Сложности наружного наблюдения

Гай спешился, присел на корточки, внимательно изучил следы на сырой после дождя земле и чертыхнулся. У лошади, которая прошла здесь совсем недавно, на левой задней подкове стояло крошечное клеймо в виде четырехлистного клевера — не зная, куда смотреть, и не разглядишь. Но Гай знал слишком хорошо, потому что сам принес эту подкову Хромому Беннету, велел перековать кобылу Мэриан и пригрозил сделать его слепым и немым Беннетом, если проболтается хоть одной живой душе. Последнее время с Мэриан творилось что-то непонятное. Сначала она была подозрительно весела, затем впала в столь же подозрительную задумчивость. Все это наводило на не самые приятные мысли — она опять задумала какое-нибудь безумие в стиле Дозорного. Или, того хуже, во что-то влипла. Попытки осторожно выведать, в чем дело, провалились. Мэриан несла какую-то чушь про женские причуды (причуд у нее хватало — но в основном не женских и весьма опасных). Ссылалась на беспокойство о состоянии подруги, леди Элизабет (та была на сносях, но здоровее племенной кобылы, бревном не перешибешь). А потом прислала из Найтона записку, что захворала и хворь эта, называемая инфлюэнца,* по словам лекаря, чрезвычайно заразна, поэтому ей придется дюжину дней безвылазно провести дома. Все это усилило предположения, что дело нечисто, и Гай отправил Алана проследить за хворающей. Тот провел в засаде два дня (и после получил двойное месячное жалованье за безвылазное сидение в кустах), а по возвращении доложил, что леди весьма бодро вылезает из спальни через окно, садится в седло и уносится в лес. И ладно бы в разбойничий лагерь! Туда она и носа не казала. Следовать за нею в чащу Алан не решился — вдруг заметит. Стрелять Мэриан, конечно, не стала бы, зато врезать в челюсть могла, и хорошо, если кулаком, а не ногой. — Инфлюэнца, как же, — проворчал Гай себе под нос. — Вот же бешеная коза! Едва заметная тропинка вилась сквозь густые заросли, и в той стороне находилась заброшенная хижина. От Мэриан можно было ожидать чего угодно, вплоть до сбора тайного отряда для борьбы с шерифом, заговорщиками и мировой несправедливостью. Иногда Гаю казалось, что даже Робин благоразумнее. Правда, он вскоре возвращался к мысли, что оба друг друга стоят. Гай оставил Демона в овражке — увести его решился бы только самоубийца — и нырнул в кусты. В сумерках слабо светилось небольшое окно, похоже, внутри горела всего пара свечей. Гай подобрался вплотную, прижался к стене и осторожно заглянул внутрь. Он был готов ко многому, но никак не к тому, что предстало его глазам. Полуголая Мэриан сидела на столе, обхватив ногами стоящего перед ней мужчину, тоже полуголого, и они целовались. Его ладони ласкали ее бока и спину, а она запустила пальцы в темные волнистые волосы и ласково их перебирала. В глубине комнаты виднелась широкая кровать. Гай почувствовал, что краснеет, а такое случалось с ним всего три раза в жизни, причем два — из-за лихорадки. Даже участие в свальном грехе с тремя девицами и тремя мужчинами не вызвало ни малейшего смущения, а тут... Все равно что за сестрой подглядывать! Следом возникло нестерпимое желание выследить мерзавца, выяснить, кто таков, и побеседовать по душам, чтобы костей не собрал. Наверняка задурил Мэриан голову бреднями о добре и справедливости и воспользовался! Она же наивная, как юная монашка. Тем временем мужчина обнял Мэриан за талию, она откинулась назад, и Гай получил возможность лицезреть крепкие полные груди с торчащими сосками. Негодяй тут же припал к ним ртом (ну еще бы, к таким просто нельзя не припасть!). Мэриан рассмеялась, отпихнула его и соскочила на пол. Подлец повернулся, и Гай едва не выругался вслух. Вот же он тупица! Вдруг сверху донеслось сказанное шепотом богохульство и шорох, но выхватить кинжал он не успел — на него кто-то прыгнул, сбил с ног и навалился всем весом. В хижине раздался топот, дверь отворилась, и темноту прорезала тусклая полоса света. — Фридрих, отойди, мне целиться неудобно! — прозвучал голос Мэриан. — Не в кого целиться, любовь моя, это были какие-то звери, — весело отозвался Фридрих, и дверь захлопнулась. Гай попытался выбраться из-под тела, от которого знакомо пахло дымом костра, кожей и яблоками, но его только крепче прижали к земле. — Следишь, значит! — прошипел ему на ухо Робин. — Подглядываешь! — А сам-то что делал? — таким же шипением ответил Гай. — И слезь с меня, не пушинка! — Ну... следил, — шепот Робина стал смущенным, он скатился с Гая и уселся рядом, скрестив ноги. — Я думал, Мэр с тобой на свидания бегает. Вела себя странно, то смеялась, то грустила. В лагере не появлялась десять дней. Еще и записка эта, про болезнь, как ее там... — Инфлюэнца, — с ухмылкой подсказал Гай, переворачиваясь на спину. — То есть из странного поведения Мэр ты сделал вывод, что у нее завелся любовник и этот любовник — внезапно я. — Не сразу, — буркнул Робин. — Сначала решил, что она вляпалась. Это же Мэр! А потом услышал, как она леди Элизабет сказала, что любовь окрыляет... — А я здесь причем? — Гай от удивления повысил голос, но тут же снова зашептал, не хватало еще, чтобы их услышали: — Я, конечно, готов был жениться на Мэр, но только чтобы ее защитить. И то думал об этом в помрачении, не иначе. — Я проследил за ней, увидел, как она встречается с кем-то в черном, — Робин вздохнул. — Вот и подумал... — Иисус сладчайший! — Гай легонько постучался затылком об землю. — Только слепой ревнивый болван мог спутать меня с Фридрихом! Он ведь ниже почти на голову! Робин снова покаянно вздохнул. Гай протянул руку, сгреб его за ворот рубахи и дернул. Робин рухнул сверху, и он мгновенно перекатился, подминая его под себя. — Я тоже кое-что подумал. Что тебе не помешает небольшой урок. Молчания. Наблюдать, как Робин кусает кулак, чтобы заглушить стоны, стоило небольшого неудобства с собственным возбуждением. Когда Гай в очередной раз взял член так глубоко, как только мог, Робин все-таки не сдержался, застонал почти страдальчески и выплеснулся ему в рот. К счастью, из хижины доносились куда более громкие звуки. Гай облизнулся и откинулся на спину. — Кажется, мужа для Мэр мы нашли, — пробормотал Робин, утыкаясь лбом ему в плечо. — Она сама нашла, — Гай хмыкнул. — Главное, не проболтаться, что мы знаем. И, кстати... — он взял Робина за руку и положил его ладонь на свой пах. — За тобой должок. — Да? — Робин прислушался к происходящему в хижине, явно что-то прикидывая, ухмыльнулся и принялся споро развязывать шнуровку на штанах Гая. — Верну с лихвой.