***
В основном поведение Шепард, или ее решения, не вызывали удивления. Не считая шрамов, — прискорбных побочных эффектов, которые, как Миранда надеялась, в скором времени исчезнут, — женщина выглядела в точности как прежняя Шепард, до того, как война не изувечила своими когтями ее тело. Ее волосы стали даже лучше: цветовая обработка прошла безупречно, и пряди коммандер больше не будут отрастать темными у корней — так, как Шепард всегда и хотела. Ее умения бесподобны. Как и ожидала Миранда, она с блеском прошла тестирование, сохранив все те благородные черты, которые оперативница отметила в ее психологическом портрете. Смоделированные ситуации, при которых коммандер прошла проверку на понимание серьезных изменений военно-технического прогресса, произошедшего во время ее вынужденного анабиоза, не учитывая крохотных психических затруднений, так же были пройдены превосходно. Почти безупречно. Но, как и всегда, было это вечное «почти», беспокоящее Миранду больше всего. Проявились незначительные идиосинкразии в поведении Шепард — ничего серьезного, что можно было определить как свидетельство ошибки. Однако дали о себе знать некоторые странности, которые оперативница вряд ли могла счесть сознательными. Она не считала их значимыми, надеясь, что подобное попущение не обернется для нее катастрофой. Если быть точнее, то ничто в портрете Шепард не дало Миранде хоть единой зацепки для готовности к такому влечению к рыбкам. Влечение, сравнимое с манией. Это озадачило Лоусон ещё в самом начале, когда после своего посмертного визита на Цитадели коммандер вернулась на корабль с сине-чешуйчатыми рыбами-скальдами наперевес. Она вела себя весьма непринужденно, даже с неким равнодушием к тому факту, что держала в руках пластиковый куб, в котором находились рыбехи размером с ладонь. Аквариум в ее каюте занял целую стену. По большему счету эстетическое приобретение, раз уж на то пошло; Миранде не совсем было понятно, почему «Нормандию» спроектировали именно так, а не иначе. Резервуар с водой не имел никакой практической ценности, и, как бы высоко не оценивала работу дизайнеров, Лоусон так и не смогла дать цельного ответа, почему они установили на фрегате столь явную косметическую конструкцию. И она однозначно не ожидала, что офицер будет использовать аквариум по назначению. Каждая деталь, каждый бит информации и все принятые решения с приказами в прошлом вели к одному логическому заключению. Шепард была женщиной практической; она пережила, казалось бы, уму не постижимые трудности только потому, что не дала воли легкомыслию, и сделала для выживания все, что должна была. Но становилось все труднее увязать такую практичность с записями с камер видеонаблюдения, где военная ответственно ухаживала за своими питомцами или наблюдала за их плавными движениями в толще воды. А порой добавляла в аквариум еще больше… и больше водорослей. Это была неожиданная девиация, особенно если учесть что Лоусон ни разу не встречала заметки о такой привязанности к животным в любых из известных данных по Шепард, на которые она убила уйму времени, перечитывая их снова и снова. Ничего. В оценке ее психологического статуса ничего не говорилось ни о рыбках, ни о каких-либо других животных. Как бы то ни было, офицер не проявляла такого отношения к одежде; всегда относилась к ней как к пустому месту. Что имело смысл, потому как почти всю свою жизнь женщина провела без таких изысков. Миранда не придавала этому большого значения.***
С рыбками еще можно было смириться. Но вот чего Миранда точно не ждала, так это хомяка. — Никогда не понимал смысла в таких животных, — как бы невзначай заметил Гаррус после того, как оперативница закончила подводить итоги о событиях на корабле и собиралась покинуть брифинг-комнату. На этот раз коммандер в визите на Цитадель составил компанию Джейкоб; Миранда была по горло занята бумажной волокитой и разносортными хозяйственными делами на судне. Она была уверена, что и без нее поездка пройдет отлично, и когда турианец вернулся менее озабоченным своим желанием покарать предателя отряда, Лоусон только удовлетворенно кивнула. — Слишком мелкие, чтобы нормально играться, не говоря уже о том, что с такими лапками это ты их будешь защищать, а не они тебя. Джейкоб откашлялся и отвел взгляд в сторону, выглядя явно смущенным. Шепард же просто выглядела озадаченной. Но Миранде, по какой-то невероятной причине, стало любопытно: — Какие «такие животные»? — поинтересовалась она, слегка насупившись. — Еще одна рыбка, Шепард? — Не совсем. — Шепард выглядела пристыженной. — Его доставили… Вот. Давай я просто покажу. Включив инструментрон, она открыла изображение маленького пушистого зверька, бежавшего в колесе. — Хомяк? — Миранда подняла бровь от удивления. — На Цитадели? Это не могло обойтись вам дешево. — Цена была разумной, — отвела Шепард, невольно пожав плечами. — На Цитадели цена на земную фауну никогда не бывает разумной, — резонно заметила оперативница. — Альянс имеет с нее свою наценку. К тому же пошлина на экспорт до безумия высока. — Цена была достаточно разумной. И оплатила я со своего кармана, а не из бюджета миссий. — Ее взгляд был скорее пустым, чем враждебным. Он ничего в себе не таил, никаких эмоций, которые она смогла бы увидеть… Что значило, что командир их скрывала, потому что никто не будет строить настолько каменное лицо, если ему нечего прятать. — Это не было упреком, Шепард, — быстро оправдалась Миранда. — Прошу меня простить. Она знала, что Джейкоб изо всех сил старался не пялиться. Лоусон не из тех, кто будет извиняться за настолько тривиальные вещи, и он знал это. И она сама это понимала, но… Что же. Оперативница не для того работала, не покладая рук реконструируя Шепард, чтобы настраивать ее против себя из-за таких мелочей как хомяки. Даже если он, скорее всего, был дорогостоящей причудой и стоил целое состояние, с лихвой покрывающее все затраты на их операцию. Шепард ничего не ответила на это, произнеся только: «на этом все», и, отворачиваясь, кивнула. На секунду Миранде показалось, что губы коммандер поджались в причудливой реакции, но, опять-таки, она не знала наверняка.***
Когда проявилась очередная причуда, Миранда была рядом с Шепард. Она прекрасно понимала, что Шепард явно находилась в состоянии стресса, только что закончив особо напряженную беседу с Лиарой Т’Сони. Командор мало что рассказала о разговоре, на котором Миранда не присутствовала из-за того что… она не совсем могла понять почему. Возможно, вспомнила Горизонт и разговор между Шепард и Аленко, который она неожиданно застала, слишком личный для подслушивания, полный гнева и предательства. Ей было неудобно… как и сейчас. Возвращение на Иллиум уже доставило ей уйму неудобств. Находясь там, все мысли сводились к одному: сестра сможет найти ее. Если бы Шепард сама не предложила посетить планету, Лоусон так бы и не отважилась на круиз. По крайней мере, сейчас все было спокойно. Вскоре им нужно будет изучить досье, предоставленные Т’Сони по просьбе Шепард. Однако сейчас они стояли рядом с сувенирным киоском, и коммандер пристально рассматривала голоэкран с большими, плоскими рыбками, лениво плавающими в толще воды. Спустя время офицер, словно сама себе, кивнула и сделала заказ, как поняла Миранда, добавив отметку, чтобы покупку доставили на «Нормандию» в кратчайшие сроки. Позади нее заворчал Гаррус. — Ты скупаешь их в немереном количестве, Шепард, — заметил он, покачав головой. — Интересно, что ж ты там с ними будешь делать-то? Как по мне так это пустая трата денег, разве только ты не собираешься их съесть. Уже не впервые Миранда слышала как турианцы высказывают свой специфический расовый утилитаризм, хотя, учитывая профиль Вакариана, вполне вероятно, что он шутил. Губы Шепард дернулись, словно она хотела рассмеяться. Может быть, это и была шутка, в конце концов. Однако Миранда не могла предположить наверняка. — Шепард, — обратилась она к ней чуть позже в такси до полицейского участка. — Вы меня удивили. Гаррус, который, вероятней всего, слушал какую-то тяжелую турианскую музыку, похоже, не обратил внимания, когда Шепард повернулась к ней. Было трудно сказать, о чем она думала, когда ее лицо спрятано за забралом шлема. Лоусон так до конца и не поняла, почему командир продолжала носить его даже в безопасных условиях. Возможно, дело в иллюзии безопасности; что ж, это имело смысл, учитывая все те ужасы, которые военная пережила. — Ты о чем? — Я и понятия не имела, что вам так нравятся животные. Шепард отвернулась. — Да-а, — протянула она, тон ее голоса казался неправильным. — Типа того. Миранда узнала этот тон. Позже она вернется к этой теме, как только они покончат с делами на Иллиуме. Сейчас же дальнейшее любопытство ни к чему не приведет. Шепард уже холодно пресекла любой возможный разговор. Некоторые бы просто отступили, но не Миранда — она отложила этот диалог. Так или иначе, они закончат его позже.***
Иногда Миранда думала, что провела половину своей жизни, изучая Шепард, ее менталитет и биографию. Она штудировала все что только можно, часами напролет пытаясь расшифровать коммандер; ее не покидало ощущение, что вся информация о женщине находилась прямо под носом, спрятанная где-то между строк. Именно из-за этого, подумала она с улыбкой, спустя несколько месяцев работы в ячейке «Лазарь», Джейкоб счел ее фанатичкой. Было бы куда легче, если бы жизненный путь Шепард не был местами туманным. Между записями о приютах и отчетами о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, существовали пробелы — длительные периоды времени, во время которых офицер полностью выпадала из поля зрения социальной системы. Впечатляюще, учитывая, настолько тяжело этого добиться на Земле. Миранде пришлось с зубами вырывать подобную возможность. Шепард повезло. Она попала на улицы в молодом возрасте; большинство девочек не протягивали там и пары лет. А те, кто сумели, обычно заканчивали в лапах сутенеров, становясь проститутками. Однако Шепард была хороша в другом — она превосходно могла вскрывать разнообразные замки и без проблем обходила системы сигнализаций, и когда стала достаточно взрослой и обманом завладела дешевеньким «L1», ее биотические навыки начали быстро развиваться. Она оказалась под сомнительной опекой «Красных с десятой улицы». Они стали для нее подобно семье. Знание, которым она пренебрегла и в открытую угрожала одному из своих старых «братьев» на Цитадели — очевидно, она не позволяла чувству привязанности влиять на принятие решений. Из того, что понимала Миранда в дипломатических демагогиях, это был мудрый выбор; друг попросил спасти члена банды, отравившего медикаменты для турианской колонии. Его освобождение могло привести к межвидовому инциденту — неважно, Спектр она или нет. Но всему могло быть одно объяснение. Сентиментальность не была одной из слабостей Шепард. Она — женщина, любящая практичность… Практичность, которая не совсем сочеталась с содержанием домашних питомцев, особенно таких дорогих как хомячок. Вздохнув, Миранда переключила вкладки на рабочем столе, включая запись с установленных в каюте Шепард жучков. На открывшемся видео офицер игралась с хомяком, осторожно достав его из клетки и перенеся в маленькое пластиковое колесо. Зверек, как только коснулся лапками поверхности, прыгнул и принялся быстро семенить, раскручивая игрушку. Шепард наблюдала за всем с улыбкой. Было тяжело представить в ней сурового члена банды, смеющегося над видом мечущегося в колесе хомячка. Это оставалось загадкой, повергшей Миранду в озадаченность, и в равной степени пробудив в ней любопытство.***
Именно после особенно долгого и сложного задания Миранда проявила смелость сделать комментарий о домашних питомцах Шепард. К тому моменту ее аквариум уже был густонаселен, а потому командор решила его как-то разукрасить — добавилось пару черепов и уйма водорослей. Любой рыбный знаток был бы приятно удивлен ее старанием и упорством. Тогда Лоусон составила офицеру компанию в ее каюте, чему та нисколечки не возражала. Возможно, из-за своей всевозрастающей озабоченности животными. — Довольно впечатляющая коллекция, — произнесла старпом, тщательно подбирая слова. — Да ну? — отозвалась Шепард, проверяя консоль и заметно повеселев. — Хорошо, все в порядке, — буркнула она себе под нос, а затем обратила взгляд на Миранду: — Прости. Неужели «впечатляющая»? Я мало что понимаю в этом. — Очень. Но у меня складывается впечатление, что забота о них становится для вас первоочередной задачей, коммандер, — предположила она. — Знаете, ваш секретарь также обожает животных. Уверена, если хорошо попросить ее, она поможет вам ухаживать за рыбками и хомяком. Это немножко разгрузит вам голову, не так ли? Шепард помедлила с ответом, вводя коды на корм, длинную и сложную последовательность из цифр. Ее губы растянулись в странной полуулыбке, когда женщина повернулась к Миранде. — Не думаю, что это необходимо, — ответила она. — Это очень мило с твоей стороны, но я и сама справлюсь. — Неужели они так важны для вас? Это же просто рыбы. — Нет, это не так. То есть, я… — Она осеклась, отвернувшись и казалось, будто бы диалог на минуту закончился. Только потом Миранда заметила как плечи командира слегка затряслись от смеха. — Какого черта, — произнесла она, снова повернувшись. — Я никому не рассказывала об этом, даже и не собиралась начинать, но, наверное, хоть ты поймешь. — О чем это вы? — озадачено переспросила Миранда. — Это выглядит плевым делом. — В том-то и проблема. — Вздохнув, Шепард оперлась о письменный стол в командном пункте и запустила пальцы в светлые короткие пряди. — Ты же знаешь, где и в каких условиях я выросла. Большие хлопоты не так уж и важны, потому что ждешь, что они останутся с тобой, понимаешь? Хлопоты из разряда нехватки еды, или необходимости делать то, за что люди будут называть тебя падалью, для простого выживания. И да, такие хлопоты определенно прилипают. Но есть и другие, поменьше, о которых никто не говорит. — Такие, как животные? — Да, вроде того. — Шепард потерла ладони, выглядя и походя не столько на героя и спасителя человечества, сколько на испуганную двенадцатилетнюю девочку. — Там, где я жила, было не так много удобств. Да и люди не те, кому можно доверять. Только сделать их твоим должником, после чего знать в некотором роде, что они могут что-то выполнять, пытаясь тебе угодить. Но никого, кого можно по-настоящему назвать другом. Хотя как таковых желающих и не было. Кроме животных. Не могу назвать их питомцами, потому что они были ничейными. Кошки и собаки в основном — достаточно ручные, чтобы не пугаться нас, но уже одичавшие, чтобы позаботиться о себе сами, когда у нас не хватало на них еды. Не то чтобы мы не пытались — делали все возможное, чтобы согревать их зимой, и давали остатки, если было чем поделиться… — Она чуть улыбнулась. — Думаю, мне больше нравятся большие собаки. Такие лохматые, ты их должна была видеть. Они куда дружелюбней котов, и не лают так много, как мелкие дворняги. А еще не разборчивы в еде. Я давала им столько, сколько могла, когда они приходили, и те оставались, защищая нас. Они жались к нам, греясь и грея нас. Позже нам было уже все равно на блохи. С ходом рассказа ее голос также изменился, и это не ускользнуло от Миранды. Рассказывать о таком, должно быть, очень тяжело. Лоусон вспомнила, как говорила об Ориане, о том, как трудно было признаться, что вещи вышли из-под контроля и ей нужна помощь. Она не могла вытянуть из себя и пары слов… только кивнула, призывая командора продолжать. — Долго это не протянулось. Они никогда не оставались. И всегда исчезали. Становилось хуже, когда мы находили их позже. Обычно, они были очень истощены, или было слишком холодно, или… — Шепард замолчала, тяжело вздохнув. Миранда словила себя на том, что слишком переживает, поняла, что на глазах блеснули маленькие бисеринки слез. Что же происходило с животными, задумалась она, в момент самоуничижения, из-за чего даже самые практичные люди превращались в сопливых плакс? — Было легче, — продолжила тем временем Шепард, — когда они просто исчезали. Ну, в глубине души, ты догадываешься, что с ними произошло. Но куда легче думать, что они нашли другое место для ночлега. Или может, им подвернулась удача, и кто-то обрел настоящий дом. Может я и не хотела оставлять их себе, — они стали бы для меня в тягость, — но я считала, что те животные заслуживали право отыскать свое место. «А ты нет?» — хотела мягко добавить Миранда. Но не была уверена, что они готовы к подобному разговору. — Гм. В любом случае. — Шепард тряхнула головой, будто бы избавляясь от заполонивших разум образов, и взглянула на Миранду. Теперь ее карие глаза стали мягче, хоть на лице и проступили желваки. — У меня тут припылилось пару отчетов, которые нужно доделать, — сказала она. — Пожалуй, займусь ими, если не возражаешь. Старпом кивнула. Она знала о рапортах Шепард, как и о том, что не все из них доходили до Призрака. По крайней мере, не напрямую. — Конечно. Ей хотелось сказать что-то еще — молча оставлять командора казалось неправильным — однако в голову ничего не приходило. Лоусон только бросила на военную кроткий взгляд через плечо, прямо перед тем как створки лифта запахнулись. Коммандер не плакала, лишь отрешенно смотрела на рыбок, встав перед аквариумом и полностью погрязнув в мыслях.***
После этого все стало проще. Шепард вела себя более отстраненно, чем раньше, словно нервничая, что Миранда использует момент уязвимости против нее. И брюнетка должна была признать, подобная мысль приходила ей в голову, как это и всегда происходило. Чем больше у нее преимуществ перед окружающими ее людьми, тем, как правило, она была лучше. Лоусон не поддалась искушению. В то время было важнее завоевать доверие Шепарда. Та расслабилась… и постепенно их разговоры становились менее деловыми. Не мгновенно, но постепенно. Это было только началом. Существовало еще множество вопросов, которые ей хотелось задать, но не предоставлялось возможности. Личных вопросов — вопросы, которые ей было неудобно задавать ввиду профессионализма, потому что с навыками Шепард это не имело значения. Вещи, которые она хотела выяснить для себя, если бы только могла. Больше всего Миранда хотела знать, почему Шепард так долго ждала своего вступления в армию. Да, она завербовалась в восемнадцать лет — возраст, при котором желающие имели право начать военную службу. Но благодаря приказу, созданному для подростков, не имеющих законных опекунов, офицер получила это право двумя годами раньше… к тому же, благодаря ее биотическим способностям и уже тогда выдающимися техническим навыкам, ей это настойчиво предложили. Вследствие чего, подумала Миранда, она не воспользовалась случаем? Почему решила остаться на улице, и вступила в армию только тогда, когда оказалась взрослой на законном уровне? Было довольно легко догадаться, из-за чего Шепард наконец решила присоединиться к военным — в восемнадцать лет любое совершенное ею преступление могло бы привести к суду по взрослым меркам, и наказания были бы более суровыми, чем раньше. Но почему тогда она жила на улице, когда у нее был другой выбор? Отчего она не попыталась сбежать из той жизни, как это сделала Миранда? Это было забавно. Вдвоем они, Ана Шепард и Миранда Лоусон, находясь в разных слоях общества на протяжении многих лет, жили на Земле в одно и то же время. Одна — избалованная любыми вещицами, о которых только пожелает, но лишённая свободы, как телом, так и душой; ей пришлось убегать с боем, не брезгуя, если требовалось, пускать в ход пули. Другая — бедная и запуганная, живущая на улицах и попавшая под крыло к опасной уличной банде; не имеющая за собой ничего, что могла с уверенностью назвать своим… но оставалась с ними так долго, сколько могла. Возможно, призналась оперативница себе после особенно длительной ночи, проведенной за кипой документов, она не была лучшим человеком, чтобы понять точку зрения Шепард. Может она просто не могла понять. Но это не значит, что она не хотела попытаться.***
Их зажали в угол. — Заводы по производству мехов уж точно не входят в список зданий, в которых «весело устраивать потасовки», — небрежно заявил Гаррус по внутренней связи. В его голосе звучала непринужденность — с такой непринужденностью, характерной для турианца, во всяком случае — и напрочь отсутствовал юмор относительно ситуации. В новых доспехах пришельца уже было пару пробоин; ничего серьезного, но и залатать их было не так-то просто. Последствие от прямого попадания ракеты ИМИРа. — На случай, если вы задумывались ещё. — Буду иметь в виду, — сухо отозвалась Шепард. — В следующий раз устрою погром в антикварной лавке. — Звучит здорово. Только убедись, что все пройдет на высочайшем уровне. Миранда не присоединилась к их словесной перепалке — честно говоря, она подумывала просто наорать на обоих. Только ее собственная занятость и знание из досье, что подобные разговоры вполне в духе как для Вакариана, так и для Шепард, удерживали женщине рот на замке. Вместо этого она послала электромагнитный импульс на ближайшего робота, сбив тому щит. Похоже, Гаррус не валял дурака настолько сильно, как того боялась Миранда, раз вскоре после того как прикрытие, мигнув, исчезло, старпом увидела едва заметную точку оптического прицела прямо по центру металлической головы. Раздался выстрел и платформа рухнула наземь, прямо перед тем как ее охватило биотическим свечением, и жестянку отшвырнуло на двух других мехов, оказавшихся позади нее. — Нам нужно в диспетчерскую, — заявила Шепард по коммуникатору, достав «Цикаду». Она вспыхнула сиреневым светом, активировав собственное защитное поле. — Здесь они могут нас окружить. Гаррус, готовь бронебойные; ты прикрываешь. Миранда, ты со мной, расчищаем путь. — Поняла, — отчеканила та, вставив новый термозаряд в «Палача» и загораясь биотикой. Следующий робот, которому не повезет попасться им под ноги, будет подвергнут особо мощной деформации в короткие сроки. Слава богу, в этих жестянках не установлены экранирующие модули. После этого все замолчали. Только Шепард периодически чеканила приказы и безотлагательно требовала отчеты о положении дел. Лоусон не могла не испытывать облегчения, которое, казалось бы, перемешалось с другим, более пылким чувством, как ревность. Столь беспечная дружба… Оперативница не думала, что сумеет завести такие отношения хоть с кем-то. Разумеется, она никогда и не хотела их заводить. Общение с другими людьми было не столько удовольствием, сколько злой необходимостью, если только сама Лоусон не стояла во главенстве. Однако это казалось каким-то образом иным… чем-то важным, чем-то, что ей нужно осознать, чтобы понять движение шестеренок в голове Шепард.***
Второй прорыв произошел — и достаточно уместно — прямо перед высадкой на Иллиум, где Шепард согласилась составить ей компанию во встрече с контактным лицом Лоусон по поводу её сестры. По правде, Миранда удивилась, насколько быстро военная согласилась помочь; она ждала хоть каких-то возражений по поводу времени, что понадобится на выполнение этого поручения. Однако коммандер только кивнула и буркнула, что дело не требует отлагательств, и это действительно так и было… почти. — Спасибо вам, Шепард, — произнесла она почти шепотом, когда женщины ждали, пока судно закончит сверхсложную состыковку в одном из портов Иллиума. — Сестра очень важна для меня. Я не могу просто так взять и позволить ей пережить все то, через что я прошла. Шепард кивнула. — Будь у меня сестра, я бы поступила точно так же, — ответила она, не сводя взгляда со скопления звезд вдалеке за окном иллюминатора. — Полагаю, не стоит интересоваться, была ли жизнь на Земле для вас трудной. Коммандер прыснула. — Нет, не нужно. Я бы не хотела принуждать всех, кто мне дорог, проживать ее как я. Неужели это то подходящее время? Похоже, стоит рискнуть. — Если это так, — поинтересовалась Миранда очень тихо, — тогда почему вам понадобилось так долго времени, чтобы улететь оттуда? Шепард едва заметно дернулась, но почти сразу вернула себе самообладание. Она знала, что у Миранды был доступ к ее биографии. Конечно, офицер не настолько наивна, чтобы полагать, что та ее не читала. — Это совсем другое, — отважилась она, потирая лицо в том месте, где когда-то был шрам. — То был мой дом. И я была свободной. Было важно. — Свобода в обмане, воровстве и нахождении на грани гибели от голода, — заметила Лоусон. — Вы были весьма талантливы, даже тогда. И заслуживали большего. — Ты не понимаешь. — Шепард нахмурила брови, по-прежнему не смотря на компаньонку. — Я понимала, что будет значить армия. Приказы, порядок, жизнь, которую я не могла назвать своей. На улицах я была свободной. Мне нравилось быть свободной. Поэтому я не уходила, пока не пришлось. — Она прикрыла глаза. — Ты же понимаешь, каково это? Хотеть быть свободной? Миранда могла только вздохнуть, кивнув головой. Да. Она прекрасно знала, каково это. Наверняка Шепард хоть немного, но наводила на нее справки. — Спустя годы — это единственное, что важно. — Да-а, это точно, — отозвалась военная, потирая руку. — Ты хотела знать, по чем я скучаю в своей прошлой жизни? Я скучаю по шрамам. — Что? За болью? — удивилась Миранда, звуча несколько озадаченно. Офицера ранили больше, чем несколько раз, но ускоренная регенерация предупреждала образование рубцов. — Вы не похожи на любительницу острых ощущений. — Дело не просто в боли. Она была уроком, который я выучила назубок. Боль утихла, оставив после себя шрамы как напоминание. Во всяком случае, настоящие шрамы. — Она слегка улыбнулась. Все ее улыбки, задумалась Миранда, выглядели сардоническими. Наверное, дело в ее тонких бесцветных губах. Офицер «Цербера» так и не отважилась спросить, насчёт их улучшения. — Те, что обучили меня тому, как заставить здешних людей на улицах уважать меня, и те, которые стали мне памятью за беспечность в бою. Они настоящие. А не те, что были на лице. Я рада, что они исчезли. — Шепард, я… Да вот глупая фраза, которую она собиралась озвучить, была пресечена раздавшимся по интеркому голосом Джокера, когда пилот сообщил, что таможня Иллиума наконец-то дала добро на стыковку, и за них уже уплатили пошлину. Когда они с Шепард подошли к воздушному шлюзу, Миранда не знала, благословлять ли доброго самаритянина или проклинать. Джейкоб уже ждал их там, было заметно, что мужчина весь на иголках — они до сих пор не разведали сигнал бедствия с «Хьюго Гернсбэка», и Лоусон могла точно заявить, что это сильно гложет мысли. Лучше не заставлять его ждать дольше.***
Прочтя личное сообщение от Орианы для Шепард, — особенно оставленный специально для нее постскриптум, — у Миранды закружилась голова. Она никак не ожидала, что коммандер сама захочет познакомиться с ее сестрой. По крайней мере, не сейчас. Тогда же это казалось разумным, учитывая слова коммандер о важности семьи, о том, как бы она поступила также, окажись на ее месте. Она даже удержала старпома от убийства бывшего лучшего друга, несмотря на то… как он поступил. Каждый раз, когда Миранда задумывалась о поступках Никета и о той суке-азари, пристрелившей его, у нее закипала кровь в жилах. Может, она лицемерка. Однако после того, через что прошла, Миранда решила, что имела на это право. Дверь к ней в каюту распахнулась. Оперативница увидела стоявшую на пороге Шепард. — Миранда, — обратилась та, слегка кивнув. — Шепард. Проходи. — Лоусон улыбнулась, на этот раз искренне. — Спасибо тебе снова. За все. — Не парься. Если бы ты не сказала ей «привет», то так бы и осталась кусать локти. Я знаю, каково это. — Она слегка растянула губы в улыбке, присаживаясь на стуле перед столом своей заместительницы. — Всегда заботься о семье так, будто бы видишь их в последний раз. — И так ты жила? — Хех, — фыркнула Шепард. — Довольно долго. «Красные» оказались ближайшими к понятию «семьи». Знаешь, предавать их было тяжело. Мне было тяжело. — На Цитадели? — Тогда они впервые об этом узнали. Но я предала их еще задолго до этого. — Миранда поняла, что Шепард держала что-то в руках. Потребовалось немного времени, чтобы разглядеть предмет — бутылка «Голубого Непента», известного ликера, экспортируемого Иллиумом. Она еще не откупорена, и вскоре, как только сама Шепард догадалась, что ее рассекретили, гостья водрузила поклажу на стол. — Выпьем? — Пожалуй, не откажусь. — Лоусон улыбнулась предложению. Этот ликер должен быть вкусным. И ни она, ни Шепард не смогут опьянеть его терпкостью надолго, поэтому оперативница не видела преград не попробовать алкоголь. — Так о чем это ты? — Я отвернулась от них сразу после того как покинула Землю. Просто не могла вспоминать жизнь, оставаясь привязанной к «Красным» и служа в армии. Будто пытаться жить сразу в двух мирах. Просто не реально. — Шепард прикрыла глаза. — Не говоря уже о том, что я скучала по ним, особенно поначалу, но теперь уже смирилась. Они изменились, и не думаю, что мне это понравилось. — Как и ты. — Миранда выудила два стакана из стола и, наполнив один, подтолкнула его к Шепард. — Да. Похоже на то. — Она быстро осушила тару и коснулась пальцами виска. Крепкое должно быть пойло, раз вызвало у коммандер такую реакцию. — С тех пор… с тех пор меня такой и запомнили. Она об Акузе. Миранда сглотнула тугой ком неуместной вины. — Полагаю, нахождение на грани смерти и вправду… Ее прервал странный, саркастический смешок. — Брось, — отрезала Шепард, тряхнув головой. — Что за чертово клише. — То, как она смотрела на Лоусон, было чудным и до одури напряженным, словно офицер намеревалась сказать больше, да сдержалась. Женщина обреченно вздохнула и снова мотнула головой. — Нет. Все не так. Дело во внимании. — Я не понимаю, — ответила Миранда, подливая спиртное в стакан Шепард и наконец-то наполняя свой. — Никогда не задумывалась? Каким бредом было возвести меня на пьедестал только потому, что мне удалось выжить? Я не сделала ничего, чего не могли сделать другие, повези им чуточку больше. Я прошла то же обучение. Но только потому что удача повернулась ко мне передом, все начали говорить, что я потрясающая. Черт, единственная причина, по которой я стала Спектром, состояла в том, что меня посчитали изумительным бойцом, но это не так. Я просто знала, как убежать. — Офицер снова осушила стакан залпом. — Так что я подумала, а хрен с ним, если ко мне прилепили этот ярлык на всю оставшуюся жизнь, то почему бы не попробовать соответствовать ему? — Да, — согласилась Миранда, чуть пригубив ликера. Она подумала о своей генетике, о собственном так называемом «совершенстве», и о том, как трудно соответствовать этому образу. Оперативница задумалась, что, похоже, она понимала коммандер куда лучше, чем представляла. — Со мной точно так же. Шепард подняла стакан в беззвучном тосте. — Знаю. Остаток алкоголя они допили в тишине — с Шепард, принявшей на грудь в два раза больше Миранды… Опять-таки, может обмен веществ Лоусон и был отменным, но сильно пасовал перед кибернетически усиленным метаболизмом Аны. Так что подобного исхода следовало ожидать. И даже тогда, с циркулирующим в организме спиртным, оперативница удержалась от дальнейших разговоров об Акузе. Ей хотелось, слова так и жаждали сорваться с языка, однако она не стала, боясь рискнуть всем тем, что у них было на тот момент.***
Корабль казался холоднее и пустее без экипажа на борту. Идя по коридорам, Миранда привыкла натыкаться взглядом на архаровцев в форме и кивать на случайные приветствия от бывших солдатов Альянса, которых им удалось завербовать. Однако сейчас казалось, словно по палубам блуждал одинокий ветерок. Если бы СУЗИ не начала обновлять свое ПО, они бы спасли команду, но не смогли пробраться через ретранслятор, ведущий к Коллекционерам. Миранда старалась не думать о последствиях подключения корабельного ИИ без системы защиты. Старалась не задаваться вопросом, когда они вернут команду… если вернут их живыми. Шепард скорее всего откажется от права командования судном, ведь без прежней команды у нее не было смысла продолжать быть капитаном. Она говорила, что там её люди, но при этом не имея никакого основания доверять ей… пока что. Они приближались к ретранслятору. Шепард не хотела больше ждать, за что Миранда была благодарна. Еще никогда «Нормандия» не казалась настолько пустой. К тому же, старший помощник лично собрала всех этих мужчин и женщин воедино, и потеряй они их в бою, утрата оставила бы совершенно иные чувства, нежели беспардонное похищение; у команды даже не было шансов дать отпор. Менее чем через два часа они приблизятся к ретранслятору «Омега-4». Ей нужно проверить Шепард, чтобы отбросить лишние мысли прочь и очистить разум. Дверь отворилась, и Миранда не глядя вошла внутрь. Она подняла взгляд и увидела хаос, образовавшийся на месте некогда опрятной каюты-кабинета. Повсюду разбросанная мебель, некоторая даже сломана. Одежда и латы доспехов валялись на полу в полном беспорядке, наполовину скрывая кипу датападов да пустые бутылки. Единственное, что осталось девственно непорочным — это тянувшийся вдоль одной из стен аквариум и клетка с хомяком на письменном столе. — Шепард? — позвала Лоусон, пройдя дальше в каюту. — Здесь, — отозвалась та. Ее голос тихий и слишком трезвый. Спустившись на уровень ниже, она увидела лежащую на полу Шепард: та подтянула ноги к груди, уже затухая, завитки биотического поля слегка окутывали ее голову. Когда оперативница подошла ближе, женщина перевела на нее холодный взгляд карих глаз. — С тобой все хорошо? — спросила Миранда. — Это сделали Коллекционеры? Шепард молча покачала головой и поднялась. — Эмоции накрыли, — произнесла она. — Я справлюсь. Правда есть кое-что, с чем я бы хотела разобраться в первую очередь. Прежде, чем… прежде чем все зайдет слишком далеко. «Зайдет слишком далеко что?» — задумалась старпом. — Разумеется, Шепард. Я в твоем распоряжении. — Неумышленно она отступила на пару шагов назад. — Ты уже говорила это, — начала Шепард. — Но я надеялась… — Она мотнула головой. — Мне нужно кое-что узнать, Миранда. И я уже довольно долго прождала с вопросом. — Что узнать, — спросила та, ощущая как грудь наполняется страхом. Лоусон готова была использовать собственные импланты и инструментрон. Еще никогда она не видела коммандер настолько взбешенной. — Расскажи об Акузе. На секунду Лоусон замерла. Она знала официальные сведения, те, которые ей рассказали. Знала правду, и знала то, что приказал ей говорить в такой ситуации Призрак, прекрасно понимая, что все три истории разнятся в ключевых деталях. Однако знание и подготовленность — совершенно разные вещи, это она усвоила уже давным-давно, но сейчас — как никогда лучше. Шепард это заметила. Она должна была заметить, но продолжила говорить, будто ослепнув: — Я знаю, что в этом замешан «Цербер», — бросила она. — Я встретилась с… кое с кем. Он тоже выжил. Все это время все наперебой трещали, что я единственная уцелевшая, трещали, какой я должна быть сильной. Но они ошибались, по крайней мере до тех пор, пока я собственноручно его не пристрелила. — Офицер прыснула едким смехом. — Я та еще шельма, Миранда. Он мог с легкостью оказаться на «Нормандии» вместо меня, а я — в той лаборатории, с пущенной по вене обжигающей кислотой. Какого хрена «Цербер» вообще поступил так? Ради какой цели? Миранда сделала еще один шаг назад. Она не боялась, успокоила себе женщина. Просто нуждалась в лучшей опоре. — Я не знаю, почему они это сделали, — сказала Лоусон. — Знаю только то, что они сказали, что сделали. Сказали, что проверяли реакцию Альянса на инопланетную угрозу. Но они не должны были это делать. Им не нужно было заходить так далеко. — Не нужно, но они это сделали, — исправила Шепард, медленно приблизившись. — Так почему? — Потому что… — Миранда шагнула назад, потом еще раз, пока не уперлась спиной об аквариум. — Черт возьми, я не знаю, — наконец ответила она. — Не знаю, почему они отправили людей в западню, а потом пытали любого выжившего, кого им удалось поймать. Это… выходит за рамки приемлемых жертв… — Они не были жертвами, Миранда. — Голос Шепард по-прежнему звучал обманчиво тихим. — Они были жизнями. Я все еще помню их поименно. Все еще помню их лица. — Я… мне жаль, Шепард. Правда. — Оперативница пересилила желание закрыть глаза; последнее, чего она хотела в этот момент, это сдаться. — Я не имею к этому никакого отношения, клянусь. В то время я только начала изучать биотехнику, и если бы была хоть какая-то возможность, чтобы возразить, я бы уже выступила добровольцем. Те оперативники — отбросы, из-за которых человечество перестало доверять людям, желающим его спасти. — Ты веришь в это, — произнесла офицер тихо, остановившись в паре шагов от старпома. — Я знаю, — произнесла Миранда в ответ. — Я говорила с Призраком. И знаю, что он думает. — Разве? Порой я задумываюсь… — Ее плечи поникли, и внезапно она показалась очень уставшей. — Задумываюсь о многих вещах. Но… ты в это веришь. А это что-то да значит. Для тебя… — Шепард. Она продолжила, словно не услышав слов Миранды: — Ну я и фальшивка, да? Все это время меня считали единственной выжившей, а оказалось, что это неправда. Люди на памятных видео рассказывали, как я преодолела столько дерьма на своем веку, чтобы стать первым человеческим Спектром. Но все, что я сделала, это обманывала, воровала и лгала, пока не стала перед выбором. И мне повезло. Я принимала идиотские решения, итогом каким стала жизнь хорошей женщины, оставленной умирать в луже собственной крови от ядерного снаряда, хотя я пообещала, что мы вместе выберемся с той планеты. — Шепард глубоко и судорожно вздохнула. — И даже сейчас меня окружают такие люди как… как «Цербер». Судачащих наперебой, что я особенная. — Но это правда, — не согласилась Миранда. — Ты столько всего достигла. Смотри на достижения, а не провалы. — Да. — Военная снова взглянула на Миранду, на этот раз в карих глазах плескалась усталость. — Ты же знаешь, каково это. Когда тебя судят по вещам, за которые ты не отвечаешь. Удача. Генетика, да что угодно. Все сводится к одному. Миранда кивнула. Она хотела что-то сказать, но голос дрогнул, отказываясь озвучивать мысль. — Я… рада. Рада, что ты в это веришь. Хоть это и значит, что в итоге ты ошиблась, потому что я до боли хотела… верить тебе. — Шепард сократила между ними расстояние семимильными шагами. Офицер приставила руки к аквариуму по обе стороны от Миранды, и повторила: — Я рада. Склонившись, она накрыла ее губы своими, и Лоусон прикрыла глаза, отвечая на поцелуй. Первый раз вышел напористым и жестким, внезапной бурей, дождавшейся подходящих условий; Миранда была уверена, что под конец ощущала прикус крови на языке. Второй же поцелуй оказался нежным и медленным, — ее буквально втиснули в аквариум, распугав рыбок, — но ей было наплевать. Тем питомцам и так досталось много ласки; пусть терпят. Каким-то образом они очутились на кровати — им непонятно как удалось дойти до нее, не отрываясь друг о друга и не споткнувшись о разбросанный повсюду хлам — и довольно скоро они лежали бок о бок, полностью раздетые: безупречно белая кожа Миранды к обновленной, но успевшей завестись парой-тройкой новых рубцов коже Шепард. Оперативница знала расположение каждого, проведя по ним кончиками пальцев. Она знала назубок всю конституцию коммандер, но никогда не представляла, что проверит ее на практике. А может и задумывалась, хоть и не позволяла себе признаться в этом. В таких условиях было легко потерять счет времени. Миранда не была уверена, сколько времени у них осталась, когда обе рухнули на постель, полностью вымотанные. Может, где-то с полчаса. Улегшись поудобней, она взглянула на коммандер и невольно улыбнулась. — Шепард? — произнесла Лоусон, чувствуя себя нелепо. Она разумеется знала ее имя, но без спросу называть ее Аной, когда привыкла говорить только «Шепард», казалось нарушением какого-то заветного правила. — М? — Командир выглядела расслабленной, почти улыбаясь. — Если мы выживем, и победим Жнецов, чего бы ты хотела? — М-м-м. Будешь смеяться, если расскажу. — Нет, не буду. Обещаю. — Ну, тогда ладно. — Перевернувшись на живот, Шепард посмотрела на нее. — Я не знаю, чего хочу. Не думаю, что это важно. Знаю только, что хочу быть в тихом месте, и еще хочу собаку. Черт, хочу целое ранчо, полное громадных псов. — Чтобы ты смогла о них позаботиться, — подытожила Миранда. — Угу. Может, те собаки будут бродячими. Псами и суками, которые не знали, что такое ласка. Просто… может я смогу им дать ее, понимаешь? — М-м-м. — Повернувшись, Миранда приобняла ее за талию. — Это не звучит глупо вовсе. — Разве? Великая коммандер Шепард, первый человеческий Спектр, подала в отставку и осела на небольшой колонии, основав собачью ферму. То есть, по-твоему, это не звучит по-дурацки, да? — Нет. Вполне в твоем духе. Шепард склонилась к ней и снова поцеловала, на этот раз едва коснувшись губами. — Спасибо, Миранда. — Нет… это тебе спасибо. Вскоре Шепард уснула, и Миранда поняла, что тоже засыпает. Она очень хорошо знала, что у них осталось совсем немного времени, но это уже было неважно. СУЗИ разбудит их, когда настанет час.***
Они выжили. Миранда едва могла в это поверить. Они были живы, выбрались из Ядра и попутно взорвали базу. Взорвали, хоть Призрак настойчиво приказывал сохранить ее. Шепард решила иначе. И Миранда ее поддержала. Поддержала коммандер, а не Призрака. Пальцы нащупали церберскую нашивку на груди. Она больше не заслуживала права ее носить. Лоусон ослушалась прямого приказа и до сих пор не могла поверить, что это было неправильно. Она видела рапорты о том, что может сделать одурманивание, но Шепард видела многое, в разы хуже отчетов. И она не могла не верить ей… особенно после того, как Шепард доверилась ей сама. Двери открылись. За ними оказалась она. — Как ты, Миранда? — произнесла она, когда двери за ней запахнулись. — Сносно, — ответила та на автомате. — Может, слегка напугана. Шепард кивнула. — Бросать породнившуюся организацию всегда тяжело. Как мне, в детстве. Но порой свобода того стоит, особенно когда то, что ты оставила — самое худшее. — Хм. Я не думала об этом в таком ключе, — сказала она. — Хотя… это немножко другое. Учитывая, что ты до сих пор со мной. — Ну конечно же с тобой. — Шепард улыбнулась. — Ну же. Не знаю как ты, а я жутко хочу выпить. Миранда также улыбнулась. — Еще «Непента»? — Пока нет. Может позже, я надеюсь. Но сейчас, думаю, можем заглянуть к Чаквас с набегом на ее личные запасы. Она моя должница. — Потянувшись к ней, она взяла Миранду за руку, и стиснула ее кратко, но нежно. — Согласна? — Конечно. — Миранда снова улыбнулась. — После всего, через что мы прошли, я пойду за тобой хоть на край света. Улыбка на ее лице была искренней, когда она наклонилась к ней, оставляя на губах робкий поцелуй. Миранда не могла себе позволить беспокоиться за будущее. По крайней мере, не сейчас. Она свободна и больше не одна. И так просто она ее не упустит.