Третья магическая война

Ну вот, это почти развязка. Эта глава ни в коем случае не последняя, будут еще как минимум две. Но по ее окончанию можно действительно подумать, будто это финал) Я пока что раздумываю над тем, создавать после этого новый фик или же выложить вторую часть прямо здесь (надеюсь, администраторы одобрят второй вариант). Жду отзывов (как всегда тараканы в моей голове в них упорно нуждаются) и активности в группе. Имею кучу новых фактов об этой, двадцать второй, главе. P.S. Наконец-то уезжаю на море, на заслуженный отдых. Следующая глава затянется в связи с этим. Всех люблю, всем удачи))) _____ Хейди, равно как и Эвелин, застыли в изумлении, не сводя застекленевших глаз с Джейн Лавитт. Девочка забыла моргать, ее роговица пересохла, глаза заболели, а Эллисон прижимала руку к раскрасневшейся щеке и тяжело дышала. Другие Новые Пожиратели отступили еще на несколько шагов от находящейся в центре троицы и не смели сказать и слова. Только что волшебница-хамелеон произнесла нечто, повергшее в шок даже видавших виды преступников, и все они желали получить хоть какие-нибудь объяснения... - Чего вы так смотрите? – Джейн в притворном удивлении развела руками, одаряя тяжелым взглядом каждого по очереди. - Повтори... – просипела Эвелин, - просто повтори, что ты только что сказала... - Что слышала, то и сказала! – огрызнулась Лавитт, и хищно посмотрела на перепуганную до смерти Хейди. – Эта девочка – твоя дочь, вторую звали Аманда Дженкинс. Она умерла тридцать первого августа. - И... и ты допустила? – надрывно закричала Эллисон и накинулась на подругу с кулаками. Будто бы сама не желала прибить свою же дочь только что. - Да она должна была умереть! – криком ответила ей Лавитт, отталкивая от себя. – Ты совсем тупая, подруга?! Не бывает двух избранных одновременно! Не бы-ва-ет! И то, что родились двойняшки – самое грубое нарушение, которое только могло произойти. Они были в равных правах, каждая претендовала на право быть избранной, но так нельзя. Они не могли жить вместе. - Так... так это ты подстроила смерть Аманды?! – не обращая внимания на катящиеся слезы, вопросила Хейди и, подобно Эвелин, набросилась на Джейн. Была грубо отброшена в сторону прямо в руки Дереку Дерксу, то есть, своему... отцу. Осознавать то, что Мэри и Ховард Адамсы – не ее родители, было облегчением своего рода, но груз стыда за них немедленно сменился еще одним. Она – дочь Эвелин Эллисон и Дерека Деркса, внучка Дикой Кошки, правнучка Минервы МакГонагалл и та самая Избранная, которую всеми фибрами души желала уничтожить. - Не смей упрекать меня ни в чем, девочка! – обижено, негромко, но напористо отчеканила Джейн Лавитт, сверля Хейди глазами. – Я убила всю свою сознательную жизнь на то, чтобы смогла родиться и вырасти ты! С десяти лет я пахала, мы все здесь пахали, как проклятые, на Дикую Кошку, вызубривали каждую строчку из ее дурацких инструкций! Она каждому дала свое задание, никто не имел права знать ни больше, ни меньше, чем хотела она. О, эта женщина просчитала все на пять десятков лет вперед, если не больше. В ее плане не было ни единого изъяна, все должно было пройти идеально, но все сорвалось, вся ее работа пошла к чертям, когда Беллатриса умерла. Ты себе не представляешь, девочка, чем для нас всех это было чревато! Думаешь, мы такие идиоты, штурманули Азкабан от нечего делать? Нет, детка, мы специально направились прямо в лапы дементорам, потому как Эвелин обязательно должна была заявить на суде о том, что Темный Лорд вернется, и далее по тексту! Я устроила твое рождение, я и только. Жертва Джессики была ничтожной, я бы с радостью просидела эти двадцать лет здесь, чем отвечала за тебя на так называемой свободе. Где и кем я только не была! Твоей кошечкой, собачкой, птичкой, а еще паучком в твоем углу, мухой в твоем компоте, червяком в твоей огороде, молью в твоем шкафу, крольчихой Мэгги, овчаркой Лизи, даже свиньей и коровой на даче у твоей названной прабабушки! Я не была разве что тараканом в твоей голове, девочка, я почти забыла, как выглядит мое родное тело, а все из-за того, что была вынуждена пасти тебя! Моим соперником была сама Минерва МакГонагалл, оберегающая тебя и твою сестричку от любого проявления темной магии, и этим все сказано. Она оказалась ужасной матерью и еще худшей бабушкой, и вот к правнучкам у нее резко проснулись родственные чувства. Распихала вас по отличным семьям, которые начала выбирать еще с того момента, как о беременности Эвелин стало известно. С одной стороны Дженкинсы – только что потерявшие единственную дочь, отчаявшиеся в жизни люди, с другой Адамсы – перспективные охранники порядка, которым нужен был ребенок для продвижение по карьерной лестницы. И не надо смотреть на меня такими глазами, да-да, среди мракоборцев очень ценится семья. К правящим верхам допускаются лишь сотрудники с крепкими дружными и счастливыми семьями, а Мэри и Ховард рожать не собирались, а тут ты им подвернулась. Сделка была очень удачной, так как вместе с тобой они получали еще и поддержку МакГонагалл, а она не последний человек в этом мире. Конечно, они с радостью взяли тебя. Имена, данные при рождении, разумеется, изменили. Потом твоя прабабушка возжелала оградить вас с Амандой от мира магии, чтобы вас случайным образом не занесло на темную сторону, вас пичкали зельем, связывающим магические способности, а я правдами и неправдами пробиралась к вам и потихоньку давала антидот. Эти идиоты не понимали, что фактически превращали вас в копий Арианы Дамблдор*. Способности волшебников проявляются с раннего детства, а твои дремали до одиннадцати лет, и все-таки ожили лишь благодаря тому, что я верно рассчитала дозу антидота. Ты помнишь свои магические всплески? Все это – последствия того зелья от МакГонагалл. Так ты не смеешь меня упрекать ни в чем! Ни один из вас не смеет! Ясно? – закончила свою пламенную речь Лавитт, гневно обведя взглядом каждого. Она наконец-то выговорила все то, что так долго распирало ее изнутри, и, кажется, испытала огромнейшее облегчение. - Джейн... – прошептала Эвелин, медленно убирая руку от все еще горячей щеки. Из глаз Новой Пожирательницы вытелки две маленькие слезинки, и рыжеволосая волшебница в порыве своих то ли материнских, то ли дружественных чувств кинулась на шею своей давней подруге, с которой не виделась более двух десятков лет. Она очень тихо шептала ей одно единственное слово – «Спасибо» и уже, не стесняясь, ревела, уткнувшись в плечо Лавитт. Хейди не разделяла чувств своей новоявленной матери. Она резко вывернулась из рук отца и, выпрыгнув перед Новыми, завопила: - КУКЛОВОДЫ! Все вы кукловоды, черт вас подери! Вы... вы хуже Дамблдора! Мы с Амандой были лишь живыми марионетками, а ты, - она смерила гневным взглядом отстранившую от себя Эвелин Джейн, - ты дергала меня за ниточки и толкала туда, куда было выгодно тебе! Я видела лишь то, что ты позволяла, делала то, что ты хотела, ты могла в любой момент появиться передо мной и все объяснить, это могло избавить меня от миллиона проблем! Но ты скрывалась, как тот трусливый Петтигрю, в облике крысы и насмехалась над моими попытками изменить мир. И ты была тогда, когда на Беллу напал боггарт, ты же сидела в подземельях мэнора, так почему ты ей не помогла?! А зачем ввязала в эту игру близняшек Хостел? Они бы выросли нормальными людьми, и сейчас обе были бы живы и здоровы, но из-за тебя испортили жизнь и мне, и себе! После проклятия Рафаэллы мы с Беллатрисой на пару коньки едва не отбросили! Почему ты это сделала?!! Джейн наотмашь огрела ее по лицу, и никто не посмел ее остановить. Хейди Мэри отступила на шаг и прижала руку и краснеющей щеке, как и ее мать Эвелин пару минут тому назад. - А на кого ты собираешься спихнуть все свои преступления? На Хостелов я тоже убила добрую часть своей жизни, ты себе не представляешь, чего мне стоило найти подходящих близняшек и воспитать по-своему! Я слышала каждое слово ваших с Лордом выдуманных показаний. Все они строятся на прямом обвинении близнецов Хостел и меня. А что бы вы без них делали, где бы искали виноватых? - Вместо тебя сядет Джессика! А ты как всегда сбежишь, - парировала ей Хейди. - А я как всегда тенью буду ходить за тобой и Темным Лордом, чтобы прикрывать ваши неблагодарные спины, - выплюнула ей Джейн в лицо. – Ты так и не поняла, девочка, никакая ты не избранная! За тебя все было давно сделано, Дикая Кошка и каждый из стоящих здесь, а еще моя сестра, Крачковские, Лиатрис и многие другие люди переписали историю! Все мы уже не те амбициозные подростки, мы сгубили свои судьбы, отдали тебе свои жизни, потеряв право на нормальное существование, на счастье, на возможность создать семью и достойно встретить старость. Все здесь – давно погибшие при жизни люди, которые, даже если и доживут до выхода из Азкабана, уже ни за что не вернут свою молодость. Ты презирала Гарри Поттера за то, что он не был достоин своей славы, за то, что был лишь талисманом, за то, что за него все сделали другие, что никакой он не герой. Так вот, девочка, спешу обрадовать: ты точно такая же, как и он! - Не смей так говорить, - процедила Хейди, озлобленно глядя на пергидрольную блондинку, стоящую перед ней. – Я сама убила Джеймса, ограбила музей, достала палочки, приручила Адский огонь, воскресила Лорда и Пожирателей, отправила в ад кучу народа, в конце концов, победила талисмана Гарри Поттера, и ты мне ни капли в этом не помогла! Ты отсиживалась в тельце беленького невинного мышонка, на которого никогда бы не подумали! - Чего-чего? – возмутилась Джейн. – Я подложила тебе палочку Беллатрисы, на поиски которой убила более десяти лет, связалась с Крачковскими и дала им команду отключить твой След, отправила фальшивое письмо Хостелам и даже помогла убить Поттера. Думаешь, твой револьверчик, который Рудольфус принес из рейда, лежал на поверхности? Он валялся на самом дне сумки еще с января, а я вытащила его и подала прямо тебе в руки. Что ты на это скажешь? На этот раз Хейди замолчала. Она по-прежнему стреляла в Джейн гневными взглядами и шипела на нее, как змея, но сказать больше было нечего. Лавитт, если она говорила правду, сыграла далеко не последнюю роль в ее жизни, как в свое время Снейп для светлой стороны, и с ней трудно было спорить. Эта женщина потратила много лет на то, чтобы исполнить все безумные приказы Дикой Кошки, и теперь желала получить благодарность за проделанную работу и загубленную молодость, но Хейди была как-то не готова дать ей желаемое. Она всего пару минут тому назад узнала, что теперь она не Хейди Мэри Адамс, и зовут ее то ли Линнетт, то ли Шаэра, а фамилия ее не то Эллисон, не то Деркс. Это было с одной стороны не так уж и плохо, но с другой – не так и хорошо. Раньше девочку грызла совесть за ненормальных родителей-мракоборцев-министров, а теперь ее привычный мир рухнул, настоящие родители, как выяснилось, сидят в Азкабане, и она, как примерная дочь, должна как минимум переживать за них. Только как можно переживать за тех, кого видишь впервые? А еще МакГонагалл... Мысль о родстве с этой женщиной Хейди не радовало. Да, Минерва ей, естественно, поможет, ее покровительство только на руку, но все же фактор неприязни к ней еще никто не отменял. Дерек Деркс снова подтянул Хейди к себе и увлек в грубые отцовские объятия. Давненько ее не обнимал родной отец. - И как тебя теперь называть? – Эвелин присела на корточки около дочери, чтобы видеть ее глаза. Заодно она вернула ей сумочку, револьвер и обе палочки. – Ты, наверное, захочешь оставить имя, к которому привыкла? - Я пока еще не готова ответить на твой вопрос... а как тебя называть? – спросила ее Хейди в ответ. И как будто в этом мире их было только трое: она, Эвелин и Дерек. Новые Пожиратели благоразумно отошли подальше, оставив воссоединившуюся семью выяснять отношения. Джейн делилась с ними новостями из большого мира. - Сейчас мы не можем просить тебя называть нас мамой и папой, - ласково проговорил Дерек, также присаживаясь около девочки, - но нам... хотелось бы. - Тогда я попробую, - пожала плечами Хейди. Она рассматривала своих родителей, так непохожих на Адамсов, последние теплые чувства к которым улетучились вместе с рассказами Джейн. Эвелин – далеко не та юная девушка, которую Хейди привыкла видеть на фотографиях, но и не утратившая своей красоты. Даже Азкабан не испортил ничего. Если умыть ее и причесать – никто и не догадается, что она отмотала двадцатилетний срок. Ее правая щека забавно опухла и покраснела, точно такая же картинка сейчас была на лице у самой Хейди, но это ведь временно. Дерек был высоким мускулистым темноволосым мужчиной. По его внешнему виду также нельзя было определить, что два десятка лет он пробыл бок и бок с дементорами. У девочки был шанс сравнить: Нарцисса Малфой за шесть лет заключения превратилась в дряхлую старуху, хоть ей и было-то всего сорок девять, Сириус и Беллатриса растеряли весь Блэковский блеск, если верить рассказам подростка Гарри Поттера, даже Тео Нотт и Местислава Долохова, которые просидели всего лишь несколько лет, выглядели ужасно, а Новые Пожиратели будто не изменились, их тронул лишь возраст, но не высасывающие душу чудовища и лютый холод. - Через пару минут здесь будут дементоры, - внезапно произнесла девочка. – Возможно, нас ждет смерть, поэтому я хочу задать три вопроса. Можно? - Разумеется, - кивнул Дерек. Ему, кажется, было интересно, что его дочь желает знать. - Вы действительно любите друг друга или только делаете вид? – задала она свой первый вопрос. - А как иначе... – растеряно пробормотала Эвелин. – Мы еще с пятого курса вместе. В знак подтверждения мужчина и женщина обнялись, Дерек чмокнул рыжеволосую ведьму в покрасневшую щеку. - Отлично, - почти безразлично пожала плечами Хейди. – Тогда второй вопрос: почему я владею парселтангом? Я что – внучка Темного Лорда? - Нет, к сожалению, - потянула Эвелин. – Моим отцом был Виктор Эллисон, я не умею говорить со змеями. - Иногда у людей просыпается такой дар сам по себе. Здесь не так как с Поттером, конечно... Но точно ответить никто не может, - неуверенно ответил Дерек. - Короче, вы не знаете, все ясно, - подытожила девочка и вздохнула. – И третий: почему на вас не влияют дементоры? - В смысле?! – переспросила Эвелин. – Ты это о чем? - А о том, что вы здесь уже двадцать лет, и выглядите абсолютно здоровыми, в то время как та же Беллатриса, которая отсидела гораздо меньше вашего, жутко похудела и заработала так много проблем со здоровьем, что ее сердце не выдержало простейшего Конфундуса. - Все это – результат упорнейших тренировок, - нехотя призналась Эвелин. – Моя мать, которая сумела полностью лишиться болевых ощущений вследствие сильнейших пыток, решила попрактиковать такой же метод на мне и моих друзьях. Она запирала нас в комнате с выдрессированными дементорами на несколько дней, запрещала каким-либо образом защищаться от них, она как бы воссоздавала азкабанскую обстановку. Говорила, что тренирует нашу волю таким образом. Мы учились не выпускать наружу грустные воспоминания и удерживать хорошие. Тогда я и не предполагала, что ее школа может оказаться настолько полезной в будущем. - И это спасает от поцелуя дементоров? – удивилась Хейди, неосознанно задав четвертый вопрос. - Нет... этот метод психологической защиты хранит лишь разум, но не душу. Семейную идиллию прервал громкий вскрик Теодора Нотта, возвещающий о возвращении дементоров. Хейди и сама почувствовала, как повеяло холодом, хоть до этого и так было не сильно жарко. Пока что эти черные кляксы рыскали где-то на крыше, они потеряли девочку из виду, оттого и припозднились. Но скоро они спустятся ниже, и тогда и беглянка, за которую приемные родители назначили награду, и покинувшие клетки Новые Пожиратели, и якобы сбежавшая Джейн Лавитт, немедленно предстанут перед ними во всей красе. А это чревато последствиями. - Тебе нужно бежать, нам они ничего не сделают, - быстро пробормотала Эвелин. – Джейн, ты можешь превратиться во что-нибудь летающее или плавающее и увести ее отсюда? - Я вот думаю, орел или акула? – задумчиво протянула Лавитт. - Я без вас никуда не пойду! – запротестовала девочка, вцепившись в руку матери. - Нам осталось сидеть не более трех лет, дементоры не имеют права высасывать души раньше срока, - принялась успокаивать ее Эвелин. - Они сейчас настолько злые, что могут вытворить все, что угодно, - заявила девочка. - Так, все, я превращаюсь в орла, и мы улетаем! Времени нет! – решительно произнесла Лавитт и ухватила Хейди за руку. - Стойте! – резко перехватила ее движение Местислава Долохова. – Ведь Теодор должен как бы сидеть на самом верхнем этаже... Сейчас дементоры не найдут его и кинутся прочесывать территорию. Подумайте... орел с ребенком в когтях – первое, что они увидят. А потом еще и догонят! - Черт, она права... – протянула растерявшаяся Джейн. – И как быть? - Патронус? – неуверенно предложила Хейди. – Я имею две палочки, одна из которых очень сильная, могу одолжить. - Ты сейчас поняла, что сказала? – горько усмехнулась Лукреция Санташиара. – Ни один из нас не знает этого заклинания. Нарцисса Малфой могла, но как бы она нам не объясняла, никто ее не слушал. Разговоры частично заглушили раздавшиеся вопли наверху. Дементоры спустились на более низкие этажи, и люди, оказавшиеся в их обществе, дико заверещали. Монстры неумолимо приближались к своей цели, а вместе с ней и к покинувшим клетки узникам. - Я могу все в теории рассказать... нужно лишь счастливое воспоминание! – предприняла последнюю попытку Хейди. Она не на шутку перепугалась, и теперь хваталась за соломинку. - Вот это – наша главная проблема, - безумно расхохотался Теодор. – Сама подумай, откуда у всех нас счастливые воспоминания? У тебя их должно быть много. - Нет, их недостаточно! – всхлипнула Хейди. Тут воздух в коридоре со свистом что-то рассекло, резко вылетев из-за приоткрытой двери. Все люди, находящиеся на этаже, встрепенулись, уже было гадая на дементоров, но предметом всеобщей тревоги оказалась... бузинная палочка. Она быстро преодолела расстояние, переворачиваясь на лету, и успокоилась лишь тогда, когда ее сжала рука Хейди Мэри. - Ого... все получилось... – икнув от радости, пискнула она неестественно высоким голосом. Такого эффекта магглы, как правило, достигали, втягивая в легкие гель, но для юной Пожирательницы смерти оказалось достаточным призвать мощнейший артефакт, покоящийся под тоннами камня в могиле Альбуса Дамблдора, неизвестно где находящейся. - Это бузинная палочка! – воскликнула Эвелин. – Ах, ты же завладела ею, когда убила Потт... Ее последующие слова утонули в завывании ветра двумя-тремя этажами выше. Дементоры приблизились еще сильнее. - Помнишь, ты однажды запустила в воздух Темную метку при помощи нескольких десятков простых палочек, и заклинание получилось несказанно сильным? – произнесла Джейн, обращаясь к девочке. – Быть может, две самые мощные палочки мира сотворят чудо, и ты вызовешь патронус? - А как же воспоминание? – не унималась Хейди. - Ты единственная из нас, у кого есть хоть какие-то шансы. В конце концов, ты имела относительно неплохое детство, ты напрямую общалась с Беллатрисой и Темный Лордом... – перечисляла ее достоинства недавно кричащая на нее же Джейн. – Попробуй! Хейди взяла две сильные палочки в правую руку и зажмурилась, представив тот момент, когда Белла впервые похвалила ее за примененное Непростительное, и произнесла заветные слова, но ничего не произошло. Как всегда. Потом девочка попыталась вспомнить, как летала на метле от очумевшей от наглости своей ученицы мадам Хуч, тогда Беллатриса ой как смеялась... И снова не получилось. За этим воспоминанием следовало воскрешение Беллы. Хейди уже когда-то пробовала использовать его, и ее попытка, как и в предыдущие разы, успехом не увенчалась. Девочка слегка вернулась назад и сосредоточилась на знакомстве с Малфоем-младшим. Он тогда невероятно помог ей, предупредив о Лонгботтоме. Хейди улыбнулась собственным мыслям, вспоминая, как сильно скашивала глаза, чтобы позволить Белле видеть своего внучатого племянника. Толку как всегда было мало... Дементоры приближались, девочка их кожей чувствовала, а ни одна из палочек так и не желала реагировать на заклинание. Хейди попробовала вернуться к тому моменту, где Том вручил ей Метку. Беллатриса гордилась бы, жаль, была прикована к постели... Серебристый свет так и не появился, но почему? В голове юной Пожирательницы смерти летели образы один за другим: знакомство с Беллой, воспоминания Нарциссы Малфой, где Беллатриса выглядела такой забавной малышкой, детские фотографии лучшей подруги в семейном альбоме Блэков, обрадованное лицо Беллы при виде своих подвесок-черепов, и, наконец, прогулка по Запретному лесу, тогда они вдвоем были такими счастливыми. Но ни один из этих мимолетных всплесков в памяти не вызвал и подобия серебристого луча. Девочка думала-вспоминала-перебирала, а потом произносила заветное «Экспекто Патронум», терялась и пробовала снова, но каждая ее попытка оканчивалась неудачно. Ни одно из ее воспоминаний не было достаточно счастливым для вызова светлейшей магической силы. Хейди почему-то думала, что под такую категорию может попасть первый поцелуй, свадьба, рождение ребенка или же хотя бы признание в любви. А она... а что она? Ей было только одиннадцать, о чем может идти речь? Ей еще жить и жить до этих самых счастливых воспоминаний. Если выживет, конечно... - Вот бы еще раз увидеть Беллу, - вслух прошептала Хейди, но ее никто не услышал. Новые Пожиратели с ужасом смотрели на лестницу через приоткрытую дверь. Именно этим путем прилетят дементоры, когда закончат проверку на верхних этажах. Становилось все холоднее, Новых и Хейди спасало лишь то, что в тюрьме были и другие заключенные, чьи ужасные воспоминания мешали черным теням, покрытым струпьями, вычислить их. Но это ненадолго. А девочка думала вовсе не об этом. Она некстати вспомнила, что бросила Беллатрису одну в Запретном лесу, пускай, с Адским огнем, пускай, недалеко от цивилизации, пускай, дементоры оттуда улетели, но все же... Заклинание могло не развеяться само по себе, Беллу могли не найти... Тревога так быстро заполнила весь разум Хейди, что она и опомниться не успела. Несомненно, влияние дементоров, но они ведь были правы... Хейди нервно сглотнула, представляя себе, что может случиться с ее подругой, и что она будет чувствовать, даже если все обойдется. Нет-нет, нужно определенно выжить, хотя бы ради нее. Ведь Беллатриса – первый человек в ее жизни. И после этого девочку осенило: Белла! Она являлась ключевой фигурой каждого отобранного Хейди воспоминания. Она была везде, даже там, где физически не присутствовала, девочка всегда думала о ней. Новоявленная дочь Эвелин и Дерека только сейчас осознала, что и не пыталась вызвать патронус с помощью воспоминаний из прошлой жизни, то есть, той, что была до встречи с Беллой. То была не жизнь, лишь существование, Хейди ни за что не вернулась бы туда, даже если появился бы шанс спасти Аманду. И, может быть, оно и к лучшему, что погибла ее лучшая подруга, теперь еще и сестра. Это привело в мир Беллатрису Друэллу Блэк, значит, любая жертва допустима и не имеет значения. И было бы глупо искать самое счастливое воспоминание. Нет такого. Любой момент жизни несет в себе как положительные, так и отрицательные ощущения. А те, что вызывают лишь смех, - так, зарисовочка, пустышка, в таких недостаточно смысловой нагрузки. Но для Хейди каждое воспоминание, в котором присутствует образ любимой подруги – наилучшее. Не нужно делить их на грустные и веселые, а просто впитывать в себя образ Беллатрисы и жить им. В голову ворвались тысячи картинок: Белла громко возмущается и не понимает, как она оказалась в зазеркалье; Белла с зеркальной стены радостно смеется, наблюдая за жалкими попытками девочки избавиться от тела Джеймса-младшего; Белла с портрета посылает Лонгботтома к черту; Белла на крыше небоскреба принимает свою воскресительницу в объятья; Белла сидит рядом на диване и пьет чай; Белла вслух читает тот самый роковой номер «Ежедневного пророка» за второе января; Белла двигается на кровати и разрешает Хейди лечь рядом с собой; Белла запугивает Лиатрис Кортес; Белла держит на коленях убитую только что Андромеду и пытается понять, что же произошло с ее сестрой; Белла падает к ногам Тома, сраженная проклятием Рафаэллы; Белла говорит Хейди, что никогда ее не простит... Белла... Белла... Белла... Только она достойна занимать место в голове Хейди Мэри. Слендермэн – боггарт Беллы, тоже с ней связанный. Нарцисса Малфой – любимая ее сестра, тоже благословенная. Андромеда Тонкс – еще одна сестра, хоть и не самая, но любимая, значит, и ее нельзя забыть. Дикая Кошка – наставница, верность к которой Белла пронесла через всю жизнь. Темный Лорд, этот противный и вечно всем недовольный почти человек, которого так любит лучшая подруга, обязательно заслуживает внимания. Волшебная палочка – орех и сердечная жила дракона, главный артефакт Беллы. Белла... Белла... Белла... Хейди принялась с невероятной скоростью запихивать в голову образы людей, существ и даже неодушевленных предметов, тем или образом связанных с лучшей подругой. Сознание трещало по швам, так как девочка активировала все-все свои воспоминания, в которых была бы Белла или упоминание о ней. Каждая строчка из книг, каждый кадр из фильма, каждый фан-арт, скриншот, фотоколлаж, любой комментарий из Интернета, заметки, статьи... Каждое Беллино слово, каждый жест, улыбка, взгляд... Запах ее волос, ее свежее дыхание, нежная кожа. Соленые прозрачные слезы – крайне редкое явление... Мелодичный, слегка хрипловатый голос, длинные жестковатые вьющиеся волосы, большие карие глаза, отращенные до полутора сантиметров ногти, накрашенные алой помадой губы... В голове отпечатались настолько тонкие детали, на которые Хейди, как сама думала, никогда раньше не обращала внимания. Сейчас Белла была для нее чем-то вроде раскрытой книги, изученной от корки до корки, или ароматного куста жасмина, запах которого сводит с ума, маленького щенка, которого так и хочется обнимать и обнимать. Она была для девочки дорогой игрушкой, цену которой невозможно измерить ни одной денежной валютой, ни одним магическим артефактом. Белла – бесценное сокровище, за нее стоит отдать целый мир, космос, Вселенную, и жизнь кучки людей совершенно не играет роли. Хейди вспомнила свои детские сны, в которых ей являлась волшебница с длинными черными завивающимися волосами. Она брала тогда еще восьмилетнюю девочку с собой, водила ее по пестрым садам, катала на качелях, но при этом молчала. Они вместе могли молчать вечно, глядя в бездонные глаза друг друга. Хейди и забыла, что ей когда-то нечто подобное снилось, а, может, и не снилось, и это были лишь наивные детские фантазии, которым было суждено осуществиться. Девочка забыла о существовании целого мира. Сейчас она витала где-то в облаках вместе со своей Беллой и была по-настоящему счастлива. Где-то далеко под ее вымышленным миром хором заверещали Новые Пожиратели, а вместе с ними Теодор Нотт и Местислава Долохова. Джейн успела перекинуться в ласточку и выпорхнуть в единственное существующее окошко, ее не должны были увидеть. Чьи-то грубые мужские руки подхватили Хейди и потащили в другой конец коридора. Дерек. Отец. Эвелин бежала где-то впереди них. Это ведь так глупо – надеяться на то, что от дементоров можно убежать... Пора. Пришла пора попробовать отогнать дементоров снова. Хейди сжала в правой руке бузинную и универсальную палочку, а потом, стараясь не вырваться из выдуманной идиллии, громко выкрикнула: «Экспекто Патронум!» В глаза ей ударила ослепительная белая вспышка, дементоров и след простыл, они снова оказались на лестнице. Хейди, все еще удерживая образ любимой подруги в голове, осторожно открыла глаза. Дерек по-прежнему держал свою дочь на руках, все остальные Новые Пожиратели, включая Эвелин, стояли вокруг них и с удивлением смотрели на девочку. - Получилось... – тихо произнесла Эллисон, потирая отвыкшие от света глаза. – Вот видишь, я же говорила, что ты сможешь... - Но они ведь ненадолго ушли, нужен еще патронус, - напомнила Лукреция Санташиара. - Да-да, конечно, - согласилась с ней Хейди и снова погрузилась в идиллию, где не было никого-никого, кроме нее самой и любимой подруги – Беллатрисы Друэллы Блэк. Девочка улыбалась собственным мыслям и готовилась вызвать своего серебряного друга еще раз, но дементоры почему-то не давали ей повода сделать это – они отсиживались на лестнице, все узники и маленькая девочка вместе с ними ощущали леденящий душу холод, исходящий из-за приоткрытой двери. В томящем ожидании прошло с полминуты, потом дверь распахнули руки, покрытые черными струпьями, и рой дементоров снова ворвался в коридор. Хейди не успела приоткрыть и рта, когда через единственное окошко хлынула серебряная масса. Первых трех дементоров окружил белый дым, и все трое, вспыхнув странным светлым пламенем, сгорели, подобно спичкам. Оставшиеся чудища успели вылететь в коридор. Но оттуда вскоре послышалось шипение, какое обычно издают ежики, жарящиеся на кострах, и в дверь хлынул все тот же свет патронуса. - Что за ерунда?! – взвизгнула Хейди. - Смотрите... - вместо ответа на ее вопрос ледяным голосом произнесла Эвелин. Она стояла лицом к единственному окошку и указывала на него пальцем. Развернувшись, Хейди первым делом вскрикнула: из окна на нее смотрел огромный серебристый полупрозрачный глаз неведомого гигантского существа. Такое явление она могла видеть только в аниме-сериале под названием «Black Rock Shooter»**. - А-а-а-а! – девочка бросила на руки к матери и завопила, но накрепко засевший образ Беллатрисы в голове пока еще не отпускал ее из прострации и не разрешал испугаться в полную силу. В следующий миг пол под ними затрясся. Похожую картину Хейди имела честь наблюдать только трижды: во время землетрясения в маггловской школе и после двукратного применения заклинания «Инфернум». Стены трескались, с потолка сыпались мелкие камушки. Отовсюду слышались вопли заключенных, находящихся как на нижних, так и на верхних этажах. Глаз из окна исчез, теперь Новые Пожиратели и Хейди лицезрели, как из окон выпрыгивают люди, летят вниз и разбиваются о скалы. Во все щели проникал все тот же серебристый свет, но найти причину хоть какого-нибудь явления в этом происходящем хаосе было невозможно. - Акцио, кулон! – скомандовала девочка, направив сразу две сильнейшие волшебные палочки на свою сумочку. Получив желаемое, она приказала: - Покажи мне Азкабан снаружи. Она не поверила своим глазам, когда увидела огромного серебристого дракона-призрака с не менее огромными крыльями, лазающего по высоченной черной тюрьме. Чудовище отдирало своими когтями целые кирпичные блоки и сбрасывало их вниз, от этого тюрьма трещала по швам, а заключенные выскакивали из окон прямо на скалы. Периодически дракон изрыгал «пламя», напоминающее непрерывный поток белого света, и каждый дементор, которому не счастливилось попасть под него, вспыхивал свечкой и переставал существовать. - Что это за кошмарик? – вопросила Хейди. - Это твой... патронус, - удивленно произнес Дерек. - Но этого не может быть! Патронусы не такие огромные – раз, они не уничтожают дементоров полностью – два, они не могут разрушать строения – три! – запротестовала его дочь. - Значит, твоя мотивация оказалась слишком сильной, о чем ты думала? – поинтересовалась Эвелин. - О Белле! – выкрикнула в ответ Хейди, так как по всему Азкбану протянулся невероятный грохот, и заглушил ее слова. - Дракон залез на крышу! Даже Азкабан его не выдерживает! – подытожила Лукреция. – Сейчас все рухнет! - Нужно немедленно покинуть тюрьму, - распорядилась Эвелин. - Но нам ведь нельзя... я хочу выйти через три года свободным человеком, а не скрываться всю жизнь, - возразила ей Виталина Ланская. - А так мы все умрем, Азкабан вот-вот разлетится на мелкие кусочки, а мы находимся, спасибо, если не на двухсотом этаже, - шикнул на нее Дерек. - Это будет не побег, а эвакуация! – поддержала Деркса Местислава. – Доберемся до ближайшего британского острова и добровольно сдадимся. - Но как вы собираетесь это проделать? – выпалила Хейди. – Отсюда нельзя аппарировать, нельзя использовать портключ, не так ли? - А мы... полетим, - Эвелин хищно заулыбалась. - На чем это, спрашивается? – насторожился Теодор Нотт. – Так, одноклассница, ты что там задумала? - Если патронус моей дочери настолько материален, что способен разрушать каменные строения, то двенадцать человек уж точно выдержит на своей спине. Патронусы умеют летать, - пояснила Эвелин. – Так, давайте, нужно придумать, как на него запрыгн... Она завопила, не успев договорить последний слог, и отскочила подальше от стены. Ее примеру последовали все остальные Новые Пожиратели. И вовремя, так как вся наружная стенка с треском отвалилась от здания, и кирпичи полетели вниз, увлекая за собой и другие камни тоже. - А вот и выход! – расхохоталась Эллисон и обратилась к дочери: - Ну же, зови его сюда! И держи под контролем. Не отпускай свои счастливые воспоминания. - Сюда, быстро! – Дерек согнал всех к тому месту, где еще секунду назад была стена. – Мы должны быть готовы прыгать. Хейди, которая так и не дала согласия на проведение данной процедуры, была пропущена вперед, так как разговаривать с собственным патронусом поручено было ей. Бузинная палочка и универсалка не соединились в одну, как она хотела бы. Последствия зелья Адамсов и МакГонагалл, связывающего магическую силу, сошли на нет, и выбросы больше не случались. А жаль... Сейчас девочка видела лишь огромный белый хвост, который мелькал этажом выше и сшибал тяжелые камни. Дракон уничтожал дементоров, те при этом противно шипели и фыркали, кричать эти существа не умели. - СПУСТИСЬ НИЖЕ! Мы улетим на тебе! Тебе приказывает твоя повелительница! – применив «Сонорус» к своему голосу, приказала Хейди. Дракон услышал ее. Он полез вниз, из-за чего Новым Пожирателям пришлось отступить назад, так как на них сыпались камни сверху. Тем временем патронус сполз по стене тюрьмы в прямом смысле этого слова, перед Хейди и ее новыми друзьями раскинулась его широкая спина, на просторах которой они помещались как блохи на овчарке, над крышей красовался хвост, а голова – тремя десятками этажей ниже, дракон все еще извергал убивающее дементоров «пламя». Но он ждал... Ждал, пока хозяйка влезет на его спину и даст команду взлетать. В отличие от Адского огня, патронус был предан Хейди изначально и не требовал никакой дрессировки. Как и все другие патронусы, впрочем... Хейди протянула руку и притронулась к драконьей спине. Рука нащупала нечто воздушное и теплое, но в то же время твердое. Несомненно, это существо было материальным. На нем, в принципе, можно было улететь. Только бы не оборвать воспоминания... - Полезли! Быстрее! – Дерек первым запрыгнул на светящееся существо и подал руку Эвелин. Следом Теодор забросил к ним Хейди и помог Местиславе. Как по команде каждый мужчина из Новых Пожирателей выбрал себе по одной женщине в пару, чтобы пересадить на дракона. Не всем хватило из-за того, что Тео помог сразу двоим, но никто особо не расстроился. - Полетели! – скомандовала девочка, и дракон, резко оторвав огромный светящиеся когти от черной стены, взмыл вверх. Никаких особенных ощущений не наблюдалось, патронус летел не так уж и быстро, и Хейди Мэри, которая до этого более пяти часов убегала от дементоров на метле на бешеной скорости, позволила себе расслабиться. Ее никто не трогал, чтобы она не потеряла свои прекрасные воспоминания. Сейчас бывшая Адамс развалилась на руках родителей и думала о своей лучшей подруге Беллатрисе. В конце концов, если она перестанет ощущать счастье, патронус исчезнет, и все упадут в темную мутную воду, кишащую ужасными неизвестными науке тварями, или попросту разобьются о скалы. Где-то позади рухнул Азкабан, сложился как карточный домик. Видимо, дракон действительно сильно повредил его конструкцию. Место, ставшее кошмаром для Беллатрисы, наконец-то уничтожено. Будет ли она рада? Хейди не поворачивалась, она не знала, осталась ли от страшной тюрьмы хоть какая-нибудь стенка, ей было плевать. Как плевать и на тех, кто был внутри. Вряд ли все те заключенные выжили. Все, кто хоть что-то значил для этой девочки, сидели рядом на широкой драконьей спине. Теперь у нее были мама и папа, имена которых было бы не стыдно открыть Беллатрисе и Тому. Это не какие-то там позорные Адамсы! Это Эвелин Эллисон и Дерек Деркс, Новые Пожиратели смерти, кошмар современного магического сообщества. Интересно, что скажут лучшие друзья, когда узнают о родстве Хейди с самой Дикой Кошкой? Девочка и сама не знала, как это воспринять: она внучка легендарнейшей ведьмы со времен Основателей! Она грезила той секундой, когда сможет похвастаться этим. До ближайшего острова оставалось минут пять полета. Так объявил мистер Нотт. Хейди снова вернулась к образу Беллы. Увидятся ли они еще раз? Или Адамсы все-таки победят, и Пожирателей вместе с ней схватят? Радовало то, что Азкабана больше нет. Ее никогда не отправят к дементорам. Хоть один из этих черных недоразумений выжил? Или дракон их всех перебил? Погони не было, значит, либо все они исчезли, либо испугались. Интересно, дементоры умеют бояться? Теперь они будут относиться к людям как-нибудь по-другому? Будут избегать маленьких девочек с длинными растрепанными русыми волосами? Так было бы смешно... Нет, Белла точно будет рада! Хейди неосознанно отомстила за свою любимую подругу, за каждый день из тех жутких четырнадцати лет ее недолгой жизни. «Думаю, среди этих дементоров есть и те, с которыми я в Азкабане познакомилась...» Так сказала Беллатриса незадолго до того, как расстаться с экс-Адамс. О да, они там были! Они все там были! И все мертвы. Сгорели как ежики в костре. Огромный дракон, как и было ему приказано, доставил своих наездников на ближайший остров. Было уже совсем светло, настало раннее холодное мартовское утро. Патронус исчез сразу же после того, как плавно поставил последнего человека на твердую землю. Хейди пришлось очистить голову от воспоминаний о Беллатрисе, так как ее патронус привлекал слишком много внимания и не помещался на таком маленьком острове. Новые Пожиратели все еще надеялись мирно где-нибудь досидеть свои оставшиеся три года, но для этого им следовало хотя бы попробовать сдаться без боя и пояснить, что они не сбегали, а эвакуировались. Нужно было найти людей. - Там какая-то сторожка! – сообщила Эвелин, указывая на халабуду, имеющую некие схожие черты с хижиной Хагрида. Стучать не пришлось. Она и руку-то опустить не успела, как на порог выбежал здоровенный толстый мужик «а-ля мясник» в одних трусах с волшебной палочкой наготове. Не хватало только бензопилы, чтобы Хейди смогла провести параллель с «Техасской резней»***. - Не стреляйте! Мы... с миром, - с неким смешком, хоть и было не до шуток, пробормотала Эвелин. Сейчас она, как главарь, стояла впереди всех. Ближе всех к ней находились Дерек и Хейди. - Твою ж мать! – трясясь, выпалил мужчина. – Пожиратели смерти сбежали! - Мы не сбегали, мы просто эвакуировались из разрушающейся тюрьмы, - осторожно пояснила Эллисон. – Мы просим вас вызвать сюда мракорборцев, так как не желаем проблем и хотим сдаться добровольно. Мы не сделали ничего недозволенного... - Мэри и Ховард Адамсы, мои... м-м-м... родители наслали на меня дементоров, я попала в Азкабан, а потом он... э-э-э-э... разрушился, и вот мы здесь, - вступила в разговор Хейди. Она все-таки решила назвать тех сумасшедших своими родителями, дабы не запутать никого, так как обычные люди в курсе всех событий, естественно, не были. - Умерли твои родители, - сочувствующе, произнес мужчина. Теперь он опустил палочку и удивленно рассматривал непрошенных гостей. Был очень наивным человеком, ведь, в принципе, Новые Пожиратели могли запросто соврать ему. Но шестнадцатого марта две тысячи двадцатого года ему благоволила удача... - Умерли?! КАК?! – громко вопросила Хейди, даже не стесняясь, что Эллисон и Деркс могут обидеться. Да, она уже давно ненавидела Адамсом, грустить долго не будет, но все же... они были ей далеко не чужими. - Ох... – махнул рукой толстяк, - министр с женой совсем сошли с ума, уж прости меня, девочка, за такие слова о твоих родителях. Они согнали в Хогвартс целую кучу мракоборцев и заставили их стрелять в детей! В общем, против них пошли их же подчиненные, они сражались бок о бок с Пожирателями смерти, чтобы остановить мистера и миссис Адамс. Потом их обоих схватили, сломали их палочки и пытали на протяжении минут сорока. Все это передавалось по радио в прямом эфире... В общем, Адамсы мертвы, в Министерстве полнейшая неразбериха, нового министра еще не выбрали. Там такая паника... - Ага, спасибо, - кивнула ему Хейди и невинно поинтересовалась: – Который час? - Да вот, семь утра было минут десять тому назад, - забормотал тот. - Вызовите сюда хоть кого-нибудь из Центра, - устало и недовольно попросила Эллисон. – Не хочу, чтоб нас объявили вне закона. - Да-да, конечно-конечно!!! – затараторил мужчина и побежал в дом. Потом громко крикнул, чтобы ему перечислили имена всех сбежавших. В его дом пришлось войти Эвелин и Дереку, они самостоятельно составили письмо в Центр и подписались. Чуть позже мужик поборол свое чувство страха и впустил всех сбежавших узников и Хейди внутрь погреться. Как оказалось, жил он холостяком и работал смотрителем первых пяти этажей в Азкабане, но шестнадцатого была не его смена. Это, можно сказать, спасло ему жизнь. Мракоборцы, на вид усталые и вымученные (наверное, доблестно сражались в Хогвартсе), прибыли через пятнадцать минут. На удивление, без шума, проклятий и криков восприняли наличие перед собой дюжины преступников и застегнули на запястьях Новых Пожирателей магические наручники. Обещали замолвить словечко за каждого покинувшего без разрешения Азкабан, который сдался добровольно. Хейди позволили попрощаться с родителями и друзьями, а позже потащили ее в совершенно ином направлении. Награда за ее голову была уже несколько часов как отменена, о чем не знали разве что гнавшие ее дементоры. Теперь девочку должны были централизовано доставить в Министерство, где, как сказали мракоборцы, уже ожидали Лорд с Пожирателями. Была ли Беллатриса среди них, никто не запомнил, и это выглядело странным, ведь Белла – такая знаменитая фигура, даже спустя много лет... Не могла же она остаться в Запретном лесу?! Но ничего более у мракоборцев выведать не удалось. *** Мракоборцы привели ее в какую-то странную комнату в Министерстве магии и оставили там одну. Забрали волшебные палочки и сумочку на проверку (к счастью, ничего лишнего там уже не было), наплевали на требования и просьбы хотя бы на пару минут отвести к Тому и Пожирателям, ничего не объяснили и так и не сказали про Беллу. Им было приказано молчать. За те несколько часов, что Хейди провела в полете и Азкабане, в Британии создали Временную Коллегию Управления Магическим Государством, в которую вошли десять самых влиятельных магов страны. ВКУМГ должна была просуществовать до тех пор, пока не будет избран новый министр, а пока что достойного человека после смерти Кингсли и Артура на сей пост не было. Как чистокровные, так и магглорожденные волшебники опасались посадить на трон очередного неуравновешенного психа, поэтому выборы были отложены на неопределенный срок. В Коллегию входила и директор Хогвартса Минерва МакГонагалл. Об этом Хейди сообщили сразу по прибытию в Министерство. Из чужих разговоров она узнала, что чета Дженкинсов и Борис Крачковский также числятся в «золотой десятке». Ничего более выведать не удалось. Она находилась не в том положении, чтобы задавать вопросы и, тем более, требовать ответы на них. Светлые волшебники – это тебе не Темный Лорд, веревки из них не получится. - Хейди, какое счастье, что ты в порядке! – дверь отворилась, и девочка была буквально с ног сбита светящейся радостью облегчения Минервой МакГонагалл. - Не трогайте! – инстинктивно отпрыгнула от нее экс-Адамс. - Почему?.. Почему ты так разговариваешь? – пробормотала женщина, отстранившись. - Я хочу знать, где Том! И Белла! И все остальные! - выдвинула свои немедленные требования Хейди. Она надеялась подергать за ниточки родственных чувств хотя бы прабабушку. Жаль, не сможет узнать о Крачковских, ведь информацией о них владели лишь Пожиратели и Дженкинсы, нечего было трепать языком при МакГонагалл. - Девочка моя... почему ты так переживаешь за них? – раздосадовано вопросила женщина, как будто этот вопрос был обращен не к ее правнучке, а к Олимпу. - Здесь никого нет? – осторожно осведомилась Хейди, прежде чем ответить. - Нет, но через несколько минут прибудет следователь-психолог из Визенгамота для работы с тобой, - слегка удивилась МакГонагалл. - Зачем мне ваш психолог! Я не сумасшедшая!!! - Ответь на мой вопрос, пожалуйста, - напомнила Минерва и повторила его: - Почему ты спросила о Пожирателях смерти? - А то вы не знаете! Мы ведь лучшие друзья, я очень переживаю за них, - с намеком на ночной визит в Малфой-мэнор, пояснила Хейди, еще раз продемонстрировав Метку. Она все еще не решалась говорить прямо, дабы избежать лишнего риска. - Они в порядке, их допрашивают, даже, скорее, с ними общаются, с каждым индивидуально, без применения сыворотки правды и легиллименции. На Томе Реддле даже наручников не было, когда я заходила в последний раз, - проинформировала правнучку МакГонагалл. - Пострадавшие есть? Из моих, я имею в виду, - снова поинтересовалась девочка. - Кажется, у кого-то из Лестрейнджей был легкий перелом левой руки, но его давно вылечили. - Беллатриса здесь? Ее нашли? – обеспокоено спросила Хейди. - Здесь, здесь, - несколько раз кивнула в такт словам МакГонагалл. – Обещала тебя придушить при первой же встрече за то, что ты оглушила и бросила ее в Запретном лесу. Кстати, зачем ты это сделала? - Дементоры гнались за нами, но им нужна была я, поэтому я решила увести их подальше, - начала объяснять Хейди. – А Белла воспротивилась, пришлось оставить ее там. Секундочку, а где мой Джаред?! Его что, погасили?! - Ты имеешь в виду Адский огонь? – переспросила Минерва. – Он уменьшился до размеров кролика и, можно сказать, прилип к мисс Блэк. Как не пытались, не смогли его отнять, но он спокоен и неагрессивен, поэтому пока что разрешили ей его оставить, хотя многим это не нравится, - покачала головой МакГонагалл. - Джаред очень добрый и хороший, он точно не тронет никого без моего приказа. Это ведь мой Адский огонь... – тепло улыбнулась Хейди. – Я могу расспросить вас о Хостел и Лавитт, а также о том, что теперь будет со мной, Томом, Пожирателями и моими родителями? - Да, я немного знаю, но, разумеется, не совсем в курсе абсолютно всех дел, - уклончиво утвердительно ответила женщина. – Рафаэллу Хостел и Джейн Лавитт заканчивают допрашивать, скорее всего, их обеих ждет очень суровое наказание. В случае с Лавитт, наверное, поцелуй дементора, если не публичная казнь. Девочку, наверное, отдадут в больницу для умалишенных, хотя... Визенгамот может принять решение судить ее как совершеннолетнюю, а это означает, что юную мисс Хостел отправят на эшафот, как и Джейн Лавитт. - Туда ей и дорога, - очень тихо буркнула Хейди. - С Тем-Кого-Нель... хм... с мистером Реддлом и его... мммм... друзьями, думаю, все обойдется. Если они не совершили преступлений после воскрешения, то, согласно закону, все старые грехи им должны списать. Но в любом случае имущество, которое принадлежало им до смерти, будет возвращено. Тебя будут допрашивать, если удастся доказать, что все свои преступления ты совершила под Империусом, то не смогут ничего плохого сделать. А твои родители, - МакГонагалл грустно улыбнулась, - они мертвы. - Они живы и здоровы! – оборвала ее ложь Хейди. – Я спрашивала не о тех психах, которые едва не запытали мою лучшую подругу до смерти, я говорила об Эвелин Эллисон и Дереке Дерксе! Лицо пожилой женщины немедленно покрылось большими красными пятнами, Минерва несколько раз сбивчиво вдохнула и выдохнула, чтобы привести себя и свои мысли в порядок, но Хейди, прекрасно поняв причины такой реакции, со злорадством продолжила: - Да-да, я знала все с самого начала. О том, что у вас была дочь, которая потом стала Дикой Кошкой, о том, что ее дочь Эвелин в Азкабане, и о том, у нее есть дочери-близнецы с именами Линнетт и Шаэра. Я до последнего была убеждена, что это Хостелы. Была уверена на все сто процентов, и когда вы хотели забрать у Молли Уизли письмо от Джейн, потеряла всякие сомнения... Но я и предположить не могла, что эти близнецы – я и Аманда! – девочка подбежала к своей прабабушке вплотную, чтобы встретиться с ней взглядами. – Почему вы так поступили? Почему вы нас растащили по разным семьям, а меня и вовсе каким-то моральным уродам отдали?! Почему поили зельем, связывающим магию?! И вообще, что тут говорить за нас, если вы так ужасно относились к родной дочери и к внучке тоже... – Хейди махнула рукой и отвернулась от МакГонагалл. Она высказала все, что хотела, лично задала вопросы, на которые и так знала ответы, получила небольшое моральное удовлетворение и теперь была почти спокойна. Позади себя девочка услышала тихий всхлип, плавно перерастающий в безмолвные слезы, но лишь злорадно ухмыльнулась. Она не питала никаких родственных чувств к женщине, находящейся с ней в одной комнате. Ей было глубоко плевать на Минерву МакГонагалл. Все, чего хотела бы получить от нее Хейди, умещалось всего в одно предложение: «Помощь Лорду и Пожирателям». Своя судьба девочку не так уж и сильно беспокоила, ей ведь не грозил эшафот. - Ты ничего не знаешь, – всхлипывая, но при этом стараясь придать голосу твердости, после длинной паузы проговорила МакГонагалл. – Моя дочь попала под влияние Темного Лорда, я пыталась помешать ей, как могла. - Нет, - Хейди резко развернулась, - вы забросили ее, потому как она была для вас лишь позором, плодом изнасилования! Вы прятали ее под вымышленной фамилией, почти никогда не общались с ней и даже не заметили, когда ее занесло не в ту сторону. А Том дал ей всю ту любовь и то тепло, которого она не дождалась от вас! С ним она была по-настоящему счастлива. - Он задурил ей голову темной магией! – осадила девочку МакГонагалл. – Ты не можешь говорить о вещах, которых не знаешь! - Неправда, я знаю гораздо больше, чем вы! Вы не уделяли ей внимание никогда, в то время как Том посвящал ей огромное количество личного времени. Я видела воспоминания, с удовольствием слушала рассказы Пожирателей о том, насколько крепкой была дружба между Томом и Дикой Кошкой. Белла считает ее своей второй матерью, большинству из того, что она знает, ее научила ваша дочь. В конце концов, если бы Дикая Кошка не любила Тома, она бы не стала создавать меня! - Создавать? – МакГонагалл от удивления широко распахнула мокрые от слез глаза. - Ах, вы ж не знаете, - махнула рукой Хейди. – В общем – я плод некого пророчества про избранную, которая должна была вернуть к жизни Темного Лорда. Некая протеже Гарри Поттера, только наоборот. Больше ни слова не скажу, - торжественно пообещала Хейди, обругав себя за то, что и так наболтала лишнего. - Это ложь, нет никакого пророчества, Волдеморт выдумал это для тебя! – предприняла попытку «вразумить» правнучку Минерва. - Если его нет в Отделе тайн, это еще ни о чем не говорит, - парировала Хейди. – Дикая Кошка лично сказала мне о нем, тогда палочки Тома еще не было в моей коллекции. - Коллекции?! – искренне изумилась профессор. - «Метод так называемого возврата через зазеркалье», - процитировала девочка своего экс-отца Ховарда Адамса. – Все те темные маги, которых вы увидели в Хогвартсе, были воскрешены мной. Для этого потребовались волшебные палочки. - Так Невилл был... - Прав! Да, он, руководствуясь лишь ненавистью к Белле и ассоциациями с ее палочкой, сам того не ведая, говорил правду, - девочка победно скрестила руки на груди. – Такая же проблема была у самой Беллатрисы со Снейпом. Она подозревала его в предательстве на протяжении длительного времени, но ничего кроме предположений предоставить не могла. А он и вправду оказался ищейкой Дамблдора. Помните? Даже вы тогда верили в его игру. - Но почему, Хейди? – с мольбой в голосе вопросила МакГонагалл. – Почему из всех детей-магов именно ты выбрала темную сторону? Почему эта участь постигла моих дочь и внучку, я еще хоть как-то могу предположить, но ты... ты едва узнала о нашем мире и сразу же перешла на сторону зла... - Вопрос в том, что вы называете темной стороной и злом, - пожала плечами Хейди. – Мэри и Ховард Адамсы были настоящим злом. Они были готовы расстрелять учеников Хогвартса только ради того, чтоб поглазеть на Беллу. Я вас уверяю, они бы перебили детей, если бы мы всей толпой не явились по какой-нибудь причине. Хотите сказать, в этой второй битве за Хогвартс злом были Пожиратели? МакГонагалл неуверенно качнула головой, но все же не смогла не согласиться с правнучкой. - Да, в этот раз все перевернулось с ног на голову... и так неожиданно... - Для меня это не было неожиданностью, я еще с детства подозревала, что мои «мама» и «папа» - плохие люди. А потом, когда они стали писать мне письма в школу – ух, как я их возненавидела. И вы заставили меня жить с ними!!! Я одиннадцать лет томилась как в клетке под их жестким контролем в мире тотального игнора и нелюбви. Аманде вы хотя бы нормальных по характеру родителей нашли. - Я никогда не думала, что Мэри и Ховард окажутся такими, - вздохнула профессор. Ее слезы потихоньку высыхали, это говорило о том, что женщина снова взяла себя в руки и теперь не позволит правнучке манипулировать ее эмоциями. - Да-да, конечно, это были перспективные люди, нуждающиеся в ребенке для продвижения по карьерной лестнице, - дословно повторила слова Джейн девочка. – Аманду Дженкинсы взяли, потому что незадолго до того лишились единственной дочери и хотели ребенка. Но вы не могли не знать, что Адамсам я нужна лишь для карьеры! - На тот момент не было лучшей семьи, - остановив девочку, уверенно произнесла МакГонагалл. – Я не могла подарить вас первым попавшимся людям. Мне стоило многих месяцев сделать выбор. Неужели ты не можешь понять, что я должна была открыть хотя бы часть правды тем, кому отдам своих правнучек? Адамсы и Дженкинсы – одни из тех немногих, кто знал мою историю. Разумеется, о моей дочери я ничего не сказала, а вот о том, что Эвелин – моя внучка, они знали. Поверь, в то время я не могла доверить эту информацию никому более. - А потом они едва не отправили меня на тот свет массовым Круциатусом... – завершила сей оптимистический рассказ Хейди. - Об этом я тоже хотела поговорить... – начала было МакГонагалл, но ее рассказ прервал скрип открывшейся двери. На пороге стояла миловидная рыжеволосая женщина в возрасте «около сорока». В руках она держала небольшой ящичек, но в голове девочки зародилось глубокое подозрение, что на самом деле он гораздо больше, просто слегка уменьшенный. - Доброе утро, - приветливо улыбнулась она МакГонагалл и ее правнучке. - А мы вас уже минут десять ожидаем, - поздоровалась Минерва в ответ, немедленно изменив тему разговора. - Здравствуйте, - сухо кивнула Хейди, понимая, что сейчас эта улыбчивая дамочка начнет в форме невинных вопросов вытягивать из нее информацию, придется вспомнить все то, чему ее так долго учил Реддл. Ведь если ее показания не совпадут со словами остальных... Психологи – люди, которые пострашнее легиллиментов будут. От последних Хейди хотя бы умела закрываться. А с новоприбывшей гостьей придется держать под контролем каждое движение, и девочка мысленно пробежалась по всем сериям «Теории лжи»****. - Я могу поговорить с Хейди? – осторожно поинтересовалась женщина. - Вы имеете право допрашивать несовершеннолетнюю Хейди Мэри Адамс исключительно в присутствии ее родителей либо педагогов, - напомнила профессор. – Хоть девочка и была исключена из Хогвартса, мне было поручено временно взять над ней шефство после гибели ее родителей. Девочка было приоткрыла рот, дабы напомнить, что теперь никакая она не Адамс, а ее родители живы, но тут же закрыла его. Нечего посвящать в семейные подробности всяких там психологов. - Ах, ну что вы такое говорите, какие допросы! – рассмеялась женщина. – Мы с Хейди просто побеседуем. Она трансфигурировала небольшой овальный столик и три кресла вокруг него. В одно опустилась сама, а два других предложила Хейди и Минерве. Сразу же на столике появились три чашки с чаем, сахарница и заварник. По хитрому взгляду «психолога» девочка поняла, что ей, скорее всего, подмешали сыворотку правды. Коснувшись губами теплого напитка, она мысленно поблагодарила брата и сестру Кэрроу за антидот и Тома за то, что научил ее различать эту дрянь на вкус. Но так было даже лучше, ведь теперь все сказанное ею будет расценено как правда, только правда и ничего, кроме правды. - Давай знакомиться, Хейди, - приятно улыбнулась женщина-психолог. – Меня зовут Сьюзен Боундс. - Очень приятно, - ответила ей такой же улыбкой девочка, а про себя произнесла: «Племянница Амелии Боундс. Наверное, незамужняя. Либо такая же справедливая, как ее тетя, либо попытается отправить всех наших на эшафот во имя личной мести». - Ты, наверное, уже слышала мое имя раньше? – уточнила женщина. - Скорее, читала, - уверенно ответила Хейди, так как наказать ее за чтение запрещенной литературы никто не имел права. – Но там всего пару строчек о вас, поэтому не беспокойтесь: ничего личного не знаю. Боундс заметно расслабилась и сменила тему разговора. Значит, и у нее были свои скелеты в шкафу. Она все еще думала, что на ее собеседницу действует сыворотка правды, хотя на первый вопрос Хейди действительно ответила стопроцентно правдиво. Но не могла гарантировать, что сможет проделать такую штуку еще раз. - Что ж, дорогая, теперь перейдем к более неприятным вопросам, - пожала плечами Сьюзен. МакГонагалл же пока молчала, бросая осторожные взгляды то на бывшую ученицу, то на правнучку. - Задавайте, мне нечего скрывать, - невозмутимо пожала плечами девочка. - Тогда начнем с самого начала: как именно ты убила Аманду Дженкинс? – поинтересовалась Боундс, как будто попросила пересказать пропущенную серию какой-нибудь латиноамериканской теленовеллы, а не затронула больную тему. - Мы купили волшебные палочки в магазине игрушек. Их нам продала Джейн Лавитт, то есть тогда мы еще не знали, что это Джейн Лавитт, но позже я имела честь познакомиться с ней, - начала Хейди. – Потом мы пришли домой к Аманде и решили немного поиграть в дуэль. Она купила палочку Гермионы Грейнджер, а я – Беллатрисину. В ходе игры я произнесла заклинание «Авада Кедавра», а потом Аманда упала на пол... и все. - Ты не могла бы подробнее описать, что именно произошло после того, как ты произнесла заклинание? – уточнила Боундс. – Что при этом ощутила ты, о чем думала? - Ну... меня сильно затошнило, голова закружилась, я даже на пол села, - принялась вспоминать Хейди. – Круги зеленые пошли перед глазами, луча как такового я не видела. А если и видела, то списала все на галлюцинации. Аманда лежала на полу и не шевелилась, я отругала ее за то, что она пытается разыграть меня, когда мне так плохо. Но она не встала и через несколько минут. Я поняла, что она действительно умерла, и позвала соседей. - Третье непростительное заклинание не сработает, если наложивший его волшебник не пожелает убить кого-то по-настоящему, - напомнила Сьюзен. - Я могла только хотеть победить ее в той шуточной дуэли. Другой мотивации я не имела, это правда, - пожала плечами девочка. Удивительно: она еще ни разу не соврала. Что-то в Запретном лесу должно было обязательно сдохнуть в честь этого! - Хорошо, - кивнула Боундс, - что было потом? - Меня привезли домой те врачи, которые приехали к Аманде по вызову. Если честно, не совсем помню, как доехала... – скривилась Хейди. Ей было очень неудобно говорить правду. За месяцы общения с Томом у нее сформировался четкий инстинкт врать, и идти против него было трудновато. - А дальше? – поторопила ее Боундс. - Потом я пошла в ванную комнату умываться, и, посмотревшись в зеркало, увидела там не себя, а Беллу, - нет, в Запретном лесу точно что-то сдохнет, причем, сразу в нескольких экземплярах. - Ты сейчас имеешь в виду Беллатрису Лестрейндж? - уточнила Боундс и разложила перед Хейди несколько фотографий, явно сделанных в Азкабане. На каждой была изображена женщина в тюремной форме с номером. Среди незнакомых лиц девочка выловила лишь Беллу и Алекто. - Да, только теперь она Блэк., - машинально поправила ее девочка и, не дождавшись вопроса, ткнула пальцем в ее изображение. - Дальше? – потребовала Сьюзен. - Мы обменялись любезностями, и Белла сказала, что палочка, которую я купила, настоящая. Она владела какими-то скупыми сведеньями о зазеркальном методе, но толком ничего не объяснила, - определенно, в Запретном лесу начнется массовая эпидемия. - Что было потом? Что ты сделала с ее палочкой? - Спрятала, так как пришла профессор МакГонагалл и пригласила меня в Хогвартс. Я была в шоке, если честно! – ответила она и тем самым обрекла на вымирание некоторые виды магических существ, населяющих Запретный лес. - Но ты купила еще одну палочку у мистера Олливандера... – будто удивившись, произнесла Боундс. - Ореховую с сердечной жилой дракона, - подтвердила девочка. – Белла просила не светить ее палочкой и купить себе новую. Но мне подошла только такая же, как и у нее. - Почему ты сразу не показала палочку Беллатрисы? - Ее бы отняли у меня и уничтожили! – как само собой разумеющееся выдала Хейди. – А мне как-то не очень хотелось видеть всю оставшуюся жизнь в зеркале ее вместо себя и, к тому же, я любила ее. Я не могла так поступить с ней. - Почему ты полюбила именно... хм... темных волшебников? - Потому что считала их книжными героями!!! Тут не нужно ничего объяснять, тут понравился образ и все, - взбесилась Хейди. Ее доставали какими-то дурацкими вопросами, ответы на которые были и так очевидными. Чего эта Боундс добивается? - Ах, Хейди, твой чай стынет... – неожиданно спохватилась Сьюзен. МакГонагалл едва не прожгла в ней дыру взглядом. Интересно, а она в курсе, что ее правнучку пичкают сывороткой правды? Хейди без лишних слов одним глотком осушила половину чашки. Как когда-то Поттер у Амбридж в кабинете, честное слово! Пускай тетя-психолог думает, что на нее все же действует сыворотка. - Хорошо, а теперь расскажи мне, как вы с Беллатрисой общались? Что случилось после того, как ты оказалась в Хогвартсе? – продолжила со спокойной душой свой допрос Боундс. - Белла долго шипела на меня за то, что я грязнокровка. После того, как эта чертова Шляпа послала меня в Гриффиндор, не разговаривала со мной пару дней... Но я не все помню. Позже Белла рассказала мне, что пришла Джейн Лавитт и наложила на меня Империус. Большинство фактов из своей жизни я узнавала от нее, когда мне удавалось на непродолжительное время сбросить с себя чары. Девочка ощутила небольшое покалывание в голове, но настолько слабое, что перед глазами даже дверь не появилась. Странное ощущение тут же исчезло. Сомнения в сторону, Сьюзен Боундс очень осторожно применила к ней легиллименцию, но, потерпев поражение, оставила свою первую попытку. Имей Хейди нулевой уровень в окклюменции, у этой женщины все получилось бы быстро и безболезненно, но ни для кого не секрет, что взломать хорошую ментальную защиту незаметно невозможно. - Как долго, по твоим подсчетам, ты провела под Империусом Джейн Лавитт? – уточнила Сьюзен. - Если брать в целом, то аж до января, но я на пару дней или часов могла его сбрасывать иногда. О том, что это я сожгла музей и украла палочки, я узнала лишь через несколько дней, обнаружив в зеркальном отражении новых жильцов. Они информировали меня периодически обо всех моих деяниях и даже учили, как избавиться от Империуса. - То есть, Пожиратели смерти не одобряли действия Джейн?– уточнила Боундс, снова совершив легкую попытку пробиться в дебри воспоминаний девочки, но тут же и прекратив ее. – Почему? - Они считали, что это неправильно, а еще им не нравились Хостел. Особенно, Лорду. - А теперь подробнее, пожалуйста, - произнесла Сьюзен и собственноручно подлила еще немного чая Хейди, а потом разложила целую кучу фотографий перед ней и попросила выбрать только тех изображенных на них людей, с которыми девочка была бы знакома лично. Дальше девочка, после того, как отобрала изображения и рассказала о каждом в подробностях, врала и завиралась, тем самым спасая от вымирания жильцов Запретного леса. Боундс походу рассказа делала пометки и записи в принесенных с собой журналах. Хейди распиналась о том, как Лавитт и Хостелы-избранные держали ее под своим жестким колпаком, как заставили бежать из Хогвартса, как погнали за собой в Министерство, как ей удалось окончательно уйти от них после борьбы с Молли Уизли в Отделе тайн, как она объявила войну своим «захватчикам» и боролась с ними на протяжении длительного времени, как укрывалась (в выдуманных Реддлом местах, разумеется), и как вообще жила до самого марта две тысячи двадцатого. Спасибо Тому за написанный сценарий и Алекто за такое чудное зелье! Как бы Сьюзен не цеплялась к словам и не коверкала вопросы, ответы отскакивали у Хейди от зубов. Реддл отработал с ней не только слова, но и эмоции. Он мог стать прекрасным сценаристом, режиссером и актером в одном лице. Интересно, что он сейчас говорит? Сколько тонн лапши уже развесил по ушам министерских крыс? А профессора МакГонагалл как будто и не было с ними сейчас. Несомненно, она еще не раз спросит Хейди, как ей удалось обойти сыворотку и легиллименцию. - Расскажи подробнее об Адском огне, - попросила Боундс. - А что рассказывать? Я пару раз вызывала его, но он все время пытался убить меня. Но в один прекрасный день я, убегая от Джейн, снова вызвала его. Я была настолько зла, что моя ярость удивила даже Джареда. - Ты говоришь, «удивила Джареда»? - сдвинув брови, переспросила Боундс. - Именно. Адский огонь – умное здравомыслящее существо. Он практически никогда не подчиняется вызвавшим его магам, так как осознает, что сильнее их, - поучительным тоном отчеканила Хейди. – Но я ему, как бы это сказать... понравилась, что ли. От меня исходили настолько сильные эмоции, что он захотел подружиться со мной. Я назвала его Джаредом, теперь мы неразлучные друзья. А еще он очень любит Беллу. - Это мы заметили, - фыркнула Боундс. – А теперь поговорим о событиях, произошедших... ммм... недавно. Когда именно воскресли Пожиратели смерти и Том Реддл? - Позавчера, - как запрограммированная, выпалила Хейди. – То есть, вчера было позавчера, а они тринадцатого... короче, вы поняли... – тут она запнулась и понадеялась на то, что все остальные также скажут «тринадцатое», а не «четырнадцатое». - Как именно вы узнали о том, что Хогвартс захвачен твоими родителями, а Скорпиус Малфой, твой друг и внучатый племянник Беллатрисы Блэк по совместительству, в опасности? – поинтересовалась Сьюзен. Она не придралась к предыдущему ответу, следовало полагать, что с датой никто пока не ошибся. - У меня есть артефакт, но его забрали вместе с сумкой, - обижено хмыкнула Хейди. - Сейчас его принесут, - пообещала Боундс и отправила наспех сделанный бумажный самолетик за дверь. Из книг девочка знала, что с их помощью работники Министерства передают сообщения. Ждать долго не пришлось. Через несколько минут, в ходе которых Хейди успела рассказать о том, как долго выносила мозг Тому по поводу Темной метки, появился юноша с ее сумочкой. Лорда Хейди называла исключительно по имени, дабы показать, насколько они дружны. Не забыла упомянуть о том, что для него она «маленькая принцесса». - Вот, смотрите: покажи мне Беллатрису Блэк! – потребовала Хейди, демонстрируя кулон. Ее взору немедленно предстала лучшая подруга – живая и здоровая. На ее коленях сидел маленький котеночек, весь объятый пламенем. Беллу также допрашивали. И, на удивление, никакой чай никто не пил. На запястьях Пожирательницы не было оков, ее допрос больше походил на беседу, но никак не дружественную, которую пыталась имитировать Сьюзен Боундс. «Мне было противно смотреть, как эта шмакодявка Джейн Лавитт и две ее блондинистые глисты мучают мою девочку!» - возмущенно доносила до своего собеседника Беллатриса, вальяжно развалившись в кресле и поглаживая Джареда. Тот делал заметки походу разговора в журнале и кивал головой. «Продолжайте, пожалуйста», - попросила он и снова умолк. «Они долго держали ее под Первым непростительным и заставляли совершать преступления. Она убила нескольких человек в Хогвартсе, сожгла тот ваш знаменитый музей, потом Новый год так удачно отметила...» «Об этом вы расскажете подробнее, мисс Блэк, - вежливо прервал ее следователь. – А что вы можете сказать насчет ее отношений с Тем-Ког... э-э-э... с Темным Лордом?» Беллатриса смерила его испепеляющим взглядом и продолжила: «Они изводили друг друга, как могли, - продолжала Беллатриса. - Девочка пользовалась тем, что мы все находились в зазеркалье, и, хочу сказать, наглела. Особенно, когда ушла от Лавитт. Она так долго доставала Милорда, что он после воскрешения немедленно поставил ей Темную метку. Вы себе не представляете, как долго она выпрашивала ее. Мозги просто плавились. А Повелитель настолько прикипел душой к ней, что потом окрестил принцессой». - Ладно, хватит, - захихикала Хейди и закрыла кулон. - Где ты взяла его? – не удержавшись, вмешалась в разговор МакГонагалл. – Пожалуйста, дай мне попробовать... - Он реагирует только на мои приказы, - ухмыльнулась девочка. – У вас не получится ничего. - И правда, - сокрушились и «психолог», и директор после нескольких неудачных попыток активировать подарок богов Олимпа. - Откуда он? – снова поинтересовалась Минерва. Сьюзен недовольно поморщилась: вопросы здесь желала задавать она. - У Джейн было много таких побрякушек, я не знаю, где она их берет, - многозначительно ответила им девочка. - Попроси его показать нам... Рафаэллу Хостел, - сказала Сьюзен. Хейди передала ее просьбу кулону. Теперь они втроем увидели грязную тюремную камеру, напомнившую экс-Адамс карцер Малфой-мэнора. В ней не было ни одной живой души, кроме седовласой одиннадцатилетней скованной цепями девочки, которая стояла на второй полке металлической кушетки (всего таких было шесть: три вверху и три внизу) и зачем-то трясла своими кандалами. Она, видимо, занималась этим нелегким делом на протяжении длительного времени, потому как на глазах у троих наблюдающих за ней людей, сумела сбросить с себя один наручник. Сьюзен тут же схватила очередной самолетик, дабы забить тревогу по поводу побега из камеры особо опасной преступницы. Но Рафаэлла, оказалось, бежать не собиралась. Она защелкнула только что с таким трудом расстегнутый наручник на своей шее, сильно сдавив ее и ограничив самой себе доступ кислорода, а цепь, на которой он держался, примотала к небольшой люстре, висящей под самым потолком, и... спрыгнула с кушетки. - Святые боги Олимпа! – выдохнула МакГонагалл, когда худенькое тельце последней дочери Джейдена и Летиции Хостел повисло в метре над полом. Хейди лишь отвела взгляд в сторону для приличия. Она не была удивлена такому повороту событий и даже подозревала, что к этому приложил руку ее лучший друг Том Реддл. Только ему могло прийти в голову запрограммировать Хостел на самоликвидацию. Сама же экс-избранная была слишком труслива для того, чтобы совершить самоубийство. Она как зомби развинчивала застегнутые на руке браслеты только ради того, чтоб повеситься на них – точно работа Темного Лорда. Сьюзен в это время выскочила из кабинета. Ей пришлось прервать допрос Хейди, так как появились более серьезные проблемы, связанные с Хостел. - Джессика Лавитт, - на парселтанге вопросила девочка у кулона. Даже МакГонагалл не должна была знать о близнеце Джейн. Сестра-близнец Джейн Лавитт также была мертва. Лежала на полу камеры, так похожей на Рафаэллину. Только она не повесилась, как девчонка. Джессика вскрыла себе вены на здоровой руке и, можно сказать, оторвала серебряную. Не исключено, что проделала она все это с помощью зубов. Кандалы валялись рядом с ней. Они отпали от тела женщины автоматически, вместе с руками. Зрелище было ужасным, и Хейди даже пришлось сглатывать комок в горле, так как Джесси ей нравилась. Девочка восхищалась ее стойкостью и была безгранично благодарна за все... Точно, работа Тома! Разумеется, Джесси должна была покончить с собой. При первой же проверки могли обнаружить, что она – сквиб, а никакая не Джейн Лавитт. А это добавляло проблем всем темным волшебникам... Эта смелая женщина решилась на самоубийство ради блага магов, которые презирали ее и унижали. Она воистину была достойна зваться великой. - Хватит! – МакГонагалл выхватила из рук правнучки кулон. – Откуда он у тебя, скажи мне честно. - Мне его подарила богиня Афина, - без ухмылки произнесла Хейди. - Не говори ерунду, пожалуйста, - устало попросила директор. - А еще боги на Олимпе мне сказали, что вы и ваши предки, ровно так и потомки, поклонялись и поклоняетесь им. И я тоже поклоняюсь, - проигнорировав замечание, ответила девочка. – Еще есть платье. В нем я выступала на новогоднем празднике. И... еще пара вещей, - она вовремя вспомнила, что о браслетах, в которые можно спрятать огромное количество волшебных палочек, говорить не стоит. - Как ты поборола действие сыворотки правды? – воспользовавшись отсутствием Сьюзен, спросила Минерва. Она закрыла предыдущую тему, поэтому Хейди так и не поняла, поверила ей прабабушка или нет. - Что вы такое говорите, я отвечала правдиво! – подняв правую руку, произнесла Хейди и подмигнула. - Я еще многого не знаю о тебе, не так ли? – вздохнула МакГонагалл. - Ладно, пока эта стерва не пришла, скажите мне одну вещь, - попросила девочка. – Стоит говорить ей о том, что я знаю, кто мои настоящие родители? - Нет, пока что молчи, - попросила ее прабабушка. – Чуть позже я... сама как-нибудь обнародую эту информацию... Сьюзен вернулась спустя несколько минут и продолжила свою «беседу». Девочка еще минут сорок вешала ей на уши лапшу, как это делали одновременно с ней ее Повелитель и коллеги. Нет, магические популяции в Запретном лесу определенно должны выжить. - Как тебе удалось не только подавить действие такого мощного Круциатуса, но и отразить его? – задала свой миллионный по счету вопрос Сьюзен. - Это дар свыше, между мной и вторым непростительным будто щит стоит, - пожала плечами Хейди. Ответ был уклончивым, так как ментальная защита от Круциатуса полностью опровергала ее «нахождение под Империусом». – Я не знаю, откуда он у меня, но Джейн еще ни разу не удалось пытать меня таким способом. - А как еще она тебя пытала? – ухватившись за тему, выдала Боундс. Вместо ответа Хейди встала из-за столика и приподняла футболку, показывая ужаснейшие шрамы, доставшиеся после проведения ритуала по обмену с Беллой. - Это какая-то из Хостел сделала... по приказу Джейн, - коротко пояснила она и добавила: - Сектумсемпра. - Какой ужас! – женщина искренне изумилась и прикрыла рот рукой. Даже МакГонагалл ошалела. - Неделю валялась, - пожаловалась девочка. – Ну так, продолжим? Она снова опустилась в кресло и как бы невзначай отхлебнула немного из чашки, чтобы ее допросчице спалось спокойно. Уже чувствовала неслабое желание посетить уборную после такого количества выпитой жидкости. - Тогда... э-эм... расскажи, пожалуйста, о своих отношениях со всеми Пожирателями смерти. И о Сама-Знаешь-Ком, разумеется, - попросила Боундс. - Его зовут Том Реддл, - поправила женщину Хейди. – И вообще, Лорд классный. Поначалу, конечно, требовал повиновения, но я, убив несколько месяцев и миллион нервных клеток, все же доказала, что достойна большего. Мы подружились, теперь для Тома я принцесса. Но мы так и не отучились издеваться друг над другом. - Какой характер носят эти ваши... издевки? – поинтересовалась женщина. - Ну-у, - Хейди призадумалась. Этот вопрос они с Реддлом не обсуждали, поэтому ей пришлось потратить пару секунд на то, чтобы сформулировать ответ. – В общем, поначалу мы только на словах издевались друг над другом. Потом он отказывался помогать мне с уроками в Хогвартсе и другим запрещал. А когда воскрес – так тут началось! Я пару раз обрыгала его мантию, публично обозвала Сталином, придурком и еще несколькими интересными словами, а он приспособился давать мне подзатыльники... - А как насчет Беллатрисы Ле... Блэк и других Пожирателей смерти? – удовлетворившись предыдущим ответом, продолжила свою «беседу» Боундс. - Белла – это мое сокровище, - мечтательно протянула Хейди. – Я ради нее готова даже на Аваду в лоб. Она заменила мне мать в каком-то смысле... Мы почти неразлучны, свой патронус я вызвала лишь благодаря мыслям о ней. - Про патронус потом, расскажи о других, - прервала ее Сьюзен. - Ну, с другими чисто деловые отношения были, сильных чувств не испытывали как таковых, - пожала плечами Хейди. – Все они видели во мне ребенка и в свои дела не посвящали... У меня более-менее крепкие отношения с Алекто Кэрроу, она на мне периодически отрабатывала нерастраченный материнский инстинкт. Еще с Руди тесно общалась. Иногда даже советовались друг с другом. Нотт и Крэбб с Гойлом морозились, Барти и Басти не находили ничего лучше, чем прикалываться с меня. Амикус почему-то мне не доверял и постоянно шипел. Антонин был хорошим другом, он мне много интересного про чистокровные семьи в России рассказывал, а с Фенриром мне просто нравилось общаться. Не все могут похвастаться дружбой с оборотнем, - улыбнулась она сама себе. Юная Пожирательница смерти осознанно называла своих коллег по именам, дабы развеять все сомнения Сьюзен в их адекватности и способности не только стрелять смертельными, но и общаться с детьми. Ее ответ удивил, но удовлетворил допросчицу. - Теперь вернемся к патронусу, - предложила женщина. – Меня интересует все, что произошло после твоего побега из Запретного леса. - Ну, я летела на метле, - зажмурившись, пробормотала девочка. Ответ на этот вопрос также не был продуман, а ситуация для импровизации была не сильно подходящей. Не очень хотелось облажаться на ерунде. – Я долго летела, уже рассвет наступил, когда я случайно оказалась у стен Азкабана. Я сама не знаю, как попала туда. Потом крыша взорвалась, так как в нее попала молния... - Молния? Какая молния? – Сьюзен в шоке уставилась на Хейди. - Ну... такая, обычная. Из неба прямо по крыше ударила, - смущенно пробормотала девочка. Про то, что сама попросила о ней богов, решила не говорить. – Я не знаю, откуда она взялась средь ясного неба, честно! - Хорошо, наши сотрудники разберутся. Продолжай, - кивнула ей женщина. - Я оказалась внутри тюрьмы, там встретила Теодора Нотта и освободила его. Вместе мы спустились ниже на несколько этажей, и он познакомил меня с Новыми Пожирателями. Потом пришли дементоры и я вызвала патронус, хотя раньше мне никогда не удавалось это заклинание. - Расскажи подробнее. - В общем, я много раз пробовала, но каждый раз не могла подобрать счастливое воспоминание. А потом... потом я решила привязать патронус не к эпизоду из жизни, а к конкретному человеку. Я думала обо всем, что связано с Беллой, и, кажется, перестаралась, - Хейди слегка приподняла брови и посмотрела в полоток. - То есть, ты хочешь сказать, что твое чувство к Пожирательнице смерти настолько сильное, что твой патронус стал огромной материальной фигурой и разрушил Азкабан? – изумилась женщина. - Да, наверное, - развела руками Хейди. – А еще я использовала две сильнейшие палочки. Бузинная стала моей сразу после смерти Поттера... - Что произошло перед тем, как ты убила его? – быстро перевела разговор Сьюзен. Этот вопрос также не рассматривался Реддлом. И это не было удивительным, ведь убийство шрамоголового никто не планировал, но, в принципе, ничего такого сверхъестественного она все равно не сказала бы. - Он не дал мне начать дуэль с Крафстаром Джоу, а потом начал обстреливать заклинаниями, спросите у кого угодно. Я отбивалась, как могла, но потом поняла, что он сильнее, и я не смогу его победить одной лишь магией, - как можно увереннее ответила Хейди. - Откуда это у тебя? – Боундс вытащила из своего ящика ее револьвер и положила на стол. – Что это вообще такое? Кто научил тебя им пользоваться? - Это револьвер, огнестрельное оружие магглов. У Джейн были такие, - быстро нашлась девочка. – Я стащила один перед побегом. И патроны к нему. Я еще лет с восьми ходила в школьный подпольный клуб, где учили стрелять. Навыки пригодились... - Почему ты убежала в Запретный лес? Почему за тобой последовала Беллатриса Л... Блэк? Чем вы с ней занимались там? - Я была в шоке, так как впервые совершила осознанное убийство, - и, следовало признать, в ответе была доля правды. – Белла сказала, что побеспокоилась за меня. Мы говорили, ворошили старые раны, она рассказала о своем брате... Короче, ударились в сантименты. А потом нас атаковали человек десять, если не больше. Мы их пооглушали. Все, собственно говоря. - Да, напавшие на вас люди уже найдены и допрошены, - кивнула Боундс. – А что ты можешь сказать о появлении призрака погибшего во младенчестве Альтаира Сигнуса Блэка? - Тайлер был младшим братом Беллы, она случайно убила его в детстве и всю жизнь кляла себя за это, - пожала плечами Хейди. – Я видела сон... он приходил ко мне, пока я валялась после Сектумсемпры, и все рассказал, просил передать, что простил Беллу. Но она не поверила мне, вот он и явился при толпе свидетелей. - Хорошо, - отмахнулась от ненужной информации Боундс. – Пока что мы закончили, но не исключено, что наш разговор придется продолжить. Возможно, с тобой будут разговаривать и другие люди тоже. Сама понимаешь, ты не пирожное украла и даже не кошелек, Хейди. Пока что тебе придется остаться в этой комнате, профессор МакГонагалл будет навещать тебя. - Мне не составит труда повторить еще раз все то, что я сказала только что, - невозмутимо улыбнулась ей Хейди. - Я могу применить к тебе легиллименцию? – поинтересовалась Боундс напоследок. Видимо, после нескольких неудачных попыток все же решила воспользоваться языком и просто попросить. - А вы попробуйте, - не удержавшись, захихикала девочка и поставила на свою «дверь» десяток мощнейших замков. Как Сьюзен не бодалась, эффект был нулевой. На это названная дочь Беллатрисы имела отговорку: ее якобы учили Джейн и Том. - Тогда я вынуждена раскланяться. Было приятно познакомиться с тобой, Хейди, - раздосадовано проговорила женщина, пожимая руку девочки. - Я провожу вас, - вызвалась Минерва, но Хейди взглядом попросила ее еще немного помолчать. - Но я бы хотела вас спросить... – юная Пожирательница остановила своего психолога, задержав женское запястье в своей ладошке. – Что будет дальше? Я имею в виду, куда отправят меня? Что сделают с Томом, Беллой и другими? Нас всех ждет Азкабан? - Азкабан ты разрушила, от него осталась лишь гора камней, - укоризненно покачала головой Сьюзен. – Будет проведено глубокое расследование, Мракоборческий центр изучит каждую деталь каждого преступления. Если будет установлено, что ты действительно совершила все свои злодеяния не по своей воле, тебя освободят. То же самое касается и Тома Реддла с Пожирателями смерти. Если не найдется человек, который захочет взять над тобой опекунство, тебе придется отправиться в детский дом, но ты сможешь посещать школу чародейства и волшебства с сентября следующего года. Если все-таки будет установлена твоя вина, то тебя ждет Визенгамот. Пока что ты официально под следствием и в Хогвартсе еще не восстановлена. - Прекратите пугать девочку, мисс! – строго попросила МакГонагалл у Боундс. - Мне нечего бояться, профессор, - уверенно произнесла Хейди. – Я только что сказала правду, только правду и ничего, кроме правды. - Я вынуждена удалиться, - миловидность Сьюзен сменилась холодностью. Она что, обиделась на отказ в просьбе покопаться в мыслях? Женщина грубо вырвала руку из ладони Хейди и, собрав все свои фотографии и записи, удалилась. Стол вместе с чайным сервизом и кресла также исчезли. - Ты ходишь по лезвию ножа, дорогая, - покачала головой Минерва, когда за Боундс закрылась дверь. – И меня тащишь за собой... - Вот именно поэтому не расскажу вам ничего, - девочка вздохнула и устало присела на диванчик. – И все, что касается ваших неглубоких сведений и увиденного, то не мне ли напоминать вам о Непреложном обете? - Я прекрасно помню, что обещала сохранять молчание. Не стоит так часто говорить об этом здесь, ведь даже стены имеют уши, - предостерегла она Хейди. - Если придут журналисты, вам будет лучше их пропустить, - внезапно произнесла девочка. – А не то они придумают какую-нибудь гадость. А еще я хочу видеть хотя бы Джареда, Беллу и Тома. - Тебе не позволят, - покачала головой директор. – Хотя бы не сейчас. Может быть, через несколько месяцев... Но тебе не стоит так переживать, дорогая. Азкабан разрушен, и даже если их и накажут, то не так строго, как следовало бы... - Их не смеют наказывать! Они – святые! – прорычала Хейди. В ответ Минерва лишь покачала головой, сокрушившись, что тьма отняла у нее еще и правнуков. Чуть позже женщина удалилась на внеплановое заседание Коллегии, пообещав вернуться вечером, а девочка, как только за прабабкой закрылась дверь, ломанулась в уборную. Сказывались последствия допроса. Так много отравленного чая Хейди еще не выпивала никогда... *** Сьюзен Боундс больше не переступала порога ее комнаты. Зато были другие. На протяжении следующих двух недель они приходили почти каждый день, предлагали выпить то сок-чай-компот-лимонад-колу-фанту-спрайт, а потом принимались задавать вопросы. Много вопросов. И каждый раз почти одни и те же. Не раз поднимали такие темы битвы за Хогвартс, побега из Азкабана и вызова Патронуса. Частенько спрашивали не только о действиях, но и о чувствах. Экс-Адамс спасало зелье Алекто и Амикуса, но она прекрасно помнила, что эффект от него недолговечен. Если следствие затянется до лета, она больше не сможет сопротивляться сыворотке правды, и все пойдет прахом. А люди все приходили и приходили. Они показывали Хейди фотографии, газетные вырезки, просили подписать протоколы и даже пытались применить легиллименцию. Однажды привели настоящего детского психолога, которая не доставала глупыми вопросами, а просила то нарисовать что-то, то показывала кляксы на белых листах, то спрашивала про любимый цвет, любимое животное и другие вкусовые предпочтения. С ней Хейди вела себя предельно осторожно, так как Том в подобном был не силен и, соответственно, «свою принцессу» не подготовил. Но, кажется, все обошлось. Девочка не могла колдовать, палочки у нее отняли. Кулона также не было. И не потому, что его утащили в испытательный отдел на проверку. Просто Хейди не захотела отдавать его «светлым» и в своих молитвах попросила богов Олимпа забрать все дары (кроме подвесок Беллы и волшебной заколки, разумеется) назад. На следующий день встревоженная Минерва МакГонагалл сообщила, что платье, кулон и браслеты, свойства которых так и не смогли изучить, пропали. Комнату девочки даже обыскивали, но так ничего и не нашли. До места нахождения пропавших вещей им было не добраться. Из чужих разговоров Хейди узнала, что ее собратья, включая Беллатрису и Тома, были отпущены под своеобразный домашний арест и обязывались каждый день являться в Центр, дабы отметиться и дать очередные показания. В принципе, как обмолвилась МакГонагалл, будь у девочки нормальные родители, она тоже смогла бы жить не в министерской комнате, но таковых не наблюдалось, а каждый день таскать ее в мир магии из приюта было бы неудобно. Первого апреля пришла Алиса Лонгботтомом, точнее, ее прикатили. Слезно умоляла Хейди вытащить из забытья ее мужа, так как больше ни у кого не получилось повторить трюк с Непростительным. - Не факт, что во второй раз получится, - пожала плечами девочка. – И вообще, с чего бы это мне этим заниматься? - Разве твоя... подруга... не просила об этом? – тут же включился в тему Деннис Криви – мракоборец, который допрашивал Хейди за пару дней до этого. Он же и привез Алису. - Может быть, но что-то мне расхотелось помогать светлой стороне, с подачи которой свою любимую подругу я не видела уже более двух недель, а это, скажу вам, больно... Если учесть, что мы были неразлучными с сентября. Криви почти незаметно кивнул Алисе, и та протянула девочке клочок пергамента, на котором почерком Беллатрисы было написано: «Просто сделай это. С нашими все хорошо. Люблю тебя. Спасибо за все». Двенадцать слов, которые могут сделать счастливыми. - Вы виделись с моей Беллой? Как она? – осторожно поинтересовалась она у Алисы, чуть ли не обнимая записку от подруги. - Да, я... приходила к ней вчера. В общем, на этот раз выяснили отношения без Непростительных, - горько усмехнулась Лонгботтом. – И, кажется, она извинилась. По ее тону трудно было разобрать. Но она показалась мне действительно искренней, когда просила передать, что любит тебя. Хейди прекрасно понимала, что исцелять Фрэнка Беллатриса вряд ли хотела, но, наверное, это было единственным способом передать хоть какую-то записку Хейди. Это было первой весточкой от смысла жизни экс-Адамс, и возрадованная девочка немедленно согласилась помочь. В тот же день она была доставлена в Мунго, а две самые сильные в мире палочки – бузинная и универсальная – были возвращены ей на некоторое время. А обе ореховые (и Джаред с ними за компанию) временно хранились у Беллатрисы. Фрэнк лежал на кровати и противно хихикал, как и в предыдущий раз. Будто и не изменилось ничего, только дыру в стене заделали. Оказавшись в больнице, девочка немедленно вспомнила Анабеллу. Именно здесь они познакомились после ее броска кобры. Сердце сжала тоска по той милой и смешной дочери Дженкинсов, но выказывать свои чувства было нельзя. - Круцио! – произнесла девочка при всех, направив обе палочки на отца Невилла (на этот раз ее официально освободили от ответственности за применение Непростительных). Лонгботтом очнулся почти сразу и дико заорал от боли, так как Хейди не успела вовремя снять заклинание. Обе палочки сработали на отлично, что не говори. Пока он там приходил в себя, девочку отозвали в сторону МакГонагалл и Криви. - Ты совершила хороший поступок, - искренне похвалила ее прабабушка. - И поэтому мы с профессором решили, что, в принципе, можно вознаградить тебя за это, - продолжил Деннис. – Желаешь передать кому-нибудь коротенькое сообщение? - Да, Скорпиусу Малфою, - быстро нашлась девочка. «Поцелуй и обними за меня Беллу, а потом скажи, что она – это мой патронус! Передавай привет всем остальным, особенно, своим родителям и одноклассникам. Скучаю очень за всеми. Надеюсь, еще увидимся», - гласило ее небольшое послание. Второго апреля прабабка сообщила, что оно было доставлено адресату, чему Хейди была несказанно рада. В обед ее повели в Визенгамот. Как объяснила МакГонагалл, это заседание нельзя было назвать судом. Девочку не собирались отправлять за решетку, но в то же время и отпустить просто так не могли. Минерва обещала, что это будет своеобразным общением Хейди с десятью представителями Коллегии и членами суда. Экс-Адамс очень надеялась на помощь со стороны семьи Крачковских и Дженкинсов. Мало ли, а вдруг? Сопровождала девочку отнюдь не прабабушка. Ее вели Деннис Криви и Сьюзен Боундс, которые слегка изменили свое отношение к ней в лучшую сторону после обнародования фальшивого письма Джейн Лавитт. Его принесла Лиатрис Кортес еще в марте, с невинным видом сообщив, что ей его передала Молли Уизли-старшая в начале января. На запястьях Хейди не было наручников, но ее не покидало ощущение, что они есть, просто их никто не видит. И мужчина, и женщина глаз не спускали с нее, а держали неимоверно крепко. Как будто она собиралась бежать... Ее вели не вниз, как когда-то пятнадцатилетнего Гарри Поттера, а наоборот на верхние этажи. Хейди, старясь отвлечься от мрачных мыслей, глазела по сторонам. Коридоры казались ей всюду одинаковыми, а двери можно было отличить друг от дружки лишь благодаря номеркам. Похожее наблюдалось в ее собственной голове, только там двери были разноцветными. Волшебники, снующие туда-сюда, также казались близнецами. Девочка пребывала в такой прострации, что едва отличала мужчин от женщин. Фигуры выглядели размытыми и нечеткими. Хейди даже не могла толком осознать, палятся на нее или нет... И только одного человека ее мозг выделил по-особенному. Это был Том Реддл, он же Темный Лорд. Он как раз выходил из какого-то кабинета на другом конце коридора и увлеченно читал какой-то документ, ничего не замечая вокруг себя. Да и на него как-то не особо обращали внимание. То ли непривычно было видеть этого знаменитого человека в нормальном обличье среди простых смертных, то еще что-нибудь в этом духе. Ошеломленная Хейди резко притормозила, чтобы убедиться в увиденном, а ее сопровождающие поддались импульсу и также замерли. Поморгав несколько раз, девочка поняла, что Том – не видение, что он действительно здесь и сейчас, стоит, прислонившись спиной к стенке, и что-то читает. На нем нет наручников, его не ведут под конвоем, он – почти свободный человек, если исключить некоторые формальности, и смело можно сказать, что миссия юной Пожирательницы выполнена: она добилась права на жизнь для своих любимых «героев» и теперь может спать спокойно. - Лорд!!! - заверещала девочка и, резко вырвавшись из цепких пальцев Криви и Боундс, ломанулась через весь коридор к Реддлу. Сопровождающие, было застигнутые врасплох, рванулись за ней, на ходу вытаскивая палочки. Но было поздновато. Хейди была уже в шаге от своего Повелителя и с разгону прыгнула на него. А он, заметив ее, неловко отбросил все бумажки в сторону и подхватил девочку на руки. - Принцесса, что ты здесь?.. – удивленно вопросил он, проводя рукой по спине ревущей на его плече Хейди. Мантия снова была перепачкана слезами, соплями и слюнями, но он как-то успел привыкнуть. - Я люблю тебя, Лорд! – рыдая, пыхтела девочка. – Извини, что обзывала придурком! Я не могу уже здесь без тебя и Беллы! Я люблю вас обоих! - Да-да, я тоже скучаю, - сконфужено и все еще ошеломленно проговорил он. – Так что ты здесь делаешь? - Хейди Мэри предстанет перед Визенгамотом, - холодно пояснила ему подбежавшая Сьюзен. – И вы не имеете права общаться с ней, мистер Реддл. - Принцесса, все, заканчивай, потом увидимся, все будет хорошо, - недовольно пробурчал Том и поставил девочку на пол, но она шлепнулась перед ним на колени и обняла его ноги, испачкав еще и брюки. - Пойдем! – Деннис и Сьюзен с трудом подняли ее и потащили назад. А Хейди всю дорогу ревела и оборачивалась на Реддла, который успокаивающе улыбался ей и махал рукой вслед. Она даже не замечала, как ее провожают сочувствующими взглядами абсолютно все свидетели данной сцены. И среди них члены Визенгамота, не успевшие вовремя явиться в зал суда. *** В миллиардный раз отвечая на все задаваемые ранее вопросы, Хейди и не заметила, что с момента начала слушанья прошло более трех часов. Из всех Пожирателей смерти дергали так только ее одну, так как все остальные темные маги, воскресшие «тринадцатого марта» (слава Моргане, с датами путаницы не возникло!), якобы не успели ничего такого натворить, а грехи прошлой жизни были списаны, как того требовал закон. Если Пожирателей и вызывали на допросы, то те, в своем большинстве, касались непосредственно Хейди. Что делать с малолетней преступницей, никто не знал, закон не предусматривал статей о пожизненном заключении или же казни детей, но и выпускать на волю опасную Леди-Зеленый-Луч, как ее окрестила толпа, не хотелось. Вот дело и тянулось. В свете таких событий самоубийству той же маленькой Рафаэллы Хостел были только рады. К счастью, на слушанье Хейди не заставили пить отвратный чай с примесью сыворотки правды, иначе, она бы не смогла сопротивляться зову природы так долго и облажалась прямо во время судебного процесса. МакГонагалл немного покривила душой (или ее саму обманули), когда говорила, что этот суд скорее будет походить на беседу. На запястьях девочки даже наручники застегнули. Юную Пожирательницу смерти трепали изрядно, заставляя вспоминать настолько, казалось бы, незначительные и даже глупые подробности, что она рисковала запутаться в показаниях. Кого-то даже угораздило спросить, какой вид имеет патронус Беллатрисы, и стоило девочке заявить, что Пожирателям этот вид магии неведом, как на нее градом обрушились вопросы, общий смысл которых умещался в предложение: «Ну и чем же таким темным и запрещенным ты тогда разрушила Азкабан?» Но за полное уничтожение тюрьмы для волшебников и пребывавших там заключенных ей ничего не грозило, так как «Экспекто Патронум» - светлое и легальное заклинание, которое было использовано лишь для самозащиты от дементоров. Наконец, когда вопросы сами себя исчерпали, а многочисленные обвинители в лице семейства Томасов, Бутов и Финниганов потерпели фиаско, утратив возможность придираться к четким и ясным ответам Хейди, девочке было разрешено подняться с кресла. Она сделала несколько шагов вперед, оказавшись в самом центре этой чертовой цирковой арены, и замерла в ожидании приговора. Недаром же с нее сняли цепи. Начиналось самое интересное. Она была слегка удивлена видеть перед собой целую кучу членов бывшего Отряда Дамблдора, но потом догадалась, что они собрались здесь все вместе, дабы разобраться в том, что случилось с их бывшим предводителем Гарри Поттером и его семьей. - Если бы тебя отпустили на свободу прямо сейчас, то что бы ты сделала в первую очередь? – поинтересовался председатель Визенгамота Энтони Голдстейн. Тут же к девочке подошли два мракоборца и торжественно вручили ей ее сильные палочки - Немедленно навестила бы Тома и Беллу, а потом прошлась по остальным друзьям, - честно ответила ему Хейди, глядя на мужчину снизу вверх. – А это, - она переломала обе палочки на несколько частей и отбросила их в сторону, - мне больше не пригодится. «Зрители» разом ахнули, а присутствующий в зале заседания мистер Олливандер едва не пустил слезу при виде гибели двух самых могущественных артефактов. Наверняка он имел планы и амбиции на них. - Почему ты так поступила, Хейди Мэри? – удивился председатель. - Эти палочки помогли мне в прошлом, но с меня хватит. Все, что мне нужно, это ореховая палочка, которая раньше принадлежала Беллатрисе. Вот с ней-то мы сроднились. Судьи одобрительно закивали головами. Хейди знала, что делала, когда уничтожала далеко не лишние в этой непростой жизни магические орудия. Через пять минут члены Визенгамота единогласно проголосовали за то, чтобы полностью оправдать девочку, чему последняя была несказанно рада. Она еще не успела толком обрадоваться, так как за время двухнедельного заключения банально привыкла к новой почти тюремной жизни. - Ты, наверное, знаешь, что Мэри и Ховард Адамсы мертвы? – уточнил Голдстейн, когда голосование было завершено. - Да, мне в первый же день сообщили, - кивнула девочка, выискивая подвох в его словах. - Твои родители оставили письмо, которое успели написать за несколько часов до гибели, - председатель показал ей небольшой свиток пергамента. – Здесь сказано, что ты не приходишься им биологической дочерью. В случая своей смерти они завещали отнять фамилию Адамс, титулы и все их имущество у тебя. Хейди проглотила эту новость как безвкусную таблетку. Но она не знала, как реагировать на слова Голдстейна на публике. Изобразить истерику или показать всю свою невозмутимость? Решив, что первый вариант требует длительных репетиций и может провалиться, Хейди все-таки выбрала второе. В конце концов, она уже свободна, что терять. - Ну и хорошо, - сухо процедила она. – Не очень-то и хотелось таких родителей. - Ты понимаешь, что тебе придется жить в маггловском приюте до восемнадцатилетия? Ситуация изменится лишь в том случае, если найдутся твои настоящие родители, или же кто-нибудь оформит над тобой опекунство. - Как скажете, - пожала плечами девочка и спросила: - я смогу продолжить обучение в Хогвартсе? Я имею право видеться или хотя бы переписываться с Беллатрисой Блэк, Томом Реддлом или же своими бывшими соучениками? - Пока что над решением этого вопроса работают члены попечительского совета. Но в любом случае на данный момент ты не имеешь права ни использовать магию, ни поддерживать связь с каким-либо жителем Магической Британии. Его слова будто кипятком ошпарили Хейди. Она, потупив взгляд в пол, еще минут двадцать выслушивала его длиннющую речь о том, что она должна и чего не должна. Голдстейн сказал, что на неопределенное время ей присваивается говорящая фамилия Гринлайт*****. Потом, если будут установлены личности ее биологических родителей, и эти люди восстановят свои родительские права, Хейди получит фамилию кого-нибудь из них. Ну, или же фамилию опекуна, если такой найдется. Девочка сдержалась, дабы не заявить на всю округу, что она и так знает, кто ее отец и мать, и рассчитывает получить фамилию Эллисон. Ну, или хотя бы Деркс. О такой радости как Блэк мечтать нельзя было. Что-то подсказывало Хейди, что Беллатриса немедленно оформила бы над ней опекунство, но вопрос состоял в том, кто же ей разрешит. Насчет Реддла она не была бы так уверена. В конце концов, Том в названные отцы за многие месяцы так и не записался, хотя Хейди была бы не против. Через полчасика ее отпустили, публично объявив свободной и невиновной. Потом к девочке пробилась Лиатрис Кортес, но поговорить с ней как с коллегой не получилось, так как во время «интервью» Хейди заметила ползущего по стенке большого жука (читай: Риту Скитер). Пришлось сделать вид, что сию корреспондентку она видит впервые, и тупо поотвечать на вопросы. Лиатрис также была слегка разочарована появлением своей конкурентки, она, кажется, что-то хотела Хейди передать. Еще через час новоявленную мисс Гринлайт доставили в центр Лондона, а оттуда потащили в частный приют для детей от десяти до шестнадцати лет. Из ранее принадлежавших ей вещей разрешили забрать лишь кое-что из одежды и огромный плакат с Беллатрисой из маггловской квартиры, хоть Адамсы и запретили трогать их имущество после их смерти. Сопровождающих было трое: Минерва МакГонагалл, Сьюзенн Боундс и Шимус Финниган. Всю дорогу двое последних только и делали, что напоминали о запрете на использование магии и переписку с кем-либо из мира волшебства, не покривили душой предупредить о возможной слежке и пообещали «сделать все возможное для восстановления в Хогвартсе». В приюте оказались через пятнадцать минут. Это было трехэтажное здание а-ля детский садик с хорошим ремонтом и большой цветущей территорией. Оно больше походило на санаторий для среднего класса. - Я постараюсь как можно скорее взять тебя под свою опеку, - пообещала профессор МакГонагалл правнучке. - Запомните, - сухо ответила ей девочка, - я выйду отсюда либо под ручку с теми, кого воскресила или же вывезла из Азкабана на патронусе. Вы никогда не возьмете меня к себе, слышите? Никогда! МакГонагалл молча проглотила этот выпад со стороны правнучки и с невозмутимым выражением лица удалилась. А девочка отвернулась от нее и двух других сопровождавших и уставилась на дверь, а потом уверенно подошла к ней. Хейди на какую-то долю секунды замерла на пороге, а потом вдохнула-выдохнула и шагнула навстречу новой непредсказуемой жизни. Здесь не будет ни Тома, ни Беллы, ни Руди, ни Драко, как и не будет друзей-слизеринцев. Здесь – суровые реалии мира магглов, где такое слово как «магия» употребляется лишь сказочниками, а с ее Беллатрисой, с ее смыслом жизни связь потеряна навсегда. Но она приняла свою судьбу. Ведь главное то, что самые дорогие люди так или иначе оказались на свободе. Что стало с Новыми Пожирателями, Джейн Лавитт, Анабеллой Дженкинс-Крачковкой и ее дочерьми, а также многими другими хорошими знакомыми, она теперь никогда не узнает. Наверное, никогда... ____ * Ариана после сильнейшего стресса не могла больше пользоваться магией, но ее силы рвались наружу, и она раз в день или несколько дней переживала сильнейшие всплески магической энергии, это полностью сломало ее жизнь. А, повзрослев, Ариана во время очередного выброса случайно убила свою мать. Напоминаю на всякий случай. ** «Black Rock Shooter» («Стрелок черной горы» - дословный перевод), там периодически в небе розовые глаза вспыхивают. Я не смотрю, племянница как-то показала. *** «Техасская резня бензопилой» - жестокий, но прикольный фильм (даже семь таких есть, если не ошибаюсь). Кто не знает, там герой такой есть, Кожаное лицо его зовут. Огромный мужик, который убивает (как правило, бензопилой) и разделывает людей, как мясники животных на бойне. **** «Теория лжи» - сериал, в котором главный герой распознает лжецов по их мимике, движениям, жестам, взглядам, повадкам и т.д. ***** - Green light – дословный перевод: «зеленый свет», можно расшифровать как «зеленый луч».