greek man

      Окей, по крайней мере, он должен хотя бы попытаться. Может быть, из этого что-то и действительно получится?       — Что насчет йоги? — осторожно интересуется Леви, быстрым взглядом пробегая по содержимому договора прежде, чем оставить на нем свою незатейливую роспись в виде лаконичных инициалов, не обращая внимания на шум соковыжималки, раздающийся из-за угла — «бар здоровых привычек» обещал посетителям свежевыжатый морковный фреш в подарок, если кто-то все-таки решится приобрести огромную упаковку спортивного питания.       Администраторка услужливо вручает ему цветастую пластиковую карточку и рассеянно пожимает плечами:       — К сожалению, сейчас в нашем фитнес-клубе не проводятся подобного рода тренировки. У нас нет инструктора…       Леви вздыхает, откладывая розовую шариковую ручку в сторону. Не то чтобы ему было серьезно жаль.       — Хотите ознакомиться с расписанием текущих групповых занятий? Оно также доступно на нашем сайте, ежедневно обновляясь, а еще вы можете подписаться на наш Инстаграм-аккаунт, где тоже можно следить за последними новостями и присоединиться к жизни нашего фитнес-клуба, — девчонка, кажется, честно отрабатывала каждый заработанный ею цент. Леви поставил бы ей все пять звездочек из пяти за такой непомерный энтузиазм.       Леви, однако, отрицательно качает головой:       — А что насчет СПА? — он дергает плечом, оправляя висящую на нем фирменную спортивную сумку, и на лице девушки расплывается довольная лучезарная улыбка.       Честно говоря, йога, по его мнению, — настоящее дерьмо. Ага. Даже несмотря на то, что изначально он действительно предполагал, что именно активные занятия ей пару-тройку раз в неделю (по вечерам вторника и четверга после работы, ну и в субботу утром, если повезет) смогут помочь ему обрести обещанные легкость, ясность ума и такое желанное хорошее настроение, а еще вернут ему его давно утерянное душевное равновесие, однако именно таким образом это не работало. Почему-то.       Душевное равновесие возвращаться откровенно не желало, а сам он стал чувствовать себя как большое и неповоротливое бревно, хотя всегда был достаточно гибким априори и уделял своей растяжке должное внимание, и, блять, да, совершенно не такого эффекта он ожидал от занятий йогой.       Хотя, ладно, наверное, вообще стоило выразиться иначе, ведь именно групповые занятия йогой — еще большее дерьмо, чем просто йога и ее раздражающие асаны с ужасающе длинными названиями.       Во-первых, на них ему запросто может не достаться коврик, если он задержится хотя бы на две минуты дольше положенного. Во-вторых, по вечерам широкий и просторный, светло освещенный зал, будет, конечно же, переполнен людьми: девочками-подростками, хлопающими нарощенными ресничками, уставшими и в то же время болтливыми женщинами, а еще потными мужчинами, поднявшимися в зал для групповых занятий сразу из тренажерки. Так, Леви придется занять свободное место где-нибудь в углу зала, откуда ему будет отлично видно только свой тощий зад в зеркале, но не будет видно инструктора, а еще его, определенно, то и дело будет оглушать успокаивающая музыка, льющаяся из колонок неподалеку.       В-третьих, кто-нибудь из этих самых потных мужчин в нелепых футболках обязательно решит занять место рядом с ним, и все оставшееся время Леви будет хотеть сдохнуть. Возможно, к слову, этому поспособствует также и «собака мордой вниз», которую, черт поймет, как делать правильно, ведь инструктора как не видно, так и не слышно, — микрофон как обычно сломан, а на устранение «технических неполадок» уже нет времени.       И, ах, да, по окончании тренировки кто-нибудь будет спешить спуститься вниз, чтобы оказаться у кулера с холодной водой первым, настолько, что позволит себе толкнуть его в бок на этой ужасающе тесной и темной лестнице, это в-четвертых.       После, у него останется синяк, но он сойдет со временем, а вот очередной проеб этого места из его памяти уйдет совсем не скоро — просто факт.       — Ну и дыра, конечно, — Ханджи только смеется, а Леви, поймав ее взгляд, прячет ухмылку в объемной кружке с чаем в виде черной черепушки — дурацкий подарок от нее же на прошлое Рождество. — И у них даже нет СПА! За что ты вообще им платишь?       Леви пожимает плечами и кликает мышкой, закрывая окно расчетной программы.       — Близко к дому, — это, в общем-то, все и объясняло.       — Готова поспорить, там нет ни одного тренера-красавчика в твоем вкусе, — Леви бросает на Ханджи, спрятавшуюся за монитором своего ПК, неодобрительный взгляд. Может быть, она и права, но это отнюдь не означает того, что он должен с ней согласиться. — Почему ты не хочешь ходить в «Сафари»?       Леви обещает Ханджи подумать об этом. В тот вечер его гораздо больше волнуют, разве что, только приближающаяся проверка и бумажное изобилие отчетности за всю прошедшую неделю.       Так или иначе, корпоративное членство в фитнес-клубе, располагающемся в одном квартале от их офиса (в последние дни просто заваленного огромными коробками со всяким бесполезным барахлом, что решили скинуть именно на их отдел), привлекает его не воображаемым наличием омерзительно идеального по всем его параметрам и безымянного тренера-красавчика, а, скорее тем, что ему предлагают реально выгодные условия как сотруднику их компании-партнера.       Так, ему обещают целых три абсолютно бесплатных занятия с персональным тренером, скидку в размере десяти процентов на всевозможные СПА-услуги, диагностику его опорно-двигательного аппарата, возможность в любое время замораживать свой абонемент на срок от двух недель и, конечно, удобные условия для его продления, — все это звучит просто прекрасно. Это, пожалуй, именно то, что ему нужно, и никакой йоги больше. Возможностью восстановить свое душевное равновесие все-таки приходится пожертвовать.       — Вы хотите активировать абонемент уже сейчас? — спрашивает девушка, когда Леви просит у нее ключ от шкафчика. Она вручает ему ключ на резиновом браслете только после того, как забирает пластиковую карточку и кладет ее на одну из маленьких полочек в стене напротив стойки рецепции. — В будние дни мы работаем до одиннадцати вечера, в выходные — до восьми.       — Во сколько мне обойдется аренда шкафчика? — да, может быть, с ним кто-нибудь и не согласится, но он все равно не перестанет считать, что иметь свой собственный шкафчик в раздевалке, куда можно положить все самое необходимое (пачку влажных салфеток, например, чистое полотенце, несколько пар свежих сменных носков, дезодорант, все необходимые принадлежности для душа и все тому подобное), чтобы каждый раз не таскать с собой тяжелую сумку, — верх удобства. Конечно, что-то периодически приходится забирать в стирку, но не так уж это и критично на самом деле.       — Если вы приобретете клубную карту сроком на год, то бесплатная аренда будет в числе ваших привилегий, — Леви задумчиво хмурится. — Однако, если вы не желаете приобретать ее, то, — соковыжималка наконец затихает, зато где-то неподалеку хлопает входная дверь и раздаются чьи-то громкие шаги. — Прошу прощения, — говорит девушка, юркнув взглядом куда-то за его спину, и отходит к стене с браслетами, недолго выбирая нужный ключ.       Услышав приглушенную музыку, раздающуюся из чьих-то наушников, Леви оборачивается.       И, ох, лучше бы он этого не делал. Правда.       — Привет, — высокий мужчина со светлыми, аккуратно подстриженными волосами, и в толстовке от Рибук приветливо улыбается администраторке, когда та вручает ему резиновый браслет оранжевого цвета, а затем вынимает белый беспроводной наушник из левого уха. Поздно, конечно. Не услышать оглушающие биты Мигосов* было сложно.       (А откуда Леви вообще знает, что это были Мигос? Хороший вопрос. Ведь по большей части, его не привлекали современные и популярные хип-хоп-исполнители.)       — К тебе уже пришли, — администраторка кивает в сторону входа в женскую раздевалку, рядом с которым стоял кулер и висела широкая доска с различными рекламными и организационными объявлениями. — И ты опаздываешь.       — Так сложились обстоятельства, — мужчина виновато усмехается. Леви кажется, будто из его носа вот-вот брызнет тонкая струйка крови, но он все равно продолжает бессовестно коситься в его сторону. — Собрание правда перенесли? — скажите, пожалуйста, а это вообще законно? Ну, иметь такой низкий голос. Это вообще разрешено Конституцией Соединенных Штатов Америки, принятой херову тучу лет назад? Кажется, ей требовалась еще одна необходимая поправка.       — На завтра, — девушка поправляет очки и складывает руки на груди. — В то же время.       — Отлично, — сняв рюкзак из-за спины, греческое божество ловко достает из небольшого кармашка кейс для наушников в виде круглого щита Капитана Америки. — Увидимся позже, — подошва его кроссовок, идеально белая и чистая, скрипит по полу, когда он, убрав браслет с ключом, поспешно уходит в сторону коридора, очевидно, ведущего к мужской раздевалке. Леви, во всяком случае, еще только была обещана экскурсия в этот мир дикой природы американского «Сафари», напротив которого располагались станция метро и еще один из Старбаксов.       Проводив мужчину взглядом (ее можно понять), девушка вновь обращается к Леви:       — Простите, вы что-то говорили об аренде шкафчика?       Слегка кашлянув в кулак, Леви говорит:       — Я разберусь с этим позже.       — Вы ведь никогда не были у нас раньше? — любой бы, наверное, только позавидовал ее энтузиазму. — В таком случае я должна показать вам, как все здесь устроено!       Когда он наконец-таки заходит в пустую раздевалку, поняв, где располагается вход в душевую и в туалет и где находятся фены, ложки для обуви, а также запасные вешалки, его встречают только несколько пар чьих-то кроссовок и ботинок, облаченных в зеленые шуршащие бахилы и спрятанных не стройными рядами под деревянными лакированными скамейками.       От древнегреческого божества в раздевалке остается только один след — Леви замечает его черные найки под одной из скамеек, расположенных в зоне персонала фитнес-клуба.       Выдыхает он, должно быть, с заметным облегчением, но никто не должен знать об этом.       Опустив сумку с вещами на скамейку, Леви проходит к своему шкафчику, десятому по счету, и наклоняется, чтобы открыть его. Спина начинает неприятно ныть — сказывались многочасовые посиделки в офисе, особенно зачастившие в последние две недели, решив заявиться вместе с огромным наплывом работы.       Со стороны Ханджи, на самом деле, это было довольно подло — не предупредить о том, что красавчик-тренер реально существует в пространстве «Сафари».       Не то чтобы Леви не был готов встретить это воплощение божественной красоты лицом к лицу, просто… черт возьми, когда в последний раз он встречал кого-то с таким прекрасным лицом, напоминающим его чью-то ночную фантазию? И с такими великолепными густыми бровями? С такими напоминающими светлое небо чистыми голубыми глазами и точеными скулами? Леви кажется, что это случалось только в какой-то из его прошлых жизней, в которой у них, возможно, был страстный роман, что длился до самого конца их дней. Ну, по крайней мере, ему хотелось бы так думать.       В том, что красавчику-тренеру удается буквально-таки застать его врасплох, ровным счетом нет его вины.       Ханджи должна была предупредить его об этом. (Чего она не сделала, именно так.)       А Леви просто нравятся высокие люди. Он ничего не может поделать с этой слабостью, присущей ему с давних лет.       Свой браслет он натягивает на пока еще пустой шейкер, достает телефон из кармана брюк и кладет его рядом с сумкой, а затем через голову снимает серый кашемировый свитер, решая повесить его на предложенную в шкафчике вешалку и наконец начиная неторопливо переодеваться в свежевыстиранную спортивную одежду: черную майку из полиэстера и спортивные брюки с закосом под расцветку хаки зауженного кроя.       В том, чтобы посещать спортзал поздними вечерами (но не перед самым закрытием, естественно), был ряд своих плюсов.       Так как групповые программы заканчивались в основном в районе восьми или девяти часов вечера, потные и вымотанные люди не толпились у рецепции или в же в раздевалках, например, что было для него важно. В тренажерном зале посетителей также можно было при всем желании пересчитать по пальцам, а энергичная музыка постепенно затихала, не издеваясь над его барабанными перепонками, да и слышать можно было только редкий шум беговой дорожки или же чьи-то звенящие усилия с подъемом тяжелого веса.       И, да, кардио-зона была свободна.       Набрав холодную воду в свой желтый шейкер и поднявшись на третий этаж, Леви меланхолично оглядывается по сторонам и в конечном счете шагает к одиноким беговым дорожкам.       На сегодня, в общем-то, у него не было каких-то конкретных планов. Все-таки это было первое посещение совершенно другого фитнес-клуба, в котором ему как минимум сперва требовалось осмотреться и, наверное, убедиться в том, что помещение здесь проветривают на регулярной основе, так что импровизация как вариант для него звучит не так уж и плохо.       Возможно, Леви действительно стоило бы воспользоваться предложением первых трех бесплатных тренировок с персональным тренером, но он сразу же выбрасывает эту мысль из головы. Во-первых, у него просто нет настроения общаться с кем-нибудь дольше стандартных пяти минут. Во-вторых, нужды в том, чтобы ему рассказали и показали, как работать с тренажерами, тоже не было. В-третьих, скорее всего, ему откажут, потому что о тренировках в столь вечернее время принято договариваться заранее, так что все это не имеет абсолютно никакого значения.       Пожалуй, сегодня ему будет достаточно просто уделить больше внимания растяжке. Это, наверное, будет самым оптимальным решением для него. Особенно после всех тех недель напряженной работы в офисе с утра и до позднего вечера, когда Ханджи стала видеть его перманентно уставшее лицо чаще, чем лицо своего мужа.       Заняв одну из беговых дорожек с краю, Леви выключает на телефоне звук.       Самым лучшим способом разогреться перед тренировкой (в частности, на растяжку всех-всех мышц тела), по его мнению, все еще оставалась именно беговая дорожка. Никакие приседания и глубокие выпады в несколько подходов не смогут когда-либо с ней вообще сравниться.       Ладно, возможно, ее и мог бы когда-нибудь потеснить эллиптический тренажер, пользующийся особой популярностью среди женщин, сжигая больше калорий, чем беговая дорожка, но, чувствуя себя после него как потная, грязная (и злая) свинья, Леви предпочитает обходить его стороной. Хотя, конечно, трудно было отрицать того, что мышцы после него становились как будто резиновыми (но для этого еще нужно было надеть на себя сверху что-нибудь вроде толстовки, а для этого требовалось, конечно, особое мужество).       Именно поэтому он отдает предпочтение классике. Раз за разом. Если бы эллиптический тренажер мог бы обозначить его отношения с Леви, то он точно написал бы, что у них все сложно.       Какое-то время уходит у Леви на то, чтобы аккуратно установить шейкер в глубоком круглом отверстии, не опасаясь положить рядом с ним телефон, время от времени вибрирующий от входящих на электронную почту, а затем настроить высоту угла бегового полотна, скорость и прочие параметры прежде, чем накинуть маленькое белое полотенце, пахнущее кондиционером, на шею, начиная быстро шагать по дорожке, скользящей под ногами. Пока над его головой шумят вентиляторы, а на экране телевизора рядом с окнами Ники Минаж вместе с другой, незнакомой ему, рэп-исполнительницей читает дерзкий рэп о чьей-то новой суке, так похожей на нее, Леви слышит за спиной тот самый знакомый низкий и глубокий голос, командующий кем-то.       Определенно, ему приходится применить чертову кучу усилий для того, чтобы удержать себя в руках и не обернуться.       (Боже, неужели он настолько слаб и жалок? Еще немного, и ему просто будет стыдно за самого себя, ведь ему всегда казалось, что его достаточно трудно впечатлить чем-то с первого взгляда.)       Леви не оборачивается. Вместо этого он кладет ладони на поручни беговой дорожки и рассматривает огромные листья монстеры в круглой белой кадке, расположившейся рядом с велотренажером.       К счастью, все лишние и безумно дурацкие мысли покидают его голову почти сразу же, как только он переходит на бег, ускоряя движение дорожки под ногами.       Каких-то тридцать минут (ну или около того, ему не удалось засечь) Леви не думает ни о чем. Он просто бежит вперед, время от времени промакивая лоб и выбритые виски полотенцем и шумно, но ровно дыша через нос.       Позже к нему присоединяется парень в шортах и зеленой майке, который также начинает сперва с быстрой ходьбы, включая громкую ритмичную музыку в наушниках, а через несколько минут велотренажер занимает рыжая девушка в фиолетовой футболке с изображением мопса. Леви не обращает внимания ни на кого из них.       Эти непродолжительные минуты, когда его дурная голова была пуста, всегда казались ему бесценными. Он просто продолжает бежать, краем уха слыша играющую музыку — какие-то латинские ритмы.       Он бежит до тех пор, пока светящиеся красным цифры на дисплее дорожки не начинают показывать те границы, на которых ему, как правило, приходилось останавливаться (ну, если это, конечно, была не тренировка «Run Time» либо с инструктором, либо с собственной программой, сохраненной на телефоне), а затем осторожно сбавляет скорость, шумно дыша через нос.       Жадно глотая холодную воду, Леви замедляет шаг и вытирает лицо, шею полотенцем, после чего прижимает шейкер к покрасневшей щеке. Хорошо знакомое ему чувство, будто бы твердая поверхность под его ногами продолжает двигаться, не покидает его еще пару минут. Переждав некоторое время, он слезает с дорожки и все-таки идет дальше, забредая в соседний зал. Тренажер для растяжки, спрятанный вдали ото всех тяжелых конструкций, он заприметил еще сразу. Как только поднялся на этот этаж.       Как любой нормальный человек, пребывающий в здравом уме, он не хочет себя травмировать, пусть и случайным образом. Именно поэтому перед тем, как приступить к растяжке, он все же вынужден размяться: размять шею, плечи, сделать череду быстрых наклонов вниз, к своим ногам, и череду наклонов корпусом вправо, влево. К счастью для него, если кто-то все еще оставался в тренажерном зале (красавчик-тренер со своей клиенткой, например), то этот кто-то был в другой его части, так что пялиться у Леви получается только на свое отражение в зеркале, что занимало всю стену напротив.       Начать он решает с шеи и плеч, надолго задерживаясь на каждом из упражнений — выходило больше минуты точно. О, и было бы просто замечательно, если бы его спина не начинала ныть снова, но, кажется, удача решила повернуться своей толстой задницей к нему сегодня.       Постепенно он добирается до спины, до боковых поверхностей корпуса, растянуть которые при помощи этой высокой конструкции (правда, не до всех перекладин наверху он достает ввиду своего небольшого роста) получается гораздо лучше обычного.       Приближающиеся голоса — тот знакомый мужской и высокий женский — он слышит, аккуратно кладя худую ногу на одну из перекладин на уровне его живота. Обернувшись, Леви ухватывается руками за перекладины по сторонам и сжимает челюсть, когда заебавшая его окончательно спина снова дает о себе знать. Мысленно он засекает тридцать секунд. Должен продержаться. Глубокая складка залегает между тонких бровей от усилия.       — Увидимся в понедельник! — девушка в розовом спортивном костюме устало машет мужчине рукой и уходит к выходу, не забыв захватить свой телефон. В отражении зеркала Леви видит ее и то самое создание Олимпа (а здесь все тренеры такие?), проходящего вперед, чтобы закрыть одно из распахнутых настежь окон.       Кажется, прошло всего лишь около часа? Так мало?       То, как он приближается к нему, Леви, однако, почему-то совсем упускает из виду, задумавшись о том, могли ли клиенты здесь открывать окна на проветривание, или нет. Ну, знаете ли, в некоторых местах подобное не поощрялось.       — Ты делаешь неправильно.       Он едва заметно вздрагивает от неожиданности.       — А?       Держа в правой руке почти такой же, как и у него, только синий шейкер, греческое божество подходит к нему ближе с абсолютно нечитаемым выражением лица.       Он злится на него за то, что Леви, по его мнению, пытается сломать себе все кости? Или он сердится из-за того, что, возможно, Леви просто неправильно обращается с конструкцией, рискуя сломать уже ее? Она, может быть, и выглядит крепкой, да и он весит совсем ничего, но…       У него никогда не было проблем со считыванием людских эмоций. Что происходит сейчас?       — Жаль, что ты не видишь себя со стороны, — тренер-красавчик опускает шейкер на пол.       — Слушай, передо мной буквально висит зеркало, — ядовито отзывается он.       Да, у него всегда были определенные проблемы с выбором линии поведения, когда дело касалось кого-то столь до жути привлекательного. Наверное, именно поэтому его бывшие и были либо непроходимыми идиотами, либо просто тупыми мудаками. Находить общий язык с ними ему каким-то чудесным образом удавалось проще.       — И ты видишь в нем свою спину? — их взгляды встречаются в отражении. Леви виновато прикусывает язык.       — Что не так с моей спиной?       Поднявшись на небольшую платформу, все еще безымянный красавчик-тренер встает рядом с ним, сзади, и сперва перемещает его руки на другой уровень перекладин — выше — а затем уточняет:       — Можно?       Леви тупо кивает, особо не возражая, но чувствуя, как начинают потеть ладони, и тот опускает руки на его корпус, слегка выравнивая спину и замирая. Леви пошатывается, все еще продолжая стоять на одной ноге.       — Твоя спина напряжена, — мягко поясняет он, когда они снова смотрят друг другу в глаза через зеркало. — Да, в таком положении нужно задерживать статику, но спина при этом не должна превращаться в камень. Понимаешь? — Леви сдувает с лица прядь волос, что лезла в глаза. — Можешь не верить, но из нее уже летят искры.       — Искры? — зачем-то переспрашивает он, мысленно соглашаясь с тем, что это действительно было похоже на его ощущения, и неуклюже позволяя мужчине помочь ему опустить ногу.       Классно, наверное. Теперь он будет выглядеть в его глазах еще и тупым.       Греческое божество игнорирует его вопрос, как игнорируют обычно детей, спрашивающих о несусветной ерунде, и продолжает:       — Выполняя растяжку, стоит не забывать о том, что боли быть не должно. Ты можешь чувствовать только дискомфорт, особенно в той части тела, которую ты растягиваешь, но если становится больно, нужно сокращать амплитуду или же прекращать вовсе, — он помогает ему опустить на перекладину другую ногу, перехватив его за обнаженную лодыжку. — Также ни дискомфорта, ни боли не должно быть где-либо еще. Тело должно быть расслабленным. И разум тоже, — он снова оправляет его спину, скользнув ладонями по бокам. — Движения должны быть медленными и осторожными. Плавными, — на мгновение мужчина задумчиво смотрит на его спину. Леви прищуривается, вглядываясь в его лицо. — Я бы посоветовал тебе проводить разминку с МФР-массажером**. Он поможет расслабиться и покажет, с чем у тебя есть проблемы.       — Меня зовут Леви, — у него, вроде как, не спрашивали имени, но зачем-то Леви все-таки решает представиться. Иногда ему было сложно определить, чего именно от него ждут в тот или иной момент.       — Меня зовут Эрвин.       — Ты персональный тренер? — он все еще помнит о предложенных ему трех занятиях, и, кажется, он уже сделал свой выбор.       — Нет, я инструктор групповых занятий, — Леви чувствует, как дергается его веко. Как от разочарования, так и от того, что его личный бэкграунд все-таки давал о себе знать. Не то чтобы ему хотелось снова ходить на них. Даже в другом фитнес-клубе, где, как его заверили, точно нет проблем с нехваткой ковриков. — В основном.       — Каких именно? — нарочито холодно спрашивает он, как будто сомневаясь в том, что его словам можно доверять.       — «Pre-pilates», «Body&Mind», — спокойно отзывается Эрвин. — Это основы основ, хотя раньше я занимался единоборствами. Приходи, если интересно. Тебе бы точно не помешало.       — Что, восстановлю душевное равновесие? — осторожно и медленно выпрямляясь, Леви опускает ногу, потирая ноющее бедро.       — Не гарантирую, — на полном серьезе отвечает Эрвин. — Для такого нужны годы практики и… — и работа над менталкой. Ага. Леви в курсе. — Но спать станешь лучше. И научишься правильно завязывать шнурки***, — он усмехается. Кажется, с юмором у него были некоторые проблемы.       Леви одаривает его пронзительным взглядом.       — Я подумаю.       — Ты устал, — Эрвин спускается с платформы, делая шаг назад и заодно поднимая шейкер. — Лучше тебе сегодня на этом закончить.       — Есть, сэр, — наверное, он просто не выдерживает. И его совершенно не волнует то, о чем Эрвин может подумать.       Смерив его серьезным и в то же время до чертиков задумчивым взглядом школьного учителя, Эрвин желает ему доброго вечера и добавляет:       — Если что, то до закрытия осталось сорок минут. Леви.       Все, чего Леви хочется в этот момент, так это удариться лбом обо что-нибудь.       Когда он спускается вниз по оббитым ковролином ступенькам, на второй этаж, где были раздевалки, рецепция и спорт-бар, он допивает остатки воды из шейкера и прячет покрасневшее (на этот раз далеко не от бега) лицо за полотенцем.       В раздевалку Леви возвращается с ключом уже от личного шкафчика, за который, в общем-то, пришлось неплохо так доплатить, и в дверях сталкивается с тепло одетым парнем, спешащим заказать такси, разговаривая по телефону. В туалете он тщательно моет руки и брызгает холодной водой на лицо, пытаясь хоть как-то привести себя в чувство. Сработало, конечно, так себе.       За тридцать пять минут до закрытия фитнес-клуба под скамейками в мужской раздевалке практически пусто, но, несмотря на это, Леви слышит чьи-то шаги, доставая из своего первого (временного) шкафчика сумку и вещи. Переложить кое-что в новый можно было уже сейчас, и, безусловно, он непременно воспользуется этой возможностью.       Когда Эрвин (топлесс, черт возьми!) проходит мимо него, направляясь к мусорному ведру, чтобы выбросить какую-то шелестящую обертку, Леви провожает его взглядом, тайком любуясь его красивой широкой спиной.       — Но ты ведь работаешь и личным тренером тоже? — свой собственный голос звучит для него непривычно, когда он первым решает нарушить тишину, сминая в руках широкое банное полотенце для душа, стоя на входе в зону для мужского персонала. Это же, блять, довольно очевидно. Та девушка не казалась ему плодом распаленного воображения.       — Я ведь говорил, что в основном я инструктор групповых программ, — Эрвин прикрывает дверцу шкафчика и бросает на него осторожный взгляд. — К тому же, довольно специфичных, потому что это не совсем то, чего люди обычно ожидают от простого фитнеса.       Продолжая сверлить его тяжелым взглядом, Леви облизывает нижнюю губу.       — Сегодня у тебя была персональная тренировка.       Эрвин кивает, аккуратно складывая футболку.       Тогда в чем дело?       — Да, иногда я занимаюсь с клиентами персонально, — уголок его губ дергается. — Но для этого меня нужно очень хорошо попросить.       Тупое «в смысле?» едва ли не срывается с губ Леви, превратившихся в одну сплошную тонкую линию.       — Каким образом? — Леви неловко переступает с ноги на ногу.       — Леви, — мужчина выпрямляется и смотрит на него со снисходительной улыбкой. — Приходи на мои групповые тренировки. Для начала.       — Терпеть не могу групповые занятия.       — Я не хочу, чтобы ты разочаровался, вот и все. Я запросто могу оказаться не тем тренером, который тебе нужен.       Леви тупо кивает, ухмыляясь. Все было предельно ясно. Ну и довольно логично в то же время. Трудно поспорить.       Да и разве кто-то вообще бы захотел поспорить с этим человеком? Почему-то ему кажется, что таких добровольцев бы точно не нашлось, — слишком уж убедительно он говорил.       И все равно ему нужно подумать.       Переложив все самое необходимое в свой новый, закрепленный за ним, шкафчик, Леви достает все нужные принадлежности для душа и раздевается до нижнего белья, не забыв сменить кроссовки на предложенные одноразовые тапочки и надеть браслет с ключом на запястье.       К его просто гигантскому облегчению, душ здесь оказывается чистым. Светлым. И нисколько не пахнущим сыростью. Очевидный минус был только один — отсутствие закрытых кабинок, вместо которых были перегородки из матового, непрозрачного стекла.       Леви не стеснялся вида чужого или же своего тела. Нет. Ему было банально дорого его личное пространство, которое он совершенно не хотел по факту делить с каким-то мужиком, не знающим, что такое бритва и как с ней нужно обращаться, чтобы выбрить бородатые подмышки.       Однако это не так уж и долго кажется ему минусом.       Свободный душевой отсек из множества других Леви занимает рядом с Эрвином, опуская удобные трэвел-версии флаконов геля для душа и шампуня на небольшую чистую (не покрытую плесенью или каким-нибудь еще дерьмом) полку.       Нет, он не собирается пялиться, ничего подобного! Прямо сейчас ему гораздо больше интересно то, как настроить нужные ему поток и температуру воды. Правда-правда! Ведь для этого пару минут приходится повозиться с краном, после чего ему все-таки удается встать под горячие струи воды, колко бьющие его по лицу сверху.       И он правда не собирается смотреть куда-либо, на какое-то время просто закрывая глаза, позволяя своему телу окончательно намокнуть.       Ему, наверное, интересен только дурацкий шампунь мужчины, от которого резко пахнет лесными ягодами и хвоей (странное сочетание, должно быть, какая-то японская фирма?), и ничего больше.       Он пялится на его большой член, пожалуй, только из-за того, что ему нравится факт того, что этого мужчину нельзя было причислить к тем, кто не умеет пользоваться бритвой. Это… отличный факт. Ему нравятся такие приятные сведения, которые можно получить, взглянув только за матовую перегородку.       Его почти что нисколько не интересует его красивый и большой член, повисший между крепких ног. Ага.       Ну, он мог бы так сказать, конечно. В какой-нибудь другой жизни.       Так и быть. Леви, блять, придет к нему на тренировку.       Краш-тест он не проходит.