* * *
Чарли появился через два дня. Оливер услышал сначала непривычную тишину раздевалки у себя за спиной, а потом хриплый голос, бросивший короткие приветствие. Оливер обернулся, и имя кумира давних лет замерло на губах. Левая половина лица Чарли, волосы, шея состояли из одних красных рубцов, извивавшихся, будто черви, не так давно подживших. — П-привет. — Оливеру не удалось скрыть замешательство. — Рады видеть тебя в наших рядах. А… — Неопределенным жестом он указал на лицо Чарли. — Наглядная иллюстрация насчет того, что в работе с драконами нужно соблюдать все, даже самые мелкие правила, — улыбнулся Чарли правой половиной лица. — Какой шкафчик будет моим? Оливер вначале выпустил на поле основной состав и долго гонял, время от времени приземляя и разъясняя ошибки. Так он поступал почти всегда, и сейчас никто не находил в его действиях ничего особенного — никто, кроме самого Оливера. Он знал, что тянет время, что проговаривает неважные на данный момент вещи. Знал, что оттягивает ту минуту, когда должен будет поднять в воздух запасных. Но тянуть без конца было невозможно. Он отпустил основных игроков и дал команду к взлету запасного состава. Первое время все шло неплохо. Чарли уверенно держался на метле, отбил пару бладжеров и не терял картину поля. Но по мере ускорения игры в его действиях все чаще проскальзывала неуверенность. Он не успевал отследить перемещения, опаздывал на перехват и в конце концов едва не подвернулся под прямой удар бладжера. Оливеру пришлось напомнить себе об обязанностях капитана, чтобы не остановить игру в тот же момент. Он погонял состав еще минут тридцать, прежде чем указал в сторону «банки». Игроки приземлялись по одному и группками, переговаривались, направляясь в тоннель. Некоторые хлопали Чарли по плечам, поздравляя с первым вылетом. — Хреново, да? — спросил Чарли, когда они остались на поле вдвоем. На Оливера он не смотрел, предпочитая ему верхний край стадионной чаши. — Трудно судить по одному часу после такого долгого перерыва, — попытался вывернуться Оливер, догадываясь, что с Чарли этот номер не пройдет. Так и случилось. — Олли, ты забываешь, что я был капитаном. Игрока видно в первые пятнадцать минут. А то и пяти достаточно. Взял бы ты меня в команду, если бы решение было за тобой? — Сегодня — нет, — честно сказал Оливер. — Но тут другое дело — ты не новичок, ты уже играл, и я помню, как ты играешь. Поэтому я бы рискнул. В надежде, что твои навыки восстановятся. — В надежде на удачу, значит? — хмыкнул Чарли. — А знаешь, какое поверье ходит в среде драконологов насчет этого? — Он тронул кончиками пальцев изуродованную щеку. — Говорят, это самая дурная примета из возможных. Если тебя коснулся огонь дракона, удачи уже не будет. Ни в чем. — Кому ты это рассказываешь? — хмыкнул в тон Оливер. — Ты же знаешь, что игроки — самые суеверные люди на свете. Да если бы хоть половина квиддичных примет сбывалась, мы с тобой уже давно пошли бы на удобрение для газонной травы. Забудь о драконах. Думай об игре. — Я попробую, — пообещал Чарли. — Спасибо. — Не за что, — ответил Оливер. — Удачи.* * *
Время показало, что он был прав и не прав одновременно. Чарли действительно освоился, восстановил большую часть утраченных навыков и стал вести себя на поле вполне прилично для игрока запасного состава команды средней руки. И в то же время это было неправильно. Оказалось, Оливер слишком хорошо помнит того, прежнего Чарли, чтобы не сравнивать его с нынешним. И отличия были настолько разительными, что временами Оливер готов был поверить в «драконью карму». — Ну же, Чарли, — шептал он беззвучно, глядя на него, когда у Чарли появлялась возможность вступить в игру, проявить себя. И Чарли все делал правильно: закладывал вираж, выравнивал скорости и переводил бладжер в безопасную плоскость или же крепко сжимал биту и наносил удар, продуманно и расчетливо. «Технично играет», — с долей равнодушного одобрения говорили старички команды. Оливер кивал, соглашаясь. Но он знал, что вовсе не техничность всегда была самой сильной стороной Чарли, а способность импровизировать, умение мгновенно видеть те варианты развития ситуации, которые никому, кроме него, не могли бы прийти в голову. И это казалось утраченным безвозвратно, но Оливер скорее откусил бы себе язык, чем признался, что думает так. Он понимал, что Чарли и без того тяжело. Но он не учел того, что Чарли знает его не хуже и многое способен понять по одним только взглядам, которые упорно избегали его после тренировок. — Хреново, да? — вновь спросил он, неожиданно вырастая перед Оливером после одного из товарищеских матчей. Оливер думал, что в раздевалке к этому времени никого не осталось, и был не готов к разговору. Выражение его лица говорило само за себя. — Значит, хреново, — сделал вывод Чарли. — Да нет же! — с досадой возразил Оливер. — В том-то и дело, что нет! Все очень грамотно… технично. — Но ты ждешь от меня не этого? — Чарли был немного ниже, но, казалось, нависал над ним, как скала. — Я не знал, чего ждать. Трудно ожидать чего-то конкретного в такой ситуации. Но… — Оливер перевел дыхание. — Я помню, как ты играл. И да, я жду этого. Жду, что снова увижу того Чарли Уизли, с которым Гриффиндор казался непобедимым, даже когда проигрывал. — Того Чарли больше нет. — Я знаю. Даже того Гриффиндора больше нет. Но ты спросил, чего я жду. Я ответил. На самом деле ты и так сумел больше, чем любой другой на твоем месте. Это достойно восхищения. — Но ты не восхищаешься. Твои восторги все еще принадлежат тому Чарли, которым я был. От которого ты был без ума. — Ну, не настолько уж… — проформы ради возразил Оливер. — Но да, был. — Ладно. — Чарли отпустил его взгляд, склонил голову. — Это все в прошлом. Наверное, именно в этот момент Оливер понял, что все еще сложнее, чем представлялось. — А что в прошлом? — с некоторым вызовом спросил он. — Ничего же не было. Чарли недоуменно посмотрел на него и видимо, что-то в выражении лица Оливера объяснило все непроизнесенные слова. Чарли улыбнулся своей полуулыбкой. — Не дури, Олли. Только сексблаготворительности мне не хватало. — Да плевать, чего тебе там не хватало. — Оливера несло. — Может, ты эротическая мечта моей юности. Может, я спать не могу, думая о тебе… — Может, просто недотрах? — добавил Чарли. — Убери руки, Вуд, а то я не знаю, что на меня смотреть тошно. — Мне не тошно. — Никакие руки Оливер ниоткуда убирать не собирался. — Можно подумать, я шрамов не видел. У меня недотрах, мне пофиг. Может, мне вообще нравится… — Ты псих, Олли, — предупреждающе произнес Чарли. — Самый настоящий псих. — Не спорю, — поспешно ответил Оливер, понимая, что это означает согласие. — Сам такой. Понадобилось всего две недели, чтобы зубная щетка Чарли прочно обосновалась на полочке в ванной Оливера. Как ни странно, им было очень хорошо вместе.* * *
Приближение матча с «Сенненскими соколами» заставляло Оливера нервничать. Чарли уверял, что Оливер нервничает перед каждой игрой и пора это принять как данность, вроде пудинга на Рождество. Оливер улыбался, в глубине души продолжая ожидать чего-то малоприятного. С «Соколами» они играли далеко не в первый раз, команда была неплохо подготовлена, сюрпризов не ожидалось, но все же… В конце концов, Оливер списал свой мандраж на то, что это будет первый матч такого ранга для Чарли. Это неплохо объясняло волнение и было очень похоже на правду. Первый час игры так же наглядно, как и Чарли, показал Оливеру, что беспокоиться не о чем. По очкам команды шли ноздря в ноздрю, грубых нарушений было мало, до пенальти не доходило. Чарли держался уверенно, даже лучше, чем на тренировках, и Оливера слегка отпустило. Видимо, этого судьба и дожидалась. Где-то на трибунах внезапно вспыхнул огонь. Пламя побежало по рядам, мгновенно охватывая стадион. Снизу донеслись крики. Игроки «Паддлмир Юнайтед» оцепенели. Оливер тоже застыл, но тут же опомнился и глянул на судей. Те знака прекращать игру не давали. Что-то было не так. — Собрались! — крикнул Оливер. — Мы еще в игре! Прикройте левый фланг, нас атакуют! Чарли, слышишь? Бладжер слева! Чарли казалось, ничего не слышал. Он вцепился в метловище, глядя вниз, на пожар. Удар тяжелого мяча пришелся в правое плечо. Чарли кувыркнулся, выпустил метлу и полетел к земле. — Мать вашу! — Оливер направил метлу ниже, примерно представляя, в какой точке ему надо будет перехватить Чарли, если отвлеченные пожаром судьи не успеют применить чары левитации. К счастью, помощник у правой бровки оказался расторопным и, несмотря на общую панику, сумел перехватить падающего игрока. Оливер все же убедился, что с Чарли все в порядке, прежде чем подняться обратно в воздух, где «Соколы» уже в пух и прах громили деморализованного соперника. Никакие попытки исправить ситуацию к успеху не привели, и итоговый счет оказался разгромным. Когда ноги Оливера коснулись травы, его качало. Мир казался немного нереальным и плыл перед глазами, словно полотнище флага на ветру. Как он и предполагал, пожар на трибунах был иллюзией, созданной кем-то из хулиганов. Авроры уже начали расследование. Серьезно никто не пострадал, не считая синяков и ссадин, полученных в поднявшейся было панике. К счастью, охрана стадиона сработала отлично, на личном примере показывая иллюзорность бушующего пламени и успокаивая людей. Кроме Чарли, колдомедики никому не понадобились. Кстати, где он, подумал Оливер, оглядываясь. — Что, Вуд, любовника своего разыскиваешь? — глумливо поинтересовался кто-то из толпы серо-белых. Оливер не узнал голос — в ушах шумело. — Проверь, не подпалило ли ему иллюзией задницу! Оливер рванулся было с кулаками, но тренер не позволил — перехватил и увел, обняв за плечи. В кабинете — крохотном закутке перед дверью в раздевалку — налил огневиски, заставил выпить и отправил домой, велев не показываться на глаза до завтрашнего полудня. Чарли был дома — сидел в кресле, машинально трогая шрамы. Оливер знал, что он так делает, когда задумывается о чем-то неприятном, знал и то, о чем именно думает Чарли сейчас. — Это не случайность, да? — спросил он, садясь напротив. — Не случайность. Я не могу видеть открытый огонь после этого. — Пальцы снова поползли к щеке. — Я теряю голову и способен натворить что угодно. Говорю же, дурная примета. — Да при чем тут приметы! — Оливер уже слышать не мог ни про приметы, ни этого насмешливого смирения в голосе Чарли. — Ты просто занялся не тем, чем следовало! Спасибо хоть не в авроры пошел. Тебе нужна была тихая, спокойная, может, не самая увлекательная работа, но без постоянных стрессов. Учебники писать! Вредилки продавать! Но нет же, ты — Чарли Уизли, ты так не можешь, это не по тебе! И что теперь? Убедился? — Убедился, — странным тоном сказал Чарли. А потом молча собрал сумку и аппарировал. Оливер не стал его останавливать. На душе было мерзко, хотелось просто вырубиться и вспомнить сегодняшний день, только когда он станет прошлым. Наутро тренер сообщил, что Чарли ушел из команды.* * *
Зима тянулась бесконечно и кончилась как-то разом, чуть ли не в один день. Разгоралась весна, а с ней приближался и чемпионат страны. Оливер тренировался, гонял команду, играл матч за матчем, вымотанный, падал в постель и порой за весь день ни разу не вспоминал о Чарли. И все же он скучал по нему — скучал так безумно, что однажды пробился через чудовищную толпу болельщиков, потому что вдалеке мелькнули медно-рыжие волосы. Оливер видел этого парня впервые в жизни, но едва не пригласил на кофе — лишь потому, что ресницы у него рыжели точно так же, как у Чарли, и ухмылялся он на один бок. А встретились они в итоге случайно — в одной из квиддичных лавок Диагон-аллеи, куда Оливер зашел за полировкой. В том магазине, где он брал ее постоянно, закончилась нужная марка, и Оливер искал ее наугад, заходя в каждый магазинчик по пути. И вот теперь он торчал у двери как замороженный и смотрел на Чарли Уизли, стоявшего за прилавком. — Проходи, — сказал Чарли, разглядывая его. Оливер не заметил в его взгляде ни обиды, ни неприязни — одно только спокойное любопытство. — Что занесло капитана высшей лиги в наше скромное заведение? — Полировку ищу. — Оливер наконец подошел к прилавку и назвал марку. Чарли не глядя выдвинул один из многочисленных ящичков, вынул пару банок и протянул ему. — Такая? — Да, спасибо. — Оливер полез за деньгами. — Ну, и как ты? — спросил он, отсчитывая монеты. Было бы неудобно уйти, ни о чем не спросив, словно от незнакомого человека. К тому же Оливеру и в самом деле было интересно. — А ты знаешь — неплохо, — будто сам себе удивляясь, ответил Чарли. — Сначала злился, а потом понял, что ты прав. И как только понял, оказалось, что жизнь не так уж непреодолима. И насчет примет ты тоже был прав — они не работают. Я ведь оставил у тебя дома монетку, чтоб вернуться. Об этом он тоже говорил без горечи. Оливер видел, что несвойственная Чарли нервозность исчезла, движения обрели прежнюю уверенность, а голос — прежнюю обаятельность. Он больше не был капитаном, но это был тот Чарли Уизли, в которого Оливер был когда-то влюблен. Да что там — когда-то… — Если ты хочешь… — начал он, уронил банку и забыл, что собирался сказать дальше. Чарли обогнул прилавок, поднял полировку и положил в пакет. — Хочу, — сказал он. — Очень хочу. Это единственное, чего мне не хватало всю зиму. Оливер подумал, что в этом году непременно выиграет кубок.