The sweetest taboo

Шум работающего душа неприятно отвлекал. Жан Рок резким движением отодвинул мышь, поднялся от компьютера и пошёл проверить, в чем дело. Последняя группа учеников ушла десять минут назад. Должно быть, опять забыли выключить воду. Он шёл по своему спортзалу, машинально отмечая — там гантели перепутаны, здесь забыли полотенце. Позже надо будет навести порядок. Яркие неоновые лампы заливали душевую холодным светом. Они освещали все — каждую трещину на белой кафельной плитке, сверкающую хромированную арматуру, яркие разноцветные полотенца, висящие на крючках в углу. И статного белокожего парня, стоящего под душем. Он откинул голову назад и закрыл глаза, подставляя лицо теплым струям. Светлые волосы намокли и казались темнее. Ручейки воды и мыльные потеки стекали вниз по стройному мускулистому телу. Жан сглотнул и прислонился к стене, почувствовав легкое головокружение. Чертов Райан МакКарти. Дерзкий, наглый, заноза в заднице! Этого мальчишку хлебом не корми, дай с кем-нибудь поссориться и спровоцировать. Ссоры обычно заканчивались поединком, из которой МакКарти выходил победителем. И ведь не выгонишь его, пока все это происходит в спортзале, под личиной спарринга. Но как же хорош… «Нет, не хорош», оборвал Рок неподобающие мысли. Райану МакКарти всего шестнадцать, и он тощий белобрысый крысенок. Нечего заглядываться на него, будто бы он и правда что-то из себя представляет. Райан на ощупь набрал гель для душа из висящего на стене дозатора. Вспенил в ладонях и начал намыливаться. Рок замер. И хотел бы отвести взгляд, да не мог. Какая-то сверхъестественная сила заставляла его смотреть, как движутся ладони по крепкой груди и накачанному животу. Когда Райан вскользь провел рукой между ног, мимоходом дотрагиваясь до члена, сердце пропустило удар. Темно-розовый, такого же цвета, как его соски, и довольно большой для шестнадцатилетнего пацана, он невольно притягивал взгляд и вызывал сильное желание прикоснуться к нему. Убеждать себя, что перед тобой подросток, ребенок, дитя, которое еще не закончило школу, становилось все труднее. Мысленно Жан Рок осыпал себя отборной бранью сразу на трех языках — английском, португальском и мандинго*. Но это ни капли не помогало взять себя в руки. У Райана очень светлая кожа, она словно сияет изнутри. Стройный, тонкий, Райан казался Жану хрупким. Жан Рок хмыкнул — по сравнению с ним самим, здоровым черным мужиком под метр девяносто, кто угодно покажется изящной фарфоровой статуэткой. Тем более такой красивый юноша. «Подросток», — упрямо поправил Рок себя. «Почти мальчишка. Тощий беловолосый крысенок». Возможно, когда он только пришел в зал Рока, Райан и был тощим белобрысым крысенком. Но с тех он он прошел долгий путь. Крысенок оказался упорным и настойчивым, если речь шла о достижении цели. За год в спортзале Райан сильно изменился. Конечно, у него все еще тело подростка — гибкое, подтянутое. Не как у борца, а скорее, бегуна. Не очень большие, четко очерченные мускулы так и ходят под белой кожей при малейшем движении. Глупо отрицать, что на Райана приятно смотреть. Пора признать очевидное: тощий крысенок стал очень привлекательным молодым человеком. Рок, как в трансе, наблюдал за Райаном. Тот гладил себя по груди и плечам, одну за другой намыливал руки, от плеч до пальцев. Медленно и чувственно, будто бы знал, что за ним наблюдают. У него красивые руки: широкие, крепкие ладони с длинными сильными пальцами. Они поглаживали грудь, затем переместились назад, на поясницу. Райан повернулся спиной, и теперь его крепкую круглую задницу стало видно во всей красе. Ладони опустились ниже, поглаживая ягодицы, затем намыленная рука несколько раз прошлась между ними. Рок старался унять участившееся дыхание, но ничего не получалось. У него стояло так, что не ровен час, член проткнет брюки. Райан тем временем продолжал мыться. Его руки снова гладили живот, затем внутреннюю поверхность бедер. Он слегка расставил ноги, чтобы было удобнее, набрал на ладонь еще геля для душа, и обхватил свой член. Постанывая, начал дрочить, резко и быстро, опираясь другой рукой на стену. Рок в несколько шагов преодолел разделяющее их расстояние, наплевав на мгновенно промокшую одежду. Развернул Райана к себе, игнорируя удивленный вскрик. Одной рукой слегка сжал шею МакКарти, другую схватил его между ног. — Нет… не надо… вы не смеете! — выкрикнул тот, пытаясь вырваться. Рок не услышал. Протесты и ругательства сливались с шумом воды. Каким-то чудом ему удалось раздеться, не выпустив свою добычу. Наверно, в спешке что-то из одежды порвалось, но это меньшее, что его беспокоило. Райан вырывался, пытался разжать пальцы на шее, лягнуть или заехать коленом между ног. Бесполезно. Пусть он хороший боец, но Райан еще слишком неопытен. Кроме того, страх и скользкий кафель пола — плохая помощь в драке. Жан прижал Райана к стене, одной рукой сжимая его шею, другой лаская полувставший член. Собственное возбуждение уже еле переносимо, живот аж скрутило болезненным спазмом. Райан обеими руками вцепился в душащую руку в очередной попытке ее отодрать. Синие глаза яростно сверкали. Рок в ответ лишь шмякнул его об стену — МакКарти заорал, приложившись затылком — и ускорил движения руки. Пара мгновений, и Райан, уж сознательно или нет, толкнулся бедрами навстречу. Попытки освободиться затихли. Рок отпустил его, и надавил на плечи, вынуждая опуститься на колени. МакКарти, поняв, чего от него хотят, ощерился: — Только попробуй. Яйца оторву. И, воспользовавшись секундной растерянностью, рванулся прочь. Рок нагнал МакКарти на выходе, чуть не поскользнувшись на полу душевой. Тот резко развернулся, кулак пролетел в миллиметре от лица Жана. Уклониться тому помог лишь доведенный до автоматизма опыт. Рок мгновенно схватил МакКарти за руку и вывернул ее за спину. Они тесно прижались друг к другу. Райан скользкий от воды, он приятно пах хвойным гелем для душа. Жан наклонился и впился поцелуем в бьющуюся на его шее жилку. В голове зазвенело, во рту появился привкус крови: Райан резко отклонил голову назад и ударил Жана в лицо. Пока Рок приходил в себя, снова попытался убежать. Но Жан Рок, несмотря на габариты, не менее быстр. Удар в грудь, подножка, Райан растянулся на мате, и сразу хотел было отползти. — Лежать, — Рок поймал его за щиколотку и дернул к себе. От возбуждения из его памяти выветрились все слова на английском, да они и не нужны были сейчас. С Райаном, похоже, творилось то же самое. Он лишь учащенно задышал, силясь освободиться, стонал и рычал, как зверь, когда не удалось. Рок уложил Райана на живот, заламывая обе руки за спину. В ответ послышался яростный вой, в котором не было уже ничего человеческого. Переместившись, пинком раздвинул ему ноги. Райан тут же хотел сдвинуть их, но было поздно: Рок устроился между ними. Провел свободной рукой по спине Райана, чувствуя, как напрягаются мышцы. Тот с новой силой норовил разорвать захват и вырваться. Взгляд Рока наткнулся на забытые кем-то фитнес-резинки, небрежно брошенные на пол. Мысленно поблагодарив неаккуратного ученика, он схватил одну из них и зафиксировал руки Райана за спиной. — Пусти, сволочь! — тот извивался, как угорь. И вскрикнул, почувствовав сильный шлепок по заднице. — Следи за своим языком, — еще один шлепок, с другой стороны. — Или выебу насухую. — Не посмеешь, — Райан с трудом обернулся, встречаясь взглядом с Роком. Синие глаза пылали ненавистью и гневом из-под светлой челки. Но взгляд был расфокусирован и словно затуманен. — Посмел бы, но тогда будет больно мне самому. Протянув руку, Жан небрежно погладил щеку Райана, провёл пальцем по его губам, удивляясь их мягкости. Они слегка асимметричные — нижняя полнее верхней, и эта маленькая деталь безумно заводит. В Райане все заводит, даже небольшие несовершенства. Райан дёрнул головой и сжал зубы, когда Рок пытался пропихнуть пальцы ему в рот. — Это все, что ты получишь. Так что не упрямься. — Пошёл ты! МакКарти все-таки удалось его укусить. Искривленные в ухмылке губы окрасились кровью. — Что ж, сам напросился. Жан вздернул Райана на колени. Тот заматерился, утыкаясь лицом в мат, тщетно пытаясь сдвинуть ноги. Рок смотрел него, охватываченный ранее неведомым ему чувством злобного удовлетворения. Высокомерный мудак, который считает, что весь мир принадлежит ему — на коленях, задницей кверху, лицом в пол. Как шлюха. Он пристроился сзади, раздвинул упругие половинки. Попробовал толкнуться в крохотное, туго сжатое отверстие. У Райана вырвался хриплый крик. Рок все-таки плюнул себе на руку и начал его растягивать. Быстро, резко, не церемонясь, думая скорее о себе, чем о Райане. Палец еле-еле входил, а когда их стало два, парень начал в голос подвывать. Мышцы рук вздувались в очередной бесполезной попытке разорвать сдерживающую их резинку, спина аж взбугрилась от напряжения. Нет, так не пойдет. Если Райан и дальше будет зажиматься, ему попросту не вставишь, не порвав. В опустевшую от возбуждения голову пришла мысль, что можно было бы сделать происходящее немного приятнее и для МакКарти тоже. Жан только выиграет, если тот хоть немного расслабится. Он медленно погладил своего ученика по животу, охватил почти опавший член и начал ритмично ласкать его. — Прекрати, — Райан обернулся через плечо. На шеках горели красные пятна, расширенные зрачки почти закрыли собой синеву радужки. — Собрался выебать, так выеби, и закончим на этом. Нахуй твои нежности! — Еще не понял? — Рок наклонился, прижимаясь грудью к спине МакКарти, и зашептал ему на ухо: — То, что хочешь ты — значения не имеет. Прошло не больше минуты. Лицо Райана алело все ярче, и Рок был уверен — совсем не потому, что тот терся им о жесткий мат. По совершенному телу то и дело пробегала дрожь. Когда Райан подался навстречу Жану, на светлых ресницах повисли слезинки. Ему явно и хочется, и стыдно. МакКарти в кровь искусал губы, но вздохи, вскрики и прерывистое дыхание вырывались против воли. Жан навалился на него, вдавливая в мат, наконец-то вставил, направив себя рукой. Теснота и жар сводили с ума, от них перехватывало дыхание и плавились кости. Он очень медленно двинулся вперед, мертвой хваткой вцепившись в бедра Райана. Поначалу почувствовал сопротивление мышц, но потом тугая девственная плоть поддалась. Миллиметр за миллиметром, чем дальше, тем меньше мыслей оставалось в голове. «Ученик», «слишком молод», и «заноза в заднице» переплавились в «такой узкий… горячий… господибожетвоюжемать…». Райан всхлипнул; его ресницы слиплись от слез, они темные и острые. Румянец на щеках и полуприкрытые глаза ясно давали понять, что дело не только в боли. МакКарти посмотрел через плечо, и Рок готов был поклясться, что такого выражения лица никто, кроме него самого, никогда у Райана не видел. Нега, ожидание, предвкушение. Жан приник грубым поцелуем к искусанным губам и потерял голову, почувствовав, как они раскрываются в ответ. Он и хотел бы дать Райану время привыкнуть, но сил, ни душевных, ни физических, уже не было. Жан начал глубокими сильными толчками насаживать Райана на себя. Все стало неважно. Мерзкий характер, заносчивость и дерзость Райана, его возраст — ушли на второй план и растаяли, как в тумане. Все, что Рок знал — так хорошо ему не было еще ни с кем. Он мог лишь двигаться, вцепившись в бедра Райана, то быстро и жестко, то плавно и медленно, стараясь как можно дольше оттянуть оргазм. Вдоволь насмотреться, как эта заносчивая сволочь скулит под ним и подмахивает. Навсегда сохранить в памяти момент, когда надменный МакКарти принадлежал ему до последней клеточки. И Райана заставить вечно помнить, что именно Рок выбивал из него эти восхитительные стоны. На белой коже синяки, ссадины и царапины видны лучше, чем на черной или смуглой. Кто-то другой сказал бы, что они уродливы. Может, Жану Року раньше тоже так показалось бы. Но сейчас эти отметины — знак того, что Райан сдался. Клеймо побежденного. Рок лег на мате набок, увлекая МакКарти за собой. Тот повиновался, как сомнамбула. Только порывисто вздохнул и посмотрел обиженно, когда его случайный любовник оторвался от него, чтобы сменить положение. Связанные за спиной руки немного мешали. Подумав и приготовившись к решительному отпору, Рок размотал резинку. На запястьях и предплечьях Райана остались широкие красные следы, они притягивали взгляд. Жан не мог противится этому странному влечению — прижал израненное запястье к губам и поцеловал. Взрыва возмущения не последовало. Выражение глаз Райана потеряло всякую осмысленность. Синие, как небо в раскаленный летний полдень, они выражали только одно желание — продолжать. Жан согнул левую ногу Райана, подтолкнув ее вперед. Снова взял его, нежно и неторопливо. МакКарти выгибался навстречу, а затем Рок почувствовал руку на своем бедре. Парень вцепился в него в попытке притянуть еще ближе. Обернулся с жаждой и надеждой во взгляде, облизывая сухие губы. Этот поцелуй получился другим: долгим, мягким, словно бы Рок извинялся за то, что сотворил ранее. Двигаясь в горячем податливом теле, он отрывался от губ Райана только для того, чтобы поцеловать плечо, шею, зарыться лицом в короткие светлые волосы на затылке. Засосы на белой коже смотрелись так невероятно, что хотелось оставлять их снова и снова. Собственное тело рядом с телом Райана выглядело еще темнее, совсем эбеново-черным, и этот контраст был прекрасен. Райан со стоном потянулся к своему члену, рука задвигалась быстро-быстро. Жан накрыл ее своей, замедляя движения и задавая свой ритм. Неспешный, ровный, изматывающий и доводящий до исступления. Райан вздрагивал, кусал губы, стонал, подаваясь навстречу. Гладкая светлая кожа покрылась испариной, дыхание с трудом вырывалось из груди. Жану очень хотелось оттянуть момент завершения. Если бы только можно было вечно скользить на грани оргазма, в миллиметре от цели! Смотреть на Райана, целовать белые плечи и спину между лопаток, вдыхать его запах. Рок с опозданием пожалел, что не уделил этому невероятному телу достаточно внимания. Как бы ему хотелось, поцеловать каждый миллиметр, и пометить его — укусами, синяками, засосами. Чтобы они легли на сверкающую белизной кожу, как печать — «Собственность Ж. Рока». Ведь другого раза не будет. С губ Райана сорвался крик, по телу прокатилась судорога. Жан почувствовал липкие капли на своей руке, и пульсацию мышц вокруг члена. Его будто смыло в океанскую пучину волной цунами. Удовольствие ослепило, оглушило и стерло из его сознания все, кроме синих глаз Райана МакКарти. Оно пробегало по телу снова и снова, пока измученный Жан не повалился на мат, хватая ртом воздух. И проснулся. *** Пробудившись, Жан Рок резко сел на постели. Простыни липли к телу, сердце колотилось, как сумашедшее. Опять. В который раз за последний месяц?! Рок с трудом поднялся, буквально потащил себя под ледяной душ. Привычные, рутинные действия постепенно помогли ему прийти в норму. После душа он побрился — опасной бритвой. Чтобы пользоваться ей, нужна спокойная рука, и ему волей-неволей пришлось утихомирить разбушевавшееся воображение, которое так и не смог успокоить холодный душ. Каждодневную зарядку Жан также усложнил. Как и каждый раз после такого сна, он тренировался дольше и тяжелее. Часы на стене его маленького кабинета показывали уже без пяти шесть утра. Вскоре появились и первые ученики, и Райан МакКарти среди них. Как всегда, в центре внимания. Сильнее, быстрее, талантливее всех. Райан сиял своей удивительно симпатичной улыбкой и буквально купался во внимании остальных ребят. Рок неприязненно поморщился: МакКарти никогда не скрывал своего первенства. Но сегодня он превзошел самого себя, всем своим поведением напрашиваясь на похвалы. Взгляд синих глаз то и дело останавливался на Роке, будто спрашивая — ну как? Ведь правда, я лучший? В течении всего урока Жан деликатно избегал прямого общения с ним. Когда Райан в очередной раз попросил что-то показать, разбил ребят на пары, и провел объяснение для всех. Время пролетело незаметно. Ученики наконец разошлись, до прихода других еще оставалось несколько минут. Как раз, чтобы собраться с мыслями и передохнуть. — Мистер Рок, — он даже вздрогнул, услышав голос Райана, — гель в дозаторе кончился. Черт бы побрал этого мальчика! Жан приблизился ко входу в душевую, стараясь смотреть только на белый кафель стен, и протянул запасной патрон. Не прошло и пяти минут, как до его слуха снова донесслось: — Сэр, простите, не хотел вас беспокоить. Но все полотенца мокрые, ни одного свежего. Жан Рок несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Выудил из шкафа верхнее в стопке полотенце и пошел в душевую, как на Голгофу. Не глядя, протянул его Райану. — Спасибо, — тот прикоснулся к пальцам Рока, принимая полотенце, и от этого по телу будто пробежал заряд тока. Жан поднял взгляд и тут же отвел в сторону. Чертов мальчишка стоял напротив и смотрел ему в лицо, прикусив губу. И даже не подумал прикрыться. — Не за что. До завтра, МакКарти, — Рок большими шагами преодолел расстояние до своего кабинета и закрыл за собой дверь. Только когда Райан наконец ушел, он смог вздохнуть спокойно. Хотя, спокойно — это как сказать. МакКарти даже после ухода не оставил мыслей Рока. Последний месяц гель для душа постоянно заканчивался на Райане. Равно как и чистые полотенца. Кроме того, сообразительный и способный ученик вдруг стал задавать очень много глупых вопросов. Просил показать приемы, которым владел уже давно, и получше прочих. Приемы все как один оказывались требующими тесного контакта. И смотрел на него — дерзко, провокационно. Будто ожидая чего-то. Рок поначалу не обращал внимания. Но, когда неприятности с гелем и полотенцами начали случаться после каждого занятия, начал что-то подозревать. Труднее всего ему приходилось во время индивидуальных занятий. Ведь сдерживающий фактор в виде других учеников отсутствовал. Жан задумчиво потер подбородок, откидываясь на стуле перед компьютером. Воспоминания отматывались назад, как пленка в видеомагнитофоне. Райан явно что-то узнал про него. Но откуда? Что такого произошло месяц назад? Кое-что все же вспомнилось. Парень задержался после занятий, чтобы задать какой-то вопрос. И вошел в кабинет без стука. Первое, что должны были запомнить ученики: за этим порогом начинается личное пространство их учителя. И, чтобы побеспокоить его там, нужна веская причина. Прежде, чем войти, любой из них обязан постучать и попросить разрешения. Райан МакКарти, конечно, этого не сделал. Рок возился у больших шкафов в углу — раскладывал полотенца, капы, патроны для дозаторов мыла и геля для душа, упаковки бумажных стаканчиков для кулера и бутылки с водой. И не сразу заметил вторжение. Компьютер на столе работал, все окна — открыты. Именно в тот день Року написал на электронную почту один старый приятель. Познакомились, когда Жан Рок только прибыл в Штаты. Одного возраста, одной профессии, они даже внешне были похожи — оба темнокожие, здоровые, бритые наголо. Только тот парень на полдюйма ниже и на восемь-десять кило легче высокого, атлетичного Рока, и кожа — как молочный шоколад, а не черный. Жан Рок и сам не мог впоследствии объяснить, какого черта его тогда потянуло на эксперименты. Они ведь даже попробовали жить вместе, но скоро разбежались. Жан решил, что с женщинами как-то привычнее, и они расстались — спокойно, без горечи и обид. Дружбе все это не помешало. А давняя связь стала дежурной шуткой. Они то и дело списывались, на профессиональной почве. Знакомый время от времени поддевал его, что не прочь еще разок исследовать якобы несуществующую бисексуальность Рока. Тот привычно отшучивался, что если и выебет его, то только в мозг. Ну конечно. Теперь все стало ясно. Правда, знание не принесло облегчения. Было бы глупо утверждать, что Жан не реагирует на Райана. Чертов мальчишка, незнамо как, задел в его душе какие-то неведомые струны, и пытался играть на них свою мелодию. Ничем хорошим это кончится не могло. Поэтому Рок чуть не упал на колени, вознося хвалу Господу, когда через пару дней Райан появился на занятиях с разбитым носом. Свидетели драки также нашлись очень быстро. С нарушителями у Жана Рока разговор всегда был короткий. Дрался вне зала — вон из школы. Райан смотрел на него, задрав подбородок. Глаза блестящие, будто он сейчас расплачется. Парень сжал губы, и надменно цедил: — Но вы не можете меня выгнать! Я один стою целой группы! Я лучший! — Правила одинаковы для всех, — Жан Рок жестом указал ему на дверь, и оборвал дальнейшие возражения: — Дискуссии не будет. — Когда я стану звездой, мое имя войдет в историю. Ваше могло бы стоять рядом с моим, — в глубине синих глаз будто что-то дрожало. — Вы еще пожалеете, что не остались тренером чемпиона. Жан не спускал глаз с напряженной спины и светлого стриженого затылка, пока Райан не захлопнул за собой дверь. — Ну, в чем дело? Представление окончено! — прикрикнул он на остальных. — Продолжаем, не отвлекаться! И вроде бы, первое впечатление — стало легче. Можно наконец-то вздохнуть, и не бороться постоянно с собой. Не чувствовать себя чудовищем, хищником в засаде. Жану Року очень не нравилось осознавать, что он опасен для тех, кто доверился ему. Детей, за чью безопастность и благополучие он, пусть и временно, был в ответе. С уходом МакКарти это ощущение, как он надеялся, покинуло его. Но стоило ему остаться в одиночестве, как все вернулось на круги своя. Можно обмануть кого угодно: доверенных ему детей, их родителей, даже Бога. Вот только себя не обманешь. Жан Рок, скрепя сердце, признал: он действительно опасен. Но только для одного ученика — Райана МакКарти. Он мечтал о том, как изнасилует его. Но… может, сила бы и не понадобилась? Жан Рок вспомнил светлую улыбку и знающий взгляд ярких голубых глаз. Что было бы, если бы он поддался своему влечению? Если бы Райану было не шестнадцать, а хотя бы двадцать пять. Если бы он не был сыном миллионера. Если бы Райан МакКарти не обладал самым отвратительным характером, что Року доводилось встречать. Если, если, если… Слишком много «если» всегда означет «нет». Жан правильно поступил, прогнав его. Он был в шаге от того, чтобы нарушить один из своих принципов. Взять кого-то силой — один из недопустимых поступков. То, чего нельзя делать ни при каких условиях. Нечто запретное, и от этого влекущее. Абсолютное, самое сладкое табу.