1.
Савамура смотрел на лежащего около его дома человека и пытался понять был ли он преступником или прикидывался бездомным, потому что его одежда была дорогой, но пыльной. Лицо было бы красивым, если бы не было изуродовано синяками и кровью, но даже так оно не теряло привлекательности. Эйджун не мог открыть дверь, потому что тяжёлая туша лежала поперёк и мешала пройти. — Господин, — позвал его он и потряс за плечо. Ему в горло тут же упёрся холодный наконечник ножа, а взгляд тёмных глаз заставил поёжиться. — В дом, быстро, — сказал он. Савамура сглотнул ком и аккуратно кивнул. Он открыл дверь, затаскивая мужчину внутрь, затем с трудом уложил на диван. — Сиди тихо и не открывай никому дверь. Савамура не мог ничего сказать в ответ. В лицо якудза он никогда не видел, и этот мужчина был совершенно точно им. Эйджун подал ему воду и принёс аптечку опять же по его просьбе, который был больше похож на приказ. Нет, это точно был приказ. В дверь настойчиво постучались. — Аники! Это мы! «Аники» уже успел достать пистолет, неизвестно откуда взявшийся, и Савамура напрягся, подобно струне. — Входите, — он положил оружие на стол рядом с мягким, серым диваном, когда увидел вошедших. — К-как Вы? Сильно ранены? — мужчина лет тридцати приятной наружности будто вмиг поседел и выглядел старше своего возраста, а чёрные мешки под карими глазами говорили о недосыпе. Савамура смотрел на страшных людей в чёрных костюмах и чувствовал себя совершенно чужим в собственном доме. — Всё хорошо, — сказал аники и стал раздеваться, пока врач осматривал его. — Охраняйте периметр дома и смотрите, чтобы этот не убежал. Савамура лучше бы действительно убежал куда подальше, лишь бы не связываться с ними и не видеть их страшные лица. Он замер и глядел на мужчину. — Эм… Было бы чудесно, если бы вы спросили и моего мнения, — нахмурился Эйджун, стараясь выглядеть строже и серьёзнее, но его потуги не шли ни в какое сравнение с тем, какое лицо сделал неожиданный гость. Пришлось ненадолго прикусить язык. — Это мой дом… и… требую, чтобы вы покинули его! — он набрался смелости, однако, это не произвело на них никакого эффекта. — Успокойся, никто тебя убивать не будет. Я арендую твой дом и буду платить деньги, пока всё не придёт в норму, — он стряхнул пепел с сигареты на стеклянную столешницу. Савамура подложил пепельницу и нахмурился. — С условием, если ты скажешь своё имя и не будешь гадить в моём же доме, — Эйджун смирился. Эти парни выглядели настырными и точно бы не оставили его в покое. — Хорошо, — он неожиданно засмеялся, теперь уже не выглядя страшным и злым. Ссадины на его лице обработали, и оно стало намного чище. Красивое, накаченное тело было прекрасным с татуировкой на всю правую руку и спину с Кинтаро. Эйджун залип. Он имел небольшую, совсем маленькую слабость на мужские тела, и впервые мог лицезреть что-то столь прекрасное наяву. — Санада Шунпей… А ты… Савамура Эйджун, верно? — Да… Откуда вы… Савамура осёкся. Вопрос был глупый. Это же якудза, вероятно, тихий район, где он жил, был под их контролем. — Старшая сестра ругалась на тебя, аники, — сказал невысокий парень со шрамом на щеке. Однако, он выглядел довольно крепко и был хорошо сложен. С ним бы Савамура не стал драться. Эйджун осмотрелся. Было не так много людей, но все они были вооружены. Наконец, они покинули его дом и патрулировали его, что ни капли не радовало. Санада лежал, закрыв глаза. — Приготовь что-нибудь, — сказал он, когда Савамура хотел было ускользнуть в другую комнату. Он нахмурился, его бесил тон и эти приказы, но ничего противопоставить не мог. Эйджун злобно поставил рис вариться и стал резать мясо. — Миюки-семпай не поверит и остальные ребята тоже… — Савамура забыл переодеться, что и сделал. После тренировки тело было потным и грязным, а глаза слипались от усталости, но якудза пугал слишком сильно, чтобы спокойно уснуть. Они поужинали в полной тишине, а Эйджун не спал всю ночь. Утром же Савамура еле проснулся и стал собирать вещи. — Куда? — строгий голос заставил застыть на месте и прирасти ноги к полу. — У меня тренировка… — Савамура хотел пройти как можно тише мимо Санады, но не смог. — Ты даже не поел, иди. Савамура подошёл к столу и увидел свежеприготовленную еду — от неё даже шёл пар. — Пришла экономка, она всё приготовила. Эйджун закивал и быстро всё съел. Санада посмотрел на Савамуру, что убежал, и усмехнулся. — Раичи, следи за ним. Шунпей встал и оделся, кладя пистолет в кобуру за пиджаком. Необходимо было заняться важными делами. Около входа висели ключи с бейсбольным мячиком, он взял их и закрыл дверь. — Эйджун-кун, ты сегодня сам не свой, — Харуичи глядел на задумчивого одноклассника, теперь уже и одногруппника. После школы они поступили в один университет, поскольку это был самый оптимальный вариант. Здесь же учился и Миюки-семпай, но на другом направлении. — Не выспался, — ответил Савамура. Рассказывать о неожиданных гостях не стоило. — Миюки-семпай! — оживился он и помахал кетчеру, идущего рядом с красивой девушкой. Он с ней попрощался и подошёл к кохаям. — Ого, редко мы встречаемся в столовой, — Миюки улыбнулся ослепительно, что хотелось закрыть глаза, хотя можно было и ослепнуть ради него. Савамура улыбался, глядя на Миюки и чувствовал себя ещё паршивее даже не от недосыпа, а от того, что был безнадёжно влюблён. Но знать об этом людям было не обязательно. Сегодня был матч с одной из старших школ, и Савамура чувствовал себя нехорошо, из-за чего был заменён и отправлен на скамейку в пятом иннинге. Конечно, он расстроился, конечно, было обидно, и он был до жути раздражён. — Я бы мог подавать! Все девять иннингов, — уточнил Савамура и пыхтел, словно паровоз. — В следующий раз я буду вести тебя до конца, будь готов, — Миюки ткнул кулаком его плечо. — Выглядишь плохо. — Пф, — надулся он и помахал им рукой. — Увидимся в понедельник! Давить улыбку было сложно. Он поудобнее взял рюкзак и направился к торговому центру, где было очень много людей в пятницу: парочки держали друг друга за руки и куда-то шли. Парень глядел на них и чувствовал тоску. — Савамура Эйджун-кун? — подошёл мужчина в чёрной ветровке, и Савамура кивнул. Тело саднило, и Эйджун посмотрел на своё отражение в зеркале. Шея была в засосах. — Кто просил его ставить? — нахмурился он и быстро оделся. Дома было темно. Санада отсутствовал, и Эйджун облегчённо вздохнул. Он сел на диван, устало потянулся и вновь, уже который раз чувствовал болезненные удары сердца за этот день. Одиночество оказалось для него удушающим. Он уснул, однако, разлепил глаза, глядя на Санаду, что негромко его будил. — Иди спи в своей комнате, этот диван занял я. Савамура равнодушно посмотрел на него и ушёл. По крайней мере, этот якудза разбавлял его будние дни. Неделя прошла в относительном спокойствии. Санада так и оставался днём и спал, подобно младенцу, а ночью тихо уходил, затем возвращался утром. Столь вынужденное сожительство не заставляло чувствовать Савамуру одиноким, и всё это было не так уж и плохо. Еду готовила милая женщина и делала свою работу быстро, а её кулинарные способности были превосходны. — Я положила в холодильник приготовленное, нужно будет лишь разогреть. Пусть Санада хорошо ест, — улыбнулась она и ушла. Эйджун подумал, что было бы не плохо наладить контакт с ним. Он словил якудзу, пока тот сидел на диване и что-то печатал на ноутбуке. — Санада… сан… — начать разговор было трудно. — Когда ты… уйдешь? В чёрной майке можно было увидеть сильные руки и часть татуировки, что сильно привлекала внимание. — А что, уже надоел? — усмехнулся он. — Стало интересно, что ты делал около моего дома. Подрался? — держался под внимательным взглядом Савамура, а на вопрос не хотел отвечать. — Китайцы наглеют, нужно было проучить, — начал Санада. — Лезут на чужую территорию и хотят войны, судя по всему, но гражданских это не касается. Ты будешь в безопасности, не волнуйся. — Заверил мужчина и показал на место рядом с собой, и Эйджун сел, сжав в руках ткань брюк. — Наверное, сложно быть якудза? — Нет, с рождения мне была уже уготовлена эта судьба. Это опасно. Только сейчас Савамура мог рассмотреть шрамы, рубцы на коже и приглядеться к небольшому порезу на ухе. Наверное, он привык драться, получать раны, и от этих мыслей Эйджун отмахнулся. Думать о таком было страшно и опасно. Санада смотрел на задумавшегося парня и усмехнулся, потрепав его волосы. — Слишком много думаешь, просто живи, как и раньше. Считай, что у тебя появился сожитель в моём лице, — Санада подмигнул и убрал руку, глядя на смущённое лицо студента. Этот взгляд злого кота веселил. — Я не ребёнок, — пропыхтел Савамура и ушёл в свою комнату по дороге стукнувшись ногой о что-то.2.
Савамура в прострации глядел то на доску, то на профессора и честно пытался сосредоточиться, но ничего не выходило. Он с непонятным трепетом вспоминал тяжёлую, но в то же время мягкую руку Санады и будто ощущал её до сих пор. — Чёрт… — прошептал он тихо и уткнулся лицом в тетрадь. Этот неожиданный гость был горяч во всех смыслах, а те шрамы шли ему. Савамура почувствовал как слюна стекала по подбородку, и Харуичи ткнул в бок ощутимо больно. Отвлекаться было нельзя. На тренировочном поле было много людей. У университета была своя команда, участвовавшая в играх лиги. Савамура привычно улыбался, бросая мяч в перчатку Миюки. Каждый день они тренировались, участвовали в дружеских матчах и шли вместе к мечте. Сердца пылали, стремясь к новым высотам. Эйджун восхищался семпаем, пусть он и бесил его на протяжении четырёх лет, однако, был счастлив быть рядом с ним здесь и видеть, созерцать. Тогда, с той самой встречи на поле Сейдо, тонкая нить тянула Савамуру к невыносимому кетчеру. Хотелось быть рядом, пусть это было и невозможно, но Эйджун был доволен и тем, что есть. Порою было невыносимо, и Савамура искал партнёров: чуть выше него, симпатичных, с хорошим телосложением, что были так похожи на Миюки Казую, и отдавался в их руки. Было приятно таять в умелых руках или же действовать самому, прижав кого-нибудь к простыням. Но как бы это не было приятно, ничто не могло спасти от одиночества и печали. Савамура помахал ребятам и направился на одну из многолюдных улиц Токио, просматривая телефон. — Савамура Эйджун? — послышался глубокий голос, и Савамура взглянул на мужчину. Он был красив, именно таким, как в анкете. — Да, это я, — улыбнулся он, и чужая рука легла на его плечо, настойчиво направляя прямиком в небольшой мотель. Савамура принял душ и удивлённо глядел, как мужчина держал в руках кляп и ошейник. — Мы на это не договаривались, — нахмурился Эйджун. Уж что, а бить себя он ни за что не позволит, тем более унижаться перед незнакомым человеком не намеревался. — А придётся, — он защёлкнул дверь и странно улыбнулся. — Я ухожу. Это не смешно, — Савамура принялся надевать на себя вещи, однако, его перехватили и больно сжали левую руку. Он нахмурился, это было опасно. — Мальчик мой, — ухо опалило мерзкое дыхание. Савамура пытался вырваться из захвата, однако, его без проблем связали верёвкой. Этот ублюдок таскал всё это в чёрном портфеле. Он успел ударить мужчину ногой, попав по шее и попытался сбежать, однако, тот был крепок и силён и схватил за волосы. — Сука, не шевелись, иначе придётся тебя усмирить другим способом, — грозный голос заставил съёжиться и подчиниться. Сердце стучало невыносимо громко. Савамура зажмурился, и мужчина принялся его раздевать, щипать кожу под грудью, наслаждаясь тем, как жертва не могла ничего предпринять и сопротивляться. Эйджуну было страшно, а когда же пальцы в смазке толкнулись внутрь, то желал умереть. Было впервые так противно и мерзко, некоторые участки кожи болели от укусов и расцветающих синяков на чуть смугловатой коже. Савамура потерял голос и ничего не мог сказать, скованный страхом, и, безвыходностью ситуации. Негромкий стук пронёсся по комнате. — Уборка комнат! — Что? — мужчина встал и открыл дверь. Он упал от уверенного удара в лицо. — Уберите его, — Санада уверенно вошёл в комнату и взглянул на испуганного Савамуру. — Ты как? — он развязал парня и почувствовал, как руки обвили его шею. Эйджун плакал. — Аники, — Раичи достал белый порошок в пакетике. Санада кивнул и взял на руки Савамуру, пока тот прижимался к нему, слепо ища защиты. — Всё хорошо, — успокаивал он. — Всё будет хорошо. Эйджун был изящным, с красивым телом он привлекал внимание, а смотреть на кожу было приятно, однако, синяки и укусы выглядели ужасно. — Не буду спрашивать, что ты там делал, ведь уже взрослый парень, но впредь ищи партнёров по-надёжнее, — Санада взглянул на студента, тот выглядел слишком напуганным, ведь не каждый день насильно связывали и почти надругались. — Отдохнёшь завтра, ведь нет занятий? Пропусти тренировку. Савамура кивнул и направился в ванну. Он смывал с себя все мерзкие ощущения и взглянул в зеркало, затем ногтями прошёлся по тем местам, где виднелись отвратительные засосы и укусы, раздирая кожу в кровь. Санада, решивший проведать его, удивлённо глядел на эту картину и помчался останавливать. — Прекрати! — он глядел на стекавшую кровь и вытащил Савамуру из-под душа. Мужчина протёр тело и принялся обрабатывать раны. — Я ужасен, отвратителен, — Савамура глядел на пол. — Хуже всех. Санаде было больно слышать это. — Нет, тебе просто не повезло. Санада знал, прекрасно слышал от Раичи о том, что Савамура спал с мужчинами. Встречи каждую пятницу были привычкой и маленьким ритуалом, чтобы забыть гниющие чувства. — Ты сам себе могилу копаешь, тебе бы стоило прекратить эти сомнительные встречи. Люди хуже животных, а подобное может повториться не раз. Савамура усмехнулся его словам и посмотрел в его глаза. — А, что, хотел бы заменить их всех? — Эйджун поддался вперёд, чтобы поцеловать, но Санада схватил его за плечи. — Нет, — уверенный отказ. — Не лезь со своим беспокойством в мою жизнь и отношения, я справлюсь и без них. Парень на дрожащих ногах встал и направился в свою комнату, завершая разговор. Кровать была настолько удобной и мягкой, что он сразу же заснул. Разбираться с тем, как Санада нашёл его не было сил и желания. Шунпей смотрел на уходящего Савамуру, и на губах всплыла довольная улыбка. Савамура очнулся днём, когда солнце уже пробиралось через окно и слепило глаза. Он посмотрел на телефон и обнаружил множество пропущенных звонков. Парень тут же взял трубку, когда позвонили вновь. — Савамура? Ты в порядке? — голос Харуичи был взволнованным. — Уже час дня, а ты не пришёл на тренировку… — Харуччи, я чувствую себя не очень хорошо, — Савамура осмотрел себя. Скрыть так просто синяки и укусы не получится, придётся врать в три раза больше. — Хорошо. Я и Миюки-семпай навестим тебя. Куплю тебе твои любимые пирожки. — Спасибо, — от заботы друга стало чуть лучше. Савамура царапнул пластырь, фантомные прикосновения не исчезали до сих пор. Послышался стук в комнату. — Поешь, — сказал Санада и тихо ушёл. Ему стало стыдно за те вчерашние слова, а якудза заботился о нём даже после той ужасной истерики. Он спустился, глядя, как Шунпей, зевая, вновь работал за ноутбуком. — Санада-сан… — заёрзал Савамура и смущённо глядел в пол. — Прости, пожалуйста. — Давай пообедаем, — Санада вновь потрепал его волосы и улыбнулся. Эйджун тут же засиял и кивнул. Настроение значительно улучшилось, а вкус еды был замечательным. — Почему ты так добр? — возник вопрос, который Савамура тут же озвучил. — Потому что я сама добродетель. Савамура не поверил. Добродетели не убивали людей и не трясли долги с других. Он не до конца имел представление чем занимался Санада, но подозрения были отнюдь не хорошими. — Потому что я так захотел, — улыбнулся он, став чуточку серьёзнее. — И хотел бы не просто заменить, но и стать чем-то большим, чем просто мужчина на ночь. Эйджун подавился и с недоумением посмотрел на Санаду. — Это признание? А улыбающееся лицо развеяло любые сомнения. Сначала же показалось, что его подвёл слух, но это было далеко не так. Санада смотрел на него долго, ожидая. Ответить было совершенно нечем. Было странно, необычно. Еда перестала иметь вкус, а сердце застучало быстро. — Это… странно… Эм… — Савамура собирался с мыслями. — То есть, ты — якудза… Это… Ох… Подожди. Сначала ответь на вопрос. Как ты узнал, что я буду в том мотеле? — Этот мужчина распространял наркотики и намеревался напичкать тебя ими, — выдал тут же он. — Ужас… — Савамура не хотел думать о том, что было бы, если планы осуществились. — Ч-что ты с ним сделал.? — Проучил, — Санада продолжал улыбаться. Эйджун отложил еду и вздохнул. Слишком неожиданно навалилось на него всё это, и замешательство было сильным, чтобы ответить на столь странные и неожиданное признание (?), если это таковым можно и назвать. То есть, Санада не был похож на человека, которому бы нравились мужчины, а Савамура совершенно не был готов ответить. — Я подожду. Я самый терпеливый в клане. Улыбка напротив была пугающей, отчего Эйджуну стало неловко и лишь кивнул. Он смотрел, как Санада закурил сигарету. — Сегодня придут мои друзья! Не кури, или иди на улицу! — нахмурился он. — Друзья? Харуичи и Миюки? Савамуре не нравилось то, что Санаде было всё известно. Он напрягся, ощущая хищный взгляд на своей спине. -… Да. Шунпей потушил сигарету, взял левую руку Савамуры и провёл большим пальцем по запястью. Питчеры с особым вниманием следили за руками, даже поломанный ноготь мешал им играть. — Рука не болит? — Нет, — выдавил Савамура, смутившись. Виднелся небольшой синяк из-за того, что вчера чужая рука слишком сильно сжимала его, но всё это было ничего, если посмотреть под футболку. Эйджун развеял неудобство, нависшее в воздухе и стал убираться в доме и проветривать её, чтобы избавиться от запаха табака, но, казалось, он пропитался во все ткани. Не успел Савамура всё сделать, как в дверь постучались. Санада сидел на диване, как к нему подбежал Эйджун. — Ты — мой брат и подыграй мне. — Понял, не дурак, — засмеялся Санада. Савамура поправил кофту, что скрывала все следы вчерашнего ужаса и открыл дверь. — Курамочи-семпай?! Рё-сан?! Что?! — он удивлённо глядел на такое количество людей, что влезли в его небольшой дом. — Хару позвал нас, у меня выходной на работе, а Курамочи я позвал с собой. — П-проходите. Я удивлён, что вы здесь… — он смущённо улыбнулся, поскольку был рад увидеть товарищей со школы. — Это мой брат, Санада Шунпей, он приехал недавно и живёт со мной временно… — Ты никогда о нём не говорил, — Миюки посмотрел на этого мужчину, что выглядел дружелюбным, но в то же время грозным. Он поклонился для вежливости. — Эй-чан, мне нужно на работу, жаль, что я не могу остаться и поболтать с вами. Савамура еле видно вздохнул от облегчения, когда Санада ушёл и тихо закрыл за собой дверь. — Твой брат… Впечатляющий, он занимается боевыми искусствами? — острый взгляд Гепарда-сама оправдывал себя. — Да! Он очень любит рукопашный бой и один из лучших в этом, — Савамура смотрел на пакеты с едой, отложил подальше откуда-то взявшееся там натто и приготовил тарелки. Семпаи были всё такими же, и время ни капли не поменяло их. Курамочи приударил за Ваканой, когда Савамура по счастливому стечению обстоятельств их познакомил. Эйджун же знал всё про них, потому что Вакана часто советовалась с ним и любила готовить для семпая сюрпризы, будь то на Рождество или на день рождения. Было весело смотреть на них и вспоминать былые школьные времена. — Выглядишь уставшим, опять перенапрягаешься, хм-м-м? — Курамочи заметил, каким унылым стал вечно-шумный-мистер-орун-Эйджун. — На третьем году это ничем хорошим не кончилось. — Отдыхаю как надо и… и ем тоже! Я не ребёнок, кха! — Савамура зажмурился, когда его скрутили на полу. — Хватит уже, семпай! Курамочи поиздевался пару минут над кохаем, затем отпустил, сделав вид, что не заметил под кофтой странных следов. Савамура, впрочем, перестал чувствовать себя дурно и не вспоминал вчерашнюю ситуацию. Когда же семпаи ушли, а дом погрузился в привычную тишину, Савамура сел на диван и лёг на подушку, пропитавшуюся запахами дорогих сигарет и одеколона. Он обнял себя за плечи и закрыл глаза. Клонило в сон.3.
Шунпею поначалу было просто интересно смотреть за мальчишкой, что проживал один в слишком большом для него доме и выглядел жалко. Тётя Савамуры долгое время находилась на командировках и редко бывала дома, а приедет она ближе к зиме, так что у Санады было время. Вообще, Санада приметил его давно, около года назад, но не было времени познакомиться, и причина нашлась весьма спонтанно. Несомненно, Савамура был милым, невинно влюблённым, но походы по мужчинам были слишком безрассудны. Та ситуация лишь послужила уроком, что не стоило верить первым встречным, а ведь Санада был одним из них — первым встречным, оказавшимся случайно около его дома. Однако, Шунпей не был садистом и, боже упаси, насильником, он бы никогда собственными руками не сделал что-то подобное с приглянувшимся Савамурой. Ведь Эйджун сам к нему придёт. Савамура открыл глаза. Санады, как ни странно, не было, видимо, какая бы там не была работа, она была важной. Всё же, беспокойное чувство поселилось в груди. Не было номера, чтобы позвонить. Эйджун помотал головой, он не должен волноваться за того, что так бесцеремонно вламывается в чужие дома, делает, что хочет и говорит тоже. — Суббота, — прошептал Савамура. Необходимо было сходить в магазин, поскольку хотелось приготовить омлет, а та добрая женщина отчего-то не пришла. Парень прозевал тот момент, когда странная машина подъехала к его дому, а сильные мужчины в чёрных костюмах приложили тряпку к носу. Савамура зажмурился и стал рьяно сопротивляться, но руки связали. Всё было бесполезно, мир чернел, а звук скрипящих шин — единственное, что он услышал перед тем, как потерять сознание. — Где вы, чёрт возьми, были? — Санада злобно посмотрел на членов своей семьи и сжал в руке пистолет. Сигарета тлела, а пепел падал на сырую от дождя землю. — Прости, аники, нас отозвал на патруль босс, — молодой мужчина замер и сглотнул горький ком, боясь гнева. — Чёртов старик… — прошипел Санада. — Уберите. — Он показал на очередного покушителя, что хотел ножом полоснуть по животу, что у него почти и получилось. Открытая рана из руки болела, и Раичи повёз его к врачу. — Аники, посмотри на это, — Раичи дал ему телефон, а на видео был Эйджун — связанный по рукам и ногам, а глаза были закрыты повязкой. — Это я. Помнишь меня? — мужчина с огромным шрамом помахал ему. Санада помнил, как самолично оставил ему эту рану во время стычки на мосту и помнил, как тот упал в реку, а его тело понесло течением. Так как он оказался жив? — Вот он — живой и здоровый… Пока что, — он провёл рукой по лицу Эйджуна, и тот задёргался, но мужчина сжал его подбородок. — Ты притащишь себя сюда, и мы с тобой поговорим. У Санады были друзья в полиции, но было слишком рискованно провернуть всё это, поскольку на кону стояла жизнь невинного человека. Цзы Ли был не самым приятным человеком, однако, умеющим вести дела и имел хитрость, с помощью которой достиг небывалых высот в Китае и за её пределами. Этому человеку было мало, и его жадность была невообразимой. Япония была территорией множества кланов, но он выбрал Токио в качестве наживы. Именно здесь концентрировался весь товарооборот, и происходили важнейшие сделки. Санада отвечал за небольшую часть, и эту часть хотел отобрать Ли. Самое важное, он хотел отнять Эйджуна. Санада закурил сигарету и подвигал рукой. Рана не сильно болела, но шов мог разойтись при резких движениях. Всё это было ничего. Злость охватывала с головой, а волнение нарастало, а успокаивающие слова Раичи распаляли в нём желание жестоким образом разделаться с Цзы Ли, потому что никто не смеет трогать то, что принадлежит ему. Склад для металлолома, который вывозился для переработки, был большим и выглядел заброшенным. Санада вышел из машины и огляделся: его люди были на своих позициях, а Раичи был готов в любой момент выстрелить, если возникнет угроза. — Привет! — Цзы Ли дружелюбно улыбнулся. Санада промолчал и злобно смотрел на мужчину. — Где он? — Не так быстро, он жив и здоров. Надеюсь, ты готов? Шунпей снял пиджак и выбросил недокуренную сигарету, достав нож. Началась драка. Это был реванш. Цзы Ли хотел отомстить за тот случай, и это у него хорошо получалось. Сначала через Эйджуна, что так неожиданно оказался дорог ему, а теперь же навыки стали намного лучше. — Если бы я не выкрал этого мальчишку, то ты бы даже и не пришёл, верно? — Цзы Ли увернулся и пнул ногой бок Санады, он повалился и успел избежать очередного удара. — Потому что тебе нет дела то открытых столкновений, но сейчас ты здесь стоишь передо мной — уставший и раненый. И только ради… Савамуры? Так же его зовут? Интересно, что скажет твой отец. — Заткнись и дерись! — Санаду порядком надоели эти разговоры. Он услышал движение сбоку и успел увернуться от удара ножом. — Раичи! — пуля прилетела прямо в голову того, кто на него напал, и Санада накинулся на Цзы Ли, успев схватить того. Выбежали люди с оружием в руках, и Шунпей приложил нож к горлу мужчины. — Двинетесь — и он труп, — китайский хорошо был ему знаком, а приспешники тут же успокоились. — Сейчас я забираю Савамуру, и я отдам вашего босса. — Приведите мальчишку. Один из грозных мужчин кивнул и привёл Савамуру, что удивлённо глядел на огромное количество людей в помещении с оружием в руках. Эйджун понял, что происходило и побежал к машине, около которой стоял один из людей Санады. — Теперь можешь и отпустить меня. Шунпей нахмурился и нехотя убрал нож, а его люди мигом встали перед ним. — Аники, необходимо уходить, скоро явится полиция, кто-то доложил, что мы здесь. — Хватит этого цирка, Цзы Ли, ты жалок, — на сцену ворвался мужчина в чёрном костюме чуть ослабил душный галстук, держа пистолет в руках. — Сколько раз ты вставлял нам палки в колёса, а всё не угомонишься. Наконец тебя отправят туда, где тебе место. Санада посмотрел на Тодороки Райзо, главу их клана, что ухмылялся и выглядел как всегда уверенно в себе. — Оябун, поражён увидеть тебя здесь. Я думал, тебя не касаются подобные стычки. — Ты умудрился угрожать моему сыну, а я такое не люблю. Послышались звуки сирен, и, подоспевшие полицейские арестовали Цзы Ли за похищение человека и попытку убийства. — Это было легко и всё благодаря тебе, Санада, — Тодороки улыбнулся и потрепал его плечо. — Какого чёрта, старик? Ты всё это задумал? — Шунпей нахмурился и убрал чужую руку. — А, что, если бы невинный граждан пострадал? — У меня всё всегда под контролем, и этот мальчик… Очень интересный, раз привлёк тебя, — мужчина подмигнул и засмеялся. — Как же хорошо, когда есть знакомые в полиции. О, Раичи, сыночек! — он обнял парня, что нахмурился и отчаянно сопротивлялся. — Отстань, чёртов отец! — Надеюсь, ты многому научился, пока меня не было, а ты даже не рад меня видеть! Санада смотрел на Савамуру, что выходил из полицейского участка после дачи показаний. — Ты… — Эйджун хотел кулаком ударить его лицо, но его тут же схватили в объятиях. — Прости, — выдохнул Санада. — Ты имеешь право злиться, если бы этот чёртов старик заранее сказал, что задумал, я бы предотвратил это. Савамура задрожал. — Мне было чертовски страшно, Санада, ты не представляешь. Я думал, меня убьют, выкинут куда-то в реку, — Эйджун заплакал и сжал руки в кулак, не в силах пошевелиться. Он не понимал: хотел ли он прижаться к сильному телу или попытаться ударить его ещё раз. — Обещаю, что теперь точно не заставлю тебя так сильно волноваться. Они же с тобой ничего не сделали? — Санада стал осматривать его. — Н-нет… — Савамура стёр слёзы и стиснул зубы, несильно ткнув кулаком его плечо. — Пойдём домой, наверное, ты не ел, но я всё равно на тебя обижен! — Идём, — Санада улыбнулся, поскольку приятно было слышать нотки заботы в его голосе. Он глядел на это заплаканное лицо и подумал, что Савамуре очень идут слёзы и не хотел бы, чтобы кто-то видел его таким. — Хорошо, что ты сильно не беспокоишься. Такое… часто случается. Ха-ха. — Тебе смешно, а? — Савамура разозлился и ускорил шаг, ловя такси. Шунпей схватил его за руку, чтобы остановить и взял его тёплую ладонь. — Пойдём так. — Ч-что?! — Эйджун смутился и пытался вырваться, но всё было бесполезно. Держаться вот так за руки было чем-то невероятно смущающим, а позволял он это далеко не каждому. — От-тпусти… — просьба звучала не убедительно, а лицо слишком сильно краснело. — Нет, — ответил Санада, и этого хватило, чтобы всю дорогу по пути домой держать эту мягкую и аккуратную руку. Савамура зашёл в дом, и Санада, наконец, отпустил его. Они заказали еду и ели перед телевизором. Эйджун задумался. Слишком многое произошло за эти две недели и слишком многое он пережил, а всё с появлением этого якудза. Приключения, одним словом, и он больше не ощущал удушающую тоску, когда Санада был рядом. Неожиданно вспомнилось то странное и спонтанное признание, а щёки залились красным теплом. — Я видел полицию, неужели вас не арестуют, ведь вы же… якудза. — Не волнуйся, твои показания сыграли свою роль, и Цзы Ли был обвинён в шантаже и в похищении и будет отправлен в Китай. Отец позаботится о том, чтобы он больше никогда не посмел угрожать тем, кто мне дорог, — Санада посмотрел на Савамуру. — Опять твои шуточки… Ни капли не было смешно. Шунпей дотронулся длинным пальцем до его запястья и наклонился, поцеловав нежные губы. Савамура замер и не чувствовал отвращения, было приятно, он положил руку на его грудь, которую тут же перехватили. Санада целовал глубже, взял его за подбородок и не отпускал. — С-стой… — Савамура решительно его оттолкнул и протёр губы рукой. Было слишком близко, горячо и мокро. — Тебе же понравилось… понравилось? — Санада был напорист и разочаровался, когда оттолкнули, затем провёл носом по шее, укусив кожу. Эйджун тяжело дышал и был возбуждён. — Да… но… я не могу… Чувствую, что делаю что-то неправильно. Ты сам сказал, что влюблён в меня, но я не чувствую то же самое, понимаешь? Я просто- Шунпей прервал его очередным поцелуем, поскольку просто не мог больше сдерживаться и залез рукой под футболку, гладя нежную кожу на спине. Савамура простонал и закрыл рот рукой, слишком нежно Санада его целовал, касался и отдавал всего себя. -… не заслуживаю. Санада, стой… подожди… — Ты заслуживаешь всего, я ни капли не обижусь, если ты мне так и не ответишь, я буду ждать столько, сколько потребуется. Эйджун не мог сопротивляться, глядя, каким аккуратным он был с ним, спускался ниже и целовал живот. Пальцами он дразнил соски, зубами кусал его ноги, бёдра и облизал член через ткань трусов. Савамура не мог смотреть на столь развратную картину и закрыл лицо руками, ощущая горячий язык на головке. Никто и никогда ему так не делал и не приносил такое удушающее удовольствие. Санада провёл языком по члену и сжал бёдра, что двигались в такт его рту. Савамура кончил, схватив его волосы, и стыдливо глядел вниз, не зная, что и сказать. — Зачем… стой… нет… — он глядел, как Санада стал проталкивать в него пальцы, смочив их во рту. — Почему ты… это делаешь… — Потому что хочу и совру, если скажу, что не ревновал тебя к твоим друзьям, к тем мужчинам, с которыми спал. Они видели тебя таким развратным, голым и хочу их всех убить. Савамура осмелился посмотреть на его лицо и обнаружил странное выражение, затем снова простонал, ощутив внутри себя второй палец. — Хочу, чтобы видел тебя таким развратным, — он толкнулся дальше. — Только я, и только я… Слова терялись где-то в его стонах и заставляли сильно дрожать от возбуждения. Голова плавилась, а щёки горели слишком сильно, чужой язык прошёлся по его уху, и зубы вонзились в его щёку, оттянув. — Ай… — Савамура лежал, не зная, что и делать и как быть. Санада кусался больно, а собственное тело было слишком чувствительным, любая боль, любое наслаждение заставляло стонать и изгибаться. Савамура глядел на его оголённое тело и не мог оторваться: слишком красивым оно было, а часть татуировки виднелась на ключицах и правой, перебинтованной руке. — Пожалуйста, расслабься, — Санада вошёл нетерпеливо и слишком резко, отчего Эйджун напрягся и закричал. — Больно, погоди… Шунпей заткнул его поцелуем и остановился, сжав правой рукой член, лежащего под ним, парня, что корчился и терпел боль. — Прости, прости, я не мог терпеть, — извинялся лихорадочно Санада и нежно целовал его ухо, губы и шею, затем медленно толкался вперёд. — Я… до конца… Савамура дрожал от члена внутри и снова кончил, когда Шунпей стал двигаться неторопливо и нежно. Он крепко держал его за бёдра, что точно посинеют к завтрашнему дню, и управлял ситуацией. — Будь моим, пожалуйста, будь… Никому не отдам, — шептал Санада и перевернул Савамуру на грудь, крепко обняв и, насадив на член. — Мой… — Он кусал его шею и плечи сзади, глядел на краснеющие метки и чувствовал себя довольным, но не удовлетворённым. Было слишком мало, и Санада старался не думать о том, что было бы, если бы Савамура узнал всю правду о нём. Он хотел лишь наслаждаться его телом, голосом, улыбкой, яркими глазами и быть рядом. Санада Шунпей был слишком сильно влюблён и у него были свои методы, чтобы Савамура ответил с взаимностью. Раичи глядел, как аники поцеловал фотографию Савамуры и задрожал от того, какой жуткий взгляд у него был. — Заплати этому извращенцу и скажи, чтобы больше не появлялся ни передо мной, ни перед Эйджуном. — Хорошо, Санада-сан, но… Вы уверены, что с Савамурой будет всё будет в порядке? Если он узнает… — Я о нём позабочусь, и мы постараемся, чтобы он ни о чём не узнал, хорошо? — Шунпей улыбнулся, бережно положив фотографию в кошелёк. — Да… — Раичи сглотнул горький ком. Санада Шунпей был самым страшным и не понятным человеком, которого он знал.