что-то похожее на Wheels on the Bus. Хотя во рту и не было привкуса подошвы собственных ботинок, мужчина, хлопнув руками по щекам, все же задумался, не перепил ли он виски прошлой ночью. Тот звук повторился вновь после того, как Тони привел себя в чувства. Что это было, черт возьми, такое – подумал он, заспанными глазами оглядывая гараж в очередной раз, после чего глубоко вздохнул в ожидании следующего звука, хоть еще одного признака жизни с той стороны. Чуть позже он, услышав повторения тихого звука, даже позволил себе слегка улыбнуться. Первый раз за 21 год он что-то услышал. Он попытался не думать о том, что тот мужчина (он знал, что это был мужчина, потому что уже достаточно насмотрелся на их задницы) и вовсе не был мужчиной, а скорее всего, был маленьким мальчиком, который был еще достаточно мал чтобы подпевать ‘кругом’ и ‘кругом’ как какую-то мантру. И хотя часть не могла не почувствовать себя двояко из-за неплохой такой разницы в возрасте. Все же с другой стороны, он был в полном восторге от того, что все-таки нашелся хоть кто-то на противоположной стороне. Позже той ночью, когда Тони доставал его любимую пластинку AC/DC, кончики его пальцев в мечтательном жесте слегка дрожали, проводя по обложке. И вот снова после стольких лет звенящей тишины Тони, наконец, вновь почувствовал крупицы магии, когда музыка окутала его. Он растворился в ней, в этой плавности звука, которая отзывалась так же отчаянно, как и он сам в тот момент. Усевшись в любимое кресло, Тони закинул ноги на кофейный столик, стоящий перед ним. И пусть он никогда и не признается, но той ночью он уснул, нежно напевая мелодию той глупой детской песенки. ---- Самое раннее воспоминание Питера - было о барабанной дроби. До того, как научиться игнорировать эту дробь, она часто отвлекала его лишь стоило ему только заслышать ее. Там были и слова, но тот был слишком мал, чтобы понимать их. И хотя он осознавал, что это был за стук. Часто именно этот звук того чарующего стука убаюкивал его будто колыбельная. Еще в детском саду он в первый раз уловил песню у себя в голове. Обычно его подвозил папа, но в этот день он, выбежавший из комнаты, столкнулся с мамой, которая, отпросившись с работы в больнице пораньше, собиралась подвезти его. Вместе они выбрались из дома пораньше, чтобы как обычно успеть перекусить по блинчику с котлетой в McDonald’s-е по соседству. Такие поездки с его мамой всегда считались чем-то особенным, поскольку та работала в ночную смену и всегда была очень уставшей, когда Питер еще только просыпался. Он очень любил свою маму, ведь время с ней всегда отличалось от того, что он проводил с папой. Так что любил он обоих родителей одинаково, насколько это мог делать пятилетка, но время с мамой все же лелеял сильнее. В поездках с мамой радио всегда играло громко. Ей нравились самые разнообразные вещи, включая музыку и развлечения. По ее любимым группам и фильмам можно было понять лишь одно — жить в 70-тых, скорее всего, было весело. Когда же они выезжают из McDonald’s-а до его ушей дошла знакомая дробь. На секунду он остановился для того, чтобы в голове перебрать все дроби, что он слышал недавно и понять, что это именно та, которая теперь не просто играла у него в голове, а окружала его. Маленький мальчик огляделся вокруг и улыбнулся, ведь это его мама отбивала тот самый знакомый ритм пальцами по рулю. — Это AC/DC, Пит, — сказала она с улыбкой на лице и блестящими глазами. Такими глазами она смотрела лишь на Питера. — Спорно, но Thunderstruck одна из их хороших песен, — отметила она, перед тем, как начать петь. Питер же сразу почувствовал, как ком встал поперек горла, когда музыка начала окружать его. Тот прилив музыки на этот раз, не звучавшей лишь в голове маленького мальчика, и глубокого счастья на мамином лице. Он запомнил его и тогда чуть позже вечером, только заслышав ее, начал подпевать (конечно же, слова были неправильными) прямо как делала его мама — спокойно и с улыбкой на лице. За прошедшие несколько лет, Питер старался впитывать как можно больше песен, похожих на те, что играли в его голове. Хоть и вначале, обращаться к маме за новой музыкой все же было волнительно. Кроме того, что они все-таки существовали, маленький мальчик тогда еще особо и не слышал о соулмейтах. Он еще не понимал того, что у большинства людей в голове может заиграть песня, которую любит слушать их половинка. Но, в конце концов, он пришел к заключению, и теперь семилетний мальчик еще больше заинтересовался музыкой, которую он мог слышать в голове — хотя, нет. В смятении посмотрев на него минуту другую, его мама покачала головой и притянула того поближе к себе. Тесно прижимая его к себе, женщина тихо радовалась тому, что ее сын все еще позволял ей так делать. Ведь, несмотря на еще маленький возраст, Питер был очень умным и чертовски быстро рос. — Ох, милый, ты уже можешь их слышать, а? Это, мой милый мальчик, твой соулмейт. Те песни, играющие у тебя голове, те самые дорогие твоему человеку – те, что они сейчас слушают. Вот, — сказала она хриплым голосом, без задней мысли уходя куда-то. Спустя пару минут Питер услышал какой-то неуклюжий звук, и вот его мама вернулась, держа в одной руке какую-то маленькую квадратную штуку с прилагающимися к ней наушниками и большой стопкой чего-то в другой. Когда же она присела рядом с ним на колени, Питер смог разглядеть несколько мокрых дорожек на ее лице. — Попробуй это. Если он фанат AC/DC, ставлю на то, что ему понравятся еще и эти группы. Смотри, — попросила она, вытаскивая ленту из коробки, — Ты вставляешь кассету в открытый плеер, — Питер с интересом смотрел, как она вставила кассету и передала плеер ему. — Надень эти наушники, так ты сможешь почувствовать себя рядом с ним. Питер на пару секунд задержал свой взгляд на плеере, после чего наклонился вперед и своими маленькими ручками обхватил шею мамы. — Спасибо тебе, мамочка, — пробормотал Питер, вжимаясь носом в ткань ее рубашки. — Спасибо тебе. Начиная с того момента, Питер начал таскать плеер собой куда бы он ни ходил. Теперь хорошо знакомые слова дарили ему небывалый комфорт. Иногда, только музыка и помогала ему идти дальше. Ведь в школе ему легко не приходилось, можно даже сказать, что именно он стал тем, над кем неплохо так измывались. Питеру нравилось в школе, и он понимал учителя гораздо быстрее остальных в его классе. Несмотря на смену поколений, отношение к более умным детям не менялось и им все так же приходилось многое терпеть. Но ему это было не важно, его родители были чудесными, в тот вечер он начинал собирать новое Lego, и музыка никогда не покидала его. По большей степени все было не так плохо. Все изменилось в тот день, когда Питер забыл свои наушники. Весь день у Питера все как будто шло кувырком. Он забыл подготовиться к тесту по математике, оставил свой обед на столе и пришлось купить в кафетерии, и вишенкой на торте было то, что он забыл взять с собой ключи. Когда же он ждал своей очереди в окружении остальных третьеклассников, Питер почувствовал себя опустошенно, грустно и был полностью готов вместе со своими кассетами свернуться калачиком на коленях родителей. Но выглядывающие из машины папа и мама заметно улучшили его настроение. А когда мама опустила стекло и помахала ему, Питер и вовсе почувствовал, как на лице расцвела улыбка. Все-таки мамино счастье было заразно. Без задней мысли он заберется на заднее сиденье, родители поздороваются с ним, и отец слегка сожмет колено от чего его улыбка станет еще шире. За пару секунд его пристегнут, и они тронутся. Тогда-то мама и объяснит, что обменяла смены и теперь они едут это отпраздновать. Ресторан же, в который они собираются, был любимым у Питера, так что кресло, в котором он все еще должен был сидеть, постепенно убаюкивало маленького мальчика. Следующим Питер помнит слипающиеся глаза и звук, который к черту выбил его из колеи. Он не помнит, был ли напуган в тот момент, но он точно надолго запомнит громкий крик его матери перед тем, как все исчезло. В следующий раз Питер проснется уже на кровати под боком с тетей Мэй и дядей Беном. Не понимая, почему его родители не с ним, он в панике начнет вертеть головой по сторонам. Он заговорит, но сразу же поймет, что не слышит собственных слов. Он встретится взглядом с Мэй и легко читаемый ужас в ее глазах захлестнет и его. Его маленькие ручки поползут к ушам, но будут перехвачены руками Бена. Паника продолжит нарастать. Единственные два человека рядом с ним начнут плакать, а он даже услышать их не сможет. Где же были его родители? И почему голова будто раскалывалась на две части? Затем он почувствует, как по щекам потекут слезы, но не услышит слетевшего с губ всхлипа и окажется, смыт цунами, наполненным чистой паникой. Тогда его смогут успокоить только Бен и Мэй. И тесно прижавшись к ним, он, наконец, почувствует то спокойствие, которое могут дать ему лишь дорогие люди. Чуть позже, держа в своих руках блокнот и карандаш, к нему подсядет Мэй. Подсядет к до сих пор не понимающему происходящего Питеру, у которого болит тело, и уши ничего не слышат. Подсядет к полностью разбитому Питеру. Ее нежная рука поднимет его за голову и протянет блокнот. Тогда чертова надпись в глупом блокноте о смерти родителей и потере слуха показалась просто идеальным окончанием самого паршивого дня в его жизни. Он смог выжить в аварии, которая унесла жизни его родителей. И когда машина перевернулась, кресло его спасло, хоть и не остановило от удара головой об окно. В качестве хоть какого-то утешительного приза, та последовавшая темнота, вызванная сотрясением, спасла ему жизнь. Две ночи спустя, Питер уже был в доме Мэй и Бена и ворочался в кровати. И вот, наконец, он смог услышать музыку в голове, после чего грустная коллекция идеально подходящих под атмосферу кассет, наконец, усыпила его. ---- То, что испытал Тони, после той песни в голове, он может по праву назвать одним из лучших, что он когда-либо испытывал. Его занятия шли хорошо, настолько хорошо, что он уже был на пути получения своей степени и проходил стажировку на получение звания переводчика жестового языка. Когда же он впервые поделился идеей со своим отцом, Говард Старк посмотрел на своего сына с явным выражением смятения на лице. Тони никогда не стеснялся своей гениальности и явно преуспевал в гараже. И хотя Говард еще не разговаривал со своим сыном об этом, все медленно, но верно все же шло к тому, что младший Старк уже достаточно обучен для того, чтобы взять бизнес отца в свои руки. Несмотря на все усилия отца, Тони все же смог разглядеть в его глазах нотки гордости. Часы стажировки едва ли мешали его работе в магазине, так что он с радостью принял предложение отца. Впервые за долгое время Тони почувствовал себя счастливым и даже его отношения с отцом постепенно начали налаживаться. Следующие несколько лет для Тони проходили так же. Благодаря его богатому опыту в сфере переводчика языка жестов, он приобрел неплохую популярность и большую часть времени вне гаража проводил на выступлениях в качестве переводчика. Ему нравилась возможность затеряться в тишине гаража, а затем придавать значимость чьей-то тишине с помощью его способностей, становясь на немного чьим-то голосом. По какой-то причине Тони чувствовал непонятное влечение следовать этому пути, из-за чего его вовсе не волновало мнение других на счет его страсти. Хоть и он сам еще не особо понимал себя. Большую часть своей взрослой жизни он чувствовал обязанность преуспевать во всем, преуспевать в том, что может помочь другим, преуспевать в становлении лучшей версией себя. С того времени как Тони впервые услышал песню у себя в голове, его самосознание изменилось и тогда он решил передать немного своего успеха человеку, стоящему за этими чарующими мелодиями. Те мелодии до поразительности были похожи на музыку, которую он включал, оставаясь наедине с собой. Либо у самого ребенка был хороший вкус, либо это уже заслуга самого Тони. В конце концов, просыпаться ранним утром под мелодию Old Time Rock & Roll было не так плохо. Тони ненадолго выбирался на побережья, чтобы наслаждаться временем наедине с самим собой. Ведь большую часть своих двадцати он провел в гараже, работая над своими собственными изобретениями или выбираясь на большие или маленькие мероприятия в качестве переводчика жестового языка, могли быть и личные встречи для тех, кому нужно было больше личного контакта. Он наслаждался обеими сторонами своей работы, поэтому большую часть свободного времени проводил за попытками свести эти два мира вместе. По достижению 27-летия Тони смог достаточно заработать для постройки дополнительного здания к гаражу Stark, который бы позволил ему создавать, чинить и переделывать двигатели, отдельные части, да и в целом транспортные средства, которые постепенно выведут его на другой уровень в техно-индустрии. К этому дополнительному зданию так же нужны были новые работники и конечно, Тони уже знал подходящие кандидатуры для такой работы. С Хэппи он начал близко работать еще со времен их совместной стажировки по окончанию колледжа. Мужчина вообще не разбирался в машинах и их устройстве, зато только он мог так мотивировать Тони двигаться вперед. Хэппи большую часть жизни прожил со слухом, поэтому легко держал Тони в форме своей способностью без задней мысли переходить из амслена в речь. Без него Тони не мог себя представить на руководящем посту в магазине. Баки и Стив присоединились в течение года после того, как Тони построил новый гараж. Несмотря на то, что они были чуть старше Тони, они позволили ему управлять деньгами в том смысле, что оба имели при себе большие знания о двигателях и могли часами торчать под машиной вместо разговоров с другими людьми. Да, у Тони Старка все шло так хорошо, что тот был в вечном ожидании следующего пинка под зад, как происходило в его жизни много раз до этого. Пинок он получил несколько месяцев спустя, а именно после своего 28-го дня рождения. Для всех намерений и целей Тони уже управлял мастерскими Stark Industries. Для своей же собственной мастерской он нанял человека для управления платежными ведомостями. Тем ассистентом была милая рыжеволосая девушка по имени Пеппер Поттс, которая в одном предложении могла начать деловые переговоры и в нем же всех уволить. И Тони пошел дальше и начал планировать расширение главных мастерских с добавлением места для большего количество деталей для их постоянного пополняющегося склада частей и деталей, нужных для выполнения работы в стиле Stark Industries – в стиле, заключавшем в себе наивысшую степень совершенства. Официальный переход компании в его руки не должен был сопровождаться таким ударом. И все же Тони потерялся. Факт того, что смерть его отца означала полный и единоличный переход компании в его руки, вопреки ожиданиям, ударил по нему сильнее. За последние пару лет у Тони, наконец, получилось пробить скорлупу отца и тогда он смог получить немного гордости от немолодого мужчины. Перед своим уходом Говард совершенно неожиданно обнял Тони. Тогда тот почувствовал стыд за то, что их лучшее время вместе выпало на последние дни его отца. Но, несмотря на это, он ни в коем случае не обменяет их ни на что другое. И Тони, правда, был благодарен, за то, что смог как минимум сделать из себя что-то стоящее перед тем, как мужчина почил. Даже не имея возможности находиться с этим человеком рядом, он согласен остаться сиротой до конца своих дней, зная, что кто-то там был горд за него. Первые несколько месяцев со дня кончины отца было тяжело. Тони не привык не иметь возможности уединиться в мастерской и поэтому часто возмущался переменам. Негодование стало влиять на его внешний вид и пока это не зашло далеко, за дело взялась Пеппер. Несмотря на ситуацию, походящую на проверку на прочность, глазами она старалась излучать нежность. — Ты выглядишь хреново, Тони. Причем остальным это тоже прекрасно видно, — начала она, для пущего эффекта скрещивая руки на груди. — Ты должен собраться. Или хотя бы сделать вид, — Тони прекрасно понимал, что женщина пыталась ему помочь. Пеппер единственная держала его в форме, при этом, продолжая заниматься бизнесом. Для Stark Industries он был не просто гением, творящим искусство с машинами, он был еще и лицом всей компании. Он хотел хотя бы на одну минуту снова ощутить ту тишину. Тишина всегда приходила сама, никогда не мешала или напрашивалась. В тишине он мог быть самим собой. Хотя теперь это уже было не важно. Теперь наследие его отца требовало его внимания и от таких испытаний Тони Старк никогда не откажется. — Ты права, Пеппс. Прости меня, малыш, — ответил он с усмешкой, в которой кончик его губ чуть ли не доходил до линии глаз. — Я стану лучше. Обещание на мизинцах. А затем все стало еще хуже. После попытки собраться, Тони, наконец, смог раздавать задания, посещать собрания и проводить большую часть своего времени в мастерской. Ведь Хэппи и Пэппс были всем, что нужно Тони для успешного управления компанией. Он все еще мечтал о тишине. О красоте нахождения самого по себе и простого времени, когда ему не нужно было отвечать никому. Но она не возвращалась и тогда, он напомнил себе, что пахал как проклятый, чтобы добиться этого уровня успеха. И, тем не менее, чувство тоски не отпускало его. А затем тишина вернулась. Но не та тишина личной мастерской, которую он так хотел. Не те сорок восемь часов в тишине по локоть в машинном масле. Нет, это была та охотящаяся за ним в детстве тишина. То отсутствие какого-либо звука на затворках его сознания пришло ему отомстить. Буквально за день до этого он подпевал Stairway to Heaven, звучащей у себя в голове, а на следующий день, такого уже не было - все пропало. В этот раз кто-то как будто просто выдернул кабель и звук прекратился. То резкое наступление тишины, походящие на настоящий конец, было таким оглушительным, что Тони никак не мог этого понять. Еще двенадцать часов назад на другой стороне чувствовался лишь прилив энергии, а теперь резко наступила полная тишина. Он сам мог почувствовать те переливы счастья, хоть и не был уверен, было ли это счастье или же так его видел только он. Теперь же там было ничего. От осознания этого по телу Тони прошли мурашки. Он до сих пор не особо понимал, как работает эта связь соулмейтов. Да, наверное, никогда и не поймет, в общем-то. Для него достаточно было того, что сначала звук был, а затем его не стало. Тони никак не мог придумать этому объяснение и еще больше не мог понять, что могло вызвать такие последствия. Он только потерял отца, а теперь ему придется смириться с потерей своего человека? Для него то, что могло произойти с тем бедным мальчиком все еще оставалось загадкой. Так еще и прежний звук больше не мог отвлечь его. Для него тот классический рок и некоторые новые поп песни были тем единственным, подо что он мог привести себя в порядок. Все его собрания проходили в раздумьях, какая же песня зазвучит следующей или же в каком настроении тот человек находится благодаря их связи. И как он должен терпеть это все? Даже простая мысль о том, что он вернулся к тому, что было до чертовой Wheels on the Bus - взрывала ему мозг. И тогда спустя несколько дней тишины на том конце Тони позволил себе погрязнуть в болоте. Его когда-то любимый виски первые несколько часов жалости к себе оставался сжатым в кулаке. С первым глотком по лицу потекли слезы, а в теле разлилось тепло, которое он думал уже никогда и не почувствует вовсе. По мнению Тони в бутылке тогда оставалось все меньше, тогда как слез лилось все больше. Тогда чем больше он пьянел, тем больше разбивалось его сердце. И он решил восполнить эту тишину. Чтобы наслаждаться пластинками в любое свободное время, Тони выложил его самые любимые прямо позади проигрывателя. Вместо пластинки AC/DC, немного покопавшись, он нашел самую подходящую под настроение. Can’t Stand the Rain в исполнении Энн Пиблз заполнила комнату и Тони, наконец, смог вздохнуть. Даже не разносясь по голове как обычно, этот звук вселял надежду, и он позволил себе утонуть в нем, потеряться в словах и успокаивающем голосе Энн, поющей о сладких воспоминаниях и звуках, которые та не выносит. Все это идеально сочеталось с несчастьем Тони, из которого тот не сможет и не захочет выбираться еще долгое время. ---- Первый год после потери слуха Питеру было тяжело. Смерть его родителей сильно ударила по нему. И по правде, тетя Мэй и дядя Бен были по-настоящему замечательны. Они сильно его поддержали и без них он бы точно не выжил. Более того, Мэй и Бен провели нужные процедуры и уже считались его опекунами. Несколько дней после аварии он провел у них, а уже после, когда стало понятно, что теперь это и его место, хоть и не похожее на тот двухэтажный дом с бассейном, в котором он жил с родителями, Питер официально переехал. Квартира Мэй и Бена находилась в Куинсе и хоть и была очень маленькой, зато достаточно просторной для того, чтобы жить, не ходя по головам друг друга. Постепенно, Питер начал обустраивать выданную и переделанную под него комнату. Конечно, благодаря им она уже приобрела вид его прошлой комнаты за что он, конечно, был благодарен им. Но все же больший комфорт ему приносила фотография его с родителями, которая стояла прямо рядом с кроватью и в которую он так часто заглядывал, просыпаясь от кошмаров, заканчивающихся тем самым ударом и криком. Они старались превратить это место в настоящий дом для него, и он, правда, был благодарен им за это. Но чего-то все-таки сильно не хватало, из-за чего его маленькое сердечко не могло выдавить из себя достаточно энергии, чтобы хотя бы сделать вид тем самым заставив его тетю и дядю почувствовать себя чуточку лучше. Но даже то, что он все еще не мог слышать музыку, не помешало тому плееру, который ему казалось, он получил от мамы еще очень давно, единственному дарить ему то настоящее спокойствие. Переход от полностью слышащего ребенка до того, кто не мог слышать ничего, дался Питеру нелегко. Мэй и Бен даже позволили ему отдохнуть недельку-другую перед тем, как начать покупать ему нужное. Первым было посещение слухового специалиста. Затем, когда они поняли, что потеря слуха, может сыграть ему на руку, Питер начал посещать курсы по изучению амслена на постоянной основе. А потому что он не был готов к обучению в обычной школе, Бен начал заниматься с ним самостоятельно. Не многим известно, но Бен является одним из самых умных людей на планете. И та заурядная работа в Stark Industries не могла отдать должное тому количеству способностей и умений, которые хранил в себе Бен. Но он любил проводить время со своей женой и Питером, поэтому его все устраивало. До того случая маленький мальчик особо и не обращал внимания на такие вещи, поэтому Питер был крайне удивлён тем, что его дядя оказался чертовски умным человеком. Теперь же когда он это заметил, Питер еще никогда не был настолько благодарен за эти скрытые таланты его дяди. Интеллект мужчины был разносторонним. В независимости требовал ли вопрос теоретического или практического ответа у Бена всегда был пример и объяснение. И когда эта стена непонимания, наконец, была опущена, насколько это мог сделать травмированный мальчик, Питер начал постепенно собирать себя по частям. Еще большим облегчением для обоих Мэй и Бена было тем, что он обучался амслену гораздо быстрее, чем того предполагали, благодаря чему те тогда же поняли – он был готов. С того дня Питер был зачислен в Мидтаунскую школу для глухих. Медленно, но верно, в Питере стал просыпаться тот жизнерадостный ребенок, которым он был на протяжении долгого времени. А по исполнении 12 Питер даже начал помогать дяде с работой в гараже. Но с начала посещения им школы их ежедневные занятия не прекратились. Даже, наоборот, у них появилось еще больше интересных тем для разговоров, в которые они еще глубже погружались по приходу Питера домой. Обычно они разговаривали быстрыми жестами. Так же Питер занимался пением и старался узнавать все больше об интересных ему вещах. Чем больше они проводили время в гараже, тем больше Питер узнавал о запчастях и деталях, благодаря чему уже мог подавать их без лишних слов. К тому времени Бен привык относиться к Питеру как к собственному сыну, а Мэй уже вызвалась опекать мальчика. Питер знал, кроме них ему ничего и не нужно. А за просмотрами Девочек Гилмор* с закрытыми субтитрами Питер не только учился читать по губам Мэй, но еще и узнавал многое о соулмейтах и о том, что в конце они могут быть счастливы он тоже узнал от нее. В те дни, после выписки Питер волновался о том, что не сможет больше слышать песни у себя в голове, просто потому он, в общем-то, ничего уже не слышал, но ничего особо не происходило. И даже если время от времени песни становились мрачными и эмоциональными Питер все равно ценил каждую из них. Ведь, те песни составляли мальчику своего рода компанию, в которой он так нуждался и которую ему не мог составить никто другой. Ведь даже Мэй и Бен, правда, хорошо заботящиеся о нем и всегда старающиеся присутствовать во всех аспектах его жизни, кардинально меняя их, не могли до конца понять его. Объяснить потерю слуха просто нельзя. Скорее всего, еще просто не было подходящих слов для описания силы той потери. Но была музыка, которая даже без знаний о человеке с той стороны, всегда помогала ему ощутить себя прежним. При прослушивании тех рандомно всплывающих песен к нему как будто возвращался слух. После этого Питер стал цепляться за все, что было ему знакомо. За те проведенные часы с дядей Беном в гараже, за которые он научился работать со всевозможными частями и деталями их Мустанга 65-го года. Все это было настолько знакомо, что Питер уже даже с закрытыми глазами мог самостоятельно собрать двигатель воедино. И казалось, что страсть к этому делу только и росла, стоило ему все больше времени проводить в гараже, узнавая все больше и сильнее пачкая руки. Бен же со своей никогда не заканчивающейся миссией обучить Питера всему, что он только мог начал брать его в гаражи Stark Industries. Даже не занимая большую должность, он имел доступ к гаражу, в котором было полно инструментов и запчастей, хоть и не сильно отличающихся от тех которыми они пользовались в своем гараже. Питер же, словно муха, летящая на мед, старался впитывать в себя как можно больше обо всем, что только попадалось ему. Маленький мальчик, благодаря своим пальцам, знавшим, как нужно работать с механической коробкой передач, был способен заменить ее не только быстро, но и эффективно. Эта работа не требовала много переговоров с остальными, тем самым позволяя Питеру просто затеряться в том, что он делал. Потеряться в знаниях о том, как работали каждые запчасти по отдельности и как выжать из них максимум при работе одним целом. Так же Питер знал многое о различных видах двигателей, благодаря чему мог вносить изменения, которые сильно улучшали работу. Из-за чего часть его надеялась, что Мистер Старк заметит его когда-нибудь и поймет, что тот достоин предложения стажировки. Ведь каждый их приход в гараж сопровождался словами Бена об этом и происходило это уже настолько часто, что в Питере даже начала цвести надежда. Хоть и за все время, проведённое в гараже, он никогда так и не увидел этого знаменитого мужчину. Чтобы как-то заполнить тот пробел между его походами в Stark Industries, Питер завел себе друга в лице одного из работников свалки недалеко от дома. По какой-то непонятной причине, Нед взял его под свое крыло и позволил ему осматривать большие куски запчастей от машин, которые лежали неподалеку. Пока Питер чистил запчасти и складывал их в рюкзак, он часто впутывался с ним в беседу. А чуть позже, Питер уже останавливался на свалке не только чтобы собирать части, но и поработать над ними. Казалось, что в первый раз за всю свою жизнь Питер Паркер завел себе друга. Тот не сильно старше его парень, медленно и по-своему учил язык жестов и мечтал стать компьютерным гением. Тот парень не осуждал Питера за то, что он просто не мог изменить. Медленно, но верно, даже не думая, что это произойдет так легко и не заметно, Питер становился самим собой. По наступлению 16-тилетия Питер смог, наконец, полностью переделать машину и был по-настоящему готов начать ездить на ней. Все-таки Бен и так позволял ему брать руль на себя во время поездок из мастерской по завершению работы или от дома в школу, когда было понятно, что Питер уже не успеет сесть в автобус. Хоть и настаивал на том, что его первая официальная поездка должна быть только при наличии лицензии в заднем кармане, почему он еще не мог вести свою собственную машину. А та вибрация, прошедшая по салону, когда на следующий день он, усевшись в кресло с закрытыми глазами, завел свой Charger, проникла в его грудь и заставила сердце сделать несколько ударов. Такое ощущение он испытывал лишь от классического рока, всплывающего где-то в глубине его сознания. Оставив двигатель работать чуть дольше обычного, он стал зависим от ощущения той почти мурлычущей вибрации. Ничего не болело, от осознания того, что именно он смог вызвать эту вибрацию. Все эти детали машины, начиная от поржавевшей рамы до свежеокрашенного внешнего корпуса, он собрал воедино своими собственными двумя. Спустя пару минут он, открыв глаза, кинул взгляд на часы и начал сдавать назад. Ему придется слегка ускориться на шоссе, чтобы успеть добраться до гаража, до того, как его дядя Бен уйдет с работы (на счет чего он, по правде говоря, и не мог особо пожаловаться.). С грохотом включив передачу, Питер направился прямиком к Stark Industries. Хотя большая степень происходящего была Питеру не понятна и поймет он ее, скорее всего, намного, намного позже, произошедшее дальше навсегда останется тем, что изменило его жизнь. Уже подъезжая к мастерской, Питер заметил собравшихся снаружи коллег Бена, которые вышли посмотреть на машину, и просигналил им. Быстро припарковавшись, он выпрыгнул из машины и поднял капот, в то время как его улыбка только росла от одной только мысли о демонстрации остальным его тяжелую работу. Кастомизированный двигатель улучшил расход топлива, а настроенная коробка передач позволяла переключать передачи плавнее, благодаря чему, в отличие от обычной версии, ее срок использования продлевался еще на несколько лет. Он почувствовал гордость за свои навыки, когда заметил, как рабочие осматривали его работу. А ведь некоторые из них даже и не понимали, какого черта он тут им пытался сказать, так как Питер объяснял все касательно модификаций, сделанных с этой машиной, жестами. Немного погодя его объяснений, его дядя с почти настолько же широкой как у Питера улыбкой похлопал его по плечу. По последовавшему за этим сжатию он понял, что его дядя был очень горд за него, а слабый удар по его другому плечу означал, что Бен был так же взволнован возможностью увидеть всю его самостоятельно проделанную работу. Питер улыбнулся мужчине, а затем вернулся к разглядыванию того, что все те люди, среди которых он рос “охали” и “ахали” над сделанной им работой. Над собранным им воедино механизмом и всеми остальными деталями, с которыми он смог справиться по мере работы. Внезапно, люди отвлеклись от того, чем занимались и бросили взгляд куда-то позади Питера. Казалось, что даже Бен стоял заинтригованный происходящим. Питер медленно обернулся и лишь по своей очевидной наивности, не узнав стоящего перед ним мужчину, он просто улыбнулся. Затем окинув остальных взглядом, он заметил, что все притихли. Никто ничего не говорил. Тогда он немного сконфуженно, покрутил головой в поисках Бена и, быстро двигая руками, начал спрашивать какого черта здесь происходило. Но вместо ответа его дядя лишь выпучил глаза в сторону. И проследив за направлением взгляда Бена еще раз, он лишь наткнулся на мужчину, который моментом ранее оказался к нему чуть ближе. И вот теперь Питер, наконец, обратил все свое внимание на человека позади него. Тот старше его мужчина был бесподобно красив, из-за чего он даже немного отвлекся сначала. Эта аккуратно подстриженная бородка и темно коричневые волосы с локонами чуть длиннее на одну сторону, выглядевшие идеальной формой беспорядка прямо с постели. Своими темными глазами он смотрел прямо на Питера, из-за чего тому понадобилось несколько мгновений на то, чтобы заметить его движения руками. Его знаки появлялись так плавно, будто амслен ему был настолько же сильно знаком, как и Питеру. — Ты застал меня врасплох. Я не заметил, что ты сказал, можешь повторить? — ошеломленный этим Питер лишь улыбнулся и ответил жестами. Когда мужчина кивнул, Питер почувствовал, как улыбка на его лице стала еще шире. — Я Тони Старк, а они, скорее всего, остановились из-за того, что я не бывал в этом гараже уже многие годы. Мне приятно с тобой познакомиться, — как бы указывая на себя, мужчина ткнул пальцем правой руки себе в грудь. Губы Тони двигались в том же темпе, что и его руки, из-за чего было очевидно, что он был знаком и с жестовым и разговорным языком. Закончив с представлением, Тони с ухмылкой на губах вытянул руку между ними. Питер поспешил ее пожать и тогда до конца, не понимая, почему искра, пробежавшая между ними, заставила его сердце забиться чаще. Сжав его руку всего на секунду, он почувствовал его пульс и, черт возьми, растерялся. — Я Питер и, черт возьми, вы Тони Старк. Сэр, мне так нравится в этой мастерской. У вас лучшее оборудование, — показал в ответ Питер, его голос уже был слегка хриплым от всего говорения за сегодня. И хотя знать об этом никому не нужно, часть его все же очень хотела узнать, насколько хорошо Тони был знаком с амсленом. Старший мужчина улыбнулся и в качестве жеста благодарности положил свою руку на сердце. — Спасибо, пацан, и это ты еще не видел самого крутого, — он остановился и указал куда-то за плечи Питера. — Работа с самого нуля. Твоя заслуга? — взволнованно показал Тони, в глазах, которого промелькнула странная смесь волнения и страсти. Без задней мысли его взгляд опьянял и затягивал Питера в себя. Было не понятно, не спит ли он сейчас – ведь сам мужчина чуть ли не слюни пускал на проделанную им работу. Такая возможность может еще раз и не подвернутся, поэтому он собирается прыгнуть в нее с разбегу. Подходя к капоту, Питер начал быстро показывать руками, взволнованно описывая все модификации, которые он привнёс и обратный процесс сборки двигателя. Он даже почти забыл обо всех людях, в данный момент наблюдающих за их взаимодействием. Впервые за карьеру почти всех работника, они застали, как Тони Старк использует жестовый язык в чересчур взбудораженной беседе. По правде говоря, это был первый раз, когда они вообще видели Тони Старка во плоти. От болтовни его отвлекло лёгкое сжатие по плечу от дяди, после чего его щеки мгновенно заалели от осознания того, что его немного понесло. Вся эта взбудораженность так его захлестнула, что он просто не заметил этого. — Простите, — пожимая плечами, показал он. — Меня немного понесло. Все же это довольно круто, не так ли? Их разговор не продлился долго. Тони лишь похвалил его способности, еще раз пожал ему руку и послал ему ухмылку перед тем, как развернуться и начать разговор с парнем, стоящим около передний двери, которого, насколько знал Питер, звали Хэппи. Потом всю дорогу домой он ловил себя на улыбке, появляющейся от воспоминания об их взаимодействии и проигрывающейся эхом вновь и вновь песни у себя в голове. Повторяющаяся на обратной стороне Faithfully, скорее всего, свидетельствовала о том, что сейчас тот человек чувствовал себя достаточно счастливым. А позже той ночью, он разрешит себе потеряться в музыке, а конкретно в песне, играющей где-то у него в голове. И прямо перед тем, как уснуть, он, наконец, позволит себе подумать о Тони. Та ухмылка старшего мужчины четко отпечаталась у него в памяти. ---- Сказать, что при первом взаимодействии с Питером Тони оказался слегка выбит из колеи, скорее всего, будет полным преуменьшением. Тони просто не смог себя остановить, когда Хэппи рассказал ему о столпотворении около красивого автомобиля. То, что привлекло такое внимание должно было стоить времени Тони, поскольку машин, которых бы не видели люди из этого гаража было не так уж много. Особенно, если учитывать то, что они на постоянной основе работали с люксовыми автомобилями, та машина должна была быть чем-то занятным. А если уж бы она оказалась достаточно интересна, Тони даже мог бы полюбоваться ей. Тогда закончив молчаливый разговор с Хэппи, Тони вышел из здания и, пройдя несколько гаражей, добрался до фасада здания. За пару минут оглядевшись по сторонам и посмотрев из окна зала ожидания, он, наконец, нашел парня, стоящего посреди всей суматохи. Или, его можно было назвать ребенком, ведь молодому человеку было не больше 16, максимум 17 лет. Его глаза ярко сверкали, и Тони мог поклясться, что никогда не видел такого блеска, а улыбка расползалась на все лицо. Круглые щеки застилал румянец, который, скорее всего, покрывал их всякий раз, когда мальчик радовался, грустил или смущался. Всего на секунду, Тони даже задумался насколько далеко уходил этот румянец. После чего тряхнув головой, Тони избавился от этой глупой и неуместной мысли и наконец, вышел из здания. Подойдя ближе, он, наконец, заметил движения этого парня, его плавно показывающие знаки пальцы и идеальные красные губы, двигающиеся, но часто почти не издающие никакого звука. Движение его губ казалось чем-то вторичным, на фоне динамичного характера его рук. От его вида в животе что-то треснуло, после чего, незаметно для него самого, на губах расцвела мягкая улыбка. По какой-то причине он мгновенно почувствовал связь с этим мальчиком. Не прошло и пары минут, как все собравшиеся около этой удивительной машины повернулись и уставились на него. Да, такого уж плавного появления как он надеялся, не получилось. Но самое смешное было в том, что сам парнишка с запечатавшейся эмоцией на лице, все с той же робкой улыбкой на губах и щеками цвета вишни повернулся к нему самым последним. После чего Тони с интересом наблюдал как парень, рвано описывающий знаки руками, сразу же развернулся к какому-то мужчине явно хорошо знакомому с таким способом общения. И когда уже стало понятно, что ответа парень не получит, Тони не смог удержать лезущую на лицо улыбку при виде поворачивающегося к нему и пытливо осматривающего его парня. В тот момент Тони и решил взять все на себя. Его руки начали выписывать знаки, а рот двигался в такт движения его тела. Выражение лица этого ребенка, Питера, на секунду заставило его сердце забиться чаще, а то очевидное удивление не должно было выглядеть так мило. И чем ближе он подходил, чем лучше ему была видна машина и боже, она выглядела шикарно! Переделанный двигатель выглядел безупречно и ему уже были заметны функции, доступные благодаря очевидным дополнениям к коробке передач. У парня явно был талант, можно даже сказать, глаз наметан на такие вещи. Что-то так же ему подсказало, что вся работа была проделана им самостоятельно. Тогда, парень явно был умен и очевидно увлечен такими вещами, ведь все время, что он говорил, в его глазах буквально горели огни. И для Тони все это было настолько опьяняюще и совершенно ошеломляюще, что он даже и не ожидал, что испытает такое. Какого черта бы это не значило, за все свои 37 лет такой же связи как с Питером он не испытывал никогда. Быстро выйдя и пообещав себе узнать больше об этом ребенке, Тони уселся в кресло за руль своей Audi и сразу же почувствовал зуд послушать громкую музыку. Хэппи на секунду кинул на него странный взгляд, ведь Тони, слущающий в эти дни музыку, был редким и чудным событием, но лишь пожал плечами, потому что кем он был, чтобы этому помешать? И вместо того, чтобы что-либо сказать, просто позволил Тони делать, что черту заблаговолится с его телефоном. После чего пальцы того невесомо запрыгали по клавишам в поисках той самой любимой им песни, а из акустической системы полилась Faithfully. Тогда впервые за долгое время он просто позволил ей окружить себя. Музыка, примерно с момента ее потери, у него в сердце уже не занимала своего прежнего места. Хоть и за последние пару лет он так привык к компании AC/DC, что для него заниматься делами в гараже без нее было просто невозможно. Все же, с момента той ночи десятилетней давности, когда перед сном его успокоила Энн Пиблз, он больше не позволял себе слушать что-либо другое. Ему просто не казалось правильным, снова начать наслаждаться музыкой, как он делал раньше. Снова чувствовать эту связь со звуком, зная, что человек на другой стороне не может или уже не сможет испытать этого никогда. Однако тот отклик, которые он почувствовал после встречи с Питером, показался ему чем-то, что можно отпраздновать в компании нескольких его любимых мелодий. И не сильно задумываясь об этом, он просто позволил этому случиться. Возвратившись в гараж несколькими часами позже, Тони сразу же направился к компьютеру и начал искать информацию. Понять, как Питер был связан с мастерской, было не сложно, простой ввод его фамилии в систему вывел Бена Паркера. Последние десять лет мужчина работал лишь в этом гараже и казался очень эффективным работником, и, если судить по журналу посещений, очень многие свои знания вкладывал в Питера. Питер Паркер же начал посещать эту мастерскую целых четыре года назад и Тони даже не заметил его. Конечно же, тогда он не тратил свое время на обдумывание чего-либо кроме работы и тупого графика, который составила для него Пеппер. От чего казалось, что именно узость его мышления удерживала его от раскрытия таланта этого ребенка намного раньше. В тот момент, сделав небольшую пробежку по недавно сделанным записям с камер наблюдения, показавшим ему невероятно талантливого Питера Паркера, который то под капотом работал, то на скамейке сидел с деталями, спокойно их разбирая и собирая своими руками, скорее всего уже не простого 16-ти летнего мальчика, эксперта, особенно поверив в талант этого ребенка, Тони понял: он должен был что-то для него сделать. Ведь даже в качестве помощника в гараже для работы с более хрупкими деталями, которые Тони бы не доверил никому другому, он мог бы использовать кого-то с похожим на него складом ума. Порешив на этом, Тони, перед этим сделав несколько телефонных звонков и получив разрешение от Пеппер, позвонил в резиденцию Паркеров для продления стажировки для Питера Паркера с его собственным менеджером мастерской - Стивом Роджерсом. Для более лёгкого общения с Хэппи за эти годы Тони удалось обучить большинство своих людей хотя бы нескольким знакам, и он надеялся, что сделал достаточно для Питера, чтобы тот чувствовал себя в безопасности в семье, созданной им за последние годы из таких же, как он, неудачников-механиков и чудаков. Ведь сам не понимая, по какой причине, он чувствовал на себе обязанность позаботиться о Питере Паркере. Может это было из-за его гениальности или очевидного таланта, так и лучащегося из него, чтобы то ни было, Тони знал, что Питер будет особенным. И если ему предоставят шанс стать частью этого, что же, остановить его для других будет не так просто. ---- В следующий раз, оказавшись в Stark Industries, Питер получает его собственный значок работника. А ведь даже проходив сюда на протяжении четырех лет, он и подумать, не мог, что когда-нибудь будет по-настоящему работать в ЭТОЙ МАСТЕРСКОЙ. Он надеялся, молча, надеялся, что кто-нибудь заметит его потенциал и возьмёт под свое крыло. Но даже в своих самых диких мечтах, он никогда по-настоящему не думал, что это будет Тони Старк. И первый день в гараже превратился в настоящее путешествие. В мастерской, где работал дядя, Питер видел много крутых вещей, но войдя в гараж Тони, он будто оказался в совершенно другом мире. Здесь были лифты, которых он никогда не видел, и 3D принтер в углу, на котором они, скорее всего, делали большинство макетов. А от того огромного количества блестящих инструментов его рот и вовсе наполнялся слюной. Питер проводил много времени на свалке, поэтому до сих пор не имел в своем распоряжении столько вещей. И хотя попытка привыкнуть к способу общения Мистера Роджерса прошла немного неприятно, мужчина то слишком громко говорил, то путался в знаках, все же, в конце концов, Питер знал, что нужно делать под капотом и объяснений ему особо не требовалось. А стоило ему почувствовать все эти детали и части кончиками пальцем, как он уже не мог дождаться начать их исследовать и ставить эксперименты. Ведь коробка передач, что стояла у него в авто, работала гораздо лучше той, что стояла у дяди Бена и, если бы он смог улучшить ее универсальность, ему, скорее всего, удалось бы сэкономить людям кучу денег. Благодаря своей тяжелой работе и быстрой сообразительности, сильно ценящейся в гараже, Питер влился в работу довольно легко. И даже Стив, или Кэп, как его любили звать остальные, нашел способ заделать их пробел в общении и стал одним большим фанатом Питера. Ведь, в то время как у Кэпа на руках было много практического опыта, у Питера был ум, заточенный на решение пазлов и сбор деталей воедино наилучшим образом. Благодаря чему, во время одной переделки двигателя, вместо того, чтобы остановить работу, когда у Стива не хватало нужных деталей, Питер с улыбкой на все лице в процессе, самостоятельно соединил несколько отдельных деталей воедино в итоге сделав одну идеально подходящую деталь. И вот так всего за несколько часов, Питер завоевал Кэпа, заимев при этом для себя отличного союзника. Который теперь насколько мог, обучал Питера практическим вещам, о которых тот не знал или не понимал. Здесь было как с дядей Беном, Питер понимал его, как никто другой. И хотя ему казалось, что только Баки и Мистер Старк были теми единственными, кто смог пробить панцирь старшего. Теперь и он мог считать себя членом этой группы выдающихся людей. Работа в гараже помимо лучших материалов, так же дала ему доступ к самому умному человеку автомобильного бизнеса. Хотя Тони и не проводил много своего времени на рабочей половине Питера, когда такое случалось, он работал очень близко к нему. И, казалось, у него всегда были проекты для совместной работы. Мужчина так поощрял его, давал советы и учил тому, что даже Кэп не очень понимал или не знал, как делать. И хотя по большей части, многие из причин были слишком неуместны для серьезных раздумий, Питер все же не смог себя остановить и стал замечать, что его так и тянет к мужчине. Ведь впервые в своей жизни Питер почувствовал себя с кем-то настолько комфортно, что это даже нельзя было сравнить с тем, что ему давали Бен и Мэй. И хотя познание Тони в амслене и присущая Питеру потребность быть полезным, позволили ему разговаривать, о чем только угодно и задавать какие-то только ему взбредут в голову вопросы. Все же время, проведенное с Тони, так же научило его многому касательно страсти мужчины. И хотя знания этого человека об автомобилях и устройстве гаража были действительно ценны, все же его взгляд на жизнь и мысли о чем-нибудь глупом, случайно пришедшем в голову, так же были важны Питеру. Мальчик чувствовал себя самим собой около мужчины и всегда жаждал той их связи, стоило им только разлучиться. Некоторое время, он даже думал, что его поклонение кумиру, так же сыграло свою роль. Ведь Питер и вправду равнялся на него большую часть своей жизни. Тем не менее, задумавшись об этом особенном чувстве, что он так и не смог прогнать, он пришел к тому, что, то чувство то и не появлялось, пока сам Тони и не начал открываться ему, пока он сам по-настоящему не начал пытаться узнать Питера поближе. 18-тый день рождения выступал в его памяти ТОЙ самой отправной точкой в их отношениях. Столпившись около большого компьютера в домашней лаборатории Тони, они как раз работали над новым дизайном для двигателя. Здесь они собирались уже какое-то время. И самый первый его приход оказался случайностью. Тогда, по локоть в масле, Стив внезапно вспомнил о важной квитанции за одну из деталей, забытой им ранее на стойке у Тони, и за неимением лишнего времени, с этим поручением был послан Питер. И стоило тому только свернуть на подъездную дорожку, как в голове от вида причудливых кольцевых развязок сразу же прошла ассоциация с замками. Однако это все-таки было преувеличением. Ведь здесь не было ни огромных мраморных статуй, ни выставленных на показ газонных украшений, скорее даже просто большой дом с гаражом, который мог бы конкурировать с мастерской в Stark Industries. На пару минут остановившись, чтобы посмотреть с неким трепетом на все это, он все-таки решил нарушить его одиночество. После чего насладившись вибрацией двигателя под ним и сделав еще один глубокий вдох, он, наконец, выключил машину. Вид Тони, прислонившегося со скрещенными руками к раме входной двери в своей, насколько ему было известно, самой расслабленной позе, нисколько его не удивил. А мягкая и глубокая улыбка, появившаяся на его губах и выдвинувшая на уголки его глаз милые морщинки, заставила Питер без задней мысли взглянуть на него в ответ и поднять руку в качестве приветствия. Его краш на мужчину, достигший своего пика в самый не подходящий момент, заставил Питера сделать еще один глубокий вздох. А ведь он думал, что взял эту штуку под контроль – но, черт возьми, кого он тут обманывает? Если даже простая улыбка старшего заставила его сердце забиться чаще, а жар, собравшийся в животе, который он едва смог заметить, полностью сбил его в ту же секунду, лишь стоило ему позволить чувству захлестнуть себя. Стоять на подъездной дорожке рядом с мужчиной, чувствуя знакомое чувство жары, было не очень уместно, поэтому он быстро поднялся по лестнице к входной двери. И лишь стоило Тони положить свою руку ему на поясницу, как жар исчез, а затем уже чуть ли не огонь с новой силой захлестнул каждый дюйм его тела. После того визита, дом Тони стал для Питера своего рода убежищем. А именно местом, где он мог не только наслаждаться временем с Тони, но и местом, где он мог позволить себе хоть капельку надежды. Приглашение на вечеринку в честь его дня рождения от Тони, его не удивило, ведь мужчина и так все время проводил вечеринки в своем шикарном доме для близких друзей и коллег. И даже факт того, что они ускользнули ото всех в гараж, не стал для него чем-то необычным. Ведь Питер и так проводил много своего времени в гараже, может быть даже больше самого Тони, а когда они были вместе, время и вовсе казалось ускользало - будто ничего другого и не существовало, кроме него, Тони и той части, над которой они работали. Поэтому этот раз и не отличался особо. Ведь в предвкушении от представления их трех машин, над которыми они работали и которые стали бы последним этапом в их исследовании, они, наконец, смогли усовершенствовать универсальность его коробки передач. И когда все трое смогли завестись и переключить передачи одновременно, Питер от трещащего возбуждения в воздухе вскинул в небо кулачки. Он почувствовал, как Тони обвился вокруг него и три раза похлопал его по плечу в качестве их маленького безмолвного знака похвалы. А ведь не смотря на то, что он мог легко с ним общаться, казалось, он все еще больше предпочитал молчать в гараже, особенно в присутствии Питера. Они могли что-то показывать то тут, то там, но чем-то большим во время совместного времяпрепровождения все-таки не обменивались. И хотя вначале мысль об этом пугала его, сейчас же прижилась хорошо. Ведь всю свою жизнь люди ожидали, что он найдет способ получать от них что-то, лишь показывая им знаки в ответ. В то время как сам Тони не оказывал давления и уважал любой способ общения, который Питер готов был дать ему взамен, в ответ на что молодой человек отплачивал ему тем же. Прикосновение же продлилось еще пару секунд, перед тем, как Тони отстранился и пошел ходить по гаражу. С широкой улыбкой на лице он еще раз окинул его взглядом и задвигал руками впервые за долгое время. — Кажется, сейчас подходящее время для некоторой классики, — беспокойно двигая руками, показал Тони, подходя к стеклянному шкафу, на который Питер никогда особо не обращал внимания. Открывшаяся же дверца показала ему коллекцию, что, насколько ему было известно, называли винилом, ведь коллекция его дяди, особенно со слов самого мужчины, так же была весьма впечатляющая. Да, Питер может и не “слушал” музыку с тех пор как потерял слух, но все же прекрасно помнил, как звучали все любимые песни его соулмейта. Те были более чем последовательными сейчас. И стоило Питеру лишь заметить обложку его любимого альбома AC/DC как он с расширенными глазами уже подходил к старшему. — Я не слушал этот альбом с тех пор как потерял слух, — заметил за собой знаки Питер, не придавая внимания тому факту, что слышать в голове и слушать ушами - было двумя совершенно разными вещами. — Я люблю их песни. И даже сильно скучаю по ним на самом деле, — на последнем знаке Питер улыбнулся и слегка опустил плечи. Не упустив ни одного бита, Тони в следующую же секунду прижал руку Питера к динамику. И тогда, так знакома оседавшая на коже Питера точка их соприкосновения, показалось тому такой горячей. Что Питер все-таки, за секунду сдержав желание повернуться к нему, закрыл глаза и просто отдался радостям прикосновения к человеку, которого он так сильно жаждал. И стоило ему лишь поднять голову, как он встретился с внимательным взглядом Тони, в глазах которого стоял микс из странных и непонятных ему вещей, названий которым Питер точно не смог бы дать. Продержав свою руку еще несколько секунд Тони все-таки отступил и начал показывать. — Закрой глаза и постарайся прочувствовать этот бит. Ту вибрацию, будто только запрыгнул в машину и впервые завел ее. Просто потеряйся в этом ритме. Почти ставлю на то, что это будто слух вернуть, — стоило Тони закончить, как Питер, кивнув, сразу закрыл глаза. И в то же мгновение до него дошла та самая вибрация, о которой ему говорил Тони, и он просто позволил этому чувству пройти сквозь него. Лишь стоило песне подойти к припеву, как ровный бит стал повышаться и как внезапно где-то на затворках сознания Питеру стал чудиться тот контрольный выстрел Thunderstruck-а, а на губах стала вырисовываться мягкая улыбка, ведь это была одна из любимых песен его соулмейта. Он как будто вернулся на все эти годы назад и снова оказался на заднем сидении маминой машине. Разве что только в этот раз он мог ощущать, как песня не только захватывает его голову, но и поднимается по руке. И ведь стоило ему лишь по-настоящему прислушаться, как до него стала доноситься очевидная барабанная трель, ритм которой он смог бы узнать безошибочно. Какого черта – с широко раскрытыми глазами подумал про себя Питер. Он быстро прижался к плечу Тони, который был в середине выделывания невидимого гитарного рифа, чем быстро привлек внимание старшего. — Тони, какую песню мы сейчас слушаем? — с акцентировав знак на Тони, показал Питер. Тот со сведенными вместе бровями в замешательстве склонил голову. — Thunderstruck, Пит. Одна из моих самых любимых, — показал Тони в ответ и снова закрыл глаза, лишь стоило песни подойти чуть ближе к мощной концовке. Вся оставшаяся часть песни Питеру понадобилась на то, чтобы собрать все воедино. Тогда, после относительно долгого совместного время препровождения в гараже, Тони как в бреду рассказал Питеру о том, что больше не слышит своего соулмейта. И хотя эта информация дошла до него совершенно неожиданно, все же за последние пару лет Питер и так понял, что в голове мужчины все время происходила своего рода борьба между разными вещами, которую тот едва ли во всех случаях мог контролировать. Из-за чего по мере его рассказа сердце Питера едва ли не разбивалось, в то время как часть его все же возможно, надеялась на.. Что скорее было уже не важно. Ведь даже просто смотреть на то, как человек, которого он смог полюбить больше кого-либо, ломается из-за чего-то настолько мучительного, было ужасно. Мужчина так же рассказал ему, как в начале своей жизни долго ждал своей первой песни в голове от того человека, после чего Питер успел услышать от Тони, какими долгими тому казались эти десять лет без песен на которые он уже успел понадеяться. Но все же, по крайней мере, со слов Тони, самой ужасной была сама внезапность природы всего этого. Ведь даже не понимая, что случилось с тем человеком, ему чувствовалось такое одиночество, что большинству людей было и вовсе не понять. И не найдя, что сказать, Питер просто промолчал и лишь обнял мужчину руками, притянув того ближе к себе. Как ничто другое, Питер понимал тишину и непреодолимую тягу услышать хоть что-нибудь хотя бы еще раз. Неожиданное осознание того, что Тони перестал слышать своего соулмейта лишь потому, что тот потерял слух, заставила его застыть на столько, что Тони, одарив его странным взглядом, даже вытянул руку, чтобы слегка потрясти того за плечо. — Пит, ты в порядке? — в этот раз одновременно двигая руками и ртом, с очевидным беспокойством на лице сказал Тони. И хотя осознание было большим, оно все же было односторонним, почему Питер, все еще потрясенный, все же кивнул. — Тони, когда ты перестал слышать своего соулмейта? — отчаянно показал Питер, двигая пальцами настолько быстро, что знаки начали сливаться воедино. Лицо Тони опустилось, тогда как плечи, поникли еще лишь от одного упоминания этой ситуации. Казалось, он и не собирался отвечать, но все же поднял руки, показав ”десять лет” . И даже не смотря на то, что Питер уже и так осознал все, выражения его лица, все же заставило его живот сжаться. — Любимая песня моего соулмейта - Thunderstruck. Тони, я ее с детства знаю. А барабанную дробь я и вовсе слышал, сколько себя помню, — своим слегка хриплым от редкого использования голосом сказал в этот раз Питер. — Я потерял свой слух десять лет назад. Черт, Тони, ты не потерял своего соулмейта, я-я.. просто не мог слышать музыку, потому что за последние десять лет в моей голове и не было ни одной песни. ---- Чувствуя взгляд этого ребенка на себе, Тони ощущал огромную важность того, что без единой потери при переводе ему попытался донести Питер. Тогда его сердце настолько сильно и непрерывно колотилось, что казалось, оно вот-вот пробьет саму грудную клетку. И конечно, по какой-то причине, часть Тони и так знала, что Питер стоит и вписывается в его путь. Хоть и долгое время Тони до конца все же не понимал куда именно. Ведь тот все же сначала ощущал себя кем-то похожим на наставника, кем-то кто смог бы поделиться с ребенком своими знаниями и, как Тони про себя надеялся, помочь ему стать лучше. Питер был молод и впечатлителен, из-за чего тот чувствовал, что сможет сделать что-то хорошее для него, поскольку ему было, что предложить кому-то настолько поспевающему за ним. После чего, незаметно для него это чувство начало меняться. И чем больше они проводили времени вместе, тем ближе затаскивало Тони. Ведь Питер дарил ему такой комфорт и радость, что даже не описать, не объяснить. И хотя будучи 40-летним впервые почувствовать бабочек в животе у мужчин может показаться чем-то глупым, Тони просто не знал, как назвать это по-другому. Ведь где-то в промежутке между его гениальностью и способность рассмешить старшего в два счета, он все же смог зацепить Тони и честно говоря, тот даже и думать не смел о неправильности ситуации. К счастью, то самое озарение не приходило до почти 18-тия Питера, благодаря чему все ухаживания Тони будто и не были направлены на ребенка. И даже не смотря на почти полное непонимания со стороны Тони, все просто медленно начало получаться само собой. Потому-то слова Питера и не были для него чем-то настолько удивительным. Особенно после ощущения той вибрации, что пробежала сквозь него, отойди он от Питера. В ту секунду, стоило глазам пацана закрыться и прочувствовать музыку, как Тони ощутил то же самое, что могло значить, то о чем тот даже думать не хотел. Ведь, что если это не так? Что если Питер ни понял бы ничего из того, что он попытался бы объяснить ему? Нет, Питер занимает слишком важное место в повседневной жизни Тони, что тот даже и не посмел бы рискнуть всем этим, сделав сильное предположение или испугав до чертиков молодого человека, чей соулмейт мог оказаться кем угодно. Однако Питер все же разобрался во всем первым, взяв все риски на себя. Этот ребенок и, правда, был намного умнее самого Тони, за что тот был безумно благодарен. Из-за не справляющегося тела, что вот-вот готово было свалиться в обморок, ему потребовалась секунда на то чтобы прийти в себя. Наконец проморгавшись до черных пятен, со слезящимися глазами лишь от такого глупого и огромного потока эмоций, так и влетающих ему в лицо потоком, Тони даже смог подумать над ответом. Все же 39-летние ожидание представило этот момент чем-то грандиозным, но интереснее был факт того, что именно Питер, оказавшийся на этом месте и собиравший все кусочки воедино, и в правду имел смысл. И для кого-то кто всю жизнь пытался заново собрать все дерьмо воедино, ему действительно потребовалась время, на то чтобы и себя добавить в этот список. Все-таки ожидание стоило того, ведь как на месте этого прекрасного парня, может стоять кто-нибудь другой? — Я не.. Я имею в виду, что никогда особо и не спрашивал других об этом. Я не знал, что такое может быть и когда мы встретились, наша связь показалось мне такой естественной, что я даже и не сомневался в этом. Ни на секунду, — одновременно с вылетающими из его уст словами двигая рукой, с все время грозящимися пролить слезы глазами сказал Тони. — Это же происходит, не так ли? — с мягкой улыбкой задал твердый вопрос Тони. Ожидание чего-то такого казалось, длилось вечность и чувствовалось чем-то слишком хорошим, чтобы быть правдой, а так же было во всех смыслах самым идеальным. Питер же не потрудившись ответить, просто выставил руки вперед и притянул Тони поближе, заставив того всего лишь от самой их близости почувствовать себя таким чертовски слабым. Их близость казалось тому настолько идеальной, что предыдущие вопросы неожиданно показались вопиюще глупыми. Когда как эта, сама эта связь между ними, оказавшись они прижаты к друг другу настолько близко, вдруг показалось им такой правильной. — Черт возьми, ты мой соулмейт, — перед тем как приземлиться своими мозолистыми ладонями ему на щеки и длинными пальцами дотянутся до загривка волос Питера, свободными руками быстро показал Тони. Затем лишь стоило Питеру поднять глаза, встретившись с ним взглядом, как Тони, наконец, сократил расстояние между ними, сомкнув свои губы на губах молодого человека в самом идеальном первом поцелуе. Тогда прикрыв глаза, Тони впервые в своей жизнь позволил себе просто забыться обо всем в ощущение Питера, прижавшегося к нему, и теплой влаги их губ, скользящих друг по другу. Их поцелуй мог бы продлиться дольше, если бы обоим не пришлось отстраниться от нехватки кислорода, а вследствие потери дыхания и ходящей ходуном груди Тони. Давление в области, которой напомнило ему о реальности ситуации, пока румянец на щеках и сильно бьющееся, будто в ушах сердце удерживали его в данном моменте. В том самом моменте долгожданной встречи с тем человеком с другой стороны. После чего подержав лицо Питера еще немного для парочки поцелуев, Тони отстранился, как только ему потребовались руки. — Я люблю тебя, Питер Паркер. Что-то всегда твердило мне никогда не сдаваться и лишь стоило тебе появиться в моей жизни, как оно затрубило еще сильнее. И я так рад, что это был именно ты, Пит, — медленно проводя пальцем по сердцу, Тони написал имя Питера, после чего на его же глазах с помощью старшего знак оказался переписан. — Ты мой, — своей свободной крепко сжимая руки Питера, пробормотал Тони. На губах расползлась улыбка, стоило Тони в замешательстве, мгновенно отпечатавшемся на его лице, посмотреть на вверх, после того как Питер, опустив руки, после пальцем проведя по щеке, в слегка подразнивающем жесте пробежался своим маленьким большим пальцев по его губам. — Я тоже тебя люблю, Тони. Всю свою жизнь любил, — глубоко зарывшись руками в волосы на затылки Тони, словами сказал Питер, невесомо прижимаясь к тому еще теснее. — И я рад, что им оказался именно ты, — последние слова были произнесены прямо у губ Тони, после чего их остатки оказались украдены вскоре последовавшим поцелуем.