И вечно солнце прокладывает свой путь от горизонта до горизонта, и вечно луна следует за ним, и вечно дни следуют за днями, не заботясь о жизнях, которые они стирают в прах одну за другой.
I
Когда Цукаса поведал ему до слез трогательную историю о том, кто мог бы стать ему первым настоящим другом, Хьёга думал об обычном парне, чьи мозги были ходячей энциклопедией. Сенку Ишигами, так его звали. Вспоминая о нем, Шишио грустно усмехался и, кажется, готов был заплакать. Его голос дрожал, а в глазах читалось некое неверие в содеянное. Этот парнишка стал особенным для Цукасы, это от Хьёги не скрылось. Может, сам «убийца» не подозревал этого, но перед копейщиком сильнейший старшеклассник был словно открытая книга. Из-за Сенку Цукаса терял самообладание и почему-то только Хьёга замечал его таким, возможно, из-за доверия. Цукаса — глупец чистой воды. Лидер из него никакой. Чего уж не сказать о том, кто поднял деревушку неандертальцев с колен. Точнее, о той. Кто бы мог подумать, что человек, о котором с печалью, даже с влюбленностью рассказывал Цукаса на деле был девушкой? У него, кажется, взыгрались старые стереотипы, якобы девушки не могут быть чрезвычайно умными и редко посвящают свою жизнь науке. Как же Хьёга ошибался. Эта девушка переплюнула всех тех умных, которых знал на своем веку копейщик. Он, смотря на нее из другого конца моста, был поражен до глубины души. Не только ее красотой, что отражалась под светом холодной луны, и так волшебно сияющими алыми глазами. Девушка дралась с Геном, несмотря на небольшую (вроде) разницу в силе. Оказалось, эти оба давно все спланировали. Сенку Ишигами опасна. В новом мире, о котором так грезил Шишио, ей нет места только из-за того, что в ее голове было столько знаний. Цукаса не пожалел ее, хотя он и пытался переманить на свою сторону. Однако Ишигами была непоколебима и бросилась под мощный удар их убогого лидера. Умерла? Смешно. А Цукасе смешно не было, когда Хьёга доложил о ее целости и сохранности. На миг на лице сильнейшего промелькнула тень облегчения, радости, тут же сменившиеся грозным выражением, от которого у каждого кровь стыла в жилах. Но не у Хьёги. Теперь, когда всем уже известно о «бессмертии» юной ученой, за ее друзьями стали следить вдвойне. С пришествием весны Королевство Науки и Империя Силы вступят в последнюю схватку. Что же Сенку придумает? Какое оружие применит против них? Дух захватывает. Возбуждает. Хьёга с большим интересом будет наблюдать за попытками такого хрупкого создания победить Цукасу. Ей, разумеется, не одолеть его без второго или даже третьего плана. Но Сенку умная и предусмотрительная, наверняка, придумает кучу запасных планов. О да, он не забыл, как они оказались в ловушке, пытаясь нагнать маленькую девочку с арбузом на голове. А ведь в его новом мире для Сенку найдется место. Из них бы вышли превосходные лидеры. Они вместе могли бы построить идеальный мир. Почему «бы»? Хьёге достаточно тайком ударить ножом спину Цукасы и убедить Сенку стать его. Для него не проблема. Весной все решится.II
— Ты чего на дерево забралась? — крикнула Кохаку, глядя на слегка утомленную подругу. Сенку не отреагировала, продолжив смотреть за скрывающуюся за облаками луну. Протянув ладонь, будто пытаясь так дотянутся до недосягаемого спутника, девушка грустно усмехнулась. Рукой она прикрыла глаза, дабы слезы ненароком не полились. Звезды теперь стомиллион процентов для нее недостижимы. Ее детская мечта побывать в черной пелене, усеянной миллиардами ярких светлячков, может так и не сбыться. Если бы только не было всего этого. Их противостояние — всего лишь игра, лишенная всякой логики. Эти люди, так яро любящие и следующие за Цукасой, без слов готовы уничтожить ее. Умрет она — умрут знания. И тогда сбудется мечта обиженного на весь мир капризного ребенка. Идиот. Такой нелогичный. Ей тоже люди немало хлопот доставили, бывало издевались, но это не повод обвинять весь мир. Как жаль, а ведь Шишио вначале показался довольно нормальным. — Хей, чего загрустила? — Кохаку ловко запрыгнула на бревно, на котором отрешенно сидела Ишигами, и приобняла за плечо, — Тебе, как главе деревни, следует веселиться со всеми. — Желания нет, — отмахнулась Сенку, криво улыбнувшись, — Просто… одной захотелось побыть. — Тебе страшно? — осторожно спросила Кохаку, заметив искорку на уголках карминовых глаз. Страшно? Еще бы. Этот примат однажды убил ее! Да, он говорил, что больше всего хотел избежать этого, но она сама четко и уверенно выразилась, она не отступится. В памяти вырисовывается его дрожащие губы, печаль в янтарных глазах, но Шишио в итоге одним ударом лишил ее чувств, точным махом попав по шее. Больно было, черт возьми. Страшно, да. Каждую ночь она едва просыпается с ясностью ума, ибо там его мощные руки сжимают ей шею. Сенку все время умирает и просыпается в слезах, но никто, разумеется, этого не видел. Она — замечательный манипулятор, не хуже того же Асагири, который иногда мог успокоить ее. В деревне никто еще не усомнился в силе ее духа. Потомки ее отца верят в своего лидера и это просто невероятная давка. Лидер то она превосходный, вот только такая непосильная ноша на ее хрупкие плечи. Даже ей приходится признавать, что одна она может и не справиться. Это не научный класс, где она была президентом долгое время. Мир за дверью того класса совершенно иной и борьба тут уже за свою жизнь. Даст слабину — все жители погибнут вместе с ней. Другая ее сторона иногда шептала ей, что было бы проще оставить все как есть и просто помереть. Но Сенку больше любила своего внутреннего Дьявола. Он как никто другой был опорой. Из всех он самый логичный. Есть другой Дьявол и он не самый логичный. Нет, он скорее маленький бесенок, предпочитающий грубую силу и первобытный строй. Глупый ты, Цукаса. — Хомура так и сидит там, да? — отнекивается от вопроса Сенку, с дьявольским прищуром посмотрев в сторону высокого дерева, где предположительно отсиживалась гимнастка. Эта девка очень мешает. — Ага. — Ну, хочет сидеть и голодать — пускай, — хмыкнув, Сенку встала с места. Последний раз взглянув на яркую луну, выскользнувшую из плена облаков, поразительно схожих на сахарную вату, Ишигами стала спускаться. Она — альфа, а альфе негоже долго не показываться перед стаей. — О, девочки, а мы тут вас ждем! — к девушкам подбежали донельзя веселые Хром с Геном, державшие в руках стаканы с выпивкой. — Вы чуть самое интересное не пропустили. Ну же, Сенку-чан, куда пропала твоя улыбка? Мы все-таки сделали эту «машину смерти»! — Ага, — меланхолично выдала Сенку и улыбнулась широко. Лишь бы успокоить друзей. Девушка шла позади троицы, радостно обсуждавших что-то. Опять какую-то нелогичную несуразицу, но кто она, чтобы корить их за это? Сенку и сама не прочь бы поболтать с Тайджу и Юдзурихой о какой-нибудь ерунде. Вместе с ними смастерить покемона. Что плохого в бессмысленной болтовне? Кохаку, Хром и Ген уже практически вышли из леса, показываясь перед светом звезд и луны. Друзья так и болтали, смеялись, совершенно не заметив, как Сенку без сознания падала на чьи-то сильные руки. Они уже были у моста, с Кинро и Гинро, стоявших на страже. — … что скажешь, Сенку? — наконец, повернувшись спросил Хром. А когда не обнаружил юную ученую, его тело задрожало от паники, — Сенку? — Сенку?! — закричали все. Ребята побежали обратно, однако следов Ишигами нигде не было. Кохаку с Хромом уже хотели броситься наобум, прямиком во владения врага, понимая, что те похитили девушку, но Кокуё остановил молодых. Болтолог был согласен с таким решением, ибо напасть на Империю Цукасы, грубо говоря, голышом не самая лучшая идея. Их лидер не одобрил бы такой глупый порыв спасти ее. Нужен план. Телефон готов, вот только как бы его применила Ишигами? Думайте…III
Выхватить девушку не составило особого труда. Одно нажатие на сонную артерию и Сенку уже спокойно лежит на его плече. Какая же она легкая, эта девица хоть ест? Чего же Шишио добивался, попросив его выманить для него Сенку? Взыгрались чувства? Или хочет самым наиподлейшим способом уничтожить Царство Науки, во второй раз убив Сенку? Не узнает, пока не отдаст девушку. Если что и случится, он будет готов. Главная крепость, так сказать, далеко и большинство оживленных пешек как раз сосредоточены именно в той области. Цукаса хочет поговорить с Сенку наедине? До чего забавно. Сидящий на высоком стволе лейтенант с подозрением покосился на груз Хьёги, укутанного в его плащ, и привстал, но увидев приложенный к губам палец, сел на прежнее место. Непохоже, что это была антилопа: мелковата и худа. Да и Хьёга не особый любитель охотиться. Из перьевого шарфа Юкио случайно заметил выглядывающие темно-зеленые прядки. Все же человек. Девушка? Новый член Империи? Мастер копья шел к назначенному месту. Самый отдаленный участок их владений, со склона которого можно увидеть бегущую в сторону деревушки реку, лес с вековыми деревьями и редко мелькающих зверьков. Там была небольшая пещера, с вместимостью до двадцати человек. Иногда Цукаса скрывался здесь, чтобы хорошенько о чем-то поразмыслить. А сейчас приказал привести сюда юную ученую. Дойдя до пещеры и уложив девушку на солому, Хьёга сел на камень у противоположной стены и стал ждать лидера. Холодные глаза с любопытством, даже с неким восхищением смотрели на спящую Сенку. Имея столь обширный ум и смекалку, Ишигами все же оставалась изящной хрупкой розой. Чего, но этого у нее не отнять. Неудивительно, что ей ныне подчиняется целая деревня, а Ген, подлый обманщик и предатель, встал на ее сторону. И отчего-то Хьёга был уверен, здесь огромную роль сыграла не ее природная красота, которой он желал обладать. Ее оружие — наука, Сенку сама так сказала. Руки сжались на острых коленях, ибо в памяти всплыла ее надменная физиономия и насмешливый красивый голос, когда он и Хомура прятались на дереве. Ему пришлось пожертвовать пешками, дабы убедиться в достоверности слов Сенку. Не обманула. А пешек не столь жалко. Им с его правой рукой пришлось долго ждать, пока газ не рассеется, ибо один вдох — и ты покойник. А Хьёге рано умирать. Ему еще столько нужно воплотить. Идеальный мир, с достойными людьми. Для этого надо убрать Цукасу, а Сенку желает того же, так почему бы не стать ее союзником? Нет, чтобы она стала его. Да, из них бы вышел отличный, превосходный и прекрасный дуэт. Губ коснулась хищная улыбка, которую никто и не заметит за плотной тканью маски. Грядет последняя битва. Исход предрешен. — Ты можешь идти, Хьёга, — до ушей донесся глубокий тембр Цукасы, который стоял у входа в пещеру. Парень не торопился, ибо оставлять алую розу с этим громилой никакого желания не возникало, однако и выдавать себя нельзя. Поэтому встал и последовал к выходу. Пусть поговорят.