Натянутой тетивой

      Ангрел родилась в месяц Первого зерна. Тихой безоблачной ночью, чуть ближе к рассвету.       Меннель не помнит, как нашла в себе силы укачать малышку. Не потому ли, что она уснула тихо и почти сразу?..       ***       — Из-под каких я звёзд, мама? — спрашивает она и тут же сама себе отвечает: — Ло-о-од.       Смешно морщит нос и тянет ручки навстречу.       — Верно. А папа?       — Воин!       — А мама?       — Йитуал. — И сверкает глазами хитро-хитро из-под тёмной длинной чёлки.       — Молодец, — улыбается Меннель. — Пойдём посмотрим, как там папа?       Ангрел говорит больше, чем должны бы ровесники, бегает дальше и почти не плачет, рассадив коленку о камень.       Меннель учит её, как читать следы, как найти дорогу в лесу и, конечно, куда смотреть, чтобы понимать звёзды на ночном небе. Рилан — стрелять из лука и обращаться с кинжалом.       Оба играют с дочерью день напролёт в охоту, в погоню, в саму бьющую ключом жизнь.       Вечером читают звёзды на небе, как непостоянные, уплывающие книжные строки.       Ночью обмениваются молчаливыми опасениями: кто знает, когда ей придётся постоять за себя не понарошку — всерьёз?       А потом снова наступает утро, и Ангрел припадает с Меннель к земле, бежит с Риланом наперегонки и звонко, заливисто смеётся, упав в траву.       С обоими — выслеживает крыс и гордо шагает потом домой, таща их за хвосты.       И спрашивает всякий раз перед сном, уже лёжа в кроватке:       — Из-под каких я звёзд, мама?       — Самых светлых, родная.       Меннель встречает её взгляд, и сердце щемит от всего, что не высказать.       ***       Ангрел родилась в месяц Первого зерна. Тихой безоблачной ночью, чуть ближе к рассвету.       Меннель смотрела в небо, укачивая малышку.       Клялась жарким шёпотом: никогда, ни за что с её уст не слетит ни слова о том, как ярко — победно — сияет на небе Змей.