Тайный поклонник

      Поздняя ночь. Осень давно вступила в свои права, склоняя температуру на отметке минуса всё ниже с каждым днём, предвещая скорое начало зимы. Морозный ночной воздух пролезал под легкую рубашку и кусал своими острыми клыками тело юной особы, которая сейчас, к слову, сидела в одной пижаме на лавочке.       Очередной день. В очередном месяце. В очередном году. Отец и мать жестко избивали, морально унижали, оставляли без еды и выбрасывали на улицу. Полиция бездействовала, как позже выяснилось, у отца были там связи, поэтому этот вариант априори был проигрышным. На людях её семья была очень доброй, приветливой, излучала счастье и идиллию, но уж Мия то знала, что в тихом омуте черти водятся.       Она любила одно тихое место, примерно за городом. Оно было безлюдным, одиноким и серым, как и сама её душа, которая сейчас сидела на одной единственной лавочке в округе. Сзади неё стояли огромные старые дома, а спереди овраг, который уже лежал под снегом, и ручей, что протекал мимо, уже давно замерзший.       Руки дрожали, а сердце стучало как бешеное. От чего? От страха осознания, как рушится собственный мир. Девушка жила в постоянном страхе и омуте воспоминаний, что кто-то мог подойти и ударить её, накричать или бросить тяжелый предмет в хрупкое тело, оставляя на нем яркие отметины. Тяжело ли одиночкам в этом жестоком мире? Мия наверняка знала ответ на этот вопрос, но всегда молчала. Да и поговорить было не с кем. Ведь если бы и было к кому обратиться или податься, сидела ли она тут?       — «Зачем мне всё это?», — в мыслях навязчиво крутилась лишь одна мысль, — «Да, я точно глупая, раз думаю о суициде. Но разве мне не станет легче? Разве всё это не закончится?» — ответы на риторические вопросы так и не были услышаны в собственном сознании.       Она бросила взор на старые, стоящие в тишине многоэтажки позади неё. Тихонечко вздохнула и поплелась в их сторону.       — «Всего пара секунд, а потом ничего, быть может я…»       Не прошло и десяти минут, как для Мии открылся прекрасный вид на овраг сверху.       — «Это прекрасно», — думалось ей, на щеках уже давно слёзы очертили солёные дорожки, не переставая скатываясь из покрасневших глаз, в которых плескалось всё: терзающее её ощущение слабости, горечь отчаяния и безысходность.       — Девушка, Вам помочь?       От внезапности этих слов Мия подскользнулась и уже чуть было не полетела вниз головой с крыши здания, если бы не крепкая рука, что обхватила её за талию. Девушка, борясь с испугом, еле повернула голову и увидела нечто, как ей показалось, прекрасное: высокий молодой человек, с чёрными как смоль волосами стоял прямо позади неё и пытался аккуратно поставить ту на ноги, на твердую поверхность.       — Кто Вы? — от него исходила аура таинственности, а блеск алых глаз в свете луны чертовски манил и пугал одновременно.       — Я тот, кто хочет избавить Вас от страданий, — убедившись, что она всё-таки крепко стоит на своих двоих, он отпустил её, отошёл и слегла поклонился, — Простите мне мою грубость, моё имя Виктор Ван-Арт.       — Мия. Но как Вы сюда попали?! И вообще, кто сказал, что мне нужна Ваша помощь?! Если вы живете в этом доме и я вас потревожила, то… — но он не дал ей договорить.       — Давайте по порядку: во-первых, я тут не живу, а во-вторых, я давно Вас тут вижу, уже где-то на протяжении двух лет. Вы казались мне сломленной, но и сильной одновременно. По правде говоря, каждый вечер я пытался переступить через себя и не обращать внимания, но сегодня, когда я увидел Вас не на лавочке, а идущую в сторону этого дома, я сразу же побежал следом. Одна плохая мысль закралась мне в голову и, к сожалению, я оказался прав. Вы хоть понимаете, что могли умереть? Человеческая жизнь очень хрупка.       — «Человеческая?», — эти слова на секунду задержались в сознании, но тут же испарились, оставив главные вопросы, — Почему Вы подумали, что я иду прыгать? Может у меня тут были какие-то дела? У меня что, завелся тайный поклонник или что-то в этом духе?       — За всё это время Вы никогда сюда не ходили, да и кто в здравом уме придет сюда?       — А что насчет тайного поклонника? — Мия всматривалась в его глаза и искала то, чего сама не могла понять.       Оставив вопрос без ответа, он лишь отвернул голову и опустил взгляд, скрывая что-то. И это «что-то» было тёмным, запретным, но таким приятным.       — «Да он просто проигнорировал мой вопрос!»       — Почему Вы не подошли раньше? — он, несомненно, притягивал, а бархатный, с нотками власти голос, разливался по телу вязким теплом.       — Я не люблю вмешиваться в какие-либо разборки, но чёрт, Вы заставили меня. Я долго питал надежды, что у Вас всё наладится, ждал, что Вы появитесь тут не одна, а с другом, или подругой, может вообще возлюбленным. Присматривал за Вами, пытался верить в лучшее и не влезать в чужую личную жизнь до последнего, но, как видно, другого выбора нет. Признаться честно, я привязался к Вам. Возможно это прозвучит странно, но постоянно наблюдать, как такая хрупкая душа может тащить на себе огромный груз очень интересно, поэтому я хочу предложить сделку.       — Сделку? — от дуновения ветра волосы Мии разлетелись во все стороны, обнажая шею. Холод на высоте ощущался ещё сильнее, отчего хрупкое тело пробрала мелкая дрожь. Виктор, ничего не говоря, снял с себя пальто и накинул на плечи девушки, на что она уже хотела было возразить, но он опередил её:       — Я не принимаю отказа. И да, не могли бы мы перейти на «ты»?        — Хорошо, — она как можно сильнее закуталась в пальто, чувствуя спасительное тепло. На лице Ван-Арта, наблюдающего за ней, промелькнула легкая улыбка, которая быстро скрылась за серьёзностью, он подошел чуть ближе к девушке и просил:       — Так вот, согласна ли ты бежать?       — Что? Куда? Я тебя в первый раз вижу! — она лишь сделала маленький шаг назад и тут же замерла, вспомнив, что сзади был обрыв.       — Я понимаю твои сомнения, но если так посмотреть, то терять тебе нечего, а я же могу дать дом, заботу, образование, и всё, что пожелаешь, — он протянул ей руку.       — «Чёрт, он прав. Я устала. Ну же, Мия, не тупи».       — И правда, а что мне, собственно, терять? — в голосе звучало отчаяние, рука её сама потянулась к чужой, ища спасения от боли. Она медленно начала изучать его ладонь, медленно проводя по ней подушечками пальцев, — «Виктор Ван-Арт… Такой холодный, но излучает тепло».       В полном безмолвии он подхватил её на руки и пошел прочь, туда, где их будут видеть только звезды.